Ад

обозначает, по словам древних, ту часть преисподней, куда идут души грешников для наказания, картины чего фантазия разных народов рисовала себе различно. У греков и римлян эта часть преисподней называлась тартаром (см. это слово). Евреи, как и греки и римляне, полагали, что души всех умерших, расставшись с телом, спускаются в мрачное место — у евреев шеол (преисподняя для грешников), у греков гадес — и влачат там бездеятельное, безрадостное, равнодушное существование. Со времени вавилонского пленения представление о шеоле расширилось; его стали делить на рай (см. это сл.), обитель душ праведников, и на геенна (собственно — ге-инном, от Инном, названия долины около Иерусалима, куда выбрасывали для сожжения трупы нечистых животных и преступников) — место мучений, наказания грешных душ. В числе мучений главную роль играет огонь, вследствие чего ад представляли себе обителью огня, морем кипучей серы и огня, и считали вулканы за входы в него. В этом виде застало представление об аде у евреев учение Христа и изменило его согласно высокому своему учению о воскресении душ. По учению церкви, души как праведников, так и грешников должны воскреснуть для Страшного Суда — души праведников взойдут в царство небесное, души же грешников низвергнутся в геенну огненную. По словам Евангелия, ад представляли себе царством мрака, где грешники воют и скрежещут зубами от пожирающего их огня, который никогда не угасает, от червя, который гложет их, никогда не умирая. Относительно продолжительности наказания существовало разногласие. Господствующим стало с V века учение о вечности страданий в аду. Рядом с ним возникло учение о чистилище (см. это сл.). Данте в своей "Божественной комедии" говорит о трех местах пребывания душ умерших: рай, чистилище и ад. Восточная церковь отвергает учение о чистилище, но в некоторых религиозных сочинениях также упоминается о месте наказания для некоторых душ, прежде чем они достигнут наконец блаженства.

Учение о вечности адских мучений принималось протестантизмом как учение церкви. Только в XVIII столетии начали раздаваться голоса против этого учения ввиду противоречия его исправительным целям наказаний вообще и несогласия его с мудростью, милосердием и справедливостью Бога. Физический характер страданий был постепенно значительно смягчен супернатуралистами. Вместо мучения огнем стали полагать внутренние нравственные страдания, бесконечно долгие. По мнению Лессинга, разница в добром и злом на земле должна выразиться в загробной жизни точно такой же разницей в степенях совершенства и блаженства, не могущей исчезнуть совершенно даже и при бесконечно долгом своем развитии. В противоположность этому в толках под влиянием Шлейермахера распространилось толкование, по которому искупление Христом Спасителем грехов всего мира должно по самому смыслу своему вести к спасению всех людей в мире, так как, если хотя бы только одна часть человечества не нашла еще спасения, то и само искупление не может быть полным. Толкование это логически следовало из учения о непреодолимости благодати Божией. Ввиду свободы воли человека мыслимо было, однако, предположение, хотя бы и чисто гипотетическое только, что могут же существовать такие закоснелые грешники, которые останутся упорными до конца, что неоднократно и высказывалось. Вейсе и другие старались разъяснить вечное осуждение теорией окончательного уничтожения упорных грешников. Весь вопрос может иметь, конечно, значение только для верующего в загробную жизнь; всякая попытка облечь в материально-определенную форму философское учение о постепенном и прогрессивном искоренении зла и обречении его на гибель исторически должна вести к противоречиям, раз мы станем относить осуществление этой идеи ко всем людям в загробной жизни. Некоторые из современных писателей сомневаются в возможности допущения в загробной жизни реального места физических мучений и наказаний, но истинно христианское учение дает вернейшее толкование Евангельскому учению о загробной жизни и вечных мучениях, ожидающих грешника.