Андреев Леонид Николаевич

АНДР́́ЕЕВ Леонид Николаевич (1871—1919), рус. писатель. Романтич. природа творчества, ярко выраженное личностное начало, резко субъективный характер мировосприятия обнаруживают типологич. сходство поэтич. миров А. и Л. Органичные для А. проблемы одиночества, социального пессимизма, возникновение к-рых обусловлено обществ. причинами, восходят к Л., на что указывала современная А. критика. Известная идейная преемственность связывает А. с Л. в решении батальной темы. По замечанию Л. Гроссмана, «От «Валерика» тянутся нити... к «Красному смеху»», повести, в к-рой автор обличает «безумие и ужас» совр. войны и стремится с гуманистич. позиций уяснить причины «беспрестанной и напрасной человеческой вражды» (сходное решение темы — в повести А. «Иго войны», 1916). В русле лермонт. традиции война рассматривается сквозь призму сознания простого человека. В прозе и драматургии А. весомое место занимает «демонологическая» тема (ср. Демонизм): «Анатэма» (1908), «Покой» (1911), «Правила добра» (1911), «Дневник Сатаны» (опубл. посмертно). Восходя к творчеству И.В.Гёте, Дж. Байрона, Л., она переосмысливается А. в духе собств. «философии жизни»: Анатэма, черт, Сатана, в противовес сложившейся лит. традиции, выступают у А. носителями идей догматич. рационализма. Тоскуя об истине, они хотят обрести ее в «абсолютной» форме, пригодной для всех времен и народов; их поиски вступают в острое противоречие с течением полнокровной «живой» жизни. Еще на заре лит. деятельности А. создает рассказ, герой к-рого имеет черты сходства с Манфредом и Демоном, а действие происходит «между небом и землею» (Новик И., с. 5). В те же годы, пробуя свои силы как художник — рисовальщик и живописец, А. два или три года проводит «в мучительных поисках Демона» (Автобиография). Цитата из «Демона» приведена А. в полушутливом письме к М. Горькому (1904), где автор признается в любви к писателю словами Демона, обращенными к Тамаре. Лермонтовско-байроновские реминисценции встречаются в романе «Сашка Жегулев» (1911). Состояние души героя передается с помощью песен цикла «Еврейские мелодии». Лейтмотивом 16-й главы служит «Еврейская мелодия» в переводе Л., глава названа по ее первой строке — «Душа моя мрачна». Ценные сведения об отношении А. к Л. содержатся в письме в ред. «Лермонтовской энциклопедии» от 27 апр. 1974 — В.Л.Андреева, сына писателя, к-рый сохранил в памяти слова отца: «на «одиночество» надо заслужить право. Не всякому человеку, заявляющему, что он одинок, я верю. Часто это попросту поза. А Лермонтов имел на это право... Лермонтов погиб слишком рано, он, конечно, не успел совершить всего, что мог...». К этому В. Андреев добавляет, что А. «лермонтовскую прозу ставил очень высоко, по-моему, любил ее больше пушкинской». Соч.: Полн. собр. соч., т. 1—8, СПБ, 1913; Иго войны, в кн.: Лит. альманахи изд. «Шиповник», кн. 25, П., 1916; Автобиография, в кн.: Русская литература XX века, под ред. С.А.Венгерова, ч. 2, М., 1915, с. 244; Дневник Сатаны, в его кн.: Повести и рассказы в двух томах, т. 2, М., 1971; [Письмо к Горькому], ЛН, т. 72, с. 203.

Лит.: Иванов-Разумник, История рус. обществ. мысли, 5 изд., т. 2, П., 1918, с. 48; Новик И. Д., Л.Н.Андреев, «Вестник лит-ры», 1919, № 12, с. Б; Гроссман Л., Лермонтов — баталист, в его кн.: От Пушкина до Блока, М., 1926, с. 85.