Владимир Андреевич кн. Старицкий

— двоюродный брат царя Ивана Грозного (р. 1533 умер 1569 г.). В 1537 г. отец В. Андрей Иванович Старицкий (см. это имя) был заточен и умер "нуждною" смертью, а В. А. с матерью посажен "за приставы" на дворе Берсенева. Года через три, когда при дворе взяла верх над Шуйскими партия Бельского, В. Андреевич был освобожден, ему возвращен был отцовский удел и дозволено было иметь свой двор. Молодой государь относился к В. А. чисто по-братски; во время Казанского похода 1549 г. В. "блюдет" Москву. Особенное доверие царя к В. А. выразилось в том, что он, сам еще не имея детей, позволил ему жениться на дочери Нагого, друга Захарьиных и Адашевых (1551). В 1552 г., во время Казанского похода, В. А. безотлучно был при царе, командуя царской дружиной. В 1553 году царь отчаянно заболел, а потому, назначив преемником своим младенца-сына Димитрия, потребовал от бояр присяги последнему. Многие из бояр не хотели присягать младенцу. Не хотел присягать и В. А., сам метивший на царский трон и имевший многих сторонников. Родной брат государя, Юрий, не мог иметь партии, потому что "был без ума и без памяти и бессловесен". Тесть его, кн. Димитрий Палицкий, хотя и присягнул Димитрию, но через доверенное лицо сообщил В. А., что если он утвердит свой удел за Юрием, то он, Палицкий, признает его царем. Между тем сам В. А. в это время собирал у себя своих приверженцев. Царь, узнав об измене брата, послал за ним и потребовал от него присяги, но тот отказался. Многие бояре разглашали в народе, что лучше повиноваться В. А., чем младенцу и Захарьиным. Узнав об этом, царь грозно приказал всем окончить присягу. Гнев царя подействовал на присутствующих: они присягнули, присягнул и оставленный всеми В. А. и подтвердил эту присягу записью, которую нужно было скрепить родовой печатью. Мать В. А. не хотела дать печати: не один раз приходили к ней за этим бояре; наконец, она приложила печать, говоря, что данная поневоле присяга ничего не значит. Вскоре государь выздоровел. Отношение его к В., по - видимому, не изменились. В 1554 г. царевич Димитрий умер, но вскоре у государя родился второй сын, Иван. Тогда он потребовал от брата новой записи, по которой В. А. в случае смерти царя становился опекуном его сына до совершеннолетия последнего, а в случае пресечения царского рода обязывался повиноваться брату государя, Юрию; далее старицкий князь обязывался, по записи, не вершить дел без согласия бояр, которые будут назначены в товарищи ему, жить в собственном доме в Москве, бояр и слуг иметь не более ста человек. В 1556 году В. с царем поменялись городами: уступив царю Верею, Алексин и Старицу, В. А. получил взамен их Дмитров, Боровск, Звенигород и большое место в московском Кремле. Целых десять лет добрые отношения между двоюродными братьями не нарушались; В. много раз участвовал с царем в походах против татар и Литвы. Но в 1563 г. государь внезапно объявляет опалу В. и матери его: дьяк их, сидевший за какие-то проделки в тюрьме, сделал на них донос. Царь допрашивал уличенных в какой-то "неправде" в присутствии митрополита и епископов и только благодаря заступничеству последних простил их. Тем не менее мать В. сослана была в монастырь, а у самого В. его бояр, стольников и дьяков взяли на царскую службу, а ему дали других, иными словами — окружили его шпионами; затем у него отобрали разные поместья, вместо которых дали ему Романов на Волге. Б 1563 г. Иван Грозный ездил в Новгород; его сопровождал и В. А. Если верить иностранцу Кельху, в это время В. замышлял бежать в Литву. В 1569 г. государь послал его на защиту Астрахани; при проезде через Кострому Владимир торжественно встречен был гражданами и духовенством. Это обстоятельство сильно раздражило Грозного: начальники Костромы призваны были в Москву и там казнены; в то же время царь пригласил к себе и В. А. Остановившись верстах в трех от Александровой слободы, В. дал знать царю о своем приезде и ждал ответа. Ответом был приезд самого государя, сопровождаемого полком всадников. К Владимиру явились Василий Грязной и Малюта Скуратов и объявили ему, что он умышлял на жизнь государя — подкупал повара отравить его ядом; повар был налицо и подтверждал свое заявление. Никакие мольбы, ни клятвы, ни слезы, ни намерение удалиться в монастырь — ничто не могло спасти В. от смерти: он был казнен вместе с женой и сыновьями. В русских летописях нет подробностей этого эпизода, а иностранцы противоречат друг другу. "Полн. собр. русск. лет." III, 149, 151-2, 155, 162, 185, 253; IV, 303, 307, 342; VI, 304, 306-7, 312-313, 315; VIII, 293-4; Никон, под упомянутыми годами; Александро - Невская летопись (у Соловьева VI, пр. 89); Собр. гос. гр. и дог. I, 168, 169, 187, 188: Кельх, "Liflä ndische Hist."

A. Э.