Кельсиев Василий Иванович

(1835-72) — писатель. Воспитывался, как пансионер Российско-американской компании, в коммерческом училище, затем два года слушал лекции на восточном факультеге СПб. унив. В 1857 г. отправился на службу компании, но бежал в Плимуте с корабля и явился в Лондон, к Герцену. Последний принял юношу очень ласково, хотя находил его взгляды крайне неуравновешенными, а поступки — случайными. Еще благосклоннее отнесся к К. Огарев: с его помощью К. начал издавать при "Колоколе" особый листок — "Общее вече" — посвященный вопросам раскола. Кроме того, К. издал в Лондоне "Сборник правительственных сведений о раскольниках" (4 кн., 1861-62), "Собрание постановлений по части раскола" (2 кн., 1863) и, сблизившись с одним ученым евреем, перевел с еврейского текста Библию (изд. 1866 г., под псевдонимом Вадим). В 1862 г. к К. явился его брат, Иван, бывший студент СПб. университета, бежавший из Верхотурья, куда был сослан за беспорядки 1861 г. Смотря на раскол как на явление исключительно политическое, а не религиозное, К. думал создать на почве раскольнического неудовольствия прочную революционную организацию, для чего тайком ездил в Москву, чтоб заручиться помощью влиятельных старообрядцев, но, разочаровавшись в них, решил предпринять вместе с братом и Садыком-пашою (Чайковским) попытку устройства революционного агентства в самом центре некрасовцев — в Тульче. Здесь К. и Чайковский пробыли с 1862 до 1865 г. Они агитировали между некрасовцами, склоняли их идти на помощь повстанцам Подолии и Волыни и выслать эмиссаров для возмущения во имя старой веры казачества Дона, Терека и Урала, уговаривали архиеп. Аркадия завести типографию для печатания революционных воззваний к старообрядцам, сами завели русскую типографию; но все их усилия остались безуспешными. Дело окончилось тем, что старообрядческий митроп. Кирилл Белокриницкий запретил своей пастве иметь с К. какие бы то ни было сношения. Разочарования и смерть брата привели К. к тому, что он стал склоняться к славянофильству, переехал в Вену и с 1866 г. начал посылать в "Голос" и "Отеч. записки" (старой редакции) этнографические статьи за подписью Иванов-Желудков. Наконец весной 1867 г. К. сам явился в скулянскую таможню и передал свою судьбу в руки правительства. По его собственным словам, он еще накануне был далек от этого шага и почувствовал неудержимую тоску по родине лишь тогда, когда увидел на австрийской границе, как отмывали грязь с отправляемой в Россию брички. Как бы то ни было, он ожидал суровой кары и, давая показания, написал автобиографию, где не щадил себя, но тщательно опускал все то, что могло скомпрометировать других. К нему отнеслись, однако, очень милостиво: он был прощен, получил право жить в СПб., печатать и подписывать свои работы и даже, если желает, поступить на государственную службу. В литературных кружках изданные им книги "Пережитое и передуманное. Воспоминания" (СПб., 1868) и "Галичина и Молдавия: Путевые письма" (СПб., 1868) были встречены холодно. До самой смерти К. жил в СПб. и работал в журналах охранительного лагеря. Более крупные статьи его за это время "Эмигрант Абихт" ("Русск. вестн.", 1869, I), "Из рассказов об эмигрантах" ("Заря", 1869, III), "Святорусские двоеверы" (ib., X-XI). К бывшим товарищам своим по эмиграции, как и к расколу, он относится беспристрастно и объективно. Отдельно изданы исторические повести: "Москва и Тверь" (СПб., 1872) и "При Петре" (то же). — Жена его, Зинаида Алексеевна, урожденная Вердеревская (род. в 1834 г.) — сотрудница "Отеч. записок" (1867), "Нивы", "Зари" и "Всемирн. труда". В последнем (1868) помещены более крупные ее статьи: "Кандиотское восстание" и "Морочилы и морочимые" (по поводу опытов бр. Давенпортов).

В. К.