Мистерии, у древних греков

(Μυστήρια, тайное служение) — М. древней Греции представляют оригинальный эпизод в истории религий и во многих отношениях до сих пор являются загадками. Сами древние придавали громадное значение М.: лишь посвященные в них, по словам Платона, блаженствуют после смерти, а по утверждению Цицерона — М. учили и жить хорошо, и умирать с благими надеждами. Установление их восходит ко временам отдаленной древности; в исторические времена, особенно с VI в. после Р. Х., их число все более и более увеличивалось; в конце IV в. до Р. Х. не быть посвященным в какие-нибудь М. служило признаком неверия или индифферентизма. Отдельные виды М., называвшиеся τελεταί όργια (оргии) у греков, initia у римлян, указывают на присутствие в М. высшего религиозного знания и обновления через него (τελετή, initium), а также сильной возбужденности или экстаза (όργια). Очищения, искупительные жертвы и отчасти покаяние в грехах, с одной стороны, процессии, песни, танцы, различные иные проявления экстаза — с другой, составляли существенное содержание М. Сюда присоединяется элемент символизма и аллегории, получающий выражение в "действиях" (δρώμενα) и "словах" (λεγόμενα) М., под которыми разумелся богослужебный ритуал М., с его зрелищами, песнопениями, музыкой и оркестикой. Самое проникновение в М. для участников в них было постепенное; обыкновенно различались две степени — предварительное посвящение, делавшее участника мистом (μύστις), и окончательное созерцание М. (έποπτεία), делавшее его эпоптом. Лишь последний мог сделаться мистагогом, т. е. быть руководителем других в М. Учение, проводившееся в М., было, по-видимому, более одухотворенное и отчасти спекулятивное, в сравнении с народной верой; оно не проповедовалось догматически, но проводилось в сознание участников М. путем различных зрелищ и драматических действий. Строгая тайна вменялась в обязанность участникам М. Уважение к М. было так велико, что в то время как обыкновенные мифы могли безнаказанно подвергаться пародиям в комедиях и т. п., относительно М. такие поступки считались кощунством, влекущим за собой тяжкие наказания (ср. Алкивиад). М. были или государственные, происходившие согласно государственным установлениям (например, елевзинские), или дозволенные исключительно для лиц одного пола (дионисии, фесмофории), или, наконец, незаконные, иногда даже преследуемые (таковы были орфические М., М. Котитто, Митры, Кибелы и др.).

Важнейшие М.: 1) елевзинские М. Они совершались ежегодно в честь Деметры и Коры (Персефона), в Елевзисе (см.); местом происхождения их считают Египет; в Греции они были известны еще в доисторические времена. Главное содержание их — миф о похищении Персефоны (см. Деметра). Наиболее важные литургические функции предоставлялись древним афинским родам Евмолпидов и Кириков (см. Евмолп). Важнейшими лицами при М. были иерофант и иерофантида, посвящавшие желающих в М., дадух или факелоносец и дадухуза, иерокерак, произносивший при богослужении молитвы и формулы, и др. Посвящаться могли все эллины, без различия общественного положения, пола, племени или государства, позже доступ получили и римляне. Лица порочные и преступники не могли быть посвящены. Желающий посвятиться брал в руководители мистагога из афинских граждан и допускался к малым М. затем уже к великим; между этими 2-мя степенями промежуток не менее года. Посвящаемые совершали жертвоприношения и затем вступали в храм, где в глубоком мраке ночи совершали переходы из одной части святилища в другую; по временам разливался ослепительный свет и раздавались страшные звуки. Эти эффекты производились различного рода техническими приспособлениями, но тем не менее производили подавляющее впечатление. Страшные сцены сменялись светлыми, успокоительными: открывались двери, за которыми стояли статуи и жертвенники; при ярком свете факелов посвящаемым представлялись украшенные роскошными одеждами изображения богов. С елевзинскими М. соединены были афинские малые и великие М. Первые состояли, главным образом, в очищении водой Илисса; в состав вторых входили торжественные процессии в Елевзисе, очищения морской водой, мистические обряды в храме Деметры в присутствии одних лишь посвященных и состязания. Драматические представления воспроизводили перед мистами весь миф о Деметре; при этом им показывались священные предметы, скрытые от посторонних глаз, и раскрывались тайны (τά άπόρρητα), т. е., вероятно, священные предания и мифы, неизвестные народу.

2) Самофракийские М. связаны были с культом кабиров (см.). Здесь был особый жрец, очищавший убийц; от посвящаемых требовался род исповедания грехов. Эти М., по верованию древних, предохраняли от опасностей, особенно на море.

3) Критские М. Зевса и куретов основаны были на мифе о воспитании Зевса на Крите у куретов (см.). Они были открыты для всех.

4) Орфические М. являлись собраниями замкнутого общества последователей учения, приписывавшегося Орфею (см.). На посвященных налагались разные аскетические обязанности. Орфические М. были связаны с мифами о Дионисе. Последние послужили исходным пунктом и для ряда других мистически-оргиастических празднеств, из которых особенно выдаются вакханалии (см.). Схожи по характеру празднества в честь Котито (см.), Кибелы (см.) и др.

До начала XIX века ученые видели в М. эзотерическое религиозное учение, отличное от народной веры и передававшееся из века в век среди жрецов. Но известное сочинение Chr. A. Lobeck'a ("Aglaophamus sive de theologiae mysticae Graecorum causis", Кенигсберг, 1829) доказало связь М. с обычным культом богов у древних греков. Русский ученый Н. И. Новосадский пришел к заключению, что в елевзинских М. проводилось особое учение, освещавшее те запросы мысли древнего эллина, на которые не давала решения общая, всем открытая народная эллинская религия.

Ср. Petersen, "Der geheime Gottesdienst bei den Griechen" (Гамбург, 1848); Haupt, "De mysteriorum Graecorum causis et rationibus" (1853); Rinck, "Ueber die ethische Bedeutung der griechischen Mysterien" ("Verhandl. d. Basl. Phil. Vers.", 1847), Du Prel, "Die Mystik d. alten Griechen" (1888); I. Preller, "Demeter u. Persephone" (1837); H. И. Новосадский, "Елевсинские мистерии" (СПб., 1887); A. Nebe, "De mysteriorum Eleusiniorum tempore et administratione publica" (1886); E. Rohde, "Psyche" (1890—93); Rubensohn, "Die Mysterienheiligthümer in Eleusis und Samothrake" (1892); Aurich, "Das antike Mysterienwesen in seinem Einfluss auf das Christentum" (1894).

А. М. Л.