Панславизм

        националистическая идеология и соответствующее ей политическое течение в среде русского дворянства и буржуазии во 2-й половине 19 — начале 20 вв. Идеи П. разделялись отдельными славянскими политическими деятелями различной политической окраски (Л. Штур, позднее — К. Крамарж и др.). Порой термином «П.» обозначали совершенно разные явления: идеи славянской взаимности и культурной общности; проекты федераций и конфедераций славянских народов, выдвигавшиеся отдельными деятелями чешских и польских освободительных движений; планы царской России использовать национальные движения славянских народов в своих целях, и т. п. Неточность и тенденциозность термина «П.», обнаружившиеся с момента его появления, нередко приводили к попыткам делить П. на «литературный» и «политический», а последний на «демократический» и «реакционный», что лишь усиливало путаницу в понимании значения этого термина. Термин « П. « появился раньше обозначаемого им явления и был крайне неопределённым и противоречивым. Введён в политический оборот в конце 1840—41 буржуазно-националистическими кругами Венгрии и Германии, видевшими в славянском национально-освободительном движении угрозу своим шовинистическим устремлениям. Получил распространение накануне Революции 1848—49 как средство для ложных обвинений национальных движений славянских народов в стремлении к образованию «Всеславянской монархии», или «Всемирной Российской империи». Использовался в спекулятивной кампании по поводу так называемой панславистской опасности.

         П. как идеология сложился в России в связи с поражением в Крымской войне 1853—56 (См. Крымская война 1853-56) и под влиянием подавления Польского восстания 1863—64 (См. Польское восстание 1863-64). Националистическая реакция русского дворянства на эти события отразилась во взглядах Н. Я. Данилевского (См. Данилевский), Н. Н. Страхова, А. И. Кошелева (См. Кошелёв) и др. общественных деятелей, ставших объективно идеологами возникавшего П. В основе этой идеологии лежала идеалистическая концепция о культурно-исторических типах народов, одним из которых якобы и являются славянские народы, отличающиеся от «Европы» (то есть от романо-германского типа) и обязанные сохранить свою самобытность. Теоретические посылки о самобытности исторического развития славянства служили основой для политических выводов о необходимости союза всех славянских народов во главе с Россией, но без Польши, которая в силу своей исторической судьбы якобы утратила славянский характер и принадлежит к «Западу». В становлении мировоззрения идеологов П. велика была роль Восточного вопроса, который они рассматривали как конкретное противоборство между «славянством» и «Европой». Они развивали идеи активной поддержки освободительной борьбы южнославянских народов и строили планы захвата Константинополя. Идеология П. не имела стройного и законченного вида, отдельные её выразители выставляли на передний план различные её стороны и нередко противоречили друг другу в своих политических проектах. Как политическое движение П. носил верхушечный характер и захватывал только часть бюрократического (граф Н. П. Игнатьев, князь В. А. Черкасский и др.) и военного кругов (генералы М. Г. Черняев, М. Д. Скобелев, Р. А. Фадеев) и интеллигенции (писатель И. С. Аксаков, учёные-слависты В. И. Ламанский, О. Ф. Миллер). Наибольшее политическое влияние П. имел в 60—70-е гг., особенно в период русско-турецкой войны 1877—78, когда он подталкивал правительство к более активным внешнеполитическим действиям. Но П. как общественное течение встречал и подозрительное отношение со стороны правительства и его идеологов (М. Н. Катков (См. Каток), К. П. Победоносцев), а также подвергался резкой критике представителей либерально-буржуазного и особенно революционно-демократического течений. В конце 19 в. П. переживал кризис и упадок, вырождаясь либо в ультранационализм (К. Н. Леонтьев), либо в теократическое философствование (В. С. Соловьев (См. Соловьёв)). Кризис П. был обусловлен социально-политическим развитием России, уже стоявшей на пороге буржуазно-демократической революции при наличии серьёзных противоречий между буржуазией и самодержавием. Ведущая роль пролетариата в Революции 1905—07 вызвала кризис буржуазной идеологии вообще и П. в частности. Некоторое оживление П. произошло накануне 1-й мировой войны 1914—18, оно было связано с так называемым неославистским движением, возникшим в 1-е десятилетие 20 в. как националистическая реакция буржуазно-помещичьих кругов России и буржуазных слоев др. славянских народов на усиление германской империалистической экспансии на Востоке и Юго-Востоке Европы и деятельность Пангерманского союза. Отдельные элементы П. были использованы русской буржуазией в военной пропаганде в годы 1-й мировой войны. П. потерпел крах и сошёл с исторической арены после победы Октябрьской революции 1917.

         Лит.: Фадеев Р. А., Мнение о Восточном вопросе..., СПБ. 1870; Данилевский Н. Я., Россия и Европа, СПБ, 1871; Аксаков И. С., Славянский вопрос. 1860-1886, М., 1886; Милюков П. Н., Разложение славянофильства. Данилевский, Леонтьев, Вл. Соловьев, М., 1893; Пыпин А. Н., Панславизм в прошлом и настоящем, СПБ, 1913; Никитин С. А., Славянские комитеты в России в 1858—1876 гг., М., 1960; Колейка И., Славянские программы и идеи славянской солидарности в XIX—XX вв., Прага, 1964; Волков В. К., К вопросу о происхождении терминов «пангерманизм» и «панславизм», в кн.: Славяно-германские культурные связи и отношения, М., 1969; Kohn Н., Panslavism, its history and ideology, 2 ed., N. Y., 1960.

         В. К. Волков.