Жонглер

(новофранц. jongleur, от старофранц. jogier, jugler из лат. jocularis ; ср. итал. giocolare) первоначально значило забавник, игрец. — Средневековая Европа унаследовала от древнего мира бродячих музыкантов и фигляров, представления которых в городах, селах и больших усадьбах до некоторой степени заменяли церковные игры и театральные зрелища. Первоначально эти забавники не имели ничего общего с творцами и носителями национальной поэзии (скальды у скандинавов, scôpas y франков и др.), но впоследствии их стали с ними сливать под именем Ж. С IX ст. Ж. упоминаются как певцы народных песен, сопровождающие свое пение игрой на скрипке, для чего они употребляли особого рода смычок, согнутый в виде лука. Подобно древним германским певцам, они участвуют в походах и сражениях, воодушевляют своими песнями войска, а потом бьются, как храбрые воины; они же служат послами и разведчиками; иные из них состоят при одном дворе, другие постоянно переходят от одного к другому; в общем, они — народ неусидчивый и бездомный; отчасти поэтому, отчасти по их связи с забавниками низшего рода (joculares) они считаются людьми легкомысленными и у представителей церкви находятся в презрении. Когда по мере развития национальной поэзии в ней усиливается элемент личного творчества, Ж. как певцов и исполнителей противополагают поэтам-изобретателям — труверам сев. Франции, трубадурам — южной. Трувер сочиняет поэму о подвигах национального или провинциального героя; Ж. приобретают у него список поэмы, выучивают ее наизусть и отправляются из замка в замок распевать ее. Если Ж. попадет туда во время праздника или съезда, его не только угостят, но и одарят одеждой, деньгами, конями; все приобретенное таким образом Ж. часто спускает в ближайшей гостинице. При провансальских трубадурах Ж., играющие на разнообразных инструментах, составляют нечто вроде оркестра; но те же жонглеры разъезжают по замкам и без трубадуров, исполняя песни последних. Таким образом они служат посредниками между поэтами и публикой и играют роль живой книги или нынешней периодической печати. Как на С., так и на Ю. Франции не всегда возможно провести строго разграничивающую черту между поэтом и Ж. Когда документы говорят о тех почтенных "joculatores", которые воспевают подвиги князей и жития святых, доставляя тем утешение людям в их скорбях (Summa de poenitentia), они, очевидно, не отделяют поэта от исполнителя. С другой стороны, когда старофранцузские и провансальские литературные памятники рекомендуют хорошему жонглеру не только уметь играть на разных инструментах, но также вертеть на двух ножах мячи, показывать марионетки, плясать, скакать через кольца, бегать на канате, немного колдовать, даже советуют ему иметь при себе дрессированных животных и обезьян, они явно сближают носителя поэзии с площадным фигляром. Такое сближение было тем возможнее, что Ж. распевали не только chansons de geste и любовные песни или серьезные сирвенты трубадуров, но так же и сказки самого разнообразного содержания и фаблио, часто до крайности скабрезные; последний элемент, без сомнения, усилился, когда по мере возвышения и обогащения городов Ж. стали распевать свои песни не в рыцарских замках, а на площадях и ярмарках, и в вознаграждение собирать мелкие монеты с доброхотных дателей. Ж. часто путешествовали и работали целыми труппами, в которых бывали и женщины-жонглерессы, не отличавшиеся, большею частью, строгостью нравов. Эти бродячие Ж. падали все ниже и ниже и обратились в площадных шутов и фокусников, не брезгавших и воровством, а жонглеры, состоявшие на постоянной службе (ministerium) при каком-нибудь дворе, стали называться менестрелями (см.). Жонглерам романских народов соответствуют немецкие шпильманы (Spielleute). см. Léon Gautier, "Les épopées françaises" (П., 1865, I, 344 и след.); Vogt, "Leben und Dichten der deutschen Spielleute" (Галле, 1876); E. Freumond, "Jongleurs und Menestrels" (Галле, 1883). Ср. А. Н. Веселовский, "Разыскания в области русских дух. стихов" (VI-X, СПб., 1883; прилож к XLV т. "Зап. Акд. наук",.стр. 149).

А. К.