Калмыков Петр Давыдович

(1808-1860) — выдающийся профессор права; учился в СПб. третьей гимназии и СПб. унив., где изучал классическую филологию, но избрав по приглашению Сперанского предметом своих занятий юридич. науки, вместе с Неволиным, Редкиным, Н. Крыловым и др. послан был в 1828 г. для приготовления к профессуре сначала в Дерпт, затем за границу, где слушал Гегеля, Ганса, Савиньи и Эйхгорна. По возвращении в Россию защитил тезисы на степень доктора права и в 1835 г. назначен был в СПб. унив. профессором по кафедре энциклопедии законоведения и русск. государственного права. Кроме того, К. с 1838 г. преподавал уголовное право в училище правоведения и с 1850 г. историю русск. права в Александровском лицее; с 1840 по 1849 г. был и директором Первой СПб. гимназии, с 1855 г. — деканом юридического факультета. Свою профессорскую деятельность К. начал в такую эпоху, когда наука права в России еще не существовала. Его лекции по энциклопедии права, проникнутые строго философским характером, были своего рода откровением и побудили даже сенаторов пригласить К. прочесть им приватный курс. Преподавание русск. государственного права возложено было на К. только вследствие соединения этого предмета с энциклопедией законоведения в одной кафедре; разработка его была для К. делом второстепенным, тем не менее, и здесь он сделал немало и собрал много материалов, в особенности по внешней истории русск. права, которую он в последние годы своей деятельности преподавал и в университете. Любимым предметом для К. было уголовное право. Его курс уголовного права при полноте содержания, ясности и сжатости изложения представлял собою самостоятельно продуманный и систематический анализ как теоретических начал уголовного права, так и русск. уголовного законодательства. К. принадлежал к той фракции криминалистов-гегельянцев, которые старались смягчить суровые выводы своего учителя началом целесообразности. Всего драгоценнее в его лекциях было теплое чувство человечности и глубокое уважение к началу законности. "Всегда серьезный, почти мрачный, — пишет о К. один из его бывших слушателей ("Русск. старина", 1886 г., № 4), — он поражал нас сдержанно-страстным отношением к своему предмету, выражавшимся во всем — в голосе, в тоне, в образной речи, в пафосе, с которым он говорил об уважаемых им ученых или восставал против несимпатичных ему форм уголовной кары, например против смертной казни, против телесного наказания и наложения клейм (что в тогдашнее время было не совсем безопасно для профессора). Он, очевидно, хотел передать слушателям не только свои сведения, но и свое настроение". Напечатать он успел немногое. В своей речи "О символизме права вообще и русск. в особенности" (СПб., 1839) К. доказывал, что наука права есть наука опытная не только в положительной своей части, но и в философской, так как основные ее начала открываются путем исторических изысканий. Статья К. "О литературной собственности вообще и в особенности об истории прав сочинителей в России" ("Ж. М. Н. Пр.", 1851 г., №№ 10, 11 и отд.) составляет начало большого, не довершенного труда, интересное по богатству библиографических указаний и для историка литературы. Ему принадлежит еще "Воспоминание о К. Фр. Эйхгорне" ("Ж. М. Н. Пр.", 1855, № 5). Уже после смерти К. А. Любавский изд., по лекциям, его "Учебник уголовного права" (СПб., 1866).