РАСПАД СССР

РАСПАД СССР

РА́СПАД СССР, процесс прекращения существования СССР в 1991.
Распад СССР имел несколько объективных причин: усиление этнонациональных противоречий в 1980-е гг., тяжелый экономический кризис, ослабление центральной власти СССР (союзного центра) в ходе перестройки (см. ПЕРЕСТРОЙКА). В то же время эти факторы необязательно могли привести к распаду Советского Союза, а лишь изменили бы его форму, при этом из состава СССР, скорее всего, вышли бы несколько республик. Решающий удар по СССР нанесли конкретные факторы острой политической борьбы в 1990—1991, непримиримое соперничество «демократов» во главе с Б. Н. Ельциным (см. ЕЛЬЦИН Борис Николаевич), пришедших к власти в РСФСР, и союзного центра во главе с М. С. Горбачевым (см. ГОРБАЧЕВ Михаил Сергеевич) при одновременной изоляции Горбачева как от радикальных реформаторов («демократов»), так и от консерваторов. Противоборство двух центров власти на территории центральных регионов СССР привело к резкому ослаблению всей системы Советского Союза.
Говоря о субъективном факторе и о борьбе Горбачева с Ельциным, исследователи обычно обращают внимание на «силу» Ельцина и «слабость» Горбачева. Однако такие субъективные факторы имеют объективную подоплеку. Горбачев был не «слаб» вообще – иначе он не сделал бы такую карьеру. Горбачев был сильнее Ельцина в аппаратной борьбе, что показали события не только в 1985—1988 гг., но даже в совершенно безнадежной ситуации после Августовского путча (см. АВГУСТОВСКИЕ СОБЫТИЯ 1991) (1991). Его аппаратная сила вызывала опасения у противников до самого конца существования СССР. Но в условиях революции эта сила оборачивалась слабостью — Горбачев оказался вне неформальных движений. Ельцин же был способен на смелые радикальные шаги (нередко популистские), которые вызывали массовую поддержку в условиях драматичной конфронтации. Горбачев предпочитал «уговаривание», раздражая уговариваемых «округлыми», компромиссными речами, а Ельцин предлагал решительные действия, мобилизуя на свою сторону протестные группы населения. Успех второго типа поведения был более вероятен в условиях революционного кризиса, но чреват деконструктивностью. Однако победа Ельцина в не вела однозначно к распаду Союза. Еще в марте 1991 Ельцин заявлял по поводу референдума о целостности Союза: «Как бы ни закончился референдум, Союз не развалится. Не надо пугать людей! Не надо сеять панику в этом плане!» Демократические движения не стремились к распаду СССР.
Личные противоречия между Горбачевым и Ельциным, каково бы ни было их значение, опирались на идейно-политические разногласия более широких групп. Сам по себе Горбачев относился к Ельцину скорее с пренебрежением, недооценивая его политическое мастерство (не случайно Ельцин в 1987 после его снятия с поста первого секретаря Московского горкома партии не был «сослан» за границу в качестве посла, что бы во многом сняло бы проблему Ельцина как таковую). Однако сила Ельцина оказалась в интеллектуальной поддержке радикальной интеллигенции и той части номенклатуры, которая делала ставку на приватизацию. В 1990 организационный ресурс Горбачева и Ельцина сравнялся, но компромисс между ними стал невозможен. Дальнейшая политическая игра диктовалась уже не личной антипатией, а логикой противоборства социальных сил.
Несмотря на заметное размывание политического центра, он еще сохранял значительную электоральную базу. 17 марта 1991 за сохранение «обновленного Союза» на референдуме высказалось большинство жителей страны. Но этот потенциал советского народа не имел демократического оформления, в то время как чисто консервативная составляющая центростремительных настроений еще не была достаточно активна. Чтобы «раскачать» консерваторов, нужны были гораздо более серьезные потрясения, случившиеся уже после роспуска СССР. Неспособность команды Горбачева создать демократическую коалицию в защиту обновленного социализма и Союза вскоре привела лидера СССР к полной изоляции в обществе.
В марте 1990 в связи с провозглашением независимости Литвы Горбачев сделал ставку на перезаключение Союзного договора, поставив, таким образом под сомнение акт об образовании СССР (см. ОБРАЗОВАНИЕ СССР) от 1922. Это решение позволяло легитимным путем обойти все конституционные и международно-правовые акты, заключенные с момента образования Советского Союза. Оно принципиально расширяло возможности международного вмешательства в дела СССР, так как республики приобретали черты субъектов международного права. Если до этого речь шла о выработке решений, конкретизирующих (и тем затруднявших) право выхода республики из СССР, то теперь хотя бы теоретически могло быть принято решение, упразднявшее сам Союз. Инициатива Горбачева о перезаключении договора не была неизбежной. Никаких правовых оснований для пересмотра договора 1922 не было, ибо он был поглощен советскими конституциями. Борьба за сохранение Прибалтики в составе СССР путем перезаключения соглашений 1940, имевших сомнительную легитимность, позволяла предоставить Прибалтийским республикам особый статус, объяснив возникшую ассиметрию Союза последствиями пакта Молотова-Риббентропа (см. ПАКТ МОЛОТОВА-РИББЕНТРОПА), официально осужденного в декабре 1989. Вместо этого Горбачев предпочел синхронизировать кризисы в отношениях центра с разными республиками, сведя их в единый процесс переговоров, в которых наиболее радикальные противники центра добивались максимальных прав для всех республик, даже вполне лояльных центру. Горбачев терял пространство маневра, так как республиканские элиты теперь выступали единым фронтом. Его попытка опереться на автономии и другие региональные элиты не удалась. В России Ельцин сумел перехватить эту инициативу обещаниями предоставить самую широкую самостоятельность, что в дальнейшем выразилось в его призыве «берите столько суверенитета, сколько сможете переварить».
Если сама инициатива заключения союзного договора создавала для Союза безусловную опасность, то проект, выработанный в 1990—1991 гг., был своего рода конституционной реформой, соответствовавшей духу времени. Но срыв принятия новой конституции означал бы действие старой — ее нельзя денонсировать. А денонсация договора — это акт, гарантируемый силами «Международного сообщества». Это различие стало очевидно только в 1991.
В результате Ново-Огаревских переговоров по разработке нового союзного договора между Горбачевым и главами республик к 23 июля 1991 была достигнута договоренность о его подписании 20 августа. Очевидно, что подписание договора привело бы к усилению власти российских «демократов» в союзных структурах, что делало их заинтересованными в сохранении ослабленного центра. Но возможность сохранить Союз таким образом была сорвана выступлением ГКЧП во время Августовского путча. После подавления этой попытки переворота вся власть в Москве перешла к российским властям, союзный центр был дезорганизован.
Республики Прибалтики воспользовавшись ситуацией вышли из Союза. Этот акт 6 сентября был признан новым, уже коллективным руководством СССР.
Несмотря на резкое ослабление союзной власти, со временем ситуация могла измениться, и президент СССР мог вернуть себе влияние. Республиканские руководители опасались не только Горбачева, но и победивших в Москве демократов. Несмотря на то, что продолжались переговоры о новом союзном договоре, руководители республик все более склонялись к мысли о том, что им нужна вся полнота власти, без какого-либо союзного центра.
Национальные кланы номенклатуры окончательно вступили в союз с национальными движениями. Националистически настроенная интеллигенция получила контроль над средствами массовой информации, убеждая население в необходимости отделения от СССР. Воздействие СМИ в условиях обострения социально-экономического кризиса, вызванного обстановкой политической неопределенности (экономические субъекты придерживали ресурсы в ожидании – какое направление примут перемены) привело к стремительным изменениям в общественном мнении. Августовский путч подстегнул все союзные республики к выходу из союза. Особенно резко массовые настроения переменились на Украине. 1 декабря 1991, всего через несколько месяцев после мартовского референдума, когда большинство украинских голосов было отдано сохранению Союза, 90% жителей Украины проголосовало за отделение от СССР на уже своем референдуме.
ГКЧП и последовавший за ним контрпереворот сделал Ельцина хозяином центральной части СССР, но цель взятия власти была достигнута ценой «парада независимостей» республик в конце августа 1991. За счет масштабных конституционных уступок Горбачев сумел вернуть и Ельцина, и большинство республиканских лидеров за стол переговоров. Теперь речь шла о воссоздании Союза под новым названием — Союз суверенных государств. Однако российские лидеры опасались аппаратного искусства Горбачева. Он мог вернуть себе влияние, опираясь на противоречия между республиками.
В ходе переговоров сентября-ноября 1991 Горбачев достиг значительных успехов. Он сумел фактически дезавуировать «парад независимостей», заставив большинство республиканских лидеров вести переговоры о форме нового государства, допускалось, что это могла быть конфедерация, тогда бы Украина была вынуждена была последовать за большинством, опасаясь экономической и политической изоляции. Ельцин еще в октябре вел речь о единой стране, которую вывести из глубокого кризиса может только Российская Федерация. Но всего через два месяца, в декабре, президент РСФСР «констатировал» исчезновение этой страны. Свою роль сыграли и опасения по поводу обратимости процесса вытеснения союзного центра, и нежелание региональных элит оказаться в зависимости друг у друга. Лидерство российских реформаторов не устраивало республиканских национал-коммунистов так же, как и лидерство реформатора Горбачева. Настроение населения России, Белоруссии, Казахстана и других республик учету практически не подлежало. В конце ноября процесс переговоров зашел в тупик. Ельцин надеялся, что модель союза независимых государств поможет решить две задачи — окончательно избавиться от Горбачева и консервативных союзных структур и в то же время сохранить полноту экономических и внешнеполитических связей с другими республиками, в том числе с Украиной. 5 декабря было объявлено, что Украина денонсирует договор от 1922 года о создании СССР.
Чтобы обсудить сложившееся положение, Ельцин пригласил недавно избранных председателя Верховного Совета Белоруссии С. С. Шушкевича (см. ШУШКЕВИЧ Станислав Станиславович) и президента Украины Л. М. Кравчука (см. КРАВЧУК Леонид Макарович) в Беловежскую пущу. Судьба СССР оказалась решена. Был подготовлен проект Содружества независимых государств (СНГ) — даже не конфедерации, а объединения совершенно независимых государств. Три политика «оперативно» завершили уничтожение СССР, объявив о прекращении действия соглашения 1922 года.
Ельцин немедленно сообщил о происшедшем Дж. Бушу-старшему (см. БУШ Джордж (старший)) и заручился обещанием международного признания акта о ликвидации СССР. Горбачев и Назарбаев (см. НАЗАРБАЕВ Нурсултан Абишевич) узнали о происшедшем позднее. 12 декабря Верховный Совет РСФСР ратифицировал соглашение о СНГ и денонсировал договор 1922 года («за» проголосовали 188 депутатов, «против» — 6, воздержались — 7), а также постановление о выходе РСФСР из состава СССР («за» — 161, «против» — 3, воздержались — 9). За это решение голосовало не только большинство сторонников Ельцина, но и коммунисты, стремившиеся таким образом устранить реформаторское союзное руководство и лично Горбачева от власти.
13 декабря президенты Казахстана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана и Казахстана подписали в Ашхабаде совместное заявление о готовности войти в СНГ на равных правах с его учредителями. 21 декабря в Алма-Ате прошла встреча 11 руководителей суверенных государств (бывших союзных республик), кроме стран Балтии и Грузии. 24 декабря место СССР в Организации Объединенных Наций заняла Россия, к которой также перешли права постоянного члена Совета Безопасности ООН.
25 декабря президент СССР Горбачев официально передал российскому президенту «ядерный чемоданчик» и секретные архивы. Горбачев обратился с прощальным словом к народу по Центральному телевидению, заявив о том, что покидает пост президента «по принципиальным соображениям» в связи с несогласием с ликвидацией союзного государства.
26 декабря на последнем заседании Совета Республик Верховного Совета СССР была принята декларация, констатировавшая прекращение существования СССР как государства и субъекта международного права.