Ментальный лексикон

ментальный лексикон — это «лексический компонент речевой организации человека, формирующийся в результате переработки многогранного, в том числе речевого, опыта и предназначающийся для использования в речемыслительной деятельности»Залевская А. А. Слово в лексиконе человека: Психолингвистическое исследование.
Исследованием ментального (внутреннего) лексикона занимается психолингвистика

Вопрос организации ментального лексикона широко исследуется в мире, проводится ежегодная конференция в Канаде (International Conference on the Mental Lexicon), посвященные этому вопросу, выходят специализированные печатные издания(The Mental Lexicon Journal). В настоящее время двумя основными подходами к экспериментальному изучению организации ментального лексикона являются модулярный и коннекционисткий. Основные принципы этих подходов как правило кратко сформулированы в большинстве статей о результатах экспериментов в данной области (работы Т. В. Черниговской , Т.И Свистуновой, Н. А. Слюсарь), а также в более общих синтезирующих статьях о ментальном лексиконе и языке вообще (статьи Т. В. Черниговской ).
Согласно модулярному (двусистемному) подходу существует универсальная грамматика, по правилам которой построены все человеческие языки. Это могут быть символические рекурсивные правила, действующие в режиме реального времени и основанные на процедурах и врождённых механизмах, запускаемых в оперативной памяти, и лексические и другие целиком представленные единицы, извлекаемые из долговременной ассоциативной памяти.
Следуя коннекционисткому (односистемному) подходу, можно предположить, что все процессы основываются на работе ассоциативной памяти, поэтому происходит постоянная сложная перестройка всей нейронной сети, так же проходящая по правилам, но другим и гораздо более трудно формализуемым. Как объясняет Н. А. Слюсарь, при односистемном подходе нет эксплицитных правил, все объекты хранятся в ассоциативной сети в виде наборов признаков, по которым делаются различные обобщения, которые и становятся правилами. Чем больше членов в классе — тем сильнее правило.
Эти подходы сформировались на основе изучения английского языка, в частности системы английских глаголов. Однако, двусистемный подход испытывает значительные трудности на материалах других языков с более сложной глагольной системой.
Кроме глагольной системы также рассматривалось, например, число имен существительных, была выдвинута гипотеза маркирования. Эта гипотеза также не получила однозначного подтверждения на материале других языков, когда ее попытались применить к роду существительных, которого в английском языке нет. Для русского языка данное исследование проводят в настоящее время Н. А. Слюсарь и А. А. Малько .
По результатам исследований на материале русских глаголов гипотеза двусистемного подхода не подтверждается, причем рассматривались как глаголы различных классов так и разные формы одного глагола[4], которые, как можно предполагать, интерпретируя результаты экспериментов, тоже целиком хранятся в ассоциативной памяти. Однако имеется также и критика допущений и методов обработки результатов, применявшихся в этих исследованиях .
В пользу двусистемного подхода свидетельствует сверхгенерализация детьми на этапе освоения (U-кривая), а также относительно позднее появление прилагательных (то есть признаков, по которым затем проводится обобщение) в детской речи, эти явления описаны книге С. Н. Цейтлин «Язык и ребенок: Лингвистика детской речи» . Последователям односистемного подхода также удалось получить явление сверхгенерализации на компьютерной модели обучающейся нейронной сети, но только при условии одномоментного существенного увеличения количества новых правильных глаголов на входе. Ясно, что в жизни ребенка, осваивающего первый язык, этот процесс проходит не совсем так.
Интересно, что в последнем исследовании Н. Слюсарь и М. Киреева методом картирования мозга (fmri), выяснилось, что при спряжении русских глаголов и квазиглаголов как продуктивных, так и непродуктивных классов, задействуется область Брока, то есть, как объясняет М. Киреев, происходят некие вычисления, чего не должно бы было быть при организации ментального лексикона ассоциативным способом. Получается, что правило есть, но, судя по всему, не одно.
Исследования Т. В. Черниговской, описанные в частности в статье "Дети со специфическими языковыми расстройствами в свете современных дискуссий в лингвистике и психологии " , также не подтверждают ни односистемный ни двусистемный подходы, в первом случае из-за морфологических процедур, отрицающихся в коннекционистком подходе, на которые тем не менее опирались испытуемые, а во втором гипотезу правила опровергает фактор частотности, играющий заметную роль у всех групп испытуемых, как здоровых, так и со специфическими нарушениями.
Существуют также исследования ментального лексикона, такие, как работы А. В. Венцова или обширное исследование грамматики разговорной речи М. В. Русаковой , не ставящие себе целью подтвердить или опровергнуть одну из вышеизложенных теорий. А. В. Венцов занимается, в основном, исследованиями восприятия устной речи, согласно его концепции ментальный лексикон состоит из нескольких уровней. Единицами самого простого из них (перцептивного словаря) являются словоформы, на более сложных уровнях ими могут быть сложные слова и даже фразеологизмы.
Очень интересна работа М. В. Русаковой, где на обширнейшем материале нестандартных явлений разговорной русской речи, полученном путем многолетних наблюдения и проведения психолингвистических экспериментов, были выявлены стратегии порождения речи носителями русского языка, уточнены значения граммем (напр. Граммема множественного числа), изучен процесс письма на русском языке и его отличия от процесса порождения устной речи, сделаны многие другие заключения. Лейтмотивом работы звучит необходимость перехода в решении лингвистических вопросов от «ИЛИ-принципа»(категории «да» и «нет») к «И-принципу».
С точки зрения изучения ментального лексикона носителей языка также очень интересно рассмотреть глобальные изменения самого языка, изменение его норм и правил. Изучение этих процессов может пролить свет на причины, по которым некоторые языковые явления постепенно превращаются в архаизмы, а на их месте возникают новые формы, построенные по новым правилам. Ответить на вопрос, почему это происходит, и происходит именно так, значит существенно приблизиться к ответу на вопрос как мы вообще думаем на языке. В этой связи очень интересен активный процесс разрушения исторических чередований согласных в русском языке протекающий в настоящее время. Этот процесс начали изучать Н. А. Слюсарь и М. Холодилова , на материале русскоязычных сайтов. В настоящее время это единственная работа по процессам разрушения чередований согласных в русском языке. Согласно результатам этого исследования чередования не всегда опускаются, но в некоторых случаях также происходит замена чередования на «неправильное». Тем не менее, существует сильная тенденция к избавлению от чередований, показанная на новых для русского языка глаголов, принадлежащих к классу, требующему чередования при склонении (например: френдить, постить). Авторы этого исследования приходят к выводу, что хотя правило, требующее чередования всё ещё действует, его детали (какое именно чередование нужно) уже утеряны, что противоречит односистемному подходу, где правило и его детали суть одно.

Литература:
1. [Залевская, Александра Александровна|Залевская А.А.]] Слово в лексиконе человека: Психолингвистическое исследование. – Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1990.
2. Цейтлин С. Н.  Язык и ребенок: Лингвистика детской речи. М: ВЛАДОС, 2000. 240 с.
3. Natalia Slioussar, Maria Kholodilova «Paradigmatic Leveling in Substandard Russian»
4. Слюсарь Н. А. Организация ментального лексикона на примере русской глагольной морфологии (экспериментальное исследование) // Андронов А. В. (ред.) Ученые записки молодых филологов. Вып. 2. Санкт-Петербург: изд-во Санкт-Петербургского государственного университета, 2004. С. 176—184.
5. Н. Слюсарь, М. Киреев — черновики к статье о fmri-исследовании организации ментального лексикона на материале русских глаголов и квазиглаголов. В печати
6. Черниговская Т. В. «Мозг и язык: врожденные модули или обучающаяся сеть?» вестник Российской Академии наук, том 80, № 5-6, 2010
7. Венцов А. В. Спонтанная речь и ментальный лексикон. Труды второго междисциплинарного семинара «Анализ разговорной русской речи».- С-Пб, ГУАП, 2008 — 102с
8. Венцов А. В. Глагол и структура ментального лексикона // Проблемы социои психолингвистики: Выпуск 15: Пермская социопсихолингвистическая школа: идеи трех поколений: К … Материалы Всероссийской конференции (Санкт-Петербург, 10-12 ноября 2004 г.).- СПб.
9. Свистунова Т. И. «структура ментального лексикона при нарушениях языковой системы: экспериментальное исследование глагольной словоизменительной морфологии»
10. Slioussar, N., & Kholodilova, M. Regularizing processes in Russian verb morphology // To appear in: Proceedings of the 20th FASL conference.
11. Gor, Kira, and Tatiana Chernigovskaya. 2001. Rules in the processing of Russian verbal morphology. In Current Issues in Formal Slavic Linguistics, ed. Gerhild Zybatow, Uve Junghanns, Grit Mehlhorn and Luka Szucsich, 528—536. Frankfurt am Main: Peter Lang.

Связать^?

На эту статью не ссылаются другие статьи Википедии. Пожалуйста, воспользуйтесь подсказкой и установите ссылки в соответствии с принятыми рекомендациями.