Татьба

в древнем русском праве означала преступное похищение чего-либо или насильственное отнятие, не переходящее в разбой. Главным образом это выражение употреблялось тогда, когда речь шла о корыстном похищении имущества, но существенным признаком Т. было не нарушение имущественных прав, а корыстный мотив, руководивший деятелем, почему прежние узаконения говорят и о головной Т. Само по себе слово Т. не означало еще сознательного образа действий: название "тать" могло относиться и к неодушевленным предметам (напр. пуд—тать, т. е. неверный разновес); но когда речь шла о Т. как о преступлении, то заведомость и умышленность предполагались необходимо уже ввиду момента корысти как существенного признака Т. До уложения царя Алексея Михайловича Т. была единственным термином для обозначения тайного похищения движимости и насильственного ее отнятия, не переходящего в разбой; уложение 1648 г. вводит также выражение "украдет", "крадет", но эти последние слова оно знает как описательные, как определения, Т. же по-прежнему остается единственным термином. Воинские артикулы заменили слово Т. словом воровство, описывая означенное им действие словами "украдет", "покрадет"; но практика общих судов следовала терминологии уложения и для обозначения кражи в техническом смысле употребляла выражение Т.: выражение "кража" скорее относилось к способу действия (украдкой), чем к особому виду преступления. Лишь указом 1781 г. выражение Т. как техническое окончательно было вытеснено и заменено выражением воровство-кража (XVI, 485). Ср. И. Фойницкий, "Мошенничество по русскому праву" (СПб., 1871).