Родина

Родина. Историки русской литературы, анализируя неоконченную повесть Пушкина «Из записок молодого человека» как повесть о декабристе, опирались на ошибочное толкование слова «родина». «Судя по началу повести и сохранившемуся на одном из ее листов плану не написанных (или не дошедших до нас?) глав, социально-политическая острота вещи связана была, главным образом, с ее концовкой, обозначенной Пушкиным только одним словом — ”Родина“,— писал профессор Ю. Г. Оксман. — Эта лаконичная запись, открывая простор самым широким догадкам о развязке задуманной Пушкиным вещи, прежде всего ассоциируется с трагическим переломом судьбы всех солдат и офицеров Черниговского полка — с декабрьским восстанием 1825 года» (Звезда, 1930, № 7, с. 218—219; ср. также Петров С. М. Исторический роман А. С. Пушкина, М., 1953, с. 81). Все это построение основано на неправильном отождествлении значения двух современных синонимических серий слов, которые резко различались в языке Пушкина — слов: родина и отечество — отчизна («Родина — место, где кто родился. Побывать на своей родине» (сл. АР 1822, ч. 5, с. 1055); ср. словарь П. И. Соколова (1834, ч. 2, с. 1134); ср. также словарь 1847 г., т. 4, с. 67).

Слово — родина в языке Пушкина не имело того острого общественно-политического и притом революционного смысла, который был связан со словом — отечество (и отчасти со словом отчизна). Достаточно сослаться на употребление слова родина в стихотворениях: «Городок», «Дон», «Янко Марнавич» (из цикла «Песни Западных славян»), «На возвращение государя императора из Парижа в 1815 году [Александру]», «Погасло дневное светило», «К Овидию»; в поэмах «Руслан и Людмила» (песнь 1, ст. 407); «Кавказский пленник» (ч. 1, ст. 301; ч. 2, ст. 12); в «Арапе Петра Великого», в «Дубровском» и «Истории Пугачева». Значение слова «родина» ярко выступает в связи с тем циклом образов, который предназначался для предисловия к «Повестям Белкина» и затем нашел себе место в «Истории села Горюхина» и позднее в «Дубровском». (Ср. в «Дубровском»: «Через 10 минут въехал он на барский двор. Он смотрел вокруг себя с волнением неописанным. Двенадцать лет не видал он своей родины. Березки, которые при нем были только что посажены около забора, выросли и стали теперь высокими ветвистыми деревьями». Ср. в «Истории села Горюхина»: «... и через 10 минут въехал на барский двор. Сердце мое сильно билось — я смотрел вокруг себя с волнением неописанным. 8 лет не видал я Горюхина. Березки, которые при мне были посажены около забора, выросли и стали теперь высокими, ветвистыми деревьями» и т. п.).

(Виноградов. О языке худож. лит-ры, с. 220—221).