Жуковский Василий Андреевич

ЖУЌ́ОВСКИЙ Василий Андреевич (1783—1852), рус. поэт-романтик, старший современник Л., поэзией к-рого Л. увлекался с раннего детства. Первое из дошедших до нас свидетельств — запись в юношеской тетради рукой Л. полного текста поэмы Дж. Байрона «Шильонский узник» в пер. Ж. (по-видимому, 1827). А. П. Шан-Гирей видел у 14-летнего Мишеля стихи Ж. (вероятно, «Стихотворения», 1824). Во время учения в Пансионе знакомство Л. с поэзией Ж. углубилось; здесь произв. Ж., б. воспитанника Пансиона (1797—1801), как вспоминает Д. А. Милютин, пользовались особой популярностью, заучивались наизусть. На публичном экзамене в 1829 Л. прочел элегию Ж. «Море». С его именем связаны и первые творч. опыты Л. Реминисценциями из лирики Ж. пронизано одно из ранних стих. Л. «Цевница» (1828). Значит. место занимают подобные реминисценции и в первой поэме Л. «Черкесы» (1828). Ее начальные строки навеяны «Сельским кладбищем». В поэме используются фрагменты из «Славянки» (осенний пейзаж Ж. юный поэт превращает в весенний), «Людмилы», «Двенадцати спящих дев». Более осознанное усвоение традиции Ж.-романтика — в поэме «Корсар», в к-рой Л. для передачи разочарованности героя использует готовые поэтич. формулы и сюжетные ситуации «Шильонского узника», оказавшего на него особенно большое влияние (вплоть до «Мцыри»). В стих. «Письмо» (1829) и «Арфа» (1830—31) влияние Оссиана, К. Н. Батюшкова дополняется мотивами «Эоловой арфы» Ж. Новую жизнь дал Л. и др. поэтич. образам Ж.: 12 дев-инокинь в поэме «Исповедь» — отзвук баллады Ж. «Двенадцать спящих дев». В сложном соотношении с предшеств. традицией находится поэма Л. «Последний сын вольности»: незаконч. прозаич. повесть Ж. «Вадим Новогородский» — один из ее лит. источников. Следы воздействия повести Ж. «Марьина роща» есть в «Боярине Орше» Л.

В. А. Жуковский. Портрет работы К. П. Брюллова. Масло. 1837—38.

Значительна роль Ж. в усвоении Л. жанровой структуры «восточной поэмы», получившей распространение в рус. романтич. поэзии конца 20—30-х гг. Переведенная Ж. из Т. Мура поэма «Пери и ангел» (эпизод из «Лалла-Рук») отразилась в раннем творчестве Л., в поэме «Ангел Смерти». Не повторяя здесь Ж., Л. близок ему яркой экзотикой описаний, языковой экспрессией, богатством ритмики. С 1832 намечается отход Л. от традиций Ж., связанный с поисками новых путей и формированием собств. поэтич. стиля. По мере поэтич. становления Л. его расхождения с Ж. становились более заметными, а творч. связи более сложными и опосредствованными. Так, тематически близкое «Морю» Ж. стих. «Примите дивное посланье» (1832), проникнутое настроениями горького разочарования, иронически противостоит одухотворенному идеализму и лирич. умиротворенности поэзии Ж., и вместе с тем «Море» во многом определяет романтич. символику «Паруса». Процесс переосмысления традиций Ж. прослеживается у Л. и в развитии жанра баллады. От прямых подражаний Л. переходит к резко подчеркиваемому несогласию и даже пародированию («Он был в краю святом» пародирует «Старого рыцаря» Ж.). В годы творч. зрелости Л., используя лучшее в опыте Ж.-балладника (в частности, его психол. открытия), новаторски преобразует эту жанровую форму. В поздние годы связь Л.-поэта с Ж. выявляется прежде всего в плане типологическом; она позволяет установить истоки нек-рых образов, идей и мотивов лирики Л. Излюбленные образы лирики Ж., такие, как странник, воплощающий идею нравств. исканий личности («Путешественник», 1809), отлученный от ветки листок как символ душевного одиночества («Листок», 1818), буря, символизирующая мятежные порывы человеческой души («Пловец», 1812), и др. символич. обозначенные психол. состояний человека, введенные в рус. поэзию Ж., пронизывают и романтич. лирику Л. («Дума», «Листок», «Парус»). Следы воздействия Ж. обнаруживаются и в поэме «Демон»: в образе падшего серафима Аббадоны (в пер. Ж. отрывка из «Мессиады» Ф. Г. Клопштока) угадываются первые контуры грандиозного героя Л. Образ Аббадоны нашел прямое отражение в поэме Л. «Сашка». Ж. был близок Л. и патриотич. пафосом своей поэзии, что наглядно обнаруживается при сопоставлении «Певца во стане русских воинов» (1812) Ж. и «Поля Бородина» (1831). В позднем «Бородине» уже нет прямых перекличек с «Певцом...», но Л. продолжает и углубляет начатую Ж. трактовку Отечеств. войны 1812. Об усвоении традиций Ж. свидетельствует и стих. «Смерть поэта» (1837), одним из лит. источников к-рого явилось послание Ж. «К кн. Вяземскому и В. Л. Пушкину» (1814) с известными строчками, посв. трагич. судьбе В. А. Озерова («Чувствительность его сразила...»). С того момента, когда стихи Л. получили распространение в близких Ж. лит. кругах, начинается недолгая история личных отношений между поэтами. По свидетельству С. А. Раевского, А. А. Краевский сообщил эти стихи Ж., П. А. Вяземскому, В. Ф. Одоевскому; ходил слух, что Ж. читал их наследнику. Высоко оценив стихи, Ж. принял живое участие в судьбе их автора. Вероятно, не без его содействия в «Совр.» было напечатано «Бородино»; при прямом его участии публиковалась и «Песня про... купца Калашникова» (личное знакомство Ж. с министром нар. просвещения С. С. Уваровым помогло преодолеть цензурные трудности). Краевский говорил П. Висковатому, что Ж. с восторгом воспринял эту поэму. Во время путешествия по России с наследником он хлопотал перед А. Х. Бенкендорфом и Николаем I о смягчении участи Л., что способствовало возвращению поэта из ссылки («Дневник», запись от 21 окт. 1837). В янв. 1838 Л. приехал в Петербург, где провел около месяца в частом общении с Ж. По словам А. П. Шан-Гирея, «В. А. Жуковский хотел видеть Лермонтова, которого ему и представили. Маститый поэт принял молодого дружески и внимательно и подарил ему экземпляр своей «Ундины» с собственноручной надписью» (см. в кн.: Воспоминания). Л. сообщал М. А. Лопухиной: «Я был у Жуковского и по его просьбе отнес ему «Тамбовскую казначейшу», которую он просил; он понес ее к Вяземскому, чтобы прочесть вместе; им очень понравилось, напечатано будет в ближайшем номере «Современника»» (VI, 444, 737). Особенно интенсивно протекало личное общение поэтов в последний год жизни Л. Они встречались в доме Карамзиных, у А. О. Смирновой и др., где были участниками оживленных лит. и политич. споров. Как показывает запись в «Дневнике» Ж. (24.Х.1839), он ознакомился и с поэмой «Демон». По утверждению Д. А. Столыпина (в записи П. К. Мартьянова, требующей дополнит. проверки), Ж. «не одобрил» поэмы. Значит. сложностью отличается отношение Л. к позднему творчеству Ж. По словам Краевского, Л. в это время, хотя и «...часто видался с Жуковским, но литературное направление и идеалы его не удовлетворяли юного поэта» (см. в кн.: Воспоминания). Л. был недоволен отходом Ж. от живой лит. современности, критикуя его за то, что он "...все кормит переводами, да еще не говорит, откуда берет их". Ж. принимал участие в хлопотах в связи с второй ссылкой Л. на Кавказ. За неск. недель до смерти Л. обращался к бабушке с просьбой купить и прислать ему последнее (4-е) собр. соч. Ж. (см. также Русская литература 19 века). Соч. Дневники, СПБ, 1903, с. 369, 508—10.

Лит.: Брандт Р. Ф., Воскресающий Наполеон у Л. и в его нем. образце, в кн.: Сб. ст. в честь М. К. Любавского, П., 1917; Висковатый, с. 260; Нейман Б. В., Л. и Ж. (К вопросу о лит. источниках поэзии Л.), «РБ», 1914, № 6, с. 5—15; Семенов (5), с. 73; Виноградов В., с. 593—96; Розанов И. (2), с. 430—34, 441—45, 455—56, 456, 459, 464; Заславский И. Я., «Странная любовь» (Тема родины у Л.), «Наукові записки Киïвського державного ун-ту», 1947, т. 6, в. 1, с. 31—32; Гаркави (2), с. 274—85; Майский (3), с. 124, 126—31, 164; Тынянов Ю., Лит. источник «Смерти поэта», «ВЛ», 1964, № 10, с. 98—106; Воспоминания (по указат.); Познанский В. В., Очерки истории рус. культуры 1-й пол. 19 в., М., 1970, с. 170—75; Микушевич В., Поэтич. мотив и контекст, в сб.: Вопросы теории худож. перевода, М., 1971; Подгаецкая, с. 201—50; Журавлева А. И., «Белеет парус одинокий», «Рус. речь», 1975, № 3; Семенко И. М., Жизнь и поэзия Жуковского, М., 1975, с. 128, 136, 155—57, 209, 228, 230; Иезуитова Р. В., Жуковский в Петербурге, Л., 1976, с. 37, 278—81; Чернова Л. П., Природа в лирике Л. и Жуковского (К вопросу о поэтике), в сб.: Филологич. исследования, Минск, 1976, с. 168—76; Гиллельсон (2), с. 190—99.