Третейский суд у древних греков и римлян

Самые ранние сведения о существовании Т. суда в древней Греции восходят к эпохе Гомера, когда переход от личной расправы к договорному началу и признанию правовых норм уже успел совершиться. Самоуправство заменилось спором о праве: стороны вносили Т. судье залог, который вручался выигравшему. Позднее Т. судья стал государственным судьей и залог доставался ему в качестве вознаграждения. Т. судья у Гомера называется ϊστωρ (сведущее лицо, свидетель); он выступает в качестве посредника как в простом пари, так и в споре, которым должны быть установлены права сторон. Примером первого положения может служить описание пари Идоменея с Аянтом (Илиада XXIII, 485 след.), которые, завидев бегущих вдали на ристалище коней, поспорили о том, кому могли принадлежать эти кони. В судьи был предложен Идоменеем Агамемнон. Второе положение иллюстрируется местом из 18-й песни Илиады (ст. 497 и след.), где описывается спор двух лиц о пене, которая должна служить вирой за убийство. Чтобы решить спор, стороны приглашают добровольно судей из городских старцев, которые, сидя на тесаных камнях среди священного круга, берут в руки скипетры и произносят приговор; лежавшие в круге два таланта золота, представленные тяжущимися в качестве залога, предназначаются тому, "кто среди них непреложно выяснит правду". В Аттике Т. судьи назывались диететами (διαιτηταί). Существовало две формы Т. суда — частный и государственный. Существование государственных Т. судей обуславливалось трудностью для афинских магистратов решать лично все дела: вследствие этого часть судебных дел гражданского порядка передавалась на решение диететов, соответствовавших римским arbitri или indices. По Шеманну ("Griechische Altertümer", I т., 4 изд., Б., 1897, стр. 513 и сл.), учреждение института диететов относится к середине V в.: их ведению подлежал разбор частных процессов, в которых дело шло об имуществе, ценностью начиная от 10 драхм, причем суд у диететов был первой неизбежной инстанцией (по крайней мере с IV в.). Государственные диететы избирались ежегодно по жребию (κληρωτοί διατηταί), в противоположность частным Т. судьям, избиравшимся сторонами (αίρετοί διατηταί). К исполнению обязанностей диетета привлекались лица, которым шел 60-й год. Число диететов точно неизвестно: по одним, их было 440, считая по 44 на филу; судя по дошедшей до нас от 324 г. до Р. Хр. надписи, диететов было 109, по другой надписи, на четыре филы приходилось 80 диететов. От обязанности диететов нельзя было отказаться под страхом атимии; исключение допускалось лишь для лиц, занимавших какую-либо должность или живших вне пределов страны. Все диететы одного года образовывали разделенную на 10 секций, по числу фил, коллегию, которая иногда действовала корпоративно. Суд диететов отличался от суда присяжных тем, что разбирательство дела было соединено с меньшими издержками и формальностями и подвигалось скорее. Для каждого процесса избирался компетентным магистратом один диетет, независимо от принадлежности его к той или другой филе; он вел следствие и решал дело единолично. Предварительно он должен был предложить сторонам помириться; в случае отказа он приступал к производству суда, причем перед произнесением приговора приносил над клятвенным камнем присягу. По окончании суда, он передавал приговор на утверждение магистрата, от которого получил полномочия вести дело, и если не было апелляции со стороны тяжущихся, то решение вступало в законную силу. В случае апелляции, бывшие в распоряжении диетета документы укладывались в два сосуда (мешка), особые для той и другой стороны, запечатывались и передавались подлежащему магистрату. Если судья был заподозрен в недобросовестном отношении к своим обязанностям, то к нему предъявлялось обвинение (είσαγγελια) перед коллегией диететов. В случае признания виновным диетета постигала атимия, но осужденный мог апеллировать к суду гелиастов. Частные диететы были избираемы из честнейших и умнейших граждан (а также из метойков и иноземцев), обыкновенно в числе 3 человек, по добровольному соглашению тяжущихся. Они решали дело по совести, и стороны должны были безапелляционно подчиняться их приговору. Цель их была по возможности примирить тяжущихся и окончить дело полюбовно, без приговора. Ср. Hudtwalcker, "Ueber die oeffentlichen und Privatschiedsrichter (Diaeteten) in Athen" (Иена, 1812); Meier, "Die Privatschiedsrichter und die öffentlichen diaeteten Athens" (Галле, 1846); Hubert, "De arbitris atticis et privatis et publicis" (Л., 1885); M. H. E. Meier und G. Schoemann, "Der Attische Process, neu bearbeitet von J. Lipsius" (Б., 1882—87); Caillemer, "Etudes sur les anttquités juridiques d'Athènes" (П., 1865); его же, статья Diaetetae в "Dictionnaire des antiauités grecques et romaines"; Daremberg et Saglio; Pitschinger, "De arbitris Atheniensium pablicis" (Progr., Мюнхен,. 1893).

У римлян Т. судья назывался arbiter (от ad и baetere = подходить, являться в качестве свидетеля), sculna (seculna = говорящее лицо), sequester (то же, что sculna), medius, iudex. Он судит ex aequo et bono (по совести и внутреннему убеждению) и totius rei habet arbitrium et facultatem (имеет безусловный простор и возможность действия). Форма Т. судопроизводства существовала в Риме еще в доисторическую эпоху. С учреждением государственного суда (в лице преторов, децемвиров, центумвиров и пр.) процессуальные особенности Т. судопроизводства удержались на практике и сохранился самый институт Т. суда. Допреторский Т. суд основывается на двух договорах: на договоре сторон (compromissum), в силу которого они обязываются подчиниться приговору Т. судьи, и договоре сторон с Т. судьей (receptum). Прототипом допреторского Т. суда был, вероятно, тот же частный суд с закладом, о котором сказано выше при описании гомеровского Т. суда. При системе преторского суда, арбитр назначался претором для каждого дела, и тем самым становился государственным судьей. В отличие от обыкновенного судьи (iudex), который был подчинен претору и судил на основании ius strictum, арбитр был свободен от ответственности, хотя не имел права уклониться от ведения дела или поставить за себя другое лицо. Т. судьями не могли назначаться сироты, сумасшедшие, немые, глухие, рабы, женщины и лица, ее достигшие 20-летнего возраста. Рассмотрению и решению арбитров подлежали гражданские процессы, в которых приходилось восстановлять спорное право не столько на почве закона, сколько по внутреннему убеждению. Уже во время издания законов XII таблиц, арбитрам поручалось ведение дел о разделе между сонаследниками общего наследства (actio familiae erciscundae), о восстановлении нарушенных межей (actio finium regundorum), о направлении дождевых стоков (actio aquae pluviae arcendae) и друг. Арбитр не имел права выходить за пределы разбираемого дела; он должен был постановить приговор по существу иска, не уклоняясь в сторону; объявленный приговор не мог подлежать изменению и вступал в законную силу. Арбитр мог приглашать экспертов или юристов по специальности. Были ли назначаемы арбитры из списка судей (album iudicum), неизвестно. В конце республики различие в понятиях iudex и arbiter сглаживается; вместо первого названия нередко употребляется второе, хотя арбитральные процессы различались от других еще римскими юристами императорского времени. О гражданском Т. суде см.: Abegg, "De arbitris compromissariis" (Бреславль, 1866); Weizsäcker, "Das römische Schiedsrichteramt unter Vergleichung mit dem officium iüdicis" (Тюбинген, 1879); Matthias, "Die Entwickelung des römischen Schiedsgerichts" (1888).

Из области гражданского права учение о третейск. суде было перенесено в международное право, в котором практика Т. разбирательства может быть прослежена до древнейшей поры государственной жизни народов. В Греции обязанности международных Т. судей исполнялись религиозными властями, а именно оракулами (особенно дельфийским) и амфиктиониями (дельфийско-фермопильской, делосской и др.), как главными носителями идеи панэллинизма; кроме того, разрешение споров Т. вмешательством предоставлялось нейтральному государству и даже частным лицам, пользовавшимся особым уважением (напр. мудрецам, олимпионикам и проч.). Спорящие стороны заранее обещали подчиниться приговору суда, причем иногда в виде гарантии представляли залог, который теряла сторона, не подчинявшаяся решению. Если стороны оставались довольны решением, то высказывалась официально благодарность государству, взявшему на себя роль Т. судьи, а лица, участвовавшие в комиссии судей (σύνδικοι), награждались разными привилегиями. До нашего времени дошло значительное количество эпиграфических документов, относящихся к международному Т. суду в Греции. Ср. M. Sonne, "De arbitris externis quos Graeci adhibuerunt ad lites et intestinas et peregrinas componendas" (Геттинген, 1888); Bérard, "De arbitrio inter liberas Graecorum civitates" (П., 1894); Камаровский, "О международном суде" (стр. 103 и след. М., 1881). Международный Т. суд у римлян был организован менее удовлетворительно, чем у греков, так как стремление римлян к всемирному владычеству и осуществление этого стремления путем военной силы и искусной дипломатии не благоприятствовали учреждению и развитию международного Т. суда. Иногда соседи обращались к Риму с просьбою о посредничестве; в этих случаях роль Т. судьи принадлежала сенату. К категории международных судей относились также так назыв. recuperatores, ведавшие тяжбы между гражданами и иностранцами (перегринами). Число рекуператоров, участвовавших в суде, было нечетное: или 3, или 5, или 11, причем, быть может, каждая сторона выбирала по 1, 2 или 5, к которым присоединялся третий, пятый или одиннадцатый член, по назначению претора. Чаще всего разбирательство дела велось тремя рекуператорами. Нормы, которыми руководились рекуператоры, были смешанные, заимствованные отчасти из римских, отчасти из подлежащих перегринских законов; впрочем, рекуператорам предоставлялась большая свобода судить по внутреннему убеждению (ex aequo et bono) и по индивидуальным условиям каждого отдельного процесса. С расширением римской территории рекуператорские суды отходят за пределы Италии в провинции, а к III в. по Р. Хр. исчезают совершенно, вследствие уравнения провинциалов в гражданских правах с италийцами, а также сосредоточения судебной власти в руках чиновников и повсеместного введения cognitiones extraordinariae. Ср. Colmann, "De Rom. iudicio recuperatio" (Б., 1835); Sell, "Die Recuperatio der Römer" (Брауншв., 1837); Kuehnast, "De recuperatori" bus ad Livii locum XXVI, 48" (Торн, 1845); Saverot, "Les récupérateurs" (Дижон, 1885).