Ника Турбина

Ника Турбина
Ника Турбина
Имя при рождении:	Ника Георгиевна Турбина
Дата рождения:	17 декабря 1974
Место рождения:	Ялта
Дата смерти:	11 мая 2002
Место смерти:	Москва
Род деятельности:	поэтесса
Премии:	Золотой лев

Ни́ка Гео́ргиевна Турбина́ (17 декабря 1974 — 11 мая 2002) — русская поэтесса.

Жизнь и творчество: начало

Как часто
Я ловлю косые взгляды.
И колкие слова,
Как стрелы,
Вонзаются в меня.
Я вас прошу,
Послушайте, не надо
Губить во мне
Минуты детских снов.
Так невелик
Мой день.
И я хочу добра
Всем!
Даже тем,
Кто целится в меня.
(1983)

Хочу добра

Родилась в известной ялтинской семье: дочь художницы Майи Турбиной, внучка писателя Анатолия Никаноркина. Первый ребёнок. Страдала астмой и, по свидетельству родных, ночами почти совсем не спала. С четырёх лет, во время этих бессонниц, просила записывать маму и бабушку стихи, которые по её словам ей говорил Бог.

Училась в той же школе, что и Цветаева (в 1905 году; до революции это была женская гимназия). С первого класса (1981/82) слава о «чудо-ребёнке» разнеслась за пределы Крыма, и когда её стихи попали к Юлиану Семёнову, их напечатала «Комсомольская правда». Когда Нике исполнилось 9 лет (1983), в Москве вышел первый сборник её стихов «Черновики». Книга была впоследствии переведена на 12 языков.

Лица
Бывают такие лица,
В которых даже за полночь
В глазах остаются блики
От восходящего солнца.
Шагаю дорогой пыльной,
Гудят усталые ноги.
Но верю я в эти лица.
И делают их — не боги.
(1983)

Предисловие к ней написал Евгений Евтушенко, который в судьбе Турбиной, как и многих других молодых поэтов, принял самое живое участие. Благодаря его поддержке Ника на равных вошла в литературные круги Москвы и (в 10 лет) смогла принять участие в международном поэтическом фестивале «Поэты и Земля» (в рамках Венецианского биеннале). Там ей был присуждён главный приз — «Золотой лев» (до Турбиной из всех советских поэтов им была награждена лишь Анна Ахматова). Затем Ника побывала в США, где встречалась с Иосифом Бродским... Американские врачи говорили её бабушке, которая ездила повсюду с Никой, что при такой нагрузке ребёнку необходимы консультации психолога. Но в СССР это считалось ненужной роскошью.

Тогда же Евтушенко написал стихотворение о Нике Турбиной:

ВОСЬМИЛЕТНИЙ ПОЭТ

На перроне, в нестёртых следах Пастернака
оставляя свой след,
ты со мной на прощанье чуть-чуть постояла,
восьмилетний поэт.

Я никак не пойму – ну откуда возникла,
Из какого дождя,
Ты, почти в пустоте сотворённая Ника,
взглядом дождь разведя?

Просто девочкой рано ты быть перестала,
извела себя всю.
Только на ноги встала и сразу восстала
против стольких сю-сю.

Ты как тайная маленькая королева,
Вы с короной срослись,
Все болезни, которыми переболела,
В лоб зубцами впились.

Я боюсь за тебя, что ты хрустнешь, что дрогнешь.
Страшно мне, что вот-вот
раскалённой короны невидимый обруч
твою чёлку сожжёт.

Карандаш в твоих пальчиках тягостней жезла,
из железа – тетрадь.
Тебе нечего, если у ног твоих бездна,
кроме детства, терять.

Может, это спасение на беспоэтье,
если, словно со скал,
прямо в пропасть поэзии прыгают дети,
заполняя провал?

Если взрослые пропасти этой боятся,
дети им отомстят.
Неужели Гомера нам выдвинут ясли
и Шекспира – детсад?

Дети – тайные взрослые. Это их мучит.
Дети тайные – мы.
Недостаточно взрослые мы, потому что
быть боимся детьми.

На перроне, в нестёртых следах Пастернака
оставляя свой след,
ты вздохнула, как будто бы внутрь простонала,
восьмилетний поэт.

Ты рванулась вприпрыжку бежать по перрону,
но споткнулась, летя,
об уроненную на перроне корону,
вновь уже не дитя.

И с подножки глаза призывали на поезд
в жизнь, где возраста нет.
До свидания! Прыгать в твой поезд мне поздно,
восьмилетний поэт.

7–8 ноября 1983 г.

(Евгений Евтушенко. Первое собрание сочинений в 8 томах. Том 6. 1983-1995. Издательство АСТ, 2003 г.)

С 1985 года Турбины живут в Москве; Нике 11, она ходит в обычную школу, её мама второй раз вышла замуж и родила вторую дочь - Машу. И Ника написала по этому поводу: «...Только, слышишь, не бросай меня одну. Превратятся все стихи мои в беду».

И расколоты судьбы, Как грецкий орех

В СССР началась Перестройка. С конца 1986 года стали публиковаться запрещённые прежде литературные произведения, показываться лежавшие на полках фильмы. В 1987 г. были созданы первые негосударственные телеобъединения, такие как «НИКА-ТВ», АТВ, появились ночные выпуски ТСН, молодёжные программы «12-й этаж» и «Взгляд», программы Лениградского телевидения, а в фильме Сергея Соловьёва «Асса» с экранов прозвучала песня рок-группы «Кино» «Хочу перемен». Иллюзия свободы и, вместе с тем, межнациональная вражда, разложение и упадок страны, возникновение «олигархов», обнищание и исступление. Людей всё больше интересует политика, жёлтая пресса и всё меньше — поэзия. И поневоле вспоминаются строки Ники:

Зарешечено небо
Тропинками судеб -
Миллиарды следов.
И надежда, что будет
Только то, что хотелось,
Чтоб было светло.
Над землею холодное
Солнце взошло.
И расколоты судьбы,
Как грецкий орех,
Кто-то взял сердцевину,
А под ноги грех.
(1985-1987)

В 1989 г. Ника Турбина снялась в художественном фильме режиссёра Аян Шахмалиевой «Это было у моря». Картина — о воспитанницах специнтерната для детей с больным позвоночником, в котором царят довольно жестокие нравы. В курортной зоне приморского южного города — красивого и чужого — сильный повелевает слабым, и педагогический коллектив поощряет эти порядки.
В 1990 после нервного срыва поэтесса под предлогом учёбы уехала в Швейцарию, в психиатрическую клинику в Лозанне. Там она вступила в гражданский брак со своим психиатром, 76-летним профессором, который до того переписывался с Турбиными и будто б лечил своих пациентов её стихами. Муж был интересным собеседником, Нику не обижал, но целыми днями пропадал в своей клинике. Мучась от безделья, она стала пить, а через год вернулась домой и никогда особо не упоминала о нём. Публично своих стихов она уже давно не читала.

«...делала много ошибок, дулом направленных на себя»

По возвращении не удавалось найти подходящую работу. Она начала учиться во ВГИКе в мастерской Джигарханяна, пыталась запустить телевизионный проект о неудавшихся самоубийцах.

Затем, в 1994 г. Нику без экзаменов приняли в Московский институт культуры. Курс вела Алёна Галич, ставшая её любимой учительницей и близкой подругой. При том, что на тот момент у Ники были ощутимо нарушенная психика, неважная координация и ненадёжная память, первые полгода она проучилась очень хорошо и снова писала стихи - на любом клочке бумаги и даже губной помадой, если под рукой не было карандаша. Но 17 декабря, в день своего 20-летия, Ника, которая уже не раз «зашивалась», сорвалась.
У Алёны Галич дома до сих пор хранятся написанные её рукой заявления: «Я, Ника Турбина, даю слово своей преподавательнице Алёне Галич, что больше пить не буду». Но в конце первого курса, незадолго до экзаменов, Ника уехала в Ялту к Косте, парню, с которым встречалась уже несколько лет. К экзаменам она не вернулась.

Восстановиться в институте удалось не сразу и только на заочное отделение. С Костей они расстались. Ему хотелось иметь нормальную семью, а с Никой нужно было нянчиться как с ребёнком. Вскоре Костя женился.

Май 1997 года. В тот день с Никой был другой мужчина. Они поссорились. Ника бросилась к балкону - как потом говорила, «в шутку», не удержалась, повисла и тут же протрезвела. Он схватил её за руки, Ника пыталась забраться назад. Спасло только то, что, падая, она зацепилась за дерево. Была сломана ключица, повреждён позвоночник. Галич договорилась, что Нику на три месяца положат в специальную американскую клинику. Чтобы получить скидки, пришлось собрать огромное количество подписей. Но, когда американцы согласились, мама Ники внезапно увезла её в Ялту.

В Ялте Ника попала в местную психушку. Её забрали после буйного припадка, которых раньше с ней вроде бы не случалось. Вызволяли её оттуда все та же любимая преподавательница и Костя.

Последний год жизни.

За год до её трагической гибели Анатолий Борсюк снял документальный фильм «Ника Турбина: История полета».

«Не знаю, почему так её жизнь складывается, кто в этом виноват. У меня вообще был вариант названия фильма "Спасибо всем". Все забыли Нику, — не только те, кто ею непосредственно занимался, но и почитатели её таланта, публика, страна. Со всеми покровителями, фондами, чиновниками, журналами все кончено. Ей и писем больше не пишут. О ней никто не помнит, она никому не нужна. Ей 26 лет, вся жизнь впереди, а такое ощущение, будто она уже её прожила почти до конца. Она бодрится, практически не жалуется. Собственно... и пять лет назад не жаловалась. ... Работы у неё толком нет, образования нет. Но... в ней что-то от ребёнка осталось. Нет отвращения, какое вызывают иногда опустившиеся люди. Её жалко. Я чувствую внутри себя определённую ответственность, но единственно полезное, что могу сделать — снять и показать фильм. Вдруг найдутся люди, знающие, как ей помочь.»

11 мая 2002 года они с её другом Сашей были в гостях у своей знакомой Инны, которая жила на той же улице. Выпили. Саша и Инна пошли в магазин, а Ника ждала их, сидя на подоконнике пятого этажа, свесив ноги вниз. Это была её излюбленная поза, она никогда не боялась высоты. Видимо, она неудачно повернулась. С координацией у Ники всегда было плохо. Гуляющий с собакой мужчина увидел, как она повисла на окне, и услышал её крик: «—Саша, помоги мне, я сейчас сорвусь!» Внизу какие-то люди пытались растянуть куртку...

Друзья Ники узнали о её смерти случайно, ночью накануне кремации. Когда утром 18 мая Алёна Галич и её сын приехали в больницу Склифосовского, Саша сказал им, что кремация пройдет прямо там. Алена Александровна не знала, что в Склифе нет крематория. Попрощавшись с Никой, она уехала. Гроб повезли в Подмосковье озлобленные рабочие, которым Саша просто не захотел платить. Ника, которая больше всего на свете боялась одиночества, поехала в свой последний путь одна.

Чтобы Нику отпели, милиция дала письменное подтверждение о том, что её гибель не была самоубийством. Алена Галич добилась, чтобы прах её ученицы захоронили на Ваганьковском кладбище.

Я - ПОЛЫНЬ-ТРАВА.
Я - полынь-трава,
Горечь на губах,
Горечь на словах,
Я - полынь-трава...
И над степью стон.
Ветром окружён
Тонок стебелёк,
Переломлен он...
Болью рождена
Горькая слеза.
В землю упадёт -
Я - полынь-трава...

Произведения

• Сборник «Черновик»
• Сборник «Ступеньки вверх, ступеньки вниз...»

См. также

• Надя Рушева
• Саша Путря

Ссылки

• Е. Е. Мишина. Реквием для Ники Турбиной. Дети Нового сознания нуждаются в защите // Культура и время. — 2006. — № 3(21). — С. 219.
• Проект, посвященный Нике Турбиной
• Сайт о Нике Турбиной
• Сообщество в ЖЖ
• Официальный сайт
• "Жизнь моя - черновик..." - ещё один сайт о Нике Турбиной
• А. Ратнер «Голос мой оборвался болью...»