Гомеопатия

Г. представляет особый способ лечения, возведенный в систему творцом ее, Ганеманном (см.). Г. характеризуется всего полнее теми 2-мя греческими словами, из которых составлено ее название: όμοιον — οодобный и πάθος — αолезнь, так как одним из основных принципов Г. является лечение болезней такими лекарствами, которые вызывают в организме здорового человека симптомы, подобные этим болезням. Ганеманн противопоставляет Г. им же созданному названию "аллопатии" (см.). Он опубликовал свою систему еще в 1790 г.; в 1810 г. вышло первое изд. его знаменитого "Organon der Heilkunst", переведенного едва ли не на все языки и расходившегося в громадном числе. Ганеманн, несомненно, был человек выдающегося ума, тонкой наблюдательности и способности к широким обобщениям. Для своего времени он обладал громадной эрудицией и обширной начитанностью. Но ему пришлось жить в такую эпоху, когда в медицине боролись совершенно противоположные течения и когда лечение больных было построено на почве истощения организма самыми сильными ослабляющими лекарствами в громадных дозах, когда врачи совершенно игнорировали целебное влияние самой природы и потому не придавали никакого значения ни обстановке, ни диететическому режиму. Конечно, результаты лечения, особенно в острых болезнях, получались весьма плачевные, и Ганеманн, обладавший, даже по словам его противников, блестящим критическим даром, не мог не видеть всех слабых сторон тогдашней терапии, которые он подверг весьма резкой критике в своем "Органоне". Уже во введении к ней он начинает с заявления, что до него больных лечили нерационально, главным образом, в силу принципа — Contraria contrariis curentur (противоположное лечится противоположным); между тем истина, правильный путь лечения лежит в принципе "similia similibus curentur", т. е. подобное лечится подобным. "Чтобы лечить нежно, быстро и надолго, избирай в каждом случае болезни лекарство, которое само по себе вызывает страдание, подобное тому, какое оно должно пользовать". В подтверждение этого положения Ганеманн приводит много примеров, заимствованных им из самых разнообразных литературных источников. Так, напр., уже Гиппократ лечил понос (cholera) чемерицей, которая, в свою очередь, вызывает понос. Английская потовая горячка излечивается потогонными. Кишечные струны, введенные в здоровую уретру, вызывают отделение слизи и в то же время успешно лечат запущенные уретриты. Табак вызывает головокружение, чувство страха, даже конвульсии, между тем сироп, приготовленный из табачных листьев, оказался в одном случае полезным при эпилепсии. Собственно говоря, принцип "similia similibus curentur" высказывался и раньше, а особенно знаменитым английским врачом Гунтером (см.), жившим и учившим раньше Ганеманна; но только последний развил это учение в нечто цельное и законченное, разработал его как "закон", не допускающий никаких исключений. Учение Ганеманна привлекло много адептов и фанатических приверженцев во всех странах света, особенно среди не посвященной в медицину публики. Высказанный основной закон лечения больных, конечно, обусловливал и вполне своеобразные взгляды на сущность болезни и задачи пользующего персонала, хотя Г-н и заявлял, что само изучение болезни не представляет для него чего-либо существенного. По его словам, в живом состоянии у человека существует особая жизненная сила, которая движет материю и поддерживает все части организма в строгой гармонии. Расстройства этой жизненной силы вызывают различные уклонения — болезнь, представляющую из себя совокупность всех телесных и душевных симптомов, из которых болезнь и слагается. Всякая болезнь есть изменение жизненной силы вредными, внешними влияниями, а эта жизненная сила регулирует функциональные отправления в здоровом человеке. Но так как нарушенная жизненная сила — невещественна, то и все болезни могут влиять на нее только невещественно, духовно. Таким образом, анатомические основы болезни, по Г-ну, не имеют существенного значения, а главная задача пользующего врача будет распознать все симптомы, которыми болезнь выражается, и соответственно им выбрать лекарство, которое в здоровом состоянии вызывает схожие симптомы. Целебное действие лекарств обусловливается тем, что в одном и том же организме одновременно не могут существовать две болезни, а непременно сильнейшая вытесняет более слабую. Таким образом, лекарство, вызывая в больном схожее с естественной его болезнью страдание, вытесняет последнее, как более слабое, динамическое поражение его организма. Но вызванная лекарством болезнь, устранив естественную, сама протекает весьма непродолжительное время. Устранением же всех симптомов излечивается и болезнь. Изучение гомеопатического действия лекарств достигается назначением их здоровым и тщательным наблюдением развивающихся при этом симптомов и ощущений. Так как лекарства оказывают специфическое действие на организм и так как большие дозы его могут даже ухудшить состояние больного, то лекарства должны быть назначаемы в самых малых дозах, тем более, что специфическое действие лекарств на болезнь возрастает соответственно уменьшению доз их. При этом придается и важное значение способу приготовления лекарств; так, напр., при приготовлении некоторых твердых предметов их нужно растирать с молочным сахаром 10 секунд и затем встряхивать в течение 4 секунд. Для многих лекарств указано даже число необходимых встряхиваний. Так, напр., Drosera, с успехом назначаемая в количестве одной капли в 30-м разведении, излечивает коклюш, если при приготовлении лекарство встряхивалось 2 раза; но если оно встряхивалось 20 раз, то оно подвергает опасности жизнь ребенка. Впрочем, немецкий гомеопат Енихен взбалтывал Drosera в 500 делении 6000 раз, а в 5000 дел. даже 60000 раз (Каррик). Развивающаяся при приготовлении лекарств динамическая сила их может так сильно возрастать, что иной раз необходимо прибегать к ольфакции т. е. нюханию их. Так, напр., ольфакция золота в 12 делении вполне достаточна, чтобы в течение одного часа вновь пробудить в меланхолике, имеющем наклонность к самоубийству, любовь к жизни и веселое настроение духа.

Ганеманн не признавал существования местных болезней, а считал их только проявлениями нарушенной внутренней жизненной силы. Хронические болезни, по его учению, зависят от болезнетворного начала, все глубже и глубже проникающей в ткани и органы человека внутренней чесотки — псоры. Подобный взгляд приводил к тому, что даже так наз. наружные болезни, как, напр., болезни кожи, лечились внутренними лекарствами. Так, напр., до настоящего времени многие гомеопаты лечат чесотку, болезнь, вызываемую прониканием в кожу паразитов — клещей, внутренним употреблением серы в высоких разведениях. Подобное лечение при всей его продолжительности никогда не может увенчаться успехом, между тем, в настоящее время энергическим употреблением надлежащих наружных средств врачам удается избавить больного от упорной чесотки в течение 12-24 часов. Первое время по своем появлении Г., равно как и творец ее, Ганеманн, подверглись жестоким преследованиям со стороны врачей и правительств, так что последний вынужден был неоднократно менять свое местожительство. Но со стороны публики Г. очень быстро приобрела много приверженцев. Действительно, в лечении острых болезней, которые, предоставленные собственному течению, часто излечиваются сами собой, Г. достигала блестящих результатов своими средствами, которые не имели ничего общего с истощающими и противовоспалительными методами пользования, практиковавшимися врачами того времени. Однако в настоящее время многие острые болезни, как, напр., тифы и др., протекают в хорошо устроенных больницах прекрасно, причем больные не получают никаких лекарств, а им только обеспечивается обилие чистого и свежего воздуха, хорошая пища и внимательный уход. Задача современного врача при подобных страданиях лежит только в наблюдении состояния больного. Врач вмешивается в течение болезни только тогда, если являются какие-либо угрожающие жизни больного уклонения от нормального течения болезни.

Многих не посвященных в медицину лиц Г. привлекала и привлекает, помимо заманчивости ее мистических воззрений на сущность человеческих страданий, еще своей понятностью массе. Действительно, вопросы, над решением которых врачи работают в течение многих веков и тайна которых теперь только начинает раскрываться, с точки зрения Г. решаются очень быстро, и объяснения их доступны каждому. Медицина до сих пор не решила вопроса о диатезах (худосочиях); между тем, с точки зрения Г., все объясняется псорой. Точно так же теперь только начинает уясняться вопрос о действии некоторых специфических средств; с точки зрения Г., все просто объясняется нарушенной жизненной силой и действием подобного на подобное. Громадное достоинство Г. в глазах публики — это легкий и приятный способ лечения. Глотать крупинки и принимать капли, которые по ничтожному содержанию в них лекарственных веществ не могут принести вреда даже при неправильном назначении их, представляется многим больным более приятным, чем внутреннее употребление средств, имеющих неприятный вкус и запах. В настоящее время Г. нигде не преследуется ни законами, ни врачами. Напротив, ей удалось привлечь во многих странах сочувстие весьма высокопоставленных лиц и под защитой их получить весьма широкое распространение. Врачи же почти совершенно игнорируют ее, и за то им часто высказываются гомеопатами упреки в нежелании проверить сообщаемые Г. факты. Наибольшего развития достигла Г. в Соед. Шт., что объясняется, между прочим, абсолютной свободой медицинской профессии в них. Всякий желающий может там заняться медицинской и фармацевтической деятельностью, открыть университет или коллегию и начать преподавание медицинских наук. Вот почему в С. Амер. насчитывается свыше 10000 врачей-гомеопатов, 143 гомеопатических общества, 13 высших медицинских школ или коллегий, преподающих теорию и практику гомеопатического способа лечения и выпускающих ежегодно до 400 врачей; 54 гомеопатических лечебницы для приходящих, 33 гомеопатических аптек и 22 гомеопатическ. журнала. В Европе Г. далеко не достигла такого развития. Всего больше успехов Г. достигла в Испании, в которой насчитывается до 1000 врачей. В Австрии имеется 10 гомеопат. больниц; в Германии открыто 15 гомеопатических обществ, издается 14 гомеопатических журналов и существуют 3 гомеопатические больницы. Всего же врачей-гомеопатов числится в Германии, Австрии и Швейцарии до 400. В Италии — 100 врачей, 1 больница и издается один журнал. Гораздо большего развития достигла Г. в Бельгии, в которой живет 60 врачей-гомеопатов, существуют 3 общества и издается 3 журнала. Во Франции имеются 3 больницы, 3 журнала и до 200 врачей-гомеопатов. В Великобритании существует 5 больниц, 2 общества, издаются 2 журнала и работает до 250 врачей-гомеопатов. В Европе существуют 4 кафедры по Г.: в Лондоне, Мадриде, Париже и Пеште. (Все эти данные заимствованы из издания СПб. общества последователей Г.: "Краткие сведения о Г. и применение ее в отсутствие врача", СПб., 1890).

В России Г., несмотря на то, что она была занесена еще при жизни Ганеманна адмиралом Мордвиновым, не получила широкого развития. В настоящее время (к 1893 году) числится всего 45 врачей-гомеопатов, имеется всего 6 обществ (2 в Петербурге, по одному — в Одессе, Киеве, Харькове и Чернигове), 3 лечебницы и 3 аптеки в Петербурге, 10 аптек в провинции, и издается один журнал. Замечательно, что в Харькове и Чернигове не имеется ни одного врача-гомеопата, а существующие общества состоят из членов — не врачей. Точно так же и в некоторых городах, в которых не имеется врачей-гомеопатов, существуют гомеопатические аптеки. Из приведенных цифр видно, что среди врачей число приверженцев Г. сравнительно весьма незначительно, а издающиеся в обилии журналы рассчитаны на публику немедицинскую.

По самому духу своему медицина в своем стремлении к научному обогащению заимствует данные для изучения отовсюду, не относясь пренебрежительно к их происхождению. Так, например, известно, что в последние десятилетия самые выдающиеся клиницисты с особенной любовью занимаются изучением народных лекарственных веществ, что многие врачи занялись научным исследованием способов лечения, предложенных не врачами, как, напр., водолечение, массаж, гимнастика и т. п. Только Г. оставлена научной медициной в стороне и совершенно ею игнорируется. Это происходит оттого, что основные ее начала, построенные на мистическом взгляде на сущность болезней, идут вразрез не только с громадными успехами естественных наук, но и со всеми данными, получаемыми при современных способах изучения медицины. Прогресс естественных наук, особенно химии, физики и физиологии, на каждом шагу убеждает в произвольности многих утверждений Ганеманна и его последователей. Здесь оценка некоторых его положений может быть сделана только в самых кратких словах:

1) Similia similibus curantur. — Означенный основной принцип Г. не может быть признан общим правилом уже потому, что подобие — понятие крайне растяжимое. Так, напр., излюбленный Г. пример, что хинин при употреблении здоровым вызывает состояние, похожее на перемежающуюся лихорадку, совершенно произволен. Последняя характеризуется, как известно, 3-мя стадиями: ознобом, жаром и потом. Хинин у здорового не вызывает ни жара, ни пота, а только общее чувство разбитости, головную боль, предсердечную тоску и т. п. Единичные случаи, описанные в литературе как хинная лихорадка, или были результатами недостаточного наблюдения, или представляют из себя редкие исключения, объясняющиеся индивидуальностью больного и идиосинкразией его (см.). Одни и те же симптомы могут существовать при самых противоположных условиях: головная боль при гиперемии и анемии мозга, запоры при недеятельности и спазме кишечника, поносы при усиленной и ослабленной его способности передвижения, или перистальтики (атонические поносы). Вот почему практическому врачу при однородных явлениях, но зависящих от различных причин приходится назначать совершенно различное лечение и, наоборот, назначать одно и то же лекарство при совершенно разнородных симптомах. Так, напр., часто удается остановить понос приемом касторового масла, потому что вызванная им усиленная перистальтика кишечника удаляет из последнего содержимое, своим присутствием раздражавшее кишечник. Наоборот, если понос зависит от усиленной перистальтики, назначают опий, который уменьшает ее. Тот же опий назначается нередко с громадным успехом при запорах, зависящих от спазма кишечника. Многочисленные примеры, приводимые Ганеманном в Органоне, представляют из себя набор никем не проверенных единичных наблюдений и фактов, а потому не заслуживающих большого доверия и во всяком случае не допускающих никакого обобщения. Г. в подтверждение справедливости similia similibus curantur ссылается на оспопрививание и предохранительную прививку собачьего бешенства, которыми якобы излечиваются оспа и собачье бешенство. Но в обоих последних случаях дело обстоит совершенно иначе: той и другой прививкой стремятся достигнуть невосприимчивости к данной болезни, иммунитета (см.), а не лечения уже существующей болезни. Опыты показали, что ни оспопрививанием, ни пастеровскими прививками не удается остановить уже развившейся болезни. Так как лечение болезней обусловливается индивидуальностью каждого отдельного случая, требующей строгого разбора открываемых при исследовании больного явлений, их взаимного сопоставления и определения всех показаний и противопоказаний, то научной медициной давно сданы в архив какие-либо шаблонные принципы вроде contraria contrariis или similia similibus. Поэтому в настоящее время слова аллопатия и аллопаты, которые гомеопатия противопоставляет научной медицине и ее адептам, совершенно потеряли свой смысл. Наконец, нельзя не указать на следующий разительный факт. Мы не знаем пока в природе ни одного лекарственного средства (за исключением физических агентов), повышающего температуру человека, но имеем громадное число средств, понижающих температуру, причем действие их обусловливается самыми разнообразными причинами: влиянием на сердце, нервную систему и т. п. Гомеопаты, назначающие лекарственные вещества для понижения температуры, не могут также указать, чтобы эти вещества повышали ее у здоровых.

2) Изучение способа действия лекарств. Научная медицина выработала следующий план изучения влияния лекарственных веществ на организм; ранее всего определяется их химический состав, затем переходят к опытам над животными в лабораториях, причем исследуют влияние лекарственного вещества на дыхание, кровообращение, обмен веществ, нервную систему, на деятельность выделительных органов и т. п.; затем переходят к опытам над здоровыми людьми и только тогда, когда уже является возможность определить физиологическое влияние подобных веществ, приступают к опытам над больными. Чем больше успехов делают естественные науки, тем и возможность исследования влияния различных лекарственных веществ все более и более облегчается и доходит до того, что удается проследить непосредственное их действие на причины болезней. Так, напр., найдено, что хинин успешно лечит перемежающуюся лихорадку своим действием на амебообразные паразиты, обусловливающие ее. Знакомство с гибельным действием сулемы и других дезинфицирующих средств на бактерии позволило вполне сознательное их назначение с успешным результатом при различных паразитных болезнях. Точно так же лабораторные исследования позволяют химическое лечение многих отравлений. Между тем Г., определяя болезнь как совокупность ее симптомов, а не тех или других изменений в тканях организма и отправлений его органов, для отыскания специфических средств против болезней выработала весьма шаткий и во всяком случае крайне односторонний прием — внутреннее употребление различных веществ здоровыми и считающими себя здоровыми. Ганеманн говорит: "все страдания и случайности и изменения в здоровье у испытателя во время действия лекарства (если только соблюдены все необходимые условия) составляют исключительные следствия этого лекарства, хотя бы даже испытатель задолго до того замечал у себя такие явления". Так как наблюдатель при этом отмечает преимущественно свои ощущения, то все подобного рода наблюдения будут крайне субъективны и разнородны. Вот почему в гомеопатическую фармакологию вкрались такие наблюдения, что невинным средствам, мелу, углю, графиту, приписывается способность вызывать сотни и даже тысячи разнообразных симптомов. Так, напр., обыкновенный растительный уголь, принятый в небольших дозах, вызывает 1189 симптомов, рвотный орех — 1198, pulsatilla — 1046, известь — 1631, causticum — 1505, графит — 1144, мышьяк — 1231, квасцы — 1161, углекислый калий — 1650, плаунный порошок — 1608, фосфор — 1915, а сера даже 1969 симптомов. Несомненно, что среди таких симптомов встречаются многие, странность и случайность которых должны быть очевидны для всякого гомеопата, как, напр., свойства иных веществ вызывать злобное настроение духа. Так, например, по Яру, обыкновенная поваренная соль в ряду других симптомов вызывает сонливость днем, ночью страшные сны о ссорах, убийствах, пожарах, ворах, ненависть к людям, неуклюжесть, шум, звон, треск, писк в ушах, онемение одной стороны носа, ощущение как бы волосок сидел на языке, ненависть к табачному дыму, сильное возбуждение любовного чувства, мозоли на ногах со стреляющими, винтящими болями, выпадение волос, даже бороды. Мел (Calcarea), по Ганеманну, вызывает сильное желание быть магнетизированным, худобу, при прогулках на открытом воздухе — уныние и слезы; явное сотрясение кожи с головы до ног, кистообразные наросты, выделяющие ежемесячно гной, опухоли и искривление костей; частые, резкие, беспокойные, фантастические, сбивчивые, страшные и ужасные сны. По ночам беспокойство, головокружение, кровотечение из глаз после почесывания затылка. Бородавки на руках и кистях и т. п. Конечно, многие просвещенные гомеопаты отрекаются от подобных наблюдений, но тем не менее возможность их указывает и на возможность произвола в записывании симптомов. Однако известно, что одна и та же болезнь может протекать, проявляя совершенно отличные симптомы. Таковы, например, разнообразные формы гриппа, обусловленные одной и той же заразой, — перемежающейся болотной лихорадки, брюшного тифа и других страданий. В каких бы симптомах ни проявлялось болотное заражение, как правило, всегда нужно назначить хинин. Какие бы припадки ни вызывались глистами, всегда нужно давать глистогонные и т. д. С другой стороны, совершенно различные болезни могут представлять общие симптомы: рвота может обнаруживаться при страданиях мозга, желудка, кишечника, брюшины, при беременности и т. д. Гомеопаты же, исходя из крайне субъективных наблюдений симптомов, неизбежно вынуждены руководствоваться при лечении даже цветом волос пациента (при расстройстве пищеварения или диспепсии у белокурых — Pulsatilla. См. Лори, "Гомеопатическая домашняя медицина" (СПб., 1892).

3) Еще меньше при современном развитии медицины можно довольствоваться положением Г., что вполне достаточно избавлять от симптомов и лечить их, так как из них слагается сущность болезни. Так как у разных больных однородные причины вызывают различные симптомы или проявляют их в различной силе, то об уподоблении симптомов не может быть и речи. Так, напр., при одной и той же степени зубных страданий боль может быть крайне разнообразна по силе своего проявления. У некоторых субъектов даже невысокое повышение температуры вызывает бред и т. под. Наконец, одна и та же болезнь может обнаружиться самыми разнообразными припадками. Так, напр., при сифилисе мозга может развиться падучая. Если врач обратит свое внимание на лечение последней, а не позаботится своевременным назначением йодистого калия устранить часто легко излечиваемую причину, то все его усилия будут напрасны. Точно так же перемежающаяся лихорадка часто протекает в самых разнообразных скрытых формах, как, напр., невралгии, даже острого буйного помешательства. Все эти разнородные проявления при правильном распознавании дают прекрасный результат при назначении достаточных доз хинина, и было бы большой ошибкой со стороны врача лечить упомянутые припадки, как основную болезнь. Благодаря успехам бактериологии удалось не только определить причины многих болезней, но знакомством с условиями развития различных специфических бактерий радикально устранять и излечивать много болезней, против которых прежде врачи боролись без всякого успеха, так как, не зная причин болезней, стремились устранять только симптомы их.

Другая особенность гомеопатии — это дозировка лекарственных веществ, назначаемых больным в сильных разведениях, возрастающих в геометрических прогрессиях. Существуют 2 системы деления: десятичная (децимальная) и сотенная (центимальная). Из крепких, или цельных, тинктур, обозначаемых перечеркнутым нулем, приготовляются все последующие разведения, исключая 1-го, которое приготовляется в различных пропорциях. Для приготовления 2-го разведения — смешивают 1 часть первого разведения с 9 частями алкоголя; для приготовления 3-го разведения берут одну часть 2-го и смешивают снова с 9 частями алкоголя и т. д. до 6-го. Это будет т. наз. десятичная система. Степень разведения лекарств, приготовленных по этой системе, обозначается цифрою со знаком X. При сотенной системе (обозначаемой цифрой без знака) для приготовления 2-го разведения берется 1 часть первого разведения и смешивается с 99 част. алкоголя; для 3-го разведения — 1 часть 2-го разведения на 99 частей алкоголя и т. д. до 30-го (Ганеманн доходил до 100-го; русский гомеопат Корсаков до 1500, а Енихен до 40000 дел.). Таким образом, при десятичном делении x1 = ¹/₁₀ эссенции, x2 = ¹/₁₀₀; x4 = ¹/₁₀₀₀₀; x6 = ¹/₀₀₀₀₀₀. Выше Х6 при десятичном делении обыкновенно не прибегают, а предпочитают переходить к сотенной системе, при которой получаются следующие разведения: 1 = ¹/₁₀₀, 2 = ¹/₁₀₀₀₀, 3 = ¹/_1000000 и т. д. Вообще знаменатель дроби состоит из 1, сопровождаемой числом нулей, равным удвоенному числу порядка деления. Так, 3-е деление имеет знаменателем 1 с 6-ю нулями; 5-е деление в знаменателе имеет 10 нулей. Гомеопаты всего чаще прибегают к 18-30 разведениям (тогда в знаменателе дроби имеется от 36 до 60 нулей). Чтобы дать хотя бы приблизительное понятие о последней, недоступной воображению величине, с которой не приходится иметь дела даже астрономам, вычисляющим движение светил небесных, многие прибегали к самым своеобразным сравнениям. Так, напр., один гран лекарственного вещества в 30-м делении, обращенный в крупинки, дал бы массу в 61,000,000,000,000,000,000,000,000,000,000 раз больше земного шара. Знаменитый английский ученый Роджерс дает следующие вычисления разведений:

1-я ст. = один гран или капля в 1 ½ чайной лож. алког.

2-я " = " " " " " 21 унц. алког.

3-я " = " " " " " 2080 " "

9-я " = капле, растворенной в озере, глубиной в 50 сажень (6 футовых) и с поверхностью в 250 кв. миль.

15-я " = капле, растворенной в океане, в 46000 раз большем, чем все воды всех океанов земного шара.

30-я " = капле, растворенной в океане, емкостью в 14,000,000,000,000,000,000,000 000,000,000,000,000,000,000 кб. миль.

Понятно, что при подобном дроблении вещества, при всей его способности к делимости, при назначении лекарства даже в 9-м разведении мы в организм ничего не вводим, за исключением нескольких капель алкоголя или невинных кондитерских крупинок. Гомеопаты в подтверждение никем не отрицаемой высокой способности делимости веществ ссылаются на вдыхания синильной кислоты, убивающие человека, на спектральный анализ, открывающий ничтожные %% содержащихся в наблюдаемых предметах веществ, на то, что под микроскопом удается подметить частицы твердого лекарства, взятого для приготовления того или другого раствора 9-го дел. Но пары синильной кисл. представляют значительную весомую величину, соответствующую, быть может, только 3-му или 4-му делению гомеопатов. То же можно сказать и про вещества, определяемые спектральным анализом. Что же касается нахождения частиц вещества в 9-м разведении под микроскопом, то это легко объясняется тем, что растирание есть крайне несовершенный прием для дробления веществ, при котором весьма крупные обломки их, передвигаясь с пестиком, более не подвергаются размельчению, подобно тому как при этом не растираются и бактерии. Но даже допуская, что при высоких степенях разведения лекарственное вещество не исчезает из сферы наблюдения, нельзя же отрицать, что соответственно уменьшению его количества в растворе должна соответственно уменьшаться и степень его воздействия на организм, так как ни один физик и механик не будет отрицать тесного соотношения между массой вещества и ее энергией или работой, которую она может произвести. Ежедневный опыт учит, что серная кислота в неразведенном виде представляет сильнейший прижигающий яд, что внутреннее употребление ее даже в незначительном количестве вызывает трудно поддающееся лечению отравление; но та же кислота, значительно разбавленная водою, — только приятное кислое питье, а в более сильном разведении она не ощущается даже на вкус. В самой чистой речной воде находится известное количество различных солей в пропорциях, соответствующих 2-му и 3-му гомеопатическому разведению. Тем не менее, никто не наблюдал, чтобы от употребления ее при отсутствии каких-либо болезнетворных причин развивались какие-нибудь симптомы тех или других болезненных изменений, или обратно — происходили излечения болезней. Несомненно, что при назначении лекарства в высоких разведениях мы, кроме алкоголя, ничего не вводим в организм больного. При многих острых болезнях, протекающих иногда благоприятно без всякого лечения, при многих нервных страданиях, в избавлении от которых главную роль играет внушение (гипнотизм) и вера больного, от гомеопатического лечения никакого вреда быть не может. Но при других страданиях, при которых требуется раннее вмешательство врача, во избежание дальнейшего развития процесса гомеопатическое лечение представляет несомненную опасность. Каждому практическому врачу приходится встречать множество запущенных, не поддающихся уже лечению страданий у больных, многие годы лечившихся у гомеопатов; между тем как своевременным вмешательством была бы спасена жизнь больного и сохранено его здоровье. Так, напр., при местной бугорчатке раннее удаление пораженных органов (напр. бугорковых шейных желез) гарантирует сохранение жизни и здоровья больного. Гомеопаты, пользуя подобные страдания внутренними средствами, нередко должны были бы убедиться, что бугорчатка делалась общей болезнью и сводила больного в могилу. Г., как видно из вышесказанного, косвенно послужила полезной реакцией против употребления лекарств чрезмерно большими дозами, а также обратила внимание врачей на особенное значение диеты в иных случаях, но как учение Г. не могла казаться удовлетворительною медикам-натуралистам.

Г. в последние десятилетия не могла не приобщиться к общим успехам медицины. Удерживая за собою без изменения гомеопатический принцип назначения лекарств, гомеопаты новейших школ отрешаются от учения о псоре, о сильном разведении лекарств, прибегают к местному лечению и т. п. Эта группа гомеопатов, имеющая своих представителей во всех странах (Гиршель, Миллер, Лютце в Германии; Яр — во Франции; Юз — в Англии; Лори — в Америке; Бразоль, Дитман — в России), все более и более возрастает в числе, и нужно думать, что недалеко то время, когда искренно верующие врачи-гомеопаты, ближе усвоив себе грандиозные результаты, достигнутые современной научной медициной во всех ее областях, вновь и вполне примкнут к ней.

Литература по Г. весьма обширна. "Organon der Heilkunst" самого Ганеманна перев. на все европ. яз., в том числе и на русск.: "Самуил Ганеманн. Органон врачебного искусства" (с 5 нем. изд. перев. В. Сорокин, СПб., 1885); историю Г. в России можно найти в соч. Боянуса "Г. в России" (СПб., 1882; вышла также и на нем. яз ); Jahr, "Nouveau manuel de médecine homoeopathique, divisé en 2 part. (4 vol, 1872; имеется в пер. "Руководство к Г. медицине" Москва); Gerhardt, "Handb.d. Homöopathie" (1882); Lutze, "Lehrbuch d. Homöopathie" (7 изд. 1874); Hughes, "Manual of Pharmacodynamics" и его же, "Manual of Therapeutics" (1-е в пер. на русск. яз.); Laurie, "Homoeopathic Domestic Medicine" (вышло 30 изд.; в пер. на русск. яз. под ред. Бразоля, 2 изд.). Из сочинений, направленных против Г., следует отметить Rogers, "Etat of therapeutic" (Л., 1870).

Г. М. Герценштейн.