Иоакимова летопись

Иоакимовская летопись, История Иоакима — условное название выдержек из старой рукописи, опубликованных русским историком XVIII века В. Н. Татищевым в труде «История Российская» (1-й том, 4-я гл.).

Татищев предполагал, что летопись принадлежала первому новгородскому епископу Иоакиму (ум. 1030 г.). Выдержки содержат ряд уникальных сведений по ранней истории славян и Древней Руси, которым не находится соответствия в других источниках.

Происхождение летописи

Все сведения об истории текста исходят от самого В. Н. Татищева. Собирая древние русские манускрипты, он обратился к своему родственнику Мелхиседеку Борщову, архимандриту Бизюкова монастыря Смоленской губернии. Тот в мае 1748 года прислал три тетради, принадлежавшие якобы монаху Вениамину, «который о собрании русской истории трудился, по многим монастырям и домам ездя, немало книг русских и польских собрал». Татищев так описал тетради: «Сии тетради видно, что из книги выняты, по разметке 4, 5 и 6-я, письмо новое, но худое, склад старой смешанной с новым, но самой простой и наречие новгородское».

Когда Мелхиседек в сентябре 1748 года скончался, то следы источника, откуда тетради были списаны, затерялись. Другой монах сказал Татищеву, пытавшемуся отыскать Вениамина, что книга принадлежала самому Мелхиседеку и что списал он её в Сибири.

Татищев пришёл к выводу, что Вениамина не существовало, а в его распоряжении оказался текст летописи, написанной епископом Иоакимом, в начале XI века. «Между такими неведомыми Нестору и забвенными историками есть Иоаким, первый епископ новогородский, о котором хотя нигде, чтоб он историю писал, не упоминается, но это не дивно, ибо видим других многих».

В нашем распоряжении имеется лишь текст выписок Татищева, сделанных в 1748 году. Историк не дословно воспроизвёл текст оригинала, а в части, посвящённой событиям IX—X веков, упомянул в виде вольного пересказа лишь сведения, которые по его мнению расходились с «Повестью временных лет». Наиболее полно Татищев воспроизвёл рассказ от первого лица (предположительно Иоакима) о крещении Новгорода.

Содержание, характер информации и возможные источники

1. Легенда о Скифе и Словене, об основании «града великого». Имеет параллели, как отметил сам Татищев, со «Сказанием о Словене и Русе» (XVII в). Также содержит ссылки на поэта Ювелия и греческие легенды. Она содержит множество эллинизмов: скифы, Иллирия, Фракия, Бастарн, Понт, Меотис, алазони, амазони. Легенда известна по русским летописям XVII века, однако обычно в ней фигурирует ещё и Рус, отсутствующий в Иоакимовской летописи.

2. Легенды о Вандале, Владимире, Буривое, Гостомысле и призвании Рюрика. Имеются ссылки на песни и повести. В них обилие германизмов, в том числе и скандинавских названий: Вандал, Бярмия, Гардорик, Гунигар, Колмогард, Зимеголы. В данной части содержится элемент географической ориентации, характерной для скандинавских саг: «И был князь Вандал, правил славянами, ходя всюду на север, восток и запад морем и землею, многие земли на побережье моря завоевав и народы себе покорив, возвратился во град Великий». Имена князей, кроме Рюрика и Гостомысла в других источниках не встречаются. Рассказ о Гостомысле часто сравнивают со «Сказанием о Словене и Русе и городе Словенске», где упоминается князь Избор, известный Иоакимовской летописи.

3. «О князьях русских старобытных»: Рюрике, Оскольде, Олеге, Игоре, Ольге, Святославе, Ярополке, Олеге и Владимире. Татищев, выбирал те части текста, которые расходились с Нестором, переписывал их, указывая те места, где Иоаким пишет «согласно» или «почти» с Нестором. Так автор пишет о источниках сведений по некоторым князьям: «Имяна же сих осьми неведомы…, разве в песнех древних воспоминают,» — противопоставляя устные и письменные источники. Также в этой части заметны следы редакции первоначального текста. Сведения об Аскольде частично отсутствуют, Татищев записал: «Здесь на стороне подписано: утрачены в летописце 2 листа». В одном месте о Святославе автор указывает «яко речется», то есть «как сказано в источнике». Татищев сообщает новые сведения о происхождении Рюрика (сын варяжского князя в Финляндии от дочери Гостомысла) и княгини Ольги (дочь изборского князя).

Сведения данной части касаются истории христианства на Руси, в частности дают отличные от «Повести временных лет» подробности крещения Аскольда, Ольги и Владимира. Автор негативно оценивает язычника Святослава и сочувствует прохристианскому Ярополку. При дальнейшем изложении эти сведения вставляются в описание княжения Владимира: «После этого пошел Владимир на булгаров и, победив их, мир заключил и принял крещение сам и сыновья его, и всю землю Русскую крестил. Царь же болгорский Симеон прислал иереев ученых и книги в достаточном количестве». В этой же вставке говорится об Иоакиме в третьем лице: «Митрополит же, по совету Владимира, посадил епископов по городам: в Ростове, Новеграде, Владимире и Белеграде. Сии шедшие по земле с вельможи с войском Владимировым учили люд и крестили всюду сотнями и тысячами, сколько где удавалось, хотя люди неверные весьма о том скорбели и сожалели, но отказываться из-за воинов не смели».

4. О крещении Новгорода. Рассказ ведётся от первого лица. «Мы же стояли на торговой стороне, ходили по торжищам и улицам, учили людей, насколько могли… И так пребывали два дня, несколько сот окрестив».

5. О женах и сыновьях Владимира. Список распределения сыновей по городам сделан соответственно старшинству и совпадает со списком «Повести временных лет» под 6496 (988) год, но в «Повести» зафиксировано два положения в распределении городов — до смерти Вышеслава и после неё, в тексте Иоакимовской летописи сказано лишь о первичном распределении и указывается имя матери Бориса и Глеба, которое отсутствует в «Повести».

Хронология летописи

Иоакимовская летопись лишена абсолютной хронологии в годах, характерной для «Повести временных лет». Используется относительная хронология по правлениям князей.

Датировка событий «по коленам» правителей характерна для устной традиции. Следы подобного изложения имеются в «Повести временных лет» и «Слове о полку Игореве». В Иоакимовской летописи говорится о поколениях словенских князей от Вандала до Гостомысла.

Относительная хронология по годам в период правления какого-либо монарха характерна для византийской историографии а также, по мнению исследователей, для раннего этапа русского летописания (до 60-70-х годов XI века). Она присутствует в «Памяти и похвале князю Владимиру» Иакова Мниха и в так называемом «Перечне» княжений «Повести временных лет». В Иоакимовской летописи имеется относительная дата: «Рюрик по смерти братьев обладал всею землею, не имея ни с кем войны. В четвертое лето княжения его переселился от старого в Новый град великий ко Ильменю…» В «Повести временных лет» эта дата отражена в разделении года призвания братьев и их смерти «через два года». Кроме того, сведения о походах князей, которые в «Повести» разделены по разным годам (так что иногда один поход растягивался на несколько лет), в Иоакимовской летописи даны в качестве перечисления народов, на которые были совершены походы.

Параллели сведениям летописи в других источниках

Информация Иоакимовской летописи имеет параллели в других летописных и внелетописных источниках, что может свидетельствовать как о древености её сведений, так и о позднем заимствовании фальсификатором.

Сведения Иоакимовской летописи	Параллельные тексты
«Князь Славен, оставив во Фракии и Иллирии около моря по Дунаю сына Бастарна, пошел к полуночи и град великий создал, во свое имя Славенск нарек».	«И Славянин пришел к Русу, чтобы там обосноваться. Рус ему ответил, что это место тесное (для нас двоих). Такой же ответ дали Кимари и Хазар. Между ними началась ссора и сражение, и Славянин бежал и достиг того места, где ныне земля славян. <...> И он (Славянин) приказал чтобы принесли много дров, камней и угля, и эти камни бросали в огонь, и на них лили воду, пока не пошел пар и под землей стало тепло». — арабо-персидский текст «Собрание историй» («Маджмал аттаварих»), 1126 г.[1] «Славия» — арабское название Новгородской земли. «Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели… Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, назывались своим именем — славянами, и построили город, и назвали его Новгородом… И пришел (апостол Андрей) к славянам, где нынче стоит Новгород, и увидел живущих там людей — каков их обычай и как моются и хлещутся (в банях), и удивился им». — «Повесть временных лет», н. XII века.
« А Вандал… все земли… себе подчинил и сынам своим передал. Он имел три сына: Избора, Владимира и Столпосвята. Потом умер Избор и Столпосвят, а Владимир принял власть над всей землей. Он имел жену от варяг Адвинду…»	В скандинавской «Саге о Тидреке Бернском» XIII века, известной также на Руси, говорится о Гертните, конунге из Новгорода, который завоевал обширные земли и разделил их между сыновьями и другими конунгами. «У него было два сына от жены, старший звался Озантрикс, младший Вальдимар, а третий сын, которого он имел от… наложницы, назывался Ильей». Во главе всей земли Гертнит поставил Озантрикса, но затем над всей землёй Гертнит поставил конунгом Вальдимара, которому пришлось сражаться с Аттилой и Тидреком за Полоцк и Смоленск.[2]
«Люди же, терпевшие тяготу великую от варяг, послали к Буривою, испросить у него сына Гостомысла, чтобы княжил в Великом граде. И когда Гостомысл принял власть, тотчас варягов что были каких избили, каких изгнали, и дань варягам отказался платить»	В легенду из «Повести временных лет» включены имена, которые известны по другим источникам и принадлежат людям, жившим в IX веке. Окончания «-ой» и «-мысл» не характерны для восточных славян, но встречаются среди западных. Гостомысл упомянут в Ксантенских анналах как один из племенных вождей вендов (западных славян), который погиб в 844 году в сражениях против короля Людовика.[3] Буривой может ассоциироваться с чешским князем конца IX века Борживоем, отцом которого был Гостивит. Жену Борживоя звали Людмила — именем, близким позвучанию к Умиле (дочь Гостомысла по Иоакимовской летописи).[4] «Великий град» может ассоциироваться с Велиградом ([5], городом бодричей близ современного города Висмара в немецкой земле Мекленбург-Передняя Померания. Археологи предполагают, что Велиград был основан в VII веке. По Иоакимовской летописи «Великий град» располагался на берегу моря.
Сон Гостомысла: "Однако спящему ему пополудни привиделся сон, как из чрева средней дочери его Умилы произрастает дерево великое плодовитое и покрывает весь град Великий, от плодов же его насыщаются люди всей земли. Восстав же от сна, призвал вещунов, да изложил им сон сей. Они же решили: «От сынов ее следует наследовать ему, и земля обогатиться с княжением его».	В «Саге о Хальвдане Черном» XIII века, о норвежском конунге Хальвдане IX века, говорится о жене конунга Рагнхильде, которая видит сон, предвещающий рождение сына Харальда: «Рагнхильд снились вещие сны, ибо она была женщиной мудрой. Однажды ей снилось, будто она стоит в своем городе и вынимает иглу из своего платья. И игла эта у неё в руках выросла так, что стала большим побегом. Один конец его спустился к земле и сразу же пустил корни, другой же конец его поднялся высоко в воздух. Дерево чудилось ей таким большим, что она едва могла охватить его взглядом. Оно было удивительно мощным… На дереве было много больших ветвей, как вверху, так и внизу. Ветви дерева были так велики, что распространялись, как ей казалось, над всей Норвегией и даже еще шире»..[6]
Упоминается о христианских священниках княгини Ольги в Киеве: «Ольга, владея с сыном и научена бывши от пресвитеров, бывших в Киеве, вере Христове, но крещения народа ради принять не могла».	Яхья Антиохийский, христианский арабский автор начала XI века, возможно, видевший воинов-русов в Антиохии в 999—1000 годах, пишет о том, что Ольга обращалась к императору с просьбой прислать священников на Русь. Из Царьграда был послан епископ, который в Киеве крестил княгиню и каких-то людей. «Нашел я эти сведения в книгах русов,» - пишет Яхья.[7] Константин Багрянородный, описывая визит княгини Ольги к нему в Константинополь в 957 году, называет в её свите «пресвитера Григория», не упоминая о крещении княгини.[8] В «Повести временных лет» под 969 годом также упоминается «презвутер» при Ольге, который похоронил её по христианскому обряду.
«По смерти Ольги Святослав пребывал в Переяславце на Дунае,… не единожды побеждая, наконец за Дунаем у стены длинной (что сия за стена и где, я описания не нахожу — Татищев) все войско погубил. Тогда диавол возмутил сердца вельмож нечестивых, начал клеветать на христиан, бывших в войске, якобы это падение войск приключилось от прогневания лжебогов их христианами. Он же настолько рассвирепел, что и единственного брата своего Глеба не пощадил, но разными муками томя убивал».	Поход Святослава на Балканы и его поражение довольно подробно описаны византийскими историками Львом Диаконом и Скилицей. Обычно в византийской литературе «длинной стеной» именовалась невысокая стена от Черного моря до Мраморного, преграждающая подход к Константинополю на расстоянии примерно 40 км от столицы Византии. Из описания русско-византийской войны 969—971 гг. следует, что Святослав никогда не подходил близко к длинным стенам Константинополя, однако это совершали в VI веке славяне при набегах на Византию. Византийские писатели ничего не сообщают ни о распрях в стане русского войска, ни о наличии в его составе христиан.

Мнения историков

Споры о достоверности тетрадей начались ещё с времён Татищева.

Начиная с М.М. Щербатова (1789 год) в науке утвердилось мысль о Иоакимовской летописи как о фальшивке. Историограф Карамзин считал её шуткой Татищева.

Оппонентом Щербатова выступил И. Н. Болтин. Историк С.М. Соловьёв в «Истории России с древнейших времен» говорит о татищевских известиях в целом: «свод летописей Татищева, в подлинности которых нет основания сомневаться» ^[9]. П. А. Лавровский предположил, что летопись написана современником крещения Руси в X веке.

Церковный историк критического направления Е.Е. Голубинский считал её сборником легенд XVII века в компиляции Татищева. И. Линниченко, как и большинство последующих учёных, видит в Иоакимовской летописи не «шутку» Татищева, а один из вариантов широко распространённых в XVII—XVIII вв. исторических легенд. С. К. Шамбинаго сопоставил Иоакимовскую летопись с Новгородской Третьей Летописью, предположив, что она составлена на основе «Повести о старобытных князьях», дополнявшей Новгородскую летопись, и написанную в свою очередь по инициативе новгородского митрополита Иоакима (1621—1690 гг.), будущего патриарха. Шамбинаго также указал на позднюю киноварную надпись на Комиссионном списке Новгородской Первой Летописи: «Летопись Акима епископа новгородского». Это позволило О. В. Творогову заключить, что Иоакимовская летопись входит в круг легендарных повестей XVII века, когда определённой их группе приписывали авторство Иоакима^[10].

В целом в историографии XX века Иоакимовская летопись считалась наиболее сомнительным из так называемых «татищевских известий». Но при этом сложилась практика, допускающая осторожное (с обязательными оговорками) обращение историков к её сведениям. Среди признаков позднего происхождения отмечалось, что «сон Гостомысла» использован Татищевым для оправдания передачи трона по женской линии после смерти Петра I. Само упоминание Гостомысла говорит о позднем происхождении Иоакимовской летописи, так как его имя впервые появляется в русских источниках в конце XV века, хотя в франкских хрониках встречается созвучное имя вождя вендов.^[11]

Б. А. Рыбаков с оговорками ссылается на текст Татищева, называя сведения о крещении Новгорода местными легендами и поговорками. Он называет летопись «компилятивным источником XVII века», но признает «что y составителя Иоакимовской летописи мог быть в руках какой-то недошедший до нас более ранний источник, сообщавший сведения, часть которых блестяще подтверждена археологическими данными».^[12] Этими данными Рыбаков считал раскопки в Киеве, обнаружившие, что «постамент идолов киевских языческих богов, поставленный в самом центре княжеского Киева, был вымощен плинфой и фресками христианского храма, разрушенного до 980 г.». Этот памятник был интерпретирован Я. Е. Боровским и Д. Н. Козаком как остатки христианских церквей, разрушенных по Иоакимовской летописи Святославом.^[13]

Наиболее значимым шагом для дальнейшего изучении Иоакимовской летописи стали раскопки В. Л. Янина в Новгороде, которые велись по данным Иоакимовской летописи, относящимся к событиям крещения города. Раскопки вокруг церкви Преображения, упомянутой в тексте, показали, что в 989 году на месте сгоревших домов были построены новые, что подтверждает сведения о поджоге домов воеводой Добрыней. В пожарищах домов найдены клады серебряных монет не моложе 989 года, хозяева которых были, судя по всему, убиты, что подтверждает рассказ о подавлении восстания. В слоях 972—989 годов найден нательный крестик, что также подтверждает информацию летописи о христианской общине Новгорода. Янин отмечает «наличие в повести отдельных реалистических деталей, находящих археологическое подтверждение», это «позволяет считать, что её возникновение в середине XV века. опиралось на какую-то достаточно устойчивую древнюю традицию»^[14]. Ещё в 1988 году Янина поддержал О.М. Рапов, который сопоставил сведения Никоновской летописи под 6498 годом с данными дендрохронологии, — сведения Иоакимовской летописи не ставятся им под сомнение. ^[15] А. В. Назаренко (2001) с оговорками привлекал в своих построениях данные Иоакимовской летописи о симпатиях к христианству Ярополка Святославича.

В 2005—2006 гг. в Великом Новгороде проводились подводные раскопки с целью выявления остатков «Великого моста» через Волхов, самое раннее упоминание которого содержится в Иоакимовской летописи. Пока удалось обнаружить опоры моста XIII—XIV вв., что вселяет С.Трояновскому и другим участникам проекта уверенность в возможность обнаружения конструкций XI—XII вв. Если доверять тексту летописи, то мост был построен одновременно с нижним ярусом новгородских мостовых в 970—980-х гг, и археологи могут как подтвердить эти сведения, так и опровергнуть их.

В новейшем исследовании А. П. Толочко (2005 г.), который специально обратился к анализу «татищевских известий», делается однозначный вывод, что Иоакимовская летопись целиком создана Татищевым (её сведения, с точки зрения автора, «подтверждают» ряд догадок, делавшихся Татищевым до её открытия и содержат факты, которые могли быть известны только Татищеву, но не средневековому летописцу). Противники удревнения Иоакимовской летописи указывают на тот факт, что не существует текстологических доказательств её подлинности, а археологические данные, на которые ссылаются апологеты Иоакима, весьма сомнительны («строительный мусор» в Киеве, и «следы пожара» в Новгороде). В свою очередь, С. В. Конча ответил на критику Толочко встречной статьёй, где говорится, что его критические замечания построены целиком на предположениях ^[16], тогда как ряд фактов, приведенных в Иоакимовской летописи, не могли быть известны российским историкам XVIII века, но подтверждаются другими источниками.

Одним из аргументов позднего происхождения считаются скандинавские мотивы, присутствующие в тексте. Но их наличие может быть связано с тем, что автор XI века, использовал сведения, исходящие от скандинавов, служивших при дворе Ярослава Мудрого, женатого на шведской княжне Ингегерде не позднее 1019 года. В этом случае допустимо авторство самого Иоакима Корсунянина, умершего в 1030 году, и Иоакимовская летопись может рассматриваться, как позднее изложение его историографического сочинения.

См. также

• Повесть временных лет
• Летописи Руси

Источники и примечания

1. ↑ А. П. Новосельцев ВОСТОЧНЫЕ ИСТОЧНИКИ О ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯНАХ И РУСИ VI—IX вв.
2. ↑ См. текст саги в статье А. Н. Веселовского «Русские и вильтины в саге о Тидреке Бернском» (ИОРЯС, т. XI, кн. 3. СПб.. 1906, стр. 134—136, 169); Откуда есть пошла Русская земля/Ред. Кузьмин А. Г. — М.:Молодая гвардия, 1986. — Кн.1. Происхождение народа. — С.573-632.
3. ↑ Анналы Ксантена. Год 844. В оригинальном тексте имя Гостомысла пишется как Gestimus.
4. ↑ Козьма Пражский, «Чешская хроника», кн. 1 : первая чешская хроника начала XII века
5. ↑ Мекленбургское городище близ современного города Висмара отождествляется с Велиградом из средневековых хроник
6. ↑ Снорри Стурлусон. Круг земной.
7. ↑ См. также: Прошин Г. Второе крещение//Как была крещена Русь. М.:Издательство политической литературы, 1989. — С.85.;Поппэ А. Политический фон крещения Руси (русско-византийские отношения в 986—989 годах)// Как была крещена Русь. М.:Издательство политической литературы, 1989. — С..;
8. ↑ Константин Багрянородный. О церемониях. Книга II. Глава 15-я. Второй прием Ольги Русской.
9. ↑ Соловьёв С. М. История России с древнейших времен. том III. глава 1
10. ↑ Словарь книжников и книжности Древней Руси XI — первая половина XIV века. (Отв. Лихачев Д. С.). — Л.,1987. — Вып.1. — Том.1.
11. ↑ См. статью Гостомысл
12. ↑ Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. — М.,1987. — C.486.
13. ↑ Боровский Я. Е. Мифологический мир древних киевлян. Киев, 1982, с. 47-48; Килиевич С. Р. Детинец Киева. IX — первой половины XIII в. Киев, 1982, с. 57. Козак Д. Н., Боровский Я. Е. Святилища восточных славян// Обряды и верования древнего населения Украины. — Киев,1990. — С.92-93.
14. ↑ Янин В. Л. Летописные рассказы о крещении новгородцев (о возможном источнике Иоакимовской летописи) // Русский город (исследования и материалы). — М.,1984. — Вып. 7.; Янин В. Л. Крещение Новгорода и христианизация его населения // Введение христианства у народов Центральной и Восточной Европы. Крещение Руси. М.,1987.; Можейко И. Миг истории. — Вокруг света. — 1987. — N 7. — С.32
15. ↑ Рапов О. М. Русская церковь в IX — первой трети XII века. — М.:Высшая школа,1988.
16. ↑ http://history.org.ua/Journal/2007/2/12.pdf#http://../Journal/2007/2/

Ссылки

• Алексеев С. В. Литературные и археологические источники о крещении Новгорода // Знание. Понимание. Умение. — 2005. — № 2. — С. 189-195.
• Русско-скандинавские связи середины IX века — статья Ю. В. Коновалова.
• Татищев В. Н. Об истории Иоакима
• Электронные публикации Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН