Петр I Алексеевич Великий

— первый император всероссийский; родился 30 мая 1672 года от второго брака царя Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной Нарышкиной, воспитанницей боярина А. С. Матвеева. Вопреки легендарным рассказам Крекшина, обучение малолетнего П. шло довольно медленно. Предание заставляет трехлетнего ребенка рапортовать отцу в чине полковника; в действительности двух с половиной лет он еще не был отнят от груди. Мы не знаем, когда началось обучение его грамоте Н. М. Зотовым, но известно, что в 1683 г. П. еще не кончил учиться азбуке. До конца жизни он продолжал игнорировать грамматику и орфографию. В детстве он знакомится с "экзерцициями солдатского строя" и перенимает искусство бить в барабан; этим и ограничиваются его военные познания до военных упражнений в с. Воробьеве (1683). Осенью этого года П. еще играет в деревянных коней. Все это не выходило из шаблона тогдашних обычных "потех" царской семьи. Отклонения начинаются лишь тогда, когда политические обстоятельства выбрасывают П. из колеи. Со смертью царя Феодора Алексеевича глухая борьба Милославских и Нарышкиных переходит в открытое столкновение. 27 апреля толпа, собравшаяся перед красным крыльцом Кремлевского дворца, выкрикнула царем П., обойдя его старшего брата Иоанна; 15 мая, на том же крыльце, П. стоял перед другой толпой, сбросившей Матвеева и Долгорукого на стрелецкие копья. Легенда изображает П. спокойным в этот день бунта; вероятнее, что впечатление было сильное и что отсюда ведут начало и известная нервность П., и его ненависть к стрельцам. Через неделю после начала бунта (23 мая) победители потребовали от правительства, чтобы царями были назначены оба брата; еще неделю спустя (29-го) по новому требованию стрельцов за молодостью царей правление вручено было царевне Софье. Партия П. отстранена была от всякого участия в государственных делах; Наталья Кирилловна во все время регентства Софьи приезжала в Москву лишь на несколько зимних месяцев, проводя остальное время в подмосковном селе Преображенском. Около молодого двора группировалась значительная часть знатных фамилий, не решавшихся связать свою судьбу с временным правительством Софьи. Предоставленный самому себе, П. отучился переносить какие-либо стеснения, отказывать себе в исполнении какого бы то ни было желания. Царица Наталья, женщина "ума малого", по выражению ее родственника кн. Куракина, заботилась, по-видимому, исключительно о физической стороне воспитания своего сына. С самого начала мы видим П. окруженным "молодыми ребятами, народу простого" и "молодыми людьми первых домов"; первые в конце концов взяли верх, а "знатные персоны" были отдалены. Весьма вероятно, что и простые, и знатные приятели детских игр П. одинаково заслуживали кличку "озорников", данную им Софьей. В 1683—1685 г. из приятелей и добровольцев организуются два полка, поселенные в селах Преображенском и соседнем Семеновском. Мало-помалу в П. развивается интерес к технической стороне военного дела, заставивший его искать новых учителей и новых познаний. "Для математики, фортификации, токарного мастерства и огней артифициальных" является при П. учитель-иностранец, Франц Тиммерман. Сохранившиеся (от 1688 г.?) учебные тетради П. свидетельствуют о настойчивых его усилиях усвоить прикладную сторону арифметической, астрономической и артиллерийской премудрости; те же тетради показывают, что основания всей этой премудрости так и остались для П. тайной. Зато токарное искусство и пиротехника всегда были любимыми занятиями П. Единственным крупным, и неудачным, вмешательством матери в личную жизнь юноши была женитьба его на Е. Ф. Лопухиной 27 января 1689 г., раньше достижения Петром 17 лет. Это была, впрочем, скорее политическая, чем педагогическая мера. Софья женила царя Иоанна тоже тотчас по достижении 17-ти лет; но у него рождались только дочери. Самый выбор невесты для П. был продуктом партийной борьбы: знатные приверженцы его матери предлагали невесту княжеского рода, но победили Нарышкины с Тих. Стрешневым во главе, и выбрана была дочь мелкопоместного дворянина. Вслед за ней потянулись ко двору многочисленные родственники ("более 30 персон", говорит Куракин). Такая масса новых искателей мест, не знавших притом "обращения дворового", вызвала против Лопухиных общее раздражение при дворе; царица Наталья скоро "невестку свою возненавидела и желала больше видеть с мужем ее в несогласии, нежели в любви" (Куракин). Этим, так же как и несходством характеров, объясняется, что "изрядная любовь" П. к жене "продолжилась разве токмо год", а затем П. стал предпочитать семейной жизни — походную, в полковой избе Преображенского полка. Новое занятие — судостроение — отвлекло его еще дальше; с Яузы он переселился со своими кораблями на Переяславское озеро и весело проводил там время даже зимой. Участие П. в государственных делах ограничивалось во время регентства Софьи присутствием при торжественных церемониях. По мере того, как П. подрастал и расширял свои военные забавы, Софья начинала все более тревожиться за свою власть и стала принимать меры для ее сохранения. В ночь на 8 августа 1689 г. П. был разбужен в Преображенском стрельцами, принесшими весть о действительной или мнимой опасности со стороны Кремля. П. бежал к Троице: его приверженцы распорядились созвать дворянское ополчение, потребовали к себе начальников и депутатов от московских войск и учинили короткую расправу с главными приверженцами Софьи (см. кн. В. В. Голицын, Сильвестр, Шакловитый). Софья была поселена в монастыре, Иоанн правил лишь номинально; фактически власть перешла к партии П. На первых порах, однако, "царское величество оставил свое правление матери своей, а сам препровождал время свое в забавах экзерциций военных". Правление царицы Натальи представлялось современникам эпохой реакции против реформационных стремлений Софьи. П. воспользовался переменой своего положения только для того, чтобы расширить до грандиозных размеров свои увеселения. Так, маневры новых полков кончились в 1694 г. Кожуховскими походами (см.), в которых "царь Федор Плешбурской" (Ромодановский) разбил "царя Ивана Семеновского" (Бутурлина), оставив на поле потешной битвы 24 настоящих убитых и 50 раненых. Расширение морских забав побудило П. дважды совершить путешествие на Белое море, причем он подвергался серьезной опасности во время поездки на Соловецкие острова. За эти годы центром разгульной жизни П. становится дом нового его любимца, Лефорта, в Немецкой слободе. "Тут началось дебошство, пьянство так великое, что невозможно описать, что по три дни, запершись в том доме, бывали пьяны и что многим случалось оттого и умирать" (Куракин). В доме Лефорта П. "начал с домами иноземскими обходиться и амур начал первый быть к одной дочери купеческой" (см. Монс, Анна). "С практики", на балах Лефорта, П. "научился танцевать по-польски"; сын датского комиссара Бутенант учил его фехтованию и верховой езде, голландец Виниус — практике голландского языка; во время поездки в Архангельск П. переоделся в матросский голландский костюм. Параллельно с этим усвоением европейской внешности шло быстрое разрушение старого придворного этикета; выходили из употребления торжественные выходы в соборную церковь, публичные аудиенции и другие "дворовые церемонии". "Ругательства знатным персонам" от царских любимцев и придворных шутов, так же как и учреждение "всешутейшего и всепьянейшего собора", берут свое начало в той же эпохе. В 1694 г. умерла мать П. Хотя теперь П. "сам понужден был вступить в управление, однако ж труда того не хотел понести и оставил все своего государства правление — министрам своим" (Куракин). Ему было трудно отказаться от той свободы, к которой его приучили годы невольного удаления от дел; и впоследствии он не любил связывать себя официальными обязанностями, поручая их другим лицам (напр., "князю-кесарю" Ромодановскому, перед которым П. играет роль верноподданного), а сам оставаясь на втором плане. Правительственная машина в первые годы собственного правления П. продолжает идти своим ходом; П. вмешивается в этот ход лишь тогда и постольку, когда и поскольку это оказывается необходимым для его военно-морских забав. Очень скоро, однако же, "младенческое играние" в солдаты и корабли приводит П. к серьезным затруднениям, для устранения которых оказывается необходимым существенно потревожить старый государственный порядок. "Шутили под Кожуховым, а теперь под Азов играть едем", — так сообщает Петр Ф. M. Апраксину в начале 1695 г. об Азовском походе (см. Азов, Азовская флотилия). Уже в предыдущем году, познакомившись с неудобствами Белого моря, П. начал думать о перенесении своих морских занятий на какое-нибудь другое море. Он колебался между Балтийским и Каспийским; ход русской дипломатии побудил его предпочесть войну с Турцией и Крымом, и тайной целью похода назначен был Азов — первый шаг к выходу в Черное море. Шутливый тон скоро исчезает; письма П. становятся лаконичнее по мере того, как обнаруживается неподготовленность войска и генералов к серьезным действиям. Неудача первого похода заставляет П. сделать новые усилия. Флотилия, построенная на Воронеже, оказывается, однако, мало пригодной для военных действий; выписанные П. иностранные инженеры опаздывают; Азов сдается в 1696 г. "на договор, а не военным промыслом". П. шумно празднует победу, но хорошо чувствует незначительность успеха и недостаточность сил для продолжения борьбы. Он предлагает боярам схватить "фортуну за власы" и изыскать средства для постройки флота, чтобы продолжать войну с "неверными" на море. Бояре возложили постройку кораблей на "кумпанства" светских и духовных землевладельцев, имевших не меньше 100 дворов; остальное население должно было помогать деньгами. Построенные "кумпанствами" корабли оказались позднее никуда не годными, и весь этот первый флот, стоивший населению около 900 тыс. тогдашних рублей, не мог быть употреблен ни для каких практических целей. Одновременно с устройством "кумпанств" и ввиду той же цели, т. е. войны с Турцией, решено было снарядить посольство за границу для закрепления союза против "неверных". "Бомбардир" в начале Азовского похода и "капитан" в конце, П. теперь примыкает к посольству в качестве "волонтера Петра Михайлова" с целью ближайшего изучения кораблестроения. 9 марта 1697 г. посольство двинулось из Москвы с намерением посетить Вену, королей английского и датского, папу, голландские штаты, курфюрста бранденбургского и Венецию. Первые заграничные впечатления П. были, по его выражению, "мало приятны": рижский комендант Дальберг слишком буквально понял инкогнито царя и не позволил" ему осмотреть укрепления: позднее П. сделал из этого инцидента casus belli. Пышная встреча в Митаве и дружественный прием курфюрста бранденбургского в Кенигсберге поправили дело. Из Кольберга П. поехал вперед, морем на Любек и Гамбург, стремясь скорее достигнуть своей цели — второстепенной голландской верфи в Саардаме, рекомендованной ему одним из московских знакомцев. Здесь П. пробыл 8 дней, удивляя население маленького городка своим экстравагантным поведением. Посольство прибыло в Амстердам в середине августа и осталось там до середины мая 1698 г., хотя переговоры были кончены уже в ноябре 1697 г. В январе 1698 г. П. поехал в Англию для расширения своих морских познаний и оставался там три с половиной месяца, работая преимущественно на верфи в Дептфорде. Главная цель посольства не была достигнута, так как штаты решительно отказались помогать России в войне с Турцией; зато П. употребил время пребывания в Голландии и в в Англии для приобретения новых знаний, а посольство занималось закупками оружия и всевозможных корабельных припасов, наймом моряков, ремесленников и т. п. На европейских наблюдателей П. произвел впечатление любознательного дикаря, заинтересованного преимущественно ремеслами, прикладными знаниями и всевозможными диковинками и недостаточно развитого, чтобы интересоваться существенными чертами европейской политической и культурной жизни. Его изображают человеком крайне вспыльчивым и нервным, быстро меняющим настроение и планы и не умеющим владеть собой в минуты гнева, особенно под влиянием вина. Обратный путь посольства лежал через Вену. П. испытал здесь новую дипломатическую неудачу, так как Европа готовилась к войне за испанское наследство и хлопотала о примирении Австрии с Турцией, а не о войне между ними. Стесненный в своих привычках строгим этикетом венского двора, не находя и новых приманок для любознательности, П. спешил покинуть Вену для Венеции, где надеялся изучить строение галер. Известие о стрелецком бунте вызвало его в Россию; по дороге он успел лишь повидаться с польским королем Августом (в м. Раве), и здесь, среди трехдневного непрерывного веселья, мелькнула первая идея заменить неудавшийся план союза против турок другим планом, предметом которого взамен ускользнувшего из рук Черного моря было бы Балтийское. Прежде всего предстояло покончить со стрельцами и со старым порядком вообще. Прямо с дороги, не повидавшись с семьей, П. проехал к Анне Монс, потом на свой Преображенский двор. На следующее утро, 26 августа 1698 г., он собственноручно начал стричь бороды у первых сановников государства. Стрельцы были уже разбиты Шеиным под Воскресенским монастырем, и зачинщики бунта наказаны. П. возобновил следствие о бунте, стараясь отыскать следы влияния на стрельцов царевны Софьи. Найдя доказательства скорее взаимных симпатий, чем определенных планов и действий, П. тем не менее заставил постричься Софью и ее сестру Марфу. Этим же моментом П. воспользовался, чтобы насильственно постричь свою жену, не обвинявшуюся ни в какой прикосновенности к бунту. Брат царя, Иоанн, умер еще в 1696 г.; никакие связи со старым не сдерживают больше П., и он предается со своими новыми любимцами, среди которых выдвигается на первое место Меншиков, какой-то непрерывной вакханалии, картину которой рисует Корб. Пиры и попойки сменяются казнями, в которых царь сам играет иногда роль палача; с конца сентября по конец октября 1698 г. было казнено более тысячи стрельцов. В феврале 1699 г. опять казнили стрельцов сотнями. Московское стрелецкое войско прекратило свое существование. Указ 20 дек. 1699 г. о новом летосчислении формально провел черту между старым и новым временем. 11 ноября 1699 г. был заключен между П. и Августом тайный договор, которым П. обязывался вступить в Ингрию и Карелию тотчас по заключении мира с Турцией, не позже апреля 1700 г.; Лифляндию и Эстляндию, согласно плану Паткуля, Август предоставлял себе. Мир с Турцией удалось заключить лишь в августе. Этим промежутком времени П. воспользовался для создания новой армии, так как "по распущении стрельцов никакой пехоты сие государство не имело". 17 ноября 1699 г. был объявлен набор новых 27 полков, разделенных на 3 дивизии, во главе которых стали командиры полков Преображенского, Лефортовского и Бутырского. Первые две дивизии (Головина и Вейде) были вполне сформированы к середине июня 1700 г.; вместе с некоторыми другими войсками, всего до 40 тыс., они были двинуты в шведские пределы на другой день по обнародовании мира с Турцией (19 августа). К неудовольствию союзников, П. направил свои войска к Нарве, взяв которую, он мог угрожать Лифляндии и Эстляндии. Только к концу сентября войска собрались у Нарвы; только в конце октября был открыт огонь по городу (см. Нарва). Карл XII успел за это время покончить с Данией и неожиданно для П. высадился в Эстляндии. Ночью с 17 на 18 ноября русские узнали, что Карл XII приближается к Нарве. П. уехал из лагеря, оставив командование принцу де Круа, незнакомому с солдатами и неизвестному им, — и восьмитысячная армия Карла XII, усталая и голодная, разбила без всякого труда сорокатысячное войско П. Надежды, возбужденные в П. путешествием по Европе, сменяются разочарованием. Карл XII не считает нужным преследовать далее такого слабого противника и обращается против Польши. Сам П. характеризует свое впечатление словами: "тогда неволя леность отогнала и ко трудолюбию и искусству день и ночь принудила". Действительно, с этого момента П. преображается. Потребность деятельности остается прежняя, но она находит себе иное, лучшее приложение; все помыслы П. устремлены теперь на то, чтобы одолеть соперника и укрепиться на Балтийском море. За восемь лет он набирает около 200000 солдат и, несмотря на потери от войны и от военных порядков, доводит численность армии с 40 до 100 тыс. Стоимость этой армии обходится ему в 1709 г. почти вдвое дороже, чем в 1701 г.: 1810000 р. вместо 982000. За первые 6 лет войны уплачено было, сверх того, субсидий королю польскому около полутора миллионов. Если прибавить сюда расходы на флот, на артиллерию, на содержание дипломатов, то общий расход, вызванный войной, окажется 2,3 млн. в 1701 г., 2,7 млн. в 1706 г. и 3,2 млн. в 1710 г. Уже первая из этих цифр была слишком велика в сравнении с теми средствами, которые до П. доставлялись государству населением (около 1,5 млн.). Надо было искать дополнительные источники дохода. На первое время П. мало заботится об этом и просто берет для своих целей из старых государственных учреждений — не только их свободные остатки, но даже и те их суммы, которые расходовались прежде на другое назначение; этим расстраивается правильный ход государственной машины. И все-таки крупные статьи новых расходов не могли покрываться старыми средствами, и П. для каждой из них принужден был создать особый государственный налог. Армия содержалась из главных доходов государства — таможенных и кабацких пошлин, сбор которых передан был в новое центральное учреждение, ратушу. Для содержания новой кавалерии, набранной в 1701 г., понадобилось назначить новый налог ("драгунские деньги"); точно так же — и на поддержание флота ("корабельные"). Потом сюда присоединяется налог на содержание рабочих для постройки Петербурга, "рекрутные", "подводные"; а когда все эти налоги становятся уже привычными и сливаются в общую сумму постоянных ("окладных"), к ним присоединяются новые экстренные сборы ("запросные", "неокладные"). И этих прямых налогов, однако, скоро оказалось недостаточно, тем более, что собирались они довольно медленно и значительная часть оставалась в недоимке. Рядом с ними придумывались поэтому другие источники дохода. Самая ранняя выдумка этого рода — введенная по совету Курбатова гербовая бумага — не дала ожидавшихся от нее барышей. Тем большее значение имела порча монеты. Перечеканка серебряной монеты в монету низшего достоинства, но прежней номинальной цены дала по 946 тыс. в первые 3 года (1701—3), по 313 тыс. — в следующие три; отсюда были выплачены иностранные субсидии. Однако скоро весь металл был переделан в новую монету, а стоимость ее в обращении упала наполовину; таким образом, польза от порчи монеты была временная и сопровождалась огромным вредом, роняя стоимость всех вообще поступлений казны (вместе с упадком стоимости монеты). Новой мерой для повышения казенных доходов была переоброчка в 1704 г. старых оброчных статей и отдача на оброк новых; все владельческие рыбные ловли, домашние бани, мельницы, постоялые дворы обложены были оброком, и общая цифра казенных поступлений по этой статье поднялась к 1708 г. с 300 до 670 тыс. ежегодно. Далее, казна взяла в свои руки продажу соли, принесшую ей до 300 тыс. ежегодного дохода, табака (это предприятие оказалось неудачным) и ряда других сырых продуктов, дававших до 100 тыс. ежегодно. Все эти частные мероприятия удовлетворяли главной задаче — пережить как-нибудь трудное время. Систематической реформе государственных учреждений П. не мог в эти годы уделить ни минуты внимания, так как приготовление средств борьбы занимало все его время и требовало его присутствия во всех концах государства. В старую столицу П. стал приезжать только на святки; здесь возобновлялась обычная разгульная жизнь, но вместе с тем обсуждались и решались наиболее неотложные государственные дела. Полтавская победа (о ходе войны см. Северная война) дала П. впервые после нарвского поражения возможность вздохнуть свободно. Необходимость разобраться в массе отдельных распоряжений первых годов войны становилась все настоятельнее; и платежные средства населения, и ресурсы казны сильно оскудели, а впереди предвиделось дальнейшее увеличение военных расходов. Из этого положения Петр нашел привычный уже для него исход: если средств не хватало на все, они должны были быть употреблены на самое главное, т. е. на военное дело. Следуя этому правилу, П. и раньше упрощал финансовое управление страной, передавая сборы с отдельных местностей прямо в руки генералов, на их расходы, и минуя центральные учреждения, куда деньги должны были поступать по старому порядку. Всего удобнее было применить этот способ в новозавоеванной стране — в Ингерманландии, отданной в "губернацию" Меншикову. Тот же способ был распространен на Киев и Смоленск — для приведения их в оборонительное положение против нашествия Карла ХII, на Казань — для усмирения волнений, на Воронеж и Азов — для постройки флота. П. только суммирует эти частичные распоряжения, когда приказывает (18 дек. 1707 г.) "росписать города частьми, кроме тех, которые в 100 в. от Москвы, — к Киеву, Смоленску, Азову, Казани, Архангельскому". После полтавской победы эта неясная мысль о новом административно-финансовом устройстве России получила дальнейшее развитие. Приписка городов к центральным пунктам для взимания с них всяких сборов предполагала предварительное выяснение, кто и что должен платить в каждом городе. Для приведения в известность плательщиков назначена была повсеместная перепись, для приведения в известность платежей велено было собрать сведения из прежних финансовых учреждений. Результаты этих предварительных работ обнаружили, что государство переживает серьезный кризис. Перепись 1710 г. показала, что вследствие беспрерывных наборов и побегов от податей платежное население государства сильно уменьшилось: вместо 791 тыс. дворов, числившихся до переписи 1678 г., новая перепись насчитала только 637 тыс.; на всем севере России, несшем до П. главную часть финансовой тягости, убыль достигала даже 40%. Ввиду такого неожиданного факта правительство решилось игнорировать цифры новой переписи, за исключением мест, где они показывали прибыль населения (на ЮВ и в Сибири); по всем остальным местностям решено было взимать подати сообразно с старыми, фиктивными цифрами плательщиков. И при этом условии, однако, оказывалось, что платежи не покрывают расходов: первых оказывалось 3 млн. 134 тыс., последних — 3 милл 834 тыс. руб. Около 200 тыс. могло быть покрыто из соляного дохода; остальные полмиллиона составляли постоянный дефицит. Во время рождественских съездов генералов П. в 1709 и 1710 г. города России были окончательно распределены между 8 губернаторами; каждый в своей "губернии" собирал все подати и направлял их прежде всего на содержание армии, флота, артиллерии и дипломатии. Эти "четыре места" поглощали весь констатированный доход государства; как будут покрывать "губернии" другие расходы и прежде всего свои, местные — этот вопрос оставался открытым. Дефицит был устранен просто сокращением на соответственную сумму государственных расходов. Так как содержание армии было главной целью при введении "губерний", то дальнейший шаг этого нового устройства состоял в том, что на каждую губернию возложено было содержание определенных полков. Для постоянных сношений с ними губернии назначили к полкам своих "комиссаров". Самым существенным недостатком такого устройства, введенного в действие с 1712 г., было то, что оно фактически упраздняло старые центральные учреждения (см. Приказы), но не заменяло их никакими другими. Губернии непосредственно сносились с армией и с высшими военными учреждениями, но над ними не было никакого высшего присутственного места, которое бы могло контролировать и соглашать их функционирование. Потребность в таком центральном учреждении почувствовалась уже в 1711 г., когда П. должен был покинуть Россию для прутского похода (см. Турецкие войны). "Для отлучек своих" П. создал сенат (см.). Губернии должны были назначить в сенат своих комиссаров "для спроса и принимания указов". Но все это не определяло с точностью взаимного отношения сената и губерний. Все попытки сената организовать над губерниями такой же контроль, какой над приказами имела учрежденная в 1701 г. "Ближняя канцелярия", кончились совершенной неудачей. Безответственность губернаторов являлась необходимым последствием того, что правительство само постоянно нарушало установленные в 1710—12 гг. порядки губернского хозяйства, брало у губернатора деньги не на те цели, на которые он должен был платить их по бюджету, свободно распоряжалось наличными губернскими суммами и требовало от губернаторов все новых и новых "приборов", т. е. увеличения дохода, хотя бы ценой угнетения населения. Основная причина всех этих нарушений заведенного порядка была та, что бюджет 1710 г. фиксировал цифры необходимых расходов, в действительности же они продолжали расти и не умещались более в рамках бюджета. Рост армии теперь, правда, несколько приостановился; зато быстро увеличивались расходы на балтийский флот, на постройки в новой столице (куда правительство в 1714 г. окончательно перенесло свою резиденцию), на оборону южной границы. Приходилось опять изыскивать новые, сверхбюджетные ресурсы. Назначать новые прямые налоги было почти бесполезно, так как и старые платились все хуже и хуже по мере обеднения населения. Перечеканка монеты, казенные монополии также не могли дать больше того, что уже дали. На смену губернской системе возникает сам собою вопрос о восстановлении центральных учреждений; хаос старых и новых налогов, "окладных", "повсегодных" и "запросных", вызывает необходимость консолидации прямой подати; безуспешное взыскание налогов по фиктивным цифрам 1678 г. приводит к вопросу о новой переписи и об изменении податной единицы; наконец, злоупотребление системой казенных монополий выдвигает вопрос о пользе для государства свободной торговли и промышленности. Реформа вступает в свой третий и последний фазис: до 1710 г. она сводилась к накоплению случайных распоряжений, продиктованных потребностью минуты; в 1708—1712 гг. были сделаны попытки привести эти распоряжения в некоторую чисто внешнюю, механическую связь; теперь возникает сознательное, систематическое стремление воздвигнуть на теоретических основаниях вполне новую государственную постройку. Вопрос, в какой степени сам П. лично участвовал в реформах последнего периода, остается до сих пор еще спорным. Архивное изучение истории П. обнаружило в последнее время целую массу "доношений" и проектов, в которых обсуждалось почти все содержание правительственных мероприятий П. В этих докладах, представленных русскими и особенно иностранными советниками П. добровольно или по прямому вызову правительства, положение дел в государстве и важнейшие меры, необходимые для его улучшения, рассмотрены очень обстоятельно, хотя и не всегда на основании достаточного знакомства с условиями русской действительности. П. сам читал многие из этих проектов и брал из них все то, что прямо отвечало интересовавшим его в данную минуту вопросам — особенно вопросу об увеличении государственных доходов и о разработке природных богатств России. Для решения более сложных государственных задач, напр., о торговой политике, финансовой и административной реформе, П. не обладал необходимой подготовкой; его участие ограничивалось здесь постановкой вопроса, большей частью на основании словесных советов кого-либо из окружающих, и выработкой окончательной редакции закона; вся промежуточная работа — собирание материалов, разработка их и проектирование соответствующих мер — возлагалась на более сведущих лиц. В частности, по отношению к торговой политике П. сам "не раз жаловался, что из всех государственных дел для него ничего нет труднее коммерции и что он никогда не мог составить себе ясного понятия об этом деле во всей его связи" (Фокеродт). Однако государственная необходимость заставила его изменить прежнее направление русской торговой политики — и важную роль при этом сыграли советы знающих людей. Уже в 1711—1713 гг. правительству был представлен ряд проектов, в которых доказывалось, что монополизация торговли и промышленности в руках казны вредит в конце концов самому фиску и что единственный способ увеличить казенные доходы от торговли — восстановление свободы торгово-промышленной деятельности. Около 1715 г. содержание проектов становится шире; в обсуждении вопросов принимают участие иностранцы, словесно и письменно внушающие царю и правительству идеи европейского меркантилизма — о необходимости для страны выгодного торгового баланса и о способе достигнуть его систематическим покровительством национальной промышленности и торговле путем открытия фабрик и заводов, заключения торговых договоров и учреждения торговых консульств за границей. Раз усвоив эту точку зрения, П. с своей обычной энергией проводит ее во множестве отдельных распоряжений. Он создает новый торговый порт (Петербург) и насильственно переводит туда торговлю из старого (Архангельск), начинает строить первые искусственные водяные пути сообщения, чтобы связать Петербург с центральной Россией, усиленно заботится о расширении активной торговли с Востоком (после того как на Западе его попытки в этом направлении оказались малоуспешными), дает привилегии устроителям новых заводов, выписывает из-за границы мастеров, лучшие орудия, лучшие породы скота и т. д. Менее внимательно он относится к идее финансовой реформы. Хотя и в этом отношении самая жизнь показывает неудовлетворительность действовавшей практики, а ряд представленных правительству проектов обсуждает разные возможные реформы, тем не менее П. интересуется здесь лишь вопросом о том, как разложить на население содержание новой, постоянной армии. Уже при учреждении губерний, ожидая после полтавской победы скорого мира, П. предполагал распределить полки между губерниями по образцу шведской системы. Эта мысль снова всплывает в 1715 г.; П. приказывает сенату рассчитать, во что обойдется содержание солдата и офицера, предоставляя самому сенату решить, должен ли быть покрыт этот расход с помощью подворного налога, как было раньше, или с помощью подушного, как советовали разные "доносители". Техническая сторона будущей податной реформы разрабатывается правительством Петра, а затем он со всей энергией настаивает на скорейшем окончании необходимой для реформы подушной переписи и на возможно скорой реализации нового налога. Действительно, подушная подать увеличивает цифру прямых налогов с 1,8 до 4,6 миллионов, составляя более половины бюджетного прихода (873 млн.). Вопрос об административной реформе интересует П. еще меньше: здесь и самая мысль, и разработка ее, и приведение в исполнение принадлежит советникам-иностранцам (особенно Генриху Фику), предложившим П. восполнить недостаток центральных учреждений в России посредством введения шведских коллегий (см.). На вопрос, что преимущественно интересовало П. в его реформационной деятельности, уже Фокеродт дал ответ, весьма близкий к истине: "он особенно и со всей ревностью старался улучшить свои военные силы". Действительно, в своем письме к сыну П. подчеркивает мысль, что воинским делом "мы от тьмы к свету вышли, и (нас), которых не знали в свете, ныне почитают". "Войны, занимавшие П. всю жизнь (продолжает Фокеродт) и заключаемые по поводу этих войн договоры с иностранными державами заставляли его обращать внимание также и на иностранные дела, хотя он полагался тут большей частью на своих министров и любимцев... Самым его любимым и приятным занятием было кораблестроение и др. дела, относящиеся к мореходству. Оно развлекало его каждый день, и ему должны были уступать даже самые важные государственные дела... О внутренних улучшениях в государстве — о судопроизводстве хозяйств, доходах и торговле — он мало или вовсе не заботился в первые тридцать лет своего царствования, и бывал доволен, если только его адмиралтейство и войско достаточным образом снабжались деньгами, дровами, рекрутами, матросами, провиантом и амуницией".

Тотчас после полтавской победы поднялся престиж России за границей. Из Полтавы П. едет прямо на свидания с польским и прусским королями; в середине декабря 1709 г. он возвращается в Москву, но в середине февраля 1710 г. снова ее покидает. Половину лета до взятия Выборга он проводит на взморье, остальную часть года — в Петербурге, занимаясь его обстройкой и брачными союзами племянницы Анны Иоанновны с герцогом Курляндским и сына Алексея с принцессой Вольфенбюттельской. 17 января 1711 г. П. выехал из Петербурга в Прутский поход, затем прямо проехал в Карлсбад для леченья водами и в Торгау для присутствия при браке царевича Алексея. В Петербург он вернулся лишь к новому г. В июне 1712 г. П. опять покидает Петербург почти на год; он едет к русским войскам в Померанию, в октябре лечится в Карлсбаде и Теплице, в ноябре, побывав в Дрездене и Берлине, возвращается к войскам в Мекленбург, в начале следующего 1713 г. посещает Гамбург и Рендсбург, проезжает в феврале через Ганновер и Вольфенбюттель в Берлин для свидания с новым королем Фридрихом-Вильгельмом, потом возвращается в С.-Петербург. Через месяц он уже в финляндском походе и, вернувшись в середине августа, продолжает до конца ноября предпринимать морские поездки. В середине января 1714 г. П. на месяц уезжает в Ревель и Ригу; 9 мая он опять отправляется к флоту, одерживает с ним победу при Гангеуде и возвращается в Петербург 9 сентября. В 1715 г. с начала июля до конца августа П. находится с флотом на Балтийском море. В начале 1716 г. П. покидает Россию почти на два года; 24 января он уезжает в Данциг, на свадьбу племянницы Екатерины Ивановны с герцогом Мекленбургским; оттуда через Штеттин едет в Пирмонт для лечения; в июне отправляется в Росток к галерной эскадре, с которой в июле появляется у Копенгагена; в октябре П. едет в Мекленбург, оттуда в Гавельсберг для свидания с прусским королем, в ноябре — в Гамбург, в декабре — в Амстердам, в конце марта следующего 1717 г. — во Францию. В июне мы видим его в Спа, на водах, в середине июля — в Амстердаме, в сентябре — в Берлине и Данциге; 10 октября он возвращается в Петербург. Следующие два месяца П. ведет довольно регулярную жизнь, посвящая утро работам в адмиралтействе и разъезжая затем по петербургским постройкам. 15 декабря он едет в Москву, дожидается там привоза сына Алексея из-за границы и 18 марта 1718 г. выезжает обратно в Петербург. 30 июня хоронили в присутствии П. Алексея Петровича (см.); в первых числах июля П. выехал уже к флоту и после демонстрации у Аландских островов, где велись мирные переговоры, возвратился 3 сентября в Петербург, после чего еще трижды ездил на взморье и раз в Шлиссельбург. В следующем 1719 г. П. выехал 19 января на Олонецкие воды, откуда вернулся 3 марта. 1 мая он вышел в море и в Петербург вернулся только 30 августа. В 1720 г. П. пробыл март месяц на Олонецких водах и на заводах; с 20 июля до 4 августа плавал к финляндским берегам. В 1721 г. он совершил поездку морем в Ригу и Ревель (11 марта — 19 июня). В сентябре и октябре П. праздновал Ништадский мир в С.-Петербурге, в декабре — в Москве. В 1722 г. 15 мая П. выехал из Москвы в Нижний Новгород, Казань и Астрахань; 18 июля он отправился из Астрахани в персидский поход (до Дербента), из которого вернулся в Москву только 11 декабря. Возвратившись в С.-Петербург 3 марта 1723 г., П. уже 30 марта выехал на новую финляндскую границу; в мае и июне он занимался снаряжением флота и затем на месяц отправился в Ревель и Рогервик, где строил новую гавань. В 1724 г. П. сильно страдал от нездоровья, но оно не заставило его отказаться от привычек кочевой жизни, что и ускорило его кончину. В феврале он едет в третий раз на Олонецкие воды; в конце марта отправляется в Москву для коронования императрицы, оттуда совершает поездку на Миллеровы воды и 16 июня выезжает в С.-Петербург; осенью ездит в Шлиссельбург, на Ладожский канал и Олонецкие заводы, затем в Новгород и в Старую Руссу для осмотра соляных заводов: только когда осенняя погода решительно мешает плавать по Ильменю, П. возвращается (27 октября) в С.-Петербург. 28 октября он едет с обеда у Ягужинского на пожар, случившийся на Васильевском острове; 29-го отправляется водой в Сестербек и, встретив по дороге севшую на мель шлюпку, по пояс в воде помогает снимать с нее солдат. Лихорадка и жар мешают ему ехать дальше; он ночует на месте и 2 ноября возвращается в С.-Петербург. 5-го он сам себя приглашает на свадьбу немецкого булочника, 16-го казнит Монса, 24-го празднует обручение дочери Анны с герцогом Голштинским. Увеселения возобновляются по поводу выбора нового князя-папы 3-го и 4-го января 1725 г. Суетливая жизнь идет своим чередом до конца января, когда, наконец, приходится прибегнуть к врачам, которых П. до того времени не хотел слушать. Но время оказывается пропущенным, и болезнь — неисцелимой; 22 января воздвигают алтарь возле комнаты больного и причащают его, 26-го "для здравия" его выпускают из тюрем колодников, а 28 января, в четверть шестого утра, П. умирает, не успев распорядиться судьбой государства. Простой перечень всех передвижений П. за последние 15 лет его жизни дает уже почувствовать, как распределялось время П. и его внимание между занятиями разного рода. После флота, армии и иностранной политики наибольшую часть своей энергии и своих забот П. посвящал Петербургу. Петербург — личное дело П., осуществленное им вопреки препятствиям природы и сопротивлению окружающих. С природой боролись и гибли в этой борьбе десятки тысяч русских рабочих, вызванных на пустынную, заселенную инородцами окраину; с сопротивлением окружающих справился сам П., приказаниями и угрозами. Суждения современников П. об этой его затее можно прочесть у Фокеродта. Мнения о реформе П. чрезвычайно расходились уже при его жизни. Небольшая кучка ближайших сотрудников держалась мнения, которое впоследствии Ломоносов формулировал словами: "он Бог твой, Бог твой был, Россия". Народная масса, напротив, готова была согласиться с утверждением раскольников, что П. был антихрист. Те и другие исходили из того общего представления, что П. совершил радикальный переворот и создал новую Россию, не похожую на прежнюю. Новая армия, флот, сношения с Европой, наконец, европейская внешность и европейская техника — все это были факты, бросавшиеся в глаза; их признавали все, расходясь лишь коренным образом в их оценке. То, что одни считали полезным, другие признавали вредным для русских интересов; что одни считали великой заслугой перед отечеством, в том другие видели измену родным преданиям; наконец, где одни видели необходимый шаг вперед по пути прогресса, другие признавали простое отклонение, вызванное прихотью деспота. Оба взгляда могли приводить фактические доказательства в свою пользу, так как в реформе П. перемешаны были оба элемента — и необходимости, и случайности. Элемент случайности больше выступал наружу, пока изучение истории Петра ограничивалось внешней стороной реформы и личной деятельности преобразователя. Написанная по его указам история реформы должна была казаться исключительно личным делом П. Другие результаты должно было дать изучение той же реформы в связи с ее прецедентами, а также в связи с условиями современной ей действительности. Изучение прецедентов Петровской реформы показало, что во всех областях общественной и государственной жизни — в развитии учреждений и сословий, в развитии образования, в обстановке частного быта — задолго до П. обнаруживаются те самые тенденции, которым дает торжество Петровская реформа. Являясь, таким образом, подготовленной всем прошлым развитием России и составляя логический результат этого развития, реформа П., с другой стороны, и при нем еще не находит достаточной почвы в русской действительности, а потому и после П. во многом надолго остается формальной и видимой. Новое платье и "ассамблеи" не ведут к усвоению европейских общественных привычек и приличий; точно так же новые, заимствованные из Швеции учреждения не опираются на соответственное экономическое и правовое развитие массы. Россия входит в число европейских держав, но на первый раз только для того, чтобы почти на полвека сделаться орудием в руках европейской политики. Из 42-х цифирных провинциальных школ, открытых в 1716—22 гг., только 8 доживают до середины века; из 2000 навербованных, большей частью силой, учеников действительно выучиваются к 1727 году только 300 на всю Россию. Высшее образование, несмотря на проект "Академии", и низшее, несмотря на все приказания П., остаются надолго мечтой. О принятии П. императорского титула — см. Император; о семейных отношениях П. — Алексей Петрович, Екатерина I Алексеевна, Евдокия Федоровна; о войнах и иностранной политике —Северная война, Турецкие войны, Персидские войны; о церковной политике П. — Патриаршество в России, Монастырский приказ, Св. Синод, Стефан Яворский, Феофан Прокопович; о внутренних преобразованиях П. — Губерния, Коллегии, Городовые магистраты, Сенат, Совет ландратский, Академия наук, Начальное народное образование; о книгах, изданных по приказанию П. — Русская литература. Ср. также Россия (История и Историография).

Для библиографии П. Великого см. "Отечественные Записки", 1856, CIV: "Несколько редких и малоизвестных иноязычных сочинений, относящихся до П. Вел. и его века" (стр. 345—395); Minzloff, "Pierre le Grand dans la littérature étrangère" (СПб., 1873, стр. 691) и его же, "Supplément" (СПб., 1872, стр. 692—721); В. И. Межов, "Юбилей П. Вел." (СПб., 1881, стр. 230); E. Ф. Шмурло, "П. Вел. в русской литературе" (СПб., 1889, стр. 136, оттиск из "Журн. Мин. нар. просв.", 1889). Важнейшие источники и сочинения о П.: "Журнал или поденная записка П. Великого с 1698 г. до заключения Нейштатского мира" (СПб., 1770—1772 г.; составлено кабинет-секретарем П., Макаровым, многократно исправлено самим государем и издано историком Щербатовым); И. Кириллов, "Цветущее состояние Всероссийского государства, в каковое начал, привел и оставил неизреченными трудами П. Великий, отец отечествия" (М., 1831); Голиков, "Деяния П. Вел., мудрого преобразователя России, собранные из достоверных источников и расположенные по годам" (М., 1783—1789, 12 частей) и "Дополнения к деяниям П. Вел." (М., 1790—97, 18 частей); второе издание трудов Голикова, в котором "Дополнения" перепечатаны после соответствующих годов "Деяний" и в конце прибавлен Указатель, издано в 15 томах (М., 1837—1843). Главным образом на материале Голикова основаны: "Жизнь П. Великого", описанная Галеном (пер. с нем., СПб., 1812—1813) и "История П. Вел." В. Бергмана (пер. с нем., СПб., 1833; 2 изд. 1840—1841), "Сборн. выписок из архивных бумаг о П. Вел." (М., 1872; преимущественно, выписки из бумаг дворцовых и др. приказов, а также кабинета); "Письма и бумаги П. Вел.", капитальное издание, исчерпывающее материал "писем" и помещающее в примечаниях массу данных (до сих пор вышло три части, СПб., 1887—93; доведено до 1705 года); "Доклады и приговоры, состоявшиеся в правительствующем сенате в царствование П. Великого" (СПб., 1880—1892; обнимает 1711—1715 годы; драгоценный материал для истории административной и финансовой реформы, извлеченный из московского архива Министерства юстиции; "Архив кн. Ф. В. Куракина" (села Надеждина), кн. 1—5 (СПб., 1890—94). Описания архивов: сенатского (П. И. Баранова), синодского (первые пять томов), Морского министерства. Полное Собрание Законов Российской Империи, тт. II—VII, и Полное Собрание Постановлений и Распоряжений по Ведомству Православного Исповедания Российской Империи, первые четыре тома (с 1721 г.). Н. Устрялов, "История царствования П. Вел." (СПб., 1859—63; доведена до конца 1706 г.; отдельно изложено дело царевича Алексея); Соловьев, "История России с древнейших времен", тома ХIII—XVIII (III и IV в изд. "Обществ. Пользы"); A. Bruckner, "Peter der Grosse" (Б., 1879, в "Allgem. Geschichte in Einzeldarstellungen", hgb. v. W. Oncken; русский перевод с большим количеством иллюстраций издан А. Сувориным); его же, "Die Europäisirung Russlands. T. I. Land und Volk" (1887); его же, "Geschichte Russlands bis zum Ende d. 18 Jahrhunderts. T. I. Ueberblick d. Entwickelung bis zum Tode P. d. Gr." (Гота, 1896); оба последние сочинения посвящены главным образом вопросу о подготовке реформы (другие работы Брикнера см. под именем автора); E. Schuyler, "Peter the Great, emperor of Russia" (Лонд., 1884); K. Waliszewski, "Pierre le Grand, l'éducation — l'homme — l'oeuvre" (П., 1897; характеристика личности П. с кратким очерком реформ, по новейшим исследованиям). Сочинения по отдельным эпохам царствования П.: Погодин, "Семнадцать первых лет в жизни имп. П. Вел." (М., 1875); И. Е. Забелин, "Детские годы П. Вел.", в "Опытах изучения русск. древностей и истории" (М., 1872, ч. I); Астров, "Первоначальное образование П. Вел." ("Русский архив", 1875); М. А. Веневитинов, "Русские в Голландии. Великое посольство 1697—1698 г." (М., 1897). Сочинения современников П. — Сильвестра Медведева, Желябужского, Крекшина, Матвеева, Нартова, Нащокина, Неплюева, Посошкова, Толстого, а также иностранцев: Беркгольца, Вебера, Гордона, Корба, Перри, Фокеродта, Плейера, Юля — указаны под соответствующими именами. Донесения иностранных послов из России напечатаны в "Сборнике Имп. Русск. исторического общества", тома 34, 40, 49, 52 (французских), 39, 50, 61 (английских), 3 (саксонского Лефорта); к царствованию П. относятся также сплошь тома 11 (Письма, указы и заметки П., изд. А. О. Бычковым) и 25 (Бумаги В. П. Шереметева). Для отдельных сторон реформы важнейшие пособия: П. О. Бобровский. "Происхождение Артикула воинского и Изображения процессов П. Вел. по Уставу Воинскому" (СПб., 1881) и "Военное право в России при П. Великом. Артикул Воинский" (вып. I и II, СПб., 1882); М. П. Розенгейм, "Очерк военно-судных учреждений в России до кончины П. Вел." (СПб., 1878); Д. Ф. Масловский, "Записки по истории военного искусства в России" (вып. I, 1683—176) гг., СПб., 1891); Пузыревский, "Развитие постоянных регулярных армий и состояние военного искусства в век Людовика XIV и П. Вел."; С. Елагин, "История русского флота. Период Азовский" (ч. I и приложения, СПб., 1864); Веселаго, "Очерк русской морской истории" (ч. I, СПб., 1875; под редакцией обоих названных авторов издавались "Материалы для истории русского флота", т. I—XV); А. Градовский, "Высшая администрация России XVIII в. и генерал-прокуроры" (СПб., 1866); С. Петровский, "О сенате в царствование П. Вел." (в "Описании документов и бумаг моск. архива Мин. юст.", кн. III, и отдельно); П. Мрочек-Дроздовский, "Областное управление России XVIII в. до учреждения о губерниях 1775 г. Часть I. Областное управление эпохи первого учреждения губерний, 1708—1719" (М. 1876; из того же издания, как предыдущее); И. Дитятин. "Устройство и управление городов России П. I. Введение, города в России в XVIII в." (СПб., 1875); П. Милюков, "Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII века и реформа П. Вел." (СПб., 1892, и "Журн. Мин. нар. пр.", 1890—1892); Н. Павлов-Сильванский, "Проекты реформ в записках современников П. Вел. Опыт изучения русских проектов и неизданные их тексты" (СПб., 1897); А. Филиппов, "О наказании по законодательству П. Вел. в связи с реформою" (М., 1891); Н. Кедров, "Духовный регламент в связи с преобразовательной деятельностью П. Великого" (М., 1886); Ю. Ф. Самарин, "Стефан Яворский и Феофан Прокопович" (в "Сочинениях", т. V); И. А. Чистович, "Феофан Прокопович и его время" (СПб., 1868); Пекарский, "Наука и литература при П. Вел.".

П. Милюков.

{Брокгауз}

Петр I Алексеевич Великий

— 1-й Император Всероссийский, сын царя Алексея Михайловича от брака его с Натальей Кирилловной Нарышкиной, род. 30 мая 1672 г., в тот период, когда сквозь сложившиеся веков. устои рус. жизни начинало пробиваться влияние культурного Запада; представ-лем последнего при дворе "тишайшего" царя был боярин Артамон Сергеевич Матвеев, в семье которого росла царица Наталья. Она-то и принесла с собой во дворец симпатии к чужестранцам и инозем. вкусы. Под ее влиянием для руководства играми цар-ча Алексей Михайлович допустил к П. иностранца Менезиуса, одного из инозем. командиров солдат. полков. П. еще не исполнилось и 4 л., когда умер его отец и на престол вступил старш. брат его Федор Алексеевич. Он умер 27 апр. 1682 г., не оставив потомства и не указав своего наследника, и на престол был избран. помимо больного и неспособного 15-летн. Иоанна, здоровый и крепкий П. Вслед за избранием П. наступил период борьбы 2 придворн. партий — Милославских и Нарышкиных, и на политич. сцену выдвинулась властолюбивая, умная и энергич. царевна Софья. Ей удалось восстановить стрельцов против ее политич. соперников, и после кровав. расправы с частью их (в мае 1682 г.) она добилась от боярск. думы и высш. дух-ства постановления, чтобы вместе с П. царствовал его слабоумный брат Иоанн, сама же она была провозглашена правит-цей. События эти отразились на психике П., и у него остались на всю жизнь конвульсивные движения головы и лица. Ближайш. следствием перехода правления в руки царевны Софьи было удаление из Кремля царицы-вдовы в с. Преображенское, где вокруг опальн. царя и его матери сгруппировалась довольно значит. партия людей, преданных ее интересам. Здесь, почти никем не руководимый, П. стал развлекать себя играми, которые естественно отразили в себе то, о чем говорили вокруг него взрослые, — подготовку борьбы с прав-цей Софьей и стрельцами. Уже с первых чисел янв. 1683 г. для П. начинают изготовлять пушки, шпаги, копья, барабаны, знамена; все эти предметы получают название "потешных", которое затем переходит и на участников воен. игр П. В последующие годы дело с "потешными" разрастается, и занятия с ними постепенно приобретают все более учебн. характер. В 1684 г. в с. Преображенском на р. Яузе иноземцем Зомером строится "потешный" городок-крепостца, названный Пресбургом, служивший как бы сборн. пунктом "потешных". В 1686 г. под набл-нием П., в ожидании Крымск. похода, была произведена пристрелка 7 тыс. ружей. В 1688 г. число потешных увеличивается назначением от Бутырск. полка солдат и достигает уже 250 чел. В том же году П. начинает заниматься математикой и фортификацией у голландца Тиммермана, а у гол-ца Бранта — морским делом. Неудачн. Крымск. поход произвел на П. крайне тяжелое впечатление и возбудил в нем желание серьезно изучить воен. дело. Наставником его в этом является генерал Патрик Гордон, сближению с которым способствовали события, приведшие к падению царевны Софьи. Последняя, обеспокоенная явн. недовол-вом П. за послед. время, решается на новое выступление против него. Узнав об угрожающих ему пригот-ниях сестры, П. в авг. 1689 г. скрывается в Троицко-Сергиевск. лавру, куда вызывает своих "потешных", стрелецк. Сухарева полк и выборные солдатск. пп. с Гордоном во главе. Прибытие иноземцев к П. показало Софье, что борьба ею проиграна; она переехала на житье в Новодевич. мон-рь, и цари стали править без ее опеки. Однако П. мало еще занимается в это время госуд. делами, предоставляя ведение их своей матери, а сам отдается охватившему его увлечению мор. делу. Еще в мае 1688 г. он случайно нашел в с. Измайлове, в вещах своего деда Никиты Ивановича Романова, англ. бот и пожелал, чтобы ему показали ход этого бота на воде. Нашли гол-ца Карштен-Бранта, который спустил бот на р. Яузу, но т. к. последняя оказалась слишком узкой для его маневрирования, то судно перевезли на Просяной пруд (в с. Измайлове), а оттуда на Переславск. озеро, где Брант построил для П. еще 2 фр-та и 3 яхты. Для этой фл-лии Переславск. озеро было уже тесно, Кубенское — мелко, и "того ради П. положил свое намерение прямо видеть море". Новые затеи сына привели в ужас царицу Наталью, и она решила его женить, чтобы этим удержать его при себе. 27 янв. 1689 г. состоялось бракосочетание П. с дочерью окольничего Федора Абрамовича Лопухина, Евдокией Федоровной. Но средство это не помогло, и, едва начали вскрываться реки, П. поскакал в Переяславль, а оттуда на Плещеево озеро. В то же время П. не оставляет и занятий с "потешными". К ним привлекаются оба выборных моск. полка — Бутырский (Гордона) и 1-й выборн. (Лефорта), получивший вскоре наим-ние Лефортовского. В 1692 г. из "потешных" формируется по ино-земн. образцу новый выборн. (3-й) солдат. п. (Автомона Головина), который делится, в свою очередь, на 2 пп. — Преображенский и Семеновский, каждый в составе не более 400 чел., раздел-х на 4—6 рот. Занятия ведутся уже систематически, и венцом их являются маневры, на которых войска обучались обороне и штурму укреплений, действиям в массах огнем и холод. оружием и решению тех или иных тактич. задач. Среди последних выделяются грандиозн. маневры, известные под назв. Кожуховского похода. Летом 1693 г. П. отправился, наконец, к давно желанному морю в Архангельск и 6 авг. на яхте "Святой Петр" вышел в море. Кипуч. деятельность единств-ного тогда в России приморск. города захватила царя. Он с громадн. любопытством следил за маневрированием англ. и гол. судов, знакомился с иностр. моряками и, решив снарядить для отправки за границу 2 рус. торг. корабля, собств. руками заложил один и поручил амстердамск. бургомистру Витсену купить для него 44-пуш. фр-т. 25 янв. 1694 г. скончалась царица Наталья Кирилловна. П. самому приходится теперь заниматься всеми госуд. делами, но они не могут удержать его от новой поездки летом 1694 г. в Архангельск, откуда он совершает рискованную и долгую поездку с целой фл-лией по Бел. морю вплоть до выхода в Сев. океан. В 1695 г. П. начинает войну с Турцией; целью ее ставится выход России к Черн. морю. Предметом воен. действий избирается Азов. Первая попытка овладеть им кончается неудачей, но П. не падает духом, строит галерн. флот и в 1696 г. добивается падения Азова. 29 янв. 1696 г. скончался царь Иоанн, и П. стал единодержавным. Сознавая, что для удержания Азова для дальнейш. развития успеха, т. е. для обладания Черн. морем, России придется выдержать тяжел. борьбу, царь решил выстроить сильн. флот и реорганизовать армию. Первое решение вызвало постройку кораблей при помощи "кумпанств", посылку 50 молод. людей за границу "учиться архитектуры и управления корабельного" и намерение самому отправиться за границу изучить там воен. и мор. дело. Зима 1696/1697 г. прошла в заботах об укреплении Азова и в организации дела постройки флота, а в начале мрт. 1697 г. П. выехал за границу инкогнито, в свите великого посольства (во главе которого стоял Лефорт) под именем П. Михайлова, урядника Преображенского полка. Официал, цель посол-ва состояла "в подтверждении древн. дружбы и любви с европ. монархами и в ослаблении врагов христ-ва", т. е. в заключении союза против турок. Уже в Риге, принадлежавшей тогда шведам, П. стремится. но неудачно, ознакомиться с крепостн. делом; проездом через Курляндию он успевает узнать польско-литовск. войска и дает о них неблагоприятн. отзыв; в Кенигсберге он изучает артиллер. дело; в Голландии, с топором в руках, практически изучает кораблестроение, но, неудовлетворенный этим, едет в Англию и там, через 4 мес., "оную науку окончил". В июне 1698 г. П. прибыл в Вену, где лично познакомился с импер. полками. Из Вены П. хотел ехать в Венецию, славившуюся своим галерн. флотом, но известия о нов. бунте стрельцов заставили его спешно выехать в Москву. По дороге, в м. Раве, произошло свидание П. с польск. королем Августом, на котором созрела нов. политич. комбинация: Польша, вернее, Саксония, Дания и Россия образовали коалицию для борьбы со Швецией. Потерпев неудачу в деле создания союза против турок и видя, что, в случае продолжения борьбы с Турцией, Россия будет принуждена вести эту борьбу один на один, П. соглашается в принципе на сделанное ему предложение начать войну со Швецией. Взамен завоевания Черн. моря выдвинулась задача, новая по операцион. направлению, но не изменившаяся по сути: открытие доступа к Балт. морю. 25 авг. 1698 г. П. прибыл в Москву и, недовольный розыском Шеина по делу о стрелецк. бунте, начал новое следствие и закончил его массов. казнями стрельцов и пострижением царевны Софьи в монахини. Потушив стрелец. мятеж, П. принялся за воен. реформы, неотлож-ть которых диктовалась предстоявшей войной со Швецией. Они начались уничтожением стрелецк. войска. Летом 1699 г. последовало распоряжение всех моск. стрельцов распустить по городам, записав их в посадские; городовые стрельцы были оставлены в виде гарниз. войск. 24 тыс. солдат Белгородск. разряда, как мало надежные в воен. отношении, были обращены в крестьянск. состояние. Но т. к. политич. момент не соответствовал подобн. ослаблению вооруж. сил России, то 8 ноябр. 1699 г. последовал указ о 1-м наборе у нас рекрут. Для завед-ния сбором их из централ. областей была образована особая комиссия в с. Преображенском, а завед-ние набором в низов. городах, т. е. по Волге, было поручено кн. Ан. Ив. Репнину. Когда рекруты стали пребывать в с. Преображенное, царь сам их осматривал, определял годность к воен. службе и распределял по полкам. Всего было принято ок. 32 тыс. чел. Из них было сформировано 30 пехотн. и 2 драг. пп. Полки были сведены в 3 дивизии, или генеральства (Головина, Вейде и Репнина). Обмундир-ние и снаряжение были немец. образца. Вооружение, однообразное для всех, состояло из ружей или мушкетов со штыками. командирами полков. за исключением одного, были назначены иноземцы из числа командовавших полками солдат. строя. Офицеры назначались также преимуш-но из иностранцев. Обучение велось по артикулу, составл-му Вейде в 1698 г. Основным и единств. строем пехоты был развернутый — в 6 шеренг, а для драгун — в 3 шеренги. В том же 1699 г. П. лишился своих двух наиболее деят-х и влият-х сотрудников и руков-лей — Гордона и Лефорта. Взамен их он начинает постепенно выдвигать русских людей, среди которых особенное место заняли А. Д. Меншиков и Б. П. Шереметев. 11 ноябр. 1699 г. в с. Преображ-м между П. и Августом II был заключен тайн. договор о наступат. союзе на след. основаниях: 1) цель участия России в войне со Швецией обусловливалась занятием нами тех трех провинций на Балт. море, которыми владели предки Гос-ря; 2) русские выбирали гл. театром войны Ижорию и Карелию, а Август должен был обеспечить их со стороны Эстляндии и Лифляндии; 3) Россия обязана была начать воен. действия только после заключения мира с Турцией. 18 авг. 1700 г. царь узнал о заключении мира с Турцией, а 19 авг. официально объявил войну Швеции "за многие свейские неправды". 22 авг. П. выступил с войсками из Москвы к Нарве, причем полки Преображенский и Семеновский в этот день были объявлены л.-гвардией. Так началась Вел. Сев. война, длившаяся 21 год и закончившаяся миром в Ништадте в 1721 г. Нарвская операция, закончившаяся полн. разгромом рус. армии 19 ноябр. 1700 г., показала П., с кем он имеет дело и что представляют собой его молодые регул. войска, но П. и на этот раз не опустил руки и уже 5 декабр. того же года писал боярину Б. П. Шереметеву: "Понеже не лет (можно, позволено) есть при несчастии сего лишатися, того ради вам повелеваем при взятом и начатом деле быть, то есть над к-цею Новгородскою и Черкасскою, с которыми, как мы и прежде наказывали ближних месть беречь, для последующего времени, и итить вдаль, для лучшего вреда неприятелю. Да и отговариваться нечем: понеже людей довольно, также реки и болота замерзли; неприятелю невозможно захватить. О чем паки пишу: не чини отговорки ничем". И в конце декабр. Шереметев начинает свои набеги, положившие начало успехам рус. оружия. Приучая свои войска к мысли о возм-сти бить шведов, П. не упускает случая нанести им поражения, но всячески уклоняется от встречи в генеральн. сражении с Карлом XII и умело выводит в 1706 г. свою армию из Гродно без боя. Генеральн. бой, по мнению царя, "зело суть опасен, ибо в один час может дело опровержено быть". Лишь в 1709 г. П. вызывает Карла XII на генеральн. сражение и выигрывает его. Сознавая всю важность этого момента, П. искусно подготовляет поле сражения, обращается к войскам перед боем с приказом, в котором напоминает о забвении себя кажд. воином во славу и благоденствие России, а в критич. момент боя сам становится во главе батальона Новгород. пехотн. п. и ведет его в атаку, во время которой пули пробивают его шляпу, чепрак седла и ударяют в нагруд. крест. Обширный боев. опыт первых 6 л. войны закончил воен. подготовку самого царя. До 1706 г. армия довольствуется уставом Вейде 1698 г. и несколько исправл-м и дополн. уставом А. Головина 1702 г., но уже с 1706 г. появляются личн. инструкции П., выражающие понимание им сущности воен. дела и вполне свободные от всякого подражания и заимст-ния. За это же время выясняются вполне для П. и основ. требования высш. воен. управления. Еще Азовск. походы показали П. необходимость объед-ния высш. команд-ния в одних руках. Сознавая это, под Нарвой в 1700 г. П. назначает главнокомандующим герц. де-Кроа, а в период Гродн. операции — Огиль-ви, но ставит последнего под контроль сначала Меншикова, а потом Репнина, и, наконец, берет на себя лично роль полк-дца. — Состав и организация армии. Пехота. В 1699 г. к Нарве П. имел 2 гвард. и 28 арм. пехотн. пп. С 1702 г. начались новые форм-ния. В 1708 г. из гренадерских рот полков были сформированы 5 гренадерских пп. По изд. впервые в 1711 г. штатам, состав пехоты определялся в 2 гвард. и 40 арм. пп., из которых 5 было грен-ских. Поход в Персию в 1722 г. вызвал (в 1724 г.) сформ-ние 9 нов. пп., т. н. Низового, или Персидск., корпуса. Т. обр., к концу царствования П. пехота состояла из 2 гв., 35 арм., 5-ти гренадерских и 9 полков Низов. корпуса. По штатам 1711 г., арм. полки состояли из 2 батальонов по 4 роты каждый, одна из рот полка была грен-ской. Гренадерские пп. имели по 2 батальона, в 4 роты каждый. Гвард. пп. имели свою особенную орг-зацию. Числ-сть п. (по штатам 1711 г.) — 40 шт. и об.-офицеров, 80 у.-офицеров, 1120 строев. и 247 нестр. рядовых. Штат пп. в воен. время не изменялся. В 1720 г. были изданы нов. штаты, по которым число строевых было увеличено за счет нестроевых (14 % общей числ-сти вместо 17 %). По штатам 1720 г., пехота достигала 67 тыс. чел. Конница. После Нарвы началось усиленное форм-ние ее. Уже в 1701 г. сформировано 12 драг. пп. по 10 фузилер. рот в каждом. В 1704 г. п-кам придано по одной гренадерской роте, а в 1709 г. из этих гренадерских рот сформировано 3 гренадерских драг. пп. По штатам 1711 г., к-ца насчитывает 30 фузилер. драг-х, 3 гренадерских драг-х и 1 отдел. эск-н. Числ-сть п., по штатам 1711 г., 38 шт. и об.-офицеров, 80 у.-офицеров, 920 строев. рядовых и 290 нестроевых. Две роты составляли эск-н. По штатам 1720 г., число нестроевых уменьшено с 24 до 18 % общ. числа. Артиллерия. Под Нарвой П. потерял всю свою артиллерию. Усилиями Виниуса в течение 1701—1702 гг. было отлито 368 op., для чего ввиду недостатка меди от церквей и мон-рей собрана часть колоколов. Устанавливается 3 типа орудий: пушки, гаубицы и мортиры. Калибров всего 8. По назначению орудия разделяются на полковые пушки (3-фн. клб.), полев. орудия (не больше 12-фн.), осад, орудия (18-фн. и 24-фн.) и крепостные (разн. клб.). На каждый пех п. придавалось в виде полков. артиллерии по 2 полев. пушки и по 4 мортирцы для навесн. действия картечью. Часть драг. пп. также получила по 2 пушки на п. и вьючн. мортирцы. Эта артиллерия, придаваемая драгунам (с 1702 г.), имевшая прислугу, посаженную на лошадях, явилась прототипом соврем. кон. артиллерии. Полев. артиллерия штата не имела, и "к-с" полев. артиллерии формировался в том или ином составе в зав-сти от обстоят-в. Основн. калибром полев. артиллерии являлся 8-фн. Нормал. число орудий полев. артиллерии при армии не превышало 30. Из осадн. орудий (всего ок. 160) формировались осадн. парки. Личн. персонал в первые годы XVIII ст. был сведен в артиллер. полк, получивший штат в 1712 г. По этому штату, п. состоял из: 1 бомбард. и 4 канонир. рот и инжен. частей — минерная рота и команды — инженерная и понтонная. Личн. состав ничего не имел общего ни с материал. частью, ни с лошадьми. Последние брались в случае нужды от населения. Т. обр., артиллер. полк, являясь как бы кадром людей, собой строев. части не представлял. Для снабжения войск оружием и боев. припасами были учреждены Оружейн. двор в Туле в 1712 г., Литейн. двор в СПб. в 1714 г., Порохов. завод в СПб. (впоследствии Охтинский), Сестрорецкий оруж. завод в 1710 г., оружейн. и пушечн. завод в Петрозаводске. Инженерные войска. Отдельных инжен. войск П. не образовал. Единственной строев. инж. частью была упомянутая минерн. рота (3 офицера, 7 у.-офицеров и 59 рядов.). Команда инженерная (8 офицеров, 24 кондуктора и 5 у.-оф.) и понтонная (2 офицера и 2 капрала) не могли быть названы строевыми частями. Гарнизонные войска. Для несения внутр. службы и для занятия вновь завоев-х провинций П. сформировал гарниз. войска, которые в то же время составляли резерв полев. армии и играли роль запасн. войск. Ввиду этого гарниз. пп. в нек-рых случаях или непосред-но усиливали полев. армию, или же заменяли полев. полки, получавшие новое назначение, а иногда выделяли часть своего состава и даже расформировывались полностью для укомпл-ния полев. войск. В 1711 г. гарниз. пехоту составляли 41 п. и 2 отдел. батальона. К концу царствования П. гарниз. войска состояли из 49 пп. и еще 1 батальона (всего 66 тыс. чел.). Кроме пеш. гарниз. войск, были и конные — 4 пп. и 2 отдел. эск-на драгун (всего ок. 4 тыс. чел.). Ландмилиция. Необходимость иметь войска и в самых мелк. поселениях нек-рых областей России заставила П. образовать 5 пехотн. пп. под назв. ландмилиция. В 1723 г. эти пп. были обращены в поселен. кон. войска. Летом эти войска призывались на службу, а зимой распускались по домам. В 1723 г. ландмил. пп. было 6 (всего около 6 тыс. чел.). Высшие войсковые соединения. Постоянная воен. орг-зация при П., как в мирное, так и в воен. время, дальше полка не шла. Для облегчения сношений центр. власти с войсками полки в мирн. время соединялись в дивизии (генеральства); эти соед-ния преследовали чисто администр-но-хозяйств. цели. дивизии подразделялись на бригады, причем число и состав бригад всецело зависели от начальников дивизий, а сами бригады нередко были смеш-ми, т. е. состояли из пехоты и к-цы. Связи между высшими войсков. соед-ниями мирн. и воен. времени не было никакой. Состав бригад и дивизий даже на время одной кампании не был постоянен. Из дивизий формировалась армия, состав которой определялся "смотря неприят. силы и онаго намерения, дабы его во всех делах упреждать и всячески его искать опровергнуть". Крупн. части армии, отделявшиеся от нее с особым самостоят. назначением, назывались корпусами: корпус резерва — "гл. обр. для сикурсу, где неприят. нападению наивяще быти чают", и "корволант, сиречь легкий корпус" (6—7 тыс.) — для самостоятельных операций в тылу или на флангах противника. Комплектование нижн. чинами. Для образования первых регулярн. пп. П., с одной стороны, обращается к охочим, вольным людям, а с другой — к даточным, которых призывает на прежн. основаниях, но с той разницей, что заставляет служить постоянно и пожизненно. Для пополнения гарниз-х и ландмил. войск призываются люди прежн. служб, которые служат постоянно и пожизненно, но не наследственно. Начиная с 1705 г. гл. средством компл-ния армии делаются рекрутск. наборы. 20 янв. 1705 г. последовал указ, который установил во всех подроб-тях рекрут. систему, по сущ-ву не изменившуюся у нас вплоть до 1874 г. Повин-сти этой подлежало только население велико-рос. губерний. Основанием для раскладки на население требуемых в известн. момент рекрут служили переписные книги, составленные в 1678 г. В рекруты разрешалось брать людей, не опороченных какими-либо преступлениями, неувечных, "не дураков" и сначала только холостых, а с 1707 г. — и женатых. Возраст рекрут постепенно повышался: сначала их брали в возрасте от 15 до 20 л., а затем — от 20 до 30. Набор производился по мере надоб-ти и точно определялся (время набора, число, возраст, с кого брать и т. д.) спец. указами. В 1712 г. была сделана попытка установить у нас территориал. компл-ние, но уже с 1713 г. вернулись к прежн. системе. До 1701 г. компл-нием нижн. чин. ведала особ. комиссия при Генеральн. дворе. В 1701 г. это дело было передано воен. приказу, а с учреждением в 1711 г. сената дело набора рекрут перешло к нему. Определением колич-ва подлежащих призыву ведало особ. воен. канц-рия. Она же распределяла рекрут по воинск. частям. В 1720 г. обяз-ти воен. канц-рии перешли к воен. коллегии. Самый сбор рекрут до 1710 г. производился особыми стольниками, а с 1710 г. — губернаторами. Постоян. наборы, ввиду затянувшейся войны требовавшие ежегодно до 40 тыс. рекрут, делали эту пов-сть крайне тяжелой для населения. Поэтому с 1705 г. начинают сильно развиваться побеги рекрут. Для предотвращения побегов устанавливается строг. надзор, а после присяги — кругов. порука. С 1712 г. клеймят лев. руку. За побег рекруты наказывались смертн. казнью, битьем кнутом, ссылкой в каторгу. Однако все эти меры мало помогали, и побеги увеличивались. Это привело правительство к убеждению, что только улучшением содержания рекрут можно уменьшить побеги, и с 1713 г. на этот предмет обращается самое серьезн. внимание. С 1713 г. П. начинает допускать замену поставки рекрут платой денег или наем. людьми. Одновр-но с созданием регул. армии продолжали еще существовать поместн. войска, которые временами призывались на службу. Однако число этих войск с течением времени сокращалось, и материал, из которого формировались поместные войсков. части, оставался. Ввиду этого в 1705 г. в часть П. были назначены офицерами 210 стольников. Затем вновь формируемые драгун. пп. стали комплектоваться дворянами. Наконец, в 1713 г. П. повелел всех дворянск. детей от 13 л. и выше записать на службу. К концу царствования П. было установлено, что все рус. дворян. недоросли обязаны вступать в службу солдатами и оставаться в ней до полной невозм-сти служить. Комплектование у.-офицерами происходило нормально путем произв-ва в это звание лучших из рядовых, но иногда П. прибегал и к чрезвыч. мерам для приобретения у.-офицеров: так, в 1712 г. он приказал пересмотреть всех подьячих как в сенате, так и в губернск. учр-ниях и, оставив из них лишь необход. число, повелел всех молодых взять в армию на роли писарей, а прочих в солдаты, "дабы могли быть в у.-офицерах"; из части же подьячих был учрежден особый батальон в Москве, который и должен был комплектовать армию у.-офицерами. Для комплектования армии офицерами П. широко пользовался дворянами и иноземцами. Но одной принадлеж-ти к дворян. сословию было недостаточно. Чтобы офицер в соверш-ве знал строев. дело и удовлетворял высоким нрав. условиям, П. установил обязат. службу дворян в гвардии и свидет-во всего общ-ва офицеров полка подпиской о достоинствах представляемого к произв-ву в офицеры. При соблюдении этих условий правом на произв-во в офицеры пользовались все нижн. чин. без различия сословия, но прослужившие определ. число лет в этом звании. Почти одновременно с устр-вом регул. армии П. было положено основание воен. школам, подготовлявшим офицеров. Можно полагать, что еще в 1700 г. при бомбардирск. роте Преображ. п-ка была учреждена наша 1-я воен. школа, в которой будущие бомбардиры обучались начальн. математике, фортификации, артиллерии, правилам стрельбы и теоретически и практически. В янв. 1701 г. в Москве была учреждена школа "математич. и навигацких наук", необходимая "не токмо к морск. делу, но и артиллерии и инженерству". В 1712 г. в той же Москве возникает специальная инж. школа. В 1719 г. такая же школа учреждается и в СПб. В 1723 г. обе школы соединяются в СПб. В 1712 г. при артил. п-ку возникает артиллер. школа, курс которой был такой же, как и в школе бомбардирск. роты. В 1721 г. при СПб. лабораторн. доме была устроена школа, обучавшая арт-тов, уже находящихся на службе. Недостаток офицеров из природных русских заставил П. при форм-нии первых же регуляр. пп. обратиться к найму иноземцев. В 1702 г. по всей Европе был объявлен манифест П. о вызове на службу России иностранцев всяких народностей и религий, за исключ. евреев. С течением времени число иностр. офицеров уменьшается. Тем не менее по штатам 1711 и 1720 гг. третья часть офицеров в каждом полку должна быть из иноземцев. Вооружение. До 1709 г. пехота была вооружена ружьем с багине-том, а с 1709 г. — ружьем с 3-гран. штыком и шпагой. Клб. ружья ок. 8 линий, вес 14 фн. На кажд. солдата полагалось 50 патр. комплектных и 10 учебных. Из числа комплектн. патронов нижн. чин. носили на себе 30. Драгуны были вооружены тем же ружьем, что и пехота, но без штыка, палашом и парой пистолетов. Войсковой обоз. Штатное число полков. обоза было невелико: в пехоте — 63, у драгун — 60 повозок, но офицер. обоз был весьма значителен. Полков. обоз с 1708 г. подразделяется на 2 разр.: легкий — "к баталии потребные вещи" и тяжелый — "лишние тягости" (наш обоз 2-го разр.). В нек-рых случаях, чтобы увеличить подвиж-ть войск, П. прибегал к вьючн. обозу. Довольствие и расквартирование войск. Заботы о довольствии армии возлагаются на органы правительства, как в мирное, так и в воен. время. Получают развитие продовольств. магазины, которые до 1721 г. пополнялись подрядн. способом, а после — путем натурал. довол-вия от земли. Система довол-вия в воен. время, вырабатываясь с 1703 г., окончат-но установилась в 1724 г. Основой этой системы было принято довол-вие войск из магазинов, залож-х на базе, откуда провиант подвозился к армии. В исключит. случаях армия пользовалась местными средствами путем реквизиции. Во всяком случае при армии всегда находился подвижн. магазин с месячн. запасом продов-вия на все число войск. Солдат. дача в мирн. время определялась мерой, рассчитанной на год. В воен. время нижн. чин. получали ежедневно 2 фн. хлеба, 2 фн. мяса, 2 чарки вина, 1 гарнец пива, крупы по 1,5 гарнца в мес. и соли по 2 фн. в мес. До 1724 г. войска располагались в городах по обывательск. квартирам. В 1724 г. войска были выведены из городов в уезды, где полки должны были своими средствами построить казармы. Централ. управление в мирн. время. Поглощенный заботами о подавлении внутр. смуты и о войне со Швецией, П. не имел возм-сти сразу подвергнуть корен. изменению устр-во центр-го воен. управления, но, сознавая его недостатки, стремился к упорядочению системы путем соср-чения воен. дел в возможно меньш. числе администр. органов. В 1700 г. учреждается особый приказ, в ведение которого передаются дела иноземного и рейтарск. приказов и нек-рые дела из Разряда. Одновр-но образовывается провиантск. пр-з, для завед-ния делами о хлебн. запасах для ратн. людей. В 1701 г. учреждается пр-з воен. дел. Дела по артиллер. и инжен. частям сосредоточены в артиллер. пр-зе. В 1706 г. пр-з воен. дел переименован в воен. канц-рию. Общ. руководство всеми госуд. делами в это время принадлежало ближней канц-рии, заменявшей боярск. думу. Она же являлась направляющим учр-нием и'для вновь образов-х органов воен. управления. В 1711 г. учреждается правит. сенат, к которому перешли функции упраздненной ближн. канц-рии. В том же 1711 г. в Москве создается комиссариат, на который возлагается снабжение войск денежным и вещев. довол-вием, ручн. оружием, а также компл-нием и ремонтир-нием армии, затем ему подчиняются органы провиантского и фуражн. довол-вия. Вскоре после образования комиссариата в Москве в СПб. учреждается артиллер. канц-рия, частью заменившая бывший артиллер. приказ, переименованный в артиллер. контору и подчиненный артиллер. канц-рии. Т. обр., к 1714 г. все центральное воен. упр,-ние России сосредоточилось в военной канц-рии, комиссариате и артиллер. канц-рии. Необходимость объед-ния деятельности этих трех органов заставила П. образовать к 1 янв. 1720 г. воен. коллегию. Ей было предписано "ведать армию и гарнизон и все воинск. дела, которые были веданы в воен. приказе и которые получатся во всем государстве". Однако учр-нием воен. коллегии единство не было достигнуто: артиллер. канц-рия находилась у нее лишь в косвен. подчинении, а комиссариат оставался вполне независим. В 1723 г. П. подчиняет и комиссариат воен. коллегии. Но и это подчинение являлось недостаточным, т. к. все суммы, поступавшие в комиссариат и в артиллер. канц-рию, находились в их бесконтрольн. распоряжении. Многочисл-сть дел комиссариата вызвала выделение из его состава особой провиантск. канц-рии с подчинением ее воен. коллегии. В общем реформы П. упорядочили распределение дела между различными органами управления, установили известный, хотя и неполн., контроль и в значит. степени устранили царивший до того времени произвол. Но полного единства воен. управления достигнуто не было. Управление войсками в воен. время вырабатывалось тоже постепенно. Неудачн. разрешение вопроса высш. управления в Азовск. походы и во время Нарвск. операции налаживается в камп. 1701—1702 гг., когда вместе с установлением единовластия положено начало устройству при главнокомандующем штаба армии. В "Уставе Воинском" (1716) точно определяются обязаности и права главнокомандующего, состав полев. штаба и обязаности его чинов. Во главе действующей армии стоял генерал-фельдмаршал, который обладал полной мочью, но вместе с тем должен был сообразовываться с данной ему царем инструкцией и обязывался собирать воен. советы. Последние являлись средством для всесторон. обсуждения обстановки и по отношению к главнокомандующему имели лишь значение совещат. органа. В лице генерал-фельдмаршал-лейтенанта главнокомандующий имел ближайш. помощника. Другие старш. чины являлись начальниками разл. отделов полев. управления; среди них имелся и генерал-квартирм-р, обяз-ти которого определялись еще уставом 1698 г. Строевая и полевая подготовка войск. Первым воинск. уставом был т. н. устав Вейде 1698 г. Им определялись первонач. правила в.-админ. характера для устр-ва вновь формируемых пп., устанавливались основн. черты обяз-тей всех чинов от главнокомандующего до рядового; давались наставления о поведении солдата в строю, на кв-рах и в карауле; в нем же приводились правила для обучения войск. Устав этот напечатан не был. В 1702 г., по указаниям П., А. Головин исправил и дополнил устав Вейде. Этот напечатанный устав 1702 г. давал ряд правил по обучению нижн. чин. руж. приемам и строю. Устав этот действовал до 1706 г., когда на смену ему явились отдел. инструкции П., основанные уже на личн. боев. опыте (в 1706 г. — инструкция Брюсу для действий под Выборгом, в 1708 г. — инструкция Нарышкину относ-но Дерпта и в 1713 г. — инструкция главнокомандующему русскими, саксонск. и датск. силами перед Фридрихштадтск. сраж-м под назв. "Регулы, которые при баталии предостережены быть иметь"). Все инструкции, изд. П. до 1716 г., внесли много нового по отношению к уставу 1702 г.; 6-шереножный строй был изменен на 4-шереножный. Инструкция 1708 г. определенно устанавливает взгляд П. на мирн. подготовку войск. П. строго отделяет обучение новобранца от обучения стар. солдата, "ибо оный того грандуса миновали". Основы одиночн. обучения рекрута состояли в "справной неспешной стрельбе", в "добром прицеливании" и в разл. строев. эволюциях. Обучение стар. солдат сводилось к упражнению в маневрировании, имея в виду неприятеля "яко и в самом дело", и при том только действиям, пригодным в действит. бою, — "яко в бою поступати". Важнейш. средством успеха в бою П. считал нравств. подготовку войск. "Всему мать", говорит П., "есть безконфузство", т. е. твердая нравств. подготовка части, "ибо сие едино войско возвышает". Средствами для выработки этого начала в мирн. время П. признавал дисц-ну, проявление офицерами твердого непоколебим. характера и беззаветн. исполнения своего долга и серьезн. постановку гарниз. и полев. службы. В 1716 г. издается "Устав Воинский", соединивший и дополнивший все указания, разбросанные в разл. инструкциях. Этот устав точно определял состав роты, обяз-ти всех чинов п., точно устанавливал типы строев. важнейш. перестроения, руж. приемы (больш. внимание обращается на действие штыком) и правила стрельбы. Уст. 1716 г. говорит только о пехоте. Драгуны руководствовались до 1706 г. особ. уставом, который затем видоизменяется от-дельн. инструкциями и распоряжениями П. Главнейшие из них были запрещение стрельбы с коня и признание гл. способом действий к-цы — атаки в кон. строю. Эти требования повлекли за собой изменение разомкн. строя в сомкнутый. Заметив крайн. разнообразие в действиях к-цы, П. в 1720 г. приказал дать общ. инструкцию для обучения драгун. По этой инструкции, м. пр., спешенный строй почти не отличался от строя пехоты, что создало до известн. степени преобладающее значение огня драгун над действием их в кон. строю холод. оружием. В общем уставные положения к-цы не получили при П. той законч-сти, как уставные положения для пехоты. Полевая подготовка. Первые указания относ-но полев. службы находятся в "Уставе прежних лет", изд. в промежутке между 1700—1705 гг. В дополнение к этому уставу дается ряд указаний и наставлений (напр., Апраксиным в 1712 г.). С течением времени эти частн. распоряжения были поглощены воинск. уставом 1716 г., основн. указание которого — неизменных правил в воен. деле быть не может: "сие все зависит от ос-"тррожности, иск-ва и храбрости генерала, которому положение земли, силу неприятеля и обыкновение оного знать и по тому свое дело управлять надлежит". В общем: 1) боев. порядок — линейный; 2) число боев. линий не устанавливалось, все зависело от местности (при д. Лапполо 19 фвр. 1714 г. — 4 линии, а в 1708 г. в 1-й период боя при Лесной — 1 линия); 3) полевая артиллерия навсегда определ. места не имела, а занимала позиции, удобные для действия и согласованные с планом боя; 4) кав-рия до 1713 г. строилась на флангах боев. порядка в колоннах; позднее П. заменил колонны разверн. строем экс-нов ввиду важного значения постоян. готов-ти к-цы пойти в атаку; в резерве к-ца ставилась в колоннах; 5) резерв назначался для "сикурса, где неприят. нападению наивяще быть чают", и потому определ. места резерву не указывалось. Под Полтавой создаются как бы частн. резервы, что позволяет считать лин. порядок П. приближающимся по духу к требованиям глубок. тактики; 6) сознавая существеннейш. недостатки лин. боев. порядка, трудность взаимн. поддержки частей и слабость флангов боев. порядка. П. принимает меры для уменьшения их. Он требует "накрепко смотреть, чтобы друг друга секундовать и когда неприятель пойдет на одно крыло, то др. крылу неприятеля с тылу и во фланге атаковать". Для обеспечения флангов тонких пехотн. линий царь употребляет к-цу и грен-р; 7) письмен. приказания резко делятся на 2 вида: диспозиции (указывается только цель) и инструкции (даются типичн. способы действий); 8) требуется, чтобы начальники назначали и всем сообщали свое место в бою, но вместе с тем напоминается, что дело старш. начальника — управлять боем и следить за исполнением отданных им приказаний, становиться же во главе частей разрешается лишь, "когда необходимая нужда того требует". Создание флота и органов управления. Первый Азовск. поход выяснил всю необходимость иметь флот и заставил П. немедленно приступить к постройке воен. судов. На р. Воронеж устраиваются верфь и адмиралтейство для сборки и пригот-ния к плаванию привез-х из Преображенского галер и брандеров. Здесь закладываются 2 корабля галеаса и строятся более 1500 стругов, морск. лодок и плотов. Душой всего дела является сам П. В мае 1696 г. новосоздан. флот запирает для турок устье Дона. Постановлением царской думы от 4 ноябр. 1696 г. было решено, чтобы все владельцы кр-н, светские и духовные, имеющие не менее 100 дворов, строили корабли, соединяясь в "кумпанства". Имеющие же меньш. число дворов обязывались вносить на судостроение по полтине со двора. На купеч-во возлагалась постройка 12 кораблей. Местом постройки были избраны берега pp. Воронежа и Дона. Предполагалось выстроить кумпанствами до 90 судов и казной, на собранные полтинные деньги, до 80. Работа велась с такой поспеш-стью, что к осени 1698 г. значит. число судов было окончено. Но во время пребывания царя за границей судостроение в Воронеже дало печальн. резул-ты; многие из выстроен. судов оказались никуда не годными. Начались немедл. исправление их и постройка новых по привез-м чертежам. Весной 1699 г. была спущена из Воронежа к Азову и выведена в море (под флагом адм. Головина) эскадра из 10 кораблей (в 22—62 пушки), 2 галер, 2 мелк. судов и 4 паруси, лодок. Появление рус. судов в Азов. море должно было убедить Турцию в сущ-нии у России флота и тем принудить ее к скорейш. заключению мира. Мелководье у Воронежа, затруднявшее проводку больших судов, заставило перенести адмиралтейство в Тавров, где устроили доки и начали строить 80-пуш. корабли. После Полтавск. победы вновь началась усиленная морск. деятельность, и к кампании 1711 г. предполагалось вывести в море до 30 вымпелов. Несчастный Прутск. поход и потеря Азова прекратили сущ-ние Азов. флота, который: 1) явился морской практич. школой для русских; 2) указал на источники средств; 3) дал опытность в судостроении, чем способствовал быстр. созданию флота на Балт. море, и 4) имел большое политич. значение, показав Турции и Европе, на что способна Россия. Балтийский флот. Готовясь завладеть Балт. побережьем, П. еще в 1702 г. устроил на реке Сясе верфь и начал на ней постройку 6 фр-тов. В 1703 г. он основал Олонецкую верфь. на р. Свири, но ввиду ее удал-сти от СПб. уже в 1702 г. было приступлено к сооружению на лев. берегу Невы обширн. адмиралтейства, что не прекратило, однако, начатого судостроения в Лодейн. поле, на р. Луге и в Нов. Ладоге. В 1705 г. Балт. флот под флагом вице-адмирала Крюйса успешно уже отбивает нападение более сильного и опытного шведск. флота на о-в Котлин. С этих пор численно увеличивающийся в своем составе Балт. флот принимает деят. участие в завоевании Финляндии, закреплении за Россией уже сдел. приобретений и перенесении воен. действий в пределы самой Швеции. К концу царствования П. Балт. флот считал в своем составе 48 лин. кораблей, до 800 галер и др. мелк. судов с 26 тыс. чел. экипажа. Часть Владимирского судн. приказа, ведавшая первонач-но судостроением, получила наименование приказа ад-миралт. дел, который явился 1-м спец-но орга-низ-м, отдельн. учр-нием для управления морск. ведомством. В конце 1698 г. в Москве было образовано особ. учр-ние для компл-ния личн. состава флота — воинский морск. приказ, порученный бояр. Головину (после смерти Лефорта в 1699 г. — адм-лу). В 1700 г. пр-з адмиралт. дел был совершенно выделен из Владимирск. пр-за и переведен в Москву под названием адмиралт. пр-за. К 1712 г. все управление сосредоточилось: 1) в воинской морского флота канц-рии (ведала личн. составом), 2) в СПб. адмиралт. канц-рии (постройка судов, вооружение, снабжение, ремонт и все адмиралт. работы) и 3) в Моск. адмиралт. канц-рии (сбор денег, завед-ние заводами, поставками, заказами, математ. школой и т. п.). Указом от 11 декабр. 1717 г. П. учреждает адмиралтейств-коллегию, обязаности которой по указу от 12 декабр. 1718 г. определялись подчинением ей "флота со всеми морск. служителями, к тому принадлежащими морск. делами и управлениями". 1-м президентом был назначен генерал-адм. гр. Апраксин, а в.-президентом — вице-адмирал Крюйс. Этой мерой заканчивается в общем орг-зация учр-ний для управления морск. ведомством. Флот при П. комплектовался сперва солдатами (преображенцами, семеновцами, из азовских полков), потом охотниками и рекрутами, "свычными в морском или речн. хождении". Огром. процент личн. состава набирался по вольн. найму из иностр-в (в 1687—1698 гг. принято до 700 чел., в 1703 г. — ок. 200, в 1714—1715 гг. — по 150—200 и в 1717 г. сразу до 1500 чел.) в Голландии, Англии, Германии и Венеции. Сподвижниками П., особенно полезными для флота, были морск. офицеры-иностранцы, приглашенные на обяз-ти флагманов и командиров: Крюйс, Боцис, Змаевич, Гордон, Паддон, Сивере, Шельтинг, Бредаль, Беринг, Вильбао и мн. др., профессор Фарвар-сон, кораб. инженеры Ден, Козенц, Браун, заводчик Генинг, артиллерист Отто. Почти все командиры парусн. судов были иностранцы (из русских один Ив. Сенявин); но уже к концу царствования П. большую часть младш. офицеров составляли русские. Источники морск. бюджета были самые разнообразные — от личн. средств Гос-ря до выручки "адмиралтейских" кабаков; значит. часть содержания флота доставляли натурал. повин-сти (почти все рабочие на адмиралт. заводах при сооружении доков, гаваней, предметы продов-вия, доставлявшиеся из губерний, и пр.); в общем, флот при П. в одинаковой степени страдал от некомплекта людей и недостатка денег (мор. бюджет в 1712 г. составлял 433 999 руб., в 1715 г. — 736 711 руб., а в 1724 г. — 1 400 000 руб.); то и другое возмещалось неисчерпаемой энергией державн. вождя, его любовью к морск. делу, личн. примером и обаянием П. Особыми заботами Гос-ря пользовались корабел. леса, порубка коих преследовалась как тягчайшее госуд. преступление. Уже в 1702 г. началась опись лесов по берегам больш. рек и озер (на 15 верст в обе стороны), а в конце царствования П. учреждена особая "вальдмейстерская" контора для заведования всеми заповедн. лесами. Объектом такой же заботл-сти Гос-ря являлись необходимые в кораблестроении желез, заводы, первонач-но основанные в Устюжне (Новгородск. губ.), Липецке и Козминске (Тамб. губ.); с 1702 г. адмиралтейство начало строить заводы Ижинские, Кесмонские, Никольские и Тырницкие, к которым было приписано для работ свыше 1100 дворов крестьян; в 1703 г. основаны заводы Петровские и Кончезерские, а в конце царствования П. — Ус-трецкие, Повенецкие и Боринские. Кораблестроение при П. производилось на 25 верфях, из которых наибольшие были в Воронеже, Казани, СПб. и Олонецке. Общее число судов, построенных на рус. верфях в царствование П., достигло 895, в числе их были 104 корабля, 28 фр-тов, 199 бригантин и 305 галер. Лично П. построены на СПб. верфи с мастером Скляевым корабли "Полтава", "Лесное", 100-пуш. лин. корабль, оставшийся неоконченным за смертью Гос-ря, и шнява "Лизет". Морское законодат-ство являлось при П. таким же продуктом личн. деятельности его, как и судостроение. Начатое по иностр. образцам, оно к концу царствования завершилось изданием двух замечат. памятников петровского творчества — морск. устава и регламента о управлении адмиралтейства и верфи. Мор. опись Финск. залива, Балт., Азовск. и Касп. морей, первые атласы мор. карт и первые лоции были изданы при П.: гидрографич. работы производились одновременно с завоеванием морей. В этой области больш. заслуги принадлежат иностр-м Крюйсу, Люберасу, Отто и Брюсу, но с половины царствования мор. описью занимаются уже и рус. ученики Навигацкой школы — Головин, Кожин, Евреинов, Лужин, Мишуков и др. Так было во всех областях мор дела: вел. преобразов-ль рус. государства успевал не только воспринимать иностр. науку, но и обучать ей свой народ, создавая своих кап-нов, кораблестр-лей и гидрогр-в. Наконец, П. был задуман, организован и отчасти приведен в исполнение ряд замечат-х мор. эксп-ций, имевших целью исследование сев. и южн. путей в Тих. океан; таковы Мадагаскарская экспедиция, большой Камчатск. наряд полк. Ельчина (Сгибнев, "Морск. Сб.", 1868—1869), знаменитая эксп-ция Беринга, план которой был задуман и 1-я инструкция начертана собственноручно Гос-рем 6 янв. 1725 г., за 3 недели до кончины. Т. обр., не только воен. флот, необходимый для выхода России к морю, но и будущ-ть всего рус. мореплавания составляли одну из главнейших забот П. от первых дней царствования до послед. дней его жизни. Общие реформы. Внутренняя деятельность П. выразилась в ряде общественных реформ, значительно изменивших древнерус. общественный быт, но не тронувших главнейш. основания госуд. строя, созд-го до П. Реформируя обществ. устр-во и управление не по заранее составл-му плану, а отрывочн. мероприятиями, П. только в послед. годы царствования, когда война утратила свой напряжен. характер, стремится свести их в систему. Сословные мероприятия свелись к след.: шляхетство стало правильнее служить и получило лучш. обеспечение за свою службу; крест-во слилось с холопством в одну податн. категорию и, не теряя граждан. личности, стало под личн. власть помещика; горожане получили орг-зацию, право самоуправления и нек-рые привилегии. Администр. реформы. Ок. 1700 г. боярская дума исчезает как постоян. учр-ние и заменяется ближн. канц-рией. В 1711 г., отправляясь в Прутск. поход, П. вверяет гос-во основанному им сенату, первонач. обяз-ти которого состояли в контроле над админ-цией, в разрешении дел, выходящих из компетенции коллегии, и в общ. направлении администр. мех-зма; в последние же годы царстния сенат стал и высшей судеб. инстанцией. В 1722 г. была учреждена при сенате должность генерал-прокурора, который, по мысли П., должен был служить связью между верховн. властью и централ. органами управления и средством для контроля сената. Под ведением сената стоял ряд центр. учр-ний — коллегий. Они были окончат-но сформированы в 1720 г. в числе 12: иностран. дел, военная, адмир-ская, штатс-к-гия (ведомство расходов), камер-к-гия (ведомство доходов), юстиц-к-гия, ревизион-к-гия (финанс. контроль), коммерц-к-гия, мануфактур-к-гия (промышленная), берг-к-гия (горн. дела), вотчинная к-гия (землевладения) и гл. магистрат (городск. управление). В областн. управлении вся Россия была разделена на 12 губерний, губернии — на провинции, провинции — на уезды. Попытка отделить суд от админ-ции не увенчалась успехом. Народ. хозяйство. Заботы о народ. хоз-ве в деятельности П. занимали видн. место. Они выражались: 1) в постоян. разведке природн. богатств, что вызвало развитие горнозаводск. промысла и создало нов. виды промышленно-торг. труда; 2) в широк. поощрении всяких начинаний в обл. промышл-сти, что привело к основанию более 200 фабрик и заводов; 3) в установлении пок-ровит. системы по отношению к торговле. Стремясь развить торговлю настолько, чтобы вывоз превышал ввоз, П. пытается завести торг. флот и создает в СПб. порт, который соединяет с центром страны водн. путями (каналы). Госуд. доходы знач-но повысились путем увеличения косв. налогов и реформы прямой подати. Ежегодная средн. сумма доходов за 1705—1707 гг. не превышала 3 330 000 руб. (из них на армию шло 3 000 000), в 1722 г. — 7 859 000 руб., а в 1725 г. — 10 186 000 руб. В общем, П. был поставлен в крайне трудн. положение: стараясь поднять экономич. благосостояние своего народа, он вынужден был в то же время сильно эксплуатировать его платежн. способ-ть. Церковь. В царствование П. уяснилось и приняло новые формы как отношение церкви к гост-ву, так и церков. управление. Встретив полн. осуждение своих начинаний со стороны патриарха Иоакима, а в его преемнике, патриархе Адриане (1690—1700), пассивн. форму оппозиции, П. после смерти Адриана не назначил ему заместителя, а в 1721 г. учредил "свят. правительствующий синод", т. е. духовн. коллегию, к которой и перешла вся сфера ведения и вся полнота церковн. власти патриарха, но без его политич. авторитета. К др. мероприятиям П. по делам церкви и веры можно отнести: 1 ) ограничение церков. юрисдикции; 2) изъятие из хозяйств. ведения духовенства недвижимых церков. имущ-в; 3) заботы о поднятии нравст-ти и благосостояния дух-ства; 4) лишение монастырей поземел. доходов; ограничение числа монахов штатами; стремление превратить мон-ри в благотворит. учр-ния и подготовит. школы к высшим духовн. должностям; 5) издание в 1721 г. синодом постановления о допущении браков православных с протестантами и католиками; 6) терпимость к раскольникам вначале и ряд репрессий против них, после того как П. убедился, что религиозн. консерватизм ведет к консерватизму гражданскому. Просвещение. Сам учась всю жизнь, П. и среди войн не переставал бороться с невежеством рус. общ-ва. С 1700 г. в Москве открывается неск. школ, преимущ-но военных. В 1870 г. там же основывается госп-ль, соединявший в себе и медицин. школу. В 1714 г. издается указ: "учить дворянск. детей цифири и геометрии и положить штраф такой, что б невольно будет жениться, пока сему не выучится". В СПб. при оруж. канц-рии создается "небольшая академия, ради правильн. обучения рисования иконного и живописного и проч. художеств". Наконец, П. мечтает учредить академию наук, руков-лем которой изъявил готов-ть сделаться Лейбниц. Путем покупки за границей научн. коллекций создается "кунсткамер". В Амстердаме учреждается типография, издавшая много рус. книг, больш. частью переводов с иностр. сочинений, среди них сочинение Квинта Курция об Александре Македонском, учебники морских и воен. наук, басни Эзопа и календари. Скоро типографии появляются и в России. В 1712 г. начинается печатание "Книги Марсовой" при непосредств. корректуре самого царя. В 1717 г. в СПб. печатается "Рассуждение, какие законные причины Его царское Велич-во Петр Первый Царь и Повелитель Всероссийский к начатию войны против короля Карла XII Шведского 1700 г. имел". Затем появляются переводы сочинений Вобана и Пуфендорфа. С 1708 г. по указу П. книги недуховн. содержания стали печататься новым "гражд. шрифтом, который, подобно покрою платья, стал, по словам Ключевского, символом известн. порядка идей и знаний, символом миросозерцания". Внешняя политика П. Предшеств-ки П., собрав вост. славян в единое Моск. царство, решили первую истор. задачу. П. предстояло решить нов. задачу: дать России естественные границы, т. е. развить ее пределы до берегов Балт. и Черн. морей. События непосред-но предшествующего периода правления Софьи заставили П. прежде всего попытаться приобрести Черн. море. Попытки эти хотя и привели к овладению Азовом, но дальнейш. стремлениям П. на юг к проливам не суждено было осуществиться. Загранич. путешествие дало нов. направление деятельности П. — в сторону Балт. моря. Подготовляя благоприят. политич. обстановку для нов. войны, П. заключает мир с Турцией, а с Саксонией и Данией — союз. Но Травендальский договор Дании с Карлом XII (8 авг. 1700 г.) и разгром рус. армии под Нарвой (19 ноябр. того же года) лишили П. одного из союзников и создали опас-ть лишиться и друг. союзника — Августа II. Борьба, однако, продолжается, и 19 авг. 1704 г. П. заключает новый наступат-ный и оборонит. союз России с Саксонией и Польшей. Нов. угроза Карла XII в 1706 г. Саксонии — источнику средств Августа II, ведет к возник-нию тайн. переговоров между Карлом и Августом, закончившихся в ноябр. 1706 г. Альтранштадск. договором, после которого П. предоставлен в дальнейш. борьбе только собств. силам. Поражение Карла под Полтавой поднимает, однако, против Швеции северо-герман. князей, принявших живое дипломатич. участие в Сев. войне. П. делается гегемоном Сев. Европы. Но, ведя тяжел. войну со шведами, П. внимат-но следит и за югом, где Турция, подталкиваемая Францией, подстрекаемая крымск. ханом и Карлом XII, обнаруживает стремление вернуть себе утраченный Азов. Все это приводит к войне 1711 г., крайне трудной для П., т. к. она отвлекла его силы в решит. минуту от борьбы со Швецией. Вынужденный вести войну на два фронта, П. решается нанести удар туркам в их владениях, чтобы не позволить прот-ку вторгнуться в пределы России. Он хочет быстрым и смел. движением к Яссам и далее к нижн. Дунаю покончить с "агарянами", но многочисл. причины приводят эту операцию к катастрофе на берегах Прута 9 июля 1711 г. В резул-те П. теряет Азов и соглашается на пропуск Карла XII в его владения. С нов. напряжением сил продолжается борьба за Балт. море, и в 1713—1715 гг. рус. войска и флот овладевают Финляндией и грозят Швеции. Но дипломат. недоразумения с союзниками мешают единству действий. Теснее сближается П. только с Пруссией. Как бы то ни было, но с участием рус. войск союзники вытеснили в 1715—1717 гг. шведов из их герман. владений. Одновр-но со взятием у шведов послед. крепости в Германии (Висмара) союзники задумали высадку в саму Швецию и отдали свой флот под личн. нач-во П., но высадка не состоялась вследствие новых крупн. недоразумений между П. и союзниками. Яблоком раздора явилась крепость Висмар, которую П. хотел передать герц. Мекленбургскому, мужу своей племянницы Екатерины Иоанновны. Усматривая в этом стремление России овладеть и Мек-ленбургом и Висмаром, датская и герман. дипломатия воспротивилась занятию Висмара. В 1716 г. значение П. и страх перед ним на Западе достигли своего апогея. Англ. дипломаты делают представление герм. имп-ру о необходимости удалить русских из Германии; датчане желают, чтобы П. со своими войсками оставил Данию; в Германии требуют очищения русскими Мекленбурга. Понимая, что при этих условиях нет возм-сти решит-но действовать против Швеции, и рассерженный недопущением русских в Висмар, П. пришел к мысли действовать отдельно от союзников. Голштин. дипломат, бар. Герц, взялся быть посредником между П. и Карлом, но пока это посреднич-во не привело еще к определ. резул-там, П. в 1717 г. сам едет во Францию и добивается от франц. правительства обещания отступить от дружеских договоров со Швецией. В 1718 г. на Аландск. о-вах собирается рус.-швед. конгресс. Обе стороны почти уже пришли к соглашению, когда умер Карл XII. Переговоры о мире прерываются, и война возобновляется. Но теперь П. действует крайне решит-но. Он ежегодно в 1719, 1720 и 1721 гг. посылает рус. корпуса в саму Швецию и в конце концов принуждает швед. правительство возобновить мирн. переговоры, заканчивающиеся 30 авг. 1721 г. Ништадтск. миром, за который сенат поднес П. титул Имп-ра, Отца отечества и Великого. С окончанием Вел. Сев. войны П. опять обращает исключит. внимание на юг. Но теперь он выбирает более безопасное, по его мнению, операцион. направление — к Касп. морю, где у России уже были знач-ные торг. интересы. Пользуясь беспорядками в Персии и фактом ограбления мятежниками рус. купцов в Шемахе, П. в мае 1722 г. двигает свои войска к Каспийскому морю и рядом успехов своего оружия принуждает персов вступить в переговоры, имевшие резул-том договор 1723 г., по которому шах уступил России Баку, Дербент и провинции Гилян, Мазандеран и Астрабад. Но войнами с Персией и Турцией не исчерпывались отношения П. к Азии. П. рассчитывал на развитие торговых сношений с Китаем, но противодействие тамошних миссионеров-иезуитов помешало успеху дипломатических переговоров. В 1715 г., отправляя в Персию Волынского, П. дает ему наказ определить, "нет ли какой реки из Индии, которая бы впала в сие море" (Каспийское), и "смотреть, каким способом в тех краях (Персии) купечество рус. подданных размножить, и нельзя ли через Персию учинить купечество в Индию". Те же мысли привели к снаряжению в 1716 г. экспедиции кн. Бековича-Черкасского в Хиву, окончившуюся полн. неудачей. Т. обр., гений П. наметил расширение пределов России к востоку от Касп. моря, но более важные задачи помешали выполнить эту программу до конца. Семейные отношения П. Первая супруга П., царица Евдокия Федоровна, не была способна сочувствовать широк. преобразоват. деятельности царя, и он тотчас же после брака начал отдаляться от нее. Знакомство П. с дочерью золот. дел мастера, бочара и виноторговца Монса окончат-но вредит супруж. отношениям П. к царице Евдокии, которую побуждают постричься в монахини. От брака с Евдокией у П. был сын Алексей, родившийся в 1710 г. До 9 л. царевич жил при матери и воспитывался в несочувствии к отцу. После пострижения Евдокии он остался на попечении сестер отца в старозаветн. обстановке моск. дворцов. В этой атмосфере, полузабытый отцом, находившимся все время в разъездах и делах госуд. строит-ва, он впитал в себя дореформ. взгляды и вкусы. С годами П. начинает чаще привлекать сына к своему делу, но с первых же шагов убеждается, что сын хотя и умен, но к делу не способен, вял по натуре и враждебен ему по взглядам. Перед П. становится грозн. призрак возм-сти возвращения России после его смерти в старое русло. В 1711 г. П. женил сына на принцессе Вольфенбюттельской Софии-Шарлотте, надеясь этим путем переделать сына, изменив условия его жизни и открыв доступ влиянию на него культурн. женщины. Но и эта надежда П. не оправдалась. В то же время (1712) он и сам вступает в новый брак с дочерью прост. лифляндца, Самуила Скавронского, взятую в плен русскими в Мариенбурге и принявшую православие с именем Екатерины Алексеевны. Скорее сердцем, чем умом, понимая П., откликаясь на все, что интересовало мужа, с замечат. энергией перенося все, что переносил сам царь, и создав П. семейный очаг, Екатерина приобрела сильн. влияние на него, и этому-то влиянию приписывают решит. поворот в отношениях П. к цар-чу Алексею. Поворот этот состоял в том, что после смерти Софьи-Шарлотты П. потребовал от сына или исправиться, или отказаться от наслед-ния престола. Цар-ч сделал последнее. Но, понимая, что этот отказ м. оказаться недействит-м после его смерти, П. предъявил сыну нов. требования: или постричься в монахи, или приняться за дело. Алексей ответил согласием идти в монахи. Дав цар-чу полгода на размышление, П. уехал за границу. Через полгода, в 1716 г., П. из Дании потребовал ответа и звал Алексея к себе, если он раздумал сделаться монахом. Под видом поездки к отцу Алексей покинул Россию и бежал в Австрию. В 1717 г. посланные П. на розыски Толстой и Румянцев нашли Алексея и убедили его вернуться в Москву. В 1718 г. в присутствии мног. свидетелей, собранных во дворец, П. простил сына при условии отречения от престола и указания лиц, по совету которых Алексей бежал. Началось следствие; из него П. узнал о непримирим. вражде сына к себе и ко всей своей деятельности, узнал, что окружавшие сына лица резко оппозицион. направления настраивали его действовать против отца и что Алексей готов был на это. Все это дало П. юридич. и нравств. право взять назад свое прощение и предать цар-ча суду как госуд. преступника. Резул-том судеб. следствия был смерт. приговор, но Алексей не выдержал пыток, которым его подвергли, и 26 июля 1718 г. скончался. Эта смерть выдвинула вопрос о престолонаследии. Младшие сыновья царя от 2-го брака, Петр и Павел, умерли в младенч-ве. Остался внук Петр Алексеевич, дочери Анна и Елизавета и племянницы Екатерина и Анна Иоанновны. При этом положении вещей П. в 1722 г. издает нов. указ о престолонаследии, который устанавливал право царствующего гос-ря назначать своим наследником кого угодно и лишать престола назначенное лицо, если оно окажется недостойным. Однако сам он этим правом воспользоваться не сумел. С 1722 г. хронические недуги П. приняли серьезный характер. Осенью 1724 г. с ним сделался сильн. припадок камен. болезни, но, несмотря на это, он отправился осматривать Ладожск. канал, потом поехал на Олонецк. заводы, а оттуда в Стар. Руссу. Возвращаясь в СПб., он принял личное участие в спасении судна и людей, потерпевших аварию у Лахты, причем стоял по пояс в воде, простудился и слег в постель. 27 янв. 1725 г. он потребовал бумаги, начал было писать, но перо выпало из его рук; можно было разобрать только слова "отдайте все...". На др. день 28 янв. его не стало. П. явился не только великим преобразов-лем рус. воен. силы и ее орг-затором, но и творцом всех начал в области рус. воен. иск-ва, которые подняли нашу армию до уровня зап.-европ. войск. Будучи творцом, а не слеп. подраж-лем, высказывая на кажд. шагу свою самостоят-сть и глубок. понимание сущ-ти воен. явлений, П. занимает место в крайне ограничен. числе велик. полк-дцев, т. е. тех отмеченных гением людей, "к-рые умели все делать, могли все делать и хотели все делать". Энергичный по натуре, богато одаренный умом и волей, увлекавшийся с детства воен. делом и основат-но его изучивший, П. был в душе сторонником решит. действий. Но испытанная им в начале полководч. деятельности неудача под Нарвой заставила П. выдвинуть на 1-й план принцип осторожности, по крайней мере, в период, наиболее тяжелый, до Полтавск. боя. В дальнейшем, по мере роста воен. могущ-ва России, осторож-ть П. все более сменяется смелостью и в конце достигает гармонически согласованного с обстановкой сочетания решит-сти с ос-торож-тью — отличит. черта действий всех велик. мастеров воен. дела. Необыкн. развитие творч. стороны ума и, как прямое следствие этого, всесторонность; редкая проницат-сть в разгад-нии обстановки и способ-ть быстр. принятия вполне отвечающих обстановке решений; вера в самого себя и умение не теряться от всякого рода неожид-стей, глубок. понимание основ. законов воен. иск-ва и находч-сть в изобретении средств для проведения их в жизнь; способ-ть к продолжит-му настойч. стремлению в достижении раз поставл. цели; наконец, верная оценка боя как средства решит-го, необходимого, но в то же время как средства крайнего, "зело опасного", а потому требующего всесторон. подготовки и личн. мужества — вот наиболее характерн. черты полководч. иск-ва П. Великого. Великан ростом (1 арш. 14 верш.), с проницательным, иногда дик. взглядом, П. был вместе с тем политиком, умевшим обворожить при желании нужного человека. В продолжение своего царствования он исколесил Россию из конца в конец, от Архангельска и Невы до Прута, Азова, Астрахани и Дербента. Много-летн. движение развило в нем подвиж-ть, пот-реб-ть в постоян. перемене места и впечатлений. Он вечно и во всем спешил, торопливость стала его привычкой. Печальн. обстоят-ва детства и юности, выбившие Петра из старых чопорн. теремов Москвы, сделали его заклят. врагом всякого церемониала. Будничную свою жизнь он обставил крайне просто. Его часто видели в стоптанных башмаках и чулках, заштопанных собственной женой или дочерьми. При нем во всей Европе разве только двор прус. короля Фридриха Вильгельма I мог поспорить в простоте с СПб-м. Обыкнов. расходы двора, поглощавшие прежде сотни тысяч рублей, при Петре не превышали 60 000 руб. в год. Ту же простоту и непринужд-сть вносил П. в свои отношения к людям. Привыкнув во всем поступать прямо и просто, он и от других прежде всего требовал дела, прямоты и откровенности и терпеть не мог уверток. Прожив свой век в постоянной и напряжен. физич. деятельности, вечно вращаясь в потоке внешних впечатлений, П. развил в себе больш. восприимчивость, удивит. наблюдат-сть и практич. сноровку. Во всяком деле он был больше делец, мастер, чем мыслитель. Такой склад ума П. отразился и на политич-м и нравств. характере его дел. П. был велик. хозяин, всего лучше понимавший экономич. интересы, всего более чуткий к источникам госуд. богатства. Реформы П. по своему существу и резул-там не были переворотом, но на рус. общ-во они произвели потрясающее впечатление после осторожной и медлит. политики моск. правительства. Соврем-кам П. казалось, что он перевернул вверх дном всю стар. жизнь, не оставил камня на камне. И Екатерина II верно определила его значение, сказав однажды: "За что в России не возьмись, все свое начало в П. имеет". Имя П. носят в России: города Петрозаводск и Петровск, порт и крепость у Ревеля, форт в Кронштадте, 9-й пехотн. Староингерманландский п., 2-й и Полтавский кадетск. корпуса, генерал. воен. госпиталь в Москве, Тульск. оруж. завод, арсенал в СПб., горн. хребет в Туркестане и залив в Японском море. (Письма и бумаги Имп. П. Вел. СПб., 1887—1912; Устрялов, История царствования П. В. СПб., 1858—1863; Бергман. История П. В. СПб., 1840; Брикнер. История П. В. СПб., 1882; Ключевский. Курс рус. истории. М., 1910; Ламбин. История П. В. СПб., 1843; Баиов. Курс истории рус. воен. иск-ва. СПб., 1909; Веселаго. Краткая история рус. флота. СПб., 1893; Валишевский. П. В. М., 1909, и СПб., 1913; Мережковский. Петр и Алексей. СПб., 1907; Номен. О пребывании П. В. в Нидерландах в 1697—98 и 1716—17 гг. Киев, 1904; Веневитинов. Русские в Голландии. 1897; Марченко. П. В. Мысли Государя о создании порта на Балт. берегу. СПб., 1899; Юнаков. Сев. война. "Труды Имп. рус. в.-ист. общ-ва", III-II и IV, СПб., 1909; Гудим-Левкович. Истор. развития вооруж. сил в России до 1780 г. СПб., 1875; Сборник выписок из архивн. бумаг о П. В. М., 1872; Книга Марсова. СПб., 1766; Указы блаженные и вечнодоступные памяти Гос-ря Имп. П. В. СПб., 1739; Журнал, или Поденная Записка блаж. и вечнодост. памяти Гос. Имп. П. В. СПб., 1770; Голиков. Деяния П. В. М., 1837; Беляев. Дух П. В., Имп. Всерос., и соперника его Карла XII, короля шведского. СПб., 1798; Задлер. Опыт историч. оправдания Петра I против обвинений нек-рых соврем. писателей, СПб., 1861; Тетради записные всяким письмом и делами, кому что приказано в котором числе от Его Имп. Вел. П. В. 1704, 5 и 6 годов, СПб., 1774; Кириллов. Цветущее состояние Всерос. гос-ва, в какое начал. привел и оставил неизреченными трудами П. В., отец отечества. М., 1831; Гален. Жизнь П. В. СПб., 1813; Петровский. О сенате в царствование П. В.; Пенарский. Наука и лит-pa при П. В. СПб., 1862; Бобровский. Царь П. Алексеевич и воен. школа 4 первых регул. полков в России. СПб., 1892; Ковалевский. П. В. и его гений. СПб., 1900; Записки русских людей. События времен П. В.: записки А. А. гр. Матвеева, Крекшина, И. А. Желябужского, Сильверста Медведева, СПб., 1839—1841; Леер. П. В. как полк-дец. "Воен. Сб.", 1865, № 3 и 4; Шмурло. П. В. в рус. лит-ре, СПб., 1889; Феофан Прокопович. История Имп. П. В. от рождения его до Полтавск. баталии. СПб., 1773; Мышлаевский. П. В., война в Финляндии в 1712—14 гг. СПб., 1896; Масловский. Первая боев. деятельность П. Великого. 1699—1704 гг. "Воен. Сб." 1890, № 11).

{Воен. энц.}