Крестцы перекрестки

(перекрестки, распутия — διεξόδοι, συνόδοι, нем. Kreuzweg, испан. encruziada, среднев. латин. crucichium) — места перекрещивания путей; в жизни народной имеют с давних пор важное религиозное и юридическое значение. В Риме на распутьях ставились изображения Меркурия, Януса и Дианы; здесь же совершались празднества в честь Ларов, с принесением в жертву маковых и чесночных головок. У большинства древних народов, особенно в городах, на К. происходили народные сборища. В средние века на перекрестках совершались купчие и дарственные акты. Чехи представляли там в личинах тени усопших, для их успокоения. В Польше и Литве на К. обыкновенно хоронили ведьм, самоубийц и душегубцев, ставя над могилами кресты, отчего и место называлось krzyźowa droga. По русским сказаниям, богатырь завещает хоронить себя между трех дорог. Древнерусские К. служили местом разных суеверных обрядов, волхвований и чародейств. По народному поверью, от встречи ветров с четырех сторон бывает чума и всякие болезни, для избавления от которых путник должен осенять себя крестным знамением и "творить Иисусову молитву". В Костромской губ. до сих пор для избавления от лихорадки ставят на К. горшок с пирожками и поясом больного. На святках и теперь К. служат местом "гаданий и слушаний". С древних времен на Руси на перекрестках ставили кресты и даже часовни с изображением св. Параскевы Пятницы, от которой часовни назывались Пятницами. Этим иногда увековечивались достопамятные события. В самой Москве немало на К. часовен. На К. Никольском, Ильинском и Варварском в Китае-городе в торговые дни кликали бирючи, объявлялись царские указы, свозились тела безродных преступников для сбора на их погребение, сбирались нищие и калеки, производилась торговля лубочными изделиями, лекарствами, а до 1729 г. — и серебром. Никольский К., часто встречающийся в юридических актах XVII в., имел преимущественно судебно-религиозное значение, Ильинский — торговое, а также с 1685 г. был местом торговой казни; на Варварском было сходбище знахарей и лекарок. Крестцом называлась также тиунская пошлина, взимавшаяся в тиунскую поповскую избу с священнослужителей, сбиравшихся на К. (преимущественно на Ильинском) для найма к московским священникам "по многим церквам обедни служити". О злоупотреблениях таким К. подробно говорит грамота патриарху Иову 1604 г. Духовная власть часто ополчалась против этого обычая, но безуспешно. В Стоглаве читаем: "искони вечная тиунская пошлина ведется, глаголемая крестцом, не вем како уставися, кроме священных правил". Ср. "Описание Москвы" Снегирева, т. I, и его же ст. в "Московских Ведомостях" (1852 г., № 145).

В. Р.