Страбон греческий географ

(Στράβων) — знаменитый греческий географ времен Августа и первых годов правления Тиберия, родом из Амасеи, резиденции понтийских царей, происходит из богатого и знатного дома, жил около 80 лет. "Географии" (Γεογραφικά) С., дошедшая до нас почти целиком, — единственное сочинение, дающее нам понятие о том, чем была географическая наука в то время, а равно знакомящее нас и с предшествующей историей науки, и с различными в ней направлениями. Грамматик пергамской школы и автор географических трудов Тираннион был наиболее ранним учителем и вдохновителем С. Пергамская школа, подобно александрийской, усердно занималась толкованием Гомеровских поэм; объяснения географических имен в этих поэмах составляли древнейшую греческую географию. Учился С. также у последователя Аристарховской, т. е. александрийской, школы Аристофана и через него, должно быть, впервые познакомился с знаменитейшим александрийским географом Эратосфеном и с его взглядом на Гомера как на поэта, имевшего дело исключительно с материалом вымышленным. Учителем С. был и перипатетик Ксенарх; дело в том, что последователи Аристотеля также интересовались географией и наследовали от своего учителя некоторые общие положения по этому предмету. Наибольшее влияние на С. имели стоики с их реально-этическим пониманием Гомеровских поэм. В этом отношении ближайшим образцом для С. служил Полибий (см.). Сочинение Полибия С. продолжал в обширном историческом труде "Исторические записки", состоявшем из 43 книг: события римской истории, начиная с разрушения Карфагена (146 до Р. Х.) и кончая, вероятно, битвой при Акциуме (31 до Р. Х.), составляли предмет этого сочинения, до нас не дошедшего, но упоминаемого Страбоном в его "Географии". Страбон вошел в славу не скоро; зато более поздняя древность высоко чтила его как географа по преимуществу, и плоскошарие С. с небольшими только переменами по краям удерживалось до V в. нашей эры. Все 1 7 книг "Географии" С. сохранились почти целиком, в большом числе списков, сильно попорченных и не восходящих дальше конца Х ст. Лучший из списков (Parisinus n° 1397 А) содержит только первые 9 книг; все 17 книг, но с большим числом пробелов, особенно в VI I кн., содержит Parisinus n° 1393; незначительные восполнения пробелов дает недавно открытый Коццою пергаментный список, о котором см. предисловие О. Мищенко к переводу С. С судьбою Страбоновского текста и с относительным достоинством его списков знакомит критическое издание Крамера. Кроме полного текста, сохранились так назыв. сокращения или извлечения, сделанные с конца Х в. и часто служащие к восполнению пробелов. Благодаря этим сокращениям значительно восполнена утерянная часть VII кн., посвященная Македонии и Фракии. Из 17 книг "Географии" две первые составляют введение и содержат в себе, большей частью в виде полемики с предшественниками, изложение руководящих понятий С. о землеописании как философской науке, о пользе географических познаний для всякого образованного человека, особенно для полководца и правителя; большое место занимает критика Эратосфена и защита против него Гомера, как величайшего из писателей и в отношении географии, а также защита Эратосфена против Гиппарха по вопросу о перемене водной и сухой поверхности земли; здесь же даются поправки к Эратосфену в определениях объема земли, длины и ширины еe, деления еe на три части и т. п., критика учения Посейдония и Полибия о поясах земли и т. п. Конец введения посвящен изложению собственных взглядов С. на предмет землеописания, на необходимость для географа предварительного знакомства с физикой и математикой и т. д. Собственно описательная география начинается с III книги, причем восемь книг (III — X) заняты Европой, шесть книг — Азией (XI — XV I), последняя (XVII) — Африкой. В описании Европы, начинающемся с Иберийского полуо-ва, автор всего дольше останавливается на Элладе и прилегающих о-вах, посвящая им три книги (VIII, IX и X); описание Эллады начинается с Пелопоннеса, кончается Этолией, Акарнанией и о-вами. Большим вниманием С. пользуется также Италия, с близлежащими о-вами (кн. V — VI). В III кн. говорится об Иберии, в IV о Галлии, в VII о германах, кимбрах, скифах, савроматах, гетах, даках, о народах по сю сторону Дуная, иллирийцах, паннонцах и др., наконец, о Македонии и Фракии. В Азии по сю сторону Тавра Троада, Пергам и Лидия описаны с наибольшей обстоятельностью. К Азии по ту сторону Тавра отнесены Индия, Персия, Ассирия, Вавилония, Месопотамия, Сирия, Финикия с Палестиной, Аравия. Восточную окраину обитаемой земли составляет Индия, западную — Иберия. Серы (китайцы) называются народом Индии; географ упоминает об их долголетии и, со слов Неарха, об их хлопчатобумажных тканях. Более точные сведения о Серике дает впервые Птолемей, столетие спустя после С. Огромную начитанность не только в географической и исторической литературе, но и в поэзии и философии, Страбон восполнил путешествиями, обнимавшими Малую Азию, Элладу, Испанию, Египет; подолгу он оставался в Афинах, в Риме и в Александрии. Однако С. гораздо больше литературно образованный повествователь и критик, нежели наблюдатель окружающего и ученый исследователь. Главными источниками служили ему Эратосфен, Артемидор, Аполлодор из Афин, особенно в известиях о Греции, Полибий и Посейдоний — в описании Иберии, Кельтики, Италии, Антиох — в известиях о Сицилии и Нижней Италии, Феофан, историк походов Помпея на восток; из Мегасфена, Неарха, Онесикрата С. выписывал целые страницы об Индии и соседних к ней землях. Гораздо меньше пользовался С. римскими писателями, но Галлию он описывает по Ю. Цезарю; описания походов Августа, записки Агриппы служили ему источником для многих измерений и для известий об альпийских народах. Через этих писателей ему были известны многие другие. Из древних авторов наибольшим его уважением пользуется Гомер, которого он вместе с Аполлодором и стоиками считал величайшим, всеобъемлющим, точным мыслителем и географом, творцом географии: нужно только уменье открывать действительную основу под поэтическим вымыслом. С. с ожесточением нападает на Эратосфена за низведение Гомера на уровень поэта-баснописца; тем же способом и другие мифы и легенды С. превращает в действительную историю и географию, примыкая в этом отношении к Полибию. С. разделяет и утилитарный взгляд Полибия на географию, как науку полезную для всякого, особенно для правителей и военачальников — взгляд, господствовавший в римском обществе и определявший для географа и подбор материала, пригодного прежде всего для практических целей, и самый предмет землеописания — известную и вместе обитаемую часть земли (oecumene) с находящимися на ней народами, с их учреждениями и достопримечательностями, с их нравами, отношениями к соседям, с их историей, переселениями и т. п. Учение о форме и положении земного шара, о величине его и состоянии он предоставляет физике, астрономии и геометрии; не должны занимать географа ни неизвестные или необитаемые части земли, ни вопрос об океане, омывающем кругом землю. Надежные показания путешественников и моряков относительно расстояний между местностями имеют больше значения, нежели определения математические или астрономические (1, 8, 9, 10, 11, 12; II, 71, 112, 117, 118). И все-таки С., воспитанный на греческой науке, уклонился от того исключительно утилитарного направления, какое сообщили географии Полибий и еще больше Артемидор. В построении географической карты, в которой не только размещается бытовой и исторический материал, но которая обнимает весь земной шар, С. остается верньм последователем Эратосфена и противником Полибия. Шаровидность земли он доказывает теми самыми данными и соображениями, какие и теперь содержатся в элементарных руководствах. Земля представляется разделенною экватором и меридианом на 4 сегмента, из которых два лежат к С от экватора и два к Ю; только в одном из северных сегментов содержится та часть земли, которую знают греки и римляне; часть этого сегмента и три остальные были неизвестны; за пределами известных земель находятся не моря только, но и пространства суши и притом населенные людьми. Обитаемая земля имеет вид огромного о-ва, омываемого наружным океаном, и делится на пять или шесть поясов, из которых жаркий пояс С. ошибочно считал необитаемым вопреки уверению Эратосфена, Полибия и географов родосской школы. Длину обитаемой земли в направлении с З на В, от крайней оконечности Иберии до восточной окраины Индии, С. определяет в 70000 стадий (4750 географич. миль), а ширину — в 30000 (750 географич. миль), считая от параллели южной оконечности обитаемой земли (Ajan), что над Мероэ, до параллели Иерны (нын. Ирландия): в обитаемость более северного пункта, Фулы (Тулэ), С. не верит. О естественной производительности описываемых земель С. не говорит с той обстоятельностью, которую считали необходимой Аристотель и Феофраст. Вообще описание земель у С. далеко не равномерно; внимание его нередко останавливается на предметах маловажных или анекдотических, но для тогдашнего читателя занимательных. В нападках на предшественников он нередко переступает меру спокойной и основательной критики, бывает придирчив и мелочен в полемике, напр. с Гиппархом или Посейдонием. Бесспорным достоинством "Географии" С. остается чрезвычайное разнообразие и обилие сведений об известных в то время странах и народах. Для русской науки имеют значение показания его о европейской и азиатской Скифии, о Кавказе и закаспийских землях. Изложение его просто и ясно в описательной части, но не в двух первых книгах. Издания С. — Kramer (Б., 1844), С. M ü ller, с 15 картами (П., 1858); весьма важен нем. перевод Groskurd'a с введением и двумя обширными указателями (Б., 1831 — 34). См. еще Dubois, "Examen de la g é ographie de S." (Пар., 1891); Berger, "Geschichte d. wissenschaftl. Erdkunde d. Griechen" (4-te отд., Л., 1893). "География" С., перев. на русск. яз., Ф. Мищенко (М., 1879).

Ф. Мищенко.