Вечные образы

Вечные образы (мировые, «общечеловеческие», «вековые» образы) — под ними подразумеваются образы искусства, которые в восприятии последующего читателя или зрителя утеряли первоначально присущее им бытовое или историческое значение и из социальных категорий превратились в психологические категории.

Таковы, например, Дон-Кихот и Гамлет, которые для Тургенева, как он это говорил в своей речи о них, перестали быть ламанческим рыцарем или датским принцем, а стали вечным выражением изначально присущих человеку стремлений преодолеть свою земную сущность и, презрев все земное, унестись в высь (Дон-Кихот) или способности сомневаться и искать (Гамлет). Таковы Тартюф или Хлестаков, при восприятии которых читатель меньше всего помнит о том, что один представляет французское католическое духовенство XVII век, а другой — русское мелкое чиновничество 1830-х годов; для читателя один — выражение лицемерия и святошества, тогда как другой — лживости и хвастовства.

Вековые образы противопоставлялись так называемым «эпохальным» образам, которые были выражением настроений определённой исторической полосы или идеалов общественного движения; например Онегин и Печорин как образы так называемый «лишних людей» или Базаров как образ нигилиста. Терминами «Онегины», «Базаровы» характеризуют только русских интеллигентов определённой эпохи. Ни об одной группе русской интеллигенции примерно периода до 1905 года, а тем более после 1917 года, нельзя сказать — «Базаровы», но можно сказать «Гамлеты» и «Дон-Кихоты», «Тартюфы» и «Хлестаковы» об иных наших современниках.

Возможность абстрагирования психологической значимости образов от их первоначальной социальной сущности, приложимость этих образов к явлениям, бытующим до сих пор, способность их воздействовать на различных людей — привели к тому, что эти образы были объявлены вечными, общечеловеческими, выражающими вневременную сущность человека и ставящими перед человеком неразрешимые проблемы.

Это традиционно-идеалистическое понимание вечных образов не учитывает диалектики литературного явления, рассматривает большие литературные факты вне их исторической конкретности и приводит к их метафизической оценке. Каждый из так называемых «вечных» образов отвечал при своём возникновении определённым социально-бытовым запросам данной эпохи, ставил проблемы, насущные для данной социальной формации, и художественно синтезировал характер определённой эпохи.

Первоначально Дон-Кихот был «эпохальным» образом и как социально-бытовая категория им навсегда остался. Дон-Кихот был задуман как сатира на рыцарский роман, на рыцаря, который не заметил новых социальных отношений, установившихся вместе с торжеством торгового капитала. Рыцарь, некогда выполнявший важную и полезную социальную функцию, не нужен больше государству с массовой армией, снабжённой порохом. Осознать свою ненужность — для рыцаря значит признать, что пришёл его смертный час. Осуждённая историей социальная группа всегда старается возможно дольше не замечать неизбежности своей гибели. Она продолжает верить, что прошлое вернётся, что её кризис — временный. Этой иллюзией живёт и погибающее рыцарство.

Отсюда вера Дон-Кихота. Падающее рыцарство, как любая погибающая группа, было глухо к урокам истории. Отсюда неспособность Дон-Кихота учесть уроки действительности, отсюда его безмерный оптимизм. Вера Дон-Кихота в то, что он защищает угнетённых, что он борется за справедливость, тем полнее и искреннее, что он сам угнетён, подавлен тем, что больше не нуждаются в его услугах для защиты. Его наивный идеализм — результат беспомощности — является такой же карикатурой на доподлинное средневековое рыцарство, как его деревенская Дульцинея — карикатура на ту средневековую феодальную дама, служению которой посвятил себя Дон-Кихот.

Прославление Дон-Кихота — бунт человека, бессильного победить материю. Отрицание и насмешка над донкихотством — сознание сильного, умеющего заставить материю служить себе.

Хлестаков — порождение российской мелкопоместной гоголевской действительности. Хлестаковщина — лживость и хвастливость немощного, мечтающего о победах, легковерие ничтожных, жаждущих покровительства мощных победителей.

Общественная потребность в фиксации таких образов находит удовлетворение в том, что они возникают в литературе; писатель при этом даёт им свойственное данной эпохе конкретное выражение, сообщает им все специфические черты данной социальной формации. Тургенев не только произносит речь о Гамлете и утверждает его изначальную сущность: он и вслед за ним целый ряд писателей его эпохи создают своих русских Гамлетов, так называемых «лишних людей».

Салтыков-Щедрин образом Иудушки Головлёва, Достоевский образом Фомы Опискина («Село Степанчиково») перекликаются с Мольером («Тартюф»), а Альфонс Додэ создаёт в образе «Тартарена из Тараскона» своеобразное французское сочетание Дон-Кихота и Хлестакова.

Формалисты здесь видят «бродячие сюжеты» и стремятся установить те литературные приёмы, в поисках которых сюжеты блуждают. Но ясно, что тут литературные приёмы — обстоятельство производное, что не ими, как и не литературным влиянием «Тартюфа» Мольера на Достоевского и Щедрина, объясняется создание «Села Степанчикова» и «Господ Головлёвых». Их возникновение является результатом родственности социальной ситуации.

Литература каждый раз отмечает их в исторической конкретности, даёт им то индивидуальное для данной эпохи выражение, по отношению к которому так называемые «вечные» образы являются лишь наиболее совершенным родовым выражением.

Возникновение «Гамлета», «Фауста», повышение интереса к проблемам, которые ими поставлены, и охлаждение интереса к ним, культ этих произведений и их периодическое забвение — все это было каждый раз социально обусловлено, имеет основу в социальном быту. Вопрос о том, «что есть истина», проблема ограниченности человеческого познания, которая имела такое большое значение для создания этих образов, — могут волновать человечество ещё в течение многих поколений.

Ссылки

* [http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2008/9/Lukovs_Eternal_Images/ Луков Вал. А., Луков Вл. А. Вечные образы как константы тезаурусов мировой культуры]
* [http://www.mosgu.ru/nauchnaya/publications/2007/monographs/Hamlet/index.doc Луков Вл. А., Захаров Н. В., Гайдин Б. Н. Шекспировские штудии IV: Гамлет как вечный образ русской и мировой культуры]
* [http://feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le2/le2-1281.htm Нусинов И. Вековые образы]