МОРЕНГЕЙМ, Артур \(Артемий\) Павлович

(1824- 1907), барон - русский дипломат.

После окончания Московского университета М. в 1845 поступил в департамент внутренних сношений министерства иностранных дел. В 1851 назначен младшим секретарём посольства в Австрии; с 1856- младший советник министерства иностранных дел; с 1858-советник миссии в Пруссии; с 1867 - посланник в Дании, затем посол в Англии (1882-84) и Франции (1884-97).

Наибольший интерес представляет парижский период дипломатической деятельности М., т. к. он связан с возникновением и первыми шагами франко-русского союза. М. был сторонником сближения с Францией. Его профранцузские симпатии проявились уже в 1887, во время франко-германского конфликта. Министр иностранных дел Франции Флуранс, обеспокоенный речью Бисмарка в рейхстаге, посетил М., обратил его внимание на агрессивную позицию Германии и полуофициально выразил желание иметь "моральную поддержку" России. Донося об этом своему правительству, М. присоединился к французским опасениям. Депеша М. вызвала недовольство сторонника сближения с Германией Н. К. Гирса, и он подготовил ответ, в котором предложил русскому послу сухо сообщить французскому правительству, что в Петербурге нет сомнений в миролюбии Бисмарка. Но на стороне М. оказался Александр III. "От Бисмарка всего можно ожидать", - написал царь на донесении М. и на вопрос о "моральной поддержке" приказал дать положительный ответ. Поддержка царя и в этом случае и в дальнейшем укрепила положение М., несмотря на усилия сторонников прогерманского курса - Гирса и Ламздорфа, всячески порочивших М. в глазах Александра III.

Политическая обстановка в Европе делала неизбежным франко-русское сближение (см. Русско-французский союз). С середины 1890 М. развил в Париже энергичную деятельность в пользу этого сближения, причём, чувствуя "высочайшую" поддержку, он не раз выходил за рамки данных ему министерством инструкций.

Франко-русскому договору была придана форма обмена письмами между русским и французским министрами иностранных дел. Гирс считал это достаточным и не спешил заключить военную конвенцию, предложенную Рибо. М. же, превышая свои полномочия, старался внушить Рибо уверенность, что конвенция будет заключена.

Дипломат посредственных способностей, М. был по существу довольно бесцветной фигурой, и только благоприятные обстоятельства и поддержка царя выдвинули его на одно из видных мест в русской дипломатии конца 19 в.