Жертвоприношение Исаака

Авраам приносит Исаака в жертву (Евграф Рейтерн, 1849 год)

Жертвоприношение Исаака (ивр. עֲקֵדָת יצחק‎, акеда́т Ицхак — букв. «связывание Ицхака») — приношение Исаака в жертву Богу Иаковымом.

Библейский рассказ

Жертвоприношение Исаака (Рембрант, 1635 год)

Согласно библейскому рассказу (Быт.22:1-19), Бог пожелал испытать силу веры Авраама и повелел ему принести своего любимого сына Исаака «во всесожжение» «в земле Мория», «на одной из гор». Авраам, не колеблясь, повиновался. На третий день пути Авраам с Исааком взошли на указанное Богом место. Придя на место, Авраам «устроил жертвенник», связал Исаака (отсюда традиционное еврейское название истории), «положил его на жертвенник поверх дров» и уже занёс над ним нож (поскольку жертву, приносимую Богу во всесожжение, следовало сначала заколоть, а затем сжечь), когда ангел воззвал к нему с неба:

Авраам! Авраам! <...> не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня. (Быт.22:11-12)

Вместо Исаака в жертву был принесён баран, а Господь поклялся:

благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твоё, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твоё городами врагов своих; и благословятся в семени твоём все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего. (Быт.22:16-18)

Следует заметить, что клятва умножить потомство Авраама давалась Господом и ранее (Быт.15:5; Быт.17:19; Быт.21:12). Таким образом, можно либо уяснить из текста, что Авраам верил этому более раннему обещанию; но можно истолковать такие сведения как результат дублирования традиций ^[1].

Фреска с изображением Ибрахима, которого останавливает ангел, не давая ему принести в жертву своего сына (музей Хафт Танан (Семь могил) в Ширазе)

В Коране

История жертвоприношения Ибрахимом (Авраамом) своего сына излагается и в Коране, но лишь в немногих стихах (сура 37:99–109):

Когда сын достиг того, чтобы разделить усердие с ним, [Ибрахим] сказал: «О сын мой! Воистину, я видел во сне, что я приношу тебя в жертву с закланием. Что думаешь ты [об этом]?» Сын ответил: «О отец мой! Поступай так, как тебе велено. Если так будет угодно Аллаху, ты найдешь меня терпеливым». Когда они оба покорились [воле Аллаха] и [отец] поверг его [лицом вниз]… Воистину, это и есть явное испытание. И Мы заменили ему [сына] на большую жертву.

Сын Ибрахима в этом эпизоде Корана по имени не назван, однако мусульманские богословы и толкователя Корана Средних веков и современности выводят из Корана и Сунны, что Исмаил (Измаил), а не Исаак был «дабиих Алла» — жертвой, выбранной Аллахом (на основании того что известие о даровании Аврааму сына Исаака пришло ему позднее, уже после жертвоприношения - 37, 112) ^[2].

Толкование

В иудаизме

Еврейская традиция рассматривает жертвоприношение Исаака как символ готовности к самым тяжёлым жертвам во имя преданности Богу. «Земля Мория», упоминаемая в этой истории, отождествляется в иудаизме с горой Мория в Иерусалиме, на которой Соломон построил Храм.^[3] Поэтому считается, что Храм был воздвигнут на том самом месте, где Авраам соорудил жертвенник для всесожжения.

Мишна^[4] свидетельствует о том, что уже в I-II вв. тема жертвоприношения Исаака содержалась в молитве, читавшейся в дни постов. Талмуд^[5] предписывает чтение рассказа о жертвоприношении Исаака в синагоге на второй день Рош ха-Шана и объясняет обычай трубить в шофар (изготовляемый из рога барана) в Рош ха-Шана как напоминание о том, что вместо Исаака в жертву был принесён баран.^[6]

В еврейской религиозной философии история жертвоприношения Исаака явилась предметом разнообразных толкований.

• Филон Александрийский считал, что Авраам руководствовался исключительно любовью к Богу.
• По Маймониду, Бог, повелев Аврааму принести Исаака в жертву, желал не испытать Авраама, а создать эталон человеческой любви к Богу и преданности человека Божьей воле.
• По Нахманиду, Бог знал, как поступит Авраам, однако для самого Авраама испытание было настоящим, так как он не знал, как поступит Бог.
• Согласно Книге Зогар, поскольку Авраам есть воплощение Божественного милосердия, Исаак — Божественной силы, а Иаков представляет собою принцип гармонизации, жертвоприношение Исаака приводит в движение сложный процесс, в итоге которого начала, представляемые Авраамом и Исааком, должны прийти к полной гармонии в Иакове.
• Различные толкования жертвоприношения Исаака, основанные также на понимании её как феноменализации любви человека к Богу и готовности следовать воле Его, дают выдающиеся представители хасидизма.

Тема жертвоприношение Исаака развивается в Талмуде и в ряде аггадических мидрашей. В средневековой еврейской религиозной поэзии тема жертвоприношения Исаака (акеды) разрабатывалась в специальном одноимённом жанре.

В христианстве

В раннехристианской доктрине жертвоприношение Исаака рассматривается как предсказание мученичества Христа. По мнению Отцов Церкви Иисус сам указал на эту историю как на прообраз предстоящей его голгофской жертвы: «Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался»  (Ин.8:56). Это мнение содержится уже в трудах Иринея Лионского^[7] (II век), Григория Богослова^[8] (IV век) и развивается последующими богословами. Ими сравнивается послушание Исаака воли Авраама и Иисуса воли Бога Отца, несение Исааком дров на гору называется прообразом несения Иисусом Креста, а его путь на гору — крестным путём на Голгофу. По причине такого толкования Православная церковь использует рассказ о жертвоприношении Исаака как паремию для вечерни пятницы пятой недели Великого поста и Великой субботы.^[9]

Жертвоприношение Исаака
(икона, конец XVIII века)

Святитель Иоанн Златоуст, комментируя жертвоприношение Исаака восхищается мужеством Авраама и смирением его сына, проявленном в ходе этого Божьего искушения:

Но кому здесь более удивляться и изумляться? Мужественному ли духу праотца, или покорности сына? Он не убежал, не огорчился поступком отца своего, но повиновался и покорился его намерению и как агнец безмолвно возлежал на жертвеннике, ожидая удара от руки отца. Когда все было уже приготовлено и не оставалось ничего более, то благий Господь, желая показать, что Он дал ему такое повеление не для действительнаго заклания сына, а для обнаружения всей добродетели праведника, являет наконец и собственное человеколюбие, увенчавая праведника за самое произволение, то есть самую решимость праотца принимая за действительно принесённую жертву. — Иоанн Златоуст. Беседы на книгу Бытия (Беседа 48)

В исламе

Авраам (Ибрахим), безропотно покорившийся Богу и готовый принести в жертву любимого сына, рассматривается как пример абсолютной покорности Богу. Отсюда сам термин «мусульманин», что означает «предавшийся», «покорившийся», впервые примененный Ибрахимом.

В память жертвоприношения установлен самый великий и значимый в исламе праздник – Ид-аль-Адха (Курбан-байрам). В течение четырех дней праздника мусульманин, имеющий соотвествующую возможность, должен принести в жертву животное - мелкий или крупный рогатый скот. При этом мясо раздается бедным.^[10]

В библеистике

В библеистике существует подход, согласно которому рассказ о жертвоприношении Исаака является этиологической легендой, которая призвана объяснить происхождение практики замены человеческих жертвоприношений принесением в жертву животных. Согласно другому мнению, эта история представляет собой выражение протеста против языческого обычая принесения ребёнка в жертву богам.

В философии

История жертвоприношения Исаака, как пример столкновения моральных норм и божественного повеления, рассматривалась рядом философов нового и новейшего времени, так или иначе решавших проблему соотношения морали и религии. Иммануил Кант, чья этика декларирует полную автономность морали «в силу чистого практического разума» и независимость её от религии (и, более того, зависимость веры в Бога от предписаний морали), приводит в трактате «Спор факультетов» ответ, который Авраам должен был дать на приказ принести в жертву своего сына:

Я уверен, что не должен убивать моего доброго сына. А вот в том, что ты, явившийся мне, действительно Бог, я не уверен, и не могу быть уверен.^[11]

Более того, по Канту, Авраам мог быть уверен, что услышанный им голос не принадлежит Богу. Приказание совершить что-либо противоречащее моральному закону не может, по Канту, исходить от Бога, то есть высшего морального существа, идея которого является производной, а не основой морали.

Попытки экзистенциалистского истолкования жертвоприношения Исаака были сделаны Сёреном Кьеркегором (1813—1855) и Львом Шестовым.

Сёрен Кьеркегор, посвятивший проблеме трактовки жертвоприношения Исаака книгу «Страх и трепет»^[12], признаёт вслед за Кантом, что с этической точки зрения такое жертвоприношение было бы просто убийством. Но Авраам, по Кьеркегору, «перешагивает через всё этическое, и вне его он обретает более высокую цель, в отношении к которой он и устраняет этическое». Кьеркегор говорит о «телеологическом упразднении этического», возможном для человека, живущего религиозной жизнью (в противоположность людям, живущим, по терминологии Кьеркегора, эстетически или этически). «Парадокс веры таков: единичный индивид выше, чем всеобщее» (то есть всеобщие моральные нормы); «существует абсолютный долг перед Богом», по сравнению с которым «этическое оказывается сведенным к относительному». Авраам — «рыцарь веры», верующий «силой абсурда». При этом его вера не является верой в то, что Бог отменит своё приказание, или верой в будущую жизнь: Авраам собирался совершить жертвоприношение и при этом «верил в противоречие» — в то, что он «состарится на этой земле, почитаемый своим народом, благословенный в своем роде, незабвенный в Исааке — любимейшем в его жизни».

В искусстве

Жертвоприношение Авраама
(Лорен де Лагир, 1650 год)

Самыми ранними памятниками изобразительного искусства на тему жертвоприношения Исаака являются фрагменты росписи одной из двух синагог в Дура-Европос (III в. н. э.) и часть мозаики синагоги Бет-Альфа (VI в. н. э.).

К этой теме обращались многие выдающиеся мастера европейской живописи: Бартоломео Беллано (1430—1492), Лукас Кранах Старший (1472—1533), Андреа дель Сарто (1486—1531), Тициан (1477?-1576), Паоло Веронезе (1528—1588), Караваджо (1573—1610), Рембрандт (1606—1669), Тьеполо (1696—1770) и другие.

Из большого числа музыкальных произведений на тему жертвоприношения Исаака (их насчитывается около 50) наиболее известна «священная баллада» Игоря Стравинского «Авраам и Исаак» (первое исполнение — Иерусалим, 1964).

28 сентября 2011 года вышла компьютерная игра The Binding of Isaac.

В литературе

Жертвоприношение Исаака на протяжении веков служило темой христианской религиозной драмы.

В еврейской литературе на идиш известна пьеса А. Гольдфадена «Акейдас Ицхок» («Акеда Исаака», 1897). Мотив жертвоприношения Исаака как символа высокой жертвы проходит через творчество ряда израильских поэтов и писателей 1960-70-х гг.

В русской литературе тема жертвоприношения Исаака разработана в поэме Иосифа Бродского «Авраам и Исаак» (1963).

Значительное место решение «проблемы Авраама» исследователем истории этики Солом Вайнтраубом занимает в фантастических романах Дэна Симмонса «Гиперион» и «Падение Гипериона». Во сне он многократно слышит Голос, требующий от него принести свою дочь Рахиль в жертву на планете Гиперион ради будущего человечества, и даёт ответ: «Больше не будет жертвоприношений, ни детей, ни родителей! Жертв больше не будет! Время повиновения и искупления кончилось. Помоги нам, если ты друг, или убирайся!^[13]»

Авраам повиновался, и для него это был правильный выбор, — подумал Сол. — Ведь этически Авраам сам был ребёнком. В те времена все люди были детьми. Правильным выбором для детей Авраама было стать взрослыми и принести в жертву себя вместо детей. Каков же правильный ответ для нас? ^[14]

Примечания

1. ↑ в гл.15 бог именуется только Яхве, а в главе 22 - обычно Элохим, хотя упоминается и имя Яхве
2. ↑ Ислам: Энциклопедический словарь. М., 1991. С.88
3. ↑ 2Пар.3:1
4. ↑ Мишна, Таанит 2:4
5. ↑ Талмуд, Мегила 31а
6. ↑ Талмуд, Рош ха-Шана 16а)
7. ↑ Ириней Лионский, Против ересей. IV:5; Иоанн Златоуст, Беседы на Евангелие от Иоанна. VIII:56
8. ↑ Григорий Богослов. Слово 45. На Святую Пасху
9. ↑ Ветхозаветные чтения Сырной седмицы и Святого Великого поста
10. ↑ Праздник жертвоприношения
11. ↑ Приложение «Спор с богословским факультетом» к трактату «Спор факультетов» (7:63n). Рассмотрение истории Авраама и Исаака включено в контекст спора философского и богословского факультетов, тем самым перекликаясь и полемизируя со знаменитым «Амулетом» Паскаля: «Огонь. Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова. А не философов и учёных» (Паскаль Б.. Мысли. М., 1994, стр. 61). См. также трактат Канта «Религия в пределах только разума» (Иммануил Кант. Собрание сочинений в восьми томах. Том 6. — М., 1994, стр. 93).
12. ↑ «Страх и трепет». Как и большинство других произведений сторонника иронического метода философствования Кьеркегора, книга написана от лица вымышленного автора, и, строго говоря, должна рассматриваться как отстранённое выражение религиозной жизненной позиции, а не как собственная позиция философа. Жанр книги определён как «диалектическая лирика».
13. ↑ Симмонс Д. Падение Гипериона, гл.30. М., 1998. С.295-296
14. ↑ Симмонс Д. Гиперион. М., 1998. С.404

Источники

• Краткая еврейская энциклопедия, Изд. О-ва по исследованию еврейских общин. Иерусалим: 1976—2005.

Ссылки

	Жертвоприношение Исаака на Викискладе?

• Акеда — статья из Электронной еврейской энциклопедии