Вяземский Петр Андреевич

В́́ЯЗЕМСКИЙ Петр Андреевич (1792—1878), рус. поэт и критик. Познакомился с Л. после смерти А. С. Пушкина; встречался с ним у Карамзиных, В. Ф. Одоевского, М. Ю. Виельгорского, М. П. Погодина. Вместе с В. А. Жуковским способствовал появлению «Тамбовской казначейши» в «Совр.». В. понял скрытые политич. причины, вызвавшие гибель поэта; в письме к А. Я. Булгакову от 4 авг. 1841 он писал: «Мы все под грустным впечатлением известия о смерти бедного Лермонтова. Большая потеря для нашей словесности. Он уже многое исполнил, а еще более обещал. В нашу поэзию стреляют удачнее нежели в Лудвига Филиппа. Второй раз не дают промаха». В дневниковой записи В. прямо сравнивал судьбу Л. и Пушкина. В 1841 в письме к С. П. Шевыреву упрекал последнего за недооценку творчества Л. Однако лично Л. был чужд В., полагавшему, что своим поведением в об-ве Л. копирует Пушкина. В ст. «Взгляд на литературу нашу после смерти Пушкина» (1847) В. писал: «Лермонтов имел великое дарование, но не успел, а может быть, и не умел вполне обозначить себя. Преждевременная смерть его оставила неразрешенным вопрос: заместил ли бы он Пушкина, или нет? Вероятно, нет. В природе Лермонтова не было всеобъемлемости и разнообразия природы Пушкина. В нем наравне с ним была поэтическая впечатлительность, восприимчивость и раздражительность, может быть, наравне с ним и высокое художественное чувство, но не было глубокого взгляда, бесстрастия, равновесия, которые выказались так сильно в некоторых творениях Пушкина». Консерватизм воззрений В. в 40-х и тем более 70-х гг. препятствовал верной оценке мятежной поэзии Л. Перерабатывая статью в 70-е гг., В. значительно расширил и усилил критич. часть отзыва: по его мнению, Л., в отличие от Пушкина, «...не шел вперед. Лира его не звучала новыми струнами. Поэтический горизонт не расширялся. Лермонтов остался русским и слабым осколком Байрона».

П. А. Вяземский. Акварель И. Дица. 1838.

Поэзия В. была чужда лермонт. лирике, во многом это объясняется тем, что «индивидуалистический, самоуглубляющийся человек не привлекал внимания Вяземского... Романтический герой, тон исповеди, непосредственное изображение «внутреннего человека» — все это чуждо его поэзии» (Гинзбург Л. Я., Вступит. ст., в кн.: Вяземский П. А., Стихотворения, Л., 1958, с. 21). Предположение о том, что В. — адресат эпиграммы Л. «Вы не знавали князь Петра?», не может считаться убедительным (см. об этом в ст. Шаликов П. И.). Отзвуки ст. В. «Отрывок из письма к А. И. Готовцевой» содержатся в стих. Л. «Журналист, читатель и писатель», к-рое В. находил «прекрасным». Соч.: Полн. собр. соч., т. 2, СПБ, 1879, с. 358—59; Письма к С. П. Шевыреву, «РА», 1885, кн. 2, с. 307; Записные книжки (1813—1848), М., 1963, с. 274; Воспоминания (2), с. 361—62.

Лит.: Шереметев С. Д., Князь Петр Андреевич Вяземский, СПБ, 1891, с. 17; Эйхенбаум (2), с. 86; Ашукина М., Шаликов или Вяземский?, «Лит. Россия», 1964, № 42, с. 10; Герштейн (8), с. 181—211; Гиллельсон М. И., П. А. Вяземский, Л., 1969, с. 285, 289, 311—16.