Семейство полорогие

        (Bovidae)**

* * Семейство полорогих, или бычьих самая обширная и разнообразная группа парнокопытных, включает 45—50 современных родов и около 130 видов.

        Полорогие животные составляют естественную, ясно очерченную группу. Как ни близки олени к полорогим, однако отличаются от них строением и развитием рогов, которые имеют свойство ежегодно сваливаться, вновь вырастать и все более и более разветвляться. "Полорогие, - говорит Блазиус, - имеют на лбу конусообразно заостряющиеся костяные наросты, которые окружены роговым футляром; эти костяные наросты растут постоянно в длину, а у основания и в ширину. При росте на этом костяном пеньке постоянно образуются новые роговые слои, для которых старые слои служат как бы футляром. И в полых рогах новая роговая масса отделяет старые слои рогов от костяного нароста, но эти старые слои не отпадают, как у оленей, так как конусообразный вид поверхности старых роговых слоев препятствует этому. Годовые слои на рогах заметны волнообразными желобками. Растет роговое вещество не весь год одинаково. Ежегодный прирост также изменяется, смотря по возрасту; чем старше животное, тем ежегодный прирост бывает меньше"***.

* * * Из-за сезонной неравномерности роста на рогах некоторых парнокопытных заметны "годовые кольца", позволяющие узнать возраст животного.

        Другими признаками этого семейства может служить зубная система: все принадлежащие к полорогим животные имеют шесть резцов и два клыка только на нижней челюсти; на верхней челюсти нет передних зубов; на каждой стороне челюстей вверху и внизу мы находим по шесть коренных зубов. Скуловая дуга очень плотная.
        Кроме зубной системы и рогов трудно найти общие признаки, свойственные всем полорогим. Строение их тела очень разнообразно, к этому семейству относятся как толстые и массивные животные, так и легкие и грациозные. Форма рогов и копыт, длина хвоста, волосяной покров и окраска бывают очень различны; слезные ямочки иногда встречаются, иногда нет; кончик морды покрыт волосами или голый - одним словом, при ближайшем рассмотрении этих животных замечаешь у них много отличительных признаков*.

* В отличие от оленевых, у полорогих никогда не бывает верхних клыков, коренные зубы имеют более высокую коронку и более сложную жевательную поверхность. Число пальцев иногда сокращается до двух.

        Образ жизни полорогих так же разнообразен, как и внешний вид. Они распространены по всей земле, за исключением Южной Америки и Австралии**; м ножество видов встречается во всех поясах земного шара и в самых разнообразных местностях: в безводных пустынях и в богатых растительностью тропических лесах, в болотистых равнинах и в высоких горах.

* * Будучи многочисленными и разнообразными в Африке и Евразии, полорогие в ограниченном числе проникли в Северную Америку только в плейстоцене, преодолев берингийскую сушу. Сейчас здесь встречаются всего 5-6 видов из 4 родов (подсемейства Caprinae и Bovinae). Южной Америки и Австралии полорогие так и не достигли, так же как и многих островов, архипелагов. В России 12 диких видов полорогих из 8 родов.

        Большинство живут стадами. Почти у всех хорошо развиты душевные способности. Многие виды отличаются сообразительностью, но некоторые, напротив того, от природы очень глупы. Размножаются они довольно быстро, хотя самка за один раз приносит одного детеныша, реже двух, в виде исключения - трех и только в редких случаях - четырех. Молодые животные по росту и по развитию не отличаются от других жвачных. Они рождаются развитыми и большей частью через несколько часов после рождения могут следовать за своими родителями по самым опасным местам. У многих видов рост продолжается несколько лет, но у большинства молодые уже через год сами способны к размножению, и этим объясняется быстрое увеличение числа особей в отдельных стадах жвачных.
        Полорогие имеют для человека более важное значение, чем все прочие жвачные. Между ними человек выбрал себе самых необходимых домашних животных; от них мы получаем значительную часть пищи и материала для одежды; без них человеку ныне жить было бы невозможно. Даже дикие, пользующиеся неограниченной свободой виды этого семейства приносят гораздо больше пользы, чем вреда. Почти все без исключения доставляют нам вкусное мясо, шкуру, шерсть и рога. Все дико живущие полорогие считаются охотничьими животными. Кроме человека эти животные имеют и других врагов, но еще чаще, чем от насильственной смерти, они погибают от голода и различных, очень распространенных у них болезней.
        Быки - это большие, сильные и неуклюжие жвачные, признаками которых служат, главным образом, более или менее круглые и гладкие рога, широкая морда с далеко отстоящими одна от другой ноздрями, длинный хвост, достигающий пяточного сустава, с кистью на конце, отсутствие слезных ямок и межкопытных желез; у самок вымя с четырьмя сосками. Большинство имеет отвислый подгрудок или складку кожи на верхней части шеи. Скелет состоит яз очень грубых и толстых костей. Череп широк у лба и к морде мало сужен; круглые глазные впадины расположены по сторонам черепа далеко одна от другой; лобные отростки, на которых сидят рога, выдвигаются по сторонам из задней части лобной кости. Устройство зубов ничем особенным не выделяется. На каждой челюсти самыми большими оказываются внутренние резцы, передние обыкновенно малы, задние же очень развиты. Рога у корня расширяются и поэтому могут закрывать почти весь лоб, но у большинства оставляют его открытым. Рога гладкие, округленные и только у основания имеют поперечные морщины; сгибаются различно: наружу или внутрь, назад или вперед, вверх или вниз или же имеют лирообразную форму. Волосяной покров короток и гладко прилегает к коже, но на некоторых частях тела может удлиняться в виде гривы.
        Родиной быков нужно считать всю Европу и Африку, Среднюю и Южную Азию, а также Северную Америку; в настоящее время одомашненные виды распространены во всех частях земного шара. В диком состоянии быки населяют самые разные местности; одни живут в густых лесах, другие среди вольных степей, одни на равнинах, другие в горах, где достигают высот до 6000 м. Некоторые виды предпочитают болотистые местности и топи, другие — более сухие места. Те, которые живут в горах, спускаются зимой в долины; живущие на севере передвигаются на юг; в других областях переходят из одних мест в другие, более богатые растительностью. Все без исключения виды живут обществами и собираются в стада под предводительством сильных и опытных животных. Старые самцы обыкновенно отделяются и живут отшельниками.
        Хотя быки кажутся неуклюжими и непроворными, они в состоянии быстро двигаться и выказывают гораздо больше ловкости, чем можно было бы предположить. Обыкновенно они передвигаются медленным шагом, однако бегают рысью и переходят иногда в чрезвычайно неуклюжий галоп, ускоряющий их передвижение в значительной степени. Виды, живущие в горах, лазают мастерски. Все быки легко и хорошо плавают, некоторые без опасений переправляются через широчайшие реки. Они обладают необыкновенной силой, и выносливость их достойна удивления. Из органов чувств выше всего развито обоняние, слух тоже хорош, зрение не особенно сильное. Дикие обнаруживают гораздо больше сообразительности, чем домашние, которым нет необходимости напрягать свои душевные силы. Они кротки и доверчивы к животным, которые для них не опасны и им не надоедают. Но бывают чрезвычайно свирепы, упрямы и в высшей степени мужественны. Раздраженные, бросаются, презирая смерть, на хищных зверей, даже на сильнейших, и с такой ловкостью умеют пользоваться своим страшным оружием - рогами и копытами, что часто остаются победителями. В общем миролюбивые друг с другом, в известные периоды, особенно в период случек, они вступают в бои, выказывая большую свирепость. Голос их представляет ясное или глухое мычание или же походит на хрюканье и ворчание, которое слышится главным образом, когда они возбуждены.
        Пищу быков составляют растения. Они поедают листья и нежные почки, побеги и ветви самых разных деревьев, травы и злаки, древесную кору, мхи и лишаи, болотные и водяные растения, даже острую режущую осоку и тростниковые растения. В неволе они также питаются растительными веществами. Соль для всех служит лакомством, вода - насущная потребность; многие с удовольствием валяются в илистых болотах или часами лежат в реках и прудах.
        Случке предшествуют жестокие битвы между быками; 9-12 месяцев спустя корова телится одним теленком, очень редко двумя. Теленок рождается вполне развитым и почти немедленно в состоянии следовать за матерью. Она обращается с ним с большой нежностью, кормит и чистит, облизывает и ласкает его, а в случае опасности защищает от всякого нападения с большим мужеством; у некоторых видов самцы также охраняют детенышей.
        Все виды быков поддаются приручению и подчиняются, более или менее охотно, человеку, привыкают к своим хозяевам, любят и узнают их, идут на их зов и повинуются даже слабому ребенку.
        Охота на диких быков принадлежит к опасным. Особенно грозным противником является раздраженный бык, слепая ярость которого не знает границ. Но именно вследствие опасности охота эта кажется для многих привлекательной, некоторые народы ее особенно высоко ценят. Охота на диких быков приносит немаловажный доход, люди пользуются не только их кожей, но и мясом, которое, несмотря на часто присущий ему мускусный запах, служит отличной пищей.
        Быки, живущие в диком состоянии, вредят человеку, разве лишь обгладывая деревья и кусты в лесах, уничтожая травы на лугах и разные насаждения на плантациях; прирученные, напротив, приносят пользу своей силой, мясом и костями, кожей и рогами, молоком, шерстью и даже навозом. На западе России находится своеобразное сокровище. Это знаменитая Беловежская пуща, настоящий северный первобытный лес пространством в 2000 квадратных километров. Он расположен обособленно и, подобно острову, окружен полями, селами и вересковыми пустошами. В лесу находится лишь одна деревня, называющаяся так же, как и пуща, но населенная не хлебопашцами, а лесниками и егерями. Около четырех пятых площади леса составляют сосны, сохраняющие исключительное господство на большом пространстве. В более сырых местах появляются ели, дубы, липы, грабы, березы, ольхи, тополя и ивы. Б. этом лесу живет величайшее европейское млекопитающее - зубр (Bison bonasus). Лишь здесь и в некоторых лесах Кавказа, а также в Мецерцице в Силезии сохранилось в настоящее время это мощное животное; на всей остальной поверхности земли оно уже истреблено. В Беловежской пуще его охраняют строгие законы и, если бы в течение многих столетий менявшиеся владельцы этого удивительного зверинца не оказывали зубру подобного покровительства, то к нашему времени зубра можно было бы найти разве только на Кавказе.
        В прежние времена дело было, конечно, иначе; можно доказать, что зубр был распространен по всей Европе и значительной части Азии. Во время процветания Древней Греции он часто попадался в нынешней Болгарии; в средней Европе водился почти повсеместно. Аристотель называет его "бонассус" и делает точное описание, Плиний приводит его под именем "бизон" и считает родиной Германию. Старинные письменные памятники упоминают о нем в VI и VII веках после Рождества Христова, а в "Песне о Нибелунгах" говорится, что он живет в Вогезах. Во времена Карла Великого зубр встречался в Гарце и Саксонии, около 1000 года, по Эккегарду, это дикое животное попадалось у Сент-Галлена. Около 1373 года он жил еще в Померании, в XV веке в Пруссии, в XVI веке - в Литве, в XVIII веке - в восточной Пруссии, где еще в 1755 году браконьером был убит последний представитель этого вида.
        Короли и магнаты Речи Посполитой ревностно занимались охраной зубров. Их содержали в особых садах и парках, например, близ Остроленки, Варшавы и Замойска. Увеличивающееся население и обработка полей сделали с течением времени такую охрану невозможной; зубры удержались еще некоторое время в Прусской Литве, где лесничие оберегали их, устраивая зимой открытые сараи с кормом. Ловили их тогда обыкновенно для подарков иностранным дворам. Так, в 1717 году два зубра были доставлены ландграфу Гессен- Кассельскому, столько же английскому королю Георгу. Повсеместная чума рогатого скота в начале XVIII столетия уничтожила большую часть этих стад. Несомненно, что зубров, живущих в Беловежской пуще, постигла бы та же участь, если бы польские короли, а потом русские императоры не охраняли редкого в современном мире животного.
        По сведениям, дошедшим до меня через покойного графа Лацар, дольше, чем в Пруссии, зубр жил в Венгрии, в лесистой Трансильвании. На это указывает и тот факт, что названия некоторых гор, ручьев и даже селений содержат слово "зубр". В Туречской хронике, которая была напечатана при короле Матвее I, находятся богато разукрашенные начальные буквы, на одном их таких украшений мы видим венгерского короля верхом, с короной на голове; он замахивается высоко поднятым копьем на бешено мчащегося зубра. Во времена трансильванских князей зубр часто там встречался, и вполне подтверждается, что еще в XVII веке его шкура была употребляема на разные изделия. Как доказано, он еще в 1729 году жил в горных лесах Венгрии и в конце прошлого века встречался в горных лесах Секлеров, недалеко от местности Фюле*.

* Ареал зубра в средние бека охватывал Центральную и Восточную Европу от Германии и Венгрии до бассейна Дона и Кавказа. Дольше всего дикие зубры сохранялись на Кавказе и в районе Беловежской пущи. К 20-м годам XX века из природы исчез. 45 голов номинативного подвида сохранилось в зоопарках, главным образом в Польше. В результате восстановительных работ в неволе (в том числе поглотительном скрещивании с бизоном) зубра удалось спасти как вид и вернуть в некоторые места былого обитания заповедники Польши и бывшего СССР. В Подмосковье функционирует питомник при Приокско- Террасном заповеднике, группы зубров реакклиматизированы на Кавказе, в Карпатах, завезены на Тянь-Шань. Сейчас в мире насчитывается около 1,5 тыс. животных.

        Хотя можно с уверенностью признать, что зубр уменьшился в росте, он все же и теперь могучее животное. Зубр, убитый в Пруссии в 1555 году, был 7 футов высотой и 13 футов длиной, при этом весил 19 центнеров и 5 фунтов. В настоящее время самый большой зубр редко достигает в высоту 1,7 м, в длину 3,4 м, а массы 500-700 кг*.

* Высота быков в холке - до 2 м масса — до 850 кг. Коровы могут быть вполовину легче.

        Зубр представляется нам образцом первобытной силы и мощи. Голова его умеренно велика и не только не неуклюжа, а скорее стройна, лоб высок и очень широк, переносье немного выгнуто, лицевая часть равномерно сужена к концу. Морда широкая и некрасивая; она занимает все пространство между большими, круглыми, косо расположенными ноздрями; уши коротки и закруглены, глаза скорее малы, края глазных впадин выдаются над щеками; очень сильная, короткая и приподнятая шея образует подгрудок. На сильных, но не коротких ногах, снабженных большими овальными копытами и довольно маленькими мозолистыми пальцами, покоится массивное туловище: спина значительно возвышается от затылка до середины, откуда спадает к крестцу; хвост короткий и толстый. Рога расставлены далеко один от другого, не слишком толсты, круглы и остры; они загибаются несколько вперед, затем внутрь и назад. Туловище покрыто густым мехом, состоящим из длинных, большей частью завитых волос ости и сбитого, как войлок, подшерстка. Мех этот удлиняется на затылке в широкую челку, состоящую из гладких волос и спадающую на лоб и на виски; на спине волосы образуют высокий гребень, на подбородке свешивается вниз длинная и довольно жидкая борода. Шею и подгрудок охватывает большая грива. Все лицо покрыто густыми волосами; ушные раковины на краях мохнатые; на конце хвоста широкая и длинная кисть, спускающаяся почти до пяточного сустава. Общая окраска меха светло-бурая, борода и кисть хвоста черные, ноги темно-бурые, челка светло-коричневая. Корова по телосложению заметно меньше и тоньше, чем бык, рога у нее слабее, грива менее развита; окраска, однако, одинаковая. Только что родившийся теленок более светлого цвета**.

* * От бизона зубр отличается более крупной величиной. но одновременно более легким телосложением. У него не столь большая голова, посаженная гораздо выше, более длинные и тонкие рога, прогнутый профиль спины, сильнее развита задняя часть тела. Ноги заметно выше, хвост длиннее. Шерсть более равно мерной длины и однотонного коричневого цвета. В рационе большее значение играют ветки и листья (всего зубры потребляют более 200 растений).

        До последнего времени вопрос: принадлежит ли живущий в Кавказских горах дикий бык к тому же виду, что и зубр, остался нерешенным. Мы до сих пор получили мало сведений об этом животном. Более 200 лет тому назад Архангело Ламберти только упомянул, хотя и по слухам, о существовании "дикого буйвола" на границе Мингрелии. В конце прошлого столетия Гюльденштедт нашел в одной пещере на Кавказе 14 зубровых черепов. Эйхвальд в начале нашего века собирал известия о местонахождении оставшихся еще в живых диких быков. Но только Бэр мог на основании присланной ему в 1836 году бароном фон Розаном шкуры удостовериться в том, что кавказский дикий бык и зубр принадлежат к одному виду. С тех пор было много сообщений о диком быке Кавказа. А в 1868 году там был пойман молодой зубр-самец, и доставлен в Московский зоологический сад. Таким образом, установлено, что наш европейский дикий бык - зубр - имеет еще и другое местопребывание и может считаться застрахованным от истребления по крайней мере на ближайшее время.
        Нордман, Торнау и Радде сообщили между тем дальнейшие сведения о существовании и образе жизни кавказских зубров, а также об охоте на них. Нордман свидетельствовал в конце тридцатых годов, что зубр уже не встречается вблизи горной дороги из Тамани в Тифлис, но что внутри горных цепей Кавказа попадается нередко, постоянным местом его обитания служит пространство не меньше 200 километров вдоль побережья Кубани до истоков Бзыби. Опираясь на устные сообщения Торнау, он рассказывает об одной кавказской охоте на зубров в долине Большого Зеленчука и замечает, что животные эти водятся не только на указанной реке, но и в скалистых, обильных ущельями долинах Урупа и Большой Лабы, а также в хвойных лесах Главного хребта ниже линии вечного снега. Радде сообщает Брандту, из труда которого я заимствовал нижеизложенные известия о зубрах, что еще в 1865 году в обширных сосновых лесах к западу от глетчера Марухи ютились зубры, которые попадались там стадами в 7-10 голов. Торнау, живший три года в горах в качестве пленника у горцев и присутствовавший при охоте на зубров, часто видел становище этих животных и тропинки, прокладываемые ими даже на самых крутых обрывах, чтобы перейти из скалистой долины к ручью, где можно утолить жажду. Однажды на Зеленчуке он услышал громкий шум, происходивший от топота стада зубров и ломающихся ветвей, и скоро увидел до 20 коров и телят, которые следовали за громадным быком, важно шагавшим с опущенной головой; все они направлялись к обычному водопою*.

* Последние зубры особого кавказского подвида (В. b. caucasicus), отличавшегося очень темной курчавой шерстью и некоторыми другими особенностями, были истреблены браконьерами в 1925 - 1927 годах в районе Теберды. Сейчас в Теберди иском и других парках и заповедниках Кавказа живут стада зубров, беловежских по происхождению, а также зубробизонов. Оседлые на равнинах, в горах зубры совершают вертикальные кочевки, поднимаясь летом до 2000 м над уровнем моря.

        Число зубров в Беловежской пуще, согласно произведенной переписи, доходило в 1829 году до 711 голов, между которыми было 633 старых быка, в следующем году стадо возросло до 772 голов, но затем уменьшилось снова до 657 вследствие происходившего в эти годы польского мятежа. В дальнейшем усиление охранительных законов так благоприятствовало их размножению, что в 1857 году число всех зубров, живущих в Беловежской пуще, равнялось 1898. Но по другим сведениям, в 1863 году в стаде было только 874 зубра, и с тех пор число их постоянно колеблется от 800 до 900 голов; по словам Фриза, в настоящее время насчитывают до 1500 быков.
        В 1865 году князь фон Плесе сделал попытку поселить зубров в поместье Плес в Силезии, в парке пространством более 600 гектаров. Из Беловежья по железной дороге были привезены один бык и три коровы, которые хорошо ужились и даже размножились на новом месте. Позже, в 1871 году, животные были переведены в лес Мецерцица. Как сообщает Фризе, в 1889 году там уже насчитывалось 11 зубров, хотя за это время девять быков были застрелены.
        Летом и осенью зубр живет в сырых местах леса, обыкновенно спрятавшись в чащах; зимой предпочитает более сухой и выше расположенный лес. Очень старые быки живут одиноко, более молодые бродят небольшими стадами, летом в 16-20, а зимой в 30-50 голов. Каждое стадо имеет свое постоянное становище и всегда возвращается к нему.
        Зубры деятельны и днем и ночью, пасутся охотнее всего утром и вечером, иногда даже и ночью. Пищу их составляют различные травы, листья, почки и кора деревьев: они насколько могут обгладывают кору с деревьев и пригибают к земле молодые гибкие стволы, чтобы достать макушку, которую совсем уничтожают. Их любимое дерево, кажется, ясень, сочную кору которого они предпочитают всем другим; хвойные деревья, напротив, не трогают. Зимой едят почти исключительно кору и ветки доступных им лиственных деревьев, кроме того, лишайники и сухую траву. В Беловежской пуще скошенное на лугах сено запасают для них в стогах; но они, не довольствуясь этим, делают набеги на стога соседних деревень, ломая при этом изгороди. Свежая вода для питья им необходима.
        На первый взгляд движения зубра кажутся тяжелыми и неуклюжими, но, присмотревшись, можно заметить, что они достаточно проворны.
        Ходят зубры скорым шагом, бегают тяжелым, но быстрым галопом, причем опускают голову к земле, а хвост поднимают кверху и вытягивают*.

* Зубры могут прыгать до 3 м в длину и до 2 м в высоту.

        Они легко переходят вброд или переплывают болота и реки. Между внешними чувствами первое место занимает обоняние; зрение и слух развиты меньше, а вкус и осязание лишь посредственно. Нрав зубров меняется с годами. Молодые животные бывают веселыми, живыми, игривыми существами; хотя они не очень кротки и миролюбивы, но все же не злы. Старые, напротив, имеют сумрачный, даже свирепый нрав; они становятся раздражительными и не расположенными к каким бы то ни было играм. Хотя зубры обыкновенно не трогают людей, которые их не беспокоят, но малейший повод может пробудить в них гнев и сделать чрезвычайно опасными. Летом они стараются избегать человека, зимой никому не уступают дороги, и случалось не раз, что крестьянам приходилось долго ждать, пока зубру заблагорассудится уйти с занятой им тропы, по которой никто не может пройти. Дикость, упрямство и вспыльчивость - отличительные черты этих быков. Более молодые пугливее и боязливее старых. Живущие отшельниками старые звери могут стать истинным бичом страны. Они, кажется, находят особое удовольствие в том, что дразнят людей. Один старый бык-вожак овладел на некоторое время дорогой, проходящей через Беловежский лес, опрокидывал не раз экипажи и причинил много других несчастий. Лошади выказывают перед зубром еще издали страх и ужас и, почуяв его, стараются убежать.
        Период случек, наступающий обыкновенно в августе, а иногда только в сентябре, продолжается две или три недели. Около этого времени зубры находятся в наилучшем состоянии, тучны и сильны. Перед случкой забавляются своеобразными играми, а между быками бывают серьезные битвы. Бешеному от любви животному, кажется, доставляет особое удовольствие вырывать из земли не очень толстые деревья и валить их. Затем они начинают драться, сперва, может быть, только шутя, потом все серьезней и серьезней, наконец бешено бросаются друг на друга и так сталкиваются рогами, что можно только удивляться, как оба не расшибутся от такого сильного удара. Мало-помалу отшельники собираются в стада, и поединки делаются теперь еще ужасней, более молодой и слабый бык должен или отступить, или умереть. В 1827 году в Беловежском лесу был найден околевший трехлетний бык с раздробленной ногой и отбитым у корня рогом. Не только быков находили мертвыми в это время, но и коров*.

* Во время гона при быке находится "гарем" из 2—6 самок.

        Тотчас после окончания периода спаривания старые быки снова отделяются от стада и возвращаются к прежней тихой, отшельнической жизни. Коровы телятся через девять месяцев после случки, обыкновенно в мае или начале июня. Перед этим они уединяются, находят удобное место где-нибудь в глубине леса и скрываются здесь с теленком в течение нескольких дней. В случае опасности с необыкновенным мужеством защищают свое детище. Теленок прижимается к земле, поднимает уши и ворочает ими, широко раскрывает ноздри и глаза и пугливо смотрит на врага, навстречу которому спешит мать. Тогда и человеку, и зверю опасно приближаться к самке зубра - она храбро идет против всякого врага. В течение нескольких дней после рождения теленок следует за матерью, которая обращается с ним с необыкновенной нежностью. Пока он еще не умеет как следует ходить, она головой нежно подталкивает его вперед и старается защитить от холода и опасности, помещая между передними ногами; каждый день дочиста облизывает его; во время кормления стоит на трех ногах, чтобы теленку было удобнее достать вымя, а пока он спит, охраняет его безопасность. Телята премилые, грациозные животные, хотя уже с юности проявляют задатки характера. Они развиваются очень медленно и достигают полного роста, вероятно, только к восьмому или девятому году**.

* * Вес новорожденного около 22 кг, лактация продолжается 5-6 месяцев (иногда до года), но теленок начинает есть траву уже с 2-3 недель. Иногда теленок остается с матерью до 2 лет, несмотря на то, что при благоприятных условиях следующей весной самка приносит новое потомство. Половое созревание наступает в 1,5-2 года, но окончательных размеров животные достигают к 5-8 годам. Максимальная продолжительность жизни - около 40 лет.

        Возраст, до которого зубры могут дожить, определяется приблизительно в 30-50 лет. Коровы умирают лет на 10 раньше быков, но и последние в старости обыкновенно слепнут или лишаются зубов, тогда уже они не способны питаться надлежащим образом, не могут обкусывать молодые ветви, быстро слабеют и наконец околевают.
        По сравнению с другими быками зубры размножаются медленно. В Беловежской пуще провели наблюдение и выяснили, что коровы бывают стельными раз в три года, а в более зрелом возрасте остаются бесплодными несколько лет кряду. В 1829 году из 258 коров отелились только 93; из остальных большинство уже были бесплодными, а другие еще слишком молодыми.
        Эти сильные животные превосходно защищаются от врагов. Медведи и волки могут быть опасны только телятам, и то если по какой-нибудь причине матери нет в живых и детеныш беззащитен. Однако случается, когда выпадает глубокий снег, голодные волки гоняют взрослых зубров до изнеможения и наконец одолевают их.
        Еще во времена Юлия Цезаря охотник, убивший одного тура или зубра, приобретал большую славу; все древние песни восхваляют таких героев. В средние века рыцари и бароны доблестно сражались с зубрами и турами. Одни охотились верхом на конях, другие пешком, но всегда избирали оружием нападения копье. Выходили на зверя вдвоем: один приближался к бешеному зверю, другой криками и размахиванием красного платка старался отвлечь внимание зубра от нападающего и привлечь к себе; в это время первый вонзал копье в тело животного. Простые охотники, чтобы овладеть могучим животным, сооружали на его тропе глубокую яму и убивали зубра, провалившегося в нее.
        По преданиям, которыми так богата история Венгрии и Трансильвании, охота на зубра составляла самое воинственное занятие мадьярского рыцарства и знати соседних стран. Во времена первых венгерских королей охота сделалась исключительным правом короля или владетельного князя. Есть много сообщений на эту тему. "В том же году (1534), - говорится в одной немецкой рукописи, - дикие быки, известные в Венгрии под названием "бегин" или "беогин", жившие стадами в горах Журжево в стране Секлеров, причиняли много вреда и нападали на мужчин и женщин, ходивших в лес. Поэтому Мойлар Истван, согласно древнему обычаю, созвал в день святого Фабиана на большую охоту старых воевод. Тогда съехалось много господ и знати, которые поохотились удачно, а также порядочно попировали". И спустя 100 лет охотились с такой же пышностью, как можно видеть из письма Георга Ракочи I, князя Трансильванского к Павлу Борнемиссеру в 1643 году.
        В Беловежской пуще владетельные особы прошлых столетий появлялись с многочисленной свитой, созывали лесничих и принуждали окрестных крестьян идти в загонщики. Отряд в 200-300 человек должен был гнать зубров к месту, где на безопасном помосте стояли охотники. Об одной блестящей охоте, устроенной польским королем Августом III в 1752 году, свидетельствует еще и теперь шестиметровая пирамида из белого песчаника с надписью на немецком и польском языках; в один день тогда было убито 42 зубра, 13 лосей и две косули; только одна королева застрелила 20 зубров, не промахнувшись ни разу. Восемнадцатого и девятнадцатого октября 1860 года устроил охоту русский император: сам государь застрелил шесть зубров-быков и одного теленка, двух лосей и шесть ланей, три косули, четырех волков, одного барсука, одну лисицу и одного зайца. Великий герцог Веймарский и принцы Карл и Альбрехт Прусские убили еще восемь зубров. Эта охота была подробно описана в особом сочинении на русском языке.
        Д. В. Долматов, главный лесничий казенных лесов Гродненской губернии, рассказывает, как ловили этих животных. Государь император обещал королеве Виктории для зверинца двух зубров и поэтому приказал поймать несколько голов. Это было в июле. На рассвете собрались 300 загонщиков и 80 охотников с ружьями, заряженными одним порохом, и обступили выслеженное стадо. Долматов и его спутник, граф Киселев, привезший царский приказ, увидели стадо, которое расположилось на холме. Телята весело прыгали, высоко подбрасывая песок проворными ногами, возвращались время от времени к своим матерям, терлись о них, лизали и затем снова весело прыгали. Вдруг звук рога прервал эту идиллию. В страхе стадо вскочило, телята пугливо прижались к матерям. Когда раздался лай собак, стадо поспешно собралось в обычном порядке: телята впереди, а взрослые образовали арьергард, охраняя их от нападения собак. Старые зубры прорвались сквозь цепи загонщиков и бросились дальше, не обращая внимания на людей, крики и выстрелы. Сразу посчастливилось поймать двух молодых зубров: теленком около трех месяцев от роду овладели без особого труда; другой, приблизительно пятнадцатимесячный, повалил на землю восемь человек и убежал, но, преследуемый собаками, был пойман в саду одного лесничего. Четырех телят, одного самца и трех самок поймали позже, одной самке от роду было всего несколько дней.
        Я видел зубров в зверинце в Шенбруне. Они жили в продолжение многих лет в одном хлеву, перед которым находился двор, огороженный толстыми бревнами. Очень крепкие дубовые столбы изгороди, вкопанные на метр в землю и сверх того укрепленные подпорками, скреплялись перекладинами. При моем посещении у коровы был сосущий теленок, заботу о нем она выражала всем своим поведением. Чтобы лучше рассмотреть редкостных животных, я подошел к изгороди ближе, как вдруг корова опустила голову и устремилась на меня, мыча и далеко высунув длинный язык, причем бросилась головой на балки с такой силой, что даже дубовые столбы задрожали. Другое существо раздробило бы себе череп при таком ударе: зубр же без малейшего труда повторил свои упражнения три или четыре раза подряд.
        В наших зоологических садах при благоприятном уходе зубры прекрасно выживают, без труда спариваются и размножаются даже больше, чем на свободе. По наблюдениям Шепфа, период стельности продолжается 270-274 дня. Мать чрезвычайно нежно обращается со своим новорожденным, если только его не тронула человеческая рука; она приходит в ярость и вымещает на беззащитном теленочке всякое непрошеное прикосновение надсмотрщика. Быка следует отделять от стельной коровы, так как семейная жизнь этих животных невозможна в тесном помещении. В Дрездене 22 мая 1865 года только что родившийся теленочек был подхвачен своим родителем на рога и переброшен через изгородь; здесь он снова встал на ноги и был принесен в хлев к матери, разлученной с быком. Корова, обнюхав своего теленка и, вероятно, заметив, что к нему уже прикасались человеческие руки, подбросила его и затоптала до смерти. За много недель до отела самая кроткая корова-зубр делается дикой и злобной, а отелившись и начав кормить теленка, она ведет себя в большинстве случаев так, как я выше описывал.
        По вкусу мясо зубра нечто среднее между мясом домашних быков и олениной; особенно славится мясо коров и телят. Поляки считали соленое мясо зубров превосходным лакомством и употребляли его на подарки дворам государей. Шкура дает крепкую и прочную, но мягкую и скважистую кожу, которая употребляется для выделки ремней и постромок.
        Рогам и копытам приписывают лечебные свойства. Наши предки делали из прекрасных крепких рогов сосуды для питья. На Кавказе еще и теперь используют их вместо кубков. На обеде, которым один кавказский князь чествовал генерала Розана, вместо стаканов употреблялись 50-70 рогов зубра, отделенных серебром.
        Та же участь, которой подвергался зубр в течение столетий, постигла его единственного родича - бизона (Bison bison)*, в невероятно короткий срок, можно сказать, в одно десятилетие.

* Бизоны проникли в Америку из Евразии в ледниковый период. Разные их формы сменят друг друга в тундростепях, лесах и прериях, некоторые виды намного превосходили современного степного бизона (Bison bison) размерами; размах их длинных рогов достигал 2 и более метров. Несмотря на обиходное американское название (Buffalo), бизоны, как и зубры, родственны скорее быкам, чем буйволам.

        Несколько десятков лет тому назад по необозримым пространствам Северной Америки бродили миллионы этих мощных животных; в настоящее время там не более нескольких сот бизонов. История не знает, да и впредь не занесет на свои страницы другого примера такого систематического уничтожения, такого безжалостного массового истребления ради ничтожной выгоды безобидных и полезных животных. Причем правительство ничего не сделало для их защиты. Теперь только белеющие кости, разбросанные по далеким пустыням, указывают на некогда бесчисленные стада североамериканских бизонов.

Бизон (Bison bison)
        Число уцелевших бизонов доходило, по точным сведениям Вильяма Горнедея, на 1 января 1889 года до 835 голов, включая тех 200 быков, которые живут под охраной правительства в парке Иеллоустоуне. Это истребление бизонов началось с семидесятых годов, когда были проведены железные дороги на дальний Запад.
        Свыше 50 000 индейцев поддерживали свою жизнь за счет бизонов, с их гибелью они были бы лишены средств к существованию, если бы правительство Соединенных Штатов не поддерживало их.
        Бизона нужно считать характерным животным тех необозримых степных пространств, которые американцы называют прериями. Здесь бизоны жили в большом количестве, но попадались повсюду лишь небольшими группами. Когда первые европейцы начали заселять Северную Америку, площадь распространения бизонов, по исследованиям Аллена, простиралась почти от берегов Атлантического океана на запад, до границ Невады и Орегона, на юг до 25 градуса, на северо-запад приблизительно до 65 градуса северной широты и охватывало как лесные, так и степные пространства. В шестидесятых годах нашего столетия бизоны еще занимали средние части Северной Америки между 95 градусом западной долготы и Скалистыми горами. Мюльгаузен в 1851 году видел в прериях на западе от Миссури сотни тысяч бизонов; Фребель в 1858 году переходил с караваном повозок из Миссури в Мексику и в продолжение восьми дней ехал беспрерывно среди их стад. "Семьями, стадами и целыми массами, - говорит Генворт Диксон, - с топотом неслись перед нами черные мохнатые животные, то с севера на юг, то с юга на север; 40 часов мы наблюдали неисчислимые стада этих животных, мяса которых, как можно думать, хватило бы, чтобы снабдить вигвамы индейцев на целую вечность".
        Союзная Тихоокеанская железная дорога, строительство которой было окончено в 1869 году, привлекла много охотников на бизонов. Полчища бизонов были разделены этой дорогой на северные и южные стада; с этого времени истребление животных шло неудержимо вперед, чему способствовала постройка других железных дорог. Охотой, или, вернее, убийством, занимались как очень выгодным промыслом. Все южное стадо, число которого сведущими людьми еще в 1871 году определялось в 3 миллиона голов, к 1875 году было истреблено до незначительных рассеянных остатков. Подобным образом истребление северных стад началось в 1880 году и было окончено в течение трех последующих лет. На необозримых пространствах, недавно бывших отечеством многих миллионов бизонов, остались бродить тысячи быков, рассеянные в небольшие стада. Большая часть и этих беглецов в последние годы сделалась жертвой охотников, пока наконец охота не перестала быть выгодным занятием.
        Горнедей пишет, что при разумном и своевременном регулировании законом можно было бы из громадного числа бизонов убивать ежегодно по полмиллиона молодых быков, выручать за них до 10 миллионов марок, не причиняя стадам заметной убыли; теперь же требуется много усилий, чтобы сохранить сотню-другую из оставшихся в живых.
        Нижеследующее описание относится, следовательно, к животным, стада которых населяли еще двадцать лет тому назад Северную Америку, но теперь почти совершенно уничтожены*.

* До прибытия европейцев численность степного бизона оценивалась в 50 млн голов. В настоящее время численность восстановлена на уровне около 60 тыс. голов. Большинство степных бизонов происходят от небольшой группы животных (около 200 голов), сохранившихся в 11еллоустонском национальном парке, и отдельных особей из зоопарков.

        Бизон, или буффало, среди североамериканских животных то же, что зубр среди европейских: это великан из всех местных сухопутных млекопитающих. Длина быка 2,7-3 м; длина хвоста с волосами 65 см; высота в плечах 1,7-1,9 м, у крестца 1,4-1,6 м; масса от 600 до 1000 кг. Коровы значительно меньше быков. Голова бизона очень велика, широколоба, неуклюжа и тяжелее, чем у зубра; переносье более выпуклое, уши длиннее. Отличительными признаками этого животного нужно считать размеры головы, необыкновенное развитие передней части тела при удивительном сужении задней, короткость толстого хвоста и тонкость ног. Рога бизона значительно сильнее, толще, тупее на концах и проще в изгибе, чем у зубра; загнуты они назад, наружу и вверх, так что концы их уже не сближаются. Мех похож на мех зубра. Голова, шея, плечи, передняя часть туловища и плечевые части передних ног, передняя часть бедер и конец хвоста покрыты длинной шерстью. На плечах образуется грива, на подбородке и нижней части шеи борода; на лбу и затылке шерсть вьющаяся и всклокоченная; все остальные части тела покрыты лишь короткими и густыми волосами. Зимой шерсть значительно удлиняется. Почти все охотники и наблюдатели (Додж, Гинд, Макоун, Юнг) различают наряду со степным бизоном очень редкого лесного бизона, отличающегося более слабым телосложением и короткими, но коренастыми ногами**.

* * Лишь в конце XIX века в лесах севера Канады был открыт лесной бизон (В. b. athabascae). Он крупнее степного. Некоторые ученые считают лесного бизона дожившим до наших дней подвидом первобытного бизона (В. priscus). В настоящее время охраняются не более 500 животных в национальном парке "Вуд-Баффало".

        К августу-сентябрю, когда начинается период случек, стада приходят в возбуждение, тесно сплачиваются и образуют волнующуюся массу. Быки гоняются за коровами, бросаются друг на друга и сражаются до тех пор, пока их не оттеснят другие. По описаниям Катлина, эти единоборства очень страшны, но, по рассказам других наблюдателей, например Одюбона, Доджа, они довольно безобидны*.

* Последние наблюдатели находятся ближе к истине.

        Толстый череп, вдобавок еще хорошо защищенный мехом, выдерживает сильные удары, а короткие рога представляют оружие, совсем не приспособленное к нанесению смертельных ран одинаково сильному противнику. Телята рождаются по одному, но нередко и по два, между мартом и июлем, некоторые только в августе**.

* * Двойни крайне редки. Новорожденный весит около 30 кг. покрыт светлой рыжеватой шерстью.

        Стельные коровы уединяются в безопасное место и ждут там, пока их детеныши не окрепнут. С того времени, как телята примкнут к стаду, быки охраняют их. Телята сосут в продолжение девяти месяцев, а иногда еще дольше, всюду следуют за матерями, пока следующее поколение не оттеснит их.
        Хотя бизон по наружности неуклюжее животное, однако двигается с достаточной легкостью и, несмотря на короткие ноги, проходит значительные расстояния. Ходит всегда скоро, бегает рысью и неутомимо, а в галопе мчится с такой быстротой, что лошадь должна напрягать все свои силы, чтобы догнать его. Его движения очень своеобразны когда торопится, то тело описывает волнистые линии. В плавании выказывает силу и неутомимость; без малейшей робости идет в воду и переплывает широкие реки. Голос бизона скорее глубокое грудное рычание, чем мычание. Когда раздаются голоса тысячи бизонов, то образуется гул, который можно сравнить с отдаленным раскатом грома***.

* * * В основном бизоны передвигаются шагом или неторопливой рысью, но в галопе могут развивать скорость до 50 км/ч.

        Из внешних чувств выше всего стоят обоняние и слух. Бизон обладает превосходным чутьем, а слышит на далекие расстояния****.

* * * * Основную информацию об окружающем мире бизон получает при помощи обоняния, слух и зрение играют лишь дополнительную роль.

        Все наблюдатели признают его зрение слабым, хотя глаза у него устроены хорошо и мало чем отличаются от глаз других животных; вероятно, густой мех, окутывающий голову, мешает смотреть. Своими душевными способностями бизон не отличается от других родичей. Он не очень понятлив, довольно добродушен, пуглив и не способен на быстрое возбуждение, но, будучи раздражен, забывает обычные свои опасения и смело идет навстречу врагу.
        Бизоны переходят с места на место, от сочных пастбищ к рекам, куда они направляются, чтобы напиться и освежиться. При этом вытаптывают дорожки, которые всем путешественникам через прерии известны под именем "буйволовых тропинок". Буйволовые тропинки идут большей частью по нескольку сот следов в ряд и пересекают реки там, где берега удобны для спуска и подъема. Эти тропинки напоминают те, которые протаптывает и по которым аккуратно проходит наш домашний скот, когда пасется в большом числе на свободе в лесах и на лугах. Можно точно знать, где недавно прошли бизоны, так как по их следу по земле еще долго тянется стая тощих волков, а в воздухе коршуны, орлы и вороны летят за верной добычей. Летом невысокая, но сочная трава прерий доставляет пищу пасущимся бизонам; зимой они довольствуются скудным пропитанием, наряду с ветками и засохшими листьями находят тощую траву, лишайники и мох*****.

* * * * * Бизон съедает в день до 25 кг травы, площадь кормового участка стада зимой составляет 94 км, летом вдвое меньше. Каждые 10-12 дней стадо перемещается на новый участок.

        Бизону все время приходится вести борьбу за существование. Его жизни угрожают не только человек и волк, но также холод и голод. Зима, тяжелая в прериях, истребляет сотни этих животных, предварительно обессилив и ослабив их. Собственно говоря, бизон может достаточно хорошо противостоять холоду: густой мех защищает его от непогоды, линька точно соответствует времени года, так что зима никогда не застигает его врасплох. Но условия жизни могут сделаться очень печальными, когда снежный покров глубок и животное, ищущее пропитание, несмотря на все усилия, не находит его в достаточном количестве. Жир, накопленный за лето, быстро истрачивается, изнеможение растет, и дальнейшее поддержание жизни оказывается невозможным*.

* Зимой животные ищут малоснежные участки, позволяющие копытить корм. Бизоны легко переносят 30 градусные морозы.

        Тогда ослабевшее животное спокойно и безнадежно ложится на землю и без сопротивления дает снегу похоронить себя. Бизоны гибнут зимой, если они неосмотрительно доверяются ледяному покрову реки. Их обычай идти один за другим часто губителен в таких случаях; под громадной тяжестью стада лед ломается, животные падают в воду, напрасно стараются выбраться, встречая препятствие в сотнях напирающих сзади товарищей, и погибают. Подобным образом гибнут многие бизоны и летом, переплавляясь через реки, когда стремятся выбраться на берег в таком месте, где затруднительно сделать это.
        Врагов у бизона так же много, как и у других видов. Говорят, медведь не боится боя с быками, а волк опасен молодым бизонам**.

* * Из хищников некоторый урон популяциям бизонов наносит только волк. Гораздо опустошительнее и опаснее для бизонов — эпизоотии инфекционных заболеваний, общих с крупным рогатым скотом: ящура, сибирской язвы и др.

        Самым же главным врагом остается человек, особенно европеец, охота которого, как сообщает Горнедей, приняла уже в двадцатых и тридцатых годах нашего столетия опасные размеры. "В прежние времена, - так изображает нам Мюльгаузен, - когда бизон мог считаться некоторым образом домашним животным индейцев, не было заметного уменьшения необозримых стад; наоборот, они размножались и жили спокойно на роскошных пастбищах своей родины. Но вот в этих местах появились белые. Большие шкуры с роскошным мехом понравились им, жирное мясо пришлось по вкусу - от того и другого они ожидали больших выгод. Сначала европейцы возбудили у индейцев жадность к блестящим украшениям и опьяняющим напиткам; эти продукты отдавались в малых количествах в обмен на добычу, тут-то и началось опустошение. Тысячи бизонов были убиты ради языков, еще чаще ради меха. Беззаботный индеец не думает о будущем: он живет и наслаждается лишь настоящим. Раз убедившись в выгоде охоты, он в дальнейших поощрениях не нуждается и охотится на бизонов до тех пор, пока последний из них не оставит ему своей шкуры. Несомненно, недалеко то время, когда могучие стада будут жить лишь в воспоминании и 300 тысяч индейцев, лишенных средств к существованию и гонимых свирепым голодом вместе с миллионами волков, сделаются бичом для соседней цивилизации и в качестве такого будут истреблены самым жестоким образом".
        В прежние годы ежегодно до сотни тысяч бизонов лишались жизни. Преследователи двигались в места их обитания настоящими, хорошо организованными армиями с главнокомандующими и начальниками, с возами припасов и лагерных приспособлений. Пока охотились на лошадях, нужны были объединенные усилия 15-25 охотников, которые в продолжение одного охотничьего сезона добывали до 1000 бизонов. Результаты стали совсем иными в последние два десятилетия, когда начали употреблять почти исключительно "тихую охоту", как называют американцы этот способ истребления. Хороший стрелок получил возможность уложить за одну охоту 1000-3000 голов; так, например, Жак Брейджес один застрелил 1142 бизона в течение шести недель*.

* Хрестоматийным стал "подвиг" Уильяма Фредерика Коды (Буффало Билла), истребившего за 18 месяцев 6400 животных.

        Такое успешное истребление сделалось возможным благодаря действию дальнобойных тяжелых ружей, заряжающихся с казенной части. По доставленным Горнедеем описаниям, "тихая охота" велась следующим образом. Обыкновенно группа охотников из четырех человек доставала необходимое снаряжение или это делало лицо, у которого они состояли на службе. Охотники ехали по железной дороге до ближайшей станции, складывали там свой багаж на повозки и направлялись к месту охоты. Один из них заботился о приготовлении пищи, остальные шли стрелять, каждый сам по себе, с ружьем, боевыми припасами и скорняжим ножом. Все искусство состояло в том, чтобы высмотреть стадо бизонов на таком месте, где стрелок незаметно и против ветра мог бы подкрасться к ним как можно ближе. Если это удавалось, человек клал возле себя патроны и, найдя опору для ружья, целился в вожака. Свист пули привлекал внимание стада, но не пугал его; ближайшие соседи подходили к вожаку, который с простреленными легкими скоро сваливался. Второй бык, только что задумавший принять руководство стадом, падал сам от следующей пули, а за ним следовали третий, четвертый и т. д. Стрелявший старался, чтобы его движений не увидели звери, и целился в того быка, который пытался отойти, потому что за ним последовали бы все остальные. Делая каждую минуту по выстрелу, опытный стрелок мог легко убить с расстояния 200-250 метров несколько дюжин глупых созданий. Горнедей приводит как доказательство, что некто Андрьюс менее чем за час убил с одного места 63 бизонов, а от Мак-Нансе он слышал, что другой стрелок уложил на месте 91; Додж сообщает о третьем человеке, который за 45 минут убил не менее 112 бизонов внутри полукруга с радиусом не более 200 м. Когда стрельба окончена, начинают сдирать шкуры, потом сушат и упаковывают их. После этого стрелок спешит попытать счастья на другом месте. Последним средством истребления явился отстрел животных у водопоя.
        Везде, где жили бизоны, бесчисленные маленькие компании вели такого рода охоту, поэтому нечего удивляться, что беззащитные животные исчезли с лица земли с поразительной быстротой. Но день, в который навсегда прекратилось хищническое избиение бизонов, наступил скоро и неожиданно.
        Сушеное мясо бизонов, размельченное и смешанное с жиром, известно под названием "пеммикан". Участники полярных экспедиций к нему обыкновенно примешивают еще изюм и считают вкусным и питательным кушаньем. Мясо коров еще жирнее, чем быков, а мясо телят чрезвычайно нежно. Из шкур индейцы изготавливают одежду, палатки, постель, седла, пояса и т. п.; прежде обивали шкурами остовы своих челноков. Из костей делали станки для седел и ножи, которыми очищали кожу. Из жил сучили тетиву для лука и нитки для шитья; из ног и копыт варили прочный клей; крепкие волосы скручивали в веревки; из хвостов мастерили опахала, чтобы отгонять мух; помет служил топливом. Европейцы также ценили кожу и мех бизона. Кожа его превосходна, хотя несколько рыхла; мех можно употреблять на ковры и поверхности всякого рода; безукоризненные экземпляры, стоившие лет 30 назад 30-50 марок, теперь в 3 и 4 раза поднялись в цене, а скоро и совсем исчезнут из продажи. С одной шкуры можно получить до четырех килограммов шерсти, она так же хорошо поддается обработке, как и овечья, и в некоторых странах употребляется для производства теплых и очень прочных тканей.
        В наших зоологических садах бизоны появились лишь несколько десятков лет тому назад. Один английский лорд, как мне сообщили в Лондоне, привез из Америки несколько пар и развел в Шотландии на землях своих имений стадо в 15-20 голов; но после его смерти бизоны были проданы. Два бизона, которых я содержал, были вначале очень пугливы и боязливы, поспешно прятались от приближавшегося человека, но нередко и угрожали ему до такой степени, что возбуждали серьезные опасения; поэтому надсмотрщик тяготился уходом за ними.
        К началу января 1889 года в Соединенных Штатах содержалось для разведения 216 и для показа 40 бизонов; кроме того, было еще 40 ублюдков. Под охраной правительства в Иеллоустонском парке живут 200 диких бизонов.
        Остается нерешенным вопрос о том, сколько еще сохранилось живых из тех немногочисленных экземпляров, которые бродили в диком состоянии по необитаемым степям и лесам Северной Америки.
        "Индийцы, - так рассказывает еще Элиан, - приносят своему повелителю в дар двух быков. Они черного цвета, но хвосты, из которых делают опахала, ослепительно белые. Животное чрезвычайно пугливо и быстро спасается бегством; но если к нему слишком близко приближаются собаки, то оно прячет свой хвост в кусты, а головой обращается против врагов, так как полагает, что ему ничего не сделают, если не увидят хвоста; бык хорошо знает, что его и ловят ради красоты последнего. Но он заблуждается.
        Его убивают отравленной стрелой, обрезают хвост, снимают кожу, а мясо бросают". За Элианом упоминают о нем Марко Поло, Николо ди Конти, Белон, Пеннант и другие путешественники; позднее Паллас составил более подробное описание этого быка. Только в последнее время путешественники Стюарт, Турнер, Муркрофт, Герберт, Герард, Гимильтон Смит, Радде, братья Шлагинтвейт и Северцов, в особенности Пржевальский, точнее познакомили нас с ним. С тех пор, как ручные яки были доставлены в наши зоологические сады, появилась возможность и наблюдения над ними.
        Як (Poephagus mutits)* имеет следующие признаки: туловище мощное и плотное; голова умеренной величины и равномерно суживается от длинного, высокого, но плоского лба к некрасивой округленной морде.

* Яка обычно объединяют с быками в род Bos, в последнее время нередко выделяют в отдельный род Poephagus. Нередко выделяют два вида яков — дикого (P. mutus) и домашнего (P. grunniens), в случае объединения в один вид яку присваивается латынь домашнего, поскольку он был описан раньше. Дикий як был открыт Н. М. Пржевальским только в 1883 г.

        Нос выступает вперед, узкие ноздри расходятся вкось; глаза малы и с тупым выражением, узкий зрачок поставлен поперек; небольшое ухо закруглено и густо покрыто волосами. Рога широко расположены по сторонам лобного утолщения; они покрыты поперечными округленными, но довольно плоскими буграми, которые у корня более заметны. Рога обращены сначала в сторону назад, потом вперед и вверх. Шея короткая, задняя ее часть и перед загривка возвышаются горбом; спина до основания хвоста постепенно опускается в виде чрезвычайно волнистой линии. Туловище у плеч узкое, в середине вздутое и отвислое; хвост длинен и украшен спускающейся до земли густой кистью; ноги короткие, сильные, копыта велики, расщелина между ними широка, и побочные копытца хорошо развиты. Волосяной покров состоит из тонкой и длинной шерсти, курчавой и волнистой на лбу до затылка, часто покрывающей всю морду; на загривке она удлиняется в низко висящую, мягко волнистую гриву, имеющую вид бахромы, которая волочится по земле точно так, как и чрезвычайно густая, похожая на лошадиный хвост кисть хвоста. Напротив, живот и внутренняя сторона бедер, а также задние и передние ноги вниз от коленного сустава покрыты гладкой, короткой, ровной шерстью. У старых животных шерсть красивого ровного черного цвета, на спине и боках с бурым отливом; шерсть вокруг морды - сероватая, а вдоль спины проходит серебристо-серая полоса. Шерсть теленка имеет серый оттенок, шерсть молодого быка черная. Общая длина старого быка до 4,25 м, длина хвоста без кисти 75 см, высота 1,9 м, длина рогов 80-90 см; масса 650-720 кг. Длина взрослой коровы едва превышает 2,8 м, высота 1,6 м, масса 325-360 кг*.

* Самец дикого яка имеет в холке 2 м, весит до 1 т. Одомашненная форма в два раза меньше и легче.

        Як живет на плоскогорьях Тибета и на всех связанных с ними горных хребтах; высокие равнины между 4000 и 6000 м над уровнем моря служат ему местопребыванием**.

* * В ледниковый период несколько видов яков было широко распространено в холодных и умеренных областях Азии; яки встречались и на Аляске. Исторический ареал современного вида дикого яка охватывал горы Центральной Азии: Тибет, Гималаи, Памиро-Алай, Тянь-Шань, Алтай. Саяны. В настоящее время дикий як сохранился на небольшом участке Тибетского плоскогорья, на высотах 4-6,1 тыс. м над уровнем моря. Общая численность не больше нескольких сот.

        Несколько десятков лет тому назад яки водились в верхней долине Селенги и даже переходили на юг от этой реки; но, по сообщению Кинлоха, из-за постоянных преследований английскими охотниками они совершенно истреблены и вытеснены оттуда. Голая почва негостеприимных равнин их родины лишь кое-где обросла жалкой травой, которую зимой сильные вьюги покрывают снегом; летом же зной и ветры задерживают успешное развитие растительности. Но среди таких пустынь як находит удовлетворение всех своих потребностей и защиту от человека и легче, чем можно было бы предполагать, выдерживает борьбу за существование.
        Подробными сообщениями о жизни этого мощного животного на свободе мы обязаны Пржевальскому; во всех пройденных им частях северного Тибета он находил одиноких старых быков и небольшие семьи яков. Многочисленные стада встречались только в местах, где находились более богатые пастбища. Такие стада странствуют довольно далеко; они появляются, по словам монголов, летом на богатых травой пастбищах, где зимой их не заметишь. Они предпочитают близость источников, в соседстве с которыми трава растет лучше. Напротив того, старые быки, по лени или по другим причинам, из года в год остаются на одних и тех же местах и живут в одиночестве или же соединяются самое большее с тремя или пятью себе подобными. Более молодые, хотя уже взрослые быки, иногда присоединяются к старшим, но чаще образуют собственное стадо, состоящее обыкновенно из 10-12 голов, и принимают иногда к себе старого быка. Коровы, полувзрослые бычки и телята соединяются в стада, в которых число голов доходит до нескольких сот, по уверению монголов, даже до тысячи. Совершенно ясно, что такой массе трудно найти достаточно пищи на скудных лугах, и потому яки, пока пасутся, рассеиваются на обширных равнинах, но собираются вновь во время отдыха или сильных бурь. Почуяв опасность, животные смыкаются и помещают в середину телят; при этом несколько взрослых коров, стараясь определить причину тревоги, расходятся в разные стороны от стада***.

* * * По некоторым данным, самки и молодые держатся крупными стадами (ранее до 1000 экземпляров), взрослые самцы поодиночке или небольшими группами.

        Для логовища стадо выбирает северный склон горы или глубокое ущелье, чтобы избежать солнечных лучей. Як боится зноя больше, чем холода, и поэтому ложится охотнее всего на снегу, даже в тени; если нет снега, он взрывает землю и устраивает себе ложе. Случается, впрочем, по крайней мере зимой, что он располагается на том месте, где раньше пасся. Вода для него - необходимое условие существования. Бесчисленные следы и кучи помета вблизи не замерзших ручьев доказывали Пржевальскому, что водоемы постоянно посещаются яками. Только в местах, где вокруг нет воды, животные довольствуются снегом.
        Несмотря на свою массу, як в ловкости не уступает другим горным животным. Он может соперничать с дикими овцами и козерогами, потому что лазает с не меньшей уверенностью, чем они, среди самых высоких и диких скал, по хребтам и обрывам, а во время бега по ровной поверхности догонит всякую лошадь. Из его внешних чувств обоняние далеко превосходит все остальные. Як чует человека уже на 500 шагов, но разглядеть его в ясный солнечный день может едва лишь на расстоянии 1000 шагов, а при облачном небе самое большее на половине этого расстояния; слышит он так слабо, что только при непосредственной близости звук шагов или другой какой-либо шум пробуждает в нем беспокойство. То, что его понятливость находится на низкой ступени развития, доказывается несоразмерно малым мозгом, а еще больше поведением в случае беды и опасности. "Самое достопримечательное свойство яков, - говорит Пржевальский, - его лень. Утром и вечером он идет на пастбища; остаток дня посвящает покою, которому предается стоя или лежа. В это время только пережевывание жвачки свидетельствует, что он жив, так как в остальном походит на высеченное из камня изваяние".
        Однако этот образ жизни совершенно меняется, когда приходит время спаривания. По словам монголов, время случки начинается в сентябре и продолжается целый месяц. Тогда быки и днем, и ночью в беспокойстве и возбуждении. Одинокие быки собираются в стада, бегают, как безумные, разыскивая коров и постоянно при этом хрюкая; когда они встречаются с другими быками, то становятся один против другого, чтобы в серьезном поединке добиться права обладания самкой. Под страшными ударами, от которых иногда один из рогов ломается у основания, сильные животные сталкиваются. Однако ни один из толстых черепов не трескается, а серьезные раны, нанесенные друг другу, скоро заживают. Удовлетворенные или пресыщенные и усталые после периода случек, они возвращаются на свои пастбища, успокаиваются и ведут снова тот же образ жизни, что и раньше. Через 9 месяцев после случки корова телится и заботится о своем детеныше в продолжение одного года, так как, по показанию монголов, она бывает стельной только один раз в два года. В 6-8 лет як делается взрослым, в 25 умирает от старческой слабости, если болезнь или пуля охотника не сократят еще раньше его жизнь. Другие враги не поднимаются на его родные высоты.
        Охота на яков для храброго и хорошо вооруженного стрелка настолько же заманчива, насколько и опасна. Могучий зверь, если случилось, что первый выстрел не оказался смертельным, иногда без размышления бросается на охотника. Последний, даже обладая мужеством, ловкостью, хладнокровием и наилучшим оружием, никогда не может с уверенностью рассчитывать на то, что следующий его выстрел уложит превосходящего его силой противника. Пуля из самого дальнобойного ружья, только тогда проникает в череп, когда перпендикулярно ударяет в небольшое место на голове, где находится мозг, а удар в тело бывает смертельным только в том случае, когда пуля пробивает сердце, Поэтому монголы боятся яка, как опасного чудовища, охотно уступают ему дорогу и если уж решаются на охоту, то стреляют в гордого гиганта из надежной засады и группой в 8-12 человек, надеясь, что он их не увидит, а получив рану, убежит и через два-три дня околеет, тогда и будет отыскан охотниками. Европеец полагается на свое ружье, заряжающееся с казенной части, и на нерешительность яка. Зверь, несмотря на всю свою свирепость, не может преодолеть страха перед смело наступающим на него человеком, медлит и после продолжительного размышления обращается в бегство, несмотря на полученные раны. Выносливость и живучесть его почти невероятны. Один як, в которого Пржевальский и два его спутника стреляли до тех пор, пока не помешала наступившая ночь, был найден околевшим лишь на следующее утро с тремя пулями в голове и 15 в груди. Очень немногие из яков, убитых мужественным охотником, падали бездыханными на землю после первого же меткого выстрела. Судя по описанию Кинлоха, трудность охоты состоит отнюдь не в том, чтобы застрелить зверя, а более в том, чтобы подойти на достаточно близкое для выстрела расстояние к дикому животному, обладающему в высшей степени острым чутьем.
        Кинлох расхваливает мясо яка, хотя он и находит его недостаточно жирным; язык и мозг из костей считает лакомством. Но еще выше, может быть, чем мясо, ценится в печальном отечестве яка помет, представляющий единственное горючее вещество, которым можно воспользоваться на обнаженных высотах Тибета.
        Во всех странах, расположенных около высоких гор, где водится як, мы встречаем его прирученного в качестве полезного и важного домашнего животного. Общим видом и шерстью ручной як может не отличаться от дикого, но бывает совсем другого цвета. Ручные яки чистого черного цвета очень редки; обыкновенно даже у наиболее похожих на диких заметны белые пятна; кроме того, попадаются бурые, рыжие и пегие яки. Многие породы уже переродились, вероятно, благодаря скрещиванию с другими видами быков*.

* В одомашненном состоянии як широко распространен по горным системам Азии. Домашние яки легко дают помеси с коровой, также использующиеся для получения продуктов питания и как вьючные животные. В Гималаях эти гибриды назы ваются "цзо", в Туве и Монгол ии "сарл ык". Гибриды в отличие, скажем, от гибридов лошади и осла плодовиты. Впрочем, плодовиты все гибриды между представителями настоящих быков (роды Bos, Poephagus, Bison).

        Тибетцы пользуется яком как вьючным животным. Со знакомыми людьми як обходится довольно дружелюбно, позволяет трогать, чистить себя и управлять веревкой, привязанной к продетому через нос кольцу; с чужими ведет себя иначе, беспокойно, опускает голову к земле и делает такие телодвижения, как будто желает вызвать противника на бой. Иногда им внезапно овладевает бешеный гнев, он трясется всем телом, высоко поднимает хвост, хлещет им по воздуху и смотрит угрожающими злыми глазами на своего хозяина. Известную степень дикости он сохраняет всегда. С домашним рогатым скотом як сживается хорошо, и потому не трудно довести его до случки с другими видами рогатого скота. Коровы испытывают сильную привязанность к своим детенышам, вечером возвращаясь к телятам с пастбища за несколько часов до захода солнца, нежно облизывают их, тихо и ласково хрюкают.

Як домашний (Poephagus grunnies)
        Як без труда носит на себе груз в 100-150 килограммов по самым трудным скалистым тропинкам и снежным полям. С его помощью возможно переправлять тяжести через очень высокие горные проходы, так как он двигается там уверенно, несмотря на разреженный воздух, обессиливающий и пугающий других животных.
        Ему нельзя ходить лишь по тропам с большими камнями, потому что вьюк мешает прыгать через них так, как он это делает обыкновенно при других условиях. Муркрофт видел, как як, не задумываясь, без вреда соскакивал со скалистых уступов даже в 12 метров высоты.
        Молоко и мясо ручного яка одинаково хороши. Из шкур выделывают кожу, из шерсти вьют веревки. Всего драгоценней хвост, который дает столь известные бунчуки, давно славящиеся как символ власти у восточных народов. Николо ди Конти сообщает, что "тонкие волосы хвоста ценятся на вес серебра, так как из них изготавливают опахала для царей, волосы оправляют в золото и серебро для украшения лошадей и слонов, укрепляют их на копьях, как знаки предводителей войска". Китайцы красят белые волосы хвоста в огненно-красный цвет и носят их в качестве кистей на четких шляпах. Белон сообщает, что подобные хвосты стоят 4-5 червонцев и немало содействуют подорожанию богатой конской сбруи, которую так любят турки и персы. Черные хвосты ценятся дешевле белых.
        Яки, завезенные в Европу, живут здесь лучше, чем можно было ожидать. На этом основании надеялись акклиматизировать в Европе этого красивого и полезного быка. Предполагали получить большие выгоды, потому что як дает отличную шерсть, вкусное мясо, превосходное жирное молоко, он силен и неутомим в работе и довольствуется более дешевым кормом, чем другие быки. В горных странах Тибета и Туркестана длинношерстные быки действительно оказываются драгоценными и полезными животными, но у нас в Европе условия иные, чем в этих странах, и поэтому еще вопрос, окупится ли водворение их здесь.
        В 1802 году Ламберт сообщил научному миру описание дикого быка, которого он очень удачно назвал "широколобым"; описание это было сделано по живому экземпляру, привезенному в Англию из Индии. При этом Ламберт приводит краткое жизнеописание широколобого быка, составленное Гаррисом, где говорится, что в Индии это животное называют "гаялом", что оно очень известно туземцам, легко приручается и приносит ту же пользу, что и домашний скот, его часто скрещивают с домашними коровами для улучшения породы.
        О живущем в Антверпенском зоологическом саду быке, который для этого сочинения был описан и нарисован Мютцелем и вполне похож на животное, описанное Ламбертом, я могу сообщить следующее.
        Широколобый бык гаял (Bos frontalis)*, по измерениям Ламберта и других исследователей, достигает 3,6 м, из которых 80 см приходится на хвост; высота в плечах 1,5-1,6 м. Корова отличается от быка только тем, что меньше ростом, сложена стройнее и имеет более короткие рога.

* Большинство исследователей считают гаяла (В. frontalis) одомашненной формой гаура. Отличается от дикого предка меньшими размерами и иной формой рогов.

Гаял (Bos frontalis)
        "Мне никогда не приходилось, - пишет мне Мютцель, видеть животное, которое было бы названо столь верно - "широколобый", как именно это; да его иначе и назвать нельзя, потому что могучий, бросающийся каждому в глаза своей необыкновенной широтой лоб отличает его от всех сородичей и при первом взгляде представляется самым заметным признаком животного. Все части тела в высшей степени пропорциональны; все в нем подбористо и сильно; поэтому бык производит впечатление мощной силы и совершеннейшей красоты. Толстая, морда образует как бы узкую часть пирамиды, основание которой лежит между корнями рогов и углами нижней челюсти; впрочем, не все стороны этой пирамиды равны между собой: между корнями рогов они длиннее. Ширина почти ровного лба между корнями рогов равна его длине от переносья до теменных костей и составляет две пятых части от общей длины головы. Очень толстые рога имеют круглую форму и отклоняются легким загибом назад. Небольшие глаза сидят довольно глубоко под надглазными дугами; прямо стоящие уши очень велики и заострены. Под подбородком выступает небольшой двойной подгрудок, который оканчивается у нижней челюсти. Три или четыре глубокие складки кожи отделяют голову от продольного, толстого, похожего на горб возвышения, которое покрывает всю шею, загривок, а также половину спины, и как истинная "бычачья шея" дает представление о значительной силе. Остальная часть туловища очень мясистая; подгрудок у шеи едва заметен или совершенно сливается с отложившимся на этом месте жиром. Ноги сильные, но хорошо сформированы; копыта своей величиной соответствуют им, однако коротки и спереди имеют отвесную поверхность; тонкий хвост заканчивается кистью. Короткая, толстая, гладкая и блестящая шерсть равномерно покрывает все тело, удлиняется только немного на нижней стороне шеи и у основания передних конечностей образует кудрявые вихры. Преобладающая окраска шерсти - черная; рога серовато-белые, а их концы черные. К этому описанию, на основании сообщений Жердона, а также Сандерсона, можно прибавить, что у гаяла нижние половины ног окрашены в белый цвет. Родиной гаяла служат горные страны к востоку от долины Брахмапутры до Бирмы.

Гаял (Bos frontalis)
        Гаял по своей живости и проворству - горное животное, и действительно, он почти с такой же уверенностью карабкается по горам, как и як, Держится в стаде, утром, вечером и в ясные ночи выходит на пастбище, прячется от душного полуденного зноя в густых лесах и отдыхает там, жуя жвачку в тени, любит воду, но не грязь, поэтому избегает болот, а прохлаждается в чистых горных ручьях. Его описывают как кроткое и доверчивое животное. Он никогда не нападает на людей и немедленно уступает им дорогу, но от хищных животных защищается смело и обращает в бегство даже тигра и пантеру. Его острые чувства предупреждают об опасности, а ловкость и быстрота бега спасают в случае необходимости.
        Туземцы с незапамятных времен сделали гаяла домашним животным, его или приручали, или скрещивали с другими породами рогатого скота. Люди дают быку возможность на свободе случаться с обыкновенными домашними коровами, а также часто берут телят гаяла для увеличения своего стада. По словам Жердона, гаял, как домашнее животное, встречается от Читтагонга к северу до высоких горных стран. В горах его можно видеть пасущимся вместе с яком, даже вблизи снежной границы.
        Молоко гаяла густое, а мясо славится превосходным вкусом. Вот почему делают попытки разводить такое ценное животное в местностях Индии, лежащих к западу от его родины; но, по-видимому, как прирученный гаял, так и дикий любят только высоко расположенные лесистые местности, а не жаркие равнины.
        Корова после беременности, продолжающейся 8-9 месяцев, рождает только одного теленка и кормит его 8-9 месяцев; следующий затем год она отдыхает. Широколобый бык охотно спаривается с другими породами рогатого скота, а ублюдки при спаривании друг с другом и с другими родичами оказываются плодовитыми.
        Бык джунглей гаур (Bos gaums) английскими охотниками называется "индийский бизон"*.

* Если гаяла и гаура считать одним видом, тогда название дикой формы тоже будет В. frontalis, а не В. gaums.

        Преобладающая окраска прекрасного темно-коричневого цвета переходит на нижней стороне тела в желтовато-бурую, на ногах в грязно-белую. Радужная оболочка глаз светло-голубая. По измерениям Эллиота, общая длина взрослого быка достигает 3,8 м, длина хвоста 85 см, высота в плечах 1,86 м, высота крестца от копыта до начала хвоста 1,7 м. Сандерсон нашел, что у самого большого из убитых им быков высота в плечах достигла 1,83 м**.

* * Рекордная высота в холке - 213 см, масса - до 1 т. Быки темно-бурые или черные, коровы и телята красновато-коричневые Радужная оболочка глаза каряя (непонятно, откуда взялись сведения о голубых глазах).

        Длина мощных рогов не превосходила 188 см ***

* * * Длина рога гаура по внешней стороне может достигать 117 см, 52 см в обхвате, между концами рогов до 84 см.

        Корова отличается от быка небольшой и красивой головой, белой окраской ног, более слабой шеей, отсутствием спинного бугра и более слабыми рогами.

Гаур (Bos gaums)
        Гаур гораздо шире распространен, чем широколобый бык, и за ним больше охотятся, поэтому мы имеем больше сведений о его жизни, чем и обязаны в первую очередь Эллиоту, Фишеру, Жердону, Раису, Роджерсу, Томсону, Трайлу, Форситу, Кинлоху, Санденрсону, Стерндалю и другим. Как уже упомянуто, область распространения гаура весьма велика. Он встречается во всех заросших лесом горных и холмистых странах, даже довольно крутых и скалистых, - от южной оконечности Индии до Гималайских гор и к востоку, по словам Стерндаля, до Бирмы и Малайзии. Жердон сообщает, что гаур прежде водился на Цейлоне и вымер в первое десятилетие нашего столетия; однако подтверждения этого сообщения получить не пришлось*.

* Ареал гаура прежде охватывал всю материковую тропическую Азию, в настоящее время распался на несколько изолированных участков, в основ ном гаур сохранился в заповедниках. На о. Шри Ланка, островах Малайского архипелага гауры никогда не водились.

        Сандерсон, который охотился за гауром вблизи моря и даже на низменностях, утверждает, что любимым местопребыванием его служит пояс от 600 до 1700 метров над уровнем моря. Дикие, заросшие лесом склоны, непроходимые кустарники, заросли папоротника, бамбуковые рощи служат для него желанным убежищем, в особенности в глубоких, богатых водой ущельях, на крутых обрывах и едва доступных вершинах. Гаур славится своей способностью двигаться по самым непроходимым местам. Впрочем, иногда появляется и на равнинах, куда заманивает его свежая, сочная трава.
        В северных местностях, по словам Кинлоха, гаур встречается стадами от 4-5 до 30 голов; в южных, по свидетельству Сандерсона, стадами из 12, редко из 30-40 голов. Когда трава на холмах вянет от жары или бывает уничтожена огнем, отдельные группы, как свидетельствуют о том вместе Сандерсон и Фишер, соединяются в многочисленные стада, но как только выпадут первые капли дождя и появится новая растительность, стада эти снова разделяются, чтобы вести обычный образ жизни. При неблагоприятной погоде, в особенности во время бури, животные прячутся в долинах, там они ищут спасения от мух и оводов, которые их жестоко мучают. Нередко посещают богатые солью места, которой недостаточно в обычной их пище. Вожаком стада всегда бывает взрослый, сильный бык, который только терпит подле себя молодых самцов, еще слишком слабых для того, чтобы восстать против его господства. Но как только он начинает стареть, терять проворство, между ним и набирающими силу быками начинается борьба, которая в конце концов завершается изгнанием старого вожака.
        Как и все виды диких быков, гаур живет уединенно, старательно избегая близости человека. Обыкновенно пасется только ночью, с особенным удовольствием там, где растет молодая трава, ее и нежные отростки бамбука он предпочитает всем другим растениям. Если гаур живет вблизи обрабатываемой местности, то нападает на нивы, опустошает их и бывает настолько навязчивым и дерзким, что его едва можно выгнать оттуда. Утром возвращается с пастбища и скрывается в высокой траве или в молодой бамбуковой чаще, здесь он отдыхает и пережевывает жвачку. Сандерсон сообщает, что в южной Индии гаур в противоположность другим лесным обитателям никогда не посещает плантаций и нив. "Индийские бизоны, продолжает он, - занимаются едой почти до 9 часов утра и долее при пасмурном небе или во время дождливой погоды; затем они предаются покою в бамбуковых зарослях или кустарнике до полудня, затем снова поднимаются, идут на пастбище или водопой".
        Гаур, как сообщает Сандерсон, издает три ясно различимых звука. Первый не походит ни на один из известных, издаваемых другими быками, но напоминает крик слона. Гауры пользуются им для того, чтобы призывать друг друга, и притом на довольно значительном расстоянии; при отсутствии неблагоприятных условий его можно слышать на расстоянии английской мили. Призыв этот походит на громкий лай. Второй звук - тихое "му" выражает беспокойство и любопытство. Я слышал его у нескольких коров, которые заметили меня и моих охотников, подползающих к ним в высокой траве; коровы на расстоянии 50 шагов в течение получаса оставались на своем месте, пока я, воспользовавшись удобной минутой, не выстрелил в находящегося вместе с ними быка. Третий звук - сильное свистящее сопение, которое они издают, когда, будучи испуганы, обращаются в бегство. Впрочем, мне пришлось слышать гаура, преследуемого собаками, он мычал, как разъяренный домашний бык. Тот же наблюдатель сообщает, что гауры гибнут от чумы, распространенной между индийским домашним рогатым скотом; они легко заражаются, когда посещают те участки джунглей, на которых паслись домашние животные. В восточном Майсуре в 1867 году гауры в громадном количестве пали от чумы рогатого скота, там погибло две трети животных этого вида. Еще в 1869 году Сандерсон находил их скелеты валяющимися в пустыне. В апреле 1877 года в той же местности чума появилась снова.
        Во время спаривания зрелые быки ведут ожесточенную борьбу со своими соперниками, и действительно, все молодые самцы изгоняются из стада*.

* Гон приходится на сухой сезон (с ноября по март).

        По словам Фишера, продолжительность беременности гаура такова же, как и у домашних коров. Телята рождаются после периода дождей, следовательно, между июлем и октябрем, в одном месте раньше, в другом - позже. Сандерсон, который, конечно, в данном случае имеет в виду юг Индии, говорит определенно, что телята рождаются большей частью в сентябре, но некоторые в апреле и мае. Молодой теленок до поразительности похож на теленка домашнего рогатого скота, бывает рыжевато-бурого цвета, а лоб и ноги, которые позднее делаются белыми, слегка окрашены бледно-серым цветом. Корова, которой предстоит телиться, отдаляется от стада и в течение четырех дней держится от него отдельно со своим детенышем, пока тот не окрепнет. Молодые пойманные телята быстро становятся ручными, но их нелегко сохранить живыми.
        Чтобы убить гаура, употребляют ружья большого калибра. Выследив по следу, их выгоняют из джунглей с помощью загонщиков. Опытные ловцы охотятся не за семьей или стадом, а только за старым, уединенно живущим быком, который вместе со слоном считается самым сильным зверем, какого только можно там убить. Все единогласно признают, что раненый и преследуемый бык может оказаться таким противником, которым не следует пренебрегать. Форсит пишет: "Путешественники, которые больше заботятся о том, чтобы рассказами поднять свой престиж, сообщают ужасные вещи о необузданной ярости гаура. Но сам я находил их крайне робкими и никогда не подвергался их нападению, хотя и не раз бывал в таком положении, при котором каждый склонный к борьбе зверь напал бы на меня. За все время наблюдений мне пришлось слышать только о двух достоверных случаях, когда гауры, подвергшиеся перед тем преследованию и потерпевшие от выстрелов, перешли в нападение.
        Конечно, легко представить, что взволнованные охотники принимают за яростное нападение отчаянные действия думающего только о бегстве зверя. Много необычного, что рассказывают о гауре, как нельзя более согласуется с его внешним видом, так как разъяренный бык, без сомнения, производит сильное впечатление. Отсюда и возникают дикие истории туземцев, которые много говорят о страшной свирепости зверя, но не могут представить на то никаких доказательств. Видимо, туземцы этими рассказами стремятся удержать европейцев от охоты. Однако нельзя сомневаться, что раненый и жестоко преследуемый зверь иногда нападает на своего противника и может причинить ему увечье или смерть". Точно так же судят о гауре Стерндаль и Сандерсон.
        Мясо гаура, по мнению Томсона, гораздо нежнее, чем мясо домашнего рогатого скота; Сандерсон находит его грубоволокнистым, но очень вкусным.
        Самым красивым из всех известных и доселе живущих в диком состоянии быков я должен признать бантенга (Bos javanicus), который по красоте своего сложения может соперничать с антилопой и, кроме того, отличается очень красивой окраской. Голова его небольшая, но широкая, у лобных костей высокая; лоб выпуклый; морда к концу сужена и несколько вздута из-за утолщенных губ; голая часть носа очень большая и выпуклая; верхняя губа, которая занимает все пространство между ноздрями, посередине разделена бороздкой. Глубоко посаженные темно-коричневые глаза большие и блестящие; уши большие, овальные. Шея короткая, непосредственно за головой утончается, а затем утолщается; туловище сильное, но не массивное, загривок возвышается, образуя вдоль спины длинный и невысокий горб; спина прямая, задняя часть тела слегка округленная; на подбородке замечается небольшой, а на нижней части шеи довольно значительный висячий подгрудок. Хвост средней длины, тонкий, к концу суживающийся; ноги короткие, но, во всяком случае, красивые; копыта круглые и изящные. Рога утолщены у основания и там покрыты рубцами, но на первой трети своей длины они гладкие; внизу немного плоские, а в других частях круглые, на концах довольно острые. Рога достигают длины от 40 до 50 см. Повсюду равномерно и густо прилегающий волосяной покров имеет темный серо-бурый цвет с красноватым оттенком сзади; нижняя половина ног белого цвета.

Бантенг (Bos javanicus)
        Пятно на верхнем углу ноздрей и полоса на верхней губе бледно-желтого цвета. У замечательно стройной и красиво сложенной коровы вместо серовато-бурой окраски преобладает светлая рыжевато-бурая; по спине от загривка и до корня хвоста проходит темная полоса; теленок во всем походит на мать*.

* Бантенг похож окраской на гаура, отличается от него лишь крупным белым зеркалом на задней стороне бедер.

        Общая длина животного, включая хвост в 85 см, достигает 2,9 м, высота у загривка 1,5 м.
        По свидетельству Соломона Мюллера, область распространения бантенга захватывает Яву, Борнео и восточную часть Суматры; по словам Блайта и Стерндаля, он водится на полуострове Малакке и, вероятно, в Бирме, на хребте Пегу. По мнению Юнгхуна и Гаскарля, местопребывание его ограничивается покрытыми лесом горами, в поясе, лежащем на высоте от 600 до 2000 метров над уровнем моря; Мюллер, напротив, прямо говорит, что его можно встретить в лесах вдоль берега*.

* Бантенг распространен в материковой части Азии — от Ассама и Бирмы до южного Индокитая и Малакки, а также на островах Ява, Бали и Калимантан (Борнео). На Суматре отсутствует.

        "Охотнее всего он выбирает для своего местопребывания влажные или болотистые, богатые водой части леса, поэтому ему более нравятся ровные горные долины с текущими по ним реками, чем все другие лесные местности. На Яве он встречается всюду, и его можно видеть как на горах восточной части, так и на горах, граничащих с Зондским проливом; кроме того, он живет и в других лесах, но из многих местностей острова, лежащих между горами, где теперь обрабаты ваем ые поля, он уже вытеснен. Преимущественное местопребывание его составляют леса на высотах от 1200 до 2000 метров над уровнем моря.
        Бантенг живет небольшими семьями, которые состоят из вожака-быка и 4-6 коров. Старые, злые быки изгоняются из стада дружными усилиями молодого поколения и осуждены влачить жизнь угрюмых, ворчливых пустынников. Мягкая и сочная трава, покрывающая почву, цветы, листья, побеги различных деревьев и кустов составляют пищу бантенга; в особенности же он любит питаться молодыми побегами и листьями бамбука и аланга**.

* * Численность диких бантенгов очень низка, не превышает нескольких тысяч голов. Падение численности связано с охотой и исчезновением естественных местообитаний. Образ жизни сходен с таковым у гаура.

        Дикость и пугливость этого быка делают охоту на него опасной и трудной. Он убегает, завидев приближение человека, но доведенный до крайности или раненый, не боится охотника, нападает на него и с ловкостью пускает в дело свои острые рога. Кроме уединенно живущих быков больше всего следует бояться коров, которые водят с собой сосущих телят. Бантенга убивают из ружья или гонятся за ним по травянистым степям верхом на лошади; когда охотник догонит преследуемое животное, то употребляет в дело тяжелый яванский охотничий нож, но пользуется им, из опасения быть изувеченным, лишь против коров и молодых быков. Кроме того, ставят петли из толстых веревок или копают ямы, которые прикрывают ветвями и листьями. Г. О. Форбес находит охоту на бантенга чрезвычайно трудной: ему только однажды удалось подползти к стаду на расстояние выстрела и убить одного теленка. Мясо молодого и полувзрослого бантенга даже европейцы, по причине его нежности и тонкого вкуса, находят превосходным; жесткое и отчасти пахнущее мускусом мясо старых быков употребляют в пищу только бедные туземцы.
        Взрослых бантенгов нельзя приручить; напротив, телята делаются домашними животными, так как по природе своей животное отличается, по-видимому, большей кротостью и мягкостью, чем все остальные дикие быки. Телята пасутся вместе с домашним скотом, когда вырастут, спариваются с ним и порождают прекрасно сложенных телят, так что на Яве практикуется обычай выгонять домашних коров в леса, с тем чтобы они могли там спариваться с живущими в диком состоянии быками- бантенгами.
        Почти все единогласно принимают теперь, что крупный рогатый скот, который во всех трех частях Старого Света более или менее одновременно сделался домашним, имеет не одного, а нескольких родоначальников*.

* Сейчас единственным предком крупного рогатого скота (включая зебу и другой горбатый скот, но исключая одомашненных гаялов, бантенгов, яков, буйволов) считают тура. Вероятно, в становлении разных групп пород участвовали разные подвиды тура. Жировой горб, развитый у зебувидного скота засушливых областей, служит для запаса питательных веществ в сухой период и является сравнительно недавней адаптацией животных к засухе.

        Время, когда человек впервые укротил диких быков, лежит за пределами нашей истории. Самые ранние рассказы упоминают о стадах прирученного крупного рогатого скота; мы находим их изображения на древнейших памятниках стран, которые считаем колыбелью цивилизации**.

* * Большинство исследователей считает, что одомашнивание тура произошло 8500 лет назад на территории Малой Азии.

        "Мы находим быков и коров, - пишет мне по этому вопросу Дюмихен, - точно так, как и козу, уже в древнейшие времена в качестве домашнего животного жителей Нильской долины. Знатные египтяне в надписях на своих могильных памятниках особенно охотно хвалятся обладанием многочисленных стад крупного рогатого скота. Все эти рисунки, в большинстве случаев относящиеся к древнейшему периоду, свидетельствуют о той великой заботе, с какой в Древнем Египте ухаживали за быками и коровами. Рисунки представляют изображения длиннорогого и короткорогого рогатого скота, быков, коров и телят, то пасущихся, то переплывающих реки; на одних изображены погонщики, ведущие отдельных животных за веревку и управляющие парой, запряженной в плуг; на других видим быков, выгоняемых на ток для молотьбы ногами снопов или загоняемых в хлев, где рабы дают им корм, чешут скребницей и доят, тщательно осматривают заболевших животных и лечат их. Некоторые рисунки изображают случку, другие - рождение теленка, а рядом - двух разъяренных дерущихся быков; наконец, мы видим заклание жертвенных животных. Все эти рисунки доказывают, как внимательно относились древние египтяне к скотоводству.
        Вглядываясь в изображения животных на этих превосходных рисунках, мы ясно различаем три породы рогатого скота. Во-первых, длиннорогую породу, которая, очевидно, была наиболее распространена. Порода эта в свою очередь распадается на три разновидности: с рогами, согнутыми в виде лиры, в форме полумесяца и с рогами, расходящимися далеко в стороны. Вторая порода - короткорогие быки, во всем сходные с первой, но с короткими и загнутыми в форме четверти круга рогами. Третья порода - горбатые быки: они встречаются на рисунках, изображающих подношение дани египетскому фараону народами Судана".
        Относительно этих трех пород Гартман замечает следующее: "Форма голов на всех рисунках соответствует признакам головы зебу; это особенно ясно видно на так часто изображаемых телятах: здесь заметен тот же суживающийся лоб, незначительный выступ края глазных впадин, бросающаяся в глаза плоскость и прямизна верхнего очертания морды. Горбатый бык и ныне еще распространенный во всей внутренней Африке есть родоначальник как древнего, так и теперешнего египетского домашнего рогатого скота, который, очевидно, принадлежит к породе горбатых быков. Если ехать из Нижнего Египта вдоль Нила через Нубию и Донголу в Сенаар, можно заметить, как египетский домашний рогатый скот, отличающийся высокой холкой, постепенно переходит в настоящих южноафриканских горбатых быков. В южной Донголе и в пустыне Байюда попадаются уже только горбатые быки, Древняя египетская порода длиннорогих быков, в особенности имеющая рога в форме лиры, совершенно походит на зангу абиссинцев; хотя у нее и нет высокого жирового горба, однако этот последний и у чистой породы горбатых быков внутренней Африки весьма слабо развит. Древняя египетская порода длиннорогих быков вымерла в настоящее время; даже тот, до некоторой степени длиннорогий рогатый скот, которого можно видеть в Египте, по величине рогов не представляет никакого сходства с древним длиннорогим скотом. Чума рогатого скота и грубое с ним обращение нанесли в течение столетий великий ущерб египетскому скотоводству, и чтобы возместить потери, стали, как это делается еще и в нынешнее время, пригонять большие стада короткорогих сенаарских быков в Египет и скрещивать с ними остатки местной длиннорогой и короткорогой породы. Таким образом, порода длиннорогих быков постепенно уничтожилась в Египте или, лучше сказать, перешла мало-помалу в породу короткорогих. Неоднократно скрещенные массивные горбатые быки Сенаара постепенно вырождались и превратились в длиннорогую, жидкую породу, имеющую некоторое сходство с антилопами, но без жирового бугра, это должно быть приписано главным образом климатическим условиям, измененному образу жизни и дурному уходу египетских поселян и нубийцев за своим рогатым скотом".
        Таким образом, из сообщений Дюмихена мы видим, что в Древнем Египте уже в ранние времена существовали различные породы крупного рогатого скота, а из сообщений Гартмана - что некоторые из них совершенно исчезли или изменились до неузнаваемости, и наоборот, некоторые сохранили почти все существенные признаки.
        Большая часть естествоиспытателей, начиная с Линнея и кончая Дарвином, смотрят на зебу как на особый вид быков, другие же признают его только разновидностью домашней породы. Мы знаем, что зебу в некоторых частях Индии живет совершенно независимо от человека в лесах; однако не подлежит сомнению, что встречающиеся в диком состоянии животные - потомки убежавших от человека быков и коров, которые снова одичали. До настоящего времени тщетно стараются отыскать родоначальника различных пород зебу. Последние легко скрещиваются, как это с полной определенностью доказано различными опытами, со всеми породами домашнего рогатого скота и производят ублюдков, которые при самых разных смешиваниях крови оказываются плодовитыми.
        Несколько легче представляется решение вопроса о родоначальнике нашей европейской породы рогатого скота, хотя и здесь далеко еще не сказано последнего слова. По мнению Рютимейера, в происхождении живущих теперь в Европе и отличающихся друг от друга 40 или 50 пород рогатого скота принимали участие три различных вида диких быков: первобытный бык (Bos primigenius), длиннолобый бык (Bos longifrons) и лобастый бык (Bos frontosus); остатки их найдены в различных частях Европы. Нильсон думает, что, быть может, лобастый бык и есть родоначальник норвежского горного рогатого скота. На длиннолобого быка смотрят как на предка тех быков и коров, которые в каменный век содержались в Швейцарии в качестве домашнего скота и впоследствии были перевезены римлянами в Англию. Первобытный же бык есть родоначальник крупнейших европейских пород. Это предположение подтверждается сравнением его черепа с черепом домашних быков.

Шотландский парковый скот (Bos taunts)
        По мнению Рютимейера, в настоящее время в северной Англии и Шотландии в больших парках существует непосредственное, хотя и выродившееся потомство первобытного быка. Этот натуралист на основании тщательного сравнения черепа первобытного быка с черепом шотландского быка, присланных ему лордом Тэнкеруйлем, уверяет, что эти черепа отличаются друг от друга гораздо менее, чем от черепов всякой другой породы.
        Те быки, которые высоко ценятся в Испании, так как составляют необходимую принадлежность известных боев, также произошли от животных, некогда бывших ручными. Теперь они живут, как совершенно дикий рогатый скот; по целым годам не входят в хлева, и никто о них не заботится; только изредка приезжают надсмотрщики, чтобы проверить число животных. Бык этот не слишком велик ростом, но красив, необыкновенно силен и отличается довольно длинными, выгнутыми наружу и очень острыми рогами; окраска его почти всегда темно-каштанового или черно-бурого цвета. "Быки, которые своей свирепостью и внешним видом кажутся пригодными для боя, - описывает В. Иест, - воспитываются следующим образом. Рожденные в каком-нибудь большом поместье в Кастилии или Андалусии, они по достижении одного года пригоняются в известное место, где их клеймят для обозначения принадлежности определенному хозяину. Пастухи, которые гонят стадо длинной палкой, снабженной острым наконечником, скоро замечают, какой бык обнаруживает наклонность к нападению, какой - нет. Быки, которые не боятся чувствительных уколов острием палки и не раз нападают на загонщиков, подвергаются дальнейшему наблюдению; животных, склонных к приручению, обращают в домашний скот. Злым быкам насаживают на рога подушки или деревянные шарики и предоставляют им полнейшую свободу в деревнях и маленьких городах; быки гуляют там по главной площади, куда собирается уличная молодежь и любители боя быков. Дети разных возрастов раздражают и мучают быков разными способами, не нанося им особенного вреда. Животное, лишенное возможности пользоваться своими рогами, никогда не видевшее вместе и десяти человек, ведет себя при этом крайне неловко и чувствует себя беспомощным.
        Устроители боя быков выбирают на лугу подходящее животное, достигшее 4-5-летнего возраста, платя при этом за него чрезвычайно высокие цены; в ночь перед боем его помещают в стойло, находящееся при каждом амфитеатре".
        В Новом Свете условия для одичания рогатого скота были более благоприятны, чем в другом месте. Колумб впервые привез быков на остров Сан-Доминго во время своего второго путешествия. Здесь скот размножился с такой быстротой, что уже через несколько лет телята обоего пола распространились по всему острову, а 27 лет спустя стада в 4000 голов стали здесь уже обыкновенным явлением. В 1587 году с острова вывезли 35 000 бычьих кож.
        Около 1540 года быки были перевезены из Испании в Южную Америку. Они нашли климат Нового Света до такой степени благоприятным, что в короткое время освободились из-под власти человека, который и без того лениво смотрел за ними. Столетие спустя они населяли пампасы в таком неимоверном количестве, что убивали их только для того, чтобы воспользоваться кожей. Мясо и жир предоставляли домашним и диким собакам и коршунам. Следствием такого бессовестного истребления было то, что эти громадные стада стали сильно редеть, и только теперь они снова размножились.
        На Фолклендских островах рогатый скот совершенно одичал, за ним иногда охотятся моряки, чтобы пополнить запас мяса. Число одичавших быков и коров молочно-белого цвета, которые были найдены лордом Джорджем Ансоном в 1742 году на острове Тиниан, равнялось примерно 10 000 голов. На островах Галапагос, на Филлипинах, Гавайях и, по словам Бигмора, на Зондских островах также находят одичавший рогатый скот, равно как и в Австралии и Новой Зеландии. "Здесь я встречал его, - пишет Ленденфельдт, главным образом на горных лугах. Он чрезвычайно пуглив, и я никак не мог приблизиться к стаду на расстояние выстрела. Говорят, если какой-нибудь человек внезапно показывается вблизи стада, то бык-вожак тотчас же бросается на него. Дикий рогатый скот, виденный мной в Новой Зеландии, был белого цвета с бурыми пятнами". На возвышенных местах внутренней Азии также встречается одичавший рогатый скот, и именно там, где, по словам Пржевальского, стада остались без владельцев вследствие войн. В Колумбии, как и в других странах Южной Америки, рогатый скот живет на полной свободе, но не на равнинах, а на высотах Кордильер*.

* Одичавший скот, который встречается во многих районах Земли, частично вернулся к экстерьеру предковой формы - тура, но никогда не достигает таких размеров. Будучи внешне очень похожими на туров и, очевидно, придерживаясь сходного образа жизни, шотландский парковый скот имеет белую или рыжую окраску; одичавшие быки Камарга (юг Франции) менее похожи на туров сложением, но имеют черную "исходную" окраску. В результате селекционной работы в зоопарках Германии в середине XX века удалось вывести породу скота, полностью сходную экстерьером и окраской с туром (бык — черный с белой полосой по хребту, корова - светло-бурая, теленок - рыжеватый), но значительно уступающую ему размерами (в холке европейский тур достигал 2 м и весил, очевидно, около 1т).

        Итак, домашний рогатый скот в одних странах освободился от власти человека, в других продолжает быть его рабом. Рогатый скот везде чрезвычайно чтили и чтят до сих пор. Древние египтяне поклонялись богу плодородия Апису в облике быка и оказывали ему большие почести во время многих празднеств. В Ливии рогатый скот жил в прирученном состоянии, но его никогда не убивали, а пользовались только молоком. В Киренаике считалось преступлением ударить корову. Кельты смотрели на коров, как на дар, ниспосланный им божеством, а у теперешних индусов существует такой же культ быков, как и у древних египтян. У кашмирских браминов, по сообщению Югеля, корова считается настолько священной, что каждый человек, убивший ее, наказы вается смертью. Герц назы вает бы ков общественным злом всех индусских городов. Кто-нибудь из туземцев, в намерении сделать доброе дело, выжигает на теле своих быков и коров знак Шивы, эти животные бегают по улицам, не уступают никому дороги, преследуют и толкают всех, кто им встречается.
        Такое же почитание, как в Индии, оказывает домашнему скоту и племя динка, живущее на Белом Ниле. "Все, что происходит от рогатого скота, - говорит Швейнфурт, - считается чистым и благородным; помет, превращенный в золу, употребляется для того, чтобы спать на нем или чтобы белить лицо и тело; моча служит для омовений и даже примешивается к пище, взамен недостающей в этих местах Африки соли". Это последнее обстоятельство несколько извиняет в наших глазах такое употребление мочи, которое для нас кажется отвратительным. Рогатый скот никогда не убивают, за больными ухаживают в нарочно устроенных для этого больших хижинах; едят только палый скот или погибший от несчастных случаев. Впрочем, жители племени динка, по-видимому, не отказываются принять участие в каком-нибудь пиршестве, где угощают гостей мясом, лишь бы убитые коровы не были их собственными. Таким образом, они почитают своих быков и коров не столько как священных животных, сколько ради своей пользы. Однако трудно представить скорбь и страдания, испытываемые теми, у кого погибнет скот от случайной причины или от руки жестокосердного чужестранца. В южной Африке некоторые племена владеют многими сотнями тысяч, если не миллионами голов скота, хорошо за ним ухаживают и, можно сказать, выработали настоящую "науку о рогатом скоте". Они ведут друг с другом многочисленные войны, главным образом из-за того, чтобы овладеть стадами противника.

Домашний скот (Bos taunts)
        Даже у наиболее щепетильных сект, которые во всем видят что-нибудь нечистое, бык признается чистым животным, общение с которым только приносит пользу душе верующего. Суданцы с большим удовольствием слушают, если их называют почетным титулом "бык" и, хвастаясь силой своих сыновей, сравнивают ее с силой вола. Более чем всякое другое животное, рогатый скот способствовал цивилизации людей.
        Скотоводство у кочевников восточного Судана находится в том же положении, как и у их предков несколько тысяч лет тому назад. Стада, которыми они владеют, составляют их единственное богатство. Многие племена арабов находятся в постоянной войне друг с другом из-за стад и по этой же причине ведут постоянно бродячую жизнь. В этих местностях скотоводство ведется под открытым небом, никто и не думает строить хлева для домашних животных. Только там, где часто появляется лев, пробуют защищать место ночлега коров, овец и коз толстым плетнем из мимоз. Там, где не приходится платить дани царю пустыни, стадо оставляют ночевать на пастбище*.

* В большинстве регионов Африки и Ближнего Востока именно перевыпас крупного рогатого скота, являющегося мерилом богатства, наряду с перевыпасом коз и овец при вел к быстрой деградации природных сообществ и стремительному опустыниванию местности.

        Племя динка также владеет многочисленными стадами и старательно заботится о них; днем выгоняет на луга, а ночью укрывает в открытых дворах, так называемых мурах. "При сооружении таких загонов, - говорит фон Гейглин, - пастухи выбирают по возможности сухое и возвышенное место условия, которые редко можно встретить на Белом Ниле. Место это окружается грубым частоколом, и, когда вечером скот бывает загнан в загородку, вход запирается стволами деревьев или колючими кустарниками.

Скот мясной породы (Bos taunts)
        Бережно собранный коровий помет сушат в течение дня на солнце, так что всегда имеется значительный запас сухих лепешек, которые потом складывают в равные кучи внутри изгороди. Когда стада возвращаются вечером с поля, под каждую из этих куч подкладывают небольшой огонь, и скоро над загоном, как над большим костром, появляется густое облако дыма. Так поступают с той целью, чтобы удалить различных жалящих мух и доставить коровам и без того дающим очень мало молока необходимый ночной покой. Это странное окуривание продолжается всю ночь, и запертые животные, судя по их виду, чувствуют себя вполне довольными. Вместе с тем от сгорания помета образуется тонкий пепел, который днем тоже сгребают в кучи, а к вечеру им посыпают все огороженное пространство, и таким образом скот получает отличную подстилку и новое верное средство защиты против мух".
        В горах Абиссинии быки используются как вьючные и упряжные животные, в Судане, на равнинах Кордофана, их содержат преимущественно для приплода, хотя и пользуются молоком для приготовления масла. В южной Африке быки оказывают особенно важные услуги. Без помощи этих животных здесь невозможно предпринимать дальних торговых и охотничьих путешествий. Запряженные цугом от пяти до восьми пар в огромную фуру, волы привычно тянут тяжелую кладь по равнинам и сыпучим пескам, через болота, реки и глубокие овраги, по горам среди утесов с пропастями и по такому пути, который мы в наших местах считали бы решительно непроходимым. При этом животные глотают огромное количество пыли, днем терпят палящий солнечный жар, а ночью очень чувствительный холод, часто вынуждены сами отыскивать корм и в течение долгих дней довольствуются скудным количеством испорченной воды или совсем обходятся без питья, что случается очень не редко. Но выносливость южноафриканских быков имеет свои пределы, и рассказы о том, будто они в пути могут оставаться шесть-восемь и более дней без питья и пищи, сильно преувеличены. В самое жаркое время без питья они едва ли в силах работать более 40-60 часов, а в прохладное время более 70-90 часов; конечно, при крайней необходимости они могут брести еще 20-30 часов, но потом падают и околевают. Когда же бедные истомленные животные достигают хорошего водоема, то они пьют до тех пор, пока опавшие бока не раздуются, как бочки.
        В южной России и в большей части Средней Азии содержатся значительные стада рогатого скота. По всей южнорусской степи пасутся табуны лошадей и стада овец и быков. Летом изо дня в день весь домашний скот ходит на воле; в суровую, длинную зиму дрогнет под каким-нибудь земляным валом, несколько укрывающим его от непогоды. Но если к этому валу приделан с одной стороны жалкий навес вместо крыши, то такая постройка считается уже превосходным скотным двором. Между названными животными быки занимают главное место по своей численности, да и во многих отношениях имеют перед мелким скотом большие преимущества: с ним реже случаются несчастья во время столь опасных для лошадей и овец снежных метелей, потому что они не теряют присутствия духа и сразу спешат домой, если только их не застанет очень сильный буран.

Корова фризской породы (Bos taunts)
        Почти во всех местностях стада остаются предоставленными самим себе, и забота пастуха проявляется только в том, чтобы по возможности держать животных вместе и отделять подрастающих быков от маток. Животные до невероятности выносливы; они почти не чувствительны к непогоде и довольствуются плохим кормом. У киргизов и калмыков, использующих их в качестве вьючного скота, они ведут кочевой образ жизни. В летнюю пору степь, конечно, везде дает обильный корм; для перезимовки избираются местности, богатые тростником, и тогда скот должен довольствоваться одними высохшими листьями этого растения. В южнорусских степях скот поутру поят и потом гонят в поле; к вечеру стада возвращаются сами, причем матки соединяются с телятами, которых утром от них отделяют. Дойные коровы и телята зимой получают корм дома, а быки только тогда, когда на поле лежит глубокий снег.
        Совершенно иным уходом пользуется домашний скот в горах средней Европы, а именно в Альпах, хотя и здесь еще можно пожелать лучшего. "Больше всего, - говорит Чуди, - недостает тут целесообразно построенных скотных дворов, иногда последних даже вовсе нет. Коровы ходят летом по горам, общипывая малорослую, но сочную траву. А если весной или осенью внезапно выпадет снег, то стада с жалобным ревом собираются перед хижиной, где они редко находят закрытое пристанище и где пастух часто не может им дать даже клочка сена.
        При продолжительных холодных дождях скот ищет защиту под утесами и в лесах. Беременные коровы телятся вдали от людей и вечером, к изумлению пастухов, являются с полным выменем и в сопровождении резвого теленка; не всегда, конечно, это дело для них кончается благополучно. Но даже и при самом плохом уходе скот очень любит прекрасное, спокойное пребывание на Альпах. Часто коровы, оставленные в долине, самовластно уходят на отдаленные горные луга".
        Среди всех стран только в Испании больше ценится бык, а не корова. Испанец имеет свое особое мнение о красоте быка: он осматривает и оценивает его, как знатоки у нас породистую лошадь или хорошую собаку. Даже мимо смиренного рабочего вола он не пройдет равнодушно, а к теленку, сильно и красиво сложенному, относится с величайшей нежностью. Это происходит оттого, что испанцы, как живущие в своем первоначальном отечестве, так и переселившиеся в Новый Свет, все страстные охотники до таких зрелищ, которыми когда-то восхищались древние римляне. Всякий попавшийся на глаза бык вызывает у них одно соображение: может ли он надлежащим образом исполнить роль в бое быков.
        Мне остается сказать очень немногое об умственных способностях крупного домашнего рогатого скота. Бесспорно, животные эти стоят на самой низкой ступени, и после овцы они самые глупые из домашних животных. Они, впрочем, знают своего ближайшего хозяина и до известной степени любят его, повинуются ему, идут на зов, выражают некоторую преданность тому, кто особенно много занимается ими; но здесь играет роль скорее привычка, чем понятливость. "Душевные свойства, - говорит Шейтлин. - проявляются сильнее у тех быков и коров, которые более живут на воле, чем взаперти. Альпийские коровы скорее начинают узнавать своего пастуха, имеют веселый вид, живее проявляют чувство радости, делаются бодрее от звона колокольчиков, менее пугливы и дерутся храбро как в шутку, так и серьезно. Бык стоит выше самой умной коровы: имеет более крепкое телосложение, в нем больше мужества, он чувствует свою силу, осознает себя сильным защитником стада, смело идет на врага и храбро защищается, не терпит в стаде присутствия соперника и будет биться с ним не на жизнь, а на смерть".
        Быки и коровы уже на втором году жизни способны к размножению. Беременность обыкновенно продолжается 285 дней, хотя срок этот может значительно изменяться, увеличиваясь или сокращаясь. Теленок поднимается на ноги и сосет матку в первый день после рождения. Новорожденный при появлении на свет уже имеет восемь резцов. На шестом году жизни зубы от первоначального молочного цвета постоянно переходят в более желтый, а в 16 или 18 лет они начинают падать и крошиться. С этой поры корова перестает давать молоко, а бык уже не годится для спаривания. Средняя продолжительность жизни быков и коров, кажется, не превышает 25 лет.
        Различные растения в свежем и сухом виде, горох всех сортов, молодые злаки и сочная трава составляют любимую пищу крупного рогатого скота. Вредно действует на них лен, тис, волчец, кошачья петрушка, ситник, лютик, железняк, молочай, молодая дубовая и ореховая листва, сырой клевер и некоторые другие растения. Петрушка, сельдерей, чеснок и лук уменьшают количество молока. Тимьян, лютик, подорожник употребляются в пищу только в случае нужды; но всякие плоды, картофель, морковь составляют лакомство, а соль - потребность. Быков и коров по справедливости считают самыми прибыльными из всех домашних животных*.

* Всего в мире более миллиарда голов коров и быков. Самым крупным быком был гибрид шортгорнской и гольштейнской пород, достигавший массы 2267 кг и роста в холке 188 см. Самые большие надои характерны для коров гольштейнской и фризской пород — до 25 тыс. л в год и до 110 л в день. Рога некоторых африканских пород скота (ватусси и др.) достигают двухметровой длины, у техасской породы лонгхорн зафиксирован размах рогов в 3,2 м.

        Африканский черный, или кафрский, буйвол (Syncerus caffer)** - самый сильный и самый свирепый вид, отличающийся своеобразными рогами.

* * Африканский, или кафрский, буйвол отличается от азиатских сородичей сложением и строением рогов и выделен в отдельный род с единственным видом.

        Он сложен плотнее других буйволов; голова у него сравнительно небольшая, с несколько узким лбом, немного горбатым носом и широкой мордой. Глаза средней величины с темно-карей радужной оболочкой и поперечным зрачком. Уши очень большие, верхний край у них выгнут и концы обращены вниз; по краям уши обросли густыми, длинными волосами. Шея длинная, толстая, могучая; туловище около загривка поднимается невысоко, так что здесь образуется только слегка заметный плоский горб; спина прямая или несколько впалая; немного приподнятый крестец круто спускается к хвосту; брюхо полное и висячее; хвост длинный, тонкий и заканчивается покрывающей половину его длины сильной, густой кистью волос.
        Рога загибаются, начиная от корня, сначала в стороны и назад, потом вверх и назад и наконец у кончиков еще заметно внутрь. У старых быков рога необыкновенно широкие, сплющены, покрыты толстыми морщинистыми складками и так сильно закрывают весь лоб, что от него остается свободной только узкая полоска посредине. Окраска животного зависит не столько от его черных волос, сколько от темного цвета его серовато-бурой кожи. Коровы, телята и молодые животные имеют грязновато-бурую или тускло-рыжеватую окраску. Высота в плечах у черного буйвола, смотря по полу и крепости сложения, колеблется от 1,5 до 1,8 м. Рога у обоих полов достигают длины 1-1,12 м. У самки они не так широки и массивны.
        Область распространения черного буйвола - большая часть восточной половины Африки. Он предпочитает равнины гористым странам и для своего постоянного местопребывания избирает местность, где нет недостатка в воде, так как вода или, по крайней мере, жидкая грязь составляет главное условие его благоденствия. Он почти одинаково хорошо уживается в первобытном лесу и в кустарниковых порослях, среди густых тростников и в открытой степи, не боится и гористых стран; на Килиманджаро Ганс Мейер нашел его следы до 3000 м высоты.

Африканский буйвол (Syncerus caffer)
        Как говорил Гейглин, препятствия почти не существуют для этого сильного животного, которое с одинаковым проворством карабкается вверх и вниз по самым крутым откосам ущелий, ломится сквозь чащи леса, перебирается через болота и с легкостью переплывает широкие воды.
        По своей природе черный буйвол принадлежит к общественным животным и образует с себе подобными стада; там, где его очень беспокоят, стадо состоит от 30-60 голов, но в местах более спокойных оно включает сотни и даже тысячи голов*.

* Крупные стада состоят из нескольких семейных кланов, возглавляемых самками, но имеют и общих лидеров из самцов самого высокого ранга. Самые старые быки живут обособленно.

        Генель сообщает нам, что он вместе с графом Телеки к западу от Килиманджаро, в горах Меру, наблюдал стада от 400 до 500 голов, а под экватором южнее озера Варинго даже до 5000 голов. Именно в этой стране, где путешественники, охотясь, провели около двух месяцев, они могли ежедневно видеть до 20 000 черных буйволов. Коровы живут всегда мирно, а быки только до наступления полового возбуждения, когда они храбро бьются за первенство в стаде. Они нередко изгоняют из своей среды какого-нибудь старого сердитого быка, который затем проводит в одиночестве остаток дней. Селу с заметил, однако, в южной Африке, что эти изгнанники охотно собираются в отдельные стада от 8 до 15 голов. Случка и рождение телят происходят в разные месяцы, в зависимости от чередования времен года в разных частях обширной области их распространения. В южной Африке, говорит Селус, телята родятся от января до марта*.

* Беременность длится II месяцев, для родов самки на несколько дней удаляются из стада; новорожденный весит 26-50 кг. Теленок-самец покидает мать в 2 года и присоединяется к группе холостяков, а молодая самка остается в клане. Самки достигают половозрел ости в 3 года, самцы - с 4,5 лет. Средняя продолжительность жизни в природе около 20 лет, в неволе - 29 лет.

        Самые жаркие часы черный буйвол лежит смирно и неподвижно на одном и том же месте, причем спит или пережевывает жвачку; убежищем ему нередко служит лужа или грязная яма, отчего он часто бывает покрыт корой толстой, засохшей грязи. По недостатку такого мягкого и наиболее удовлетворяющего его потребностям ложа он ищет прохладу в чаще леса или в ущелье, чтобы наслаждаться отдыхом без помех, а на открытых равнинах довольствуется тенью какого-нибудь жалкого куста или дерева. Ближе к вечеру он поднимается и с перерывами пасется до раннего утра**, но не со спокойным довольством, подобно другим быкам, а в тревожной торопливости отмахивается от докучливых мух, часто выражает свое раздражение глухим ревом, подозрительно обнюхивает воздух всегда влажным толстым носом, поводит широкими ушами, украшенными длинными волосами, и сердито бьет себя по бокам кистью хвоста.

* * Буйвол привязан к воде, и перекочевки стад вызваны зачастую нехваткой воды. Каждый день взрослый буйвол выпивает 30-40 л воды. Буйволы, особенно самцы, с удовольствием и подолгу валяются в грязи, охлаждая тел о и спасаясь от кровососущ их насекомых. На пастьбу тратят около 40% времени, съедая ежедневно 10-15 кг зеленой массы.

        Даже самого бесстрашного наблюдателя внешний вид его смущает выражением необузданной ярости, безумной лютости и сосредоточенного коварства. "Черные буйволы, - говорит Кольбе, - очень опасные животные. Если они раздражены видом красного цвета или выстрелами и упорным преследованием, то нельзя поручиться за свою жизнь: тогда они начинают реветь и бить землю ногами и уже никого не боятся, хотя бы противники их были хорошо вооружены и очень многочисленны. В ярости бросаются они в огонь и в воду, опрокидывая все, что находится на их пути".
        "Когда наступила ночь, - рассказывает Швейнфурт, - и я только успел удобно улечься для отдыха, как произошла тревога, не раз повторявшаяся потом во время моего путешествия. От гула дрожала земля, как от приближавшегося землетрясения: весь обширный лагерь, казалось, пришел в беспорядок, со всех сторон раздавались крики и ружейные залпы. Необыкновенно большое стадо буйволов опять наткнулось на часть нашего лагеря и обратилось в дикое бегство через кусты по всем направлениям. Многие шалаши были опрокинуты, и жители их, проснувшиеся в испуге, рисковали быть растоптанными". Подобные происшествия случаются очень часто, но буйволы производят эти смятения не из мести или злобы, а потому, что, как всякое дикое животное, в страхе и суматохе они иным способом помочь себе не умеют.
        Не будучи трусливыми, буйволы, однако, от приближающегося человека спасаются бегством и, если за ними охотятся очень часто, старательно избегают встречи со своим злейшим врагом; но раздраженные и доведенные до крайности, они обращаются против него со слепой решимостью и в своем исступлении не боятся ни копий, ни пуль. Раненый буйвол, как это заметил Гейглин, никогда не убегает далеко, а прячется поблизости в высокой траве и коварно подстерегает преследователей, чтобы броситься на них с быстротой молнии. Если враги успевают скрыться, он яростно следит за ними и чутьем старается определить их убежище. Шпаррман тоже уверяет, что черный буйвол прячется позади деревьев и, выждав удобный момент, когда к нему приблизятся, внезапно бросается из засады и нападает почти всегда удачно. Особенно опасны, говорят, изгнанные из стада отшельники. "Как известно, - пишет Драйсон, - по общему для всех животных побуждению, они бегут от человека, если только он их не ранил или не попался на глаза в то время, когда животное раздражено; но эти старые отшельники не нуждаются в таких побуждениях и по собственному почину идут навстречу охотнику и первые вступают в бой".
        Селус, застреливший в южной Африке многие сотни буйволов, говорит, что преследуемый буйвол обыкновенно прячется, становясь поперек к направлению своих следов, и что "буйвол, задетый пулей, непременно нападает на преследователя, если видит его прямо перед собой, но если находится от него на расстоянии 60-80 шагов, то решается на это очень редко". Этот наблюдатель полагает еще, что люди, подвергавшиеся различным нападениям со стороны буйволов, которых они не преследовали и даже не видели, как бы искупают вину других охотников, незадолго перед этим ранивших животных. В подтверждение этого он даже приводит некоторые известные ему случаи. "Я не считаю старых изгнанников опаснее стадных быков: пока не ранены, они в большинстве случаев бегут от человека, а получив раны, оказываются ничуть не злее любого животного из стада". Чтобы дать представление о страшной силе этих животных, он рассказывает, как однажды, сидя в засаде, был атакован подстреленным буйволом, подбросившим его вместе с лошадью в воздух, "точно собаку". Письменно сообщает нам Генель, что по его и графа Телеки наблюдениям, подстреленный буйвол всегда становится поперек к своему следу и злобно следит за преследователем, стараясь даже подкрасться к нему и неожиданно ударить с тыла.
        Из всего сказанного можно заключить, что охота на буйволов не лишена опасности; они редко сразу падают мертвыми от выстрелов и имеют еще достаточно сил и времени, чтобы отомстить за себя. У озера Чад раненый буйвол, неистовствуя среди людей Эдуарда Фогеля, опасно ранил человека и убил двух лошадей. Подстреленного Бэкером буйвола преследовал отряд охотников, нуждавшихся в мясе, и буйвол был найден только на другой день: обессилев, он залег в глубокий ил, но сохранил еще настолько жизни, что одним ударом рога пронзил храбрейшего из своих преследователей и умертвил его. Известно, что таким же образом в 1861 году погиб один немецкий путешественник по Африке, барон Вильгельм фон Гарнир. Раненный им буйвол ринулся на проводника из туземцев и бросил его на землю. Чтобы спасти находившегося под его ногами человека и привлечь к себе разъяренное животное, фон Гарнир мужественно ударил буйвола прикладом ружья, но был затем исколот и затоптан так, что его нашли в виде неузнаваемой массы. Проводник, вместо того чтобы поспешить на помощь своему великодушному господину, убежал и оставил самоотверженного заступника на произвол судьбы. "Я посетил, - говорит Бэкер, - с понятной скорбью могилу храброго пруссака, отдавшего свою благородную жизнь за жалкого, ничтожного и трусливого дикаря". В прошлом десятилетии под рогами буйвола погиб лорд Рессель, после того как он убил 39 животных; Томсон в земле масаев был тоже на волосок от смерти. Он неосторожно подошел к тяжело раненому и лежащему на земле быку, как тот мгновенно поднял его на рога, швырнул и нанес тяжкие повреждения, на долгое время лишившие его возможности ходить. Буйвол еще стоял над ним и мог убить, если бы вовремя не явилась спасительная помощь со стороны. Но если принять во внимание, какое громадное число буйволов ежегодно гибнет от рук охотников, то число приведенных несчастных случаев должно казаться ничтожным. Опытный в этом деле Селус говорит: "Бывают, конечно, разные неблагополучные случаи на охоте за буйволами, но опасности мне все же кажутся преувеличенными". К этому в другом месте рассказчик прибавляет следующее: "Все рисунки, изображающие южноафриканских буйволов, несущихся на врага с низко опущенной головой, могут быть названы выдумками, потому что в таком положении эти животные не приближаются никогда; напротив, они всегда держат морду приподнятой кверху, опрокидывают рога на плечи и только в момент столкновения наклоняют голову вниз"*.

* Кафрский буйвол считается самым опасным из "большой африканской пятерки", включающей также льва, леопарда, слона и носорога. Он действительно очень агрессивен, однако охотничьи рассказы о его свирепости и коварстве обычно страдают сильными преувеличениями. Используя современное огнестрельное оружие, человек сильно сократил поголовье вида, хотя местами буйволы все еще довольно обычны.

        Против черного буйвола европеец выступает исключительно с огнестрельным оружием, а туземец вооружается или копьем, или устраивает западни. Чтобы ранить буйвола смертельно, охотник приближается к нему настолько близко, насколько можно считать это благоразумным, и целится или в нижнюю часть лба, или под лопатку.
        Очень часто одиночного буйвола можно встретить совершенно случайно. Так, Швейнфурт во время своего путешествия обратил внимание на неясный предмет, казавшийся черным пнем среди широких листьев. "Еще я не успел подумать, - говорит путешественник, - куда мне, собственно, нужно стрелять, как темная масса пришла в движение, и выставилась огромная пара рогов. В такие минуты первой мыслью охотника бывает спустить курок и выстрелить; мысль о последствиях этого приходит после, и я инстинктивно выстрелил. В то же самое мгновение с гулом и треском, как от падающего с горных высот утеса, мимо меня бурей промчалось, скучившись в массу и с поднятыми кверху хвостами, стадо буйволов голов в двадцать. У меня зарябило в глазах; наугад я разрядил свою двустволку". Далее он сообщает нам, как для охоты за черным буйволом жители Белой реки применяют крепкий лук, в котором тетива сильно натягивается посредством рычага. "Очень крепкие веревки из ремней растягиваются ими в высокой траве на местах, посещаемых буйволами. Один конец ремня прикрепляют к ближайшему дереву или прочно вбитому в землю колу, а на другом конце делают петлю, приводя ее в сообщение с луком таким образом, что при наступлении на ремень он вследствие движения рычага поднимается и закидывает петлю на ноги животного. Испугавшись, буйвол делает прыжок и еще сильнее затягивает петлю. Этим моментом пользуются охотники, сидящие в засаде, и с копьями устремляются на упавшее или по крайней мере неспособное к быстрому бегу по высокой траве животное".
        Мясо черного буйвола, как уверяет Швейнфурт, по своей доброкачественности соперничает с мясом откормленных домашних быков, хотя оно жестче и имеет более грубые волокна, но, несмотря на недостаток жира, очень сочно и вкусно.
        Человек не единственный враг черного буйвола, лев также отваживается нападать на это могучее животное и может, задрав ему голову и переломив шею, убить его. Во всяком случае, для южноафриканских охотников не редка встреча с такими буйволами, которые в борьбе с сильным хищником получили глубокие раны на шее и плечах. Селус говорит, что буйволы, так тяжело израненные львом, бывают очень раздражительны и свирепы.*

* Лев является единственным хищником, осмеливающимся нападать на взрослых буйволов. В некоторых местах буйволы составляют 30-62% от добычи львов. Более серьезный ущерб, чем хищники и даже преследование человека, нанесли популяциям буйволов вспышки "наганы" - бычьей чумы, завезенной в Африку вместе с домашним скотом. Выявляются все новые и новые очаги заболевания.

        В Европу первого живого буйвола привез Гейглин. "Несмотря на свою необузданность в пустыне, - говорит он, - это животное, кажется, легко делается ручным и, может быть, когда-нибудь его силой сумеют воспользоваться. Подаренный мне буйвол-теленок был принят и вскормлен домашней коровой и с самого начала отличался от своих домашних родичей смышленым видом и смешными выходками. Он знал всех ласкающих его, встречал радостным мычанием и следовал за ними, пока это было можно; даже с моими лошадьми, верблюдами и антилопами он был в самых лучших отношениях и только появление жирафов, которых я держал на соседнем дворе, приводило его в ужас". Я видел буйвола, когда его только что привезли в Шенбрунский зверинец, а в последнее время встречал их во многих других зоологических садах Амстердама и Берлина. Животные эти, казалось, постепенно примирились со своей участью или, по крайней мере, привыкли к плену; двигались они обыкновенно спокойно внутри своей загородки; подружились со сторожем, на посторонних посетителей обращали внимание только тогда, когда их манили лакомыми кусочками: в таком случае они мерным шагом подходили к решетке и равнодушно принимали то, что им подавалось. Коровы понимали дружественное обращение знакомых людей, знали свою кличку, позволяли трогать и гладить себя, и вообще в них не было заметно той свойственной породе дикости, которая время от времени прорывается у быков, даже довольно ручных.
        В некоторых зоологических садах черный буйвол плодится; рожденные в неволе детеныши мало отличаются от непосредственно вывезенных из Африки телят. И те, и другие растут скоро, как и прочие быки.
        Еще в 1555 году Белок видел рога; их сравнительно малые размеры заставили его предположить о существовании небольшого африканского буйвола. Вслед за ним Грэй и Пеннант тоже упоминали об этом животном, а Тертон впервые в 1806 году описал вид, существование которого потом было признано Грэйем (1837) и Блайтом (1863). Между тем музеи приобретали все новые рога и новые шкуры, а в 1875 году Мютцель мог уже срисовать содержавшегося в Антверпенском зоологическом саду рыжего буйвола. В настоящее время нельзя сомневаться, что в средней части западной половины Африки действительно существует буйвол, которого надо строго отделить от черного буйвола.
        Рыжий (красный) буйвол (Symerits caffer nanus), как его принято называть в противоположность черному буйволу, в Верхней Гвинее у европейцев известен под именем "кустарная корова". Высота плеч у этого буйвола достигает 1,2-1,5 м, и вес наиболее крупного животного едва превышает 350 кг*.

* Некрупные рыжеватые буйволы обитающие в лесах Западной и Центральной Африки, считаются группой подвидов кафрского буйвола (S. с. nanus и др.). В холке он достигает всего 1-1,2 л/, весит 250-350 кг.

        Волосы, покрывающие его светлую кожу, большей частью густые и на нижней стороне тела нередко даже мохнатые, имеют желтоватый, рыжеватый или буроватый цвета, но попадаются также и более темные экземпляры, которые издали кажутся почти черными.

Рыжий (красный) буйвол (Syncerus caffer nanus)
        Мютцель в Антверпене видел рыжего буйвола из Сьерра-Леоне, имевшего почти совсем безволосое розовое брюхо, резко отграниченное от остального светло-желтого волосяного покрова. Конец хвоста, украшенный кисточкой, а также нижние части конечностей у этого вида черные.
        На очень больших ушах заметны светло-желтые пучки волос 15-18 см в длину. Рога широко сидят на лбу, что замечается, кажется, только у экземпляров из северо-западной Африки; они плоские или круглые и простой дугой загибаются кверху. Судя по письменным сообщениям, рисункам и присланным образцам рогов, разные исследователи, такие, как Бютикофер в Либерии, Клинг в области Таго и Цинтграф в Камеруне, находили только таких рыжих буйволов, у которых рога плоские и серпообразно загнуты и лоб почти совсем открыт. Напротив, у экземпляров, живущих в Нижней Гвинее и внутренних областях, рога закрывают большую часть лба. У корня они плоские, достигают 10-12 см в ширину. Рога направляются в стороны и круто кверху, на двух третях своей длины делают загиб, затем тонкие концы изгибаются вперед и внутрь. Наибольшее расстояние между рогами 35^0 см; концы рогов отстоят друг от друга на 20-25 см.
        Область распространения рыжего буйвола в западной половине Африки занимает большую часть лежащих между тропиками стран. Эти животные водятся в прибрежных странах, внутри материка попадаются в западной части озера Чад, по верхнему Нигеру, особенно часто в травянистых степях Адамауа; к югу, по точным сообщениям Поггеса, их можно встретить в южной области Конго по Кассаи и Лулуа. Восточные границы их распространения, по Бауману, проходят в Конго приблизительно через водопады Стэнли.

Рыжий (красный) буйвол (Syncerus coffer nanus)
        Рыжий буйвол одинаково живет как на равнинах, так и в гористых странах. "Его движения нельзя назвать неуклюжими, говорит Пехуель-Леше, - по травянистой или покрытой кустарником степи он бежит почти так же хорошо, как крупные антилопы. С большим проворством двигается по обрывистым склонам гор, карабкается вверх и вниз по самым крупным отвесам глубоких оврагов. Такими большими стадами, какие образуют черные буйволы, рыжих буйволов я не встречал, но чаще всего они попадаются семействами от 3 до 5 голов, а общества в 10-12 голов уже очень редки; часто можно видеть их и в одиночку. Болотистых мест рыжий буйвол для купания, кажется, не посещает. Он держится преимущественно на открытых лугах, усеянных рощами; мне, по крайней мере, в обширном густом лесу никогда не попадались его следы".
        В течение дня рыжий буйвол отдыхает среди низких колючих степных кустов и молодых порослей, подобно антилопам; иногда попадается в самых небольших рощах, а также вдоль поросшего лесом берега. В утренние и вечерние часы он очень подвижен, а ночью пасется. Нередко забирается на плантации, но особенно охотно посещает опустошенные пожаром полосы, где только что начинает пробиваться молодая трава: там он мирно пасется рядом с антилопами, не смешиваясь, однако, с ними и не согласуя своих действий с их поступками. Он не нуждается в антилопах ни как в проводниках, ни как в сторожах, потому что сам очень внимателен и пуглив. Буйвол распознает человека и обонянием, и зрением на расстоянии 300 шагов. Как только заметит вдали что-нибудь подозрительное, сейчас же поднимает голову, нюхает воздух короткими затяжками и делает несколько шагов вперед, не сводя глаз с беспокоящего его предмета; при этом грозно трясет головой, подается вперед и, подняв кверху хвост, спасается бегством. Помимо частого и довольно громкого сопения, которое выдает его даже в темноте, я слышал короткое хрюканье.
        На открытом месте он очень пуглив, но, спрятавшись в чащу, лежит там затаившись. Оттуда никаким шумом его нельзя выманить: он пропускает мимо своего убежища загонщиков и собак и встает только тогда, когда они сами на него наткнутся. Но и в таком случае он еще медлит с защитой. Другое дело, если его заденет пуля: тогда он может сделаться столь же опасным, как и черный буйвол, если еще не опаснее благодаря своей ловкости. Получив тяжелую рану, он прячется в ближайшие кусты, становится здесь под ветром, подстерегает запальчиво следующего за ним стрелка и неожиданно нападает на него, причем нередко подхватывает на рога и случайно идущего мимо человека. В Конго во время утренней охоты Линднер подвергся нападению коровы тотчас после неудачно сделанного по ней выстрела, но подпустил ее к себе очень близко и второй пулей убил наповал. Не так счастливо отделался Коппенфельс: он как-то раз, не успев выстрелить вторично, был поднят на рога, брошен наземь и так страшно изранен острыми рогами, что мог поплатиться жизнью, если бы несколькими счастливыми ударами охотничьего ножа ему не удалось свалить животное.
        Азиатский, или индийский, водяной буйвол, или арни (Buhalus arnee)*.

* Рога азиатских буйволов имеют продольную грань. Беременность длится 9-10 месяцев, половозрелост в наступает в 1,5-2,5 года.

        Не черный буйвол, и не рыжий, а живущий еще в наше время в юго-восточной Азии индийский буйвол является родоначальником домашних буйволов, которые водятся уже в Дунайских странах и в Италии, а еще в большем количестве в Египте и Индии. В восточной области распространения эти животные крупнее, рога у них крупнее и представляют большое разнообразие форм: у одних они длинные, почти прямые, широко расходящиеся и закинутые назад, а у других более короткие и сильно загнуты.
        Индийский буйвол имеет около 3 м длины, включая сюда и длину хвоста в 50-60 см, при 1,4-1,8 м высоты плеч. У крупного быка высота плеч нередко достигает 1,93 см, а длина туловища по линии от морды до корня хвоста даже 3,12 м. Голова у него короче и шире, чем у домашнего быка, лоб большой, лицевая часть короткая и толстая, спереди со складками, но без подгрудка.

Азиатский водяной буйвол (Bubalus arnee)
        Туловище несколько продолговатое, но полное и окугленное; на загривке возвышается небольшой горб. Спина со впадиной, высокий крестец округло спускается к заду, грудь узкая, хвост небольшой. Крепкие, сравнительно низкие ноги снабжены длинными, широкими копытами, которые могут сильно раздвигаться. Глаза невелики и имеют дикое и задорное выражение. Длинные и широкие уши торчат горизонтально и на внешней стороне имеют короткий волосяной покров, а на внутренней покрыты длинными пучками волос. Большие могучие рога, у корня утолщенные и расширенные, постепенно сужаются и оканчиваются тупыми концами, до половины своей длины они покрыты сильными поперечными морщинами, а ближе к концу и на задней поверхности совершенно гладкие, в разрезе они представляют неправильный треугольник. Редкий, жесткий щетинистый волосяной покров удлиняется на лбу, на плечах, по всей передней части шеи и немного на хвосте; задняя часть спины, крестец, грудь, брюхо, лопатки и большая часть ног почти совершенно голые. От этого в окраске животного преобладает темно-серая или почти черная кожа, а серый цвет волос, приближающийся то к бурому, то к рыже-бурому, бывает редко заметен. Попадаются белые и пятнистые экземпляры, но редко. Корова от быка отличается несколько меньшим ростом, а от других видов рогатого скота - своим выменем, потому что все четыре соска у нее находятся почти в одном поперечном ряду.
        Область распространения дико живущего индийского буйвола простирается к югу от подошвы Гималайских гор через восточные земли средней Индии почти до долины Годавари, а к востоку - через Бирму до северо-западной части Сиамского залива; на Цейлоне это животное размножилось особенно сильно*.

* Разрозненные дикие популяции сохранились в лесах и заболоченных высокотравных саваннах Индии, Шри-Ланки, Юго-Восточной Азии. В Индии и Непале обитает не более 1000 особей, на остальных участках ареала еще меньше. Вместе с тем одомашненная форма буйвола распространилась по тропикам и субтропикам всего мира, включая юг Европы, Латинскую Америку, океанические острова. В Австралии, на Новой Гвинее, некоторых островах Индонезии завезенные домашние буйволы вторично одичали. Основную опасность для дикого буйвола представляет браконьерская охота, осушение болот и поглотительное скрещивание с домашним буйволом (с настоящими быками буйволы не скрещиваются). Основу стада составляют матриархальные семьи, самцы держатся поодиночке.

        Как и все животные этого семейства, индийский буйвол большой любитель воды и потому живет только в болотистых местностях, по низовьям рек или в непосредственной близости, небольших, хотя бы даже только временно содержащих воду озер или около мелких лагун по взморью. Его движения неуклюжи, но он очень силен и вынослив и отлично плавает. Из чувств самыми острыми оказываются обоняние и слух; зрение и осязание слабы, а вкус особенно мало развит, так как индийский буйвол довольствуется самой плохой пищей, которой пренебрегают другие быки. Буйволы пасутся преимущественно ночью и охотно посещают плантации, где производят сильные опустошения. Туземцев они нисколько не боятся, чувствуют себя полными хозяевами на полюбившихся им полях, а на всякую попытку людей их прогнать отвечают немедленным нападением. Форсит рассказывает, что он как раз в такое время прибыл однажды к одному злополучному земледельцу, которому небольшое стадо буйволов в продолжение целых недель не позволяло ступить на поле. Он спас остаток жатвы, убив назойливого буйвола-вожака и одну корову, после чего остальное стадо рассеялось.
        Индийского буйвола считают животным сердитым и капризным, но сильным и мужественным; индусская поэзия изображает его достойным противником тигра. "Буйвол-бык очень силен и всегда готов к бою, - сообщает Ходжсон, - он не только осмеливается напасть на взрослого слона, но и может при случае причинить ему смерть".
        Форсит на охоте, будучи верхом на лошади, подвергся преследованию одной коровы из стада, хотя он ее совсем не беспокоил. Жердон рассказывает, что раздраженное животное действительно часто не колеблясь идет на охотничьего слона; к этим словам он прибавляет следующее: "Буйволы далеко не пугливы, исключая тех местностей, где часто стреляют; можно приблизиться к ним на расстояние выстрела даже и со слонами, без которых нельзя вести успешную охоту. На меня однажды устремилось целое стадо, но достаточно было сделать один или два выстрела по нападающим, чтобы обратить их в бегство".
        Голос буйвола - глубокий, звучный рев. Время спаривания, по словам Ходжсона, приходится на осень; тогда многочисленные стада распадаются на отдельные группы, собирающиеся вокруг каждого быка. Телята рождаются обыкновенно по одному, а иногда по два, после 10-месячной беременности. По сообщениям Штольца, индусы ловят буйволов большей частью в зрелом возрасте. С этой целью устраивается загородка, а у входа, на деревьях, растущих двумя рядами, располагаются люди: они запасаются пучками сухого хвороста и производят ими сильнейший шум в то время, когда между этими рядами бежит гонимое извне стадо. Таким образом животные попадают в загородку, где их спутывают арканами. Потом, завязав глаза и заткнув уши, выводят и мало-помалу приучают к домашним и полевым работам.
        Индийский буйвол до некоторой степени природный враг тигра и в борьбе с ним почти всегда оказывается победителем. Райе рассказывает, что тигр нападает иногда на взрослых буйволов, но те защищаются отчаянным образом и часто калечат или убивают хищника. Если один буйвол подвергнется нападению, то другие спешат ему на помощь и обыкновенно принуждают неприятеля искать спасения в бегстве. Пастухи, стерегущие ручных буйволов, не боятся ездить верхом на этих животных по самой непроходимой части леса. Райе видел однажды, как буйволы, почуяв запах крови подстреленного тигра, пришли в исступление и всем стадом бешено пустились преследовать его по свежему следу, ломая кусты, взрывая землю копытами, и наконец, совсем обезумев от ярости, к великому прискорбию пастуха, стали драться между собой. Джонсон рассказывает, что однажды тигр напал на самого крайнего человека в караване. Пастух, находившийся поблизости со своими буйволами, поспешил на помощь и ранил зверя. Тигр тотчас бросил первую жертву и схватил пастуха, но буйволы, увидев хозяина в опасности, кинулись на хищника и оставили его на месте мертвым. Со Стерндалем был такой же случай.
        Как и каким путем индийский буйвол попал в другие страны, мы точно не знаем. Но можно предположить, что он с воюющими и переселяющимися народами дошел до Персии, где его застали спутники Александра Македонского. Позднее магометане переселили его в Сирию и Египет. В 596 году нашего летоисчисления он появился, к немалому изумлению европейцев, в Италии. Сначала, как кажется, распространение шло очень медленно, но ныне он встречается в южном Китае, на полуостровах Индостан и Индокитай, в Афганистане, Персии, Армении, Сирии и Палестине. Из Азии перешел в Турцию, Грецию, водится теперь в Придунайской низменности и в Италии, распространен по всему Египту, но не в Нубии.
        Индийский буйвол любит жаркие болотистые или орошенные водой страны подобно всем другим родственным ему видам; Нильская дельта служит для него раем, в нижних долинах Дуная он тоже ведет привольную жизнь; в итальянских болотах является единственным представителем рода быков, потому что другие виды не выносят здешнего нездорового климата. В нижнем Египте живет повсюду и после козы является единственным домашним животным, снабжающим туземцев молоком и маслом. Во всякой деревушке среди хижин найдется большая лужа, служащая исключительно для того, чтобы доставить буйволам удобное купание. Гораздо чаще, чем на пастбище, буйволов можно видеть в Ниле; при этом они погружаются так глубоко, что на поверхности воды высовываются только голова да небольшая часть спины. С наступлением наводнений для них начинается пора полного блаженства. Плавая, странствуют они по затопленным полям, питаются луговыми злаками и жесткой осокой необработанных полей, соединяются большими стадами, резвятся в воде и возвращаются домой только тогда, когда коровам надо избавиться от отягощающего их молока. Очень красиво смотреть, когда стадо буйволов переправляется через реку шириной не менее километра. Множество пастухов, преимущественно детей 8-10-летнего возраста, беспечно сидят на спинах, и верные животные несут их над страшной глубиной среди высоко вздымающихся волн. Глядя на то, что буйволы проделывают в воде, можно подумать, что они родились в этой стихии. Животные ныряют, ложатся боком, почти на спину, плывут по течению или, как по шнурку, пересекают реку перпендикулярно к берегу. Они, наверное, проводят в воде ежедневно от 6 до 8 часов; привольно вытянувшись на дне, жуют свою жвачку с таким же самодовольным видом, с каким занимаются этим делом их родичи, отдыхая на земле. Все буйволы становятся беспокойными и даже злобными, если долгое время бывают лишены воды. Грязные лужи нравятся им гораздо менее чистого пруда и прохладных волн реки. В Египте во время засухи случается видеть жирных, грязных буйволов, несущихся вскачь, как в минуты сильнейшей ярости, чтобы стремглав броситься в воду. В Индии, а также в Италии их страсть к воде бывает причиной гибели многих людей, случается, что запряженные в фуры буйволы безумно бросаются к реке и тонут вместе с кладью и экипажем.
        На суше буйвол гораздо беспомощнее, чем в воде. Поступь грузная, а бег хотя и довольно быстрый, но очень его утомляет. В сильном гневе или стремясь к воде, это грузное животное пускается галопом, если только так можно назвать его тяжелые и неуклюжие прыжки. Он не может проскакать таким образом более 100-200 шагов, а постепенно переходит на рысь и вскоре движется своим обыкновенным спокойным шагом.
        Увидев в первый раз домашнего буйвола, можно испугаться. Выражение его морды выказывает необузданно дерзкий, скрытный и дикий нрав; в глазах можно прочесть лютость и коварство. Скоро, однако, убеждаешься в том, что совершенно несправедливо судить о буйволе по его внешнему виду. В Египте, по крайней мере, это животное в высшей степени добродушное, так что управлять им любой крестьянин не задумываясь поручит самому малому ребенку. Непоколебимое равнодушие ко всему, что не касается воды и еды, за исключением новорожденного теленка для коровы, составляет отличительное свойство нрава этого животного. С тупым равнодушием покоряется он неизбежной участи, безразлично тянет плуг и телегу, позволяет гнать себя на поле и обратно и ничего не требует, кроме удобного купания в течение нескольких часов сряду. Он служит преимущественно как упряжное животное и для верховой езды при переправе через Нил и редко употребляется для обработки полей.
        Главную добродетель буйвола составляет его неприхотливость. Верблюд, восхваляемый как образец наименее требовательных животных, и осел, считающий репейник лакомством, не выдерживают сравнения с буйволом, который пренебрегает сочными, вкусными для прочих быков травами и ищет самые жесткие, твердые и безвкусные растения. Если ему в ясли бросали сочные злаки, клевер и траву, он оставлял все нетронутым, скучая по более простой пище. Камыш, осоку и другую подобную растительность, которую не захочет есть ни одно травоядное, он пожирает с наслаждением, как самый лакомый корм. И отлично перерабатывает эту пищу, потому что корова дает вкусное и очень жирное молоко, из которого в большом количестве приготовляется хорошего качества масло. Египтянин называет своего буйвола самым полезным в доме животным, и, действительно, он прав. Неприятность причиняет буйвол одной своей неопрятностью. Иногда он похож на свинью, только что валявшуюся в грязи, потому что и сам, подобно этой любительнице луж, не пропускает случая освежиться в такой ванне. Висят ли потом на его редких щетинистых волосах комки грязи в палец толщиной, или во время долгого купания в светлом Ниле он успел как следует вымыться это для него безразлично, по крайней мере такие мелочные неприятности он умеет сносить спокойно и с достоинством. Говорят, что по временам в красном знамени Пророка он видит предмет, возбуждающий его негодование, и тогда с неистовой злобой бросается на священную хоругвь. За это правоверные турки считают его отверженным животным, попирающим самым ужасным образом высшие законы; но египтяне, памятуя приносимую им пользу, без размышлений прощают ему эти проступки против священных обычаев, надеясь, что милость Аллаха будет оказана даже и такому нечестивцу. Различные азиатские племена тоже ставят буйвола очень высоко, и многие из них оказывают ему почти божеские почести.
        Буйвол очень молчаливое создание. Отдыхает ли он в своей прохладной ванне, пасется или работает, никогда не издает ни единого звука. Только коровы, имеющие сосунков, или быки, приведенные в ярость, пускают иногда в дело свои голосовые средства: тогда раздается в высшей степени неблагозвучный, раздражающе громкий рев - что-то среднее между мычанием нашего обыкновенного рогатого скота и хрюканьем свиньи.
        В более северных областях распространения буйволы, предоставленные самим себе, совокупляются в апреле и в мае; после 10-месячной беременности корова телится. Новорожденный теленок очень нескладное создание, но мать любит его с нежностью и во время опасности защищает. На четвертом или пятом году буйвол становится взрослым; жизнь его продолжается до 18-20 лет.
        Буйвол приносит большую пользу, он почти не требует никакого ухода и кормится такими растениями, которыми пренебрегают остальные домашние травоядные. Недостаток понятливости у него восполняется огромной физической силой. В болотистых местностях он оказывается особенно полезным при возделывании полей. Колкхун видел буйвола в южном Китае работающим на болотистых рисовых полях; чтобы он не бросал в лицо рабочим грязь хвостом, принято привязывать хвост к шее. На Цейлоне он служит как вьючное и как упряжное животное: в первом случае им пользуются для доставки тяжелых грузов с солью с берега в глубь страны, а во втором - для перевоза телег по таким дорогам, где сила всякого другого быка оказывается недостаточной. В одной местности, между Баттикалоа и Тринкомали, туземцы используют его, как сообщает Теннет, для очень остроумной охоты за водяными птицами, которые массами живут в обширных соляных болотах и илистых озерах и совершенно свыклись с буйволами, имеющими здесь общее с ними местопребывание. Буйволов приучают двигаться по болоту в илистой воде, так что они, прикрывая собой стрелка, дают ему возможность подойти к дичи на необходимое для выстрела расстояние. Подобным образом пользуются буйволом и в северных частях Индии, подкрадываясь к оленям, точно так же ведется и ночная охота за всякой другой дичью.
        Мясо буйволов из-за жесткости и присущего ему мускусного запаха не употребляется в пищу, по крайней мере европейцами; но мясо телят, говорят, очень хорошо, а жир по вкусу и нежности не уступает свиному салу. Толстая, крепкая шкура этих животных дает превосходную кожу, а из рогов выделывают прочную утварь разного рода.
        Только в одной Индии да еще, быть может, в Персии имеются у буйвола враги, которые в состоянии ему вредить. В Дунайских низменностях редко случается, чтобы стая волков осмелилась напасть на буйвола; этот буйвол должен быть по каким-нибудь причинам слишком обессилен и истомлен, чтобы такие враги сделались для него опасными. Подобным образом происходит и в Индии, хотя здесь против него выступает тот самый неприятель, который преследует и дикого буйвола, а именно тигр. Бывают случаи, когда этот страшный хищник находит жертву среди буйволов; но верно также и то, что стадо буйволов всякого тигра обращает в бегство.
        Буйвол аноа (Bubal us depressicornis). Животное это должно считаться карликом в семействе быков, его высота в плечах 1,3-1,4 м, длина туловища, включая хвост в 30 см, достигает только 2 м*.

* Высота аноа в плечах примерно 98 см, масса 150-200 кг, длина откинутых назад рогов около 40 см.

        Туловище у него коренастое и толще всего в средней части, а сзади утрачивает свою массивность; загривок поднимается выше, чем крестец. Шея короткая, слегка округленная, голова в лобной части широкая, а к морде заостряется. Голая часть носа большая и занимает всю верхнюю губу; переносье несколько горбатое. Темно-карие глаза с кругловатым зрачком снабжены сверху большими ресницами; ухо короткое. Рога у корня широко отстоят один от другого. Помещаясь у краев лобной кости, они направляются вверх и немного назад.

Аноа, карликовый буйвол (Bubalus depressicornis)
        Рога довольно явственной трехгранной формы; внизу имеют кольцевые полоски, поверхность их делается кверху гладкой и конусообразной; заканчиваются они шиловидным острием. Средней длины хвост постепенно утончается и на конце имеет жидкую кисть волос. Низкие, толстые, широко расставленные ноги снабжены округлыми копытами. Слезные впадины отсутствуют. Волосы на всем теле не очень длинные. Шерсть имеет общую темно-бурую окраску, принимающую более светлый оттенок на почти обнаженных частях морды и переходящую на внешней стороне ушей в грязный светло-бурый цвет, а на нижней стороне в светло-бурый. Плечевые и паховые области с внутренней стороны окрашены в желтовато-белый цвет*.

* Темно-серая или бурая окраска аноа, как правило, оживляется белым полулунным пятном на груди, белыми отметинами на морде, ушах и перед копытами.

        О жизни аноа на воле и в настоящее время почти ничего не известно. Путешественники, посещавшие область их распространения, говорят о них вскользь, и даже Розенберг, убивший на охоте многих животных этого вида, сообщает только то, что они необыкновенно осторожны, и поэтому охота за ними очень затруднительна**.

* * Аноа населяют густые тропические леса, кормятся листьями, плодами, травой, много пьют, любят купаться, валяться в грязи. Они оседлы, держатся на своей территории моногамными парами или небольшими семейными группами. Сезонности в размножении нет.

        Аноа, как кажется, встречается почти исключительно на Целебесе и только в гористых местностях этого острова***.

* * * На о. Сулавеси (Целебес) сейчас выделяют второй вид - горного аноа (В. c/uarlesi), обитающего на высотах до 1800 м, к отличающегося меньшими размерами, более длинной шерстью без отметин и круглыми, а не трехгранными в поперечнике рогами. Истреблен в Северо-Восточном Китае.

        Попавшихся в неволю очень редко доставляли в Европу; первые из привезенных были доставлены в Роттердам.
        Аноа похож на маленького быка и к тому же по обычаю своих родичей ленив, не любит движения, по целым часам стоит на одном и том же месте, занятый едой или жвачкой, и, кажется, очень мало или даже вовсе не заботится об окружающем его мире. Всегдашняя поступь его - медленный шаг, но иногда он решается сделать несколько неуклюжих скачков. Как все буйволы, аноа отличается молчаливостью; очень редко удается услышать его голос, это бывает простое, короткое блеяние, которое скорее всего можно было бы назвать стоном. Свое родство с буйволом аноа доказывает пристрастием к воде и вообще к сырости и затем еще, как замечает Гааке, сильным мускусным запахом. Он пьет много и длинными глотками, останавливается только для передышек, намеренно опрокидывает поставленный для него сосуд с водой и с удовольствием катается потом по мокрой земле; если есть возможность, то с наслаждением идет в воду прохлаждаться. С особенной охотой ест болотные и другие подобные растения.
        Об одном аноа, живущем в Франкфуртском зоологическом саду, Гааке пишет мне следующее: "Летом 1888 года мы получили теленка аноа ростом с полу взрослую овцу, который играл с детьми своего прежнего хозяина и был до того ручной, что спешил на зов и всюду по саду следовал за служителем. Он отличался такой игривостью, какой я не наблюдал ни у какого другого жвачного животного, и очень любил, когда его навещали. Особенную радость доставлял я ему, приводя во время таких посещений собаку Кору, которая сама была не прочь порезвиться с веселым буйволенком и возилась с ним в загородке до тех пор, пока ее не утомляла буйная шаловливость аноа, острые рога которого давали себя чувствовать очень неприятно. Весной 1889 года наш аноа изрядно вырос; я давно не был у него, и когда наконец случайно подошел к загородке, то обрадованное моим приходом животное поднялось даже на решетку передними ногами. Я вошел в загородку, но аноа так неистово и больно приветствовал меня ударами рогов по икрам, что я вынужден был отстранить животное. Обиженный этим аноа теснил меня все упорнее. Попыткой к бегству я мог навлечь на себя чувствительные удары, поэтому волей-неволей пришлось вступить с ним в борьбу. Когда мне после довольно продолжительного времени удалось крепко схватить его за рога обеими руками и удержать в таком положении, я находился в совершенном изнеможении и был близок к обмороку. Я вывел аноа из загородки и, оставаясь снаружи, втолкнул его обратно головой вперед; иным способом я не мог освободиться от своего любимца, успевшего уже сделаться очень опасным животным. Не считая незначительных ссадин на коже, из этого сражения я вынес на левой руке и на обоих бедрах глубокие раны, потребовавшие несколько недель лечения; этим закончились мои визиты в загородку аноа. Хотя животное и до сих пор с легким блеянием бежит на зов мой и других знакомых и всегда с опущенной к земле головой, но "ласки" буйвола не дозволяют даже служителю входить в его стойло или в загородку.
        Таким образом бычья природа сказывается в своей первобытной простоте".
        К антилопам принадлежат самые красивые и самые изящные полорогие. Конечно, этого нельзя сказать о всех этих животных*.

* "Антилопы" обиходное собирательное название, не имеющее таксономического смысла. Антилопами традиционно называли всех полорогих, не относящихся к буйволам быкам или козлам/баранам. На самом деле в группу "антилоп" попали не только представители б африканских групп, традиционно "располагающиеся" между двумя "полюсами тяготения": молодыми прогрессивными подсемействами бычьих (Bovinae) и козлов баранов (Caprinae), но и некоторые нетипичные представители последних двух, и даже вилорог, относящийся к другому семейству. Таким образом, искать общие черты антилоп - бессмысленно.

        Рядом с самыми стройными и красивыми представителями встречаются неуклюжие, грузные создания. Однако в целом об антилопах можно сказать, что эти животные стройного телосложения, похожие на оленя, с коротким, почти всегда плотно прилегающим к телу волосяным покровом и более или менее выгнутыми рогами, развитыми у обоих полов почти одинаково. Некоторые роды необыкновенно схожи между собой по телосложению, и только внешний вид рогов, копыт и хвоста, а также некоторое изменение волосяного покрова служат верными признаками для их различения. Но число антилоп так велико, что в крайних членах общего ряда уже трудно бывает подметить родственные черты; с большим числом видов увеличивается и различие между ними. Здесь одни животные напоминают своей массивностью быков; другие стройные, как косули; некоторые похожи на маленькую нежную кабаргу или напоминают внешним видом лошадь. Хвост у одних короткий, как у быков, у других неразвит, как у некоторых оленей. На шее иногда бывает небольшая грива; вокруг морды шерсть может так своеобразно разрастись, что получается подобие бороды, как у коз. Рога представляют то простую, то двойную дугу, иногда делают несколько винтообразных оборотов; концы их загибаются назад или вперед, внутрь или наружу. У некоторых экземпляров оба рога представляют вид лиры; у других ветви рогов, каждая порознь, заворачиваются наподобие винта, попадаются совершенно прямые рога или только со слабой кривизной. Бывают рога круглые и граненые, сплюснутые и ребристые; у одних поперечные борозды, обозначающие возраст, выступают явственно, но у других едва заметны; встречается один вид даже с четырьмя рогами. Внутреннее строение тела антилоп, мало подвергавшееся точным исследованиям, почти такое же, как у других полорогих животных. Самки на вымени имеют иногда два, а иногда четыре соска. Они рождают обыкновенно одного детеныша, редко двух; время беременности продолжается большей частью 9 месяцев. Теленок через 14-18 месяцев достигает полного роста, хотя в эту пору он не всегда еще способен к размножению.
        Вся Африка, западная, южная и средняя Азия, южная и средняя Европа служат родиной антилопам. Каждый вид имеет, по-видимому, свою любимую пищу; этим и обусловливается его широкая область распространения. Большинство из них любят равнину, но некоторые предпочитают гористые страны низменностям и достигают границы вечных снегов. Одни живут в открытых, бедных растительностью местностях, другие встречаются в редких порослях, иные же в густых лесах, а некоторые даже на болотах и топях. Крупные виды живут группами или стадами, часто очень большими, более мелкие - парами или не столь многочисленными обществами.
        Антилопы пасутся и днем и ночью; их движения большей частью живы, быстры и притом чрезвычайно грациозны. Ни одно из млекопитающих не может превзойти в быстроте некоторые виды этих животных, а в грации положительно никто не может сравниться с ними. Важнее всего для них воздух, свет и безграничный простор; поэтому многие обитают в пустынях и оживляют их мертвое однообразие. Только редкие виды бегают неуклюже и тяжело и утомляются от непродолжительного преследования; остальные как бы воодушевляются во время бега. Внешние чувства их очень остры: они обладают прекрасным зрением, слухом и чутьем; очень разборчивы в пище и вообще восприимчивы к внешнему влиянию. Антилопы не особенно умны. Будучи по природе любопытными, бодрыми, веселыми и игривыми, как козы, они, подвергнувшись раз преследованию, используют приобретенный опыт, выставляют сторожей и делаются в высшей степени пугливыми. Одни виды отличаются миролюбием, другие бывают очень злы. Их голос, сходный с блеянием, стоном или свистом, слышен обыкновенно только во время спаривания.
        Пища антилоп исключительно растительная; они едят травы, листья, почки и молодые побеги растений. Некоторые довольствуются самой скудной пищей, другие очень разборчивы и питаются лишь самыми сочными и вкусными растениями. При свежем зеленом корме большинство может долго терпеть жажду; те, которые живут в бесплодной пустыне, обходятся без воды в течение нескольких дней и даже недель. Антилоп можно назвать полезными животными, и при этом едва ли нужно делать какие-нибудь оговорки. Они полезны своим мясом, рогами и прекрасными шкурами. Поэтому за ними усердно охотятся народы, населяющие их отечество. Некоторые антилопы прославлены с незапамятных времен, они восхваляются поэтами и путешественниками; из-за них альпийские охотники сотни раз рискуют своей жизнью. Вообще все виды привлекательны для человека. Большинство, по крайней мере на своей родине, легко приручаются, хорошо переносят неволю, плодятся и радуют хозяев доверчивостью. Некоторые становятся совсем домашними животными, и в старину действительно считались таковыми.
        В мифических и исторических повествованиях упоминаются отдельные виды антилоп. "Довольно значительное число видов, - пишет мне Дюмихен, - мы встречаем в изображениях на древнеегипетских памятниках и особенно на стенах Гизека, Фив, Бене-Гассана и Эль-Каба. Чаще всего, и поистине восхитительно, изображается древними египтянами грациозная газель, и особенно часто молодое животное, узнаваемое по не вполне развитым рогам... Древние египтяне, - продолжает Дюмихен, - убивали антилоп стрелами. На египетских изображениях мы видим охотника обыкновенно в сопровождении степной борзой собаки, называемой в иероглифах "тезем", а нынешними арабами "слугуй"; изредка сопутствует ему гиена, которую древние жители страны фараонов умели так же хорошо приручать и дрессировать, как и гепарда. При охоте на водяных козлов употребляли пращу. Особенного внимания заслуживает тот факт, что саблерогие и мендес-антилопы были у древних египтян домашними животными, и причем не отдельные экземпляры, а целые стада наряду с коровами и козами. Так, например, в одной из гробниц перечисляется богатство знатного египтянина: 405 быков редкой породы, 1225 быков обыкновенной, 1220 телят длиннорогой, 1138 телят короткорогой породы, 1135 газелей, 1308 саблерогой породы и 1244 мендес-антилоп".
        Мы приводим лишь важнейшие виды этой группы жвачных.
        Последнее время к нам стали привозить одну индийскую антилопу, называемую нильгау, или голубой бык (Boselaphas tragocamelas), которая в прошлых столетиях даже в самой Индии еще довольно редко встречалась в неволе. Нильгау по форме тела и по цвету - один из самых замечательных видов семейства антилоп*.

* Нильгау, или голубой бык (Boselaphus tragocamelus буквально "быкоолень Козловеролюд"), вместе с четырехрогой антилопой составляет особую трибу подсемейства бычьих, наиболее близкую к буйволам. Характерны высокие ноги, толстая шея с висячей гривой и кистью волос под горлом, очень покатая спина. Как у азиатских буйволов и винторогих антилоп, рога нильгау несут продольные ребра, развиты полулунные пятна на шее, белые отметины на морде и над копытами. О причудливом внешнем виде животного красноречиво говорит латинское название.

        Голова, шея и ноги у него короткие, остальные части тела напоминают быка. Туловище довольно короткое и толстое, у загривка оно выше, а в груди шире и крепче, чем сзади. На холке находится небольшой горб. Вертикально стоящие конические рога изогнуты почти полумесяцем; они толсты у корня, спереди слегка ребристы и имеют 20-25 см в длину. У самок рога значительно меньше, а иногда их даже не бывает**.

* * В отличие от настоящих быков и буйволов самки нильгау всегда лишены рогов.

        Ноги высокие и относительно толстые, с большими широкими копытами и притуплёнными, сплющенными шпорцами. Хвост спускается до пяток; наверху он покрыт короткими, а по бокам и на конце длинными волосами. У самки две пары сосков. Тело покрыто короткой, гладко прилегающей, несколько жесткой шерстью. Общий цвет шерсти темный буровато-серый с легким голубоватым отливом.

Нильгау (Boselaphus tragocamelus)
        Старые самки имеют более чалый оттенок, приближающийся к серо-бурому цвету оленей. Взрослые самцы достигают длины в 2,4-2,6 м, из которых 45-50 см приходятся на хвост, высота у загривка 1,3-1,4 м*.

* Самцы заметно крупнее самок, весят до 200 кг.

        Родина нильгау в Ост-Индии, от подножия Гималайских гор до Майсура. По Жердону, он встречается чаще всего в средней части Индии; к северу же от Ганга и на самом юге он становится редким, а в Ассаме совсем его нет. По Адамсу, и в Пенджабе он также встречается очень редко**.

* * Нильгау обитает в светлых лесах Индостана, к северу до Гималаев.

        Нильгау не любит гористых местностей, но все же попадается там, если они покрыты негустыми лесами. Иногда он появляется и в открытых, только слегка поросших кустарником местностях, но только в том случае, если может найти здесь воду. По сообщению Стерндаля, нильгау ежедневно ходит на водопой. Говорят, что он испражняется всегда на одном и том же месте. Обыкновенно нильгау держится стадами в 6-20 голов, одинокие старые самцы ходят отдельными группами. Они пасутся чаще утром и вечером, чем ночью, а в жаркие часы дня отдыхают. Впрочем, Стерндалю удавалось встречать их во всякое время дня. Когда наступает время спаривания, между самцами происходят жестокие драки. Нильгау смелое животное, иногда, преследуемый охотником, он поворачивается и храбро нападает на него. В неволе они становятся довольно ручными; в Индии иногда такие прирученные животные пользуются полной свободой и, несмотря на это, не убегают на волю. Но нильгау, даже прирученные, не утрачивают своей свирепости, и сторожа побаиваются их, особенно во время течки. В Англии один нильгау, увидев человека, приблизившегося к его загородке, бросился на него так стремительно, что, ударившись о столб, сломал себе один рог и вскоре затем умер; один самец, которого я воспитывал, опасно ранил своего сторожа.
        В движениях этой антилопы есть много особенностей. Обыкновенно она ходит, как все другие, но, как только ее что-нибудь рассердит, выгибает спину, вытягивает шею и медленно крадется, мрачно озираясь и косясь во все стороны; при этом поджимает хвост. Впрочем, Гааке сообщает, что так ходят только самцы; он считает эту походку просто проявлением полового инстинкта. На полном скаку у нильгау гордая, величественная осанка, и он очень красив, особенно когда бежит, подняв свой пушистый хвост.
        Беременность самки продолжается 8 месяцев; первый раз она рождает одного теленка, а затем обыкновенно по два. В Индии время спаривания приходится на март, а детеныши появляются в декабре*.

* Гон на севере ареала приходится на март — апрель, на юге не приурочен к определенному сезону. Половозрелы с 1,5 года, продолжительность жизни 12—15 лет в природе, до 21 года в неволе. Основные враги - тигр, леопард, красный волк.

        В европейских зоологических садах самки разрешались от бремени в летние месяцы. По цвету и бычки, и телки походят на мать, но к концу второго года самец получает свою постоянную окраску. Детеныш только через несколько дней после рождения приобретает живость, свойственную другим новорожденным антилопам; обыкновенно он лежит на том же месте, где родился. Самка заботится о нем; когда тот сосет, нежно облизывает его и при этом поджимает хвост, немного прикрывая им детеныша. Содержащиеся в неволе самки недоверчиво следят за сторожем, когда он подходит к теленку; они даже приближаются к нему, чтобы в случае нужды заступиться за свое детище; впрочем, кроме этого, они ничем не проявляют своего возбуждения. Телята растут быстро; сначала они очень игривы, но вскоре становятся такими же угрюмыми, как и взрослые животные.
        Европейские охотники не считают охоту на нильгау особенно увлекательной. В животное стреляют, подкравшись к нему, или гонятся за ним верхом; его нетрудно загнать, если пустить лошадь во весь опор. Уже с давних пор подданные индийских князей считают за честь дарить своему повелителю антилоп этого вида, и потому их довольно часто можно встретить в саду того или другого вельможи. Только в 1767 году была привезена в Англию первая пара нильгау; в конце прошлого столетия их завезли во Францию, Голландию и Германию. Теперь антилоп можно встретить в каждом зоологическом саду, где они отлично размножаются. Из всех антилоп, по-видимому, легче всего было акклиматизировать в Европе нильгау. В зоологический сад, принадлежащий итальянскому королю, привезли в 1860 году четырех нильгау, а в 1862 году еще двенадцать. Здесь они так быстро расплодились, что через три года образовалось стадо из 14 самцов и 35 самок. В 1866 году попробовали выпустить их в лес; они прожили на свободе всю зиму, несмотря на то, что по временам температура была весьма низкая, и только изредка укрывались от непогоды, забираясь под стог сена. В лесу животные ели охотнее листья акации, чем зелень дуба и орешника; с особенным удовольствием ели также капусту и салат.
        В качестве дичи нильгау не особенно ценится в Индии, но мясо вовремя убитого животного бывает иногда очень вкусно и сочно.
        Прежде чем перейти из Индии в Африку, эту настоящую родину антилоп, мы займемся еще одним из замечательнейших видов этого семейства и даже всех жвачных вообще - четырехрогой антилопой (Tetracems quadricornis). Насколько известно из сделанных до сих пор наблюдений, она представляет совершенно единичное явление. Ни у одного из дико живущих животных не встречается такой аномалии в росте рогов, как у этой антилопы. Четырехрогая антилопа небольшое изящное животное. Его длина 70-80 см, хвост равен 12 см, высота загривка 60-65 см*.

* Четырехрогая антилопа самый маленький член подсемейства бы чьих, размером меньше косули (масса 15—25 кг) и единственное полорогое, самцы которого имеют две пары рогов.

        Отличительными признаками животного являются большие закругленные уши, длинные слезные ямки, широкий голый кончик носа, стройные ноги и длинный мех - буро-чалый наверху и белый на нижней части туловища. Самки окрашены светлее самцов. Рога имеют только самцы. Передняя пара рогов сидит над внутренним углом глаз. Рога слегка загнуты вперед, внизу кольчатые, концы гладкие; их длина всего 3—3,7 см, но у некоторых животных они представлены едва заметными шишками. Задняя пара рогов достигает 10-12,5 см.

Четырехрогая антилопа (Tetracerus quaclricornis)
        Четырехрогая антилопа, по-видимому, водится во всей Ост-Индии и местами встречается очень часто; ее любимое местопребывание - холмы, поросшие лесом или кустарником. На Цейлоне она не водится, нечасто попадается и восточнее Бенгальского залива**.

* * Ареал и биотопичские предпочтения, как у нильгау.

        Пугливость этой антилопы делает наблюдения над ее жизнью на свободе весьма затруднительными; о тех немногих, которых удавалось видеть в неволе, знают только, что даже пойманные молодыми, они делаются с возрастом все злее и злее. Самцы ко времени спаривания становились до того свирепыми, что даже нападали на сторожа, который ежедневно кормил их. Четырехрогие антилопы, принадлежавшие Гардвику, плодились в неволе. Самка родила сразу двух телят. Мясо четырехрогой антилопы сухо и мало ценится.
        Канна (Taitrotragits oryx) достигает длин ы почти 4 м, из которых 70 см приходятся на хвост; высота у загривка 1,5-1,9 м; масса 500 кг, а по Гаррису, доходит даже до 1000 кг*.

* Обычная канна весит 600-800 кг при росте в холке 175-180 см.

        Окраска изменяется в зависимости от возраста, а по наблюдениям Селуса, и в зависимости от местности. У взрослых самцов верхняя часть тела светло-бурого или желтовато-серого цвета с ржаво-красным оттенком, бока желтовато-белые, нижняя часть тела и наружная поверхность голени и предплечье также желтовато-белые; голова светлого желтовато-бурого цвета, а грива на затылке и пучок волос на подгрудке желтовато-бурые или темно-рыжие. Полоса на спине почти такого же цвета. Самки значительно меньше самцов и не так коренасты, рога у них длиннее и стройнее, обыкновенно шире расставлены и более или менее изогнуты; подгрудок или мал, или его совсем нет, окраска темнее, чем у самцов. Часто встречаются полосатые канны, иногда полосатость эта выражена очень ясно, иногда слабо; обыкновенно полосы бывают поперечными.* Взрослая обыкновенная канна чаще бывает однотонной. Светлые поперечные полосы на корпусе, а также широкая темная полоса на шее характерны для гигантской канны. Она отличается также более широко расставленными рогами и очень развитым подгрудком.
        Самые длинные рога, какие приходилось измерять Селусу, у самцов равнялись 76 см, а у самок 86 см. Рога у самцов с возрастом стираются, поэтому у очень старых самцов их длина всего 30-40 см**.

* * Средняя длина рогов обыкновенной канны 73 см, гигантской 89 см. Максимальная длина ПО и 124 см соответственно.

        Детеныш канны, родившийся во Франкфуртском зоологическом саду, имел 65 см в длину, голова у него была очень тонкая и изящная, украшенная маленькими рожками, величиной 3 см; ноги высокие, суставы необыкновенно сильно раздуты; окраска такая же красивая желтовато-серая, как и у матери, но на одном боку у него было 10, а на другом 8 белых поперечных полосок шириной не более 1 см, тянувшихся от спины к брюху.

Канна (Taurotragus oryx)
        Область распространения канны оказывается гораздо обширнее, чем предполагали прежде. До исследований, проведенных Гейглином и Швейнфуртом, думали, что канна водится только на юге Африки, теперь же мы знаем, что она распространена во всей южной, а также в восточной части Африки, где встречается значительно севернее экватора***.

* * * Обыкновенная канна обитает в саваннах востока и юга Африки. В саваннах Западной и Центральной Африки ее замещает гигантская канна. В настоящее время ареал мозаичен.

        В прошлом столетии канны водилась внутри Капской земли; в начале нынешнего столетия, когда эту страну посетил Лихтенштейн, они держались еще довольно большими стадами голов в 20-30 на границе поселений; теперь же их вытеснили далее в глубь страны, и южнее тропика Козерога они стали настолько редки, что Фритш предполагает, что он был последним путешественником, встретившим южнее тропика стадо в 50 голов. Однако почти не подлежит сомнению, что здесь канны водятся только в южной части Калахари.
        В стране Бонго, по верхнему течению Белого Нила, как сообщает Швейнфурт, канны вовсе не редкость, хотя уже почти не попадаются большие стада. Любимое их местопребывание - травяные степи, редко поросшие мимозами; во время засухи они перекочевывают в богатые водами низменности. Но странно, что канны встречаются и в горах, и притом в самых диких, почти недоступных местах. Ганс Мейер на плоскогорье Килиманджаро встретил на высоте 4400 м несколько стад этих антилоп и даже на высоте 4700 м видел их следы.
        Канны любят пастись на невысоких холмах, которые в южной Африке часто, подобно островам, выдаются над каменистыми, лишенными растительности равнинами. Обыкновенно антилопы держатся группами по 8-10 голов, в которых только один или два самца. Но в известные периоды такие общества соединяются в большие стада: Гаррис упоминает о стаде в 300 голов, а Селус еще в прошлом десятилетии видел в области Чобе стадо более чем в 100 голов. Издали канн можно принять за стадо домашнего скота: одни животные медленно расхаживают, пощипывая траву, другие греются на солнце или отдыхают под тенью жидких мимоз, пережевывая жвачку - словом, такое общество поразительно похоже на пасущихся коров. При перемене места пастбища канны под предводительством старого самца медленно бегут в одном направлении, подобно кавалерийскому полку под надежным начальством, мелкой рысью продвигаются вперед. Если канну преследуют, то она убегает небыстрой, но очень крупной рысью, а в крайнем случае пускается в галоп и бежит таким образом очень долго. Молодые самцы и самки могут бежать быстро и долго, их часто не удается поймать даже на отличной лошади; старые и жирные самцы обыкновенно скоро устают, и опытному охотнику на хорошей лошади почти всегда удается настигнуть их.
        По сообщению Лихтенштейна, пища канн состоит из тех же растений, которые служат отличным кормом для овец и быков; пахучесть трав, по-видимому, оказывается чрезвычайно полезной для всех жвачных. Подобно другим представителям семейства быков и антилоп, старые самцы-канны распространяют такой сильный запах мускуса, что благодаря ему не только издалека случается открыть присутствие этих животных, но можно узнать место их отдыха, которое они давно уже покинули.
        Все месяцы засухи, когда мало корма, канны бывают довольно вялы, но в остальное время между старыми самцами часто происходят жестокие драки, при которых они наносят друг другу опасные раны и ломают рога. Сильные и злые самцы прогоняют более слабых из стада и остаются полными властелинами над всеми самками. Изгнанные самцы соединяются вместе и ведут жизнь холостяков. По-видимому, спаривание у канн не связано с определенным временем года, по крайней мере Гаррис уверяет, что в разные месяцы можно видеть беременных самок и маленьких телят. По наблюдениям, произведенным над находившимися в неволе животными, беременность продолжается 282 дня. Пойманные молодыми, канны приручаются чуть ли не легче, чем даже добродушные дикие виды быков; они охотно дают какой-нибудь корове выкормить себя, а подросши, пристают к стаду домашнего скота; даже в старости они остаются довольно миролюбивыми и не причиняют хозяину особых хлопот*.

* Удачные опыты по одомашниванию канн известны со времен Древнего Египта. Канны прекрасно размножаются и позволяют себя доить в заповеднике Аскания-Нова на юге Украины. В неволе доживают до 25 лет.

        Канны были одно время обыкновенным явлением в зоологических садах Европы, но теперь они здесь вымирают. Все имеющиеся у нас экземпляры являются, как сообщает Вейнланд, потомками двух пар, которых в 1840 и 1851 годах привез в Англию лорд Дерби. Из Лондона канны распространились сначала по Великобритании, а оттуда уже попали в зоологические сады остальной Европы. Они плодятся довольно легко; поэтому полагали, что их стоит акклиматизировать; но успешные опыты, предпринятые с этой целью, пришлось бросить, так как не было достаточного подвоза новых животных из Африки и порода стала вырождаться.
        За этой дичью ревностно охотятся всюду, где она встречается. В Капской земле прежде ловили канн, выкапывая волчьи ямы, а также тенетами, которые расставлялись вокруг полей и садов. Теперь же охотятся на них почти исключительно верхом: за животным гонятся, пока оно не выбьется из сил, и тогда убивают его из ружья.
        Охота за каннами чрезвычайно выгодна. Мясо их сушат и солят или обертывают в шкуры и в телегах везут домой: здесь оно подвергается копчению и в таком виде дает очень здоровую и дешевую пищу. К жиру, которого иногда бывает очень много, примешивают немного бычьего сала и квасцов и приготовляют из него хорошие свечи, а из необыкновенно толстой и крепкой кожи выделывают превосходные ремни.
        Кроме человека у канны есть еще много других врагов, но большинство из них для нее не особенно опасно. Из хищников для нее страшен только один лев.
        Большой куду (Tragelaphus strepsieeros) превосходит величиной нашего оленя. Взрослый самец от носа до конца хвоста длиной 50 см имеет 3 м в длину, высота у загривка 1,7 м, масса достигает 300 кг и даже больше. Самка значительно меньше. Измеренная однажды мной взрослая самка все-таки имела 2,5 м в длину и 1,5 м в высоту у загривка. По телосложению куду напоминает во многих отношениях оленя. Основной цвет шерсти, трудно определяемый, - рыжеватый буро-серый переходит на задней части живота и на внутренней стороне ног в беловато-серый; грива на затылке темно-бурая или черная, а у очень старых животных вдоль всей передней части шеи светло серого цвета. Хвост сверху темно-бурый, снизу белый, кисть черная. На темном фоне основной окраски резко выступают белые полосы числом от 7 до 9, некоторые разветвляются... Они идут на одинаковом расстоянии друг от друга по бокам, вниз от спины. Между глазами лежит белый полумесяц, обращенный выпуклой частью к концу морды. У самки все полосы слабые и бледные; у молодых животных их больше, чем у старых. Рога составляют поистине красу этого животного, ни у одного вида антилоп нет таких великолепных рогов. Длина их по прямой линии имеет 90-100 и даже 105 см, расстояние между верхними концами до 70-80 см. Трудно понять, каким образом животное может так легко и гордо носить свой тяжелый головной убор. От основания рога идут косо назад и расходятся*.

* Если следовать по спирали (имеющей 2—3 витка), длина рогов может составлять 120-180 см. Самки, как и у всех винторогих антилоп, безроги.

Большой куду (Tragelaphus strepsieeros)
        Знакомство с куду началось только со второй половины прошлого столетия. Наши предки не были знакомы с этими винторогими антилопами, рога которых, однако, часто привозили в Европу. Только к концу прошлого столетия доставили живого куду в Голландию, и с тех пор мы имеем сведения об этом стройном животном; однако точного описания его образа жизни все еще не существует.
        Куду обитает в значительной части Африки, его встречают в восточной части материка: от Капской колонии до областей, орошаемых Нилом. В Капской колонии они встречаются лишь на землях крупных владельцев, которые охраняют их от окончательного истребления. Далее к северу куду встречается в значительном количестве, за исключением немецкой восточной Африки, где Бем видел его только изредка, а внутри страны, ближе к озеру Танганьика, совсем не встречал. В середине западной Африки куду также, по-видимому, совсем нет**.

* * Большой куду обитает в саваннах, буше и горных районах (до 4500 м) Африки: от Судана, Чада и Эфиопии до северных частей Южной Африки. Тропических лесов бассейна Конго избегает.

        Эти антилопы живут преимущественно в скалистых и горных местностях, но в южной Африке встречаются и в низменностях; они любят равнины, поросшие кустарником и деревьями, а также попадаются в густых зарослях колючего кустарника, но их нельзя считать лесным животным в полном смысле этого слова. В землях богосов мы находили куду не ниже 600 и не выше 2000 м над уровнем моря, всегда возле обрывов, где они величественно ходили между зелеными мимозами. Сильные самцы живут в одиночку, самки любят соединяться в небольшие кучки от 4 до 6 антилоп. Южноафриканские охотники наблюдали, что молодые самцы, отбитые старыми от стада, собираются вместе и ведут угрюмую жизнь холостяков.
        По сделанным нами наблюдениям и по сведениям, которые мы могли собрать, куду держится постоянного и довольно большого пространства и бродит по нему взад и вперед. Своей гордой осанкой и изящной размеренной поступью он напоминает оленя. Пока куду не встревожен, он ходит довольно медленно вдоль утесов, пасется на удобных местах, тщательно избегая колючих растений; почки и листья различных кустарников составляют главную его пищу, но он не пренебрегает и травами. Спугнутый куду бежит довольно тяжело и пускается в галоп только на ровном месте. Но и тогда его бег довольно медленный. Чтобы не зацепиться в кустарниках, он должен пригибать свои рога далеко назад, так что концы их почти касаются спины. Прежде чем пуститься бежать, он громко фыркает, а иногда издает звук, похожий на глухое блеяние. Впрочем, эти звуки принадлежат самке; самец кричит только во время спаривания, но зато так же выразительно, как наш олень.
        В Абиссинии время течки у животных начинается в конце января. С высоких мест слышатся тогда голоса самцов, вызывающих соперников на бой*.

* Голос самца куду 6 брачный период напоминает рявканье крупного хищника, тревожный крик — лай собаки.

        Едва ли подлежит сомнению, что между самцами происходят жестокие драки, так как куду чрезвычайно храброе и воинственное животное. Рождение детенышей совпадает с началом больших дождей, обыкновенно к концу августа: беременность, следовательно, продолжается 7 или 8 месяцев. Чрезвычайно редко можно видеть самцов около родивших самок: обыкновенно на одной матери лежит забота о кормлении, надзоре и защите детеныша.
        Во всех странах, где водится красиво окрашенный куду, он подвергается жестокому преследованию. Его мясо, как я сам имел случай убедиться, превосходно и напоминает вкусом оленину. Костный мозг считается величайшим лакомством у некоторых южноафриканских племен. Кафры, как только убьют куду, прежде всего очищают кости от мяса, разбивают их и высасывают мозг. Кожа также высоко ценится на юге Африки и в некоторых случаях считается незаменимой. Колонисты платят за нее очень дорого и используют для изготовления бичей, особенно кончиков бичей, которые необходимы для щелканья. Кроме того, кожа идет на ремни, которыми сшивают шкуры или шнуруют тюки, а также на сбрую, седла, сапоги и т. п. В Абиссинии кожу дубят, а стволы рогов, отделенных от кости посредством гниения, употребляют для хранения меда, соли, кофе и т. п.
        Охотятся на куду различными способами. Филлипини предпочитал всем другим способам охоту из засады. Он знал любимые места дичи и старался подкрасться незамеченным к высоким, видным издалека животным. Всего чаще он охотился после обеда, так как животные в это время спускаются обыкновенно в долину на водопой. Засада на тропинке также может иметь хороший результат, потому что куду по большей части ходят по одной и той же дороге. Приближаться к ним надо осторожно, так как они чрезвычайно бдительны, а их замечательно острые органы чувств дают возможность узнавать вовремя о приближении неприятеля. Кафры, плохое оружие которых совсем не годится для такой чуткой дичи, изобрели собственный способ охоты: они собираются большими партиями и преследуют антилоп, зная, что они очень скоро устают. Гоняя их то туда, то сюда, они не дают животным ни минуты покоя, заставляя их бежать изо всех сил в продолжение нескольких часов. Жены охотников размещаются в разных местах с сосудами из страусовых яиц, наполненных водой для освежения утомленных охотников; последним удается наконец благодаря необыкновенной выносливости загнать стройную антилопу, и тут все с криками подбегают к желанной добыче. Они бросают столько дротиков в окруженное со всех сторон животное, что оно наконец умирает от нанесенных ран. От собак, которые могут догнать животное через несколько минут после начала погони, куду храбро защищается, причем бьет и рогами, и ногами; его твердые копыта настолько остры, что он может нанести опасные раны. Поэтому кафры и не используют своих верных помощников при травле, а справляются большей частью собственными силами.
        Мы приготовляли мясо куду по-европейски, и я могу уверить, что редко ел более вкусное; особенно хороши сочные куски, вырезанные из филея. За исключением человека, взрослый куду имеет мало врагов. Царь зверей, лев, справляющийся с диким буйволом, вряд ли боится острых рогов куду; однако самец этой антилопы оказывается сильнее леопардов и диких собак.
        Куду, пойманные молодыми, легко становятся ручными. Андерсон, которому удалось поймать молодое животное, называет его милым и игривым созданием. Когда его поймали, детеныш был еще так беспомощен, что ему приходилось давать молоко из бутылки, слегка заткнутой пробкой из полотна. Но скоро воспитанник привык к своему хозяину и сделался совсем домашним животным.
        В Европу до сих пор куду привозили только в небольшом числе, и еще и теперь это животное считается большой редкостью.
        В заключение следует еще упомянуть, что арабы считают самца и самку куду разными животными и потому дают им особые названия. Самец в окрестностях Манассы называется "гарреа" (смелый), самка - "неллет" (проворная, или сильная).
        Бушбок, или пестрая лесная антилопа (Tragelaphus scriptas). Общая длина взрослого самца 1,6 м, из которых около 15 см приходятся на хвост, высота у загривка 85, у крестца 90 см, длина рога 20-30 см*.

* Бушбок (Tragelaphus scriptus) Бушбок широко распространен по всей тропической Африке, очень варьирует по окраске и размерам в зависимости от области обитания. Он весит от 35 до 80 кг, в холке достигает от 65 до 93 см. Спираль рогов имеет меньше 2 оборотов. Западные подвиды имеют хорошо развитые белые пятна и поперечные полосы, самки гораздо свет лее самцов, восточные и южные более однотонные, половой диморфизм в окраске развит слабо. Бушбок ведет скрытный ночной образ жизни в зарослях, держится парами.

Бушбок (Tragelaphus scriptas)
        В ее пестрой окраске, которая, впрочем, довольно изменчива, чередуются три цвета. Волосы на голове и шее рыжие, голова бывает также чадо-серого цвета, шея, передняя часть туловища и спины темные рыжевато-серые, бока и бедра чисто рыжие. Рисунок на боках видоизменяется не только у разных животных, но иногда у одного и того же бывает не одинаков с обеих сторон тела. Он состоит обыкновенно из полос и пятен. Область распространения пестрой лесной антилопы, или, вернее, нескольких трудно отличимых от нее видов, обнимает, вероятно, северную часть южной Африки, во всяком случае, всю ее западную половину, а также и некоторые части восточной, где Бем и Кайзер ее часто встречали.
        С вышеописанной антилопой очень сходна по окраске только еще более пятнистая, большая лесная антилопа (Tragelaphus scriptus silvaticiis), живущая преимущественно в южной Африке, но, по сообщению Ноака, попадающаяся и в западной; ростом она несколько больше предыдущей. Окраска этой антилопы бывает очень разнообразной, и, по словам Селуса, различные экземпляры этого животного принимались за отдельные виды. "Общим признаком всех больших лесных антилоп, говорит Селус, - которых я видел от Капской долины до Чобе, является обнаженная полоса вокруг шеи, как будто от ошейника, вытершего шерсть и оставившего только мягкий подшерсток".
        Хохлатыми антилопами называют небольшие виды с прямыми, слегка загнутыми вперед рогами, обыкновенно составляющими отличие одного только самца, но иногда вырастающими и у самок. У них большое голое рыло, морщина между глазами и длинный пучок волос между рогами, который они поднимают в виде хохолка.
        Дукер (Cephalophus) - один из самых крупных видов этой группы, достигает в длину 1,2 м, из которых около 20 см приходятся на хвост; высота у загривка 55 см. Прямые шиловидные рога с 4-6 плоскими кольчатыми утолщениями не длиннее или даже значительно короче ушей и совсем исчезают в волосах хохла. Рога имеют 7-10, редко до 12,5 см в длину, Вместо слезных ямок изогнутая голая полоска. Ноги стройные, копыта и шпорцы небольшие; хвост короткий. Верхняя часть туловища обыкновенно серо-оливкового цвета; у самца она бывает желто-бурой с черными крапинками вдоль спины и бедер; нижняя часть белая. Область распространения этой антилопы преимущественно южная Африка, где и в настоящее время водится в большом количестве в местностях, поросших кустарником. По сообщению Ноака, изредка встречается на западе вплоть до Гвинейского залива и, вероятно, в восточной Африке*.

* Дукеры по многим признакам сходны с оленьками и мелкими примитивными оленями. Трудно понять, какой из видов дукеров имеет в виду Брем. Скорее всего это кустарниковый дукер (Sylvicapra grimmia) либо голубой дукер (Cephatophus monticola).

Хохлатый дукер (Cephalophus)
        Дукер — одна из первых антилоп, с которой встречается путешественник, прибывающий в Капскую землю, так как это животное водится в зарослях кустарника, тянущихся вдоль берега моря, чаще, пожалуй, чем внутри страны. Как все небольшие карликовые антилопы, дукеры бродят или поодиночке, или парами. Никогда не встретишь их на открытом месте, они всегда прячутся среди кустов. Через самую густую чащу ветвей дукер пробирается так ловко, осторожно и хитро, что вполне заслуживает названия, данного ему голландскими поселенцами, - "ползун". Вспугнутый со своего логовища, он одним большим скачком достигает ближайшего куста и затем бежит или пробирается ползком между низкими ветвями так искусно и быстро, что ему часто удается благополучно уйти от охотника.
        "При приближении человека или другого врага, - говорит Драйсон, дукер остается в своем логовище. Неподвижно и пристально, словно изваяние, смотрит он на приближающегося, пока не убедится, что его заметили: тогда вскакивает и бросается бежать, делает множество крутых поворотов, шмыгает по кустам или прыгает через них. А когда он уверен, что скрылся от преследователей, то пригибается и ползет через кусты и траву осторожно и в то же время быстро. Он никогда не ложится, а пробирается ползком все дальше и дальше от преследователя, пока не уйдет довольно далеко; тогда он снова скачет во всю прыть. Дукер часто обманывает самого опытного охотника и самую умную собаку; впрочем, если следить за ним внимательно и заметить место, где он улегся, то к нему легко подойти против ветра. Однако, чтобы завладеть им, в него нужно выпустить хороший заряд крупной дроби, и стрелять следует очень метко, чтобы попасть в него, когда он виден - во время его высоких скачков. Часто после выстрела он убегает, как будто в него не попало ни одной дробинки; потом вдруг останавливается, и тогда ясно видно, что он ранен. Мне приходилось наблюдать, что даже смертельно раненый дукер вскакивал как ни в чем не бывало. Самая простая собака может догнать дукера. Старая легавая собака, с которой я охотился, несколько раз догоняла самцов и задерживала до тех пор, пока я не приближался настолько, что легко мог застрелить их. Из кожи дукера в Капской земле плетут длинные кнуты, из мяса варят превосходный суп. Самое мясо южноафриканских дукеров слишком сухо и безвкусно; но всем гастрономам я рекомендую, как необыкновенно лакомое блюдо, печень этой маленькой антилопы. Боэры шпигуют мясо дукера жиром канны или бегемота и готовят таким образом очень вкусное жаркое".
        Клима, обыкновенный бубал, конгони (Alcelaphus buselaphns саата) - отличается узкой и длинной головой, сравнительно небольшими ушами и необычной окраской. Короткие рога, толстые у основания, снабжены приблизительно 16 узловатыми утолщениями.

1 - Обыкновенный бубал. или конгони, подвид тора (Alcelaphus buselaphus tora) 2 - Топи, или лиророгий бубал (Domediscus lunatus) 3 - Беломордый бубал (два подвида) (Damaliscus dorcas)
        Сначала рога растут прямо вверх, затем слегка вперед, а острые концы их почти под прямым углом загнуты назад. У этой антилопы преобладающий цвет шерсти прекрасный светло-бурый; лоб и передняя часть головы темно-бурые; две продольные полосы на предплечье и голени и кисть на хвосте окрашены в черный цвет. Белую окраску имеют кольцеобразные пятна вокруг глаз, нижняя часть груди, живот, внутренняя сторона бедер и широкое, имеющее форму полумесяца зеркало, заходящее и на бедра.
        Каама водилась прежде в северной части Капской земли*, но теперь постоянными преследованиями вытеснена оттуда за Оранжевую реку.

* Кама распространена в Калахари. С наступлением сухого сезона животные мигрируют к границе пустыни. Во время миграции семьи гаремного типа спиваются в стада до нескольких сот голов

        Швейнфурт указывал, что каама наиболее распространена в землях Бонга и Ньям-Ньям. "Всего чаще, - говорит он, - попадаются стада в 5-10 голов в необитаемых пустынях; в заселенных местностях каама предпочитает редкий кустарник, растущий близ речных долин. Она имеет привычку в полдень отдыхать, стоя около деревьев или ярко освещенных солнцем термитовых куч, и тогда благодаря своей неподвижности часто остается не замеченной охотниками, так как ее окраска почти не отличается от сходного по цвету фона выбираемых ею для отдыха мест". По словам Гарриса, в южной Африке во главе каждого стада находится старый самец, который очень ревнив и не терпит в своем стаде соперника. Несмотря на некрасивое сложение и безобразную голову, в ее наружности есть что-то величественное, особенно когда она бежит галопом. Правда, сначала кажется, будто она прихрамывает на задние ноги, но когда как следует разбежится, то не производит такого впечатления; она бежит быстрой, но спокойной рысью, гордо закинув голову, подобно благородному коню, высоко поднимая ноги и, как это делают лошади в цирке, ударяя себя по белым бедрам блестящим черным хвостом. Не менее подвижные, чем все другие антилопы, каамы часто забавляются, делая удивительные прыжки или неожиданные повороты, а иногда они затевают очень странные игры, которые Швейфурт описывает следующим образом: "Резвящееся стадо каам на расстоянии едва ли 500 шагов от дороги привлекло наше внимание. Они играли друг с другом таким образом, что, казалось, делали повороты, будто управляемые невидимыми всадниками. Они бегали попарно вокруг деревьев, словно на арене; при этом небольшие группы из 3-4 каам стояли, внимательно наблюдая за бегающими, и время от времени сменяли их. Все это я наблюдал вблизи.
        Вероятно, это странное поведение объясняется тем, что было время течки и под влиянием страсти они не замечали грозящей им опасности". Насколько правдоподобно это предположение Швейнфурта, видно из того, что подобные игры переходят у каам в серьезные поединки, как только в стаде, кроме признанного главы, появится другой сильный самец. В этих поединках каамы бросаются на колени и, пригнув голову к передним ногам, приближаются в таком положении друг к другу, так что почти сталкиваются лбами, и начинают биться рогами с такой силой, что звук ударов бывает слышен на далеком расстоянии. Подобно оленям, бойцы нередко так сильно сцепляются рогами, что не в состоянии разойтись, пока у одного из них не отломается рог. Раны, которые наносят друг другу самцы, бывают глубоки и опасны. Говорят, защищаясь от неприятеля, эти антилопы принимают ту же позу, что при поединках*.

* Будалы и гну во время турнирных поединков действительно сражаются на коленях, но при защите от хищников избегают это делать.

        До сих пор нет точных указаний относительно того, сколько времени продолжается у каамы беременность. По сообщению Гарриса, самка рождает по одному детенышу в апреле и сентябре, следовательно, спаривание должно происходить дважды в год. Привезенные в зоологические сады в Германии каамы отлично размножались в неволе, и телят удавалось выращивать без особого труда**.

* * Период размножения не приурочен к определенному сезону. Беременность около 8 месяцев, в помёте один детеныш.

        Детеныш, родившийся во Франкфуртском зоологическом саду, был больше новорожденного оленя и чрезвычайно походил на теленка; у него были высокие ноги, длинная голова, но притом очень выпуклый лоб; окраска рыжеватая, как и у взрослых животных. Тотчас после рождения он уже бегал с матерью, но движения его были еще очень неловки. Из наблюдений над молодыми животными оказывается, что рога у них появляются приблизительно на третьем месяце, но только через несколько лет они приобретают характерную для каамы изогнутость, так что некоторое время они совсем не похожи на рога взрослого животного, да и форма их постоянно меняется, пока они растут.
        Кроме львов, леопардов и других крупных хищников, каамы страдают от нападающих на них паразитов. Один вид оводов кладет яйца под кожу, другой - в слизистую оболочку носа; из этих яиц развиваются личинки. Антилопам удается иногда удалять их всех сразу из носа чиханием или фырканьем; в противном случае они причиняют животным сильные страдания.
        За каамами всюду, где они встречаются, охотятся и туземцы, и белые. Когда их преследуют, они обыкновенно стараются сохранить одно и то же расстояние между собой и охотником, как бы в насмешку над ним; с этого расстояния их можно застрелить разве только из очень дальнобойного ружья. Мясо этих антилоп очень ценится, оно вкуснее мяса большинства других животных. В Капской земле мясо режут на полосы, сушат на воздухе и потом употребляют для варки крепкого супа. Из шкуры делают одеяло. Из дубленой кожи - ремни и сбрую, из твердых и блестящих рогов вытачивают разные вещицы.
        Самая замечательная из антилоп, конечно, гну - чрезвычайно странное жвачное животное. Гну с раздвоенными копытами и бычьей головой имеет вид лошади и быка одновременно и доказывает своими действиями и привычками, что и нрав его вполне соответствует странной смеси этих двух видов. Невозможно назвать гну краси вым животным, как бы изящно ни были сложены отдельные части его тела. Отличительные признаки этого рода следующие: толстое туловище на довольно высоких и стройных ногах спереди приподнято выше, чем сзади; голова почти квадратная, морда так же широка, как у быков, ноздри прикрыты складками кожи; окруженные кольцами лучистых беловатых щетинок глаза имеют дикое и злобное выражение; уши короткие и заостренные. Рога бывают у обоих полов; они сидят низко на лбу, сплющены, очень широки, покрыты рубцами, изогнуты от основания книзу, а концами обращены вверх. Хвост покрыт длинными волосами наподобие лошадиных, волосы на лбу, спине, шее и щеках густые и длинные, на остальных частях тела гладко прилегающие. Ноздри снабжены подвижными клапанами; на щеках вместо слезных ямочек находятся желваки, покрытые железками.
        Белохвостый гну (Connochaetes gnou) достигает 2,8 м в длину; из этого числа на хвост, без волос, приходится 50 см, а с волосами 86-90 см; высота в плечах 1,2 м*.

* Белохвостый гну достигает в холке 115 см и весит 160-180 кг. Средняя длина рогов 67 см, но может достигать 78см.

Белохвостый гну (Connochaetes gnou)
        Преобладающий цвет шерсти серовато-бурый; длинные пучки волос на груди, шее, переносье и над глазами бурые; щетина вокруг глаз, усы и борода беловатые; волосы на хвосте у основания серо-бурые, а на конце тоже беловатые. Цвет у обоих полов одинаковый. Рост и рога у самок меньше, чем у самцов. У новорожденных гну нет рогов, но они уже имеют гриву на затылке и шее.
        Гну живет в южной Африке, однако в Капской земле уже истреблен**.

* * В настоящее время численность белохвостого гну в резерватах и национальных парках Южной Африки достигла 3100 особей.

        По рассказам лучших наблюдателей, гну ежегодно кочует с места на место. А. Смит думает, что его к тому побуждает врожденный инстинкт, который заставляет двигаться вперед, без оглядки, даже навстречу собственной гибели точно так, как перелетных птиц. По моему же мнению, они кочуют, как и прочие антилопы, вследствие недостатка корма на прежнем месте. Гну чрезвычайно подвижные, резвые животные, способные оживить своим присутствием самую обширную степь. "Из всех животных, - говорит Гаррис, - гну, кажется, самое неуклюжее и странное как по своему внешнему виду, так и по своим нравам и привычкам. Созданный странной прихотью природы, он так неуклюж, что невозможно смотреть на него без смеха. Опустив между стройными и сильными ногами мохнатую и бородатую голову и разметав по ветру длинный белый хвост, это уморительное и пугливое животное производит самое дикое и смешное впечатление на наблюдателя. Внезапно гну останавливается, опускает низко голову, как бы собираясь пустить в ход рога; глаза мечут искры, громкое и выразительное рычание, напоминающее рев льва, раздается по степи, но через мгновение он уже скачет, распустив длинный хвост по ветру, прыгает, поднимается на дыбы, вертится на месте, падает на колени, опять вскакивает на ноги, а минуту спустя несется стремглав по степи, так что только пыль клубится за ним облаком". Каждый путешественник, бывший во внутренней части южной Африки, легко может познакомиться с этим животным, так как оно в высшей степени любопытное и подходит к каждому предмету, который возбуждает его внимание, а в особенности к человеку. Любящий общество, подвижный и неутомимый, не связанный никакими привычками к воде, к степи или к тенистым рощам, гну с каждым временем года меняет свое местопребывание, и путешественник может встретить его везде большими стадами, большей частью в обществе квагг и антилоп-прыгунов, с которыми они живут весьма дружно*.

* Основу стад белохвостых гну составляли гаремные группы самок и молодняка (5-10 особей), возглавляемые самцом. Спаривание и бурачные турниры приурочены к февралю - марту.

        Подобные смешанные стада находятся в беспрерывном движении, так как гну едва ли нуждаются в отдыхе и ежеминутно способны выкидывать самые удивительные гимнастические упражнения.
        Косматые стада этих странных и грозных на вид антилоп носятся бесконечными кругами вокруг своих преследователей. Как только охотники подходят ближе к тому или другому животному, с целью застрелить его, остальные окружают их справа и слева и становятся на место, только что покинутое всадниками. Можно иногда видеть, как старые самцы на некотором расстоянии друг от друга, поодиночке или небольшими группами стоят целое утро неподвижно в степи и тупо смотрят перед собой, наблюдая за движениями остальных животных. При этом они издают время от времени особенные звуки, вроде короткого резкого храпа или громкого сопения.
        Многие путешественники называют гну олицетворением необузданной любви к свободе и приписывают ему необычайную силу и мужество. Готтентоты и кафры рассказывают всевозможные басни про этих животных, и даже европейцы, вероятно, под влиянием удивительной внешности гну, сообщают о нем самые странные вещи.
        Не подлежит сомнению, что в поведении гну столько же загадочного, как и во всей его фигуре. Движения его своеобразны. Гну настоящий иноходец и даже в галопе ступает почти всегда то на обе правые, то на обе левые ноги. Из внешних чувств зрение, обоняние и слух превосходны; умственные способности, кажется, довольно незначительны.
        Охота на взрослых гну имеет свои трудности вследствие необычайной быстроты и выносливости этих животных. Спасающийся от погони гну имеет необыкновенное сходство с дикими быками. Все их поведение, когда они чем-нибудь встревожены, например, закидывание головы назад, привычка приседать к земле и лягаться, живо напоминает этих жвачных животных. Подобно быкам, они имеют обыкновение перед бегством внимательно оглядеть предмет, внушающий им страх. Случается, что стадо дает к себе подъехать нескольким охотникам, не трогаясь при этом с места. Гну редко попадается в ямы или веревочные петли. Взрослые пленники мечутся, как безумные, молодые же, когда их выкармливают коровьим молоком и заботливо за ними ухаживают, становятся скоро ручными, так что их можно посылать на пастбище с домашним скотом и предоставлять полную свободу.
        Польза от убитого гну та же, что и от других африканских диких жвачных: мясо едят, так как оно сочно и вкусно, из шкуры выделывают разные кожаные вещи, а из рогов - ручки для ножей и другие предметы.
        Другой вид этого рода - голубой, или полосатый, гну (Connochaetes taitrimis), значительно больше белохвостого гну. Длина его более 3 м, высота в плечах 1,6 м; кроме того, он отличается от своего родича более выпуклым носом, более высоким затылком и более длинной гривой*.

* Голубой гну — второй, более крупный вид рода, отличается менее пропорциональным сложением, рогами, слегка отогнутыми назад, а не направленными вперед. Достигает 1,4 м в холке, весит до 270 кг, самка лишь немного мельче самца.

        Преобладающий цвет шерсти серый, от которого ясно отделяются поперечные черные полосы. Голубой гну тоже водится в южной Африке; Селус не встречал его севернее реки Замбези, а Бем не видел его в восточной Африке; Фишер, напротив, нашел эту антилопу в стране масаев, а Гейглин - в областях Верхнего Нила*.

* Голубой гну один и наиболее характерных, "ландшафтообразующих" копытных саванн Восточной и Южной Африки, его численность составляет 2—2,5 млн голов.

        Животное избегает холмистых и скалистых местностей, а любит травянистые равнины, на которых произрастают небольшие рощицы различных пород мимозы. Здесь он живет, как и обыкновенный гну, и кочует с места на место в зависимости от времени года. По нраву и привычкам мало чем отличается от своих, родичей.

Голубой гну (Connochaetes taurimts)
        Одними из красивейших представителей описываемого нами семейства являются лошадиные антилопы (Hippotragus)**, названные так потому, что у них на затылке и шее растет густая грива.

* * Род Hippotragus вместе с родами Oryx и Addax выделяют в отдельное подсемейство лошадиных антилоп (Hippotraginae), насчитывающее 6-8 видов.

        Рога, имеющиеся у обоих полов, сидят на лобном утолщении, загнуты дугообразно назад и почти до гладких концов покрыты резкими кольчатыми утолщениями. Формой головы эти антилопы напоминают серну, уши у них, как совершенно верно замечает Гаррис, имеют сходство с ослиными. Шея короткая и толстая; на стройных ногах покоится довольно плотное туловище; высота его у загривка более, чем у крестца; хвост длинный, с большой кистью; слезных ямок, копытных желез и паховых ямок нет. У самки два соска.
        В старинных описаниях путешествий по южной Африке часто упоминается об антилопе, называемой поселенцами Капской земли "голубой козел"***; но уже с начала нынешнего столетия более не встречается в области поселений.

* * * Голубым козлом в Южной Африке называли голубую антилопу (Hippotragus leucophaeus), жившую в Капской провинции и полностью истребленную человеком к 1800 году. Это было сравнительно некрупное животное с рыжеватой макушкой, светлой головой, голубовато-серой (самцы) или бурой (самки) о краской корпуса.

        Вероятно, этот голубой козел был нечто иное, как ярко окрашенный самец лошадиной (чалой) антилопы (Hippotragus eqirinus). Это большое, красивое животное имеет 2,2 м в длину (без хвоста, имеющего 75 см) и 1,6 м в высоту у загривка; преобладающая окраска меха ржавая с несколько желтоватым молочно-белым оттенком. Уши, имеющие 35 см в длину, остры и загибаются назад и вниз; хвост покрыт короткими волосами, только на конце его находится довольно большая кисть. Передняя часть головы черноватая, полосы впереди и позади глаз и пятно между рогами - белые. Туловище рыжевато-белое, волосы гривы на концах бурые, пятно на груди черновато-серое, на ногах шерсть темно-рыжего оттенка. Как сообщают Гартман и Селус, попадаются чалые антилопы, имеющие грязно-желтую окраску с рыжеватым или чадо-серым оттенком, а иногда совсем серую, как у осла. У самца довольно большие рога, достигающие 75 см в длину по кривизне. Они загнуты назад, расходятся кверху и почти до концов покрыты кольчатыми утолщениями, до трех четвертей длины имеют яйцевидное сечение; их изгиб и наклон у отдельных особей весьма различны. У самок длина рогов меньше - около 65 см, и они менее изогнуты, чем у самцов.
        Второй вид лошадиных антилоп был открыт Гаррисом - это черная антилопа (Hippotragus niget). Ростом черная антилопа почти нисколько не уступает чалой, длина ее вместе с хвостом почти 3 м, а высота у загривка 1,5 м.

1 - Черная антилопа (Hippotragus niger) 2 - Лошадиная антилопа (Hippotragus equinus)
        Уши длиной в 25 см прямые и заостренные; грива на затылке и спине состоит из мягких волос, на шее она тоже хорошо развита. Голова длинная, суживающаяся к морде; хвост снабжен большой кистью. Преобладающая окраска темная, блестяще- черная, только местами имеющая буроватый оттенок. С обеих сторон морды спускаются широкие белые полосы; передняя и нижняя части морды, грудь, брюхо, верхняя половина внутренней стороны бедер и внутренняя поверхность ушей также белые. Самки заметно меньше самцов, имеют темно-бурую, местами черноватую окраску. У обоих полов есть рога, которые очень похожи на рога чалой антилопы, но они больше и еще сильнее изогнуты; у самцов достигают в длину 110 см, у самок - 85 см.
        Прежде полагали, что родиной лошадиной и черной антилоп является исключительно южная Африка; теперь же мы знаем, что оба этих вида водятся и во внутренней части восточной Африки, где они распространены с севера до верховьев Нила. В средней части западной Африки их, по-видимому, нет; но лошадиная антилопа, по наблюдениям Пехуель-Леше, встречается в Нижней Гвинее, начиная от южной ее границы до Кинзембо. Оба вида попадаются как в открытой степи, так и в гористых и скалистых местностях, поросших низким кустарником, обыкновенно они ходят небольшими стадами в 6-12 голов; но Селусу случалось встречать в южной Африке чалых антилоп группами в 20 голов, там же он видел и стада черных антилоп в 50 и более голов. Бем также наблюдал "маленькие общества и большие стада" черных антилоп. Сильные старые самцы нередко встречаются и в одиночку. Эти антилопы бывают более или менее пугливы, смотря по тому, насколько они подвергались преследованиям со стороны человека. Бег у них быстрый, но, по-видимому, они довольно скоро утомляются*.

* Оба вида лошадиных антилоп держатся табунками по 3-20 (изредка до 60) голов. В группе обычно один взрослый самец, несколько самок и молодых. Сравнительно оседлы, привязаны к воде. В случае опасности могут бежать со скоростью 50-70 км ч. Размножаются вне зависимости от сезона, беременность 9 месяцев, рождается, пак правило, один детеныш. Хорошо переносят неволю, доживают до 17 лет (в природе - 12-15 лет).

        Кроме того, их рога служат хорошим оружием для защиты. "Раненая черная антилопа, - пишет Селус, - бывает довольно опасна и, подобно чалой антилопе, может наделать немало хлопот целой своре собак: я знаю случай, когда такая антилопа тремя взмахами своих длинных рогов убила трех собак".
        Гордон Кюмминг говорит с восторгом о черной антилопе: "Проезжая верхом по лесу, я увидел одно из прекраснейших творений природы - старого самца черной антилопы, одного из самых красивых и величественных животных. Это была первая антилопа, виденная мной, и я никогда не забуду впечатления, охватившего меня при этом зрелище, столь восхитительном для охотника. Антилопа стояла как раз на нашем пути и, к сожалению, заметила нас раньше, чем мы ее. Я кликнул свою свору и пустился за ней в погоню. Но день был душный и жаркий, и собаки были утомлены, а так как и лошадь у меня была не из лучших, то я скоро отстал, и прекрасное животное ушло далеко и навсегда скрылось из моих глаз. Ночью я как ни старался, не мог уснуть: образ антилопы не переставал носиться передо мной".
        К числу антилоп, известных и славившихся еще в древности, принадлежат сернобыки, изображения одного из видов которого часто встречаются на египетских и нубийских памятниках. Тут можно видеть сернобыка в самых разнообразных позах, обыкновенно с веревкой на шее в знак того, что его поймали. В залах большой Хеопсовой пирамиды находятся несколько изображений сернобыка с одним только рогом. Ссылаясь на эти изображения, некоторые натуралисты утверждают, что сернобык подал повод к возникновению сказания об единороге, тогда как под библейским единорогом можно понимать только носорога. Древние рассказывали о сернобыках самые удивительные вещи. Они думали, что сернобык, подобно стадам коз, знает время восхождения Сириуса, становится против этой звезды и как бы поклоняется ей; далее, что он мутит и загрязняет воду, чем и навлекает на себя ненависть египетских жрецов; он может менять, по желанию, рога; носить то четыре, то два, то, наконец, только один рог.
        Еще в конце средних веков и даже до позднейшего времени считали правдоподобными описания древних. "Между дикими козами, - говорит старинный автор Геспер, - есть особый род животных, называемых "орикс": у них волосы обращены кончиками к голове, чего никогда не бывает у других животных, у которых они всегда направлены от головы назад". Оппиан следующим образом описал орикса: "Животное орикс живет в лесах и ненавистно для других диких зверей; оно совершенно белое, кроме морды и щек; у него крепкий, жирный и толстый затылок, украшенный высокими, прямостоящими черными и очень острыми рогами; они до того тверды, что превосходят крепостью железо и другие металлы, а также камни. Это совершенно дикое и жестокое животное, ибо не страшится лая собак, не обращает внимания ни на хрюканье кабана, ни на мычание быка, ни на рев льва, ни на жалобный голос пантеры; не покоряется силе и могуществу человека, но часто одолевает и убивает самого сильного охотника. Они даже часто убивают друг друга. Иные писатели утверждают, что у этого животного только один рог, и действительно, говорят, что в некоторых местностях встречаются дикие козы с одним рогом".
        В древности, по свидетельству Гартмана, изображали сернобыков как с прямыми, так и с изогнутыми рогами; их часто приручали и убивали для жертвоприношений. На памятниках их изображения встречаются не иначе как с изображениями древних египтян. Это обстоятельство, равно как и то, что сернобыки никогда не являлись данью, получаемой фараонами из южных стран, заставляет думать, что египетско-нубийский вид этой антилопы водился в достаточном количестве в пустынных долинах земли фараонов. По-видимому, в Азию сернобыки были приведены евреями, персами и другими народами, занимавшимися здесь их приручением.
        Сернобыки принадлежат к самым крупным и сильным видам антилоп и производят величественное впечатление. Все известные до сих пор виды этих антилоп настолько похожи друг на друга, что многие считают их только разновидностями одного и того же вида. Но когда различных сернобыков видишь рядом, то убеждаешься в необоснованности такого мнения*.

* Некоторые ученые и сейчас считают, что существует всего один, чрезвычайно изменчивый вид ориксов, чаще же в роде Otyx вы деляют 3 современных вида.

        Наиболее типичным представителем этого рода считается настоящий орикс, или сернобык (Oryx gazella). Длина тела этого статного животного 2,4 м, длина хвоста 40 см, а высота у загривка 1,2 м. Шерсть, густая и гладкая, состоит из коротких, жестких волос, которые почти везде одинаковой длины, за исключением гривы, торчащей в виде гребня на верхней стороне шеи и на передней части спины, а также пучка длинных щетинистых волос на нижней стороне шеи. Шея, затылок, спина и бока имеют желтовато-белую окраску; голова, уши, верхняя часть бедер, грудь, живот и ноги книзу от последнего сустава - ослепительно белые. Полоса на лбу, широкое пятно на передней части носа, полосы, идущие от рогов к глазам и продолжающиеся до нижней челюсти, и две параллельные им полосы, отделяющие белую окраску головы от желтовато-серой, а также наружный край ушей — совершенно черные.

Орикс, или сернобык (Oryx gazellа)
        Благодаря такой окраске сернобык издали кажется как бы взнузданным. Большие черные рога, которыми снабжены оба пола, или только слегка изогнуты, или прямые; нижняя их половина в кольчатых буграх, верхняя гладкая и кончается очень остро. У самцов рога толще, но и заметно короче, чем у самок. У самцов рога достигают 105, у самок 120 см*. Насколько известно, сернобык встречается только в южной Африке.

* Настоящий орикс, или сернобык, весит до 205 кг. Брем описывает окраску восточноафриканских ориксов. Южноафриканские имеют светло-кофейную или песчаную окраску корпуса.

        В северо-восточной его заменяет другой очень близкий к нему вид, бейза (Oryx beisa). Это животное и есть, вероятно, "oryx" древних, так как цвет его подобен "весеннему молоку". Бейза ростом не уступает сернобыку, с которым он очень схож по окраске. Основная окраска желтовато-чало-серая или желтовато-белая и у обоих полов одинакова. У самки и самца рога более или менее прямые, длиной около 1 м. Бейза водится в северо-восточной Африке приблизительно до 20 градуса северной широты.
        Саблерогая антилопа, или саблерогий орикс (Oryx dammah). Имеет длинные и кольчатые рога, но более изогнутые, направленные наружу и назад; вследствие значительного изгиба концы их смотрят вниз. Основной цвет шерсти желтовато-белый, который на нижней части тела и на внутренней поверхности ног становится несколько светлее, а на шее переходит в рыжеватый. На голове шесть матово-бурых пятен: одно между рогами, два между ушами, два между рогами и глазами и шестое тянется полосой вдоль переносья. Старые самцы достигают более 2 м в длину, при высоте у загривка 1,3 м.

Саблерогий орикс (Oryx dammah)
        Область распространения саблерогой антилопы обнимает всю северо-восточную часть Центральной Африки; она встречается часто в Сеннаре и Кордофане, реже в среднем и западном Судане; к северу, по словам Нахтигаля, попадается в Тибести, а также в степи Баюда и некоторых пустынных долинах Нубии.
        По образу жизни все виды сернобыка сходны между собой, но в настоящее время сделано еще мало наблюдений над их жизнью на свободе, и сведения наши об этих столь известных еще в древности животных чрезвычайно скудны.
        "Сернобык, - говорит Гордон Кюмминг, - кажется, самой природой предназначен к тому, чтобы населять сухие степи южной Африки; строение его тела превосходно приспособлено к жизни в этой местности. Он обитает в таких бесплодных местах, где, кажется, и кузнечик не нашел бы себе пищи, и, несмотря на страшно жаркий климат своей родины, обходится совершенно без воды. Из собственных наблюдений и рассказов боэров я убедился, что он никогда не пьет воду, даже если бы и представился случай". В совершенно таких же условиях живут и северные сернобыки, хотя они не так равнодушны к воде, как более южные. Правда, эти стройные животные, которых благодаря их большому росту можно заметить издалека, встречаются в жарких безводных степях южной Нубии и Кордофана, так что, глядя на них, недоумеваешь, каким образом они ухитряются утолять здесь свою жажду. Но в этих же местах водится много и других животных, пьющих воду, да и содержащиеся в неволе сернобыки не отказываются от питья.
        Сернобыки встречаются обыкновенно парами или очень небольшими группами; часто случается видеть одну мать с теленком. Только изредка попадаются более значительные стада в 20 с лишним голов, которые видел Гордон Кюмминг*.

* Ориксы. как правило, образуют группы гаремного типа по 6-12 голов, лишь изредка объединяются в стада в сотни и даже тысячи голов. При пастьбе нередко объединяются.

        В ненаселенных местностях эти прекрасные животные не составляют редкости, но не бывают и особенно многочисленными; притом они так чутки и пугливы, что удается увидеть только очень немногих из живущих в определенной местности: они убегают обыкновенно раньше, чем всадник успеет приблизиться к ним. По моим наблюдениям, сернобыки избегают лесов; в Кордофане они держатся исключительно в степи. Здесь богатая растительность дает им сытный корм, так что до наступления голодного времени, то есть зимы, они успевают запастись достаточным количеством жира, чтобы некоторое время прожить, питаясь кое-как сухой травой и голыми прутьями. Только попадающиеся там и сям кусты мимоз дают им тогда более свежую пищу. Объедая листья, сернобыки высоко поднимают шею и опираются передними ногами о ствол дерева, чтобы достать более высокие ветки.
        Сернобыки очень быстроногие животные. Шаг у них легкий, рысь твердая, галоп тяжелый, но выносливый и равномерно ускоряющийся. Однако сернобыка, как сообщает Селус, на лошади можно загнать до такой степени, что он от усталости в конце концов останавливается. С другими антилопами сернобыки живут, по-видимому, в ладу, по крайней мере южноафриканский сернобык часто мирно пасется рядом с канной. Самцы саблерогой антилопы, как мне приходилось наблюдать лично, иногда чрезвычайно неуживчивы и в дурном расположении духа бывают очень опасны для других животных. К чести сернобыков надо сказать, что как они ни пугливы, но характером скорее напоминают быков. Рассерженные, с яростью бросаются на противника и стараются поранить его самым жестоким образом. Против нападения собак они защищаются очень ловко: наклонив рога, начинают быстро мотать головой вправо и влево с такой силой, что могут проткнуть собаку насквозь, если та не успеет вовремя увернуться. Лихтенштейн рассказывает, что один из его спутников нашел в большой степи Каррао скелеты леопарда и сернобыка, лежащие рядом. Сернобык успел убить страшного врага ударом рогов, но и сам умер от полученных ран. Гаррис полагает, нет ничего невероятного в том, что иногда и льва постигает подобная участь. В минуту опасности сернобык бросается не только на собак, но и на человека. На Гордона Кюмминга, как он пишет сам, напал сернобык, и он спасся от смерти только потому, что разбежавшееся на него животное упало за несколько шагов, истощенное от потери крови*.

* Поединки между ориксами очень ритуализованы ввиду опасного строения рогов. Отмечены случаи турнирного "фехтования" рогами, когда один из противников был безрогим. В отличие от большинства антилоп ориксы часто используют рога для обороны от хищников.

        О размножении сернобыков на свободе мы не имеем обстоятельных сведений; Вейнланд заметил, что беременность у саблерогих антилоп продолжается 248 дней**.

* * Размножение не приурочено к определенному сезону, беременность - 8-10 месяцев, рождается один, редко два детеныша.

        На сернобыков охотятся большей частью на лошадях. Гордон Кюмминг описывает яркими красками такую охоту и говорит, что он преследовал почти целый день уже раненого сернобыка, прежде чем тот окончательно выбился из сил. Ни одна антилопа не представляет более великолепного вида, как быстро несущийся сернобык. Я сам охотился за бейзой. Два раза видел это красивое животное в марте 1862 года, а именно в Самхаре, в первый раз только одного самца, во второй раз небольшое стадо в шесть голов. Самец и другие пустились в бегство, едва завидев нас. Мы попробовали было прокрасться к ним, однако за поворотом оврага, совершенно скрывавшего нас, мы неожиданно оказались под ветром, и мгновенно животные пустились бежать. Таким образом, я убедился в том, что бейза обладает таким же хорошим чутьем, как северный олень, так как мы были на расстоянии 500 шагов от него. Случайно то же самое стадо спустя полчаса приблизилось к нам на расстояние 70 шагов, то есть на ружейный выстрел, и только особенное несчастье помешало мне убить великолепный экземпляр самца: я забыл, что дробовой ствол моего ружья был слева, пустил в стройное животное заряд дроби в плечо и был так ошеломлен своим неудачным выстрелом, что, растерявшись, не выстрелил второй раз. Хотя самец и был ранен, но он не напал на меня, как того можно было ожидать из указания Рюппеля, а довольно медленной рысью молча последовал за другими.
        Степные кочевники ловят молодых сернобыков и привозят их в город с целью продать знатным туземцам или европейцам. Таким образом, во время моего пребывания в Африке я приобрел несколько представителей этого вида. Я не могу отозваться с похвалой о пленных животных. Они были ленивы, надоедливы, неуживчивы. Сернобыки хорошо переносят неволю, узнают хозяина и привыкают к нему; однако ни в каком случае им не надо доверять, так как они, как бы шутя, могут нанести опасные раны своими рогами.
        Последнее время саблерогие антилоп ы привозились часто в Европу, где они в зоологических садах хорошо освоились с неволей и легко размножались. Не так часто встречается бейза и еще реже сернобык.*

* Продолжительность жизни в неволе до 18 лет.

        Мясо и шкура сернобыков употребляются обыкновенным образом. Из прямых рогов сернобыка и бейзы часто делают наконечники копий. Для этого ждут, пока роговая оболочка при гниении не отделится от крепких пеньков, потом снимают рога, прикрепляют их к обыкновенным древкам и оружие готово. Европейцы Капской колонии полируют рога, украшают серебряными набалдашниками и употребляют как трости.
        Мендес, или аддакс (Addax nasomaculatus)** довольно неуклюжее животное; туловище у нее коренастое, у загривка заметно приподнятое, у крестца сильно закругленное, голова вытянута в длину, но широкая сзади; ноги сильные и довольно толстые.

* * Аддакс - наиболее приспособленное к условиям пустыни полорогое. Исторический ареал аддакса совпадал с ареалом саблерогой антилопы. В настоящее время сохранился в изолированных участках на территории Алжира, Судана, Мали, Мавритании, Чада. Выращенные в неволе животные акклиматизированы в национальных парках Ближнего Востока. Современная численность неизвестна, очевидно, снижается, вид включен в Красную книгу МСОП.

        Шерсть густая и, за исключением некоторых мест, короткая и жесткая. Спереди рогов у корня их имеется хохол, свешивающийся на лоб; от ушей до затылка тянется полоса длинных волос; переднюю часть шеи украшает длинная грива. Бурый цвет шерсти на голове, шее и гриве довольно резко отделяется от основного желтовато-белого. Под глазами тянется широкая полоса, позади глаз, равно как и на верхней губе, белые пятна; кисть на довольно длинном хвосте состоит из белых и бурых волос. В холодное время года желтовато-белый цвет шерсти постепенно переходит в серый. У самца цвет шерсти темнее и грива больше, чем у самки. Молодые животные бывают совсем белые. Длина туловища 2 м, высота у загривка более 1 м. Рога, направленные вверх и назад, образуют два винтовых поворота, постепенно расходятся кверху, с самого основания обхвачены кривыми, не совсем правильно расположенными кольцами числом от 30 до 45; на последней трети, впрочем, они прямые и совершенно гладкие*.

* Из-за строения рогов и белой полосы на морде аддакса относили к винторогим антилопам. Сейчас считается, что он ближайший родственник ориксов. Отличается от ориксов неуклюжим сложением, чем-то напоминающим сложение северного оленя. В холке аддакс достигает 115 см, весит до 125 кг.

        Аддаксы водятся во внутренних странах северной Африки к югу от 18 градуса северной широты, начиная от стран, орошаемых Нилом, до области озера Чад. Они живут в самых сухих местах, где, по уверению кочевников, на огромном расстоянии нет ни капли воды; если можно доверять этим людям, то аддаксы в состоянии обходиться без воды по целым месяцам. Они робки и пугливы, как и другие антилопы, проворны и неутомимы на бегу. Из животных их преследуют только гиены и каракал; зато с особенным усердием на них охотятся туземные знатные особы.

Аддакс, или мендес (Addax nasomaculatus)
        Повелители кочевников и бедуинов считают мендес-антилопу одним из благороднейших животных и охотятся на них не только из-за мяса, а чтобы испытать быстроту своих лошадей и борзых собак, а также чтобы добыть молодых животных и затем приручить их.
        Охотники числом 12-15 человек берут с собой слуг, палатки, превосходных борзых и ученых соколов. Как только завидят стадо аддаксов или других антилоп, живущих в этих местах, стараются незаметно приблизиться к ним. Подъехав довольно близко, слуги соскакивают с верблюдов или лошадей и, держа собак на длинной сворке, зажимают им рты, чтобы они не лаяли. Потом указывают умным животным на находящуюся еще вдали дичь и, наконец, разом спускают всех со сворки. Едва только успеют это сделать, благородные собаки пускаются стрелой по равнине, и вся кавалькада несется за ними, ободряя и воодушевляя их разными ласковыми словами: "О, брат мой, о друг мой, о господин мой, спеши, быстроногий, спеши! Они там, спеши, мой возлюбленный, беги, несравненный!" За льстивыми словами следуют угрозы, похвалу сменяет брань, смотря по тому, нагоняет собака антилопу или последняя удаляется от нее. Антилопа старается убежать от врага, бросается то вправо, то влево, прыгает через собаку, отскакивает назад. Собака перерезает ей дорогу и нагоняет, все ближе и ближе. Наконец антилопа останавливается и выставляет рога; но в тот самый момент, когда она пригибает голову к земле, чтобы нанести опасный удар своему противнику, собака хватает ее за шею, валит на землю и перегрызает затылок или артерию. Такая охота часто продолжается несколько недель. Охотники питаются убитой дичью, которая иногда бывает так обильна, что они почти каждый день могут посылать нагруженного верблюда к своим палаткам, чтобы поделиться добычей с женами и детьми.
        Живых мендес-антилоп часто привозили в Европу и содержали в зоологических садах. Характером они напоминают своих близких родственников сернобыков. Они так же капризны и неуживчивы, как и последние. Впрочем, бывают и исключения.
        Болотные антилопы имеют сходство с газелью. Это большие или средней величины антилопы, коренастые, с. довольно длинным хвостом; рога, сидящие низко почти над глазами, есть только у самцов; они круглые, у основания кольчатые, концы их загнуты вперед. Слезные ямки выражены неясно. У самки четыре соска*.

* В подсемействе болотных антилоп, или водяных козлов (Reduncinae), насчитывают 3-4 африканских рода с 9 видами. Эти полорогие держатся у воды, хорошо плавают и ныряют, некоторые виды могут пастись по плечи в воде.

        Из принадлежащих к этому роду антилоп наиболее известен большой болотный козел, или большой редунка (Redunca arundinum). Это красивое животное имеет вместе с хвостом 1,4-1,5 м в длину; высота его у загривка около 95 см, а у крестца 80 см**.

* * Большой редунка весит 55-80 кг.

        Болотный козел похож на нашу косулю, но сложен несколько стройнее. Длинные, большие, узкие и заостренные уши с обеих сторон покрыты густыми волосами, копыта средней величины, несколько выпуклые, шпорцы плоские. Хвост умеренной длины, покрыт чрезвычайно густыми волосами. Довольно короткая и густая шерсть лежит не так гладко на теле, как у других антилоп; она удлиняется на брюхе, на задней стороне плеч, а также на передней части шеи до груди. На середине спины, внизу передней части шеи и на темени волосы образуют вихры. Спина и бока у болотного козла имеют рыжеватую серо-бурую окраску; передние ноги внизу и с внутренней стороны белые. Хвост сверху чадо-бурый, снизу белый; копыта и побочные копытца черные. Иногда встречаются экземпляры, у которых цвет более желтоватый или более рыжеватый. Самка отличается отсутствием рогов и меньшим ростом. У самцов рога достигают длины 30, редко 40 см; они загнуты вперед, расходятся в стороны и почти до самых концов покрыты небольшими кольчатыми утолщениями.

Обыкновенный редунка, или болотный козел (Redimca arundinum)
        Болотный козел водится в южной и восточной части центральной Африки*.

* Большой редунка водится только к югу от экватора, болота же Верхнего Нила населяет обыкновенный редунка (R. redimca). Биология всех редунок схожа - они активны в основном утром и вечером, половозрелы с 1,5 года, доживают в природе до 10 лет.

        Эти животные держатся обыкновенно попарно в зарослях кустарника вблизи озер и болот, встречаются также в зарослях ситника, тростника и высокой осоки, растущей во временно пересыхающих реках. Болотный козел редко показывается на открытых местностях, его не часто удается встретить, хотя он и принадлежит к числу весьма распространенных видов.
        Вот что сообщает о его образе жизни Драйсон: "Обыкновенно болотный козел лежит, спрятавшись, в осоке и дает подойти к себе очень близко; спугнутый, он отбегает на небольшое расстояние, останавливается и оглядывается на преследователей. При этом чихает особенным образом, что, вероятно, должно служить предостережением другим находящимся поблизости антилопам. Этот звук часто бывает причиной гибели животного, указывая охотнику на его присутствие. Болотный козел очень любит молодые всходы посевных злаков, за что кафры его глубоко ненавидят, всячески стараются прогнать. Если им на охоте удастся уничтожить хотя бы одного болотного козла, они будут чрезвычайно довольны результатом, так как ни о чем не заботятся более, чем о защите своих полей от этого животного. Мне не раз случалось приобрести дружбу целой деревни, застрелив несколько козлов, которые досаждали жителям в продолжение нескольких недель.
        Селус утверждает, что болотный козел до сих пор встречается во внутренней части южной Африки всюду, где есть низменные луга и воды, богатые тростн и кам и. Бол ьшей частью эти животные держатся попарно. Редко попадаются вместе более 3-4 голов, в таких случаях обыкновенно двое из них еще молодые. Козлы никогда не встречаются вдали от воды, но выбирают всетаки сухие места, а не болота и трясины; когда их преследуют и загоняют к воде, они иногда не решаются перебраться даже через очень мелкие места. Когда встревожены или испуганы, то, подобно сернам, испускают резкий свист.
        Водяной козел (Коhiis ellipsiprymrms) - красивое животное ростом почти с оленя; имеет 2 м в длину вместе с хвостом, на который приходится около 50 см, и 1,3 м в высоту у крестца*.

* Водяной козел наиболее крупный представитель подсемейства, самцы весят до 2 70 кг. Широко распространен в Африке к югу от Сахары.

        Жирные и жесткие волосы короткие и чрезвычайно густые только на маковке, губах, наружной стороне ушей и ногах; на всем же остальном туловище они длинные и косматые. Преобладающий цвет меха серый, только кончики волос бурые. На голове, туловище, хвосте и бедрах мех имеет рыжий или рыжевато-бурый оттенок. Самка сложена менее плотно, чем самец, и отличается более бледной окраской. Довольно толстые рога, которыми обладают одни самцы, изогнуты у основания слегка назад, затем вперед и наружу, концы их снова сближаются; измеренные по кривизне, они имеют около 80 см в длину и почти до самых концов покрыты толстыми кольчатыми утолщениями с острыми краями.

Водяной козел (Kohiis ellipsiptymnus)
        А. Смит встречал эту антилопу маленькими стадами в 8-10 голов по берегам рек южной Африки, к северу от Куррихано. Гейглин и после него Швейнфур познакомились с водяным козлом, путешествуя по северо-восточной части центральной Африки, а Пехуель-Леше встречал его в довольно большом количестве в западном Конго, а нередко также и в других местностях Нижней Гвинеи и Верхней Гвинеи по реке Вольта. Вероятно, он водится во всей восточной Африке. В каждом стаде находятся два или три самца, но из них только один вполне взрослый, который, по-видимому, не терпит соперников.
        Несмотря на неуклюжее сложение, вид водяного козла производит приятное впечатление. У него живые глаза, выражающие сознание собственного достоинства, движения грациозны. Пока он пасется, выглядит неповоротливым; но когда встревожен, в наружности его появляется какая-то представительность и даже величавость, особенно когда он высоко поднимет голову. По наблюдениям Гейглина, водяной козел - не настоящее болотное животное и держится главным образом в высоких зарослях тростника, иногда в рост человека. Он имеет обыкновение взбираться на постройки термитов и с высоты осматривать болотистые владения; но благодаря этой привычке, часто выдает свое присутствие; впрочем, когда он пробирается среди кустарника, его также нетрудно заметить, так как белые пятна на бедрах резко выделяются на темном фоне листвы. Он не особенно пуглив и обыкновенно подпускает к себе охотника на довольно близкое расстояние. Вожак стада, заметив опасность, тотчас бросается бежать стремительным галопом, а вслед за ним несется и все стадо, направляясь обыкновенно к воде, добежав до которой животные кидаются с разбегу в волны.
        В южной Африке, как сообщает Селус, преследуемые водяные козлы спасаются, бросаясь в роду. Но в западной Африке они не везде привычны к воде. Здесь, по сообщению Пехуеля-Леше, они часто встречаются далеко от воды в совершенно сухих и скалистых местах, а также на крутых склонах холмов, но которым лазают с большой ловкостью. Когда они убегают от охотника, то прячутся в густой траве, в поросших кустарником лощинах или оврагах. Обыкновенно водяные козлы держатся стадами по 3-8, иногда по 15-20 голов, редко число их достигает 30. Стадом всегда предводительствует старая самка, а не самец*.

* В период паводков водяные козлы собираются большими стадами на возвышенных местах (так называемый лек), где обычно происходят брачные турниры и спаривание. После спада воды возвращаются в пойму. Самки рождают одного детеныша, который становится самостоятельным в 6-8 месяцев. Самки могут! приступать к размножению в возрасте 1-1,5 года, самцы - в возрасте 3-4 лет, когда обзаведутся индивидуальным участком. Продолжительность жизни до 19 лет.

        В большом стаде самок бывает гораздо больше, чем самцов; из самцов только один — большой и сильный, два или три других - еще слабые. Окраска у отдельных особей бывает различной: то чалой, то рыжей, то серебристо-серой или темно-серой; встречаются одинокие старые самцы с почти совершенно черным мехом. Чтобы успешно охотиться за водяным козлом, надо быть отличным стрелком, так как если его сразу не убить наповал, то он убегает очень далеко и пропадает для охотника, которому трудно преследовать его по болотам и густым зарослям тростника или кустарника.
        Говорят, что мясо водяного козла невозможно употреблять в пищу, так как оно жестко, волокнисто и имеет сильный неприятный запах, из-за которого от него отказываются даже голодные кафры. Гаррис уверяет, что иногда этот дурной запах заставлял его бросить убитую им антилопу, так как он был не в состоянии снять со своей добычи шкуру. Швейнфурт, напротив, находил, что нежное, хотя и нежирное мясо молодых животных очень вкусно. Селус, подобно Гаррису, считает мясо водяного козла очень плохим и утверждает, кроме того, что жир этого животного имеет неприятное свойство прилипать во рту, если его не есть совершенно горячим.
        Ориби (Оиrеbiа ourebi). Это животное едва ли меньше нашей косули: длина 1,1 м, высота у загривка 60 см, а в крестце немного выше. Оно поражает изяществом и правильностью телосложения. Окраска светло-рыжая или светло-бурая на верхней части тела и почти белоснежная на животе и на внутренней стороне конечностей. Маленькие рога, встречающиеся лишь у самцов, поднимаются почти прямо и достигают 12 см. Они загибаются сначала назад, затем немного вперед; у основания имеют около 9 колец. На передних конечностях от коленного сустава опускаются довольно длинные пучки волос. Хвост короткий и оканчивается кистью. Родина ориби - южная Африка, но Селус находил их и севернее долины Замбези*.

* Ориби самый крупный представитель группы карликовых антилоп. Ориби весит до 20 кг, широко распространен в саваннах и редколесьях Африки к югу от Сахары.

        Жизнь ориби Драйсон описывает следующим образом: "Большинство животных, в особенности антилоп, избегают человека, и крупные виды их в Капской земле предпочитают селиться на сотни миль от жилища плантаторов. Однако между ними встречаются и такие, которым, по-видимому, чужд страх перед злейшими их врагами; они так привязываются к своей родине, что живут там до последней возможности или до тех пор, пока за доверие не поплатятся своей жизнью.

Ориби (Ourebia оиrеbi)
        Очень вероятно, что некоторые места удобны для обитания этих животных: когда одних истребляют, на их место приходят другие. То же самое можно сказать и об ориби. Это миловидное красивое животное водится в самом близком расстоянии от жилища человека. Охотник, бродя по своим владениям, может убить всех ориби, которые ему попадаются. Но ему не надо ждать и пяти дней, чтобы снова найти дичь. Если он по прошествии этого времени снова выйдет на охоту, то увидит много маленьких антилоп, которые опять поселились вокруг деревень. Ориби встречаются обыкновенно парами в долинах; даже если их преследуют, они редко пытаются скрыться в кустарнике или в лесу. Их обыкновенным местожительством служит высокая трава или же склоны холмов, богатые ущельями, где они скрываются между скалами и камнями*.

* Ориби обитает в самых разных ландшафтах, в горы поднимается до 3000 м. Питается травянистой растительностью, в меньшей степени листьями и побегами деревьев и кустарников. Активна утром и вечером, при тревоге издает протяжный свист. Беременность длится месяцев, единственный детеныш рождается в Южной Африке в сентябре — декабре. Выкармливание молоком длится 4—5 месяцев, половозрелость наступает с 1,5 года. Продолжительность жизни ориби 8-12 лет.

        Способ бегства ориби, когда они потревожены, поистине может привести в восторг. Они бегут с большой скоростью и вдруг подскакивают на метр в воздух, потом снова бегут, подскакивают еще раз и т. д. Делают они это, должно быть, с намерением лучше осмотреть ближайшие окрестности, так как слишком малы, чтобы видеть через траву. Опускаясь на землю, животное становится сначала на задние ноги. Иногда ориби подскакивает несколько раз подряд, в особенности если заметит при первом прыжке какой-нибудь подозрительный предмет; тогда неопытному глазу может показаться, что это существо одарено крыльями и имеет способность держаться в воздухе. Если, например, собака напала на его след и бежит за ним по высокой траве, то ориби подпрыгивает несколько раз подряд, внимательно поглядывая в ту сторону, откуда приближается преследователь, вдруг делает крюк и теряется из вида врага. Вспугнутый ориби в первые минуты своего бегства проделывает то же по земле, что поднявшийся бекас по воздуху. Он бросается зигзагами из стороны в сторону, с быстротой молнии пролезает или перескакивает через траву и, прежде чем охотник успеет прицелиться, бывает от него шагах в ста. Хорошие охотники бьют этих антилоп крупной дробью. В первые дни я следовал их примеру, но потом нашел, что лучше употреблять вместо дроби пулю. Там, где трава достигает высоты двух метров, я охотился на лошади, чтобы видеть животное. Именно такому способу охоты я обязан тем, что мог наблюдать за этой дичью".
        Антилопа-прыгун (Oreotragus oreotragus) представляет особый вид. Это прелестное животное занимает среднее место между серной и некоторыми маленькими видами коз. Тело сжато, шея короткая, голова тупая и закругленная, хвост очень короткий, конечности низкие и несколько неуклюжие; очень длинные широкие уши; большие глаза. Высокие раздвоенные копыта на концах сплюснуты, снизу кругло отточены; мех грубый, жесткий и очень густой. Вот наиболее существенные признаки этого животного. У самца короткие, прямые, черные рога, достигающие 10 см в длину и прямостоящие на голове, имеют у основания ясные кольца. Общей окраской сасса похожа на нашу косулю. Длина животного около 1 м, высота около 60 см**.

* * Антилопа-прыгун, называемая в разных местностях "клипшпрингер", "сасса", "горный скакун", отличается серовато-бурой окраской, вертикально поставленными рожками длиной до 16 см.

        "Я часто замечал, - говорит Гордон Кюммминг, - на дне пропасти, двух или трех этих привлекательных созданий, лежащих обыкновенно друг около друга на большом плоском выступе скалы, защищенном тенью деревца от палящих лучей полуденного солнца. Если я вспугивал их, то они во время бегства делали невероятные скачки с упругостью резинового мяча со скалы на скалу, через пропасти и ущелья, и всегда с необыкновенным проворством и уверенностью". Насколько мне известно, Рюппель первый настойчиво утверждал, что сасса и антилопа-серна - одно и то же животное.

Антилопа-прыгун (Oreotragus oreotragus)
        До его научного путешествия по Абиссинии не имелось сведений о том, что эта антилопа встречается в таких северных местностях; по крайней мере все натуралисты указывали на южную Африку как на родину антилоп-серн. Впоследствии Бем находил их также в западной Африке.
        Антилопа-прыгун, или сасса, встречается на довольно высоких горах; на земле богосов достигает приблизительно 600-2000 м* над уровнем моря.

* Прыгучи мозаично распространен от Северо- Восточной до Центральной и Южной Африки, придерживаясь выходов скал на равнинах и засушливых гор.

        Они живут парами, как и хохлатая антилопа, но все-таки встречаются маленькие стада, состоящие из трех и даже четырех голов; это или семейство с детенышем, или две пары, соединившиеся и пасущиеся некоторое время вместе. В хорошую погоду каждое такое стадо отыскивает по возможности самые возвышенные места, при продолжительных же дождях спускается глубже в долину. Утром и вечером парочки взбираются на скалистые утесы, охотнее всего на такие, которые ближе к вершине горы, и стоят там, тесно сдвинув ноги, как часовые по целым часам без движения. Пока трава еще мокрая от росы, они бродят по скалам и кряжам, во время же полуденного зноя находят убежища под деревьями или под большими скалами. Особенно любят они тенистые выступы, с которых открывается широкий вид. Время от времени по крайней мере одна из них появляется на ближайшей вершине, чтобы осмотреть окрестность. Каждая пара придерживается избранного места с большой привязанностью.
        Пища антилоп состоит из мимоз и других древесных листьев, трав и сочных альпийских растений; едят они утром и после полудня до позднего вечера. В это время сассу совсем не видно между кустами молочая или в высокой траве вокруг каменных глыб. Напрасно охотник старается найти и без того труднозаметное животное. Но зато ранним утром ее хорошо видно издали благодаря чистоте горного воздуха и в особенности благодаря занимаемой ею позиции на самых высоких камнях.
        Нельзя сказать, чтобы сасса была особенно пуглива, поскольку абиссинцы мало охотятся. Вспугнутые, они показывают все свои дарования. С быстротой птицы эти проворные создания перепрыгивают с одного уступа на другой, по самым крутым скалам и мимо страшных пропастей, карабкаясь с одинаковой ловкостью как вверх, так и вниз. Малейшая неровность достаточна ей, чтобы крепко поставить ногу. Ее движения при всевозможных положениях одинаково верны и скоры. Больше всего удивляешься, когда сасса бежит вверх на гору. Тело кажется еще более сильным, чем обыкновенно, конечности будто выкованы из упругой стали, каждый их мускул напряженно работает. При прыжке животное подлетает высоко в воздух; оно то скрывается из глаз, то снова показывается и опять исчезает между камнями или высокими растениями, которые покрывают склоны ущелий. В странах, где огнестрельное оружие не общеупотребительно, животные сначала обращают мало внимания на пальбу, особенно серны, которые, вероятно, так привыкли к грохоту и треску скатывающихся с гор камней, что выстрелы едва ли тревожат их. Время вывода детей у сассы, кажется, в Абиссинии совпадает с началом больших дождей. В марте я встретил парочку, которую сопровождал почти полугодовалый детеныш. Подробнее абиссинцы ничего не могли мне рассказать, хотя сасса всем хорошо известна*.

* Социальные отношения и биология прыгуна сходны с ориби.

        Единственная антилопа-прыгун, которую я видел в зоологическом саду, жила в 1875 году в Берлине. Надо заметить, что она, должно быть, попала под присмотр людей еще новорожденным теленочком, так как по доверчивости ее можно было сравнить только с самыми кроткими домашними животными.
        Газели стройные, чрезвычайно миловидные антилопы с кольчатыми лировидными рогами, слезными ямками, паховыми железами, длинными острыми ушами, маленькими шпорцами. У самок два соска; хвост короткий и с пучком волос на конце; пучки волос имеются еще только на запястье. У обоих полов есть рога**.

* * Подсемейство газелевых (Antilopinae) охваты- вает помимо мелких форм, обы чно называемых "газелями", два вида крупных антилоп - импалу и гарну. Газелевые распространены не только по всей Африке, но и в открытых пространствах Азии вплоть до Сибири, Китая, Тибета и Индии. Животные стройного, легкого телосложения, обы чно светлой, рыжеватой или бежевой окраски. У самок рога развиты слабо или отсутствуют.

        Газель представляет в пустыне прекрасную картину, она с давних пор вдохновляла восточных поэтов, увлекательно воспевивших это прелестное создание. Даже пришелец с Запада, если ему удается увидеть газель на свободе, понимает, отчего она бывает так бесконечно дорога жителю Востока: ему передается часть того восторга, который заставляет восточного поэта посвящать ей самые восторженные хвалебные гимны, вытекающие в звучных рифмах. Сын пустыни сравнивает глаза женщины, покорившей его сердце и зажегшей в нем страсть, с глазами газели; стройную белую шею, вокруг которой обвиваются его руки в часы любви, он называет шеей газели; благочестивому человеку это изящное создание служит символом, выражающим стремление его сердца к возвышенному - словом, газель своей красотой околдовывает всякого. Древние египтяне посвятили газель величественной Изиде и приносили ее детенышей в жертву этой богине. Автор "Песни песней" подразумевает газель под именами "серна" и "полевая лань". Арабские поэты всех времен не находят слов, чтобы достойно описать газель; самые древние литературные памятники этого народа восхваляют ее, а уличные певцы и ныне прославляют ее красоту.
        Гарна (Antilope cervieapra), в Индии называется также "гирун", играет важную роль в индийской мифологии. В индусских знаках Зодиака она занимает место Козерога, и наряду со многими другими животными посвящена богине Чандра, или Луне. Она немного меньше, стройнее и гораздо изящнее нашей лани. Длина туловища 1,2-1,3 м, длина хвоста 15 см, высота у загривка 80 см. Цвет шерсти изменяется, смотря по возрасту и полу. У старых самцов шея, спина и бока имеют темную буро-серую окраску. У самок окраска гораздо светлее - чало-бурая, по бокам как бы полинялого темного желтовато-грязного цвета. Молодые животные отличаются от старых более рыжеватым оттенком. Рога, существующие только у самцов, достигают 40-50 см и лишь изредка 60-65 см; они слабо винтообразно закручены, большей частью 3 или 4 раза, иногда, впрочем, и 5 раз. У основания сближены, концы удалены друг от друга на 30-40 см*.

* Гарна (буквально "антилопа оленекоза") нетипичный член подсемейства газелевых, хотя бы из-за винтообразно изогнутых рогов самца и резкого полового диморфизма в окраске (взрослые самцы черно-белые, самки песчаного цвета). Самки гарны весят 25 кг, самцы - 45 кг.

        Гарна живет в открытых, низменных местностях Индостана, кроме нижней Бенгалии и Малабарского берега; по Стерндалю, она не встречается западнее Инда, но к востоку попадается до Ассама. Обыкновенно гарны собираются в стада до 20-30, а часто и до 40-60 голов, Жердон видел стада, как он думает, в несколько тысяч голов, а Скотт сообщает даже о стаде в 8-10 тысяч голов. Вероятно, эти животные, как и африканские антилопы, в случае нужды собираются в большие стада, когда отправляются на водопой или на пастбище**.

* * Гарна держится группами в 5—10 голов. Это семьи "гаремного" типа или объединения холостых самцов. Характерны небольшие кочевки, обычно зимой.

        Гарны предпочитают открытые местности густым зарослям, так как они чрезвычайно осторожны. Вильямсон рассказывает, что когда стадо пробирается на какое-нибудь излюбленное пастбище, то всегда вперед отправляются несколько молодых самцов и старых самок. Эти сторожа особенно внимательно осматривают кусты, за которыми мог бы спрятаться охотник. "Было бы нелепо, - уверяет наблюдатель, - натравливать на них борзых, потому что успеха можно ожидать только тогда, когда застанешь их врасплох; в противном случае гарны моментально обращаются в бегство и скрываются с поразительной быстротой. Высота и длина их прыжков приводит всякого в изумление: они поднимаются более чем на 3 метра от земли, а длина скачков равняется 6-10 метрам, так что кажется, будто они издеваются над собаками". Поэтому индийские князья и не пробуют охотиться с собаками, а пускают на них соколов и охотничьих леопардов. Эти красивые антилопы питаются злаками и сочными травами. Они могут долгое время обходиться без воды.
        Для спаривания, по-видимому, нет определенного времени; оно может происходить во все времена года, смотря по местности. Через 9 месяцев после спаривания самка рождает одного вполне развитого детеныша, прячет его в продолжение нескольких дней в кустах, старательно кормит и затем приводит в стадо. Самки способны к размножению со второго года, а самцы не раньше, чем с третьего. Гарны чрезвычайно плодовиты. Во Франкфурте, как сообщает Гааке, первый детеныш родился у самки в октябре 1888 года, а в июле 1890 года третий детеныш был уже почти взрослым животным; притом еще до его рождения новое поколение тоже начало размножаться***.

* * * В период размножения самцы отстаивают участки и "своих" самок в поединках. Самка способна приносить 2 помёта по 1—2 детеныша в год. Половозрелость наступает в 1-1,5 года. Продолжительность жизни 8-9 лет в природе и до 15 в неволе.

        В Индии злейшими врагами гарны являются тигр, пантера и волк. Индусы ловят ее оригинальным способом. Для этой цели употребляют ручного самца, которого пускают в стадо диких антилоп, навязав ему на рога веревку со многими петлями. Как только чужой самец появится в стаде, вожак вступает с ним в драку, в которую вмешиваются и самки; при этом несколько антилоп обыкновенно запутываются в петлях веревки, мечутся во все стороны и в конце концов падают.

Гарна (Antilоре cervicapra)
         Европейцы охотятся на гарн с ружьем, и притом стараются подкрасться к вожаку стада, отличающегося красивыми длинными рогами. Вожак убегает последним, когда стадо, обеспокоенное чем-нибудь, покидает пастбище. Застигнутые врасплох, антилопы не всегда ищут спасения в бегстве, а умеют хорошо и скоро прятаться в густом кустарнике, причем они так тихо лежат там, что охотнику, по свидетельству Вальтера Эллиота, нелегко разыскать их. Жердон подтверждает это наблюдение, а Стерндаль рассказывает, что один самец, преследуемый им, прыгнул даже в воду и, нырнув, старался спрятаться в тростнике. Тот же наблюдатель сообщает, что гарны не любят покидать свое пастбище и упорно возвращаются на него даже тогда, когда их отгонят оттуда на расстояние нескольких миль.
        Пойманные смолоду, животные становятся ручными. Они чувствуют себя лучше, если им предоставляют много простора. В больших парках гарны представляют прекрасное зрелище благодаря своей миловидности и грациозности и становятся здесь более ручными, чем в загородках, где самцы бросаются иногда на своих сторожей и наносят им удары рогами. В Индии гарн часто приручают как священных животных; уход за ними поручают женщинам, которые поят их молоком. Только брамины имеют право есть мясо священных антилоп. Из рогов изготавливают особое оружие, скрепляя основания железными или серебряными шипами. Это оружие носят как палку и употребляют в качестве дротика*.

* Животные предпочитают открытые засушливые ландшафты, распространенные в основном на северо-западе Индии. В настоящее время их численность и ареал сокращаются из-за охоты, перевыпаса домашнего скота, развития земледелия в аридной зоне.

        Безоаровые камни, извлекаемые из желудка этой антилопы, считаются чрезвычайно действенным лекарством.
        Газель доркас (Gazella dorсas) ростом меньше нашей косули, но сложена гораздо изящнее и стройнее, а также красивее окрашена. Старые самцы достигают 1,1 м в длину, а с хвостом и 1,3 м; их высота у загривка 60 см**.

* * Газель доркас (Gazella dorcasj один из видов мелких светлоокрашенных пустынных газелей. Масса в пределах 20-23 кг.

        Туловище плотное, но кажется стройным благодаря высоким ногам; спина слабо изогнута, у крестца выше, чем у загривка, хвост сравнительно длинный, с густыми волосами на конце. Ноги чрезвычайно нежные и стройные, с изящными копытами. Шея вытянутая, голова средней величины, сзади она широкая и высокая, спереди несколько суживается, а у морды слегка закруглена; глаза большие, огненные, оживленные, с почти круглым зрачком; слезные ямки средней величины. Преобладающая окраска песчано-желтая, на спине и ногах переходящая в более или менее темную красно-бурую. По обеим сторонам тела тянется еще более темная полоса и отделяет ослепительно белую нижнюю часть тела от темной верхней. Как у самцов, так и у самок рога обращены вверх и назад, если смотреть на них спереди, то они напоминают древнюю лиру. Рога у самца больше, кольчатые бороздки на них выражены яснее, чем у самки. С возрастом годичные кольца на рогах все более и более продвигаются к концам; у очень старых самцов они доходят до самых концов, вероятно, потому, что рога постепенно стираются. Кольца эти только приблизительно говорят нам о возрасте газели; у воспитанного в неволе самца, которому шел только второй год, было уже пять колец на еще очень коротких рогах.
        Газель встречается от Марокко до Аравии и Сирии и от берегов Средиземного моря до Абиссинских гор и степей внутренней Африки. Местопребыванием ее можно считать всю пустыню и окружающие ее степи. На Абиссинских горах, как свидетельствует Гейглин, она достигает не более чем 1500 м над уровнем моря*.

* Этот вид распространен в Северной Африке, включая всю Сахару и Синайский полуостров. В горах Эфиопии он не встречается.

        Чем степь богаче растительностью, тем чаще встречается это животное, но при этом следует напомнить, что место, богатое растительностью, по понятием жителей северо-восточной Африки, далеко не то же, что по нашим. Мы бы очень ошиблись, если бы предполагали найти газель постоянной обитательницей действительно плодородных долин; в такие места она забегает только изредка и, по-видимому, если к этому вынуждена**.

* * Довольно много газелей разных видов населяют богатые зеленым кормом травянистые и кустарниковые саванны тропической Африки.

        Ее любимые места - мимозовые рощи, а еще более те песчаные местности, где ряды холмов сменяются долинами, а мимозы рассеяны повсюду, не образуя густых зарослей. Газель попадается и в травянистых степях, притом иногда в больших количествах, но и здесь она предпочитает местности, поросшие редким кустарником***.

* * * Настоящие газели (род Gazella) поедают листву и ветки кустарников а деревьев лишь при (отсутствии травянистой растительности.

        Большинство пустынных газелей, довольствуясь влагой, содержащейся в зеленом корме, могут долго обходиться без воды.
        Каждый путешественник, которому приходится бывать в пустыне, хотя бы только в продолжение нескольких часов, может увидеть газель. А кто знает ее образ жизни, тот наверняка разыщет животное во всех частях области ее распространения. Будучи дневным животным, газель показывается в самое благоприятное время. Только в жаркое время дня, от полудня до четырех вечера, она отдыхает, пережевывая пищу под тенью мимозы; в остальное время почти всегда находится в движении. Заметить ее, однако, не очень легко, так как сходство окраски антилопы с преобладающим цветом почвы затрудняет это. Мы перестаем различать ее уже на расстоянии гораздо менее мили, но соколиные глаза жителей Африки замечают ее часто и на расстоянии больше мили. Стадо располагается обыкновенно около кустов мимозы, верхушки которых расширяются, как зонтики, и укрывают, таким образом, животных. Газель, стоящая настороже, пасется, другие лежат недалеко от нее и жуют жвачку или просто отдыхают. Заметить можно только ту, которая стоит; лежащая газель до того похожа на камень, что даже опытный охотник может ошибиться. Если все вокруг спокойно, то стадо пасется в однажды выбранной местности и только переходит с одного места на другое; но оно тотчас оставляет пастбище, если завидит преследователей. Иногда бывает достаточно просто перемены ветра, чтобы заставить газель перекочевать на другое место. Она располагается обыкновенно под ветром, чаще всего так, чтобы с высоты можно было видеть лежащую перед ней долину, а ветер давал бы ей возможность чуять опасность за спиной.
        Газель, несомненно, очень высокоодаренное животное. В подвижности не уступит ни одной другой антилопе, притом она жива, проворна и чрезвычайно грациозна. Бег ее замечательно легок, кажется, будто она едва касается земли. Убегающее стадо представляет действительно великолепное зрелище; даже когда опасность близка, кажется, что газели бегут как бы шутя. Часто они просто из шалости прыгают на 1-2 метра от земли, перескакивая одна через другую, нередко перепрыгивают через камни и кусты, лежащие на пути, которые очень легко можно обойти*.

* Скорость некоторых газелей на короткой дистанции достигает 80 км/ч.

        Все чувства газели прекрасно развиты. У нее превосходное чутье, острое зрение и тонкий слух.
        Притом она умна, хитра и даже лукава, обладает прекрасной памятью и, приобретая опыт, становится еще понятливее. Это мирное и несколько пугливое создание, но далеко не настолько трусливое, как обыкновенно думают. В стадах часто бывают драки между животными одного пола, особенно между самцами, которые охотно устраивают поединки в честь своих прекрасных подруг; с самками они очень милы до времени спаривания, равно как и те с ними. Со всеми другими животными газель живет в мире, и потому ее нередко можно видеть в обществе родственных ей антилоп.
        Газель нельзя назвать трусливой, но она осторожна и старательно избегает всего необыкновенного, даже иного животного, кажущегося ей опасным. В Кордофане я ехал однажды вдали от большой дороги по малонаселенной местности, где попадались очень обширные травяные заросли. Здесь в продолжение одного дня я видел до двадцати стад газелей, и притом стад очень больших. По-видимому, газели еще не были знакомы с огнестрельным оружием. Они подпускали шагов на 40, потом спокойно удалялись, не обращая на меня особенного внимания. Сначала эти прекрасные животные до того меня очаровали.
        что я и не думал по ним стрелять, Но скоро страсть к охоте взяла верх, Я выстрелил в первого подвернувшегося под ружье самца и убил его. Другие побежали, но не далее 100 шагов, опять остановились и потом потихоньку продолжали свой путь. Мне снова удалось приблизиться к ним на расстояние 80 шагов, и я застрелил второго самца, наконец, убил третьего из того же стада, только тогда оно обратилось в бегство.
        Разнообразие климатических условий северо-восточной Африки обусловливает и большое различие во времени спаривания газелей. На севере оно тянется с августа до октября; в странах, лежащих под экватором, начинается только в конце октября и продолжается до конца декабря. Самцы громким блеянием вызывают друг друга на бой и дерутся так сильно, что ломают рога: мне случалось убить несколько самцов, у которых один из рогов был отломан у самого корня.
        Самка, конечно, отдает предпочтение самому сильному самцу, который не терпит соперников. Рожает одного детеныша, на севере в конце февраля или в начале марта, на юге - в марте или мае; беременность продолжается, следовательно, 5-6 месяцев. Большинство из тех самок, которых я убивал в конце марта и в начале апреля, были беременны*.

* Гон у газели доркас приходится на осень, самцы занимают и охраняют участки, на которые привлекают стада самок. Самки рожают весной 1-2, редко 3 детёнышей. Выкармливание молоком длится до полугода, половозрелость наступает после 1-1,5 лет. Из-за обилия хищников редко живут в природе свыше 6-8 лет.

        В первые дни после рождения молодые животные чрезвычайно беспомощные создания, и потому часто случается, что проворные арабы и абиссинцы ловят их руками. Чем детеныш беспомощнее, тем мать больше любит его и защищает. Однако молодому животному приходится претерпеть много опасностей, прежде чем оно научится бегать так же быстро, как его родители. Мы не преувеличим, если скажем, что до половины детенышей газели становятся жертвами бесчисленных хищников. Правда, газели чрезмерно бы размножились без этих плотоядных животных, которые восстанавливают равновесие в природе.
        Пойманные молодыми, газели через несколько дней становятся ручными и легко переносят неволю, особенно в своем отечестве. Красота глаз этих животных настолько ценится всеми восточными народами, что женщины, ожидающие прибавления семейства, держат газелей из-за того, чтобы глазам их ребенка сообщилась красота глаз этого животного. Часто женщина подолгу сидит перед газелью и смотрит в ее прекрасные глаза, проводит пальцами по ее белым зубам и затем дотрагивается до своих зубов, произнося при этом особые заклинания, в которые она верит. В больших городах северо-восточной Африки, в домах европейцев, постоянно встречаются ручные газели, и между ними есть много таких, которые так привыкли к человеку, что их можно считать настоящими домашними животными. Они следуют за своим господином, как собаки, входят в комнаты, просят подачки за столом, бегают по соседним лугам или пустыням, охотно и весело возвращаются домой с наступлением вечера или когда услышат любимый голос своего хозяина. Даже у нас газели живут по нескольку лет при хорошем уходе. Этих нежных детей юга надо тщательно охранять от зимних холодов. Им необходимы теплый хлев на зиму и довольно большой парк для лета. Стадо газелей лучше всяких других животных украшает большой сад или парк. Красивая косуля кажется в сравнении с газелью неуклюжей и неловкой; почти все жвачные уступают ей в грации и миловидности. На родине за ней охотятся ревностно, можно даже сказать страстно. Охотятся или с ружьем, или с соколами, а также травят борзыми. Соколиная охота требует большого числа людей, лошадей, собак и соколов, а потому она обходится очень дорого и доступна только самым богатым людям. По сообщению Спони, Халил-паша на подобной охоте губил ежегодно не менее 15 лошадей и 30 собак.
        В некоторых местностях северной Африки охотники преследуют газелей верхом и стараются убить их с лошади. Но это нелегко: как ни быстроноги кони пустыни, но и им трудно догнать убегающую газель. После продолжительной травли, в которой участвуют несколько всадников попеременно, все-таки удается приблизиться к измученному животному, и тогда гибель ее неизбежна. Охотники с замечательной меткостью бросают под ноги газели толстые палки и почти наверняка переламывают ей какую-нибудь кость. Тогда уже ничего не стоит схватить несчастное искалеченное животное.
        Охота с ружьем дает обыкновенно богатую добычу. В Кордофане и других частях внутренней Африки не у всякого есть огнестрельное оружие, считающееся преимущественно оружием белых и все еще внушающее туземцам некоторый страх.
        Поэтому там чаще занимаются ловлей газелей, чем охотой на них. Для ловли употребляют так называемые тарелки, которые расставляют на небольших расстояниях друг от друга в таких местах, где часто бывают газели, причем каждую тарелку окружают петлей, к которой привязывают толстую палку. Тарелка состоит из обручей с дырками, в которые вставлено множество палочек; последние сходятся концами к центру обруча, направлены несколько вниз и заострены на конце. Каждую тарелку окружают петлей, к которой привязывают толстую палку. Такой снаряд кладут в небольшую яму, вырытую в песке, обкладывают кольцеобразно согнутым куском кожи, чтобы она не засыпалась песком. Газель, спокойно идущая своей дорогой, наступает на западню, ее гладкое копыто скользит по гибким палочкам к середине, нога проваливается и глубоко погружается в яму; таким образом она оказывается в ужасных оковах, острие которых пребольно колит. Газель старается освободиться, выдернуть ногу, но при этом затягивает петлю. Испугавшись, она пускается бежать, но палка, которую волочит за собой, пугает ее еще больше; она мчится во всю прыть, палка колотит ее по ногам и в конце концов перешибает одну из них. Неспособное более к бегству животное легко попадается в руки человека. Таким способом ловят много газелей да и других антилоп, но все-таки это не самый выгодный способ. Самую богатую добычу дает охота со степными борзыми, которые ловят иногда 30-40 штук газелей в день.
        Грандиозные травли устраивают бедуинские племена, причем в случае удачной охоты погибают сотни газелей. В некоторых пустынях, где водится очень много антилоп, встречаются сложенные из камня стены выше человеческого роста; эти стены ограждают большие пространства, образуя полузамкнутые дворы. Если случится, что вблизи этих стен соберется большое количество антилоп, то целое племя бедуинов начинает охоту на них. Всадники, образуя большой полукруг, стараются загнать дичь в огороженное пространство, что очень часто им удается. Когда газели окажутся внутри стен, им уже нет спасения; в страхе они даже не пытаются перескочить через них. В конце концов все стадо загоняется в загороженное пространство, и тогда начинается отвратительнейшая бойня, не имеющая решительно ничего общего с охотой в истинном смысле этого слова. У газелей немного врагов, кроме человека; самые злые из них леопарды.
        шакалы и другие степные собаки, да пожалуй, еще некоторые виды орлов.
        Газель-прыгун, или спрингбок {Antidorcas marsupialis) - замечательная антилопа, имеющая в длину 1,5 м, из которых 20 см приходится на хвост, а высота у загривка 85 см. Окраска ее темная коричневато-желтая, довольно яркая; полоса орехово-бурого цвета идет от рогов через глаза к носу; того же цвета широкая полоса тянется по бокам от плеча к бедру, все остальные части тела белые. Самка окраской нисколько не отличается от самца. Вымя у нее с двумя сосками. Черные рога самца по прямой линии достигают иногда 28-30 см, если же принять в расчет изгибы, то и 30-40 см; на них бывает около 20 кольчатых утолщений, но концы рогов гладкие. У самки рога короче, тоньше, меньше изогнуты и колец на них меньше*.

* Спрингбок отличается от настоящих газелей (Gazella) специфической кожной продольной складкой на спине - "сумкой". В холке достигает 70-90 см и cecum 18-45 кг.

        Прыгуны водятся только в южной Африке; по крайней мере, не подтверждаются показания, будто бы они встречаются узкой полосой севернее экватора и даже в Судане. Еще и теперь они попадаются в Капской земле, в северо-западной ее части, но главным образом оживляют бесконечные малонаселенные степи и пустынные местности, тянущиеся между Оранжевой рекой и областью Нгами. Севернее, где пространство, заросшее травой и кустарником, становится гуще и переходит в заросли, скакуны попадаются все реже и, наконец, совсем исчезают. Главным местопребыванием прыгунов надо считать Калахари и многие местности немецких колоний в юго-западной Африке*.

* Спрингбок населяет полупустынные области Южной и Юго-Западной Африки, далее к северу его замещают другие виды газелей. В Восточной Африке за него принимали похожих газелей Томсона.

        Здесь они бродят стадами в 30-40, а иногда в 100-200 голов; переходят с места на место, разбиваются на маленькие стада или собираются в большие, смотря по тому, насколько их беспокоят преследованиями, а также в зависимости от количества выпадающего дождя, которым обусловливается обилие корма и наполнение водоемов. Когда время от времени в южной Африке наступают сильные засухи, то прыгуны, не находя корма, покидают населяемые ими местности и перекочевывают в другие.

Газель-прыгун, или спрингбок (Antidorcas marsupialis)
        К странствующим прыгунам присоединяется стадо за стадом, и в конце концов они собираются в количестве многих тысяч. За ними следуют хищные животные и уничтожают слабых или павших животных. То врассыпную, то плотной массой движутся они в одном и том же направлении, истребляя по дороге последние остатки бедной растительности, и, наконец, подобно саранче, нападают на более плодородные местности. В настоящее время эти переселения утратили свое значение и случаются гораздо реже просто от того, что количество этих антилоп значительно уменьшилось**.

* * Некогда спрингбок встречался огромными стадами свыше миллиона голов, совершал грандиозные миграции, поедая всю зелень на своем пути. В результате истребления охотниками, конкуренции с домашним скотом численность вида упала в несколько раз, и сейчас он встречается в основном в национальных парках. Вне кочевок спрингбоки держатся группами по 5—50 особей. По особенностям биологии они сходны с другими газелями; живут 10-15 лет.

        Но еще несколько десятилетий тому назад нашествие прыгунов для южноафриканских поселений бывало иногда настоящим бедствием. Из различных показаний видно, что последнее громадное стадо скакунов, больше чем в 10000 голов, перекочевавшее из Калахари, появилось около Оранжевой реки приблизительно на 21 градусе восточной долготы в конце семидесятых или в начале восьмидесятых годов.
        Вот что мы читаем у Гордона Кюмминга, описывающего то, что происходило лет 40 тому назад: "Каждый путешественник, видевший, подобно мне, громадное количество прыгунов во время переселения и верно описывающий виденное, может опасаться, что к рассказу его отнесутся с недоверием - до того поразителен вид этих переселяющихся стад. Верно и метко сравнивали их с опустошительными полчищами саранчи, которые так хорошо известны путешествующим по этой стране чудес; подобно саранче, они в несколько часов уничтожают всякую растительность, встречающуюся на пути, и в одну ночь истребляют плоды долголетнего труда земледельца. 28 декабря я в первый раз имел удовольствие увидеть кочующее стадо прыгунов. Мне кажется, что это было самое величественное зрелище из всех виденных мной в этом роде. Часа за два до рассвета я лежал в повозке и прислушивался к хрюканью самцов, которое слышалось приблизительно на расстоянии 200 шагов. Я думал, что большое стадо скакунов просто пасется недалеко от меня; но когда рассвело, увидел, что решительно вся равнина покрыта несметным количеством антилоп. Они медленно бродили взад и вперед и покрывали все пространство, начиная от холмов на западе, через которые устремлялись все новые стада, и до возвышенности к северо-востоку, за которой они исчезали. Часа два я стоял на передке повозки, любуясь этим удивительным зрелищем; мне стоило некоторого труда убедить себя, что происходящее передо мной - действительность, а не фантастический сон. Между тем неисчислимое количество животных безостановочно прибывало, пробираясь через проход между холмами. Наконец я оседлал лошадь, взял ружье и отправился со своими спутниками в самую середину стада, мы стреляли до тех пор, пока не убили 14 антилоп. Тогда я закричал: "Стой, довольно!", и мы занялись убитыми животными, которых надо было защитить от прожорливых коршунов. Как ни громадно было стадо скакунов, которое я видел утром, но то, которое мне пришлось увидеть вечером, далеко превосходило его по размерам. Переехав через низкий ряд холмов, я увидел, что равнина и даже склоны окружавших ее пригорков были покрыты не отдельными группами, а сплошной массой. Насколько видел глаз, ими кишела вся окрестность, вдали они сливались в неясную живую массу. Было бы напрасно стараться определить число виденных мной в этот день антилоп, но я, не опасаясь преувеличить, утверждаю, что видел их несколько сот тысяч".
        Мы готовы были считать это описание, принадлежащее известному африканскому охотнику, за настоящую охотничью сказку, если бы справедливость рассказа не подтверждалась всеми путешественниками. Левальян также упоминает о стадах до 50000 голов, которых преследуют львы, леопарды, рыси и гиены, а Эдуард Кречмер рассказывал лет сорок тому назад о стадах прыгунов в несколько миллионов штук во время засухи, длившейся более года, от которой погибло множество животных.
        Странствующие прыгуны обыкновенно возвращаются в родные места по другой дороге, путь их представляет, таким образом, громадный удлиненный эллипсис или громадный четырехугольник, поперечник которого бывает равен нескольким сотням миль. Животные проходят этот путь в промежуток времени от 6 месяцев до целого года. Удивительно, как плотно держатся иногда такие стада. Гаррис рассказывает, что стада овец, попавшие в середину странствующих прыгунов, вынуждены были бежать с ними. Говорят, что даже могучий лев, охотящийся за этими антилопами, попадает иногда прямо-таки в плен к такому стаду. Прыгуны, бегущие позади стада, конечно, не могут противостоять бесчисленным голодным врагам, преследующим их, но ни львам, ни леопардам, ни гиенам и шакалам, сопровождающим стадо, ни тысячам коршунов, парящим над ним, нет нужды трудиться, так как из несметного множества переселяющихся скакунов ежедневно погибает от недостатка в пище такое громадное количество, что все хищники могут наесться ими досыта.
        Рассказывают, что жиBOTHые, бегущие впереди, постоянно сменяются. Те из них, которые предводительствуют отрядом, находят, конечно, больше пищи, чем следующие, которым приходится искать ее там, где уже насытились тысячи антилоп; таким образом, передовым животным пропитание достается без труда, и они становятся жирными и ленивыми. Но тут-то и кончается счастливое для них время: более голодные протискиваются вперед, а разжиревшие отстают и попадают в конец стада. Несколько дней пути и голода подстрекают их занять прежнее место, и таким образом в стаде происходит постоянное передвижение животных вперед и назад.
        Поселенцы очень удачно назвали описываемую нами антилопу "прыгун". Убегая от врага, она делает ряд странных отвесных прыжков; причем, выпрямляя сразу ноги, она подлетает высоко в воздух; животные представляют тогда действительно чудное зрелище. Этот способ передвижения дает возможность отличить их от других антилоп. "Вид быстро убегающего стада прыгунов, - говорит Лихтенштейн, - представляет большой интерес для всякого наблюдателя, не только для охотника. Некоторое время животные бегут очень быстро; но когда на пути попадается куст или камень, они, живо перескочив через них, останавливаются, оглядываются назад, а потом все стадо снова приходит в движение, попеременно то бежит, то прыгает". Они делают прыжки иногда более чем 2 метра в высоту и 4-5 метров в длину, повидимому, без малейшего напряжения. Перед скачком пригибают голову к передним ногам, затем отталкиваются сразу всеми четырьмя конечностями и, сильно согнув спину, поднимаются на высоту. Подпрыгнув, они словно зависают некоторое время в воздухе, потом опускаются сразу на все четыре ноги и снова поднимаются от земли, точно хотят улететь*.

* Прыжки спрингбока иногда достигают 15 м в длину и до 3,5 м в высоту. Во время прыжков спрингбок горбит спину, и от этого становится заметна "сумка", выстланная длинным белым мехом. Несомненно, такое поведение несет сигнальную функцию.

        Таким образом, они передвигаются на несколько сот шагов, а потом бегут чрезвычайно легкой рысью. Заметив врага, внезапно останавливаются, поворачиваются и всматриваются в испугавший их предмет.
        Обыкновенно прыгуны пасутся в обществе гну, белолобых бубалов, квагг и страусов, хотя нередко попадаются стада, состоящие исключительно из прыгунов.
        Туземцы, которым странствующие стада прыгунов доставляют обильную пищу и целый ряд праздничных дней, поджигают степь перед дождливым временем года, чтобы здесь земля раньше покрылась свежим зеленым ковром сочной травы. Прыгуны, выбирающие для корма самые нежные растения, появляются в изобилии на приготовленных для них пастбищах, доставляя легкую добычу человеку.
        Прыгуны, пойманные смолоду, скоро приручаются. Те животные, которых мне приходилось видеть или самому воспитывать, были пугливы и осторожны с чужими, но очень резвы и шаловливы со знакомыми. В неволе несколько прыгунов не всегда уживаются; особенно несносны бывают самцы, которые мучают даже самок или по крайней мере очень надоедают им. Однако, несмотря на эту неуживчивость, в неволе они все-таки бывают очаровательны. К сожалению, к нам привозят мало живых прыгунов. Добрая половина животных, отправляемых с мыса Доброй Надежды, погибает во время длинного морского путешествия, остальные часто не переносят сурового климата, особенно тесноты отводимого им помещения. Большинство животных в зоологических садах сами бывают виновниками своей смерти: без всякой понятной причины они иногда бросаются на решетку, ломают ноги или наносят себе другие раны, от которых и погибают.
        Живущая на юго-востоке Европы и в Азии степная антилопа, называемая сайга, или сайгак (Saiga tatarica), значительно отличается от всех уже известных антилоп*.

* Сайгаки характерны для областей с холодным и умеренным климатом, в тропики Азии и Африки проникают только по горным системам.

        Внешним видом и образом жизни она походит на овцу, некоторыми признаками напоминает северного оленя. Это довольно неуклюжее животное с толстым и коренастым туловищем и довольно стройными, но низкими ногами; длинная и мягкая шерсть покрывает все тело гладким пушистым мехом. Но отличительным признаком этого вида все-таки остается оригинальная форма его морды, а в особенности устройство носа. Нос далеко выдается за нижнюю челюсть и разделен посередине продольной бороздкой; он хрящеватый и покрыт кожей, которая легко морщинится, вследствие чего нос очень подвижен. Тупой конец и большие круглые, по краям волосатые, а внутри голые ноздри придают ему вид хобота. Рога, которые встречаются только у самца, посажены довольно далеко друг от друга над глазными впадинами, они изогнуты в виде лиры, имеют в нижней части едва заметные кольцеобразные полоски, на концах заострение и гладкие; цветом они бледно-рыжие и прозрачны. Почти совершенно скрытые в шерсти уши короткие, широкие, неуклюжей формы и покрыты с внутренней стороны жидкими косматыми волосами. Небольшие глаза, сидящие далеко друг от друга, в очень глубоких глазных впадинах, имеют почти голые веки; зрачок продолговатый, а радужная оболочка желтовато-бурая. Стройные ноги немного загнуты внутрь, передние копыта коротки и окружены сзади мозолистой кожей, которая спускается с бабок; передние копыта имеют трехгранную форму; задние очень схожи с передними, только острее. Летом короткая шерсть едва достигает 2 см длины, поздней осенью вырастает до 7 см и более. Спина и бока летом серовато-желтого цвета, конечности ниже колен темнее, шея и нижние части туловища, так же как и внутренняя часть ног, - белые. К зиме мех становится светлее й получает желтовато-серую, сверху беловатую окраску. Длина взрослого самца 1,3 м, причем хвост около 11 см; высота в плечах едва достигает 80 см; длина рогов взрослого самца, измеряя по изгибу, 25-30 см. У самки на вымени два соска*.

* В холке сайгак имеет 60-79 см, масса 23-40 кг. В году бывают две линьки, белесый зимний мех намного гуще и длиннее песчаного летнего. Во вздутых носовых пазухах летом оседает пыль, зимой же согревается морозный воздух, перед тем, как попасть в легкие.

        Сайгак, начиная от южных придунайских стран и Карпат, встречается в степях вдоль Черного моря, у Кавказских гор, Каспийского и Аральского морей до Иртыша и Оби к северу до 55 градуса северной широты**.

* * В настоящее время вид населяет степную зону материка от Калмыкии и Нижнего Поволжья, через весь Казахстан и север Средней Азии до Синцзяня и Монголии. С исчезновением диких лошадей сайгак главное пастбищное копытное степной зоны Евразии.

        Сайги живут всегда небольшими семьями, но в начале осени собираются стадами в несколько тысяч голов и совершают переходы с одного места на другое; только к весне возвращаются они на старые места. Очень редко можно встретить сайгу, отделившуюся от других, так как старые самцы даже летом не покидают стад. Паллас заметил, что во время общего отдыха несколько сайгаков всегда бодрствуют и оберегают тех, которые покоятся на траве, пережевывая жвачку. Когда один из сторожей ложится, то на его место встает другой. Прежний сторож приглашает нового себе на смену своеобразным кивком головы или став к нему нос к носу. Только когда заместитель встал на ноги и принял охрану на себя - ложится первый. Однако, несмотря на такую осторожность, нельзя сказать, что сайгак слишком богато одаренное от природы животное. Он не выказывает особенной ловкости в движениях и не обладает ни слишком тонкими чувствами, ни большими умственными способностями.
        Взрослый самец бежит, правда, так быстро, что ни лошади, ни гончей собаке его не догнать; молодые скоро утомляются, да и старые часто делаются добычей хищников, например волков***.

* * * Обы чно сайгаки передвигаются иноходью, в крайнем случае - галопом. Скорость сайгака на рыси — 60/70 км ч, причем животные могут довольно долго ее поддерживать, передвигаясь плотным стадом.

        Они ступают одновременно диагонально расположенными ногами, вытягивают шею и опускают при этом низко голову. Они, правда, могут довольно быстро и далеко прыгать, но движения их при этом нисколько не напоминают грациозных скачков прочих антилоп, а напротив, неловки и тяжеловаты.

Сайгак (Saiga tatahca)
        Из внешних чувств лучше всего развито у сайгаков обоняние, они отлично чуют врага. Зрение их, должно быть, слабо, потому что, ослепленные солнцем, они даже иногда натыкаются на повозки и глупо оглядываются кругом, как будто не могут распознать находящегося перед ним предмета. Об уме этих животных тоже нельзя сказать ничего особенно лестного. Они пугливы, как вообще все степные животные, нерассудительны и в минуту настоящей опасности редко умеют умно выпутаться из беды. Кроме того, они едва ли умеют отличать своих злейших врагов от безобидных животных. Еще издали завидев незнакомое существо, поспешно обращаются в бегство; прежде всего они сбегаются в кучу, боязливо осматриваются, потом уже бегут один за другим, длинной вереницей, в полном безмолвии, постоянно оглядываясь назад. Самец-маргач обыкновенно бежит впереди, но случается, что предводительствует старая самка. При этом только одни детеныши блеют, как овцы, взрослые сайги всегда молчат.
        Пища их состоит большей частью из солончаковых растений, покрывающих в изобилии некоторые места жарких бесплодных степей, по которым протекают соляные источники. Вероятно, из-за такой особенной пищи мясо сайгака принимает едкий смолистый запах, который, в особенности с непривычки, так противен, что редко кто решается это мясо употреблять в пищу*.

* Однако многие исследователи отмечают прекрасный вкус сайгачатины. В пищевой рацион сайгака входят около 100 видов травянистых растений, в основном солянки, злаки, полыни, зимой лишайники.

        Время течки наступает около конца ноября; в это время самцы борются между собой. Беременность самки продолжается обыкновенно до мая; около половины этого месяца они мечут по одному весьма неуклюжему детенышу**.

* * Гон у сайгаков наступает поздней осенью, в это время на территории самца держатся от 5 до 50 самок. Продолжительность беременности - 5 месяцев. Перед родами самка покидает стадо. В помете 1—2 детеныша, которые сперва лежат затаившись, лишь в возрасте 10 дней начинают следовать за самкой. Самки половозрелы с года, самцы с двух. Продолжительность жизни - до 12 лет.

        Несмотря на дурной вкус мяса, степные жители страстно охотятся за сайгаками. Их преследуют на лошадях и с собаками и обыкновенно настигают, особенно если приходится пробежать большие пространства. Как и другим антилопам, сайгам опасны самые незначительные раны. Киргизы проделывают тропинки в жесткой степной траве и тростнике, срезая стебли до определенной высоты, потом загоняют туда лошадьми стада сайгаков, которые, поранившись об острые концы тростника, погибают от этих ран. Но еще чаще убивают их из огнестрельного оружия или ловят с помощью приученных к тому хищных птиц, но употребляют для этой охоты не соколов, а больших орлов, которые издавна принадлежат к злейшим врагам антилоп и, охотясь за ними, как будто следуют своему естественному инстинкту. Волки тоже производят страшные опустошения в стадах этих животных и пожирают мясо убитых, оставляя одни черепа и рога, которые киргизы и казахи продают в Китай по дешевой цене***.

* * * Порошок из толченых рогов сайгака считается целебным в восточной медицине, по типу действия напоминающим рог носорога.

        Но этим еще не ограничивается число врагов сайгака. Один вид слепней кладет свои яйца под их кожу, и иногда в таком количестве, что вылупившиеся личинки образуют на коже сильные опухоли, которые воспаляются и губят животное.
        Через посредство Московского зоологического сада, а позднее стараниями торговца животными Стадера сайгаков несколько раз привозили в немецкие зоологические сады, но они там до сих пор принадлежат к редким животным. По словам Стадера, их обыкновенно ловят спустя несколько часов после рождения, потом подпускают под коз и овец, которые воспитывают их до той поры, когда они смогут самостоятельно питаться и в состоянии перенести трудный переезд.
        Сайги, за которыми я наблюдал, очень скоро становились ручными и привыкали к своему сторожу. Но уже первое впечатление, производимое сайгаками, не особенно благоприятно, так как опытный наблюдатель тотчас увидит в их поведении растерянность и глупость. Лишь немногие сайгаки долго прожили в неволе. Виной тому были скорее они сами, чем несоответствующая пища. Животные, испуганные каким-нибудь необыкновенным происшествием, как безумные, наскакивали на давно знакомую им решетку, причем, случалось, ломали шеи и оставались висеть на прутьях решетки.
        Серна (Rupicapra rupicapra) * достигает в длину 1,1 м, при этом 8 см приходится на хвост, высота в загривке 75, а в крестце 80 см.

* Серну иногда называют единственной европейской антилопой, но на самом деле это своеобразный род горных коз. Серна имеет довольно плотное сложение и весит до 50 кг.

        Вес тела до 45 кг. Рога, измеренные по кривизне, имеют около 25 см, у самца они больше, круче изогнуты и отстоят один от другого дальше, чем у самки. Во всем остальном оба пола почти совсем сходны между собой, хотя ростом козлы всегда больше коз. Довольно жесткая шерсть их летом коротка, не превышает 3 см, у корня серо-бурая, на концах светло-рыжая; зимой она бывает до 12 см длины, а на загривке волосы, образующие так называемую челку, достигают 18-20 см. Волосы на концах челки черного цвета. Темная полоса, идущая от кончика морды к ушам, черно-бурая. Молодые особи красно-бурого цвета, места около глаз у них светлее. Светло окрашенные экземпляры и альбиносы попадаются очень редко; уродливые рога также встречаются редко. В некоторых местностях показывают черепа с четырьмя рогами, но это не что иное, как обман; в таком случае берут четырехрогие черепа обыкновенной козы и искусственно отделывают рога, загибая их крючками, как у серн.
        Настоящая родина серн - Альпы. Область их распространения простирается гораздо дальше, так как серны встречаются в Абруции, Пиренеях, Кантабрийских горах, Греции, Далмации, Карпатах, на вершинах Высоких Татр, в Трансильванских Альпах и, наконец, на Кавказе и в Крыму. Центром же местопребывания этого животного следует считать Альпийские горы**.

* * Серна не водилась в историческое время в Крыму. Однако она встречается по горным системам от севера Пиренейского полуострова до Татр. Карпат, Закавказья, Греции, Турции. Серну, обитающую в Апеннинах и Пиренеях, иногда выделяют в отдельный вид — R. pyrenaica. Серны были акклиматизированы в некоторых районах Франции и Германии, где они не жили до этого, а также в Новой Зеландии. В настоящее время не представляют редкости в большинстве мест обитания.

Серна (Rupicapra rupicapra)
        Старания развести серн в Норвегии остались тщетными, дело это не привело ни к каким результатам; причем надо заметить, что за него никогда не принимались с должной энергией.
        В настоящее время в Швейцарии серны встречаются редко, гораздо реже, нежели в восточной части Альп, а именно в Баварии, Зальцбурге, северной части Тироля, в Штирии и Коринтии. Здесь крупные, богатые землевладельцы и арендаторы охотничьих участков, знатоки охоты заботятся о них и берегут, поэтому серны успешно размножаются. Высокие неприступные вершины Карпатских гор служат хорошим убежищем для многих животных, хотя здесь никто о них не беспокоится.
        Нельзя принять общераспространенного мнения, что серна животное альпийское, которое живет исключительно в горном поясе выше хвойных лесов в непосредственной близости от глетчеров. Ее следует причислить к лесным антилопам. Там, где их не беспокоят, серны решительно предпочитает лесные участки. Конечно, летом они большими или меньшими стадами поднимаются в горы, проживают по нескольку недель и даже месяцев близ глетчеров и вечных снегов, выбирая самые высокие луга или голые безлесные скалы*.

* Серны чаще встречаются на высотах 1800-2000 м. Летом они посещают альпийские луга, зимой укрываются в лесном поясе, питаясь там ветками и лишайниками.

        Летом поселяются на северных и западных склонах гор, в остальное время года, напротив, на восточных и южных; это объясняется просто: серна, как и всякая чуткая дичь, в выборе места сообразуется с погодой. Стадо пасется на довольно обширном пространстве, временами покидает его и может перекочевать довольно далеко, по уверению опытных охотников, до 10 и 12 часов ходьбы; оно хотя и редко, но появляется в таких местах, где с незапамятных времен не попадались серны. Старые козлы более склонны совершать подобные путешествия, чем козы и молодые козлята. Ночью серны отдыхают. С рассветом они поднимаются с ночлега, выбранного ими с вечера, уходят на пастбище, причем всегда тихо направляются вниз. Перед полуднем лежат с поджатыми ногами в тени нависшего утеса или под сенью старой развесистой ели и пережевывают жвачку, в полдень встают и тихо направляются в гору; затем, после полудня, опять несколько часов отдыхают под деревьями, на гладкой площадке торчащего утеса, на снеговом поле или в другом подобном, случайно выбранном месте; они очень капризны, постоянных мест не любят, а появятся то там, то сям и редко дважды посетят одно и то же логовище. Вечером идут еще раз пастись и с наступлением сумерек укладываются на покой. В лунные летние ночи они допускают отступление от такого правильного распределения дня.
        Поздней осенью и зимой серны пасутся целый день; когда выпадает снег, то переходят в наиболее защищенные места, преимущественно на солнечную сторону, так как тут снег держится менее прочно, чем в тенистых местах. На ночлег располагаются там, где горизонт открыт и ничто не препятствует видеть даль.
        Серны, как животные в высшей степени общительные, собираются большими стадами, в состав которых входят козы, козлята и молодые козлы не старше второго и в крайнем случае третьего года. Взрослые козлы живут отдельно, каждый сам по себе, исключая время спаривания, и только немногие подбирают в товарищи одного, двух и много - трех самцов. Руководить стадом часто берется старая, опытная коза, хотя надо заметить, что никто ее на эту должность не избирает и за недостаток бдительности предводительницу немедленно изгоняют из стада. В большинстве случаев этот вожак направляет движение стада, которое, однако, на осторожность его одного не полагается. В каждом отдыхающем стаде нельзя не заметить одну или двух серн, прямо стоящих и озирающихся вокруг; они-то и дают знать всем присутствующим о приближении опасности. Каждая серна, заметив чтолибо подозрительное, издает далеко слышный свист, сопровождая его ударами передней ноги.
        Серна искусно карабкается, уверенно прыгает, проворно и ловко бегает в таких опасных местах, где альпийская коза не сумела бы пройти. При медленных движениях походка ее тяжеловата, несколько неуклюжа, и вообще вся фигура не особенно красива, но как только она обращается в бегство, то все существо ее преображается. Вид ее приобретает бодрость, отвагу и благородство; она несется быстрыми прыжками, проявляя в каждом движении столько же силы, сколько и грации. О необыкновенной ее способности прыгать сделано несколько определенных наблюдений. Шинц утверждает, что фон Вольтен измерил прыжок серны, и оказалось, что расстояние его простирается на 7 м. Вышеуказанный наблюдатель видел, как ручная серна прыгала на стену в 4 м высотой и обратно. Там, где существует хоть незначительный выступ, серна может устоять; в несколько прыжков она забирается на высоту, как бы взлетая. Вверх ей легче прыгать, нежели вниз. Передними ногами она ступает с необыкновенной осторожностью, боясь расшатать и свалить камни. Часто, спасаясь бегством, она несется по самым опасным тропинкам и даже тогда, когда одна нога у нее прострелена, она движется с не меньшим проворством, чем здоровая*.

* Передние края копыт вытянуты у серны в подобие небольших параллельных шипов. именно благодаря такому строению ног животное способно на акробатические трюки на скалах.

        В высшей степени осторожно ступает серна по занесенным снегом ледникам и искусно избегает скрытых под снегом расселин, хотя не может их видеть. Так же медленно и осторожно спускается она с крутых утесов. "Мы видели, - рассказывает Чуди, - как стадо серн переходило через опасный, очень крутой карниз, покрытый мелкими камнями, и не могли налюбоваться терпением и умом этих животных. Одна серна вила впереди и осторожно поднималась вверх, между тем как другие не трогались с места, пока первая не достигла вершины и камни уже не катились вниз; только тогда последовали за ней вторая, третья и так далее. Животные, прибывшие наверх первыми, не рассыпались по лугу, а остановились на краю обрыва, не сводя глаз с других серн, пока все до последней не присоединились благополучно к ним". Опытные охотники говорят, что серна выказывает такую же осторожность и ловкость при переходах через шумящие горные потоки. В крайнем случае она. правда, без оглядки бросается в воду и, переплыв реку, несется дальше. Но когда ее никто не преследует, она долго высматривает удобное место для переправы, бегает туда и сюда по краю потока, осматривает различные места и наконец выбирает то, которое кажется ей более пригодным для исполнения намерения. Необыкновенная память очень помогает серне во время ее отважных путешествий. Она замечает каждую тропинку, по которой прошла хоть раз, и знает в окрестностях своего местожительства каждый камешек; при этом она чувствует себя дома только на высоких горах; покинув их, кажется неловкой и растерянной.
        Не все внешние чувства развиты у серны одинаково, но они не менее остры, чем у других ее родичей. Лучше развиты слух и обоняние, зрение, кажется, слабее. Острота обоняния обнаруживается не в одном тонком чутье, но и в изумительном умении находить след и с неизменной уверенностью держаться его. Заметили, что серна тотчас останавливается и даже возвращается назад, наткнувшись на человеческий след. Кто хочет наблюдать серн поближе, тот должен обязательно встать за ветром, так как иначе чуткие животные тотчас же обращаются в бегство. Трудно определить, на каком расстоянии действует чутье серны, но можно сказать с уверенностью, что оно простирается гораздо дальше ружейного выстрела. Во всяком случае, обоняние прежде всего и вернее всего предупреждает ее о близкой опасности. Слух чаще обманывает серну, хотя и он очень тонок. Шум падающего с высоты камня мало ее беспокоит: она привыкла к нему; даже звук выстрела не производит на нее особенного впечатления. В горах и охотник с трудом распознает то направление, откуда раздается выстрел, и не всегда может определить, слышал он звук выстрела или шум скатившегося с высоты камня. Нет сомнения, что серны очень дальнозорки, но одним зрением они не распознают врага, стоящего неподвижно или наполовину спрятавшегося. Как большая часть животных, серны только тогда признают в человеке врага, когда он двинется с места.
        Умственные способности серны достигают высокого развития. Она не пуглива, а только в высшей степени осторожна: она отлично знает все опасности, которым может подвергнуться, живя среди гор, знает о вреде, который ей могут нанести скатывающиеся лавины или камни, и старается по возможности избежать их. Как всякое животное, серна ведет себя различно в тех местах, где за ней охотятся, и там, где охота не дозволена. К человеку она, правда, относится недоверчиво, но не всегда избегает его присутствия. Ее иногда можно встретить около одиноко стоящих пастушеских или охотничьих хижин, где она, не обращая внимания на идущий из трубы дым, перед самым домом на лужайке щиплет траву. Заметив человека и признав в нем врага, она часто долго стоит на одном месте, но пускается в бегство, как только решит, что никто уже не следит за нею. Она очень любопытна, и потому ее внимание легко можно отвлечь и обратить на другой предмет. Этим свойством серна напоминает козу, с которой имеет еще одну общую черту: склонность к всевозможным шалостям и играм. Молодые серны устраивают превеселые шуточные битвы и таким образом подготовляют себя к настоящим сражениям, которые ожидают их, когда они сделаются взрослыми.
        Кламферер говорит об одной очень оригинальной игре, которой иногда предаются серны, и в верности его сообщения нельзя сом неваться, так как оно подтверждается лесничим Виппелем. Когда серны летом доберутся до плотного снега, называемого "фирн", где чувствуют себя в безопасности, они часто забавляются тем, что бросаются с вершины крутого ледника вниз. Сначала они отталкиваются всеми четырьмя ногами, а потом, поджав под себя ноги, катятся вниз по снежной поверхности, как бы на салазках, причем снег высоко вздымается кругом и осыпает их белой пылью. Докатившись донизу, они немедленно вскакивают на ноги и карабкаются вверх по той же дороге, по которой только что скатились. Прочие серны весело посматривают на катящихся товарищей, и то одна, то другая присоединяются к забаве. Часто одна и та же серна скатывается 3-4 раза с вершины ледника до подошвы; иногда целый ряд их катится вниз. Однако, как бы они ни были заняты игрой, их бдительность никогда не ослабевает. Один только вид человека, даже на очень далеком расстоянии, заставляет их бросить забаву; м гновенно улетучивается беззаботность этих подозрительных животных.
        Ко времени течки, которая начинается у серн в середине ноября и продолжается до конца декабря, взрослые самцы присоединяются к стадам, причем безостановочно перебегают с места на место от одного стада к другому, теряя весь свой жир за 6-8 дней. Голос их - глухое хрюканье, которое в течение остального времени совсем не слышно, теперь раздается беспрестанно. При появлении новых самцов молодые козлы испуганно расступаются. Старые самцы, находящиеся при стаде, выступают вперед, начинают борьбу с вновь прибывшими и между собой; сильный самец не терпит соперника в стаде, хотя бы оно состояло из 30-40 голов.
        В это время самец страшно ревнив и яростен: подозрительно осматривается кругом, не замечая в своем возбуждении даже присутствия охотника; задорно несется навстречу всякому появляющемуся новому самцу и тотчас вступает с ним в битву, если тот сразу не отступает. С самками самец ведет себя нетерпеливо и грубо, гоняется за ними и силой покоряет тех, которые не поддаются добровольно. Случается, что самец из-за бешеной ревности и драчливости даже проглядывает самку, так как молодые самцы пользуются всяким случаем, чтобы удовлетворить свое половое стремление, пока другие дерутся. Возбуждение у самок бывает почти так же сильно, как и у самцов. Относительно продолжительности беременности серн мнения натуралистов различны. Шепф, к сообщениям которого я еще вернусь, удостоверился, что у живших у него серн детеныши рождались на 150-й день после случки; ошибки тут быть не могло, так как злобность самца после случки принудила Шепфа отделить его от самки. Все же охотники за сернами утверждают, что беременность более продолжительная. На Штирийских и Каринтийских Альпах течка начинается в ноябре и кончается, по-видимому, к 10 декабря; самка же мечет только в конце мая или в начале июня, так что беременность нужно считать в 28 недель, или 200 дней. У старых самок иногда рождаются два, редко три детеныша, у молодых всегда бывает только по одному*.

* Беременность длится 23-25 недель. В мае-июне рождается единственный детеныш массой 2-2,5 кг.

        Маленькие серны прелестные создания, покрытые пушистой шерстью бледно- красноватого цвета; тотчас после рождения, едва успев обсохнуть, они следуют за матерью шаг за шагом и дня через два становятся так же подвижны, как и она. В продолжение шести месяцев мать очень нежна со своим детенышем, заботится о нем и обучает всем тем искусствам, которые нужны ему в жизни: подзывает его голосом, очень схожим на блеяние козы, учит лазать и прыгать и несколько раз проделывает перед ним какой-нибудь особенно искусный прыжок, пока не убедится, что малыш может так же ловко повторить его. Детеныши чувствуют к матери самую нежную привязанность и не покидают ее даже после смерти. Охотники часто замечали, как молодые серны возвращались к своим убитым матерям и с жалобным блеянием стояли около них. Известны даже примеры, что они давали себя брать с тела матери, хотя в то же время выражали свой страх перед людьми глухим блеянием. Говорят, что сиротки иногда находят вторых матерей в других самках, которые принимают их и заботливо воспитывают. Самец нимало не заботится о своем потомстве, однако, пока не наступило половое возбуждение, обращается с молодыми сернами довольно ласково и даже радуется их веселости, хотя сам остается всегда серьезным. Молодые серны растут необыкновенно быстро: уже на третьем месяце вырастают у них рожки, а в три года они достигают почти совершенного возраста или, по крайней мере, становятся способными к размножению. Говорят, что серны живут до 20-25 лет, но это сообщение не вполне проверено опытом*.

* Половозрелость у серн наступает в 1,5-2 года. Продолжительность жизни в природе в среднем 10 лет. максимум 22 года. В неволе доживали до 25 лет.

        В течение лета серны питаются самыми лучшими, сочными и вкусными альпийскими растениями, преимущественно теми, которые растут у снеговой линии. Кроме того, они объедают молодые ростки и побеги кустарников тех же высот, начиная с альпийской розы и кончая молодыми ветвями хвойных деревьев. Поздней осенью и зимой им приходится довольствоваться травой, торчащей из-под снега, а также мхом и лишайниками разного рода**.

* * Спектр кормов включает свыше 100 видов растении.

        Соль им необходима, как почти всем жвачным, но они легко обходятся без воды для питья и жажду, вероятно, утоляют слизыванием росы с листьев. Серны лакомки, когда оказывается это возможным, и неприхотливы, когда это необходимо. При хорошем корме быстро толстеют, при недостаточном питании очень быстро худеют. Когда глубокий снег покрывает землю, они с трудом перебиваются, так как даже в лесах, у подошв гор, не всегда находят достаточно корма, хотя говорят, что серны могут целыми днями или даже неделями питаться длинными лишайниками, висящими с нижних ветвей деревьев в виде бахромы. Около стогов сена, оставляемых в некоторых местностях Альп под открытым небом, собираются иногда целые стада серн; они выедают в этих стогах такие большие углубления, что могут под сеном спрятаться от непогоды. В тех местах, где нет стогов, они остаются в суровые зимы без корма и очень бедствуют. Чуди считает невероятным, чтобы серны зимой умирали от голода, но опытные охотники хорошо знают, что в суровые зимы их погибают сотни на небольшом пространстве.
        Зима приносит с собой не только голод, она страшна еще снежными лавинами, которые погребают под собой иногда целые стада. Серны, правда, узнают об этой опасности и стараются выбрать защищенные места, но тем не менее нередко погибают от лавин. Некоторых животных убивают катящиеся с высоты камни и обломки скал. Повальные болезни уносят немало жертв; многие враги, например рыси, волки, медведи, орлы и ягнятники, преследуют их по пятам. Орлы и ягнятники, как молния с ясного неба, опускаются на них, унося молодых серн в когтях, старых же стараются спихнуть в пропасть, несмотря на их сопротивление. К этим преследователям присоединяется самый страшный враг серн - человек, особенно в тех местах, где закон не ограждает от истребления этих благородных животных. Понятие о праве собственности так путается в умах самых честных обитателей гор, что каждый альпийский охотник видит в каждой серне свою собственность, за которой он может гнаться, где бы она ему ни встретилась. Необузданные горные жители и по сей день мало обращают внимания на охотничьи законы. В таких местностях, где всякий может охотиться, стада серн немногочисленны; между тем животные очень быстро размножаются там, где их заботливо охраняют.
        Издавна охота за сернами считалась удовольствием, достойным высокопоставленных особ. Император Максимилиан любил поохотиться за этими проворными детьми Альп. Он даже поднимался на такие вершины, откуда, как гласит сказание, только благодаря чуду мог спуститься в долину, населенную людьми. После него немногие правители охотились так страстно за сернами. Впоследствии стали охотиться и архиепископы альпийских стран, которые издали даже законы для ограждения и защиты животных, становившихся все более редкими. Во время верования в чудесную силу "безоарового камня" за сернами охотились немилосердно. После того настал период покоя, продолжавшийся более ста лет. В настоящее время охота за сернами стала почти исключительно княжеской забавой. Жаркое из серны отличным своим вкусом может поспорить со всяким другим; на мои взгляд, оно превосходит даже жаркое из косули, которая, как известно, считается у нас самой нежной и вкусной дичью, так как отличается пряным, ей одной свойственным вкусом. Только в пору любви мясо серны напоминает козье мясо, чем пользуются изобретательные швейцарские трактирщики: вымочив и приправив козье мясо, они подают его иностранным путешественникам как мясо серны. Почти так же высоко ценится шкура, из которой выделывается превосходный товар. Рога тоже идут в дело; наконец, из длинных волос, растущих вдоль спинного хребта, охотники изготавливают украшения для своих шляп.
        В народной поэзии у жителей наших Альп серна играет ту же роль, что и газель у жителей Востока. Сотни песен с большими подробностями и очень красочно описывают серну и охоту за ней. Множество басен, суеверий, предрассудков существует относительно этого животного. Так, охотник разрезает сердце только что убитой дичи, чтобы выпить еще теплую кровь, в уверенности, что это придаст силу его мускулам и чувствам и навсегда освободит от опасного головокружения. По другому преданию, охотник, застреливший белую серну, рано или поздно сам убьется до смерти, упав с высоты в пропасть.
        Молодые серны легко делаются ручными. Серны, пойманные в старости, остаются всегда боязливыми и дикими.
        Та чрезвычайная ловкость, которой мы восхищаемся у антилопы-серны, присуща и индийскому горалу. Эти антилопы имеют большое сходство с козами.
        Горал (Netnorhaedus goral) размером с козу. Длина его тела немного более 1,2 м, длина хвоста 10 см, с волосяной кистью - 20 см, высота у загривка 75 см. Короткие, тонкие, закругленные рога в длину имеют 15—22 см, у основания они стоят близко друг к другу, к концу же расходятся. Количество годовых колец колеблется между 20 и 40. Шерсть короткая, густая, слегка стоячая, завитая на туловище и шее, серого или красновато-бурого цвета; покрыта черными и красноватыми крапинами, за исключением желтой продольной полосы на брюхе; подбородок, горло и идущая сзади щеки к уху полоса белые, грива же вдоль спины черная. Рога самки короче и тоньше, чем у самца; у обоих полов, впрочем, они одинаковы по положению и окраске.
        Область распространения горала ограничивается, по словам Адамса, Жердона и Кинлоха, Гималайскими горами, а именно поясом, находящимся между 1000 и 2600 м над уровнем моря. По Кинлоху, он живет иногда большими стадами; обыкновенно же они разделяются на маленькие группы, ходят также поодиночке и парами. Они селятся в лесах, на голых скалах и на каменистых склонах, но больше всего любят обрывистые утесы, покрытые редким кустарником и отдельными группами деревьев*.

* Сейчас выделяют несколько видов горалов, обитающих до высот 4000 м. Встречаются от Приамурья, Кореи и Восточного Китая до Тибета, Гималаев, гор Индокитая. Гон - осенью. В начале лета самка рожает 1 детеныша в нише под навесом из скал. Козленок следует за самкой лишь к концу второго месяца жизни.

        От палящего солнца они стараются скрыться в тени, когда же небо покрыто тучами, часто пасутся в продолжение целого дня. Часто встречаются вблизи жилищ и привыкли к пастухам и дровосекам; поэтому их мало беспокоит появление охотника. Звук выстрела не особенно тревожит пасущихся горалов, и если они обращаются в бегство, то не имеют обыкновения далеко уходить. Движения горала мало в чем уступают или даже совсем не уступают движениям антилопы-серны. Жители Непала считают его самым быстрым из всех созданий.
        Вспугнутый горал, как и серна, издает резкое фырканье и стремительно убегает по своей дороге, не разбирая, хороша она или на ней можно свернуть голову. На самые крутые скалистые стены взбираются они с такой же ловкостью, как и серны.

Горал (Nemorhaedits goral)
        По словам Жердона, беременность самки горала продолжается 6 месяцев, и детеныши рождаются в мае и июне. Животные, пойманные молодыми, выращиваются с помощью козы и легко делаются ручными; пойманные более взрослыми, даже при самом внимательном уходе, остаются пугливыми и дикими. При этом их очень трудно держать в неволе, потому что они, как и козероги, взбираются на стены и постоянно убегают, если не принять особых мер предосторожности. В Европу до сих пор не при возили живых горалов, и даже чучела этих животных принадлежат в музеях к числу редкостей*.

* В России осталось не более 750 горалов. Горал внесен в Красную книгу России. Значительный урон популяциям в зимнее время приносят волки. Продолжительность жизни в природе 12-15 лет, в неволе - до 17 лет.

        На негостеприимных пространствах далекого Севера, в тех безотрадных странах, где земля только летом оттаивает на поверхности, где малорослая древесная растительность едва прозябает, где широко протянулись моховые и лишайниковые тундры, рядом с северным оленем бродит другое жвачное - овцебык, или мускусный бык (Ovibos moschatm). Прежде овцебык жил в более южных местностях и, по словам Дункана, упорно боролся за свое существование, как доказывают нам оставшиеся от него обломки костей на месте многих прежних русел рек в Европе и Азии. Южная граница области его распространения проходила прежде на 15 градусов южнее, а теперь в Америке, единственной части света, обитаемой им, она начинается только с 60 градуса северной широты. По Гартлаубу, который собрал различные сообщения северных путешественников об овцебыке, область его распространения простирается через тундры Североамериканского материка на острова, лежащие далее на север и на большую часть Гренландии. Юго-западной границей их распространения может служить линия, служащая одновременно границей северных лесов; она начинается несколько южнее 61 градуса северной широты, у Гудзонова залива, направляется на запад, приблизительно до середины Большого Медвежьего озера под 66 градусом северной широты, а отсюда идет в северо-западном направлении до устья Маккензи. По сообщениям Ричардсона, западнее реки Маккензи овцебык не встречается, но, по справкам Бичи, вероятно, что он распространяется и далее на запад. Существование этого животного в западной Гренландии в прежнее время подтверждалось, но и оспаривалось. Члены экспедиции, ездившие на корабле "Полярис", встречали овцебыка в западной Гренландии, и притом под 81 градусом северной широты, из чего следует, что это животное на Севере достигает крайних пределов распространения млекопитающих**.

* * К настоящему времени размножающиеся популяции овцебыка созданы путем интродукции на Аляске, юге Гренландии, островах Нунивак, Шпицберген, Врангеля, в горах Норвегии и Швеции, тундрах Таймыра, Численность достигла 600 тыс, особей и продолжает возрастать. В Америке местным жителям (эскимосам) разрешена ограниченная охота. В России несколько сот животных в двух очагах (Таймыр, о. Врангеля).

        Овцебык удивительным образом соединяет в себе признаки овец и быков. Овцебык Берлинского музея, которого, вероятно, следует считать вполне взрослым, дает мне возможность подробно описать его. Общая длина, включая короткий хвост в 7 см, равняется 2,44 м, высота в плечах 1,1 м. Туловище, покоящееся на коротких и сильных ногах, массивно и одинаковой высоты сзади и спереди; шея короткая и толстая; хвост имеет вид спрятанного в шерсти отростка; голова очень тяжелая, относительно узкая и высокая; лоб большей частью закрыт рогами; надбровные возвышенности высоко вздуты; продолговато-закругленные и не особенно маленькие уши спрятаны в шерсти; глаза малы; большие овальные ноздри расположены косо и окружены голым краем. Большая неуклюжая м орда отл и чается толсты м и губам и. Рога закрывают почти весь лоб, так как очень широкие и плоские у корня, они так сближаются посередине, что между ними остается только узкая и глубокая борозда; рога до половины своей длины покрыты продольными валиками, которые можно заметить еще на концах в виде тонких полос*.

* Толщина "шлема" на лбу, образованного основаниями рогов, может достигать 10 см.

        Копыта велики, широки и круглы; придаточные копытца малы и сидят высоко. Рога окрашены в светло-серый роговой цвет, копыта - в темный.
        Туловище покрыто необыкновенно густым мехом, верхняя часть морды и ноги - тоже. Довольно толстые волосы ости повсюду длинны и более или менее волнисты, от подбородка до груди удлиняются в гриву, почти достигающую земли, а по бокам, особенно сзади, спускаются до копыт в виде длинной бахромы. Мех очень длинен на холке, образует здесь род седла, которое начинается за рогами и лежит с обеих сторон шеи, закрывая даже уши. Только грива, все более и более удлиняющаяся от подбородка, состоит из гладких волос. Остальной мех повсюду волнист, на краях спинного седла курчавый, сбитый наподобие войлока, на морде волосы относительно коротки, но все-таки имеют до 7 см длины.

Овцебык (Ovibos moschatus)
        За исключением морды и ног, покрытых гладкими волосами, повсюду между остью замечается обильный подшерсток. Общая окраска темно-бурая, переходящая на морде и волосах гривы в темную; более светлая окраска заметна на седле. Теленок через несколько дней после рождения почти совершенно похож на взрослое животное, покрыт густым мехом и отличается по окраске только тем, что бледно-серый цвет поднимается выше на ногах, а спина и подхвостье светлее, чем у взрослых**.

* * Овцебык наилучшим образом приспособлен к жизни в высоких ш ирошах. Благодаря массивному сложению, коротким ногам, хвосту и ушам площадь поверхности тела очень мала по отношению к объему, что помогает ему сохранять тепло. Длинная грубая ость предохраняет от ветра и снега, а тонкий мягкий подшерсток является, по некоторым данным, самым теплоизолирующим веществом в мире.

        Первые известия об овцебыке мы находим у испанского путешественника и историка XVI столетия Гомараса, сообщающего о "длинношерстных, живущих в стране Квивира, овцах величиной с лошадь, с очень коротким хвостом и удивительно большими рогами". Это описание может относиться к мускусным быкам, однако может возбуждать и сомнения. Затем мы узнаем нечто определенное об этом животном от французского путешественника и охотника за пушными зверями Жереми в его сообщениях, появившихся в 1720 году, о землях, которые окружают Гудзонов залив. Как сообщает упомянутый писатель, он встречал на западном берегу Гудзонова залива под 59 градусом северной широты быков, названных им "мускусные", потому что они так сильно пахли этим веществом, что "в известное время невозможно было употреблять в пищу их мясо. Этих животных при глубоком снеге убивали ударами копий, так как они не в состоянии были убежать". Жереми велел изготовить себе из шерсти этого животного чулки, которые были лучше и мягче, чем шелковые, следовательно, и в этом отношении шерсть описываемого животного достаточно характерна. Позже мы получили более подробные известия о мускусных быках от Армстронга, Бельчера, Франклина, Горне, Мак-Клинтока, Мак-Кармика, Мечема, Парри, Ричардса и других. Наконец, при новейших экспедициях его встречают и на востоке, и на западе Гренландии; сведения о нем если и не обогащаются существенно, то все же дополняются, и, что особенно важно, новые известия подтверждают прежние. Если попытаться свести воедино все сообщения, получится приблизительно следующее жизнеописание животного.
        В своей обширной области распространения мускусные быки живут во всех местах, доставляющих им хотя бы временно пищу и пристанище. Собравшись в стадо, которое часто меняется в численности, они располагаются преимущественно в долинах и низменностях. Члены второй немецкой полярной экспедиции на основании своих исследований утверждают это относительно восточной Гренландии. Им встречались стада в 20-30 голов. Быков в стаде всегда немного сравнительно с количеством коров, редко бывает больше двух или трех вполне взрослых, так как во время спаривания они жестоко дерутся и драки эти нередко кончаются смертью одного из противников, что доказывают валяющиеся трупы быков*.

* Во главе стада из самок и полодняка стоит взрослый самец. Самцы-холостяки живут поодиночке или образуют отдельные группы. Во время гона самцы издают сильный мускусный запах отсюда второе название "мускусный бык".

        В продолжение лета эти стада предпочтительно держатся на севере материка Америки, преимущественно вблизи рек; с наступлением осени передвигаются на юг. В это же время они собираются большими стадами, между тем как раньше чаще пасутся особняком. Когда крепость льда дозволяет, то нередко видно, как они длинными вереницами тянутся с одного острова на другой, чтобы найти место, изобилующее пищей; опустошив его, они перекочевывают дальше. Как далеко простираются их странствования, пока еще не известно; кажется, однако, что на самом дальнем севере они и зимой не бросают свои стоянки, даже тогда, когда приходится добывать пищу из-под глубокого снега. Только удивительная неприхотливость дает им возможность выносить страшные зимы. Медленно и осмотрительно проходят они по бесконечным снежным пустыням, чтобы достигнуть мест, обещающих им пропитание. С таянием снегов для них наступает время, самое удобное для поиска пищи, но зато богатое другими страданиями. После зимы, давшей им лишь скудную, глубоко под снегом погребенную еду, они теперь без труда питаются низкой растительностью, которая местами роскошно распускается, хотя и на короткое время*.

* Овцебыки совершают лишь местные кочевки с наветренных на подветренные склоны и берега. Зимой они питаются побегами и вешками кустарников и кустарничков, копытят для этого снег. Летом животные, питаются злаками, осоками, мхами и лишайниками.

        Но зато овцебыки страдают от комаров, появляющихся иногда поистине бесчисленными роями; в это время они должны выдержать еще и линьку. Последнее, по-видимому, проходит нелегко по причине плотности руна. Стараясь защититься от своих мучителей, быки часто валяются в болотах и трясинах, выбирают менее открытые места для стоянок. Только после окончательной линьки они снова терпеливо и неустанно продолжают блуждать по обширным пространствам своей печальной родины.
        В конце августа происходит спаривание, а в конце мая, через 9 месяцев, корова телится.
        Теленок - маленькое и необыкновенно милое создание, нежно любимое родителями, которые в случае опасности защищают его с великим мужеством**.

* * Благодаря длительному выкармливанию и коллективной защите стада от врагов смертность среди молодежи мала. Продолжительность жизни 25-35 лет нередко старые животные стирают зубы, до корней и уже не могут питаться. Неволю овцебыки не всегда легко переносят, велика опасность инфекционных заболеваний, к которым они непривычны.

        Несмотря на неуклюжую фигуру, овцебыки двигаются с удивительной легкостью, по словам Росса, даже с ловкостью и проворством антилоп. Подобно козам, они лазают по скалам, без всяких усилий взбираются на крутые стены и без головокружения смотрят с высоты вниз.
        Относительно понятливости овцебыка высказываются различные суждения. Это объясняется проще всего тем, что европейцы, действительно способные к наблюдению, очень редко сталкивались с ними. Маленькие глаза с тупым выражением не говорят об особенном развитии зрения; почти спрятанные в шерсти уши также мало свидетельствуют о тонкости слуха. Обоняние, напротив, несмотря на плохое развитие слизистой оболочки на морде, должно быть тонким, по крайней мере так же развито, как у овец; относительно органов вкуса и осязания едва ли можно выразить суждение по имеющимся до сих пор сообщениям, но нет никаких оснований для предположения, что они развиты у них хуже, чем у быков. То же самое можно сказать и относительно их понятливости. Те овцебыки, которые очень редко, а может быть, и никогда не встречались с непримиримым врагом всех животных - человеком, при встрече с ним часто бывают беспомощными, однако скоро соображают в чем дело и получают правильное представление о той ужасной опасности, которой они подвергаются при встрече с противником, внезапно появившимся на их родных полях, ранее посещаемых разве волками и полярными медведями. Сознавая предстоящую опасность, они своевременно обращаются в бегство. Сначала быки "стоят как вкопанные, пристально всматриваются в незнакомого им врага и лишь медленно и осмотрительно приходят к какому-нибудь решению". По причине своей доверчивости они приближаются к незнакомому существу и выказывают свое удивление разными странными телодвижениями и неуклюжими выходками: так, четыре мускусных быка вздумали заигрывать с Пайером, напав на его астролябию*.

* При нападениях волков взрослые овцебыки встают в круг головами наружу, молодые животные находятся в центре. Нападающие волки всюду встречают опущенные рога и очень редко могут сбить с толку животных и проникнуть внутрь круга. Вожак периодически выходит из круга и атакует волков быстрыми наскоками. Известны случаи гибели волков от овцебыков. Однако эта тактика обороны оказалась неэффективной при встрече с человеком, вооруженным огнестрельным оружием. Животные не обращались в бегство, даже когда половина стада оказывалась перебитой. Так возникло мнение о "тупости" овцебыков.

        Если нескольким охотникам одновременно удается подкрасться с разных сторон к спокойно пасущемуся стаду мускусных быков, то они, вместо того чтобы бежать и рассеяться, скучиваются теснее и тем самым дают возможность выстрелить по ним несколько раз. Такая охота, по совершенно справедливому мнению Пайера и Копеланда, вполне безопасна и не труднее, чем стрельба из пастушьей хижины по расположившемуся вокруг нее стаду коз или коров. Считаю, однако, неправильным обобщать подобные замечания, тем более что этому противоречат показания прежних наблюдателей. Раненые животные приходят в ярость и бешено бросаются на охотника, который может считать себя счастливым, если не будет опрокинут ими или проткнут острыми рогами. Подобную неприятность испытал на себе Трамниц: отправившись однажды на охоту за мускусным быком, он вернулся не только без добычи, но и с испорченным ружьем и изорванным платьем, так как бык повалил и топтал его. Индейцы также утверждают, что животные эти очень хорошо умеют пользоваться своим оружием - рогами и убивают даже медведей и волков.
        Эскимосы, которые охотятся за мускусными быками, тоже считают их небезопасными животными, тем более что, не имея огнестрельного оружия, они вынуждены убивать дичь стрелами. "Они уже осенью, - пишет Росс, - начинают свои охотничьи походы; с ловкостью и мужеством приближаются к стаду, дразнят быков, затем быстро сторонятся и втыкают им в брюхо копье или пускают в них свои стрелы". Некоторые одинокие быки, преимущественно старые, по Пайеру и Копеланду, относятся к выстрелу, даже нанесшему легкую рану, с величайшим хладнокровием и "закрывают тело, опустив свою неуязвимую голову, избегая положения, открывающего бока. Случилось, что одному из этих животных всадили заряд из ружья; выстрел попал в лоб, закрытый, как панцирем, гигантскими рогами; бык перенес это как ни в чем не бывало, между тем как пуля упала на землю, сплюснутая в лепешку".
        Мясу их присущ всегда заметный мускусный запах; однако у коров он не настолько силен, чтобы сделать его несъедобным, как у быков, убитых в период спаривания. Наши северные путешественники находили, что мясо мускусных коров превосходно; то же самое высказывали и другие европейцы. В окрестностях Форт-Уэльса индейцы ведут прибыльную меновую торговлю мясом убитой ими дичи. Разрезав тушу на довольно большие куски, они вывешивают мясо на воздухе, дают ему высохнуть и доставляют в поселения охотников, где его охотно покупают. Шерсть и кожа высоко ценятся индейцами и эскимосами. Шерсть так тонка, что можно было бы вырабатывать из нее превосходные ткани, если бы только ее можно было иметь в достаточном количестве. Из хвостов эскимосы делают опахала от мух, а из кожи хорошую обувь.
        Козлы и бараны имеют такое близкое родство, что едва возможно указать их существенные отличительные признаки. Коренастое и крепкое туловище козлов опирается на сильные, не очень высокие ноги; шея коротка, голова также относительно коротка и широка в лобной части; хвост, стоящий торчком, треугольный и снизу голый. Глаза большие и живые, слезных ямок нет, уши стоящие, тонко заостренные и очень подвижные. Четырехугольные, с закругленными краями или сжатые с боков рога имеют ясные кольца, соответствующие годовому приращению, и с наружной стороны вздуты; они встречаются у обоих полов и идут назад в виде полумесяца или выгибаются на концах наподобие лиры. У козлов они обыкновенно больше, чем у коз. Мех двойной, так как тонкий подшерсток покрывается более грубыми волосами ости. У многих видов остевые волосы прилегают довольно плотно, у некоторых они удлиняются в виде гривы, а у большинства на подбородке в виде жесткой бороды. Окраска меха более или менее темная, землистая или цвета скал, преимущественно бурая или серая. К отличительным признакам этих животных следует отнести также резкий запах, известный под названием "козлиной вони"; он свойственен всем козлам во всякое время, но особенно делается невыносимым во время течки.
        Дикие козлы водятся в средней и южной Азии, в Европе и в северной Африке; прирученных животных этого вида люди распространили в настоящее время по всему свету. В горах козлы отыскивают наиболее уединенные, пустынные места. Многие виды поднимаются за границу вечных снегов.
        Любимым их местожительством служат сухие пастбища на солнечной стороне гор, редкие леса, отлогие и крутые обрывы, а также голые утесы и скалы, выступающие из-под вечного снега и льда. Все виды общительны. Козлы - подвижные, живые, беспокойные, умные и задорные животные. Они беспрестанно бегают и прыгают с места на место и только во время пережевывания жвачки лежат спокойно. Одни лишь старые самцы живут отшельниками; все другие постоянно держатся вместе. Хотя козлы способны к деятельности как днем, так и ночью, но все-таки предпочитают день. Они замечательно ловко лазают и прыгают, причем выказывают много отваги, сообразительности и решимости. Уверенно пробираются по самым опасным местам в горах; не испытывая головокружения, стоят на самых узких карнизах скал, равнодушно смотрят вниз, в зияющие под ними пропасти, и с дерзкой беспечностью пасутся на краю страшных обрывов. Козлы обладают, сравнительно с их величиной, громадной силой и замечательной выносливостью, благодаря которым могут существовать в самой скудной местности, где каждый листочек, каждый стебелек должен быть взят с боя. Задорные и резвые между собой, они крайне осторожны и пугливы с другими животными; при малейшем шуме обыкновенно убегают, хотя трудно предположить с достоверностью, что это делают из страха, так как при необходимости козлы способны мужественно и храбро встретиться лицом к лицу с опасностью; они дерутся с большим увлечением, которое им очень идет.
        Всевозможные сочные горные растения составляют главную пищу козлов. Будучи большими лакомками, они выбирают самые лучшие растения, отлично умеют находить такие места, которые предоставляли бы им отличные пастбища, и для этого постоянно кочуют из одной местности в другую. Все виды - большие любители соли и потому старательно посещают те места, где находится это лакомство. Вода для них необходима, вследствие чего они избегают мест, в которых нет ни источников, ни рек.
        Внешние чувства развиты, по-видимому, довольно равномерно. Козлы очень хорошо видят, слышат и чуют, некоторые виды даже на невероятных расстояниях. Умственные способности стоят, как уже замечено, на довольно высокой ступени; их прямо можно назвать умными и предусмотрительными животными. Хотя память не особенно хороша, но опыт учит их распознавать опасность, которую они умеют предотвращать с большой ловкостью. У некоторых видов проявляется своенравие, у других прямо-таки злобность и хитрость. Количество детенышей колеблется между одним и четырьмя; все живущие в диком состоянии козы рождают не более двух детенышей зараз, домашние в редких случаях приносят четырех. Козлята появляются на свет вполне развитыми и с открытыми глазами и спустя несколько минут после рождения, бывают уже в состоянии следовать за матерью. Дикие козлята с первого дня своей жизни бегают по горам с такой же отвагой и уверенностью, как и взрослые.
        Можно смело сказать, что козлы в большинстве случаев полезные животные. Причиняемый ими вред так ничтожен, что в немногих местностях может быть принят во внимание, а польза очень значительная, особенно там, где их используют в качестве домашних животных. Пустынные горы на юге Европы буквально усеяны стадами коз, которые поедают траву на таких крутых утесах, где не ступала еще ни одна человеческая нога. От диких видов пользуются решительно всем - мясом, шкурой, рогами и шерстью, а домашние козы помимо того доставляют всевозможные молочные продукты*.

* Пожалуй, нет более вредного для дикой природы животного, чем домашняя коза. Благодаря универсальности в питании, ловкости и способности достать корм даже из наиболее труднодоступных мест (могут залезать даже на деревья), прием чке выдирать растения с корнями размножившиеся домашние и вторично одичавшие козы буквально опустошили страны Средиземноморья, значительную часть Африки, Западную и Среднюю Азию, многие океанические острова.

        Весьма трудно установить различие между отдельными видами диких козлов, так все они схожи между собой. Гималайский тар, или полукозел (Hemitragus jemlahicus) - красивое, рослое животное, туловище которого имеет 1,8 м, а хвост 9 см в длину; высота в зашейке 87 см. Стерндаль определяет высоту самца в плечах даже в 90-100 см. В отношении строения всего тела тар - настоящий козел; рога, на которых основывается главный родовой признак, значительно не отличаются от рогов других козлов. Длина рогов почти 60 см, а у козы они гораздо меньше. Мех тара, состоящий из грубых, жестких волос ости и очень мягкого, тонкого подшерстка, по всему телу очень густой, а в некоторых местах даже поразительно длинный. Морда, нижняя часть головы и ноги покрыты короткими волосами; шея, бедра и бока обросли длинной гривой, волосы которой достигают 30 см в длину; у самки удлиненные пучки волос только намечены. Бороды у обоих полов нет. По наблюдениям, сделанным над козлом Лондонского зоологического сада, летний покров его мало отличается от зимнего. С возрастом длина гривы замечательно увеличивается; меняется также и окраска. Старые козлы светлого чадо-бурого цвета и только отдельные места на их мехе темно-бурые. Козлята, как самцы, так и самки, темно-бурые, а ноги у них, за исключением светлой полосы на задней стороне, почти черные. Рога и копыта серовато-черные. Тар распространен по всему Гималайскому хребту, но водится только на больших высотах*.

* Гималайский тар достигает веса 105 кг, самки на четверть легче самцов. Этот вид обитает в лесном и альпийском поясах Гималаев, на высотах 2500-4400 м; акклиматизирован также в горах Новой Зеландии.

        Маркгам дает описание местообитания этого малоизвестного животного: "Обыкновенное местожительство тара составляют изобилующие травой крутые холмы, именно те, на которых не растут деревья; случается, что это животное поселяется и в лесах, если почва их кремнистая и скалистая. Леса, расположенные на высоте более 2000 метров над уровнем моря на южных и западных склонах состоят преимущественно из дуба. Грунт там сухой и обыкновенно кремнистый, деревья растут разрозненно, и низкая растительность имеет здесь почти такой же характер, как луга на безлесных холмах. На северной стороне склонов, где леса гуще и богаче видами, тар не встречается или только в виде редкого исключения".

Гималайский тар (Hemitragus jemlahicus)
        Относительно образа жизни тара на свободе до сих пор очень мало сведений. По Адамсу, который часто встречал его в горной части Кашмира, он держится стадами, день проводит в лесах и в тенистых местах, вечером идет за кормом и нередко пасется в обществе винторогих козлов.
        Из охотничьих записок Кинлоха узнаем, что тары с уверенностью серн обходят наиболее опасные места. Самок часто можно встретить разгуливающими, старые же козлы держатся преимущественно в лесах и горных ущельях. Осенью животные очень жирны, и козлы издают своеобразный запах, который можно различить за 100 шагов. Кинлох отдает предпочтение мясу тучных самок, так как оно лишено этого специфического запаха.
        Из всех данных следует, что тар по существу настоящий козел: он такой же упрямый и резвый, внимательный и самостоятельный, подвижный, неутомимый и осторожный, большой задира и забияка, как все виды этого рода*.

* Гималайские тары держатся поодиночке и стадами в 30-40 голое. Гон в декабре, беременность длится 7-8 месяцев, рождается 1-2 козленка. Живут 10-14 лет. Объект охоты для местных жителей.

        Козероги**, по мнению некоторых исследователей, составляют особый род и живут на таких горах и вершинах, где другие крупные млекопитающие не могли бы существовать.

* * Род горных козлов (Сарга) включает 8-9 диких видов, распространенных в горах Евразии и Северо-Восточной Африки, а также домашнюю козу. Характерны специфические железы на хвосте, издающие резкий "козлиный" запах. Приспособлены к лазанию по отвесным скалам. Держатся в гористых местностях обы чно семейными группами до 40 животных. Многие виды стали редки из за перепромысла человеком.

        Только не многие жвачные проникают летом вслед за ними на те высокие пастбища, где они пасутся круглый год. А спускаются в более низкие ложбины только в крайнем случае, когда их сгонит с высот чрезмерный холод. Поэтому не мудрено, что из-за подобного образа жизни всякий отдельный вид имеет ограниченную область распространения.
        Само собой разумеется, что ближе всего нам тот вид козлов, который живет на наших Альпах.
        Альпийский козел, или альпийский козерог (Capra ibex) - гордое, стройное и видное животное с туловищем 1,5-1,6 м длиной, 80-85 см высотой в плечах и массой в 75-100 кг. Глядя на него, тотчас же признаем сильное, выносливое животное. Туловище его сжатое, шея средней длины, голова относительно маленькая, но с большим выпуклым лбом; ноги сильные и средней высоты. Рога имеются у обоих полов. У старых козлов они достигают значительной величины и толщины, выгнуты назад и несколько в стороны дугой или в виде полумесяца. У корня рога толще, там они близко сходятся, затем постепенно расходятся, утончаясь к концу. Ежегодное утолщение рогов в виде больших, выпуклых, вздутых рубцов или валиков выступает особенно резко на передней поверхности; эти рубцы заходят отчасти и на боковую поверхность, только здесь они не поднимаются так высоко, как спереди. Всего крупнее эти рубцы в середине рогов, где лежат плотно один к другому. Рога самца достигают в длину 80-100 см при массе в 10—15 кг. У взрослой самки они относительно малы, не больше 15-18 см, в разрезе почти круглые, имеют незначительные поперечные складки и просто загнуты назад. В первый же месяц жизни у детеныша появляются признаки рогов; у годовалого козерога они представляют собой еще короткий пенек, на котором у самого корня обнаруживается первый поперечный нарост; на рогах двухлетнего козла появляются уже два - три вздутых рубца. У трехлетнего животного рога достигают 45 см, и число рубцов значительно увеличивается. У взрослых козерогов может быть до 24 таких рубцов. Охотники думают, что по числу рубцов или колец между ними можно определить возраст козла, но это не совсем точно.

Альпийский козел (Capra ibex)
        Мех козла грубый и густой, различный в разные времена года: зимой более длинный, грубый, курчавый и тусклый, чем летом, так как в суровое время года он смешивается с густым подшерстком, который с наступающим теплом выпадает. На верхней части туловища мех короче и гуще, чем на нижней. На задней части шеи и на затылке волосы удлиняются в виде гривы; кроме того, у старых самцов на загривке закручивается вихор, а под нижней челюстью вырастает маленькая борода не менее 5 см, которой нет у молодых козлят и коз. На остальном теле волосы почти одинаковой длины. Окраска меха зависит от возраста и времени года. Летом преобладает рыжевато-серый цвет, зимой - желтовато-серый или чалый*.

* Самки отличаются от самцов рыжеватым оттенком шерсти, старые самцы нередко становятся серо-седыми с темными ногами и ремнем на спине.

        Уже сотни лет тому назад козероги стали переводиться, и если бы в прошлом столетии не было принято особых мер для сохранения этого вида, то теперь, пожалуй, не нашлось бы ни одного экземпляра. Согласно старым описаниям, козероги населяли прежде все вершины Швейцарских Альп, а в доисторические времена водились даже в предгорьях. Во время римского владычества они были, по-видимому, многочисленны: этот тщеславный народ препровождал нередко 100-200 живьем пойманных козерогов в Рим для потешных боев. Уже в XV веке козероги почти перевелись в Швейцарии. В кантоне Гларус последний экземпляр был убит в 1550 году; в Граубиндене в 1574 году смотритель замка мог только с большим трудом достать козерога для эрцгерцога Австрийского. Но в горах Бергелля и Оберенгадина они в XVII веке еще не считались за редких животных. В 1612 году была запрещена охота на козерогов под страхом штрафа в 50 крон, а 21 год спустя денежный штраф был заменен телесным наказанием.
        В Зальцбурге и Тироле козерогов, согласно новейшим исследованиям, вполне подтверж- дающим прежние сообщения, стали разводить в первой половине XVI века, вероятно, благодаря стараниям богатых владельцев фон Кейчбах; но они держались там недолго. Вследствие того, что рога, кровь козерога и разные другие части его тела считались целебными, отчаянные браконьеры с таким усердием преследовали животное, что владелец земель, на которых они охотились, обратился в 1566 году к архиепископу Зальцбургскому, прося защитить его права. В 1584 году архиепископ принял в свое ведение право на охоту за козерогами. Он и его преемники принимали всевозможные меры для обеспечения неприкосновенности благородных животных. Они учетверили количество охранников, завели сторожки с лесничими на высочайших вершинах Альп и приказали ловить молодых козлят, чтобы выращивать их в особых парках. Около сотни самых ловких и отважных охотников были заняты с апреля до июня ловлей в сети козерогов, когда они при таянии снегов спускались в долины, ближе к пастушеским хижинам. Несмотря на это, в продолжение трех лет для разведения в парках было поймано не более двух козлов, четырех самок и трех козлят. Так обстояло дело потому, что браконьерство продолжалось, и сами архиепископы пользовались козерогами для подарков иностранным дворам. В то время за каждую, так называемую сердечную кость козерога платили червонец, за найденный рог 2 рейхсталера, а за безоаровый камень 2 гульдена. По этой причине в Циллертале в 1666 году вывелись почти все козероги, и осталось всего около 60 самок. Тогда были введены особые билеты на право охоты за животными, подписанные самим архиепископом, и без такого билета никто не смел их убивать. Местным землевладельцам платили ежегодно по 100 талеров, чтобы они не пускали скот на те высочайшие пастбища, где паслись козероги. В 1694 году количество благородных животных увеличилось до 72 козлов, 83 самок и 24 козлят. Но снова возросло браконьерство, животных опять стали ловить, их переселяли в другие места или отсылали в качестве подарков. В 1706 году было поймано 5 козлов и 7 самок, и с тех пор там уже не встречали ни одного козерога.
        На южных склонах Альп козероги стали так быстро переводиться, что еще в 1821 году Цумштейн горячо ходатайствовал за них перед тогдашним правительством. Он выхлопотал указ о запрете на дальнейшую охоту за козерогами. Этому указу мы обязаны тем, что козерог не окончательно вымер и хоть в ограниченной местности, но еще водится. Чуди утверждал в 1865 году, что с некоторых пор благородное животное снова появилось в довольно многочисленном количестве на Монте-Роза, где в последний раз в семидесятых годах прошлого столетия видели 40 животных. Впрочем, встречавшиеся на Монте-Роза козероги не составляли постоянного стада, а были просто туда забредшими отдельными экземплярами. "Я сделал, - говорит Кинг в своем сочинении об итальянских долинах Ленинских Альп, появившемся в 1858 году, - несколько исследований в самых разнообразных местностях, причем руководствовался указаниями людей, вполне достойных доверия, и никто из них не мог подтвердить, чтобы на их памяти козероги появлялись на Монте-Роза или где-нибудь в окрестностях. Исключительным их местожительством можно считать скорее Грайские Альпы, а именно высокие, лежащие в полосе вечных снегов и льда долины Конь, Саваранш, Гризанш, а также, может быть, Динь, следовательно, они населяют величественные уединенные склоны Альп между Пьемонтом и Савойей. Средоточием их является пик Гривола, откуда произошли все добытые в нынешнем столетии экземпляры". Сотрудник "Охотничьей газеты", вероятно, сам барон Пеккотс, владетель больших поместий в Валь-де-Лиз, который ежегодно осенью охотится за сернами, дает в 1864 году указания почти на те же местности, как и Кинг, называя их тогдашней родиной козерога. Что положение вещей не изменилось в течение следующих десяти лет, видно из сообщений графа Вильчека, который в 1874 года охотился на козерогов в долине Конь. Из его тогдашних наблюдений оказалось, что нередко попадались рассеянные экземпляры козерогов, которые заходили иногда далеко от их главного местожительства; один охотник встретил в 1874 году большого козерога в горах около Наудерса, на границе Тироля и Швейцарии.
        Некоторые обстоятельства указывают на то, что подобные набеги старых, живущих уединенно козерогов случаются чаще, чем до сих пор думали. Во всех местах, граничащих с областью распространения этого животного, можно время от времени слышать рассказы неустрашимых охотников или любителей, что они на той или другой опасной крутизне встречали рогатого дьявола, который загораживал им дорогу или пытался низвергнуть в пропасть. Но к их счастью, дьяволом оказывался не кто иной, как большой козерог, в котором дьявольскими были разве что сверкающие огнем глаза да рога.
        Здесь я упомяну, что сохранением козерога до нашего времени мы обязаны исключительно королю Виктору Эммануилу, который, по словам Лессона и Сальвадори, вступив на итальянский престол, принял энергичные меры для охраны этих благородных животных и стал содействовать их размножению. В упомянутой выше "Охотничьей газете" за 1858 год говорится, что жители общин Конь, Валь-Саваранш, Шампорше и Бомбозе предоставили право свободной охоты на козерогов в исключительное ведение короля. В 1863 году итальянский король купил у жителей округа Курмажер право охоты за козерогами в Валь-д'Аоста на горной цепи Монблана, от Коль-де-Ферре до Коль-де-ля-Сейнь. После того он мог оградить этого благородного животного по крайней мере от посягательств незаконных охотников.
        По словам Туккота, члена английского альпийского клуба, путешественник в охотничьих районах на каждом шагу может натолкнуться на вывешенное предостережение, запрещающее в этих долинах всякую охоту. Во всех центральных пунктах округов Конь, Кампилья, Серизоль и Саваранш живут сторожа, в обязанности которых входит строгое наблюдение за неприкосновенностью королевского охотничьего парка. Меры эти самым благоприятным образом сказались на численности козерогов.
        Заходил ли козерог когда-нибудь прежде за границы Альп и попадается ли он в наше время где-либо в других горах, я не могу сказать определенно. Многие сведущие в охоте и зоологии трансильванцы уверяли меня, что в прежние времена козероги жили в Трансильванских Альпах, но уже в конце прошлого столетия совершенно там вывелись. Иногда и теперь там попадаются находки в виде рогов, но крестьяне высоких горных долин це придают им никакого значения*.

* Кроме Альп этот вид интродуцирован и в другие горы Европы. Он встречается на высотах 2300-3500 м.

        Козероги держатся стадами различной численности; старые козлы примыкают к стаду только во время спаривания, в остальное время они ведут отшельнический образ жизни. "Летом, пишет мне граф Вильчек, - козероги живут на самых возвышенных диких и уединенных скалах, на самых крутых и недоступных человеку гребнях, причем в летнее время держатся тенистой и северной стороны гор, а зимой обыкновенно спускаются ниже, в горные ущелья". Самки с детенышами весь год живут в более низких горах, чем самцы, которые до того привязаны к высоким утесам, что только недостаток в пище или сильные холода могут заставить их спуститься ниже. Палящий зной альпийские козероги переносят гораздо труднее, чем сильный холод, к которому они мало чувствительны. Берт фон Бергхем, указания которого вошли в большую часть жизнеописания этого животного и еще теперь заслуживают внимания, говорит, что все козлы старше шестилетнего возраста держатся наиболее возвышенных мест и, забираясь все выше и выше на скалы, становятся так не чувствительны к самому суровому холоду, что никакие бури не страшны им; их часто видели стоящими неподвижно, как статуи, на вершинах утесов, несмотря на свирепствовавшую бурю, причем нередко находили с отмороженными кончиками ушей. Козероги пасутся по ночам в лесах, но как только взойдет солнышко, они тотчас начинают карабкаться на вершины, выискивая для отдыха наиболее теплые и высокие места, обращенные на восток или на юг. После полудня они снова спускаются вниз, чтобы попастись и провести ночь по возможности в лесу.
        Никакое другое жвачное, кажется, не способно жить на таких крутых и высоких горах, как все дикие козлы и козерог в особенности. "Какие смелые и быстрые прыжки делает это животное с одного утеса на другой, - говорит старик Геснер, - трудно даже говорить, если бы сам не видел этого. Где есть хоть малейшая точка опоры для его расщепленных и острых копыт, там он не видит никаких препятствий для достижения в несколько прыжков любого утеса, как бы высок он ни был и хотя бы отстоял от другой скалы на далеком расстоянии". Все наблюдатели соглашаются с этим описанием. Каждое движение козерога стремительно, сильно и вместе с тем легко. Он бегает быстро и неутомимо, карабкается по горам с удивительной легкостью и с невероятной, иной раз необъяснимой уверенностью и быстротой взбирается на самые крутые утесы, где только может поставить ногу. Едва заметная человеческому глазу шероховатость достаточна для него, чтобы служить точкой опоры; расселина скалы, маленькая щель и т. п. являются вполне удобными ступенями. Действительно, можно удивляться той уверенности, с какой козерог прыгает через пропасти и трещины в скалах. Играя, он носится с одного утеса на другой и без колебания бросается вниз со значительной высоты. Старые писатели придумывали удивительные сказки, чтобы объяснить эту замечательную способность козерогов; многие из этих басен пережили целое столетие и до сих пор еще принимаются на веру несведущими людьми. Так, Геснер думает, что животное пользуется рогами главным образом для того, чтобы опираться на них, когда прыгает с большой высоты, а также чтобы задерживать ими скатывающиеся камни, угрожающие ему гибелью; а когда козерог чувствует приближение смерти, "он поднимается на самый высокий гребень, упирается своими рогами в скалу и начинает ходить кругами до тех пор, пока рога совсем не сотрутся: тогда он падает и умирает". Голос козерога похож на свист серны, только он более протяжный. В испуге козерог издает короткое чихание, в гневе громко фыркает сквозь ноздри, маленький детеныш блеет. Среди внешних чувств на первом месте стоит зрение. По исследованиям Вильчека, зрение козерога гораздо острее, чем у серны; чутье значительно слабее, слух его прекрасный. Умственными способностями он одарен в той же мере, как и все козлы. Козерог доказывает это осознанным выбором местожительства и тропинок, по которым ходит, расчетливостью и постоянной осторожностью, умением избегать опасностей и способностью легко приспосабливаться к перемене обстоятельств.
        В тихих, уединенных горных долинах козероги пасутся в полуденное время; в тех же местах, где их могут беспокоить, они гуляют только ранним утром или в сумерки, может быть, даже ночью. Пища их состоит из вкусных альпийских трав, почек, листьев и молодых побегов, в особенности они любят укроп, полынь, тимьян, почки и ветки карликовых ив, берез, альпийских рододендронов, а зимой они едят сухую траву и лишаи. Излюбленным их лакомством считается соль, и потому они предпочитают держаться тех гор, где есть солончаки; иногда они до того увлекаются этим лакомством, что забывают свойственную им осторожность. Далеко раздающееся хрюканье свидетельствует о том высоком наслаждении, какое испытывает козерог, вкушая соль.
        Время спаривания совпадает с январем. Сильные козероги мужественно и неутомимо дерутся мощными рогами; они бросаются друг на друга с разбега, становятся на дыбы и, стараясь направить удар сбоку, сильно и с шумом бодаются рогами. На крутых обрывах эти битвы могут быть опасными. Спустя пять месяцев после спаривания, в конце июня или в начале июля, самка рожает одного или двух детенышей, по величине почти равных новорожденному домашнему козленку; она досуха облизывает их, и вскоре они вместе убегают. Альпийский козленок в высшей степени миловидное живое создание; он появляется на свет покрытым пушистым подшерстком и только к осени обрастает настоящим мехом из более грубых и жестких волос ости. Через несколько часов после рождения почти с такой же уверенностью и ловкостью бегает по горам, как и мать. Самка козерога окружает детеныша самой нежной любовью, постоянно лижет, водит с собой, ласково блеет, то и дело подзывая к себе и, пока он сосет, скрывается с ним в ущелье; не оставляет его ни на минуту, кроме разве тех случаев, когда ее преследует злой человек и она вынуждена спасать собственную жизнь, без которой и детеныш погибнет. При угрожающей опасности она бежит по страшным обрывам и ищет спасения в уединенных расселинах. Детеныш между тем очень ловко прячется за камни или в какой-нибудь щели, смирнехонько лежит там, не шевелясь, и только смотрит, прислушивается и нюхает во все стороны. Серый цвет его меха до такой степени подходит к общему тону камней, что даже самый проницательный соколиный глаз не в состоянии заметить или отличить козленка от скалы, которая заменяет ему на это время скрывшуюся мать. Как только опасность минует, спасшаяся самка возвращается к своему детенышу; если же она почему-либо замедлит, то козленок выходит из убежища, зовет мать и затем снова поспешно прячется. Если мать убьют, то козленок в страхе убегает, но всегда в скором времени возвращается и надолго остается в том месте, где потерял свою верную защитницу.
        Существует масса разнородных причин, тормозящих размножение козерогов даже там, где их особенно старательно берегут. За исключением человека, непосредственных врагов у альпийского козерога немного. Большие хищные птицы, например, ягнятник, преследуют маленьких козлят, но почти всегда безуспешно благодаря зоркой бдительности их матерей. Взрослые козероги могут, правда, стать добычей рысей, волков и медведей, однако я никогда не наталкивался на подобные случаи и потому не могу их подтвердить. Губительнее всего влияют на козерогов неблагоприятные условия их существования, особенно зимой и весной. По исследованиям Вильчека, в Валь-Саваранше относительно большое число козерогов ежегодно гибнет от обвалов, схода лавин, притом жертвами катастрофы становятся чаще взрослые, сильные козероги, которые с большей стойкостью смотрят в глаза опасности, чем юные и робкие козлята.
        Самым злейшим врагом козерогов всегда был и будет человек, особенно браконьер. Охота на альпийских козерогов в том виде, как она производится, может считаться самым опасным предприятием в мире. Альпийский козел - животное очень редкое, и браконьер вынужден иногда по 8-14 дней выжидать его, большей частью под открытым небом, вдали от человеческого жилья, претерпевая невзгоды - мороз и снег, голод и жажду, туман и метели; он проводит многие ночи под леденящим ветром, не имея другого пристанища, кроме суровых скал, и при всем этом часто рискует вернуться домой с пустыми руками. Даже в благоприятном случае ему нелегко бывает донести ношу домой по опасным крутым тропинкам, на которых возможна встреча с караульщиками. Часто случается, что вместо убитого козерога охотник приносит в свою бедную семью новую нужду и нищету.
        Удачно подстреленного козерога охотник, по словам Чуди, тут же потрошит, чтобы облегчить ношу, затем связывает вместе четыре ноги, притягивает их веревкой к тяжелым рогам и перекидывает ношу себе через голову; только таким образом и возможно охотнику, отягощенному ружьем и ягдташем, пуститься в обратный путь с добычей, имеющей массу в 60-80 кг.
        Пойманных молодых альпийских козлов можно вырастить, если дать им в качестве кормилицы домашнюю козу; они скоро становятся ручными, но с возрастом, однако, утрачивают это качество.
        В первых числах ноября 1856 года вместе с братом Рейнгольдом и одним нашим общим другом я предпринял в сопровождении опытного местного охотника восхождение на Сьерра-Неваду в южной Испании, с целью поохотиться там на козерога. Время охоты приходится на июль и август, мы же собрались попытать счастья в ноябре, когда свирепствуют снежные метели и холода, которые скоро заставили нас, к сожалению, вернуться. Впоследствии мой брат охотился на козерога в средней Испании гораздо удачнее, так как в благодарность за оказанную им медицинскую помощь он заручился содействием крестьян из деревень, лежащих у подошвы Сьерра-де-Гредос. Снабженный всеми необходимыми средствами и обладая замечательной наблюдательностью, он не ограничился одной простой охотой на пиренейских козерогов, которых ему удалось убить достаточно много, а воспользовался возможностью изучить на месте нравы этого животного и потому мог дать обстоятельную картину их интересной жизни. В нижеследующем я возвращусь еще к наблюдениям, сделанным моим братом, и вместе с тем дам первое обстоятельное описание этого прекрасного животного.
        Пиренейский козел, или пиренейский козерог (Capra pyrenaica), величиной с альпийского козла, но существенно отличается от него устройством и формой рогов. Взрослый козерог имеет 1,45-1,6 м в длину, из которых 12 см приходится на хвост без кисти; высота в зашейке 75 см, а в крестце - 78 см. Коза достигает трех четвертей этой длины, а в высоту она на 10 см ниже козла. Рога козерога у корня так близко сходятся друг с другом, что расстояние между ними спереди не превышает четырех сантиметров, а сзади даже одного сантиметра; сначала они круто взвиваются вверх, чуть-чуть загибаясь; с первой трети длины резко загибаются, поворачиваются и расходятся лирообразно, в последней трети достигают наиболее широкого расстояния между собой, к концам снова сближаются, и в таком направлении идут кверху. Ежегодные рубцы или годовалые кольца рогов ясно видны, хотя и нет таких определенных выпуклостей, как у альпийского козерога. Длина и толщина рогов у козла с возрастом заметно увеличиваются, более слабые рога самки меняются только до определенного возраста; они имеют приблизительно 15 см в длину, просто загнуты назад и покрыты до второй трети своей длины многочисленными и плотно лежащими один подле другого тонкими валиками. "У меня есть, - пишет мне мой брат, - рога старого пиренейского козерога, стволы которого имеют 76 см в длину при 22 см в обхвате у корня, и лишь одиннадцать годовых колец; но я не сомневаюсь, что длина рогов при измерении по всем извилинам может доходить до одного метра".

Пиренейский козел (Capra pyrenaica)
        Качество и окраска меха существенно изменяются не только по временам года, она зависит от возраста, пола животного, а также от местности, где оно проживает. Мех пиренейского козерога необыкновенно густой зимой и редкий летом. При линьке в мае, когда шерсть выпадает клочьями, вырастают остевые волосы, которые от самого корня имеют почти одинаковую окраску, к концу августа они достигают 2 см длины. Гривообразная прядь волос, начинающаяся за рогами и продолжающаяся до первого спинного позвонка, вместе с бородой и кистью хвоста не подвергаются линьке, а, напротив, пополняются постепенно подрастающими волосами. Поэтому они имеют круглый год приблизительно ту же самую длину: грива 8-9 см, борода 9 см, хвост 12 см, но летом значительно реже, чем зимой. Преобладающая окраска животного красивого светло-бурого цвета.
        Область распространения пиренейского козла простирается от берега Бискайского залива до Средиземного моря; он живет в Пиренеях и во всех высоких горных хребтах северной и средней Испании*, особенно часто он попадается именно в Сьерра-де-Гредос; напротив, в Кантабрийских горах его, кажется, совсем нет.

* Пиренейский козел населяет высоты от 1500 м. Помимо гор Пиренейского полуострова он был распространен в горах Атласа. Сейчас сохранился в виде нескольких изолированных популяций.

        "Сьерра-де-Гредос, - описывает мой брат, - составляет самый высокий подъем Кордильеры; высочайшая вершина этого длинного хребта, Альманцор, поднимающаяся до 2600 м, является любимым местопребыванием козерогов. Зимой случается, что они спускаются ниже, преимущественно на нижнюю сторону гор, по направлению к Эстремадуре, летом же их в избытке можно встретить в ближайшей окрестности Альманцора и совершенно свободно наблюдать их стада, состоящие обыкновенно из старых козерогов.
        Большую часть года пиренейские козлы живут раздельно, только ко времени спаривания козлы соединяются с козами и образуют тогда стада, нередко довольно многочисленные, насчиты- вающие 100-150 голов. Я сам однажды видел стадо из 135 козлов; очень может быть, что в таком стаде соединились почти все живущие на Гредосе козлы. Обыкновенно они имеют привычку рассыпаться маленькими группами по всем горам. Презирая снег и холод, козлы живут круглый год в избранных ими местностях, исключительно на вершинах гор, тогда как козы уже с поздней осени стремятся к южным склонам, а в суровые зимы спускаются в долины, даже до самых деревень. Предводителем стада бывает всегда самый сильный и, что замечательно, самый старый и опытный козел. Можно видеть, как козероги медленными шагами пробираются по крутым утесам и по узким карнизам горного хребта, осторожно оглядываясь, зорко посматривая во все стороны, Проводник идет впереди стада и охраняет его; через каждые 10-12 шагов он останавливается, поджидая стадо, а затем продолжает путь таким же образом. Во время пастьбы стадо козерогов выставляет нескольких караульных, которые обязаны предупреждать о малейшей опасности. Если такой сторож заметит что-нибудь подозрительное, или ветер донесет до него близость врага, то он испускает свистящее сопение, покидает свой сторожевой пункт и немедленно убегает вместе со всем остальным стадом; они несутся рысью или пускаются в галоп, смотря по тому, насколько близка опасность. Пробежав некоторое расстояние, стадо останавливается, чтобы определить причину, нарушившую их покой. Если поводом к тому было появление человека, то стадо быстрыми шагами спешит дальше и бежит без оглядки в течение получаса, а иногда и целого часа, если же нарушителем покоя является волк или собака, то козероги просто взбираются на крутой утес и здесь останавливаются на таком месте, которое недоступно для незваных преследователей. Кажется невероятным, как козероги могут, притом еще с такой уверенностью, поразительной ловкостью и быстротой, взбираться почти по отвесным скалам, на которых незаметно ни малейшей точки опоры.
        Когда стадо считает себя в полной безопасности, одна часть его покойно ложится с вытянутыми ногами, чтобы отдохнуть и пережевать жвачку, в то время как другая часть щиплет траву и сочные побеги альпийской растительности, выбирая преимущественно цветы низких кустарников дрока, при этом два или три козла стоят постоянно на страже. При сильном солнцепеке стадо располагается в тени скалистых выступов или скрывается в ущельях, обеспечив себе покой выставленной на случай опасности стражей. Козлы всегда менее осмотрительны и осторожны, чем козы. Особенно часто отстают от стада старые самцы и в таких случаях допускают возможность приблизиться подкрадывающемуся против ветра человеку. Вместо того чтобы тотчас же пуститься в бегство, как это делают козы, они вспрыгивают на скалу или на высокий утес и оттуда смотрят несколько минут на врага, так что этим дают ему возможность сделать меткий выстрел. Я сам однажды убил очень большого козла именно при таких обстоятельствах. Во время кочевок отделившийся от стада козел проявляет меньше осторожности, чем когда он следует вместе с другими.
        По отношению к безвредным животным пиренейский козел не обнаруживает ни страха, ни особенной приязни. Иногда среди лета можно видеть на Сьерра-де-Гредос, что козероги дружески пасутся вместе с домашними козами, стада которых из деревень, расположенных у подошвы горы, заходят на верхние пастбища.
        В начале ноября наступает время спаривания. Козлы соединяются с козами, и тут между самцами, преимущественно наиболее старыми, происходят горячие схватки, представляющие весьма занятное зрелище для молодых животных, которые остаются безучастными свидетелями происходящего. В декабре самцы и самки снова расходятся; впрочем, молодые козлы, имеющие от роду 1-3 года, и после еще забегают в стада коз. В конце апреля или начале мая, после 20-24-недельной беременности, коза производит на свет детеныша, который уже через несколько часов после своего рождения свободно следует по стопам своей матери, старательно оберегаемый ею. В это время родившие самки держатся исключительно на южной, обращенной к солнцу стороне гор и вместо голых склонов забираются в поросшие дроком покатости и овраги, в которых и проводят большую часть конца весны и начала лета. Когда что-нибудь спугнет козлят, они поспешно прибегают под защиту матери, и если при преследовании не в состоянии поспеть за старыми козами, то прячутся за густым кустом, за обломком скалы или залезают в расселину и остаются здесь до возвращения матери. В области вечных снегов пиренейские козы заходят неохотно, а когда с ними козлята, то они из осторожности избегают их.
        Пиренейские козлы уже с четверть века как стали переводиться. Да иначе и быть не могло, так как испанцы не имеют никакого понятия о важном значении охраны этого животного; притом каждый пастух в этих горах владеет оружием и во время длинных стоянок на вершинах гор днем и ночью преследует благородных козерогов. Если бы можно было ввести строгий запрет на охоту во время весенних месяцев, то пиренейские козероги, имеющие мало других врагов, кроме человека, в короткий период снова значительно расплодились бы. Бородатый ягнятник и орелмогильник часто схватывают козленка, но, по рассказу спрошенных мною пастухов, никогда не отваживаются уносить взрослого козла или козу. Для них кроме человека опасен разве один волк, но и тот вследствие того, что редко поднимается на значительные высоты, наносит им ущерб только зимой, когда стадо пиренейских козерогов уже спустится в долины; здесь волки могут застать животных врасплох, когда глубокие снега отделяют их от спасительных скал и препятствуют успешному бегству; при таких несчастных обстоятельствах козероги в изнеможении падают или останавливаются на месте и легко делаются добычей алчных хищников.
        Испанский охотник или гоняется по следу за пиренейским козлом, или подкарауливает его на стойке. Я применял на Сьерра-де-Гредос охоту загоном и достиг замечательного успеха. Тщательно исследовав направление ветра, я занял с несколькими стрелками гребень одной котловины; между тем загонщики окружили намеченную местность и стали выгонять засевших там животных громкими криками и камнями. Кроме единственного прохода, который вел к занятой охотниками котловине, все прочие были закрыты для козерогов, так что им волей-неволей пришлось идти прямо на нас. Случается, что пройдет добрый час, прежде чем козерог попадет в руки, и в этом-то и состоит главная прелесть охоты. Стадо обыкновенно так медленно приближается к месту засады стрелков, что вполне достаточно времени, чтобы спокойно прицелиться и пустить смертельную пулю в сердце ничего не подозревающей жертвы.
        Для туземного охотника польза от этой охоты немаловажная. Убитое животное он потрошит на месте, набивает его ароматными травами и тащит тяжелую добычу, зачастую по самой опасной дороге, с риском сломать шею, ввяз, в долину, до ближайшего хутора, откуда везет дальше уже на муле. Мясо козерогов всеми любимо и потому всегда в высокой цене; шкура и рога тоже оплачиваются очень хорошо".
        О козлах, живущих в диком состоянии преимущественно в Азии, нам известно еще так мало, что мы не в состоянии хотя бы приблизительно определить численность их видов. Многие натуралисты думают, что происхождение домашнего козла мы должны приписать дикому безоаровому козлу, который действительно во всем существенно похож на домашнего.
        Безоаровый, или бородатый, козел (Сарга aegagrus), хотя несколько меньше европейского козерога, но все-таки значительно больше нашего домашнего козла. Длина взрослого самца достигает 1,5 м, длина хвоста 20 см, высота в зашейке 95 см, а в крестце на 2 см выше. Коза значительно меньше *.

* Безоаровый, или бородатый, козел заметно отличается длинной бородой и уплощенными, параболически загнутыми рогами от других представителей рода. Кавказские животные в холке достигают 1 м, весят до 80 кг, островные популяции Эгейского моря заметно мельче.

        Туловище козла довольно вытянутое, спина острая, шея средней длины, голова короткая, морда тупая, лоб широкий, составляющий с переносицей почти прямую линию, глаза средней величины, уши большие. Ноги относительно высокие и сильные, копыта с тупым концом; хвост очень короткий и покрыт длинными косматыми волосами. Очень большие и сильные рога с обеих сторон сплюснуты и имеют острые края как спереди, так и сзади; наружная их сторона скруглена или вздута; уже у полувзрослого животного они достигают 40 см, а у старых вырастают часто до 80 см. Рога начинают загибаться у самого корня в виде довольно крутой и правильной дуги, которая у старых самцов описывает приблизительно полукруг; у корня они стоят близко друг от друга, потом постепенно отклоняются в стороны, на концах снова круто поворачивают вперед и внутрь.

Безоаровый козел (Copra aegagrus)
        Так что на самом конце они на 12—15 см сходятся ближе, чем на середине, где расстояние между ними достигает 30-40 см. Правый рог слегка изогнут концом в правую сторону, а левый - в левую. Поперечных бугров или узлов, между которыми лежат многочисленные поперечные складки, бывает у старых козлов до 10 или 12. У обоих полов есть довольно большая борода; остальной мех состоит из длинных, жестких, плотно прилегающих волос ости и короткого, не очень тонкого подшерстка. Окраска его светлая рыжевато-серая или ржаво-бурожелтая; по сторонам шеи к животу она светлее: грудь и нижняя часть шеи темные и черно-бурые; брюхо, внутренняя и задняя стороны бедер белые. Вдоль всего хребта до одноцветно-черного хвоста проходит резко разграниченная, суживающаяся к заду темная черно-бурая полоса.
        Область распространения безоарового козла занимает обширное пространство в западной и средней Азии. Он водится на юге Кавказа и в большей части гор Малой Азии и Персии; Хуттон встречал его в южном Афганистане. По А. Вальтеру, "он рассеян по всему Копетдагу до границы Афганистана и населяет отдельные возвышенности Великого Балхана. Как в тех, так и в других горах он держится оврагов в долинах и даже спускается в степи. Но от Балхан он, по-видимому, не заходит севернее горного хребта Каспийского прибережья. Во всяком случае, в Кубадаге, у Красноводска, его нет. Также он редко встречается на возвышенностях полуострова Мангышлак и в Усть-Урте. Известно, что в Туркестане его вовсе нет. Таким образом, в Азии самая северная граница его распространения - Великий Балхан, куда он проник из Копетдага через Кюрандаг и Малый Балхан. Здесь, как и в Копетдаге, козлы нередко встречаются стадами в 30-40 голов".
        Безоаровый козел водится также на многих островах Средиземного моря и, может быть, на высоких горах Греции. Исследования ставят вне сомнения, что Гомер имел в виду именно это животное, когда описывал остров циклопов: "Бесчисленное множество козлов бродит по нему в диком состоянии, потому что никогда человеческая стезя не вспугивает их"*.

* Естественный ареал безоарового козла охватывает восток Средиземноморья и запад Азии - от Греции и Кавказа до гор Средней Азии, Ирана и запада Индии. Выделяют несколько подвидов. В России вид обитает на восточном Кавказе, на высотах 500-3000 м; занесен в Красную книгу. Сохранилось менее 1500 голов.

        О жизни безоарового козла на островах делает сообщения Эргард, которые впоследствии были подтверждены Сандвитом. На Крите до сих пор находят в значительном количестве безоарового козла, который водится в горах, но в особенности на Иде, возвышающейся на 2456 метров над уровнем моря, и в ее окрестностях. Обыкновенно стада собираются в 40-50 голов; ко времени же спаривания, т.е. в половине осени, они разбиваются на маленькие группы в 6-8 голов. Коза рожает большей частью еще до наступления весны двух, редко трех детенышей, которые со дня своего рождения присоединяются к стаду, где находится их мать. Пища диких козлов состоит из всевозможных, как сочных, так и сухих, трав, но с особенной любовью они ощипывают каперсовые кусты. На Антимелосе безоаровый козел издавна жил значительно меньшими стадами, чем на Крите, а в последних годах встречается лишь одиночно; такое быстрое уменьшение следует приписать не столько охоте, сколько несчастной случайности, так как бараны, с годами перебравшиеся для пастьбы на этот остров, заразили козлов чумой, от которой многие и околели. Так как на ограниченной площади этого маленького островка не растет ни деревца, ни кустика, то, по Эргарду, пища козлов может состоять лишь из в изобилии растущих по всем островам колючих трав: тамариска, тимьяна, зольника, перечной травы и т. п.
        В западной Азии, где безоаровый козел водится в большинстве случаев в изобилии, он держится, по Кочи, в горном поясе на высоте 1500 метров преимущественно в тех горных местностях, где вокруг голых утесов растут зонтичные растения с желтыми цветами, составляющие их главную пищу. По сообщениям турецких охотников, называющих безоарового козла "гейик", а старого козла - "токе", он, подобно козерогу, любит держаться на вершинах гор поблизости от вечных снегов и глетчеров. По другим сообщениям, животные рано утром уходят из леса, где проводят ночь, на вершины гор, пасутся там на высоких склонах, часто в непосредственной близости от глетчеров, а вечером снова возвращаются в леса.
        По образу жизни, нравам и по характеру безоаровый козел напоминает козерога. Быстро, беззаботно бегает он по самым опасным тропинкам, стоит иногда по целым часам на выступе скалы и, не испытывая головокружения, смотрит в ужасную бездну, превосходно лазает, делает опасные прыжки с большой смелостью и ловкостью. Он в высшей степени осторожен и умеет избегать опасности. Внешние чувства его развиты в совершенстве: он чует на огромном расстоянии и слышит малейший шум. Умственные способности стоят приблизительно на такой же степени развития, как и у козерога.
        Во время спаривания, которое бывает в ноябре, козлы упорно и ожесточенно дерутся между собой, о чем свидетельствуют зазубрины на рогах и отбитые от них осколки. Роды наступают в апреле или мае; молодые козы рожают по одному или по два детеныша, старые обыкновенно двоих, а нередко также и троих.
        Козлята следуют за матерью тотчас после рождения, на третий день своей жизни идут вместе с ней по самым опасным тропинкам, растут быстро и, как все козлята, очень любят играть и возиться.
        В западной Азии у безоаровых козлов масса врагов в лице хищных животных. Пардовая рысь и пантера в Тавре, тигр и лев в горах Персии опасны взрослым козлам, а орлы и бородатый ягнятн и к повсюду преследуют козлят. П ри восхождении на высокий Демавенд в северной Персии Кочи случайно был свидетелем сцены преследования тигром безоаровых козлов, которые из страха перед злым врагом утратили свою обычную осторожность и смешались с пасущимся стадом мулов этого путешественника, надеясь найти здесь защиту. Только один из погонщиков в испуге указал на тигра, который был виден на возвышенности на расстоянии почти 500 шагов.
        Суеверие, существующее и по настоящее время, хотя давно уже опровергнутое, служит причиной того, что человек во многих странах Азии усердно преследует этих резвых жителей гор. Думают, что в желудках убитых безоаровых козлов чаще, чем у других жвачных, находят именно тот "камень", который послужил поводом к названию этого козла "безоаровым". Потому повсюду, где еще верят в чудодейственную силу безоарового камня, ведется истребительная война против его производителей. С древних времен восточные властелины присвоили себе право торговли безоаровыми камнями. Еще старый Бонциус знал, что эти чудесные камни вовсе не имеют приписываемого им целебного свойства. Румф рассказывает, что индусы смеются над европейцами, которые утверждают, что безоаровый камень находят в желудке дикого козла, тогда как они со своей стороны хорошо знают, что это лекарство добывается из желудка обезьян. Известно также, что сейчас пользуются безоаровыми камнями, добытыми не только от козлов, но и от всякого другого жвачного животного. Несмотря на это, гнусное шарлатанское средство ценится очень высоко в Индии и Персии, из-за него предприимчивые охотники продолжают истребление безоаровых козлов.
        Ни на островах Средиземноморья, ни на Кавказе, ни в Тавре, по-видимому, ничего не известно о целебном свойстве безоарового камня, и потому здесь преследуют козла исключительно из-за его мяса, шерсти и рогов. На Антимелосе и на Крите охотой на него занимаются только в некоторых местах, притом весьма немногие, хорошо знакомые с горами пастухи, так как охота эта до сих пор еще очень опасна. К этому следует прибавить чрезвычайную живучесть этого зверя, который, даже смертельно раненный, в состоянии бежать по крутым скалистым стенам почти с такой же быстротой, как здоровый, и таким образом большей частью пропадает для охотника. Старые козлы бывают очень смелы и иногда сбрасывают неосторожного охотника в страшную пропасть. В неприступных прибрежных местах охота производится с лодок посредством дальнобойных ружей.
        Мясо безоаровых козлов славится своим замечательным вкусом, что и подстрекает пастухов на опасную охоту; только редко им удается убить эту драгоценную добычу, лишь в некоторых хижинах виднеется украшение из рогов убитого козла, как трофей счастливой охоты. Эргард выражает опасение, что со временем безоаровые козлы совсем переведутся на Антимелосе; зато на Крите Сандвит пророчит им долгое и довольно безмятежное существование, так как на этом острове не встречаются хищные животные, за исключением холзанов и бородатых ягнятников, жертвам и которых делаются только новорожденные козлята.
        На Тавре охота начинается лишь тогда, когда многочисленные стада уже покинули горное пастбище, хозяйственные запасы на зиму в домах сделаны и последние полевые работы закончены. Охотники поднимаются в горы до высоких лугов, находят следы диких козлов и залегают тогда на стойку, а если заметят хорошо протоптанные тропинки, то устраивают облаву. Нередко в продолжение многих дней охотники исходят всю гору, не встретив ни одного из этих драгоценных животных, а в другое время с первого раза наталкиваются на группу в 4-12 козлов или коз. Обыкновенный охотник считает себя счастливым, если в течение зимы добудет 4-5 безоаровых козлов.
        Польза от этой охоты весьма значительна. Чрезвычайно вкусное мясо дикого козла, напоминающее мясо нашей косули, такое же нежное и мягкое, употребляется то в свежем виде, то в вяленом; в последнем случае его режут длинными узкими полосами, сушат на воздухе и заготавливают впрок. Длинноволосый мех, добытый зимой, употребляется мусульманами на коврики для молитвы и благодаря своему резкому запаху, который они находят приятным, ценится очень дорого; коротковолосая летняя шкура идет на кожи, рога - на выделку сабельных эфесов, пороховниц и других мелочей; таким образом, убитый безоаровый козел доставляет немало барышей.
        Заслуживает упоминания винторогий козел (Copra falconen). Он, по всей вероятности, содействовал происхождению породы наших домашних коз. Винторогий козел по величине не уступает альпийскому козерогу; общая длина его тела равняется 1,55 м, из которых 18 см приходится на хвост; высота в зашейке 80 см. Кинлох, так же как и Стерндаль, недавно определил высоту в плечах гораздо большую: первый из них считает ее в 110 см, а второй даже в 115 см. Из этого выходит, что винторогий козел гораздо крупнее альпийского козла и вообще может считаться самым большим из всех козлов*.

* Винторогий козел (подрод Orthaegoceros) в холке достигает 90 см, самцы весят 80-120 кг, самки 40-60 кг.

        Туловище его, опирающиеся на средней высоты ноги, можно назвать скорее стройным, чем толстым, шея довольно длинная, но сильная, голова относительно большая, уши маленькие, заостренные, хвост средней длины. Мех густой, у самцов очень густая борода и длинные волосы на затылке и на груди; у самок борода меньше, а на груди совсем нет свешивающихся гривой волос. Но самое замечательное в этом козле — его тяжелые своеобразные рога. Рога козы длиной в 25 см, сплюснутые и тупые; у козла, если высчитать все изгибы, они могут достигать в длину 1 м. В поперечном разрезе рога представляют форму половины яйца, по обеим краям которого идет валькообразный кант. У корня они сходятся очень близко, затем идут наверх и назад и закручиваются в виде винта с внутренней стороны к наружной, то на более узком, то на более широком расстоянии, описывая полтора-два оборота. Рога покрыты поперечными валиками, годовые кольца врезаются глубоко. У некоторых козлов рога походят на штопор, у других обороты шире, хотя и не теряют своей винтовой формы. В первом случае они поднимаются от головы почти отвесно и прямо; во втором - более изгибаются назад и наружу, сплющиваются и получают своеобразную форму.
        Мех так значительно удлиняется на верхней части шеи, на плечах и вдоль спины до крестца, что принимает вид гривы, но особенно разрастается он на передней стороне, где образует не только густую бороду, но свешивается ниже шеи и по всей груди в виде бахромы; у старых козлов волосы висят далее до ступней. От спины к животу они постепенно укорачиваются; у ног, как и на носу, они совсем короткие. Длинные волосы меха волнисты, а короткие гладки и ровны. Смотря по времени года, окраска их меняется. Летом преобладает светло-чалый или светло-серо-бурый цвет, который на верхней части головы и на ногах делается темнее, борода же и хвост, обросший с обеих сторон волосами, темно-бурого цвета. К зиме концы бледнеют, и густо разросшийся подшерсток выступает тогда сильнее, отчего весь мех кажется гораздо светлее, чем летом. Рога светло-серого цвета, копыта и ложные копыта черные. Коза значительно меньше козла, но не отличается от него по окраске.
        Винторогий козел был открыт в первый раз бароном Гюгелем на высочайших горах Тибета, и название получил в честь его друга Фальконера; под этим названием он и был описан в 1839 году Вагнером. В 1840 году с этим козлом ознакомился Винь и также описал его.
        От обоих путешественников мы узнаем, что этот козел живет на высочайших горах своей родины, также показывается на низких, но неприступных скалах поблизости от воды, откуда и произошло его местное название "тзура" (вода); туземцы думают, что он ест змеи, почему они назвали его "маркур" (змееед). Первое обстоятельное сообщение об этом животном дает Адаме.

Винторогий козел (Copra falconeri)
        Отечеством винторогого козла служат западная часть Гималайских гор и северный Афганистан, может быть до самой Персии. Он водится в Солимановых горах и, по всей вероятности, в Гиндукуше, по всему Кашмиру и еще восточнее, на тибетской стороне Гималаев*.

* Ареал винторогого козла охватывает горы севера и северо-запада Индии. Пакистана, Афганистана и Таджикистана в верховьях Амударьи.

        Внутри посещенной Адамсом области встречается маленькими группами, обыкновенно на бедных растительностью скалах, выше или ниже, смотря по времени года. Образ жизни винторогого козла сходен с жизнью всех диких козлов. Относительно народного поверья, характеризующего винторогого козла как змеееда, Адаме напрасно старался найти доводы, объясняющие это поверье, и узнал только, что оно распространено между всеми горными жителями. Кинлох тоже не добился доказательства, которое подтверждало бы справедливость такого мнения, но, во всяком случае, не опровергает его.
        Блайт признает в винторогом козле не что иное, как одичалую породу домашнего козла, но Адаме самым положительным образом опровергает это мнение и рассматривает его скорее как родоначальника нашего домашнего козла; новейшие исследователи соглашаются с ним. Наблюдения, сделанные над животными, которые в новейшее время снова были доставлены в Европу и даже размножались в разных зоологических садах, более содействовали подтверждению последнего взгляда, чем первого, так как винторогий козел производит впечатление первобытного, а не перерожденного животного. Он проявляет те же качества, как и его родичи, такую же силу, ловкость и проворство, такую же предприимчивость, резвость и любовь к борьбе и все прочие отличительные черты характера остальных диких козлов, ни в чем не отличаясь от них. В молодости веселый, задорный и игривый, но при этом все-таки осторожный и даже в некоторой степени робкий, с возрастом он все больше и больше принимает упрямый, вызывающий характер, свойственный всем козлам.
        Домашний козел (Сарrа hircus). При попытке выяснить вопрос о происхождении нашей домашней козы и ее чрезвычайно многочисленных пород история и предания оставляют нас в потемках. Безоаровый и винторогий козел, разумеется, имеют больше всего прав считать себя праотцами этого полезного домашнего животного; но мы не можем определить, когда тот или другой вид был приведен в домашнее состояние, имело ли место скрещивание между обоими родами, когда впервые это случилось и как образовались настоящие признаки породы. Во время первого каменного периода домашняя коза в Швейцарии встречалась чаще барана, но эта столь древняя порода ни в каком отношении не отличалась от живущих в настоящее время на Альпах обыкновенных коз. На египетских памятниках мы можем сделать почти такие же наблюдения. "Мы находим, - замечает Дюмихен, - египетскую козу, изображенную на всех древнейших памятниках. Насколько простираются наши знания, мы узнаем посредством рисунков и надписей, что с древнейших времен коз причисляли к домашним животным древних жителей долины Нила, во всякое время они были главной составной частью их стад. В изображениях и надписях постоянно говорится о козах и козьих стадах, о пастбищах и пастухах, о молоке и мясе коз, об их мехе и коже, из которой перед повсеместным употреблением папируса, следовательно в древнейшие времена египетской истории, изготовлялся материал для письма. Когда в истории говорится о древних документах, то нередко означается, что они были писаны на козлиной коже. Слово "ар" выражало в египетских письменах понятие "коза" и равным образом "козья кожа". Оно писалось в обоих случаях одинаково и различалось только стоящим после слова определенным знаком. Одна замечательная надпись в библиотеке при храме Едфу говорит, что там выставлялись многочисленные ящики, содержавшие в себе папирусные и кожаные свитки. Последние и здесь обозначены словом "ар". На могильных памятниках Гизеха, в Сауйете-эль-Мейтине и Бени-Гассоне, в Сеуте, Фивах и Эль-Кабе, всюду встречаются изображения коз на рисунках, характеризующих жизнь древних египтян как сельских хозяев".

Домашний козел (Copra hircus)
        Из вышесказанного следует, что домашние козы существовали с самых древних времен и что они ничем не отличались от живущих в наши дни; это постоянство пород и затрудняет точное определение их происхождения. Необыкновенная многочисленность пород не дает в настоящее время возможности составить их полное перечисление, не говоря уже об их строго научном и ясном описании*.

* По прежнему считается, что G становлении домашней козы (С. hircus) в разной мере участвовали безоаровый и винторогий козел. Предполагают, что одомашнивание козы произошло около 9500 лет назад на территории Ирана.

        Совершенно бесполезно, если бы даже размеры нашей книги и позволяли, пространно описывать все эти бесконечно разнообразные породы; тем не менее о некоторых из них мы в кратце поговорим.
        Самая благородная из всех пород, конечно, ангорская коза, которая, по мнению некоторых натуралистов, потомок винторогого козла. Это прекрасное крупное животное с вытянутым стройным туловищем, с сильными ногами, короткой шеей и головой, со своеобразно закрученными рогами и с удивительным мехом. Преобладающая окраска меха у этой породы - ровная блестяще-белая; изредка встречаются экземпляры, у которых по светлому фону разбросаны темные пятна. Летом руно вылезает большими клочьями, но быстро вырастает снова. Французские скотоводы нашли, что руно одной ангорской козы весит от 1,25 до 2,50 кг.
        Ангорская коза, по-видимому, была неизвестна древним. Белой первый упоминает об этой густошерстой козе, руно которой тонко, как шелк, и бело, как снег, и употреблялось на изготовление камлота. Название свое она получила от одного маленького турецкого городка - Ангоры в Анатолии (Малой Азии), который древним был известен своим торговым значением под именем Анкиры. Родина этих коз - в стране с сухим и жарким летом и очень холодной зимой, хотя зима продолжается три или четыре месяца. Когда в горах нельзя более найти пищу, коз переводят в скверные хлева. В жаркое время года руно моют и вычесывают несколько раз в месяц, чтобы поддержать его красоту и вызвать лучший рост.
        Количество коз, разводимых в Анатолии, достигает полумиллиона. На одного козла приходится почти сотня коз и даже более. Стрижка происходит в апреле, затем шерсть, так называемый мохер, упаковывается. Одна Ангора доставляет почти миллион килограммов шерсти стоимостью на 3,6 миллиона марок. Часть ее расходится на месте и идет на изготовление толстых материй для мужского платья и тонких - для женского, также на выделку чулок и перчаток; вся остальная шерсть идет в Англию. В Ангоре почти каждый житель занимается торговлей шерстью. Наблюдения показали, что тонкость руна уменьшается с возрастом козы. У годовалых животных руно замечательно нежно; уже на второй год оно ухудшается; с четвертого же года быстро утрачивает свои прежние качества, а шести годовалую козу следует убивать, потому что она совсем не годна как производительница шерсти.
        Почти столь же драгоценна кашмирская коза - довольно маленькое, но очень стройное животное, длиной приблизительно в 1,5 м, а высотой в плечах 60 см. Длинные, прямые, тонкие и гладкие волосы ости прикрывают короткий, необыкновенно тонкий, мягкий и пушистый подшерсток; только морда и уши покрыты короткой шерстью. Окраска изменяется. Обыкновенно все туловище серебристо-белого или чуть желтоватого цвета; впрочем, встречаются и одноцветные кашмирские козы: чисто-белые, бледно-желтые или светло-бурые, а также темно-бурые и черные. У животных со светлой окраской подшерсток белый или беловато-серый, при темной же окраске меха он пепельно-серый. От Тибета область распространения этой красивой козы простирается через Бухару до киргизских степей. В Бенгалию она завезена; в Тибетских горах, откуда ее не сгоняет даже зима и самые жестокие холода, она попадается часто.
        Французский доктор Бернье, находясь в 1664 году в свите Великого Могола, посетил Тибет. Он узнал, что шерсть, идущую на изготовление ткани, доставляют два вида коз, из которых один живет в диком состоянии, а другой - в домашнем. Впоследствии армянский купец, ездивший в Кашмир по поручению одного турецкого торгового дома, сообщил, что ту тонкую шерсть, какую употребляют кашмирские ткачи, доставляют козы, живущие исключительно в Тибете. Козлы дают шерсти больше, чем козы, но зато не такую тонкую. Стрижка животных происходит в мае и июне. Полученную шерсть очищают, отделенные волосы ости идут на изготовление обыкновенных материй, а подшерсток подвергается вторичному старательному пересмотру и сортировке. Больший спрос существует на чисто-белую шерсть, которая обладает блеском и красотой настоящего шелка. С одного животного снималось около 0,3-0,4 кг годного к употреблению пуха.
        Во время владычества Великого Могола в Кашмире находилось 40 000 заведений, где ткались шали; но постепенно эта значительная отрасль промышленности ослабела, так что из 60 000 рабочих, которым эти ткацкие заведения доставляли средства к существованию, многие вынуждены были эмигрировать из-за недостатка заработка на месте. И посейчас ткацкое производство в Кашмире не может поправиться.
        Теперь следует упомянуть о нильской, или египетской, козе , которая так часто попадается на изображениях египетских памятников. Величиной она заметно уступает нашей домашней козе, только у нее ноги выше, а рога короче; но особенно отличается она маленькой головой и горбатым носом. Рогов обыкновенно нет у обоих полов, а если есть, то они маленькие, тонкие, в виде пеньков; бороды я также не видел у тех коз, которых мне пришлось наблюдать. У нее относительно маленькие глаза, тонкие, щелевидные ноздри, тонкие, тупо-округленные и плоские уши длиной почти с голову и висящие в виде лопастей, отвислые сережки на шее. Гладкая, ровная, большей частью яркая рыже-бурая окраска меха переходит на бедрах в более желтую. Аспидно-серые или пятнистые нильские козы принадлежат к редким явлениям. Пятна обыкновенно круглые и светлее основной окраски.
        Это животное разводится повсюду в нижней долине Нила и распространяется до средней Нубии.
        Карликовая коза - животное не более 70 см длины, 50 см высоты в загривке и не больше 25 кг веса - представляет собой грациозное создание. Туловище этой козы, опирающееся на короткие и сильные ноги, сжатое; относительно широкая голова носит у обоих полов короткие, только в палец длиной рога, которые у корня слегка загибаются назад и наружу, а в своей верхней трети чуть-чуть заворачиваются вперед. Довольно короткий, но густой мех имеет темную окраску, в которой преобладают смешанные черный и рыжевато-чалый цвета. Бывает, что все тело испещрено по темному фону белыми пятнами или крапинами. Череп, затылок, переносье и полоса, идущая вдоль спины, обыкновенно черные, бока беловато-чалые. От горла спускается на грудь черная полоса, которая здесь разделяется и идет по плечам, окружая их до зашейка. Широкая белая полоса проходит через середину темного брюха. Рыжеватые, желто-бурые и совершенно черные карликовые козы встречаются редко.
        Отечеством этой породы мы могли бы признать все местности, лежащие между долинами Белого Нила и Нигера. В долине Белого Нила я встречал карликовых коз в большом количестве; Швейнфурт находил эту породу и еще другую, стоящую близко к ней, до нижней Африки. Несомненно, что эти козы заходят в западные береговые местности.
        Домашние козы в настоящее время распространены почти по всей земле, они живут у всех народов, ведущих мало-мальски оседлую жизнь. Они обитают при самых разных условиях, большей частью как свободные стадные животные, которые днем на воле разгуливают по пастбищам, ночью содержатся под присмотром человека. Одичалые козы встречаются там и сям в южноазиатских горах и на отдельных маленьких островах Средиземного моря.
        Многочисленные козы острова Робинзон-Крузо в Тихом океане происходят от нескольких особей, которых там водворил в 1563 году Хуан Фернандес, открывший этот и рядом лежащие острова. Эти козы необыкновенно размножились в новом, вполне соответствующем их привычкам гористом отечестве. Они стали служить желанной добычей для пристававших к этому острову судов, в том числе и врагов испанцев. Тогда испанцы, чтобы истребить коз, напустили на остров собак. Эти последние так значительно уменьшили численность коз, что лорд Ансон, который в 1741 году провел на острове два месяца, с июня до сентября, вместе со своей эскадрой, сильно заболевшей цингой, насчитал только 200 голов, живших небольшими стадами в 20-30 штук. Лорд Ансон описывает в качестве очевидца, как находившиеся на острове одичалые собаки нападали на коз и как те защищались. Он заметил на вершине стадо коз. Когда те увидели собак, то отступили на другое место по тропинке, которая шла по узкому карнизу. Здесь выступил козел-вожак и стал в выжидательном положении, готовый каждого преследователя свергнуть в пропасть. Собаки приблизились на 20 или 30 шагов, но не отважились ступить на опасную, хорошо защищенную тропу и улеглись на земле, окончательно отказавшись от своего намерения. В отношении людей козы держались так осторожно, что команда Ансона едва могла добыть одну козу в день. Когда 25 лет тому назад Пехуель-Леше посетил этот остров, там уже не попадались одичалые собаки, а коз, несмотря на то, что на них усердно охотились, было больше.
        чем во времена лорда Ансона. Они выглядели очень робкими и держались исключительно на неприступных местах. Окраска их была красновато-бурая, только изредка попадались отдельные экземпляры с грязно-белыми пятнами или крапинами, как у оленей. А. Эрмель, посетивший в 1885 году остров Робинзон, сообщает, что колонисты в настоящее время усердно занимаются не совсем безопасной охотой на коз с огнестрельным оружием и выдрессированными для этой цели собаками. По его словам, соседний с этим и не населенный вследствие своей неприступности остров также изобилует козами. При случае охотились и на нем, особенно когда буйные каторжники были переведены туда с острова Робинзон, который служил местом ссылки преступников из Чили*.

* В мире около полумиллиарда домашних коз, половина из них приходится на Азию, треть на Африку. Число пород точно не установлено.

        Коза создана для гор. Чем гора круче, уединеннее и неприступнее, тем лучше она себя там чувствует. На юге Европы и в прочих умеренных странах других частей света, бродя по горам, трудно не встретить стада этих животных. Они способствуют оживлению самых пустынных скал и умеют делать привлекительными самые унылые местности. Это резвое, веселое, любопытное, задорное создание, расположенное к забавным шалостям, может доставить большое удовольствие всякому наблюдателю. Ей незнакомо головокружение, и она с полным спокойствием идет или ложится на узком карнизе над самой опасной бездной. Ужасны бывают схватки, происходящие между рогатыми козлами, которые в первый раз сходятся друг с другом. Треск сталкивающихся рогов раздается на далеком расстоянии. Они беспощадно бодаются прямо в глаза, в морду, в брюхо - одним словом, куда попало и, кажется, совсем не чувствуют боли; подобные драки, продолжающиеся часто по четверти часа, не оставляют других следов, кроме красных глаз.
        Козел всем своим поведением выказывает важность и сановитость и отличается от коз положительной отвагой и большой резвостью. В высоких горных областях Испании коз благодаря их уму используют в качестве проводников в стадах овец. Дорогие овцы-мериносы пасутся там в продолжение всего лета, на юге Испании часто на вершинах, лежащих на высоте 2000-3000 м над уровнем моря. Здесь пастухи не могут обойтись без коз. В Греции козы почти единственное домашнее двукопытное животное, которое там встречается; они оживляют все горы и издали дают знать о себе путешественнику специфическим запахом.
        Во внутренней Африке козы днем также пасутся на открытых пастбищах, но вечером загоняются в так называемые серибы - плетни из колючих растений, где они защищены от нападения хищных животных. Из всех коз, которых я изучал, карликовая коза показалась мне наиболее подвижной и ловкой, так как, к моему немалому удивлению, она доказала, что жвачные животные могут забираться на деревья. Привлекательное зрелище представляется глазам наблюдателя, когда 5-10 таких маленьких коз сидят на верхушке большой акации. Какой-нибудь косо наклоненный ствол дает им возможность влезть на дерево, а там сучья и ветки образуют дальнейший путь к вершине. Часто это смелое создание можно видеть в положениях, которые почти невероятны для жвачного животного: коза стоит четырьмя ногами на сучке и, беспечно покачиваясь на таком шатком помосте, не только поддерживает равновесие, но при необходимости даже тянется или нагибается, чтобы достать сочный лист мимозы.
        В западной Африке козы тоже бегают на воле, взбираются на низкие деревья с косыми стволами и перелезают даже через поперечные загородки, но там, где попадаются леопарды - их злейшие враги, по ночам их старательно стерегут. Они преданы своим хозяевам, а также и европейцам. Путешественник, который ведет караван коз, только в начале пути должен позаботиться о них, потому что через несколько дней козы свыкаются с караваном. По ночам они доверчиво толпятся вместе с людьми у лагерного очага и выискивают наиболее уютное и тепленькое местечко. В общем они отважны, упрямы и выказывают себя лакомками при выборе пищи.
        В Америку коз завезли европейцы. В настоящее время они распространены как в Северной, так и в Южной частях Нового Света. Однако их разведением не везде занимаются с одинаковым усердием, в некоторых местах это дело совсем в заброшено, например в Перу, Парагвае, в Бразилии и Суринаме, тогда как в Чили, напротив, о нем очень радеют. В Австралию это полезное животное также ввезено и достигло там значительного распространения.
        По сделанным наблюдениям, в Германии коза ест из 576 сортов местных растений 449. При еде особенно ярко выступают ее непостоянство и прихотливость: она вечно бросается на новое кушанье, пощипывает везде всего понемножку, пробует и лакомится то от того, то от другого растения и никогда не бывает удовлетворена. Особенно она падка до древесной листвы и поэтому наносит лесному хозяйству значительный ущерб. Надо удивляться, что она без всяких дурных для себя последствий ест растения, которые безусловно вредны другим животным, таковы: молочай, чистотел, волчец и колючник, и с большим удовольствием лакомится курительным табаком и старыми окурками.
        Коза уже с полугодовалого возраста способна к размножению. Половое возбуждение, продолжающееся обыкновенно от сентября до ноября и иногда вторично проявляющееся в мае, сопровождается постоянным блеянием и помахиванием хвостом. Если желаниям ее оказывают в это время препятствие, то она слегка заболевает. Козел в своем цветущем возрасте, т.е. когда ему от двух до восьми лет, во всякое время готов к услугам сотни коз. Спустя 21-22 недели после спаривания коза производит на свет одного или двух, реже трех и только в виде исключения 4 или 5 детенышей. Через несколько минут после рождения козлята приободряются и начинают искать материнское вымя; на следующий день они уже бегают, а через 4-5 дней всюду следуют за своей матерью. Растут они очень быстро: на втором месяце прорезаются рожки, а по прошествии года козлята достигают почти полного роста.
        Коза во многих местностях может быть справедливо названа добрым другом бедных людей. Содержание ее обходится дешево, летом же сводится к нулю, а между тем она снабжает дом молоком, шерстью, а также доставляет навоз для полей. Ленц, который добросовестно делал наблюдения за удоями коз, нашел, что каждая коза при хорошем корме может дать в год 942 литра молока.
        Кроме молока и выделываемого из него масла и сыра, имеющего большое распространение в Греции, коза приносит пользу мясом, шкурой и рогами. Мясо молоденьких козлят очень вкусно, хотя иногда чересчур уж нежно; мясо старых коз тоже недурно; и если мы не умеем ценить его так, как другие народы, то этим только оправдываем известную пословицу: "На вкус и цвет товарищей нет". Шкура идет на изготовление сафьяна, реже - на пергамент. Главным местом, доставляющим кожи лучших сортов, является Восток. Из шкур козлов там шьют брюки и крепкие перчатки, в Греции делают меха для вина, а в Африке - для воды. Всего выше ценятся в кожевенном производстве шкуры обыкновенных капских коз. Грубые волосы меха кое-где употребляются на приготовление кистей или пряжи для вязания. Рога идут на выделку разнообразных вещей, а на Востоке и у полудиких народов так называемые знахари употребляют их как кровопускательное средство. Таким образом, это превосходное животное оказывает пользу как при жизни, так и после смерти.
        Строением тела бараны стоят необыкновенно близко к козлам. Но отличаются присутствием слезных ямок, плоским лбом, угловатыми, почти трехгранными спирально закрученными рогами с поперечными складками и отсутствием бороды. В общем это - стройно сложенные животные с худощавым туловищем, тонкими, высокими ногами и коротким хвостом, с головой, сильно суженной спереди, умеренной величины глазами и ушами и косматым или шерстистым мехом. В скелете не заметно значительного различия между ними и козлами, а также антилопами и оленями. Внутреннее строение тела не представляет никаких особенностей*.

* Бараны (роды Ammotragus, Pseudois, Ovis) очень близки к козлам, но имеют довольно высокие тонкие ноги и более длинную шею. Придерживаются открытых ландшафтов плато, плоскогорий, пологих склонов, равнин. Турниры между самцами заключаются в сшибании лбами с разбега, дистанция между соперниками составляет 5-15 м, скорость сближения может достигать 70 км/ч, а звук удара слышен за 1,5 км. Особое устройство черепа с пневматическими полостями позволяет избежать сотря сения мозга. Многие подвиды и популяции баранов находятся на грани исчезновения и нуждаются в охране.

        Все дикие бараны живут в горах северного полушария. Область их распространения - Азия, южная Европа, Африка и Северная Америка. Каждая горная цепь в Азии имеет свой вид или даже несколько видов; напротив, Европа, Африка и Америка очень бедны баранами и, насколько до сих пор известно, имеют лишь по одному виду. Многие виды очень близко подходят друг к другу и различие основано главным образом в устройстве рогов, величина и изгиб которых рассматриваются как характерные признаки. У некоторых правый рог загибается от корня к концу влево, а левый - вправо: тогда концы рогов выступают наружу; у других правый рог загибается в правую сторону, а левый - в левую.
        Все бараны - настоящие жители гор и, по-видимому, лучше всего чувствуют себя на значительных высотах; большая часть поднимается выше границы вечных снегов, некоторые даже на возвышенности, стоящие на 6000 и 7000 м над уровнем моря, где, кроме них, могут существовать лишь козлы, один из быков, кабарга и некоторые птицы. На равнинах живут только домашние овцы. Местожительством диких баранов служат изобилующие травой пастбища или редкие леса, крутые скалы и пустынные отлоги, среди которых только кое-где попадается кустик. Смотря по времени года они переходят с места на место, с вершин в лощины и обратно. Лето заманивает их наверх, а холодная зима загоняет в более теплые места, потому что на высотах им нечем уже питаться. Пища баранов состоит летом из свежей, сочной альпийской растительности, зимой из мха, лишайников и сухих трав. Бараны большие лакомки, когда им предоставляется богатый выбор, и довольствуются до крайности малым, если этот выбор скуден: так, зимой сплошь и рядом они поддерживают свое существование только сухими травами, ростками, древесной корой, и такой недостаток в пище почти не отражается на их состоянии.
        На баранах более, чем на других домашних животных, за исключением, может быть, только северного оленя, видно, насколько рабство извращает породу. Домашний баран представляет собой лишь далекий намек на дикого. Козел и в неволе сохраняет до некоторой степени самостоятельность, баран же на службе у человека совершенно теряет волю. Резвость и проворство, подвижность и ловкость, умение лазать, осмысленное отношение к опасности и способность предотвращать ее, храбрость и стремление к дракам - все эти свойства характера дикого барана совершенно утрачиваются у домашнего; он противоположностью делается своих прямой свободных собратьев.
        Размножение баранов довольно значительно. После 20-25 недельной беременности самка приносит одного или двух, реже трех или четырех ягнят, которые вскоре после своего рождения уже в состоянии следовать за своими родителями. Самки диких баранов защищают детенышей, рискуя собственной жизнью, и выказывают по отношению к ним необыкновенную любовь. Домашние овцы равнодушны к собственным детям, и только бессмысленно таращат глаза на человека, который отнимает от них ягнят, не думая защищаться и оказывать противодействие. В относительно короткое время ягнята становятся самостоятельными и уже к концу первого года своей жизни сами способны к размножению.
        Мы начинаем описание диких баранов с того вида, который отсутствием слезных ямок и слабым развитием рогов напоминает козлов. Это гривистый баран (A mmotragus lervia), представляющий собой благодаря висящей длинной гриве весьма замечательное животное. Туловище у него более сжатое, чем у большинства других баранов; тело очень сильное; шея короткая; голова вытянутая, но красивая, в лобной части широкая, к морде постепенно суживающаяся; переносье прямое. Глаза большие и выразительные благодаря бронзового цвета радужной оболочке, из которой рельефно выступает поперек стоящий зрачок. Уши маленькие, тонкие и с обеих сторон равномерно заостренные; голая часть морды очень мала и узка, на краю ограничена ноздрями. Сидящие на лбу рога сначала наклоняются вперед, потом постепенно загибаются назад и наружу, а концами немного вниз и внутрь. Средней длины, широкий на конце кистеобразный хвост свешивается вниз, так что волосы кисти достигают пяточного сустава; ноги короткие и сильные, копыта высокие, ложные копыта малы и скрыты в шерсти. Мех состоит из крепких, жестких, грубых, но не особенно густых волос ости и тонкого курчавого, покрывающего все тело подшерстка. На верхней стороне шеи, на затылке и на зашейке волосы удлиняются в виде торчащего короткого гребня, а спереди и снизу они спускаются до самой земли роскошной густой гривой, которая ниспадает вдоль шеи, на подгрудке разделяется и расходится по обеим сторонам ключицы, продолжаясь по передним ногам. Ниже коленного сустава она пополняется отдельными пучками волос, которые свешиваются спереди кистями как с наружной, так и с задней стороны. Рост волос усиливается вверху по обеим сторонам шеи, где они образуют нечто вроде пушных подушек. Наконец, по краям брюха висит курчавая грива; на остальных частях тела мех развит очень равномерно. Самка отличается от самца главным образом более короткой гривой; рога у нее также довольно большие и сильные. Взрослые бараны достигают общей длины 1,8-1,9 м, включая и хвост в 25 см; высота в плечах от 95 до 100 см; взрослая овца имеет общую длину в 1,55 м при высоте в плечах 90 см; рога у баранов могут быть 70 см в длину, считая все их изгибы, а у овцы 40 см*.

* Самцы гривистого барана достигают в холке 1 м и весят до 140 кг. Обитают в каменистых пустынных нагорьях Северной Африки до Красного моря, юга Судана и Нигера в виде мелких изолированных популяции. Акклиматизирован на юго-западе США, как объект спортивной охоты.

        Уже в 1561 году Кай Британникус описал гривистого барана, мех которого был доставлен ему из Мавритании. С тех пор прошло много времени, прежде чем снова услыхали об этом животном; первым после того упомянул о нем Пеннант, а потом Жоффруа Сент-Илер. Последний нашел его в горах, поблизости, Каира; другие натуралисты наблюдали его на Верхнем Ниле и в Абиссинии. Всего чаще попадается он в Атласских горах. Р. Яннаш нашел его в южном Марокко. Относительно образа жизни этого барана ничего не было известно, так что если бы Буври не сообщил мне нижеследующего, то я мог бы познакомить с его жизнью разве только в неволе, потому что во время путешествия мне не попадалось это животное.
        "Гривистый баран носит у туземцев южного Алжира общее имя "аруи"; баран называется "фетшал", овца - "масса", а ягненок - "каруф". В провинции Константина животное это держится на южных склонах Аурасских гор; по данным, заимствованным от арабов, оно должно также попадаться в степях, ограниченных этими горами, и даже в песчаной пустыне Вади-Синф. На западе гривистый баран встречается в Джебель-Амуре и в провинции Оран на южном склоне Джебель-Сиди-Шейх. Несомненно, что в наиболее высоких горах Марокканского Атласа он многочисленнее, чем в Алжире, так как неприступность и безлюдность этих гор, могут только привлекать к себе это жвачное.

Гривистый баран (Ammotragus lervto)
        Баран любит высочайшие скалистые карнизы, куда можно проникнуть только через лабиринты обломков скал и нагромождений валунов, вследствие чего охота на это животное в высшей степени трудна и часто опасна; к тому же она не обещает больших выгод, так как гривистые бараны держатся поодиночке. Только во время течки, которая бывает в ноябре, несколько овец собираются вместе, а к ним присоединяются и бараны; они проводят совместно некоторое время, а затем снова расходятся каждый своей дорогой. Случается, что в пору любви между баранами происходят чрезвычайно упорные схватки. Арабы уверяют, что в таких случаях не известно, чему больше удивляться - то ли упорству, с которым влюбленные бараны по получасу и больше стоят друг против друга с наклоненной вниз головой, или силе столкновения, когда они ударяют друг друга, или же, наконец, крепости их рогов, выдерживающих такие удары, которые, надо полагать, могли бы размозжить череп слону*.

* Гривистые бараны нередко только имитируют драку. Этот вид лучше других баранов лазит по кручам, объединяется в семейные группы и вне периода размножения, В помёте часто 2-3 детеныша весом по 4.5 кг.

        Пища барана состоит летом из сочной горной растительности, а зимой из лишаев и сухих трав; может быть, ему приходятся по вкусу некоторые отдельно стоящие низкие тернистые кустарники.
        Охоту на гривистого барана я представлял себе легче, чем она оказалась в действительности. В сопровождении Али ибн Абеля я вышел из оазиса Бискра и взял северо-восточное направление к Джебель-эль-Мелх, той части Аурасских гор, которая круто нависла над равниной и, как обыкновенно бывает, усеяна у подошвы осколками скал, рассыпанными по пусты иным по катостя ми. Мы дол го плутал и, прежде чем нашли проход между этими грудами камней. Несколько часов с большим трудом лезли мы наверх и поднялись наконец на возвышенность, стоящую на 1600 м над уровнем моря; там мы увидели прохладный, весело журчащий источник, манивший нас на отдых. Мы в восторге испили драгоценной влаги и, наклоняясь к источнику, увидели следы. Я знал, что гривистый баран, который сегодня пил здесь, снова вернется сюда. Ночевали поблизости от источника. Утро еще не брезжило, когда мы залегли в засаду. В выжидательном безмолвии пролежали, должно быть, с полтора часа, как вдруг заметили шедшего медленными шагами прямо на нас мощного барана. Каждое движение его было благородно и горделиво, каждый шаг уверен, тверд и спокоен. Он осторожно искал более отлогий берег и, найдя, нагнул голову, чтобы напиться; тогда сверкнул огонь из обоих наших ружей. Баран с криком упал, но вдруг снова вскочил и с неимоверной быстротой бросился вскачь, чего раньше я никогда не видел у этих животных. Подобно серне, уверенно и смело несся он вперед, а мы стояли смущенные и только смотрели ему вслед. Он, очевидно, был ранен и далеко уйти не мог, и потому мы бросились вдогонку. Но проходил час за часом, а мы все еще гнались за бараном; следы привели нас на край утеса, который висел над котловиной в 60 м глубиной. Здесь следы терялись. Араб полез в котловину и едва достиг ее дна, как радостный крик, раздавшийся оттуда, возвестил мне, что мертвый баран лежал внизу.
        Судя по годовым кольцам рогов, убитое животное могло иметь 8—10 лет от роду, но как мой араб, так и другие, которых я потом спрашивал, единогласно высказались, что этого барана отнюдь нельзя было считать таким старым*.

* Продолжительность жизни в неволе 10-12 лет.

        Арабы - большие любители мяса дикого барана, да я и сам должен сознаться, что оно чрезвычайно вкусно; жаркое из дикого барана очень походит по вкусу на оленину. Из меха животного арабы изготовляют одеяла или ковры под ноги; шкуры повсеместно дубят и выделывают из них сафьян".
        В новейшее время гривистый баран часто привозится в Европу живым, и теперь уже там он не редкость.
        Почти через 160 дней после спаривания самка гривистого барана рожает одного или двух ягнят - маленьких, миловидных, уже через несколько часов после рождения в высшей степени подвижных, очень резвых зверьков, которые благодаря своей страсти к лазанью напоминают козлят. На вторые сутки после рождения они с видимым удовольствием поднимаются на все возвышенности, какие найдут в своей загородке; на второй или третий день проявляют такое проворство и ловкость, которые доказывают, как трудно поймать их на свободе. Первые детские прыжки постепенно переходят в задорную игривость. Мать следит за всеми движениями своего потомства с несколько меньшим равнодушием, какое мы привыкли видеть в домашней овце; она иногда тоже лазает за своими бойкими детенышами или подманивает их к себе блеянием; по этому знаку они почти одновременно старательно ухватываются за вымя, причем сосут так же, как и наши домашние ягнята и козлята, сильными толчками в вымя стараясь добыть по возможности больше молока. При благоприятной погоде вырастают быстро; почти уже с восьмого дня начинают пощипывать отдельные стебельки травы, а через месяц едят всякий корм, какой дают родителям, но все еще сосут и отучаются от молока только около времени спаривания или, вернее, когда мать уже больше не подпускает их к себе.
        Муфлон (Ovis orientahs)* — единственный дикий баран, который живет в Европе, а именно в горах Сардинии и Корсики.

* Выделяют три вида горного барана: муфлона (О. orientalis), обитающего в Средиземноморье. Малой Азии, Закавказье; уриала (О. vignei) - жителя Средней Азии, Ирана, Аравии, Кашмира; архара, или аргали (О. amnion), - в высокогорьях Центральной Азии.

        Многие думают, что в прежние времена муфлон водился и в других частях южной Европы, например, на Балеарских островах и в Греции, но это мнение, однако, не могли доказать. В Испании, юговосточная часть которой некоторыми считается родиной муфлона, он более уже не встречается, да, по всей вероятности, никогда и не водился там. Его, думается, перепутали с козерогом. Я с особенным старанием собирал сведения о муфлоне и подробно исследовал все коллекции и удостоверился, что, кроме козерога, никакие другие дикие козлы или бараны не живут на Иберийском полуострове. В настоящее время муфлон, известный у горных жителей под названием "муфроне" - для барана и "муфра" - для овцы, держится все еще стадами, в которых насчитывают иногда до полусотни голов, но обыкновенно меньше. Граф А. Шмизинг- Керсенброок, охотившийся в последнее десятилетие на Корсике, говорит, что хотя там еще много муфлонов, но он не видел и даже ничего не слышал о больших стадах и во время облавы встречал только отдельные экземпляры или по четыре-пять голов за раз и только один раз встретил группу из семи баранов. Древние римляне отличают корсиканских муфлонов от сардинских; Плиний называет первого из них "мусмоном", а второго, как греки, - "офионом".
        Из древних источников мы узнаем, что прежде дикие бараны были необыкновенно многочисленны. Иногда на некоторых больших охотах случалось убивать 400-500 муфлонов, в настоящее же время рады, когда убьют одного. Уже в конце прошлого столетия, во времена аббата Цетти, которому мы обязаны первым жизнеописанием муфлона, считалось в высшей степени удачной охотой, когда убивали 100 муфлонов.

Муфлон (Ovis orientalis)
        Муфлон принадлежит к самым маленьким видам диких баранов, хотя длина его, включая хвост в 10 см, достигает 1,25 м, высота в зашейке 70 см, а вес около 40-50 кг. Рога, считая все их извилины, достигают почти 65 см в длину и от 4 до 6 кг веса. Туловище короче, чем у других диких баранов. Довольно короткий волосяной покров лежит гладко; особенно густой мех зимой, когда короткий, тонкий и курчавый подшерсток сильно разрастается; на груди волосы удлиняются и образуют как бы короткую гриву. Середина спины темно-бурая, остальная окраска красно-рыжая; на голове она переходит в пепельно-серую, а на морде, крестце, по краям хвоста, на концах ног и на нижней стороне тела - в белую. Зимой мех темнеет и переходит в каштаново-бурый цвет; тогда он на боках имеет по резко ограниченному от общей окраски большому, почти четырехугольному, бледно-желтоватому или беловатому пятну. Рога у муфлона сильные и длинные, у корня очень толстые, начиная с середины длины постепенно утончаются и заостряются. На поверхности рогов от корня до кончика выступают 30-40 складок, которые сидят плотно одна подле другой. Самка заметно меньше ростом и отличается более светлой окраской меха и отсутствием рогов; они бывают только в редких случаях и тогда очень коротки, 5-6 см длиной.
        В противоположность гривистому барану муфлон жи вет стадам и, п редводител ьство которыми принимают на себе старые, сильные самцы. Это стадо, по словам Мимо, избирает своим местожительством высочайшие горные вершины и устраивает стоянки на крутых, неприступных скалах. Подобно другим стадно живущим жвачным, муфлоны имеют своих сторожей, которые, заметив что-нибудь подозрительное, издают крики ужаса и этим извещают об опасности товарищей, которые тотчас же обращаются в бегство. В пору любви стадо разделяется на мален ькие гру п п ы, состоящие из нескольких овец и одного барана, который завоевывает себе это положение ценой жаркой битвы. Насколько труслив и боязлив муфлон в обыденное время, настолько он смел в битвах с себе равными. В декабре и январе в горах часто слышится звук сталкивающихся рогов, и если осторожно подкрасться, то можно видеть, как два сильных барана стоят друг против друга с наклоненными головами и с такой силой наскакивают один на другого, что просто непостижимо, как бойцы могут удержаться на месте. Нередко случается, что один из соперников бывает столкнут с утеса и низвергнут в бездну.
        В апреле или мае, через 21 неделю после спаривания, овца рожает одного или двух ягнят, которые уже через несколько дней с большой уверенностью следуют за матерью по самым опасным тропинкам и скоро сравниваются с ней в ловкости. На четвертом месяце у молодых барашков прорезаются рожки, к концу первого года муфлоны уже готовы к спариванию, хотя полный рост их и возмужание завершаются только на третьем году.
        Движения муфлона живы, ловки, проворны и уверенны, но довольно скоро звери утомляются, по крайней мере на ровной почве; главное их искусство заключается в лазании. Цетти говорит, что муфлон очень боязлив и при малейшем шуме весь дрожит от страха и убегает как можно скорее. Если неприятель загонит его в такое тесное место, где и искусство в лазании не может выручить, то от страха он мочится или, как некоторые думают, умышленно прыскает мочой в своего врага. К врагам муфлона следует причислить волка и рысь; ягнята часто становятся жертвой орлов.
        Человек применяет всевозможные средства, чтобы добыть драгоценное животное. Жаркое из муфлона - превосходное кушанье, так как оно соединяет в себе пряный вкус дичи со вкусом баранины. В конце мая для муфлона начинается тучное время, когда он становится почти таким же жирным, как откормленный баран. Кроме мяса пользуются шкурой и рогами муфлонов, но больше всего ценится безоаровый камень, который изредка находят в первом отделении желудка муфлона и употребляют как самое верное и действенное потогонное средство.
        Уже древним было известно, что муфлон плодотворно скрещивается с домашней овцой, но они не знали, что ублюдки их, названные "умбрами", так же плодовиты.
        Муфлона легко содержать в больших парках и в тесной неволе. Уже в начале прошлого столетия в императорском зоологическом саду близ Вены жили муфлоны в полудиком состоянии, пользуясь совершенно одинаковым уходом с содержавшимися там же оленями и кабанами. Так как к ним время от времени подвозили новые экземпляры муфлонов, то они сохранили все привычки и нравы своих диких собратьев: были такими же пугливыми, такими же живыми, как их родоначальники из Сардинии и Корсики, правильно размножались и по справедливости считались редкой и привлекательной дичью.
        Аргали, или архар (Ovis аттоп), представляет собой очень крупного барана размером с девятимесячного теленка. Ноги высокие и стройные, копыта узкие и короткие, скрытые в шерсти неразвитые копыта малы. Могучие трехгранные широкие рога имеют в разрезе треугольную форму. Узкое основание этого треугольника обращено вперед и вверх, а вершина его - вниз; у основания рога стоят тесно прижатые один к другому, затем загибаются сначала назад и наружу, потом вниз и в стороны, концами снова назад и вверх; таким образом, если смотреть на них сбоку, то кажется, что они описывают почти полный круг. Рога от самого основания покрыты рельефно выступающими и охватывающими весь рог волнистыми или переходящими один в другой вальками, в промежутках между которыми заметны глубокие бороздки ростовых колец. Густые, волнистые и хрупкие волосы ости, которые немного удчиняются лишь на подгрудке и на зашейке, и тонкий, короткий подшерсток составляют волосяной покров животного. Он распределен по всему телу весьма равномерно, за исключением одного места в плечевой области, позади верхней части плеча, покрытого короткими, жесткими волосами. Преобладающая окраска меха матовая бледно-серая. Общая длина аргали, включая хвост в 11 см, достигает 1,93 м, высота в зашейке 1,12 см. Ширина передней поперечной стороны рогов 7 см, широкая сторона их имеет 14 см; длина рогов, считая все изгибы, 1,22 см, расстояние между концами 93 см. Заметно более слабая по сложению овца аргали походит на барана окраской, рога у нее гораздо меньше, т.е. короче.
        Область распространения аргали идет от Алтая до гор Алатау, а быть может, и далее на юг. В пределах очерченных границ он живет не на всех горных хребтах; местами в последнее время истреблен.
        Аргали избегает сырых гор, покрытых лесом, и значительных высот. Любимым местожительством ему служат горные хребты от 600 до 1000 м над уровнем моря, если они богаты голыми скалами, имеют склоны со скудно растущими деревьями и долины с широким и ровным дном. Здесь живет он как зимой, так и летом, приблизительно в одной и той же местности, только в виде игключения переходя с одного горного хребта на другой. Там, где архары не подвергаются преследованию, нередко какая-нибудь гора в течение многих лет служит местопребыванием одного стада. Почти до самого периода случки бараны бродят отдельно от овец. Незадолго до случки они соединяются в маленькие стада не более 15 голов.
        Суточное распределение времени у архара отличается замечательной постоянностью. Они животные дневные. Рано утром, не спеша, спускаются по склонам и пасутся у подошвы гор, в седловинах между ними, в широких долинах или на равнинах, расположенных вокруг гор. При этом один из баранов забирается на ближайшую скалу, чтобы караулить, и стоит на страже, смотря по надобности, более или менее продолжительное время. Около полудня стадо собирается на крутом склоне, ложится здесь и, пережевывая жвачку, предается покою. Перед вечером они еще раз отправляются на пастбище, пьют воду, полизав перед этим немного соли, и опять медленно поднимаются на гору, чтобы до наступления темноты добраться до места своего ночлега.

Архар (Ovis amтоп)
        Летом аргали употребляет в пищу все те растения, которые ест и домашняя овца; зимой довольствуется мхом, лишайниками и сухой травой. Для этого забирается на вершины скал, с которых ветер сдул снег. Относительно водопоя он разборчивее, чем в пище, каждый раз приходит к определенному источнику, решительно предпочитая его другим. Солончаки посещаются им часто как лакомство, излюбленное всеми жвачными.
        Время случки указывают самое разное. По сведениям, которые Пржевальский получил от монголов, самец аргали на юговостоке Гоби уже в августе расположен к случке; по показаниям, которые я получил от киргизов в юго-западной Сибири, - не ранее половины октября. Старые бараны около этого срока занимают определенные места и не допускают сюда тех, которые моложе и слабее их. С равными по силе они вступают в бой из-за места и из-за овец. Бои, которыми заканчиваются ссоры, похожи на поединки домашних баранов.
        Аргали-самка через семь месяцев после спаривания рождает одного или двух ягнят; матери помоложе обыкновенно приносят только одного, старые же, напротив, двух. Ягнята заметно больше, чем у домашних овец: длина доходит до 65, а высота в плечах до 54 см. Уже через несколько часов после рождения ягнята всюду следуют за своими матерями, даже по самым трудным тропинкам; они бегают очень скоро и лазают не хуже взрослых. Если в первые дни жизни им угрожает опасность, то по знаку матери они припадают к камням среди скал, прижимая шею и голову к земле, и становятся как бы живыми камнями; таким образом они скрываются от многих врагов, тем более что последние обращают все внимание на старую овцу, которая, продолжая бегство, отвлекает их от своих детенышей. В таком положении ягнята лежат долго и убегают только тогда, когда враг их спугнет. До ближайшего периода случек они остаются в обществе матерей, сосут же до тех пор, пока старые им это дозволяют.
        Движения архара соответствуют его сильному, плотному и не лишенному грации сложению. Обыкновенный бег - рысь, но самый быстрый способ передвижения, который я видел, галоп, отличающийся необыкновенной легкостью; при этом передняя и задняя части тела животного попеременно высоко вскидываются. Во время бегства овцы аргали, соединенные в стадо, следуют почти всегда одна за другой в один ряд, совсем так, как это делают козероги и серны. При передвижениях по скалам они отличаются силой и ловкостью и в то же время быстротой и решительностью. По словам Пржевальского, рассказы о том, что баран в случае опасности бросается в глубокие пропасти и что при этом он всегда падает на рога, оказываются чистейшим вымыслом.
        "Собственные наблюдения убедили меня, что аргали соскакивал с высоты в 6-10 м, но падал всегда на ноги; к тому же он старался даже скользить ногами по скале, чтобы тем ослабить силу падения". Аргали редко действуют необдуманно, редко безрассудно увеличивают или уменьшают быстроту своего бега. Преследуемые, они часто останавливаются, влезают на встречающиеся по пути возвышенности и холмы, чтоб осмотреться, возобновляют бег только при новом приближении врагов; безостановочно мчатся лишь через широкие долины.
        Внешние чувства у них, по-видимому, развиты отлично и в равной степени. Они видят, слышат и обоняют прекрасно. Если возможно, то становятся разборчивыми в пище и, по всей вероятности, не обижены природой и осязанием. Они очень уверены в себе; у них можно заметить и некоторую обдуманность в поступках. Аргали, подвергавшиеся неоднократным преследованиям, становятся очень осторожными, однако не пугливыми. При других обстоятельствах они выказывают поразительную доверчивость. Пржевальский в горах Средней Азии встречал таких доверчивых аргали, что охотник мог подойти к стаду до расстояния в 500 шагов, не обеспокоив его. В местностях, где китайцы и монголы из-за недостатка ружей почти не преследуют аргали, последние до того привыкли к людям и к их деятельности, что часто пасутся возле скота монголов и вместе с ними приходят к водопою, несмотря на то, что вблизи разбиты юрты. "Когда мы, говорит Пржевальский, - в первый раз заметили на расстоянии полуверсты от нашей палатки на зеленом склоне горы спокойно пасущееся стадо этих горных животных, то не поверили своим глазам".
        Несмотря на это, охота на животных требует большого искусства и меткости охотника и затрудняется тем, что аргали не везде можно преследовать. Подкрасться к нему еще труднее, а между тем выстрел должен быть безусловно смертельным. Дичь эта очень ценится киргизами, и действительно, мясо аргали превосходно, хотя имеет несколько острый вкус.
        Взрослых архаров, кроме людей, преследуют тигры, волки, впрочем, в редких случаях успешно. Чаще всего этим хищникам удается захватить ягненка; самый ужасный враг последних - это беркут. Его зоркий глаз не ошибется и в таких случаях, когда ягненок, как уже было описано, превращается как бы в камень; молодое беспомощное млекопитающее безвозвратно погибает, если мать его не возвратится вовремя. В бытность нашу на охоте в Аркатских горах киргизы принесли нам ягненка, растерзанного могучей хищной птицей. Мы видели, как мать спасалась от загонщиков и вслед за тем возвратилась; но достаточно было и этого недолгого отсутствия ее, чтобы беркут успел схватить ягненка.
        Знаменитейший путешественник средних веков, Марко Поло, странствовавший в конце XIII века по внутренней Азии, рассказывает, что "в горной стране Памир, на высоте более 4000 м, я видел много диких животных, в особенности гигантских овец". Рога их имели в длину три, четыре, даже шесть ладоней и использовались пастухами как сосуды для сохранения съестных припасов. Многие овцы становятся добычей волков, и потому жители находят множество рогов и костей, из которых пастухи нагромождают кучи для указания дороги путешественникам, когда снег покроет равнину. В первой трети нашего столетия Берне, в своем путешествии в Бухару, упоминает о том же животном, которое по известиям, полученным им у киргизов, больше коровы, но меньше лошади, белого цвета, с длинными висящими волосами на подбородке; живет оно на самых холодных высотах. Киргизы любят охотиться за ним из-за мяса, которое ценится дорого, и убивают его стрелами; в случае счастливой охоты необходима пара лошадей, чтобы доставить на место эту огромную тушу. Спутник Бернса Вуд подтверждает показания Марко Поло и прибавляет, что видел труп одной овцы. "Это гордое животное высотой с двухлетнего жеребенка, с большой бородой и двумя великолепными рогами, которые вместе с головой были так тяжелы, что трудно поднять их с земли. Выпотрошенная туша составляла груз, достаточный для небольшой лошади. Мясо его было жестко и неприятно, осенью оно, говорят, гораздо лучше и даже имеет тогда особенный вкус дичины". До новейшего времени мы не имели ближайших сведений о прекрасном животном и лишь Северцову и Пржевальскому пришлось впервые познакомить нас не только с внешним видом и окраской, но и с образом жизни этого самого большого из описанных до сих пор диких баранов. Северцов нашел диких баранов в Тянь-Шане. Здесь он впервые в верхнем течении Нарына встретил следы жвачного животного, известного до сих пор только по рогам, и не только собрал большое количество черепов с рогами, но был настолько удачлив, что убил нескольких. Он дал им название "качкары". Почти одновременно с ним в 1874 году тех же баранов описал и Столичка, а через три года и Пржевальский. Итак, в настоящее время мы имеем о них достаточно полные сведения.
        Баран Марко Поло, или качкар (Ovis amnion polei), действительно достигает величины, указанной Бернсом. Общая длина взрослого барана, по Столичке, равняется 1,97 м, по Северцову, даже без хвоста 2,04 м; длина головы 35 см и длина хвоста 11 см; высота в плечах 1,2 м, масса его около 230 кг*.

* Баран Марко Поло, или качкар (О- a. polei), является подвидом архара. Длина рогов достигает 190 см. Распространен на Памире и в прилегающих горах, а в Гималаях живет другой подвид гималайский баран (О. a. hodgsoni).

        Коренастое туловище покоится на крепких, но тонких и потому красивых ногах; голову животное держит всегда высоко, морда выразительная, хотя с несколько вздернутым носом и с висящими губами. Глаза умеренно большие, но живые, с карим зрачком; уши сравнительно малы, узки и заметно заострены; слезные ямки достаточно большие и глубокие. Рога старого барана почти трехгранные, на всей поверхности более или менее бороздчатые, соприкасаются один с другим у основания. Рога постепенно широкой дугой направляются вперед, затем назад, описывают полный круг, потом их сплюснутые концы опять обращены назад и кнаружи. При измерении по всем изгибам они достигают длины в 1,5 м, имея у корней в обхвате 50 см; рога овцы достигают лишь 40 см длины. Шерсть на задней части головы и на затылке удлиняется и образует вокруг шеи гриву из грубых, шерстистых волос длиной в 13-14 см.
        В настоящее время еще невозможно установить точно область распространения качкара; кажется, что он живет не только в Тянь-Шане и в северном Тибете, а встречается также на других плоскогорьях внутренней Азии. От своих родичей качкар, по-видимому, отличается тем, что населяет исключительно горные вершины за границей лесов, а не спускается подобно им в местности, лежащие ниже.
        Качкар по образу жизни похож на аргали. Пржевальский зимой встречал стада от 5 до 15 голов, в исключительных случаях и по 25-30 особей. В каждом стаде находятся два или три барана, из которых один берет на себя предводительство и руководство над овцами. Овцы, безусловно, доверяют бдительности предводителя; как только он пускается бежать, стадо слепо бросается за ним. Баран обыкновенно идет впереди и время от времени останавливается, чтобы осмотреться; то же делает и все стадо, но при этом сбивается в тесную кучу, и все зорко смотрят в сторону, откуда грозит опасность. По временам для большей предосторожности баран взбирается на ближайшую скалу или холм.
        По утрам качкары пасутся на склонах гор или в долинах, но когда солнце поднимается высоко, они укладываются на отдых. Для этого выбирают покатые, защищенные от ветра склоны, имеющие открытый во всех направлениях горизонт; предварительно взрыв почву, они ложатся на землю. При отдыхе всего стада бараны обыкновенно располагаются несколько в стороне, чтобы ничто не препятствовало им наблюдать; если же стадо состоит исключительно из баранов, из трех или четырех, то они располагаются один возле другого, но так, что головы их обращены в разные стороны. Никогда они не забывают о таких мерах предосторожности.
        Охота на качкаров ведется туземными охотниками в Тянь-Шане особенным образом. Как бы ловок ни был охотник, ему редко удается убить дикого барана; он только в исключительных случаях падает от первого выстрела. По этой причине как киргизы, так и казахи предпочитают охотиться вдвоем.
        Вооружившись очень длинными и тяжелыми ружьями, которые при стрельбе опираются на вилообразную рогатку, охотники вместе выслеживают дичь, подкрадываются к ней незаметно под ветром и стреляют. Если животное падает, то охота этим кончается; если же оно, как это чаще бывает, убегает, то один охотник старается обогнать его; другой преследует на коне по всему извилистому пути, стараясь уличить момент для выстрела. Трудность охоты увеличивается удивительной живучестью качкара: даже тяжело раненый несколько раз, он в состоянии бежать еще очень далеко. Эта нечувствительность к ранам объясняется гигантской телесной силой животного.
        Кроме людей, качкара преследуют те же хищные животные, как и аргали. По уверению монголов, злейший враг старого барана - его собственные рога: с течением времени концы их становятся такими длинными, что выступают перед ртом животного, препятствуют ему кормиться и обрекают на голодную смерть. Пржевальский не имел возможности выяснить, имеются ли какие-либо свидетельства, подтверждающие это.
        Канадский снежный баран, толсторог (Ovis canadensis). Первые известия о толсторогих баранах доставили два миссионера из Калифорнии в 1697 году. "Мы нашли, - говорит патер Пиколло, — в этой стране два вида неизвестных нам еще животных и назвали их овцами, потому что они до некоторой степени походили на них. Один из видов величиной с однолетнего или двухлетнего теленка; голова его похожа на оленью, а очень длинные рога - на бараньи. Хвост, подобно меху, пятнистый, но короче, чем у оленя; копыта, напротив, велики, круглы и расщеплены, как у быка. Мясо этого животного я ел; оно очень нежное и вкусное. Овцы второго вида, некоторые белые, другие черные, немногим отличаются от наших; они несколько крупнее, имеют больше хорошей шерсти, которую легко прясть и ткать"*.

* Канадский толсторог отличается более массивным сложением, чем архар, шерсть на шее не образует гривы, рога толще, но короче (в среднем 1,1 м, пара рогов весит до 15 кг), закручены в более крутую спираль диаметром до 46 см. Общая окраска темно-бурая, к зиме .могут светлеть спина и лоб. Выделяются обширное белое зеркало на крупе и белый конец морды. Высота в холке может достигать 65-125 см. вес 60-140 кг (самцы) и 30-90 кг (самки).

        В благоприятных местах толсторогие бараны встречаются еще довольно часто. Принц фон Вид видел у реки Елаутон стада в 50, 80 и больше голов; Одюбон в той же местности видел стадо в 22 головы; Ричардсон сообщает, что животные ходят обыкновенно группами от 3 до 30 особей. Но эти сообщения относятся ко временам, после которых прошло 50-70 лет; уже в середине семидесятых годов Тильман жалуется, что в своих охотничьих экскурсиях он не видел в горах толсторогих баранов, даже ни разу не встречал их следов.

Канадский снежный баран (Ovis canadensis)
         Овцы и ягнята образуют стада; старые бараны, за исключением времени спаривания, держатся отдельно по нескольку голов или же живут по одиночке. В декабре они соединяются с овцами, и тогда происходят серьезные поединки между баранами. В остальное время животные мирно живут друг с другом, подобно нашим домашним овцам, на которых они очень походят по нраву. В июне или июле овцы ягнятся; в первый раз имеют по одному, позже по два детеныша, которых матери очень скоро начинают водить на самые недоступные высоты.
        Образом жизни толсторогие бараны существенно не отличаются от своих родичей, даже от козерогов. Они превосходно карабкаются по горам. Как только замечают что-либо незнакомое, то убегают на крутые скалы и там становятся на самый край, чтобы осмотреть местность. Познакомившись с человеком, начинают бояться его в такой же мере, как и другого своего злейшего врага - волка. Мясо баранов едят как белые, так и индейцы, но оно имеет особый овечий запах, который очень заметен у самцов, особенно в период спаривания. Прочная и крепкая, вместе с тем мягкая и гибкая кожа в очень большом спросе у индейцев для их нарядных кожаных рубашек.
        О праотце наших домашних овец (Ovis aries) мы можем сообщить так же мало точных данных, как и о происхождении других жвачных, ставших вполне домашними. Мнения натуралистов расходятся. Одни думают, что все овцы происходят от одного дикого вида, который, вероятно, уже в незапамятные времена вымер или перешел в домашнее состояние. Другие, напротив, высказывают мнение, что наши овцы произошли от нескольких видов диких овец и, следовательно, представляют собой результат продолжительного скрещивания. Одни хотят признать основным видом муфлона, другие - аргали, некоторые - гривистого барана. Иные же, к которым я должен отнести и себя, сознаются открыто и честно в своем незнании и справедливо утверждают, что одни лишь предположения не могут ускорить решения вопроса. На древних памятниках мы узнаем изображения овец, которые существенно похожи на живущих еще и ныне. При этом наши сельские хозяева хорошо доказывают, как легко изменить овец постоянно продолжающимися скрещиваниями.
        Из рисунков и надписей на каменных египетских памятниках можно сделать вывод, что овца вошла в домашнее хозяйство человека позже других жвачных животных*.

* Одомашнивание дикой овцы произошла раньше, чем одомашнивание большинства копытных около 10500 лет назад, предположительно на территории нынешнего Ирака либо, по другим данным, на юге Средней Азии. Искусственный отбор во многом строился на скороспелости и продуктивности животных. Домашние овцы половозрелы с 5—7 месяцев, нередко принося 2—3 (до 8!) ягнят.

        "Я не могу не обратить внимание в этом труде на тот замечательный факт, - говорит Дюмихен, - что из числа жвачных, именно овцы, козы и быка, из которых состоят теперь главнейшие стада в Нильской долине, овца совсем отсутствует на древних египетских памятниках. Все то, что можно сказать о распространенной в настоящее время в Египте курице, а также лошади и верблюде, касается и овцы. Стены древнейших усыпальниц, относящихся к 5-му и 4-му тысячелетиям до Рождества Христова, бесконечно богаты превосходными изображениями, но именно среди них ни разу не встречается изображение овцы. Мы здесь видим порознь и группами быков и коз, а также разнообразные виды антилоп, которых древние египтяне приручали и содержали большими стадами, но нигде не встречаем овец. Из отсутствия изображения овцы на древних памятниках можно сделать вывод, что она принадлежит к животным, позднее ввезенным в Нильскую долину. В позднейших памятниках Нового царства встречаются отдельные изображения овцы, как, например, бой баранов на прекрасном рисунке могилы в Гурне. Мы находим также в храмах Нового царства высеченных из камня баранов, украшавших ограды.

Домашняя овца (Ovis aries)
        Нередко упоминается в надписях того времени иероглифическое "зерау", часто - "зау", - название домашней овцы"**.

* * Овцеводство сильно воздействовало на культуру человека. Множество "овцеводческих" терминов и атрибутов привнесено в великие ближневосточные религии. Надо отметить также, что первой "ласточкой" искусственного воспроизведения клонирования животных стала английская овца Долли.

        Недавно вопросом о породах овец занимался Дарвин и осветил его с иной точки зрения. По самым тщательным исследованиям этого превосходного наблюдателя, каждая страна имеет свою собственную породу, а многие страны имеют по несколько пород, значительно отличающихся одна от другой.

Домашняя овца (Ovis aries)
        Под непосредственным влиянием жизненных условий овца изменяется легче других домашних животных: так, киргизская овца с курдюком через несколько поколений, выросших в России, вырождается, и жир у нее исчезает. Таким же образом каракулевые расы, перенесенные из Бухары в Персию или в какую-нибудь другую страну, теряют свое тонкое вьющееся руно. Значительная жара изменяет руно: например, в Антигуе уже после третьего поколения исчезает настоящая шерсть, уступая место жидкому волосяному покрову.
        Плодовитость овец зависит от породы: одни постоянно рождают двойни и даже тройни, в то время как другие дают только по одному ягненку. Всякий, знающий хоть что-либо об этом предмете, не станет сомневаться, что целесообразный выбор производителей может внести значительные изменения у многих пород овец. Заботливым выбором производителей можно уничтожить даже склонность к вырождению. Поэтому есть возможность содержать ценные породы овец, например тонкорунных, везде, где только живут внимательные и понимающие дело сельские хозяева.
        Можно привести много примеров возникновения новых пород овец. Так, в 1791 году в Массачусетсе родился барашек, напоминающий таксу, с короткими кривыми ногами и длинным туловищем; он стал родоначальником особой породы овец, которые не могли перепрыгивать через ограды и потому считались очень удобными. Впоследствии порода эта вымерла, но до того времени кривоножки передавали свои признаки потомкам. Когда же их скрещивали с другими видами, они давали потомство, которое, за редким исключением, вместо признаков помеси представляло сходство с породой отца или матери.
        В 1828 году во Франции родился барашек меринос, отличающийся длинной, прямой, гладкой, шелковистой, одним словом, превосходной шерстью. До 1833 года владелец Гро воспитал много овец этой породы и образовал из них целое стадо, а через несколько лет стал продавать их. Первый баран и его непосредственные потомки были невелики, имели большую голову, длинную шею, узкую грудь и длинные бока; но этот недостаток был устранен заботливым скрещиванием и выбором заводских овец и баранов. Дарвин говорит: "Если бы происхождение двух выше упомянутых пород произошло 100 или 200 лет тому назад, то мы не имели бы никаких сведений о их происхождении, и многие естествоиспытатели утверждали бы, не сомневаясь, что каждая форма происходит от какого-нибудь неизвестного вида или же произошла от скрещивания с ним".
        Вышескзанным, по-видимому, подтверждает- ся мнение, что различные породы овец результат стараний человека и что они подвержены изменениям, относительно внешнего вида, величины, устройства рогов, руна, образа жизни, нрава и всех других особенностей. Подробное описание и сравнение всех пород, более или менее различаемых, не входит в рамки нашего труда*.

* В мире насчитывают более 150 пород овец, которых условно можно разделить на тонкорунные, грубошерстные, мясные и курдючные. Вес обы чно 30-60 кг, но достигает 100-180 кг.

        Домашняя овца - терпеливая, кроткая, ограниченная, рабски покорная, лишенная воли, боязливая и трусливая - короче, скучное создание. Ей нельзя приписать каких-нибудь особенных качеств: она вовсе лишена характера. Только в период случек обнаруживается у нее отдаленное сходство с нравом других жвачных и выказываются черты характера, которые могут, хоть отчасти, возбудить к ней участие человека. В степях России и Азии пастухам часто приходится много терпеть от трусости и глупости овец. Во время метелей и бурь стада бросаются врассыпную, как безумные мчатся по степи, низвергаются в водоемы, даже в море. А иногда останавливаются и торчат на одном и том же месте, не сопротивляются заносящему их снегу и жестокому морозу и не думают о том, чтобы какнибудь оградить себя от непогоды или отыскать пищу. Случается, что в один день погибают тысячи. В России также пользуются в качестве проводников овец козами, но и они не всегда в состоянии руководить этими глупыми животными.
        Точно так же ведут себя у нас в деревне овцы во время сильных гроз, при наводнениях или пожарах. Во время грозы они скучиваются, их невозможно сдвинуть с места. "Если молния ударяет в стадо, - говорит Ленц, - то сразу погибают многие; если загорается овчарня, то овцы не выбегают из нее и даже бросаются в огонь. Я видел однажды большую сгоревшую овчарню, наполненную изжаренными овцами; несмотря на все старания, удалось спасти лишь немногих. Несколько лет тому назад задохлось почти целое стадо из-за того, что в овчарню вскочили две охотничьи собаки и этим до того перепугали овец, что они, скучившись, задушили друг друга. Другое стадо до такой степени было разогнано собакой какого-то прохожего, что многие погибли в лесу". Лучшее средство спасти овец из горящей овчарни - выгнать их оттуда с помощью знакомых им овчарок.
        Эти рассказы во многом характеризуют нравы овец. Конечно, до известной степени и овца обнаруживает умственные способности. Она узнает своего хозяина, послушно следует его зову, кажется впечатлительной к музыке, по крайней мере вниматечьно слушает игру пастуха на дудке, предчувствует и замечает перемены погоды.
        Овца предпочитает сухие и высокие местности сырым и низким. По сообщениям Линнея, она поедает 327 видов обыкновенных среднеевропейских растений и отказывается есть 141 вид. Овца очень любит соль, а свежий водопой является для нее необходимой потребностью.
        Половое возбуждение впервые появляется в марте и затем продолжается все лето. Древние римляне допускали случки своих овец между маем и июнем; сельские хозяева в более холодных странах предпочитают время от сентября до октября. Ягнята появляются в половине февраля и скоро получают хороший и свежий корм. Обыкновенно матка рождает одного или двух ягнят, а трех очень редко. Вначале маленьких жиBOTHых следует заботл и во п редохранять от влияния погоды, позже их можно пускать на пастбище. На первом месяце жизни у них прорезываются молочные зубы, на шестом появляется первый постоянный коренной зуб; на втором году жизни молочные резцы выпадают и заменяются постоянными, к концу этого года показывается третий коренной зуб; только на пятом году заменяются передние молочные зубы и вместе с тем оканчивается вырастание зубов. Собственно, только после замены всех зубов следовало бы считать животное взрослым, но овца уже в годовом, а баран в восемнадцатимесячном возрасте способны к случке и оплодотворению. Все породы легко плодятся между собой, поэтому породу овцы легко можно облагородить.
        В нашей стране это ценное домашнее животное имеет мало врагов, но уже на севере и юге Европы за стадами довольно часто крадется волк. В Азии, Африке и Америке овцы преследуются большими кошками и более крупными дикими собаками, в Австралии врагами их являются динго и сумчатый волк. Наш медведь также любит поживиться овцой. Ягнятам опасны орлы и ягнятники, Зато овцы, всего больше преследуемые врагами, менее страдают от повальных болезней, и таким образом уравновешивается потеря. Не много десятилетий тому назад пользы от овец было несравненно больше, чем в настоящее время. В южных странах пользуются ее молоком, чтобы приготовить из него хороший сыр (на Кавказе - "брынза"); породистых овец не доят, потому что от этого ухудшается качество шерсти.
        Овцы могут доживать до 14-летнего возраста, но уже на девятом или десятом году жизни у них выпадает большинство зубов. Их следует тогда как можно скорее откормить и зарезать.