Кавказские войны

Сношения России с народами, обитавшими по обе стороны Кавказского хребта, начались с давних времен. После разделения Грузии на несколько отдельных царств и княжеств (см. Грузия) слабейшие из владельцев нередко прибегали к русскому правительству с просьбами о покровительстве. Вступление, в 1561 г., царя Иоанна Грозного в брак с кабардинской кнж. Марией Темрюковной подало повод к сближению России с кавказско-горскими народами. В 1582 г. жители окрестностей Бештау, стесненные набегами татар, отдались под покровительство русского царя. Кахетинский царь Александр II, утесняемый нападениями Шамхала Тарковского, отправил в 3586 г. посольство к царю Феодору, изъявляя готовность вступить в русское подданство. Карталинский царь Георгий Симонович тоже присягнул на верноподданство России, которая, однако, не в состоянии была тогда оказать существенной помощи своим закавказским единоверцам. и ограничивалась ходатайством за них перед персидским шахом. В эпоху смутного времени на Руси сношения с Закавказьем надолго прекратились. Неоднократные просьбы о помощи, с которыми тамошние владельцы обращались к царям Михаилу и Алексею, не могли быть исполнены Россией. Со времен Петра I влияние наше на дела Кавказского края становится более определенным и постоянным, хотя Прикаспийские области, покоренные Петром, скоро были вновь уступлены Персии. Границей обеих держав остался сев.-вост. рукав Терека, так называемый старый Терек. При Анне Иоанновне положено начало Кавказской линии (см.). Трактатом 1739 г., заключенным с Портой, кабардинцы признаны независимыми и должны были служить "барьером между обеих держав"; а затем быстро распространившееся между горцами магометанское учение совершенно отдалило последних от русского влияния. С началом первой, при Екатерине II, войны против Турции, Россия поддерживала непрерывные сношения с Грузией; царь Ираклий II даже помогал нашим войскам, которые, под начальством гр. Тотлебена, перешли Кавказский хребет и через Грузию проникли в Имеретию. По договору, заключенному в Георгиевске, 24 июля 1783 г., царь Ираклий II был принят под покровительство России; в Грузии положено было содержать 2 русские батальона, с 4 орудиями. Столь слабым силам невозможно было, однако, охранять страну от беспрерывно повторявшихся набегов лезгин — а грузинские ополчения бездействовали. Только осенью 1784 г. решено было предпринять экспедицию к с. Джары и Белоканы, для наказания хищников, которые и были настигнуты 14 октября, близ урочища Муганлу, и, потерпев поражение, бежали за р. Алазань. Победа эта не принесла существенных плодов; вторжения лезгин продолжались, по всему Закавказью разъезжали турецкие эмиссары, стараясь возбудить мусульманское население против русских и грузин. Когда в 1785 г. Грузии стал угрожать Омар, хан аварский, Ираклий обратился к командовавшему К. линией ген. Потемкину с просьбою о присылке новых подкреплений в Грузию; просьба эта не могла быть уважена, так как русские войска были в это время заняты усмирением волнений, произведенных на сев. склоне К. хребта появившимся в Чечне проповедником священной войны, Мансуром. Высланный против него довольно сильный отряд под начальством полковника Пиери был окружен чеченцами в засунженских лесах и почти истреблен, при чем убит был и сам Пиери. Это возвысило авторитет Мансура среди горцев; волнение перешло из Чечни в Кабарду и на Кубань. Хотя нападение Мансура на Кизляр не удалось и вскоре за тем он был разбит в Мал. Кабарде отрядом полковника Нагеля, но войска наши на К. линии продолжали оставаться в напряженном состоянии. Между тем, Омар, с дагестанскими полчищами, вторгнулся в Грузию и опустошал ее совершенно безнаказанно; с другой стороны производили на нее набеги ахалцихские турки. Грузинские войска, представлявшие не более как толпу плохо вооруженных крестьян, оказались вполне несостоятельными, начальствовавший русскими батальонами полковник Вурнашев был стесняем в своих действиях Ираклием и его приближенными. В 1787 г., ввиду готовившегося разрыва между Россией и Турцией, находившиеся в Закавказье войска наши были отозваны на линию, для защиты которой возведен был на побережье Кубани ряд укреплений и образовано 2 корпуса: кубанский егерский, под начальством ген.-аншефа Текелли, и К., под начальством ген.-поручика II. Потемкина. Кроме того учреждено было поселенное или земское войско, из осетин, ингушей и кабардинцев. Ген. Потемкин, а потом ген. Текелли предпринимали удачные экспедиции за Кубань, но положение дел на линии существенно не изменилось, и хищнические партии беспрерывно производили разбои. Сообщения наши с Закавказьем почти прекратились: Владикавказ и прочие укрепленные пункты на пути в Грузию были, в 1788 г., нами оставлены. Поход Текелли на Анапы (1789 г.) не увенчался успехом. В 1790 г. турки, вместе с горцами, двинулись в Кабарду, но были разбиты ген. Германом. В июне 1791 г. ген.-аншеф Гудович взял Анапу, причем был захвачен в плен и лжепророк Шейх-Мансур. По условиям заключенного в том же году Ясского мира Анапа была возвращена туркам. С окончанием Турецкой войны приступлено было к усилению К. линии новыми укреплениями и к водворению новых казачьих станиц, причем побережья Терека и верхней Кубани заселялись преимущественно донцами, а правый берег Кубани, от Усть-Лабинской крепости до берегов морей Азовского и Черного, назначен для заселения черноморским казакам. Грузия находилась в это время к самом плачевном состоянии. Пользуясь этим, Ага-Магомет-хан персидский, во второй половине 1795 г., вторгнулся в Грузию и 11 сентября взял и разорил Тифлис, откуда царь, с горстью приближенных, бежал в горы. Россия не могла отнестись к этому равнодушно, тем более, что владетели соседних с Персией областей всегда склонялись на сторону более сильного. В конце 1795 г. наши войска вступили в Грузию и Дагестан. Дагестанские владетели заявили свою покорность, кроме дербентского хана Шейх-али, который заперся в своей крепости. 10 мая 1796 г. взята была, после упорной защиты, креп. Дербент, а в июне занят без сопротивления г. Баку. Командовавший войсками гр. Валериан Зубов, был назначен, вместо Гудовича, главным начальником К. края; но деятельности его там (см. Персидские войны) скоро положен был конец смертью императрицы Екатерины. Павел I приказал Зубову приостановить военные действия; вслед за тем командиром кавказского корпуса был вновь назначен Гудович, а войскам нашим, бывшим в Закавказье повелено возвратиться оттуда: разрешено было лишь на время оставить в Тифлисе 2 батальона, вследствие усиленных просьб Ираклия. В 1798 г. на грузинский престол вступил Георгий XII, который неотступно просил императора Павла принять Грузию под свое покровительство и оказать ей вооруженную помощь. Вследствие этого, и ввиду явно враждебных. намерений Персии, русские войска в Грузии были значительно усилены. Когда в 1800 г. вторгнулся в Грузию Омар, хан аварский, ген. Лазарев, с русским отрядом (около 2 тыс.) и с частью грузинского ополчения (крайне плохо вооруженного), разбил его, 7 ноября, на берегах р. Йоры (см.). 22 декабря 1800 г. подписан в Петербурге манифест о присоединении Грузии к России; вслед за тем умер царь Георгий. В начале царствования Александра I в Грузии введено было русское управление; главнокомандующим назначен был ген. Кнорринг, а гражданским правителем Грузии — Коваленский. Ни тот, ни другой не были хорошо знакомы с нравами, обычаями и взглядами народа, а прибывшие с ними чиновники позволяли себе разные злоупотребления. Все это, в соединении с происками партии недовольных вступлением Грузии в русское подданство, повело к тому, что волнения в стране не прекращались, а границы ее по-прежнему подвергались набегам соседних хищных народов. В конце 1802 г. Кнорринг и Коваленский были отозваны, и главнокомандующим на Кавказе назначен ген.-лейт. кн. Цицианов, хорошо знакомый с краем. Он удалил в Россию большую часть членов бывшего грузинского царского дома, справедливо считая их главными виновниками смут и беспорядков. С ханами и владельцами татарских и горских областей он заговорил тоном грозным и повелительным. Жители Джаро-Белоканской области, не прекращавшие своих хищничеств, были наказаны отрядом ген. Гулякова, и самая область присоединена к Грузии. В 1803 г. Мингрелия, а в 1804 г. Имеретия и Гурия вступили в русское подданство; в 1803 г. покорены крепость Ганжа (см. Елизаветполь) и все Ганжинское ханство. Попытка перс. владетеля Баба-хана вторгнуться в Грузию окончилась совершенным поражением его войск около Эчмиадзина (июнь 1804 г.). В том же году приняло русское подданство ханство Ширванское, а в 1805 г. — ханства Карабагское и Шекинское, Джехан-Гир-хан шагахский и Будаг-султан шурагельский. Баба-хан снова открыл наступательные действия, но при одной вести о приближении Цицианова бежал за Аракс (см. Персидские войны). 8 февраля 1805 г. князь Цицианов, подошедший с отрядом к г. Баку, был изменнически убит тамошним ханом. На его место назначен был опять граф Гудович, хорошо знакомый с положением дел на кавказской линии, но не в Закавказье. Недавно покорившиеся владетели разных татарских областей, перестав чувствовать над собой твердую руку Цицианова, опять стали явно нам неприязненны. Хотя действия против них, вообще, были успешны (взяты были Дербент, Баку, Нуха), но положение дел усложнялось вторжениями персиян и последовавшим в 1806 г. разрывом с Турцией. Ввиду войны с Наполеоном, все боевые силы стягивались к зап. границам империи; кавказские войска оставались без укомплектования. При новом главнокомандующем, ген. Тормасове (с 1809 г.), потребовалось вмешательство во внутренние дела Абхазии, где из рассорившихся между собой членов владетельного дома одни обращались за помощью к России, а другие — к Турции; при этом были взяты крепости Поти и Сухум. Приходилось также усмирять восстания в Имеретии и Осетии. Преемниками Тормасова были ген. маркиз Паудуччи и Ртищев; при последнем, благодаря победе ген. Котляревского под Асландузом и взятию Ленкорани, был заключен с Персией гюлистанский мир (1813; см. соотв. статью). Вспыхнувшее осенью 1812 г. новое восстание в Кахетии, возбужденное беглым грузинским царевичем Александром, было успешно подавлено. Так как в этом возмущении приняли деятельное участие хевсуры и кистины (горные чеченцы), то Ртищев решился наказать эти племена и в мае 1813 г. предпринял экспедицию в малоизвестную нам Хевсурию. Войска, посланные туда под начальством ген.-майора Симоновича, несмотря на неимоверные естественные препятствия и упорную оборону горцев, достигли главного хевсурского аула Шатиль (в верховьях Аргуни), овладели им и разорили все лежавшие на их пути неприятельские селения. Предпринятые нами около того же времени набеги в Чечню не были одобрены имп. Александром I, который повелел ген. Ртищеву стараться водворять спокойствие на К. линии дружелюбием и снисходительностью. Новый (с 1816 г.) начальник всех войск в Грузии и на К. линии, А. П. Ермолов, убедил, однако, государя в необходимости смирять горцев исключительно силою оружия. Решено было вести покорение горских народов постепенно, но настоятельно, занимая лишь те места, которые можно было удержать за собой и не идя далее, пока не укреплено приобретенное. Деятельность свою на линии Ермолов, в 1818 г., начал с Чечни, усилив находившийся на Сунже редут Назрановский и заложив на низовье этой реки крепость Грозную. Мера эта заставила присмиреть живших между Сунжей и Тереком чеченцев, которые называли себя мирными, но всегда содействовали своим единоплеменникам при их набегах на линию. В Дагестане усмирены были горцы, угрожавшие покорному нам Шамхалу Тарковскому; для удержания их в покорности построена была (1819) крепость Внезапная. Покушение против нее, предпринятое аварским ханом, кончилось полной неудачей. В Чечне русские отряды истребляли хищнические аулы и заставляли противников наших уходить все далее и далее от Сунжи; через дремучий лес была вырублена просека до аула Герменчука, служившего одним из главных разбойничьих притонов. В 1820 г. черноморское казачье войско было причислено к составу отдельного грузинского корпуса, переименованного в отдельный кавказский. В 1821 г. построена крепость Бурная, при чем разбиты были скопища аварского хана Ахмета, пытавшегося мешать нашим работам. На правом фланге линии закубанские черкесы, подстрекаемые турками, сильнее прежнего стали тревожить наши границы; но огромная шайка их, вторгнувшаяся в октябре в землю Черноморского войска, потерпела жестокое поражение. В Абхазии кн. Горчаков разбил мятежные толпы около мыса Кодор и ввел во владение страною кн. Дмитрия Шервашидзе. В 1822 г., для полного усмирения кабардинцев, устроен ряд укреплений у подошвы Черных гор, от Владикавказа до верховьев Кубани. В 1823 и 1824 гг. действия наши направлены были против закубанских горцев, которые не прекращали своих набегов. В 1824 г. вынуждены были покориться абхазцы, восставшие против преемника кн. Дмитрия Шервашидзе, кн. Михаила. В Дагестане, в 20-х годах, стало распространяться новое магометанское учение, мюридизм (см.), создавшее нам впоследствии массу затруднений и опасностей. Ермолов, посетив в 1824 г. Кубу, приказал Асланхану казикумухскому прекратить волнения, возбужденные последователями нового учения, но, отвлеченный другими делами, не мог следить за исполнением этого приказания, вследствие чего главные проповедники мюридизма, Мулла-Магомет, а потом Кази-Мулла, продолжали разжигать умы горцев в Дагестане и Чечне и возвещать близость газавата, т. е. священной войны против неверных. В 1825 г. произошло общее восстание Чечни, во время которого горцы успели овладеть постом Амир-Аджи-Юрт (8 июля) и пытались взять укрепление Герзель-аул, вырученное отрядом ген.-лейт. Лисаневича (15 июля). На другой день Лисаневич и бывший при нем ген. Греков были изменнически убиты одним чеченским фанатиком. Прибережья Кубани с самого начала 1825 г. стали опять подвергаться набегам крупных партий шапсугов и абадзехов; заволновались также кабардинцы. В 1826 г. совершен был ряд экспедиций в Чечню, с вырубкою просек в дремучих лесах, проложением новых дорог и наказанием непокорных аулов. Этим и закончилась деятельность Ермолова, в 1827 г. оставившего Кавказ. Ермоловский период (1816—27) справедливо считается одним из славнейших в истории К. войн. Результатами его были: на северной стороне К. хребта — упрочение нашей власти в Кабарде и Кумыкских землях; покорение многих обществ, обитавших на предгорьях и равнинах против лев. фланга линии; впервые осуществлена мысль о необходимости постепенных, систематических действий в стране, похожей, по верному замечанию сподвижника Ермолова, ген. Вельяминова, на громадную естественную крепость, где приходилось овладевать последовательно каждым редутом и, только утвердившись в нем надежно, вести подступы далее. В Дагестане русская власть поддерживалась покорностью тамошних владетелей, боявшихся и вместе уважавших Ермолова. В Закавказье Ермолов старался об упрочении русской власти преимущественно, административными мерами и, главное, об уничтожении влияния Персии. Новый главнокомандующий кавказским корпусом, ген.-адъют. Паскевич, на первых порах был занят войнами с Персией и Турцией. Успехи, одержанные им в этих войнах, способствовали поддержанию наружного спокойствия в стране; но мюридизм все более и более распространялся, и Кази-Мулла стремился соединить разрозненные дотоле племена вост. Кавказа в одну враждебную нам массу. Только Авария не поддавалась его власти, и попытка его (в 1830 г.) овладеть Хунзахом кончилась поражением. После этого влияние Кази-Муллы сильно пошатнулось, а и прибытие новых войск, посланных на Кавказ после заключения мира с Турцией, понудила его бежать из своей резиденции, дагестанского аула Гимры, к белоканским лезгинам. В апреле 1831 г. граф Паскевич-Эриванский отозван был для командования армией в Польше; на его место, временно назначены командующими войсками: в Закавказье — ген. Панкратьев, на линии — ген. Вельяминов. Кази-Мулла перенесо свою деятельность в шамхальские владения, где, избрав местопребыванием малодоступное урочище Чумкесент (в 13 в. к 10 от Темир-хан-Шуры), стал сзывать всех горцев на борьбу с неверными. Попытки его взять крепости Бурную и Внезапную не удались; но не увенчалось успехом и движение генерала Емануэля в ауховские леса. Последняя неудача, сильно преувеличенная горскими вестовщиками, умножила число приверженцев Кази-Муллы, особенно в среднем Дагестане, так что он разграбил Кизляр и покушался, но неудачно, овладеть Дербентом. Атакованный, 1 декабря, полк. Миклашевским, он должен был оставить Чумкесент и ушел в Гямры. Новый начальник кавказского корпуса, барон Розен, 17 октября 1832 г. взял Гимры; Кази-Мулла погиб во время боя. Преемником его явился Гамзат-бек (см.), который в 1834 г. вторгнулся в Аварию, изменнически овладел Хунзахом, истребил почти всю ханскую семью и помышлял уже о покорении всего Дагестана, но погиб от руки убийцы. Вскоре после его смерти, 18 октября 1834 г., главный притон мюридов, аул Гоцатль (см. соотв. статью), был взят и разорен отрядом. полк. Клюки-фон Клугенау. На черноморском прибрежье, где горцы имели много удобных пунктов для сообщений с турками и торга невольниками (черноморской береговой линии тогда еще не существовало), иностранные агенты, в особенности англичане, распространяли между тамошними племенами враждебные нам воззвания и доставляли военные припасы. Это понудило бар. Розена поручить ген. Вельяминову (летом 1834 г.) новую экспедицию в Закубанье, для устройства кордонной линии до Геленджика. Она завершилась возведением укрепления Николаевского. На вост. Кавказе, после смерти Гамзат-бека, во главе мюридов стал Шамиль (см.). Новый имам, одаренный выдающимися административными и военными способностями, вскоре оказался крайне опасным для нас противником, сплотив под своей деспотической властью все дотоле разрозненные племена В. Кавказа. Уже в начале 1835 г. силы его настолько увеличились, что он вознамерился наказать Хунзахцев за умерщвление его предшественника. Временно поставленный нами в правители Аварии Аслан-хан-казикумухский просил занять Хунзах русскими войсками, и барон Розен согласился на его просьбу, в виду стратегического значения названного пункта; но это повлекло за собою необходимость занятия еще многих других пунктов, для обеспечения сообщений с Хунзахом через малодоступные горы. Главной опорной точкой на пути сообщения Хунзаха с каспийским прибрежьем была избрана вновь построенная на Тарковской плоскости крепость Темир-хан-Шура, а для обеспечения пристани, к которой подходили суда из Астрахани, построено укрепление Низовое. Сообщение Шуры с Хунзахом прикрывалось укреплением Зиряны, при р. Аварском Койсу, и башней Бурундук-кале. Для прямого сообщения Шуры с крепостью Внезапной была устроена и прикрыта башнями Миатлинская переправа через р. Сулак; дорога же из Шуры в Кизляр обеспечивалась укреплением Кази-юрт. Шамиль, все более и более упрочивая свою власть, избрал своим пребыванием округ Койсубу, где, на берегу Андийского Койсу, начал устраивать укрепление, названное им Ахульго (см. соотв. статью). В 1837 г. ген. Фези занял Хунзах, взял аул Ашильты и укрепление Старое Ахульго и обложил аул Тилитль, куда укрылся Шамиль. Когда, 3 июля, мы завладели частью этого аула, Шамиль вступил в переговоры и обещал покорность. Пришлось принять его предложение, так как в отряде нашем, понесшем большие потери, оказался сильный недостаток продовольствия и, кроме того, получено было известие о восстании в Кубе. Экспедиция ген. Фези, несмотря на внешнюю ее успешность, принесла более пользы Шамилю, нежели нам: отступление русских от Тилитля дало ему предлог для распространения в горах убеждения о явном покровительстве ему Аллаха. В зап. Кавказе отряд ген. Вельяминова, летом 1837 г. проник к устьям pp. Пшада и Вулана и заложил там укрепления Новотроицкое и Михайловское. В сентябре того же 1837 г. император Николай впервые посетил Кавказ и остался недоволен тем, что, несмотря на многолетние усилия и крупные жертвы, мы были еще далеки от прочных результатов в деле умиротворения края. На место бар. Розена назначен ген. Головин. В 1838 г. на черноморском прибрежье были выстроены укрепления Навагинское, Вельяминовское и Тенгинское и начата постройкой крепость Новороссийская, с военною гаванью. В 1839 г. действия велись, в различных районах, тремя отрядами. Первый, десантный отряд ген. Раевского возвел на черноморском прибрежье новые укрепления (форты Головинский, Лазарев, Раевский). Второй, дагестанский отряд, под начальством самого корпусного командира, овладел, 31 мая, весьма сильною позицией горцев на Аджиахурских высотах, а 3 июня занял с. Ахты, у которого возведено было укрепление. Третий отряд, чеченский, под начальством ген. Граббе, двинулся против главных сил Шамиля, укрепившихся у с. Аргуани, на спуске к Андийскому Койсу. Несмотря на силу этой позиции, Граббе овладел ей, а Шамиль с несколькими сотнями мюридов укрылся в возобновленном им Ахульго. Оно пало 22 августа, но сам Шамиль успел бежать. Горцы, по-видимому, покорились, но на самом деле готовили восстание, в продолжение 3 лет державшее нас в самом напряженном состоянии. Военные действия начались на черноморском прибрежье, где наскоро построенные форты наши находились в полуразрушенном состоянии, а гарнизоны были крайне ослаблены лихорадками и другими болезнями. 7 февраля 1840 г. горцы овладели фортом Лазарев и истребили всех его защитников; 29 февраля та же участь постигла укрепление Вельяминовское; 23 марта, после ожесточенного боя, неприятель проник в укрепление Михайловское, остаток гарнизона которого взорвался на воздух, вместе с вражескими толпами. Кроме того, горцы овладели (2 апреля) Николаевским фортом; но предприятия их против форта Навагинского и укрепления Абинского были безуспешны. На левом фланге преждевременная попытка обезоружить чеченцев вызвала среди них крайнее озлобление, воспользовавшись которым, Шамиль поднял против нас ичкеринцев, ауховцев и другие чеченские общества. Наши войска, под командой ген. Галафеева, ограничивались поисками в леса Чечни, стоившими много людей. Особенно кровопролитно было дело на р. Валерик (11 июля). Пока ген. Галафеев ходил по М. Чечне, Шамиль подчинил своей власти Салатавию и в начале августа вторгнулся в Аварию, где покорил несколько аулов. С присоединением к нему старшины горских обществ на Андийском Койсу, известного Кибит-Магомы, силы и предприимчивость его чрезвычайно возросли. К осени вся Чечня уже была на стороне Шамиля, и для успешной борьбы с ним средства К. линии оказались недостаточными. Чеченцы распространили свои набеги до Терека и едва не овладели Моздоком. На правом фланге, к осени, новая линия по Лабе была обеспечена фортами Зассовским, Махошевским и Темиргоевским. На черноморской береговой линии были возобновлены укрепления Вельяминовское и Лазаревское. В 1841 г. в Аварии вспыхнули беспорядки, возбужденные Хаджи-Муратом (см.). Посланный для усмирения их батальон с 2 горными орудиями, под начальством ген. Бакунина, потерпел неудачу при ауле Цельмес, и полковнику Пассеку, принявшему команду после смертельно раненого Бакунина, лишь с трудом удалось отвести остатки отряда в Хунзах. Чеченцы произвели набег на Военно-Грузинскую дорогу и разграбили военное поседение Александровское, а сам Шамиль приблизился к Назрану и атаковал расположенный там отряд полковника Нестерова, но не имел успеха и укрылся в лесах Чечни. 15 мая генералы Головин и Граббе атаковали и взяли позицию имама близ аула Чиркей, после чего занят был самый аул и около него заложено укрепление Евгеньевское. Тем не менее Шамиль успел распространить свою власть на горские общества правого побережья р. Аварского-Койсу и вновь появился в Чечне; мюриды снова овладели аулом Гергебиль, заграждавшим вход в мехтулинские владения; наши сообщения с Аварией были временно прерваны. Весною 1842 г. экспедиция ген. Фези поправила наши дела в Аварии и Койсубу. Шамиль пытался было взволновать южный Дагестан, но безуспешно. Генерал Граббе двинулся через дремучие леса Ичкерии, с целью овладеть резиденцией Шамиля, аулом Дарго. Однако, уже на 4-й день движения отряд наш должен был остановиться, а затем начать отступление (всегда самая трудная часть действий на Кавказе), во время которого потерял 60 офицеров, около 1700 нижних чинов, одно орудие и почти весь обоз. Несчастный исход этой экспедиции сильно возвысил дух неприятеля, и Шамиль стал набирать новые скопища, намереваясь вторгнуться в Аварию. Хотя Граббе, узнав об этом, двинулся туда с новым, сильным отрядом и овладел с боя аулом Игали, но затем удалился из Аварии, где в одном лишь Хунзахе оставался наш гарнизон. Общий результат действий 1842 г. был далеко неудовлетворителен, в уже в октябре на место Головина назначен был ген.-адъютант Нейдгардт. Неудачи нашего оружия распространили в высших правительственных сферах убеждение в бесплодности и даже вреде наступательных действий. Против этого рода действий особенно восстал тогдашний военный министр кн. Чернышев, в предшествовавшее лето посетивший Кавказ и бывший свидетелем возвращения отряда Граббе из ичкеринских лесов. Под впечатлением этой катастрофы, он исходатайствовал Высочайшее повеление, которым воспрещались на 1843 г. всякие экспедиции и предписывалось ограничиваться обороной. Это вынужденное бездействие ободрило противников, и набеги на линию снова участились. 31 августа 1843 г: скопища Шамиля овладели фортом при с. Унцукуль, истребив отряд, шедший на выручку осажденных. В следующие затем дни пало еще несколько укреплений, а 11 сент. взять Гоцатль, чем прервано было сообщение с Темир-хан-Шурой. С 28 августа по 21 сентября мы потеряли 55 офицеров, более 1500 нижних чинов, 12 орудий и значительные склады: пропали плоды многолетних усилий, оторваны были от нашей власти давно покорные горские общества и потрясено наше нравственное обаяние. 28 октября Шамиль окружил Гергебильское укрепление, которое взять ему удалось лишь 8 ноября, когда из защитников осталось всего 50 чел. Шайки горцев, рассыпавшись по всем направлениям, прервали почти всякое сообщение с Дербентом, Кизляром и лев. флангом линии; наши войска в Темир-хан-Шуре выдержали блокаду, продолжавшуюся с 8 ноября по 24 декабря. Укрепление Низовое, обороняемое всего 400 чел., выдерживало в течение 10 дней атаки многотысячной толпы горцев, пока не было выручено отрядом ген. Фрейтага. В середине апреля 1844 г. скопища Шамиля, предводимые Хаджи-Муратом и наибом Кибит-Магома, приблизились к Кумыху, но 22 числа были совершенно разбиты кн. Аргутинским, близ с. Марги. Около этого времени потерпел поражение сам Шамиль, у дер. Андреевой, где встретил его отряд полк. Козловского, а у с. Гилли горцы были разбиты отрядом Пассека. На Лезгинской линии возмутился бывший до тех пор нам верным элисуйский хан Даниель-бек (см.). Против него направлен был отряд ген. Шварца, который рассеял мятежников и овладел аулом Элису, но самому хану удалось бежать. Действия наших главных сил шли довольно успешно и закончились приведением в покорность Даргелийского округа (Акуша и Цулахар); затем приступлено было к устройству передовой чеченской линии, первым звеном которого явилось укрепление Воздвиженское (см.), на р. Аргуни. На правом фланге блистательно был отбит штурм горцев на укрепление Головинское, в ночь на 16 июля. В конце 1844 г. назначен был на Кавказ новый главнокомандующий, граф М. С. Воронцов (см.). Он прибыл ранней весною 1845 г., а в июне двинулся с большим отрядом в Андию и затем к резиденции Шамиля — Дарго (см.). Экспедиция эта кончилась истреблением названного аула и доставила Воронцову княжеский титул, но стоила нам огромных потерь. На черноморской береговой линии, летом 1845 г., горцы покушались овладеть фортами Раевским (24 мая) и Головинским (1 июля), но были отбиты. С 1846 г. на лев. фланге приступлено к упрочению нашей власти в занятых уже землях, возведением новых укреплений и казачьих станиц, и к подготовке дальнейшего движения вглубь чеченских лесов, посредством вырубки широких просек. Победа кн. Бебутова, вырвавшего из рук Шамиля только что занятый им, трудно доступный аул Кутиши (в средн. Дагестане), имела результатом совершенное успокоение Кумыкской плоскости и предгорий. На черноморской береговой линии убыхи (до 6 тыс. чел.) предприняли, 28 ноября, новое отчаянное нападение на Головинский форт, но были отражены с большим уроном. — В 1847 г. кн. Воронцов осадил Гергебиль (см.), но, вследствие распространения в войсках холеры, должен был отступить. В конце июля он предпринял осаду укрепленного аула Салты, который, несмотря на значительность наших осадных средств, продержался до 14 сентября, когда он был очищен горцами (см. Салты). Оба эти предприятия стоили нам около 150 офицеров и более 2 1/2 т. нижних чинов, выбывших из строя. В Джаро-Белоканский округ вторглись скопища Даниель-бека, но 13 мая были совершенно разбиты при ауле Чардахлы. В половине ноября толпы дагестанских горцев вторглись в Казикумых и успели овладеть, но ненадолго, несколькими аулами. — В 1848 г. выдающимся событием является взятие Гергебиля (7 июля) кн. Аргутинским. Вообще давно уже не было на Кавказе такого спокойствия, как в этом году; только на Лезгинской линии повторялись частые тревоги. В сент. Шамиль попытался было овладеть укреплением Ахты, на Саиуре, но это ему не удалось (см. Ахты). В 1849 г. осада аула Чоха, предпринятая кн. Аргутинским, стоила нам больших потерь, но не имела успеха. Со стороны Лезгинской линии совершена была ген. Чиляевым удачная экспедиция в горы, завершившаяся поражением неприятеля под аулом Хупро. — В 1850 г. систематическая вырубка лесов в Чечне продолжалась с прежнею настойчивостью и сопровождалась более или менее жаркими делами. Этот образ действий, ставя враждебные нам общества в безвыходное положение, принудил многие из них заявить безусловную покорность. Той же системы решено было придерживаться и в 1851 г. На правом фланге предпринято наступление к р. Белой, с целью перенести туда нашу передовую линию и отнять у враждебных абадзехов плодородные земли между этой рекой и Лабой; кроме того, наступление в эту сторону вызывалось появлением на зап. Кавказе агента Шамиля, Магомет-Эминя, который собирал крупные партии для набегов на наши прилабинские поселения, но был разбит 14 мая. — 1852 г. ознаменовался блестящими действиями в Чечне, под руководством начальника лев. фланга, кн. Барятинского, проникшего в недоступные дотоле лесные убежища и истребившего множество враждебных аулов. Успехи эти омрачены были лишь неудачною экспедицией полк. Бакланова к аулу Гурдали. В 1853 г. слухи о предстоящем разрыве с Турцией возбудили в горцах новые надежды. Шамиль и Магомет-Эминь, собрав горских старшин, объявили им о полученных от султана фирманах, повелевающих всем мусульманам восстать против общего врага; говорили о скором прибытии турецких войск в Грузию и Кабарду и о необходимости решительно действовать против русских, будто бы ослабленных отправкою большей части военных сил на турецкие границы. Однако, в массе горцев дух уже настолько упал, вследствие ряда неудач и крайнего обнищания, что подчинять их своей воле Шамиль мог лишь посредством жестоких наказаний. Задуманный им набег на Лезгинскую линию кончился полною неудачей, а Магомет-Эминь, со скопищем закубанских горцев, был разбит отрядом генерала Козловского. Когда последовал окончательный разрыв с Турцией, то на всех пунктах Кавказа решено было держаться с нашей стороны преимущественно оборонительного образа действий; однако, расчистка лесов и истребление у противника средств продовольствия продолжались, хотя и в более ограниченных размерах. В 1854 г. начальник турецкой анатолийской армии вступил в сношение с Шамилем, приглашая его двинуться на соединение с ним со стороны Дагестана. В конце июня Шамиль вторгнулся в Кахетию; горцы успели разорить богатое селение Цинондаль, захватить в плен семейство его владетеля и разграбить несколько церквей, но, узнав о приближении русских отрядов, обратились в бегство. Покушение Шамиля овладеть мирным аулом Истису (см.) не имело успела. На правом фланге пространство между Анапой, Новороссийском и устьями Кубани было нами оставлено; гарнизоны Черноморской береговой линии еще в начале года были увезены в Крым, а форты и др. постройки взорваны (см. Восточная война 1853—56). Кн. Воронцов еще в марте 1854 г. оставил Кавказ, передав управление ген. Реаду, а в начале 1855 г. главнокомандующим на Кавказе назначен был ген. Н. И. Муравьев. Высадка турок в Абхазию, не смотря на измену владетеля ее, кн. Шервашидзе, не имела вредных для нас последствий. По заключении Парижского мира, весною 1856 г., решено было воспользоваться действовавшими в Аз. Турции войсками и, усилив ими К. корпус, приступить к окончательному завоеванию Кавказа. Новый главнокомандующий, кн. Барятинский, главное внимание обратил на Чечню, покорение которой возложено им было на начальника левого крыла линии, ген. Евдокимова — старого и опытного кавказца; но и в других частях Кавказа войска не оставались бездеятельными. В 1856 и 1857 гг. мы достигли следующих результатов: на правом крыле линии занята Адагумская долина и устроено укрепление Майкоп. На лев. крыле так называемая "русская дорога", от Владикавказа, параллельно хребту Черных гор, до укрепления Куринского на Кумыкской плоскости, вполне довершена и упрочена вновь устроенными укреплениями; по всем направлениям прорублены широкие просеки; масса враждебного населения Чечни доведена до необходимости покориться и выселиться на открытые места, под наш надзор; округ Аух занят и в центре его возведено укрепление. В Дагестане окончательно занята Салатавия. По Лабе, Урупу и Сунже устроено несколько новых казачьих станиц. Войска везде приближены к передовым линиям; тыл наш обеспечен; огромные пространства лучших земель отрезаны от враждебного нам населения и, таким образом, значительная доля ресурсов для борьбы вырвана из рук Шамиля. На Лезгинской линии, вследствие вырубки лесов, хищнические набеги сменились мелким воровством. На берегу Черного моря, вторичное занятие Гагр положило начало обеспечению Абхазии от вторжений черкесских племен и от враждебной нам пропаганды. Действия 1858 г. в Чечне начались занятием считавшегося неприступным ущелья р. Аргуна, где Евдокимов приказал заложить сильное укрепление, названное Аргунским. Поднимаясь вверх по реке, он достиг, в конце июля, аулов Шатоевского общества; в верховьях Аргуна заложено им было новое укрепление — Евдокимовское. Шамиль попытался отвлечь наше внимание диверсией к Назрану, но был разбит отрядом ген. Мищенко и едва успел убежать в незанятую еще нами часть Аргунского ущелья. Убедившись, что власть его там окончательно подорвана, он удалился в Ведень — свою новую резиденцию. С 17 марта 1859 г. приступлено было к бомбардированию этого укрепленного аула, а 1 апреля он взят штурмом (см. Ведень). Шамиль бежал за Андийское Койсу; вся Ичкерия заявила нам покорность. По взятии Веденя, в долину Андийского Койсу концентрически направились три отряда: чеченский, дагестанский и лезгинский. Шамиль, временно поселившийся в ауле Карата, укрепил гору Килитль, а правый берег Андийского Койсу, против Конхидатля, покрыл сплошными каменными завалами, вверив их оборону своему сыну Кази-Магоме. При сколько-нибудь энергическом сопротивлении последнего, форсирование переправы в этом месте стоило бы огромных жертв; но он был вынужден оставить свою крепкую позицию, вследствие выхода ему во фланг войск Дагестанского отряда, совершивших замечательно-отважную переправу через Андийское Койсу у Сагрытло (см.). Шамиль, видя грозящую отовсюду опасность, бежал в свое последнее убежище на горе Гуниб (см.), имея при себе всего около 400 чел. самых фанатических мюридов. 25 августа Гуниб был уже в наших руках, и сам Шамиль, с остатками своих приверженцев, сдался кн. Барятинскому. Взятие Гуниба и пленение Шамиля могли считаться последним актом войны на вост. Кавказе; но оставалась еще западная часть края, населенная воинственными и враждебными нам племенами. Действия в Закубанском крае решено было вести согласно с усвоенною в последние годы системой. Туземные племена должны были покоряться и переходить на указываемые им места на плоскость; в противном случае их оттесняли далее в бесплодные горы, а оставленные ими земли заселялись казачьими станицами; наконец, по оттеснении туземцев с гор к морскому берегу, им оставалось или перейти на плоскость, под наш ближайший надзор, или переселиться в Турцию, в чем предполагалось оказывать им возможное содействие. Чтобы скорее осуществить этот план, кн. Барятинский решил, в начале 1860 г., усилить войска правого крыла весьма крупными подкреплениями; но восстание, вспыхнувшее в только что успокоенной Чечне и частью в Дагестане, заставило временно отказаться от этого. Действия против тамошних мелких шаек, предводимых упорными фанатиками, затянулись до конца 1861 г., когда все попытки к возмущению были окончательно подавлены. Тогда только можно было приступить к решительным операциям на правом крыле, руководство которыми поручено было покорителю Чечни, Евдокимову. Войска его были разделены на 2 отряда: один, Адагумский, действовал в земле Шапсугов, другой — со стороны Лабы и Белой; особый отряд направлен для действий в низовьях р. Пшиш. Осенью и зимой устроены казачьи станицы в Натухайском округе. Войска, действовавшие со стороны Лабы, закончили устройство станиц между Лабой и Белой и прорезали просеками все предгорное пространство между этими реками, что понудило тамошние общества частью переселиться на плоскость, частью уйти за перевал Главного хребта. В конце февраля 1862 г., отряд Евдокимова двинулся к р. Пшех, до которой, несмотря на упорное сопротивление абадзехов, прорублена была просека и проложена удобная дорога. Всем обывателям, жившим между реками Ходзь и Белой, велено было немедленно переселиться на Кубань или Лабу, и в течение 20 дней (с 8 по 29 марта) переселено было до 90 аулов. В конце апреля, Евдокимов, перейдя Черные горы, спустился в Даховскую долину по дороге, которую горцы считали для нас недоступной, и устроил там новую казачью станицу, замыкавшую Белореченскую линию. Движение наше в глубь Закубанья встречено было повсюду отчаянным сопротивлением абадзехов, подкрепляемых убыхами и другими племенами; но попытки неприятеля нигде не могли увенчаться серьезным успехом. Результатом летних и осенних действий 1862 г., со стороны Белой, было прочное утверждение наше на пространстве, ограниченном с запада pp. Пшиш, Пшеха и Курджипс. В начале 1863 г. противниками русского владычества, на всем протяжении Кавказского края, оставались одни лишь горские общества на сев. склоне Главного хребта, от Адагума до Белой, и племена приморских шапсугов, убыхов и др., жившие на узком пространстве между морским берегом, южным скатом Главного хребта, долиной Адерби и Абхазией. Окончательное покорение страны выпало на долю великого князя Михаила Николаевича, назначенного наместником Кавказским. В 1863 г. действия войск Кубанской обл. должны были состоять в распространении русской колонизации края одновременно с двух сторон, опираясь на Белореченскую и Адагумскую линии. Действия эти пошли настолько успешно, что поставили горцев сев.-зап. Кавказа в безвыходное положение. Уже с половины лета 1863 г. многие из них стали выселяться в Турцию или на южный склон хребта; большая их часть покорилась, так что к концу лета число выходцев, водворенных на плоскости, по Кубани и Лабе, дошло до 30 т. человек. В начале октября абадзехские старшины явились к Евдокимову и подписали договор, по которому все одноплеменники их, желавшие принять русское подданство, обязывались не позже 1 февраля 1864 г. начать переселяться на указанные им места; остальным давался 2 1/2-месячный срок для выселения в Турцию. — Покорение северного склона хребта было закончено. Оставалось перейти на юго-зап. склон, чтобы, спускаясь к морю, очистить прибрежную полосу и приготовить ее к заселению. 10 октября войска наши поднялись на самый перевал и в том же месяце заняли ущелье р. Пшада и устье р. Джубы. Начало 1864 г. ознаменовалось волнениями в Чечне, возбужденными последователями новой мусульманской секты Зикр (см.); но волнения эти вскоре были усмирены. На зап. Кавказе остатки горцев сев. склона продолжали выселяться в Турцию или на Кубанскую плоскость; с конца февраля приступлено было к действиям на южн. склоне, которые завершились в мае покорением округа Ахчипсхоу, в верховьях р. Мзымты. Массы туземных обывателей оттеснены были к морскому берегу и прибывшими турецкими судами отвозились в Турцию. С занятием Ахчипсхоу, на всем Кавказе уже не оставалось ни одного племени, нам непокорного. 21 мая 1864 г. в лагере соединившихся русских колонн, в присутствии великого князя главнокомандующего, отслужен был благодарственный молебен по случаю окончания долговременной борьбы, стоившей России неисчислимых жертв. С этих пор если и происходили по временам мятежные вспышки в разных пунктах Кавказа, то усмирение их не требовало ни много времени, ни особенных усилий.

Ср. "Акты, собранные Кавказской археографической комиссией"; "Кавказский сборник"; Дубровин, "История войны и владычества русских на Кавказе"; Щербинин, "Биография кн. М. С. Воронцова"; Зиссерман, "Фельдмаршал кн. А. И. Барятинский"; "История Кабардинского пехотного полка"; "Русская Старина" (1889—1890 гг.) — "Гр. Н. И. Евдокимов"; "Военный Сборник", 1859—1894 гг.; Фаддеев, "60 лет К. войны".

И. О.