Харчевые артели

для совместного продовольствия составляют довольно обычное явление среди русских рабочих, но на фабриках они существуют почти исключительно в одной Великороссии. Несмотря на большое удобство подобного продовольствия, X. артели не только не распространяются, но, по-видимому, мало-помалу исчезают. Причина кроется отчасти в том, что фабричные рабочие в большей и большей степени превращаются из случайных, лишь временно ищущих заработков на фабриках, в рабочих постоянных, не в смысле, конечно, прочного пребывания на одной и той же фабрике, но в смысле части населения, живущего исключительно одной работой на фабриках. Превращаясь в специального фабричного рабочего, не имеющего никакой или почти никакой связи с прежним своим земледельческим бытом, рабочий одновременно перевозит и свою семью (вовлекая и ее в фабричную работу) на саму фабрику или поблизости к ней и продовольствуется тогда отдельно своей семьей. Другой немаловажной причиной нельзя не признать то, что до урегулирования отношений фабрикантов к рабочим, законом 3 июня 1886 г. (см. Фабричное законодательство), харчевые артели всячески поощрялись владельцами фабрик, как одно из удобнейших средств эксплуатации рабочих. Многие фабриканты обязывали артели забирать все съестные припасы в своих же лавках или амбарах, если таковые имелись, или в известных частных лавках, с которыми они входили в сделку, причем нередко за все забранное артелью помимо указанных ей поставщиков некоторыми фабрикантами взыскивалось с артели 10% с суммы забранного. Несмотря даже на непомерно высокие цены, по которым артели приходились потребляемые припасы, рабочие, не знавшие правильной получки заработанного в известные сроки и получавшие деньги лишь изредка, в виде особой милости, конечно, были вынуждены мириться с этими условиями, чтобы быть обеспеченными хотя бы ежедневной пищей. Староста артели забирал припасы в кредит и частью получал на различные расходы авансы из конторы фабрики, а затем, в известные сроки, когда делалась раскладка расходов артели на отдельных ее членов, представлял в контору фабрики счет всему забранному в кредит и реестр, т. е. список расходов, причитающихся на каждого члена артели. Контора фабрики сама рассчитывалась с поставщиками, а по реестру раскладки удерживала эти деньги из заработной платы членов артели. С изданием закона 3 июня 1886 г., обеспечивающего рабочему правильную выплату заработка в определенные сроки и не реже одного раза в месяц и устранившего всякую возможность принуждения брать съестные припасы в определенных лавках, исчезло, в значительной степени, и это условие, поддерживавшее существование X. артелей на фабриках. Но местами они еще существуют, и в том же виде, в каком были изучены первыми фабричными инспекторами (академиком И. И. Янжулом и докт. П. Н. Песковым) и лицами, производившими по поручению московского губернского земства санитарное исследование фабрик (проф. Ф. Эрисманом, Е. Дементьевым и А. Погожевым). В общих чертах организация артелей такова. В состав артелей входят исключительно одинокие рабочие. В основании соединения их в артели почти всегда лежит равенство или сходство заработка, которым обуславливаются количество и качество харчей. Поэтому в большинстве случаев артели организуются по профессиям (прядильщиков, ткачей, красильщиков и т. п.) либо прямо по величине заработка, так что рабочие, зарабатывающие не свыше известной суммы, харчуются в одной артели, зарабатывающие же свыше — в другой. По этой же причине женщины, зарабатывающие, вообще, меньше мужчин, образуют отдельные артели, малолетние же, заработок которых ближе к женскому, входят в женские артели или, при многочисленности своей, образуют (очень редко) также самостоятельные артели. В тех случаях, когда женщины и малолетние входят в общую артель, первые, заработок которых все-таки выше, оплачивают не только стоимость харчей по раскладке, но сверх того до 25 коп. в месяц "накладки", идущей на удешевление харчей малолетних. Если на фабрике не существует отдельной женской артели, то как женщины, так и малолетние продовольствуются в одной артели со взрослыми, и в этом случае они всегда платят только половину того, во что обходится продовольствие взрослым мужчинам, с прибавкой лишь 1/2 — 2 коп. в день "накладки", но зато не получают вовсе мяса, которое, впрочем, в большинстве артелей потребляется в очень скромных размерах только в скоромные дни и исключительно в щах. Все хозяйство артели ведет староста, выбираемый, обыкновенно, на короткие возобновляемые сроки; в возмещение неизбежного в этом случае ущерба, а в больших артелях и полной временной потери его заработка на фабрике, староста получает или определенное помесячное жалованье, или по 5 — 10 коп. с каждого члена артели в месяц, или же по несколько копеек с "недели", т. е. с суммы, полученной делением числа всех харчевых дней артели на 7. В прежнее время, до 1886 г., когда старосты очень часто назначались самими владельцами фабрик, да и выборные, они в значительной степени играли роль как бы приказчиков фабрикантов и, располагая всегда более или менее крупными суммами, тогда как у рабочих наличных денег почти никогда не было, сильно злоупотребляли своим положением и вели обширные операции тайной продажи водки, ростовщичества за баснословные проценты (до 20 к. с рубля в месяц) и выдачи "билетов" на покупки в кредит в частных лавках, с которыми они входили в очень доходные для себя и для лавочников сделки. В больших артелях на помощь старосте, отчасти в целях контроля над ним, существуют еще "чередовые", обязанности которых несут все члены артели по очереди, меняясь ежедневно или через короткие промежутки времени. В случае неграмотности старосты, а в больших артелях почти всегда, кроме старосты выбирается еще "земский" — грамотный рабочий, ведущий все записи и счетоводство артели. Наконец, при наступлении срока подсчета расходов, в помощь земскому даются один или несколько "счетчиков". Каждый новый член артели вносит "вступные", обыкновенно, в размере 40 — 50 коп., как бы на приобретение лишней посуды, в действительности же эти вступные деньги гораздо чаще идут на "пропой". Записи прихода и расхода ведутся всегда очень тщательно, и параллельно ведется точный учет дней, когда пользовался харчами каждый из членов артели. По окончании срока, обыкновенно ежемесячно, реже 5 — 6 раз в год, от одного до другого большого праздника (с Пасхи до Петрова дня, с Петрова дня до Успения и т. д.), делается общий подсчет и "раскладка". Участие владельцев фабрик в настоящее время ограничивается лишь предоставлением бесплатного помещения (кухни, застольной и погреба), все же расходы на припасы, топливо и содержание кухарок лежат на артели. Стоимость артельного продовольствия чрезвычайно разнообразна и, в зависимости от величины заработков членов артели, колеблется в пределах 12 — 25 коп. для взрослых рабочих, в отдельных же женских и детских артелях 9 — 10 к. в день. В постные дни харчи обходятся на 2 — 5 коп. дешевле. В количественном отношении артельное продовольствие может считаться удовлетворительным. По исследованиям проф. Ф. Эрисмана, в артелях фабрик Московской губ. оно дает в среднем для взрослого рабочего количества белков, жиров и углеводов очень схожие с вычисленными для рабочих в Германии; но в качественном отношении оно отличается двумя крупными недостатками. Во-первых, оно страшно однообразно: ржаной хлеб, гречневая крупа, квашеная капуста, говядина и топленое сало, заменяемое в постные дни конопляным маслом, составляют неизменные и почти исключительные пищевые материалы. Даже такие недорогие предметы, как горох, пшено, картофель, грибы, не говоря о более дорогих, каковы рис, макароны, белый хлеб и т. п., входят в состав артельного стола очень редко и совершенно в ничтожных количествах. Оно чрезвычайно бедно также и вкусовыми веществами, исчерпывающимися солью, луком и редькой. Во-вторых, в нем сильно преобладают растительные вещества, белки и жиры которых усваиваются человеческим организмом гораздо труднее и в меньшей пропорции, чем те же начала животного происхождения. Мясо, заменяемое в постные дни, и то изредка, селедкой и снятками, потребляется в крайне незначительном количестве; яйца и коровье масло в артельных харчах необыкновенная редкость, а молоко вовсе не употребляется. Семейное продовольствие в этом отношении значительно лучше. Едва ли уступая артельному в количественном отношении, оно лучше уже тем, что гораздо разнообразнее по потребляемым пищевым веществам.

Литература. И. И. Янжул, "Фабричный быт Московской губ." (СПб., 1884); П. А. Песков, "Фабричный быт Владимирской губ." (СПб., 1884); Ф. Ф. Эрисман, Е. М. Дементьев и А. В. Погожев, "Сборник статистических сведений по Московской губ. Отдел санитарной статистики", т. IIΙ: "Санитарное исследование фабрик и заводов Московской губ." (вып. I — XVII, М., 1881—1892); Ф. Ф. Эрисман, "Пища рабочих на фабриках Московской губ." ("Труды VI губернского съезда врачей Московского земства", М., 1882)

Ε. Дементьев.