Гуцков

Карл (Gutzkow) — нем. писатель; род. в 1811 г., слушал лекции в Берлинском унив. по филологическому и богословскому фак., а затем в Гейдельбергском — на юридическом. Источник этих перемен, по его автобиографии, заключался не в какой-либо "внутренней неустойчивости, но в цели, к которой я стремился с раннего детства: совершенствуйся, сколько тебе позволят силы!..." Рядом шло в будущем писателе развитие скептицизма, внутреннего разлада и других характеристических настроений того времени — и как раз в этот период жизни застала Г. июльская революция 1830 г. Он сразу кинулся в водоворот, избрав поприще воинствующего журналиста, а с 1832 г. начал идеи свои облекать и в повествовательную форму, плодом чего явились "Письма дурака к дурочке" и нечто вроде романа, "Мага-Гуру, история бога" — сочинение, которое могло выйти из-под пера только того писателя, "в чьей груди Гегелевская философия вскормила врожденный ему тревожный скептицизм и пробудила многие размышления об истине и сущности христианства". Умственное и нравственное брожение, происходившее в душе Г. и делавшее его одним из типичнейших представителей всей этой эпохи, нашло себе главное выражение в романе "Валли, сомневающаяся" (Wally, die Zweiflerin), героиню которого, Валли, сам автор впоследствии характеризовал. как "Жорж-Зандовскую Лелию в немецком платье". В романе крайне причудливо, сбивчиво, смутно соединились вопросы религиозные и психологические, культ физической красоты, т. наз. "эмансипация плоти", — одним словом все то, что входило в программу "Молодой Германии". "Валли" послужила для Менцеля первым крупным поводом к его доносам на "Молодую Германию", вызвавшим преследование ее немецкими правительствами. Собственно Гуцков поплатился конфискациею сочинений и трехмесячным тюремным заключением, во время которого он написал наделавшую много шума статью "К философии истории". Освобождение из тюрьмы и оправдание по суду не избавило его, однако, от придирок и преследований цензуры, дошедших наконец до того, что он должен был совсем отказаться от деятельности публициста, выражавшейся в это время изданием журнала "Telegraph für Deutschland". Сочинение свое "Современники, их тенденции, их судьбы, их великие характеры" Г., чтобы оградить себя от преследований полиции, выпустил в первый раз под псевдонимом Бульвера (в последующем издании оно появилось с его настоящим именем и под заглавием "Säcularbilder). С 1839 г. Г. посвятил себя почти исключительно беллетристике в двух формах — драматической поэзии и романа, постепенно проявляя все больше и больше законченности, обдуманности, объективного спокойствия. Неустанную и разнообразную деятельность Г. за этот второй и последний период по временам прерывали неблагоприятные и несчастные обстоятельства его жизни, между которыми главное место занимало болезненное в нравственном и физическом отношении состояние, имевшее источник и в вечном внутреннем разладе писателя, и в недовольстве окружающим порядком, и в сильном переутомлении. Под влиянием всего этого он постоянно переезжал с места на место, не находя себе нигде внутреннего успокоения. В 1865 г. в припадке меланхолии он сделал попытку самоубийства; несколько времени после этого провел в доме умалишенных и хотя, выйдя оттуда вылечившимся от острого душевного расстройства, продолжал работать, но окончательно оправиться не мог и в 1878 г., 16 нояб., † во Франкфурте-на-Майне трагической смертью: задохся во время пожара. Главн. соч. Г.: А) драматические: "Ричард Севедж", драма, своим социальным характером открывшая новый отдел в немецкой литературе; исторические драмы и комедии "Паткуль", "Пугачев", "Филипп и Перец", "Коса и Шпага" (Zopf und Schwert); трагедия "Уриель Акоста", которую сам автор характеризовал как "род барометра социально-политического положения дел в Германии"; она стоит выше всех драматических произведений Гуцкова по художественно воспроизведенной основной идее и принадлежит вообще к самым выдающимся произведениям европейской поэзии. Б) Романы: "Базедов и его сыновья", где в изображении недостатков мира педагогического, богословского, военного и т. п. обнаружился с замечательною яркостью сатирический талант автора; "Римский волшебник", изображающий мир католицизма во всех его проявлениях и пагубное влияние его на Германию; "Рыцари Духа" — большая культурно-историческая картина животрепещущей современности (эпоха 1849 г. и уничтожение всего революционного движения в Германии), охватывающая с большою глубиной и меткостью самые разнообразные слои общества и затрагивающая очень важные социальные вопросы; "Сыновья Песталоцци" — педагогический роман в таком же роде, как и "Базедов"; исторический роман "Гогеншвангау", где время действия — эпоха реформации, и др. В) Произведения публицистического, философского и т. п. характера: "Жизнь Бёрне"; "Парижские письма"; "Гёте на поворотной точке двух столетий"; автобиографические записки под заглавием: "Взгляд на мое прожитое", доведенные только до 1849 г., и др.

По силе и разносторонности дарования Г. должен быть несомненно признан одним из самых крупных представителей новой школы в немецкой литературе. С необыкновенною силою воспринял он идеи времени и дал им разнообразное и самое талантливое выражение. Новые эстетические теории, в кот. на первом плане стояло восстановление единства между искусством и жизнью, протест против всякого бегства из действительной жизни настоящего в мечтательный мир фантазии или воскрешаемые средние века — протест вообще против современной жизни, как лишенной всякой красоты и поэзии, окаменевшей в мертвой, бесплодной учености — все это нашло себе выдающееся место в произведениях Г., причем он оставался, однако, всегда не столько художником-поэтом, сколько мыслителем. Такое направление сохранил он до самого конца своей деятельности, с различными видоизменениями в частностях, но не выходя в общем из-под влияния "рационалистического сарказма, разлагающего критицизма" и не переставая употреблять это оружие таким образом, что современная эпоха с ее темными сторонами отражалась в его произведениях, как в зеркале. Историко-литературное значение Г. заключается еще в том, что он сообщил немецкой драме и немецкому роману новое направление. В первой он уничтожил ту китайскую стену, которая отделяла ее до тех пор от всяких жизненных интересов благодаря преобладанию жалкой "коцебятины", нелепой "трагедии судьбы" и т. п.; роман был выведен им на тот культурный, социальный, отчасти психологический путь, по которому пошли потом такие писатели, как Фрейтаг, Шпильгаген и др. О деятельности и значении Г. особенно подробно в "Deutsche Nationalliteratur des XIX Jahrhund." Готтшаля. На русский яз. переведены трагедия "Уриель Акоста" (перев. П. Вейнберга") и несколько томов романа "Рыцари Духа" (большая часть в перев. П. Вейнберга).

П. Вейнберг.