Ноузхат аль-Маджалес

«Нузхат оль–Маджалес»^[1] иначе (согласно арабскому произношению) Нузхат ал–маджалис или Нузхат ул–маджалис (перс. نزهة المجالس‎ — «Радость собраний») — антология персидской поэзии XI—XIII в. в., в которой содержатся около 4100 ^[2] рубаи (четверостиший), написанных примерно 300 персидскими поэтами на персидском языке. Антология была составлена персидским поэтом XIII в. Джамаладдином Халилом Ширвани^[2] (Jamal al-Din Khalil Shirvani) (перс. جمال خلیل شروانی‎). Антология была переписана в 1331 г.. Манускрипт впоследствии был переплетен в один том, который хранится в библиотеке Сулеймание в Стамбуле, Турция (no.1667)^[2].

История исследования антологии

Рукопись антологии была впервые описана Хельмутом Риттером в 1932 г.. Через три год в 1935 г. Ремпис опубликовал переводы несколько рубаи Омара Хайяма из антологии, а в 1963 г. Фриц Майер опубликовал переводы рубаи Махасти^[3]. Мохаммад-Али Форуги приобрел копию рукописи, включил 31 рубаи Хайяма из антологии в свое издание «Робайат-и Каийам» и был первым персидским ученым, который использовал антологию^[4]. Саид Нафиси описал антологии и выделил имена неизвестных поэтов Аррана и Ширвана, которые были упомянуты в антологии. Мохаммад-Таки Данешпазух описал антологию в статье о ней, переделав список имен поэтов, который был составлен Нафиси, согласно именам городов, в которых жили эти поэты, а также привел список по темам в каждом разделе книги^[5].

Содержание

Антология разделена по темам на 17 глав, которые в свою очередь делятся на 96 разделов^[2]. В антологию включены 179 рубаи и одна касыда (ода) из 50 двустиший, написанных самим её составителем Джамаладдином Халилом Ширвани. Книга представляет собой уникальный манускрипт, который сохранился до наших дней в списке, переписанным Эсфандиаром Абхари в июле 1331 г.^[2].

Благодаря антологии «Нузхат ол–Маджалис» сохранились рубаи выдающихся персидских поэтов, которые в других книгах не сохранились. Так например, в антологии содержатся 33 рубаи Омара Хайяма и шестьдесят рубаи Мехсети Гянджеви. Антология является самым ранним и достоверным собранием их произведений. В антологию включены рубаи более поздних писателей и поэтов, которые не были известны, как авторы рубаи: Асади Туси, Низами Гянджеви, Фахраддин Гургани и Онсор аль-Маали Кейкавуса. В антологии также содержатся рубаи учёных и мистиков, таких как Авиценна, Ахмед Газали, Медждаддин Багдади (одна из главных фигур в традиционном суфизме) и Ахмед Джам, которые никогда не считались выдающимися поэтами. В антологии нашли место рубаи, в которых пересказываются изречения правителей, таких как Фарибоз III Ширваншах, которому посвящена антология, Тогрул-бек и Шамс ад-Дин Джувайни.

Кавказский регион и персидские язык и литература

В антологии «Нузхат ол–Маджалис» собраны произведения 115 поэтов из северо-западной части средневековой Персии (включая Арран, Ширван и Иранский Азербайджан, из которых 24 поэта были только из Гянджи^[2]), где по причине постепенного изменения языка наследие персидской литературы было почти полностью утрачено^{[6] [2]}.

В отличие от других районов Ирана, где поэты имели непосредственное отношение ко двору правителей, занимали высокое положение в обществе или были учеными, высокопоставленными чиновниками и секретарями, многие поэты из Восточного Закавказья происходили из трудового люда^[2]. В их стихотворениях, представленных в антологии, много разговорных выражений. О них в стихотворениях упоминается, как о водоносе, стражнике, седельных дел мастере, шорнике, окулисте и т.д., что иллюстрирует повсеместное употребление персидского в этом регионе^[7][2]. Среди них много женщин^[2], таких как Дохтари-и Хатиб Гяндже, Дохтар-и Салар, Дохтар-и Сати, Махсати Гянджеви, Дохтар-и Хаким Коу, Ряззия Гнджяи^[8]. Факт того, что обычные люди, включая женщин, не связанные с двором правителя, сочиняли четверостишия, иллюстрирует повсеместное использование персидского языка в регионе^[2] до его постепенной лингвистической тюркификации^[8].

Творчество поэтов, представленных в антологии, относится ко времени, когда кавказский регион представлял собой уникальный конгломерат различных этнических культур. Известно, что мать Хагани была несторианкой-христианкой и, вероятно, армянкой^[9][10], мать Муджира Байлакани также была христианкой и армянкой, а мать Низами была курдиянкой^[11]. Хобайас б. Эбрахим Тефлиси, автор нескольких научных трудов, живший в Анатолии в 12 в.^[12], показал свое знание различных языков, указав названия лекарств в своем медицинском словаре «Таквим аль-адвиа» на нескольких языках, включая персидский, арабский, сирийский и греческий (византийский)^[13]. Творчество поэтов этого региона отражает культурное и языковое разнообразие региона. Такая смесь культур не могла не оставить след на их творчестве, что привело к созданию большого количества новых концепций и терминов, примеры которых можно заметить в стихотворениях и поэмах Хагани и Низами, а также в словарях^[14][2].

Профессор Амин Рияхи считает антологию полным отражением иранской культуры таких провинций Персии того времени как Арран, Ширван и Азербайджан. Он отмечает, что историк Ат-Табари упоминает Мухаммада ибн Баиса, первого поэта, который писал на фехлевийском иначе западно-персидском (азари) местном диалекте (района Фахла/Пахла) среднеперсидского языка (пехлеви) и жил в Мараге/Маранд иранской провинции Азербайджан, чьи предки мигрировали из Аравии за два поколения до его рождения^[15]. Профессор Амин Рияхи уверен, что в отличие от того, что предполагают некоторые писатели советской эпохи (а также их последователи) антология «Нузхат ол–Маджāлис» доказывает, что в регионе существовала общая иранская культура, основанная на едином варианте среднеиранского языка (пехлеви) и арранском диалекте фарси, которая способствовала иранизации Ширваншахов, имевших арабское происхождение, распространение иранской культуры и сменяющих друг-друга правителей региона^[15]. То, что иранская культура региона (которая, согласно мнению профессора Амина Рияхи, была в постоянном контакте с другими культурами Кавказа) распространялась в результате воздействия обычных людей на правителей и придворных, а не правителей на обычных людей, живших в регионе, свидетельствует значительное число поэтов, употребление местного диалекта, использование идиом, а также то, что большинство из этих поэтов не были придворными, а были ремесленниками, как и то, что среди упомянутых поэтов были женщины^[16].

Таким образом,

«Нузхат ол–Маджалис» является зеркалом социальных условий того времени, отражающим полное распространение персидского языка и культуры Ирана по всему региону, о чем свидетельствует повсеместное использование разговорных идиом в стихах, а также профессии некоторых поэтов. Влияние северо-западного наречия языка пехлеви, к примеру, который был разговорным диалектом региона, четко наблюдается в стихотворениях, которые собраны в этой антологии

^[17][2]

О единстве бытовой культуры

В антологии «Нузхат ол–Маджалис» не только собраны 4100 рубаи, но она также свидетельствует о быте обычных людей региона. В одиннадцатой главе антологии содержится детальная информация о том, какую косметику использовали женщины, как одевались люди региона, как проводили досуг. Так, рассказывается о том, что жители обычно в свободное время играли в «чет-нечет» (персидское название — tak yā joft bāzi), разводили голубей (название на фарси — kabutar-bāzi), упражнялись с кузнечным молотом (персидское название — potk zadan), в стрельбе из лука (персидское название — tir-andāzi)^[2].

Там же приводятся названия излюбленных музыкальных инструментов, таких как тамбурин (персидское название — Daf), язычковая труба (персидское название — Ney), арфа, а также описывается процесс игры на них^[2].

В антологии можно обнаружить даже данные о ежедневных гигиенических процедурах: использовании пемзы (персидское название — sang-e pā) и средства для мытья волос на голове (персидское название — gel-e saršur)^[2].

Список поэтов

Из 114 поэтов из северо-западных провинций Персии: Аррана, Ширвана и Иранского Азербайджана, — 24 поэта из Гянджи. Среди них: Саад Ганджеи (Sa’ad Ganjei), Шамс Асад Ганджеи (Shams Asad Ganjei), Маасти Ганджеи (Mahasti Ganjei), Песар-и Хатиб Ганджеи (Pesar-i Khatib Ganjei), Песар-и Селех Ганджеи (Pesar-i Seleh Ganjei), Бурхан Ганджеи (Burhan Ganjei), Джамал Ганджеи (Jamal Ganjei), Шамс Элияс Ганджеи (Shams Eliyas Ganjei), Дохтар-и Хатиб Ганджеи (Dokhtar-i Khatib Ganjei), Мохтасар Ганджеи (Mokhtasar Ganjei), Разийя Ганджеи (Raziyya Ganjei), Айяни Ганджеи (Ayyani Ganjei) и, конечно, Низами.

Избранные рубаи из антологии

Антология никогда полностью не переводилась. Избранные рубаи из антологии, включая рубаи знаменитых поэтов (например, Омара Хайяма), были переведены на английский язык профессором Диком Дэвисом (Dick Davis)^[18] и Р. Сейбери (R. Saberi)^[19].

Первым в антологии помещен рубаи, который принадлежит перу Абула Маджда ад-Дина Багдади (из города Багдадак в районе Хорасмиа в Большом Хорасане), который вероятно умер в период монгольского нашествия.

Оригинальный текст рубаи на персидском языке:

ای نسخه نامه الهی که تویی
وی آینه جمال شاهی که تویی
بیرون ز تو نیست هرچه در عالم هست
در خود بطلب هرآنچه خواهی تویی

Перевод с английского (перевод с персидского на английский сделан Р. Сейбери):

Подобие Его творенья, Ты - отражение величия Его, И вся вселенная в твоей душе. Ищи ж в себе предел своих желаний! Багдади

Один из рубаи Мехсети Гянджеви:

Оригинальный текст на персидском языке:

جان در ره غمهاش خطر باید کرد
آسوده دلی زیر و زبر باید کرد
وآنگه ز رضای یار نادیده اثر
با درد دل از جهان گذر باید کرد

Перевод с английского (перевод с персидского на английский сделан Р. Сейбери):

В любви ты, как в пути рискуешь жизнью, И выворачиваешь душу наизнанку,' Но не не доставив милой удовлетворенья, Проходишь жизни путь в страданиях души. Мехсети Гянджеви

Из рубаи Санаи:

Оригинальный текст рубаи на персидском языке:

آنها که اسیر عشق دلدارند
از دیده، سرشک خون دل بارانند
هرگز، نشود بخت بد از عشق جدا
بخت بد و عاشقی بهم یارانند

Перевод с английского:

Тот, чьё сердце в плен к любви попало, Льёт потоки горьких слёз: Беда неотделима от любви, Ведь пылкие любовники они. Санаи

Из рубаи Шамс Гянджей (одного из поэтов из Гянджи, чьи произведения скорее всего сохранились только в данной антологии:

Оригинальный текст рубаи на персидском языке:

از روی تو، سرو بوستان هست خجل
وز زلف تو مشک تا به جان هست خجل
خورشید، که عرصۀ زمین روشن ازوست
از روی تو به آسمان، هست خجل

Перевод с английского:

От благородства твоего лица кипарис в саду в смятенье, Пряный аромат локонов твоих вводит мускус в смятенье, Даже солнце, освещающее землю с небес, От красоты лика твоего в смятенье. Шамс Гянджей

Ссылки

Sharvānī, Jamāl Khalīl, fl. 13 cent., Nuzhat al-majālis / Jamāl Khalīl Sharvānī ; tāʼlīf shudah dar nīmah-ʼi avval-i qarn-i haftum, tashih va muqaddimah va sharh-i hal-i gūyandigān va tawzīḥāt va fihristhā az Muḥammad Amīn Riyāḥī. Tehran] : Intishārāt-i Zuvvār, 1366 [1987]. 764 страницы (Полная публикация книги на персидском языке). Цифровая версия [1][2]

См. также

1. Омар Хайям
2. Низами Гянджеви
3. Хагани Ширвани
4. Мехсети Гянджеви
5. Асади Туси
6. Ибн Сина
7. Гургани

Примечания

1. ↑ Людмила Семеновна Гюнашвили Творческий путь Саида Нафиси — Мецниереба, 1976. — 286 с.

   В Стамбульской рукописи «Нузхат оль-Маджалес», датируемой 1330 годом...

2. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16} NOZHAT AL-MAJĀLES. Encyclopædia Iranica. Архивировано из первоисточника 28 августа 2011. Проверено 30 июля 2010.
3. ↑ NOZHAT AL-MAJĀLES. Encyclopædia Iranica. Архивировано из первоисточника 28 августа 2011. Проверено 2 сентября 2010.

   The manuscript of Nozhat al-majāles was first described by Hellmut Ritter (pp. 223-33). Three years later, in 1935, Rempis extracted and published the quatrains of Omar Khayyam (Ḵayyām) recorded in the anthology, and in 1963 Fritz Meier performed the same task for Mahasti's quatrains.

4. ↑ NOZHAT AL-MAJĀLES. Encyclopædia Iranica. Проверено 2 сентября 2010.

   The first Persian scholar to use this anthology was Moḥammad-ʿAli Foruḡi, who obtained a copy of the manuscript and incorporated 31 quatrains of Khayyam found there in his edition of the Robāʿiyāt-e Ḵayyām (pp. 35-44). Saʿid Nafisi (pp. 176-77) wrote on the Nozhat al-majāles and extracted the names of the unknown poets of Arrān and Šarvān who were mentioned in the anthology. Moḥammad-Taqi Dānešpažuh, in his article describing this anthology, rearranged the list of names extracted by Nafisi according to the names of the poets' hometowns and also gave the list of the subject matter in each section of the book (pp. 573-81).

5. ↑ NOZHAT AL-MAJĀLES. Encyclopædia Iranica. Проверено 2 сентября 2010.

   Saʿid Nafisi (pp. 176-77) wrote on the Nozhat al-majāles and extracted the names of the unknown poets of Arrān and Šarvān who were mentioned in the anthology. Moḥammad-Taqi Dānešpažuh, in his article describing this anthology, rearranged the list of names extracted by Nafisi according to the names of the poets' hometowns and also gave the list of the subject matter in each section of the book (pp. 573-81).

6. ↑

   The most significant merit of Nozhat al-majāles, as regards the history of Persian literature, is that it embraces the works of some 115 poets from the northwestern Iran (Arrān, Šarvān, Azerbaijan; including 24 poets from Ganja alone), where, due to the change of language, the heritage of Persian literature in that region has almost entirely vanished.

7. ↑

   They are referred to as water carrier (saqqāʾ), sparrow dealer (ʿoṣfori), saddler (sarrāj), bodyguard (jāndār), oculist (kaḥḥāl), blanket maker (leḥāfi), etc., which illustrates the overall use of Persian in that region.

8. ↑ ^{1 2} Sharvānī, Jamāl Khalīl, fl. 13 cent., Nuzhat al-majālis / Jamāl Khalīl Sharvānī ; tāʼlīf shudah dar nīmah-ʼi avval-i qarn-i haftum, tashih va muqaddimah va sharh-i hal-i gūyandigān va tawzīḥāt va fihristhā az Muḥammad Amīn Riyāḥī. Tehran] : Intishārāt-i Zuvvār, 1366 [1987]. 764 pages
9. ↑ Homa Katouzian. Problems of Political Development in Iran: Democracy, Dictatorship or Arbitrary Government? // British Journal of Middle Eastern Studies, Vol. 22, No. 1/2 (1995), pp. 5-20. Published by: Taylor & Francis, Ltd. «The great twelfth-century Persian poet Khaqan--who is especially well known for his odes which rival Beethoven’s symphonies in their Olympian thunder-was a native of Shirvan, in the Caucasus, from a Christian-probably Armenian-mother, to whom he was exceptionally attached.»
10. ↑ Ali Mohammadi // «Iran encountering globalization: problems and prospects» Routledge, 2003 ISBN 0-415-30827-5, 9780415308274 стр 17 (264)

    The great twelfth-century Persian poet Khaqani — who is especially well known for his odes which rival Beethoven’s symphonies in their Olympian thunder — was a native of Shirvan, in the Caucasus, from a Christian (probably Armenian) mother, to whom he was exceptionally attached

11. ↑ NOZHAT AL-MAJĀLES. Encyclopædia Iranica. Архивировано из первоисточника 28 августа 2011. Проверено 18 февраля 2011.

    Ḵāqāni's mother was a Nestorian Christian, Mojir Baylqāni's mother was an Armenian, and Neẓāmi's mother was a Kurd. Their works reflect the cultural and linguistic diversity of the region.

12. ↑ http://www.iranica.com/articles/hobays-b-ebrahim-b-mohammad-teflisi ḤOBAYŠ B. EBRĀHIM B. MOḤAMMAD TEFLISI
13. ↑

    Ḥobayš b. Ebrāhim Teflisi paraded his knowledge of different languages by mentioning the name of the drugs in his medical dictionary, Taqwim al-adwia in several languages, including Persian, Arabic, Syriac, and Byzantine Greek.

14. ↑

    This blending of cultures certainly left its mark on the works of the poets of the region, resulting in the creation of a large number of new concepts and terms, the examples of which can be noticed in the poems of Ḵāqāni and Neẓāmi, as well as in dictionaries.

15. ↑ ^{1 2} Sharvānī, Jamāl Khalīl, fl. 13 cent., Nuzhat al-majālis / Jamāl Khalīl Sharvānī ; tāʼlīf shudah dar nīmah-ʼi avval-i qarn-i haftum, tashih va muqaddimah va sharh-i hal-i gūyandigān va tawzīḥāt va fihristhā az Muḥammad Amīn Riyāḥī. Tehran] : Intishārāt-i Zuvvār, 1366 [1987] . See Indroduction
16. ↑ Sharvānī, Jamāl Khalīl, fl. 13 cent., Nuzhat al-majālis / Jamāl Khalīl Sharvānī ; tāʼlīf shudah dar nīmah-ʼi avval-i qarn-i haftum, tashih va muqaddimah va sharh-i hal-i gūyandigān va tawzīḥāt va fihristhā az Muḥammad Amīn Riyāḥī. Tehran] : Intishārāt-i Zuvvār, 1366 [1987]. См. Введение:طبري در تاريخ خود، ذيل وقايع سنه 235 ق / 228 خ، از شخصي به نام «‌محمد بن البعيث» نام مي‌برد كه با متوسظ عباسي به جنگ پرداخته است؛ او مي‌نويسد: Об арабском языке ат-Табари: «‌حد ثني انه انشدني بالمراغه جماعه من اشياخها اشعاراً لابن البعيث بالفارسيه و تذكرون ادبه و شجاعه و له اخباراً و احاديث» О советских авторах:بنابراین ادعای سیاست پیشگان شوروی و جاهلانی که طوطی-وار حرفهای آنها را تکرار میکنند درست نیست، و وجود اینهمه شاعران فارسی‌گوی در قفقاز و آران تحت تأثیر فرامانروایان ایرانی آن سرزمین نبوده، بلکه درست برعکس این ادعای غرض آلود، زبان و فرهنگ بومیان آن دیار بود که فرمانروایان بیگانه را با فرهنگ ایرانی خوگرفت.
17. ↑

    Nozhat al-mājales is thus a mirror of the social conditions at the time, reflecting the full spread of Persian language and the culture of Iran throughout that region, clearly evidenced by the common use of spoken idioms in poems as well as the professions of the some of the poets. The influence of the northwestern Pahlavi language, for example, which had been the spoken dialect of the region, is clearly observed in the poems contained in this anthology.

18. ↑ Dick Davis, «Borrowed Ware: Medieval Persian Epigrams»,Mage Publishers (May 2004). ISBN 0-934211-38-8
19. ↑ R. Saberi A Thousand Years of Persian Rubaiyat: An Anthology of Quatrains from the Tenth to the Twentieth Century Along With the Original Persian (Paperback) by Reza Saberi (Editor, translator)