Семейство колюшковые

        Трёхиглая колюшка (Gasierosteus aculeatus) характеризуется тремя иглистыми лучами в передней части спины, из которых второй самый длинный, первый же приходится над грудными плавниками. Вид этот, по-видимому, встречается в нескольких постоянных разновидностях. В длину эта колюшка имеет 7-8, самое большее 9 см; верхняя часть ее зеленовато-бурая или черно-голубая; бока и брюхо серебристые, горло и грудь бледного розово- или кроваво-красного цвета. Однако окраска колюшек бывает весьма изменчивой, причем в пору метания икры она гораздо ярче, чем в другое время.
        Область распространения этой рыбешки простирается но большей части Европы, за исключением бассейна Дуная, где она до сих пор не была найдена. Во всех остальных местах она обычна и при известных условиях так же обыкновенна в пресных водах, как и в море*.

* Область распространения трёхиглой колюшки захватывает также атлантические и тихоокеанские берега Северной Америки.

        Девятииглая колюшка (Pungithis pungitius) - одна из самых маленьких пресноводных рыб, достигающая только б см в длину; от предыдущей она отличается 9-11 почти равными по длине иглистыми лучами на передней части спины и несколько более вытянутым телом. Верхняя часть ее зеленоватая, нижняя блестящая, серебристая; как та, так и другая часто бывают неравномерно покрыты расплывшимися пятнами поперечных полос.
        Девятииглые колюшки в большом количестве водятся в Северном и Балтийском морях; они также часто заходят в реки, поднимаются высоко вверх и в пресных водах, по-видимому, так же уживаются, как и другие родственные им формы**.

* * Кроме Северного и Балтийского морей девятииглая колюшка многочисленна в морях бассейна Северного Ледовитого океана, а также в северной части Тихого океана. По сравнению с трёхиглой девятииглая колюшка более северная и пресноводная рыба.

        Морская пятнадцатииглая колюшка (Spinachia spinachia) - самый крупный вид всего рода. Она имеет весьма удлиненную форму тела, сравнительно острое рыло и 15 игл в передней части спины. Спина и верхняя часть тела выглядят зеленовато-бурыми, бока желтоватые; щеки, жаберные крышки, горло и брюхо серебристо-белые; второй спинной и заднепроходный плавники впереди имеют темное пятно. Избегает пресной воды.
        Немногие рыбы соединяют в себе столько привлекательных качеств, как колюшки. Они оживленны и подвижны, проворны, хищны и драчливы, смелы, полагаясь на свое страшное для других рыб оружие, задорны по той же причине, но зато нежны в своих заботах о потомстве. Благодаря всем этим качествам их охотно держат в аквариумах, и это объясняет, почему мы довольно хорошо познакомились с этими рыбами*.

* Колюшки прекрасный объект для наблюдений. С этой целью их содержат в своих аквариумах не только аквариумисты-любители, но и ученые- ихтиологи, занимающиеся исследованием повадок рыб. Изучению нерестового и родительского поведения колюшек, сложных взаимоотношений между самцами, между самцами и самками много времени посвятил, например, известный ученый, нобелевский лауреат Нико Тинберген, получивший эту высокую награду и всемирное признание за свои исследования в области поведения животных, в том числе и колюшек.

        По моим исследованиям, приучить этих рыб жить в обширных аквариумах и при хорошо устроенной проточной воде удается всегда; напротив, в мелких, узких бассейнах, как в этом, к своему сожалению, убедился Эверс, многие колюшки гибнут. Главным образом это происходит с тоски о потере своей свободы, или рыбы просто не выносят перемены в условиях жизни, так как они, весьма верно замечает этот превосходный наблюдатель, оказываются весьма впечатлительными и пылкими.
        "Только что пойманные колюшки, — сообщает Эверс, - почти все без исключения ведут себя вначале совершенно безумно и яростно. По целым часам эти неразумные твари метались то вверх, то вниз, тыкаясь все время в стекло своей мордой, и никакие старания мои, никакой лакомый кусок не могли образумить их: каждое движение с моей стороны лишь усиливало в рыбешках страх. Для меня несомненно, что причиной смерти многих из них было единственно это взволнованное состояние и рыбы в полном смысле умирали со страху. Случалось также, что некоторые особенно сердитые колюшки с такой силой бросались на мой палец, приставленный к наружной стенке аквариума, или на свое собственное отражение, что разбивали свое рыло в кровь!" В обширных аквариумах я такого поведения никогда не замечал. Здесь только что пойманные колюшки с самого начала обществом плавали кругом, словно желая освоиться, и обыскивали каждый угол, каждую впадину, каждое местечко. Затем, если какая-нибудь из них займет угол или любое другое место в аквариуме, начинается яростная борьба между ней и всякой колюшкой, которая осмелится помешать ей. Оба бойца с большой поспешностью плавают друг около друга или оплывают один другого, кусаются и пытаются вонзить свои ужасные иглы в тело противника. Часто бой длится несколько минут, пока один из бойцов не отступит, и раз это случилось, победитель, по-видимому весьма раздраженный, плывет за побежденным и гоняет его из одного места аквариума в другое, пока последний не выбьется из сил. При таких схватках дело часто доходит до того, что одному из бойцов удается пронзить иглой другого, отчего последний опускается на дно мертвым.
        Большей частью дело кончается, как у турухтанов, без серьезных последствий: слабая сторона скоро обращается в бегство, преследуемая раздраженным победителем, пока не перейдет за границы его владений и не шмыгнет в какой-нибудь безопасный уголок. Я много раз видел, как преследуемый, находясь в критическом положении, внезапно останав- ливался, ложился на бок и угрожал преследующему своей брюшной иглой. В большинстве случаев победитель тогда прекращал преследование и возвращался обратно.
        Вместе с другими наблюдателями я был того мнения, что сражаются друг с другом только самцы-колюшки, самки же, напротив, живут между собой мирно. Эверс считает этот взгляд ошибочным. Две жившие у Эверса особенно крупные и длинноиглые самки были склонны к единовластию, признавали только друг друга, на всех же остальных сородичей нападали и сумели привести их в такой страх, что остальные самки даже во время кормлений прятались до тех пор, пока воинственная пара не съедала свою львиную долю. Даже самцам приходилось плохо от этих Ксантипп. Эверс, в конце концов, вынужден был удалить обеих мегер*.

* Агрессивные столкновения между самками не характерны для колюшек, они могут происходить лишь в аквариуме.

        Внутреннее возбуждение у колюшек имеет большое влияние на окраску, которая в буквальном смысле слова изменяется в зависимости от настроения рыбы.

1 - Морская пятнадцатииглая колюшка (Spinacina spinachia) 2 - Девятииглая колюшка (Pungitius pungitius) 3 — Трехиглая колюшка (Gasterosteus aculeatus)
        Гнев и возбуждение победы превращают зеленоватую, испещренную серебристыми пятнами окраску рыбок в красивейшие и яркие цвета: брюхо и нижняя челюсть принимают темно-красную окраску, спина изменяется до красновато-желтого и зеленого цвета, беловатая в другое время радужина теперь обретает темно-зеленый блеск. Обратное изменение цвета наступает столь же быстро. На этот счет у Эверса также имеются состоятельные наблюдения. Изменение цвета у его питомиц всегда настолько зависело от душевного настроения, что по цвету всегда можно было узнать, спокойны рыбки или нет. Всякий самец, завоевавший себе определенное местечко, был окрашен в яркие цвета, тогда как самцы, которые все еще отыскивали себе пристанище и должны были держаться около самок, были так же бесцветны, как и последние. Если у того или другого самца появлялся розово-красный цвет, наблюдатель мог смело рассчитывать, что данный экземпляр сделает какую-нибудь хищническую вылазку. В таких случаях окраска все время сгущалась, но, лишь только отвага исчезала, эта новая окраска тоже пропадала. У властвовавших самцов сгущение цвета также всякий раз было предвестником какого-либо предприятия. Если Эверс перемещал такую изукрасившуюся колюшку в другой аквариум, ее роскошная окраска быстро исчезала и, пока рыба оставалась спокойной, более уже не возобновлялась. Но и переселенцы много раз имели ту же интенсивную окраску, и тогда иной раз было трудно догадаться о причине их возбужденного состояния. Одна колюшка приходила в раздражение при виде сломанного и движимого ветром листа тростника, другую сердил камешек на дне, по ее мнению лежавший неправильно, третья негодовала на тень наблюдателя.
        В очень большом аквариуме или на свободе колюшки плавают быстро и ловко, часто высоко выпрыгивают из воды, вообще забавляются различными играми, но при этом следят за всем, что происходит вокруг них, в особенности же за молодыми рыбками, которые и составляют главную их пищу. На сильных хищных рыб они, в общем, мало обращают внимания, конечно, благодаря сознанию своей безопасности; если же наблюдать внимательнее, то можно убедиться, что даже самые прожорливые хищники и те избегают колюшек. Даже щука, которой все кажется съедобным, и та боится их игол, и только более крупные морские рыбы, например треска и семга, безнаказанно пожирают их. Несмотря на свое вооружение и видимую беспечность, колюшки узнают врагов очень хорошо, по крайней мере тотчас же расправляют свое оружие, как завидят рыб, кажущихся им опасными. Когда Эверс посадил в свой аквариум одного окуня, ни золотые рыбки, ни гольяны, жившие в этом аквариуме, почти не обеспокоились и продолжали свои обычные занятия; но совершенно иначе посмотрели на это дело колюшки. Как только окунь с подозрительным спокойствием, со сверкающими красными глазами и алчной пастью, выражавшей жажду крови, начинал плавать кругами, колюшки сбивались в кучу, положительно загорались темным: цветом гнева и, расправив свои шипы, зорко следили за противником. Теперь вся междоусобная рознь была забыта: пока окунь жил в этом аквариуме, Эверс ни разу не видел, чтобы одна колюшка гонялась за другой. Большей частью они держались вместе в верхних слоях воды, особенно среди ветвистых стеблей водяных растений; самцы составляли как бы наружную оборонительную цепь, и то один, то другой из этих смелых созданий иногда бросался на врага и прогонял его на некоторое расстояние. "Что колюшки, - резонно замечает Эверс, - на грозящую опасность направляют все свое внимание, по моему мнению, является немаловажным доказательством их понятливости".
        Самое интересное в образе жизни колюшек, без сомнения, их отношение к делу размножения.
        Постройка гнезда и нежная забота рыбы о своих детенышах, правда, не являются чем-либо необыкновенным, о чем уже сказано во введении к этому тому, однако все-таки это настолько интересно, что с размножением колюшек стоит познакомиться поближе. Я сам наблюдал этих рыб во время постройки ими гнезда, так как в неволе они занимаются этим с таким же усердием, как и на свободе, но в нижеследующем описании я не желаю посягать на права прежних наблюдателей и просто сопоставляю все ими открытое.
        Когда приближается пора метания икры, каждый самок, выбирает определенное место и защищает его со свойственными ему упрямством и драчливостью от всякой другой рыбы его вида и пола, которая осмелится нападать на него. Избранное место может быть различно. Колюшки, мечущие икру в пресных водах, отыскивают для этого обыкновенно мелкие места с каменистым или песчаным дном, по которым вода или быстро течет или, по крайней мере, часто бывает в движении. Здесь гнездо устраивается или на дне, полузарытое в песке, или свободно положенное между водяными растениями*.

* Первыми к берегам для нереста подходят обычно самки-колюшки, затем появляются самцы. В это время они приобретают яркий брачный наряд. Для постройки гнезда самец выбирает место в углублении дна или среди растений, на глубине от 10 см до 1 м. На постройку гнезда требуется от нескольких часов до 7-10 дней.

        Самец, носящий в пору метания икры роскошный цветной наряд, а также и иным способом проявляющий свою высокую деятельность и оживленность, сначала натаскивает, иногда издалека, несколько корешков или других частей различных водяных растений, нередко превосходящих размерами его самого. Он даже отрывает для этого с усилиями большие куски живых растений, пробует их вес, давая падать, и употребляет в дело те из них, которые быстро идут ко дну, найденные же им легкими бросает прочь. Материал им всегда выбирается тщательно, затем укладывается, вновь перекладывается, пока маленький строитель не пристроит каждый кусочек по своему вкусу. Для укрепления гнезда на дне служат песок или камешки. Для внутреннего округления и вообще для придания гнезду формы и устойчивости колюшка медленно плавает около укрепленных частей и слепляет и склеивает их. Эверс ясно замечал, как этот маленький архитектор, пристроив новый кусок материала, тряс плавниками, поднимал голову, выгибал тело, проползал всей нижней частью тела по постройке и выпускал хорошо видную в воде каплю скрепляющей жидкости, действие которой тотчас же и сказывалось на склеившихся частях строительного материала**.

* * Травинки и прочие остатки растений, которые используются для постройки гнезда, самец склеивает специальным клейким секретом, вырабатываемым почками. Если самца отловить и выпустить вдали от гнезда или предложить ему на выбор два похожих гнезда он. безошибочно узнает свое собственное. В этом ему помогает не только прекрасная зрительная память, но и хорошо развитая способность различать гнезда по запаху. Предполагают, что родной запах гнезду придает, в частности, клейкий секрет почек, используемый самцом при постройке гнезда.

        Притаскивание различных строительных материалов продолжается около 4 часов; по истечении этого срока остов гнезда уже закончен. Но внутренняя отделка, уборка более легких частиц, приведение в порядок отдельных стеблей, сплетение их концов и мощение постройки камешками - все это требует многих дней. Во время постройки колюшка думает только о своей работе и об устранении всякой тому помехи. Она работает старательно, недоверчиво поглядывает на всякого пришельца, будь то другая колюшка, тритон, водяной жук или личинка, приблизится ли такой пришелец к гнезду со злым умыслом или совершенно нечаянно. Один водяной скорпион в аквариуме Эверса был трижды и более раз схвачен строившим гнездо самцом и отнесен им в другой конец аквариума. Величина гнезда бывает различной, так как она зависит как от места постройки, так и от строительного материала; в среднем гнездо бывает величиной с кулак. Обыкновенно оно имеет продолговато-округлую форму, сверху совершенно замкнуто, с боков же, напротив, снабжено входом и выходом.
        Когда самец колюшки закончит постройку гнезда, он старается заманить в него самку. Найдя самку, самец выказывает явное удовольствие, оплывает ее со всех сторон, забирается в гнездо, выметает его, минуту спустя возвращается обратно и толчками рыла побуждает самку войти внутрь. Если она не хочет делать это добровольно, то, чтобы побудить непокорную, в дело пускается игла или, по крайней мере, хвостовой плавник, а иногда отыскивается и другая самка. Как только самцу удастся побудить самку войти в гнездо, она откладывает там несколько яиц, по Косту же - 2 или 3. В ближайший день самец снова вступает в брак, в благоприятном случае приводит новую самку, добром или силой заставляет и ее войти в гнездо и отложить яйца и таким образом старается до тех пор, пока число яиц не достигнет надлежащего количества. Во время кладки или непосредственно после нее самец отправляется в гнездо, начинает тереться своим телом о тело самки и оплодотворяет отложенную икру*.

* Приглашая самку в гнездо, самец исполняет специальный ритуальный танец (действия колюшек во время нереста, биологический смысл отдельных поведенческих актов были раскрыты Нико Тинбергеном). Последовательно в одно и то же гнездо икра откладывается несколькими самками. Одна самка может выметать за один раз до 100 икринок. Всего за период нереста одна самка в разные гнезда откладывает до 500 икринок.

        С этих пор он удваивает свое усердие и свою бдительность: нужно ведь охранять и защищать икру от всякого нападения. Теперь всякая приближающаяся колюшка с яростью преследуется и обращается в бегство, будь она мужского или женского пола, так как самки вредят яйцам не меньше, чем самцы; пожалуй, икра еще лакомее как для них, так и для только что вылупившейся малявки. До появления последней самец проявляет свою заботливость еще одним способом. Он улаживает мордой в гнезде случайный или произведенный наблюдателем беспорядок, неподвижно стоит часто около или внутри своего гнезда, трепеща своими грудными плавниками, возобновляет воду внутри гнезда, словно понимая, что яйцам необходим свежий прилив кислорода.
        Наконец яйца начинают созревать, и появляются новые заботы. Нужно подумать, как охранить и уберечь беззащитных вылупившихся рыбешек. В аквариуме Уаррингтона ночью 8 мая одна самка положила икру, а на следующий день самец сердито гнал ее прочь. Последний сторожил гнездо до 18-го числа того же месяца и в этот день вдруг принялся его разрушать, за исключением нескольких основных стебельков. Весь ил и песок, лежавшие на яйцах, были заботливо унесены во рту на одно место около 8 см в поперечнике. Когда Уаррингтон, удивленный таким поведением столь заботливого отца, прибегнул к посредству увеличительного стекла, то заметил только что вылупившихся рыбешек. С этого момента самец неустанно плавал вокруг и поперек расчищенного места. Его бдительность удвоилась: он прогонял всякую другую рыбу, которая только приближалась на известное расстояние. Как только рыбешки окрепли и подросли, они, по-видимому, начали выказывать склонность разбрестись, но отец не желал допускать этого и каждого беглеца ловил ртом и осторожно выплевывал обратно в гнездо. Только впоследствии, когда рыбешка уже проявляла некоторое умение в плавании, их сторож мало-помалу уменьшил свою бдительность, а когда новое поколение стало уже в состоянии кормиться самостоятельно, отец и совсем перестал заботиться о нем.
        Хотя колюшки откладывают всего около 60-80 яиц, т.е. относительно немного, и, несмотря на свое вооружение, терпят и страдают от разных врагов, особенно от очень крупных ленточных глистов, и, по данным Блоха, вероятно, живут не более трех лет, они все-таки размножаются в невероятном количестве*.

* Несмотря на невысокую плодовитость колюшек, их численность в водоемах довольно высока за счет вооруженности колюшек острыми иглами, а также благодаря тому, что самцы колюшек заботливые и внимательные отцы, бесстрашно защищающие свое потомство от любых врагов.

        В Голштинии и Шлезвиге, в Швеции и Англии колюшек ловят в иные годы такими массами, что употребляют их на корм свиньям, курам и уткам, вытапливают из них жир или обращают на удобрение.