Наровчатов Сергей Сергеевич

НАРОВЧ́́АТОВ Сергей Сергеевич (р. 1919), рус. советский поэт. Поэзия Лермонтова близка Н. романтическим звучанием, пафосом героического лиризма, патриотич. гражданственностью. С Л. связаны ранние детские воспоминания Н.: его дед, «мудрый книгочий», приобщил шестилетнего мальчика к миру лермонт. поэзии (см. Собр. соч., т. 3, 1977, с. 53—54). Н. принадлежит кн. «Лирика Лермонтова. Заметки поэта», в к-рой нашли наиболее полное выражение мысли автора о Л., его месте в истории лит-ры и в жизни Н. Своеобразные этюды посвящены стих. Л. «Ангел», «Парус», «Русалка», «Молитва» («Я, матерь божия, ныне с молитвою...»), «Как часто, пестрою толпою окружен...», «Памяти А. И. Одоевского», «Завещание» и др. Автор вспоминает о менявшемся в разные периоды жизни восприятии лермонт. стихов, в к-рых для него открылись красота мироздания, «непритворность» человеческих чувств. Стих. «Парус», как и «Ангел», свидетельствует Н., «слитое с судьбами всего поколения», «прошло через всю мою жизнь». В самые трагич. и торжеств. фронтовые минуты Н. и его друзья запевали «Парус» на мотив песни «Реве тай стогне Дніпр широкий». В этом стих. «заложен большой и разнообразный смысл, и каждая поросль молодежи берет в нем то, что ей наиболее созвучно» (там же, с. 59). Поэзией «Паруса» освещена маленькая поэма Н. «Последняя строка» («Разговор о далеком веке»). Предметом особого внимания Н. являются «Бородино» и «Валерик». Со стих. «Бородино» связаны воспоминания автора о войне; в нем Н. подчеркивает глубину патриотич. чувства, не потерявшего своей живой правды, истинную народность, поразительную достоверность зрительных и психол. деталей. Принципы батальной живописи «Бородина» частично преломились в стихах Н. («Здесь мертвецы стеною за живых...», «На церкви древней вязью...» и др.). Еще более заметную роль в творчестве Н. играет лермонт. «Валерик» с его гуманистич. устремленностью, тревожной мыслью, интимностью повествоват. интонаций, жестоким реализмом. О филос. содержании стих. в связи со строками «Я думал: «Жалкий человек...Один враждует он — зачем?»» Н. говорит: «Если наряду с пушкинским можно говорить о лермонтовском начале в нашем искусстве, то оно именно в этом великом «зачем?»» (там же, с. 42). Н. интересуют линии лит. развития от Л. к Л. Н. Толстому, Ф. М. Достоевскому — в психол. русле, к Н. А. Некрасову, В. В. Маяковскому и совр. поэтам — в русле гражданств. романтич. поэзии: «Героическая поэзия не боится слов, опошленных не по ее вине бездарными песнопевцами. Лермонтов возвращал этим словам их первоначальное и подлинное звучание. И вслед за ним не пристало их чураться и нам...» (там же, с. 48). Большое место в концепции лермонт. творчества занимают размышления Н. о произв. Л. «Смерть поэта», «Кинжал», «Дума», «Поэт», «Пророк», к-рые позволяют развить идею высокого назначения искусства. Соч. Лирика Лермонтова. Заметки поэта, 2 изд., М., 1970; Собр. соч., т. 1, М., 1977.