ФЕОДАЛИЗМ

ФЕОДАЛИЗМ

        (от позднелат. feodum — владение), классово антагонистич. обществ. формация, характеризующаяся след. осн. признаками: 1) преобладание натурального хозяйства, крому свойственны простое воспро-из-во, тесное соединение работника со средствами производства, ориентация на самоудовлетворение осн. потребностей; эта форма экономич. жизни соответствует ор-ганич. связи индивида с группой и относит. неотделённости его от природной среды. Товарное производство, существующее при Ф. и развивающееся с ростом городов, не определяет системы господствующих обществ. производств. отношений (когда оно начинает их определять, Ф. вступает в стадию разложения). 2) Личное и экономич. подчинение господств. классу крестьян, ведущих самостоят. хозяйства, но лишённых права свободно владеть и распоряжаться своим наделом и под внеэко-номич. принуждением отдающих господам прибавочный продукт — феодальную ренту; внеэкономич. принуждение выражается в подвластности и подсудности крестьян феодалам, в разных формах зависимости непосредств. производителей; в отличие от раба и колона феодально-зависимый крестьянин — обладатель орудий труда и домохозяйства — отчасти заинтересован в интенсификации производства, и с этой его заинтересованностью считается (в нормальных условиях) и феодал, признающий в крестьянине, при всей его зависимости, юридич. лицо. 3) Специфич. структура феодальной зем. собственности, выражающаяся в сочетании прав на землю с политич. властью; феод. собственность условна: феодал «держит» землю на правах феода (лена, фьефа), полученного от вышестоящего сеньора, который в свою очередь чей-то вассал. 4) Между сеньором и вассалом существуют отношения взаимности: невыполнение вассальных обязательств лишает вассала прав на феод. отказ сеньора оказывать покровительство вассалу освобождает последнего от необходимости ему служить и повиноваться; для феодальных обществ. отношений характерны всеобщие связи зависимости между людьми, выражающиеся во взаимном ограничении прав и в неразрывном соединении прав с обязанностями. 5) Политич. господство воен. сословия, организованного в иерархию, связанную отношениями личного служения и покровительства. 6) Религия выступает при Ф. в качестве «...наиболее общего синтеза и наиболее общей санкции...» социального порядка (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 7, с. 361); философия, право, мораль, образование, искусство, лит-pa в большей или меньшей мере пронизаны религ. мировоззрением; политич. партикуляризм и разобщённость обществ. и экономич. жизни восполняются универсализмом религии и вселенским характером церкви; духовенство доминирует в идеологич. жизни общества, контролируя все отрасли духовного производства и подчиняя его интересам церкви и господств. класса, частью которого высшее духовенство является.

        Наряду с «вертикальными» отношениями господства и подчинения социальные связи выражались в «горизонтальных» отношениях корпоративного типа (сел. общины и гор. коммуны, союзы городов, курии вассалов, социально-юридич. сословия, монашеские и рыцарские ордена, ремесл. цехи, религ. и купеч. гильдии и т. п.). Первый тип связей придаёт особый характер свободе человека при Ф., не признающем состояния независимости: свободен не тот, кто ни от кого не зависит, а тот, кто по своей воле выбрал себе господина и вступил с ним в феод. договор. В отличие от такого свободного вассала серв, виллан — несвободны, т. к. родились в состоянии зависимости и не вольны из него выйти. Поскольку человек, наряду с «вертикальной» связью с господином, одновременно включался и в «горизонтальную» связь с членами корпорации, у него развивалось сознание равенства и необходимости взаимного уважения прав. Социальные связи между людьми при Ф. не были фетишизированы, т. е. не были опосредованы отношениями вещей, товаров и в этом смысле имели характер преим. межличных связей. Однако подчас они были мистифицированы религией и получали специфич. юридич. окраску. В отличие от рабовла-дельч. общества, строившегося на отрицании человеч. достоинства рабов, и язычества, противопоставлявшего людей своего племени или народа всем «чужим», феод. общество и всемирно-историч. религии, в нём господствовавшие (прежде всего христианство), исходят — в идеале — из принципа духовного равенства всех людей и отвергают социальные, нац. и политич. барьеры. Будучи религиями классового общества и освящая его высшим авторитетом, эти религ. системы вместе с тем объективно знаменуют важную ступень в осознании социальных отношений как отношений между людьми. Наделяя свободой бога, человек эпохи Ф. тем самым осознавал важность свободы и для себя: отношения между людьми поэтому понимались как отношения между сознательными личностями.

        Неправомерно отождествлять феод. зависимость и крепостничество, ибо прикрепление крестьян к земле — явление, широко наблюдаемое в поздней Рим. империи (колонат), т. е. задолго до возникновения Ф.,— распространяется в Вост. и Центр. Европе лишь в период кризиса Ф., когда в условиях растущей товарности сельского хозяйства крупные землевладельцы при поддержке абс. монархии перешли в наступление на крестьян, лишая их всяких прав и превращая n придаток к земле. Между тем в период становления и расцвета Ф. в Зап. Европе крест. зависимость носила преим. личный характер: крестьянин считался прикреплённым лично к сеньору, а не к земле поместья, уход крестьянина от господина редко был полностью воспрещён.

        Во всемирно-историч. процессе Ф. представляет собой социально-экономич. формацию, прогрессивную по сравнению с рабовладельч. строем, ибо она, заменяя рабство менее жёсткими формами зависимости, открывает больший простор для развития производит. сил и создаёт более благоприятные условия для развития личности. Ф. возникает не только из разложения рабовладельческого, но также и общинно-родового строя у варваров, завоевавших цивилизованные государства антич. или азиат. типа, либо живших на периферии таких государств. Под воздействием социальных порядков и культуры этих более развитых обществ у варваров усиливается распад традиц. родовых связей; возникают замкнутые социальные ячейки, возглавляемые сеньорами. Происходит разделение социальных функций между классом, сосредоточивающим в своих руках управление, суд, воен. дело, законодательство, образование, религию, и классом трудящихся — крестьянами и ремесленниками, которые, будучи оттеснены от обществ. управления, оказываются под властью военного и духовного сословий и вынуждены содержать их своим трудом. В зтом процессе в завоёванных варварами странах древней высокой культуры принимает участие и местное население, включающееся во вновь создаваемые классы феод. общества. На первой стадии Ф. отличается от рабовладельч. общества более примитивными производит. силами, возвратом к господству натурального хозяйства, упадком средств сообщения, снижением уровня культуры. Экономич. и культурный подъём характерен лишь для стадии развитого Ф. (в Зап. Европе начиная с 11 в.).

        Феод. общество представляло собой иерархию наследуемых социально-юридич. статусов. Право при Ф. выполняло роль всеобщего регулятора отношений между людьми. Каждый человек, группа, корпорация, сословие характеризуются особым юридич. статусом. Правом пользуются и неодушевлённые предметы и институты — земли, владения, города, рынки, церкви, монастыри. Но право не унифицировано: это местное или личное право, бесконечно варьируемое, подчас неписанное и существующее в виде обычая. Право мыслится как исконное, старинное и потому «доброе»; его не создаёт государь и оно выше его; все подвластны праву и обязаны защищать его от нарушений; в случае необходимости подданные должны принудить монарха соблюдать право. Идея права сочетается с идеей нравственности, и все права и обязанности рассматривались при Ф. также и в моральном плане (служба, повиновение, как и покровительство,— моральный долг). В Зап. Европе тем не менее "разграничивали «божеств. право» и «человеч. право», тогда как в исламе право вообще составляет часть религии и правовая и религ. община совпадают, поэтому мусульм. право, сложившееся вместе с религ. догмой, затем не развивалось.

        Решающим фактором духовной жизни при переходе от антич. общества к Ф. является коренное переосмысление всех обществ. ценностей: от преобладания интереса к земному и материальному общество обращается к системе морали и религии. Высшей реальностью стали считать потусторонний мир, в земном же существовании — видеть лишь подготовит. ступень к царству небесному. Такая смена духовной ориентации с наибольшей ясностью выявилась в христианстве и повлияла на все стороны практич. деятельности людей: материальное производство не рассматривалось как самоцель и не находило оправдания в богатстве; производств. идеал - самообеспечение, создание условий .для «достойного» с сословной т. зр. существования человека, и в этих пределах трудовая активность оправдывалась и даже возводилась в этич. ценность. Тем не менее в труде видели преим. средство самообуздания, подавления греховности, сопряжённой с праздностью. Торг. и особенно ростовщич. прибыль осуждалась (учение о «справедливой цене»). Установки христианства относительно богатства и собственности не вытекали из природы Ф. и возникли ещё в древности, но находили широкое соответствие в феод. действительности. Это связано с присущей феод. обществу тенденцией к символич. интерпретации всех отношений, явлений и предметов. В частности, и богатства ценились прежде всего благодаря своей знаковой функции; их следовало тратить, дарить приближённым и вассалам, жертвовать на постройку церквей и т. д. Богатство становилось знаком щедрости, широты натуры, гостеприимства и доблести феодала, престиж и влияние которого повышались. Так поддерживалась рыцарская честь — гл. ценность в моральном кодексе господств. класса. Соответственно и обладание обширными зем. владениями позволяло раздавать феоды вассалам, большое число которых свидетельствовало о могуществе и влиянии их сеньоров. Высокая «знаковость» феод. практики проявляется в ритуалах, клятвах, символах, которыми сопровождались все договоры, сделки. собрания и без которых они не имели бы силы. Предельно символизированная и ритуализованная социальная практика Ф. подчиняла отд. человека нормам и требованиям группы.

        Установка на старину, на освящённые временем традиции и враждебность или недоверие ко всему новому характерны для Ф., как и для всякого общества, имеющего тенденцию воспроизводить себя на прежней основе. Поэтому и угнетённые крестьяне в борьбе против феодалов нередко преследовали цель возвратиться к старине: они добивались сохранения повинностей на установленном уровне, стремясь защитить свои вольности, выступали против «несправедливости» — нарушения обычая. Борьба между крестьянами и феодалами из-за земли и ренты проходит через всю эпоху Ф. Но задача ниспровержения эксплуататорских порядков и освобождения от Ф. ставилась крестьянами редко и на сравнительно поздней стадии Ф. В этом отношении сами по себе крест. восстания, неорганизованные и разобщённые, были безуспешными, хотя их накал в период кризиса Ф. (в Европе в 14—16 вв.) резко возрос. Больших результатов достигли бюргеры: после упорной борьбы города Зап. Европы завоевали независимость и самоуправление (в этом — одно из наиболее существенных и чреватых последствиями отличий зап.-европ. Ф. от византийского и вообще восточного). В рамках свободных городов развивались новые средства производства, требовавшие непосредств. производителя, избавленного от личной зависимости и сословного неравенства. В городах менялся стиль и ритм обществ. жизни, росли свободомыслие и идеологич. сопротивление Ф. и засилью церкви. Возрастание значения денег и торговли, пред-. принимат. деятельности подрывало систему Ф., выдвигая на первый план вещные, коммерч. отношения. Гор. общество постепенно переориентировалось на новые ценности: знатности происхождения и «героич. лени» феодалов противопоставлялись индивидуальные способности и предприимчивость, традиции — новаторское поведение, землевладению — опоре политич. власти— деньги, движимое богатство, условному держа- нию — безусловная частная собственность, вере в авторитеты и букву Писания — исследоват. пытливость, ортодоксальной церкви — боевая ересь. Созревание элементов бурж. общества в недрах Ф. занимает в истории Европы эпоху «первонач. накопления капитала», которая завершается бурж. революциями, более или менее радикально покончившими с Ф.

        Данная выше характеристика Ф. относится преим. к Европе, поскольку и европ. варианте в наибольшей мере выявились заложенные в Ф. прогрессивные возможности: в Европе в недрах Ф. спонтанно зародился капиталистический способ производства, в конце концов взорвавший Ф. Поскольку же только в Европе наблюдается последоват. смена всех обществ.экономич. формаций, изучение именно европ. Ф. как фазы всемирной истории представляет особый интерес с филос. и социологич. т. зр. В конце эпохи Ф. Европа, отстававшая в начале её от мн. стран Востока в культурном и экономич. отношениях, начинает их быстро опережать и накладывать определяющий отпечаток на всемирноисто-рия. процесс. Ф. констатирован наукой за пределами Европы в странах ср.век. Востока, в частности в Японии, у арабов. Нуждается в дальнейшем исследовании вопрос о существовании Ф. (как и рабовладельч. формации) у некоторых народов Азии и Африки. Трудность выделения феод. типа обществ. отношений в рамках дока-питалистич. антагонистич. формаций заключается в том, что всем им соответствует преобладание системы межличных обществ. связей, мелкое произво, натуральное хозяйство, внеэкономич. принуждение, господство вооруж. знати и духовенства.

        Слово «Ф.» (feodalite) появляется во Франции в 17 в. для обозначения ленного права; в науку термин «Ф.» был введён Ф. Гизо («История цивилизации во Франции», пер. с франц., т. 1—4, 1877—81), крый дал политико-юридич. определение Ф. (соединение верховной власти с землевладением, условный характер зем. собственности, вассальная иерархия). С кон. 19 в. стало вырабатываться и социологич. истолкование Ф.; П. Г. Виноградов и некоторые др. историки отмечали связь между полития. Ф. («рассеяние суверенитета»), социальными отношениями («вотчинная система») и натуральным хозяйством. В 20 в. растёт интерес к историко-срав-нит. изучению Ф. в Европе и Азии (О. Хинце). Однако в совр. историографии сильна и противоположная тенденция — видеть в Ф. лишь зап.-европ. феномен (О. Бруннер) и давать чисто юридич. описание феод. институтов. Наиболее содержат. анализ Ф. в зарубежной историографии принадлежит М. Блоку (М. Вlосh , La societe feodale, t. 1—2, 1939—40). Исследователи-марксисты рассматривают Ф. как систему и исходят из понимания закономерности возникновения Ф.— формации, типологически стоящей между рабовладельч. и капиталистич. формациями. Однако существуют разные т. зр. относительно сравнит. важности тех или иных черт Ф. В частности, соотношение экономич. и личностных моментов расценивается поразному. Остаётся также предметом науч. дискуссии типология Ф.

        Маркс К. и Энгельс Ф., Нем. идеологич. Соч., т. 3; их же, Манифест Коммунистической партии, там же, т. 4; Маркс К., Капитал, т. 1, 3, там же, т. 23, т. 25, ч. 2; его же, Формы, предшествующие капиталистич. производству, там же, т. 46, ч. 1; Энгельс Ф., Франкский период, там же, т. 19; его же, Происхождение семьи, частной собственности и государства, там же, т. 21; его же, О разложении Ф. и возникновении нац. государств, там же; Ленин В. И., Развитие капитализма в России, ПСС, т. 3; его же, О государстве, там же, т. 39; Петрушевский Д. М., Очерки из истории ср.-век. общества и государства, М., 19225; Косминский ?. ?., Исследования по агр. истории Англии 13 в., М.— Л., 1947; Неусыхин А. И., Возникновение зависимого крестьянства как класса раннефеод. общества в Зап. Европе в 6—8 вв., М., 1956; Блок М., Характерные черты франц. агр. истории, пер. с франц., М., 1907; Барг ?. ?., Исследования по истории англ. Ф. в 11 —13 вв., М., 1962; его же, Проблемы социальной истории в освещении совр. зап. медиевистики, М., 1973; Сказкин С. Д., Очерки по истории зап.-европ. крестьянства в ср. века, М., 1968; Удальцова 3. В., Гутнова Е. В., Генезис Ф. в странах Европы, М., 1970; Гуревич А. Я., Проблемы генезиса Ф. в Зап. Европе, М., 1970; его же, Категории ср.-век. культуры, М., 1972; Черепнин Л. В., Вопросы методологии историч. исследования: теоретич, проблемы истории Ф., М., 1981; Feudalismus, Materialien zur Theorie und Geschichte, Fr./M.— B.— W., 1977; D ub у G., Les trols ordres ou l'imaginaire du feOdalisme, P., 1978; Le Golff J., Pour im autre Moyen Age. Temps, travail ef culture en Occident ? , 1979.

        А. Я. Гуревич.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

ФЕОДАЛИЗМ

(от позднелат. feodum – владение) – обществ. формация, характеризующаяся следующими осн. признаками: 1) Политич. господство военного класса – рыцарства, организованного в иерархию, связанную отношениями личного служения и покровительства. 2) Специфич. структура зем. собственности, выражающаяся в сочетании прав на землю с политич. властью. Отношение к земле при Ф. может быть охарактеризовано понятиями "владения", "пользования", "держания", "обладания"; феодальная собственность условна: феодал "держит" землю на правах феода (лена, фьефа), полученного от вышестоящего сеньора, к-рый в свою очередь чей-то вассал; характерно, что владения, к-рые их обладатели ни от кого не "держали", тем не менее назывались во Франции "воздушными фьефами". 3) Между сеньором и вассалом существуют отношения взаимности, так что если невыполнение вассальных обязательств лишает вассала прав на феод, то и отказ сеньора оказывать покровительство вассалу освобождает последнего от необходимости ему служить и повиноваться; для феод. обществ. отношений характерны всеобщие связи зависимости между людьми, выражавшиеся во взаимном ограничении прав и в неразрывном соединении прав с обязанностями. 4) Личное и экономич. подчинение господств. классу крестьян, ведущих самостоят, х-ва, но лишенных права свободно владеть и распоряжаться своим наделом и под внеэкономич. принуждением отдающих господам прибавочный продукт – феодальную земельную ренту; внеэкономич. принуждение выражается в подвластности и подсудности крестьян феодалам, в различных формах зависимости непосредств. производителей – от патроната до крепостничества; в отличие от раба и колона феодально зависимый крестьянин – обладатель орудий труда и домохозяйства – отчасти заинтересован в интенсификации произ-ва (в той мере, в какой он производит необходимый продукт, обладание к-рым гарантировано ему обычаем), и с этой его заинтересованностью считается (в нормальных условиях) и феодал, признающий в крестьянине, при всей его зависимости, юридич. лицо. 5) Товарное произ-во, существующее при Ф. и развивающееся с ростом городов, не определяет системы общественных производств. отношений (когда оно начинает их определять, Ф. вступает в стадию разложения); преобладает натуральное х-во, характеризующееся простым воспроизводством, тесным соединением работника со средствами произ-ва, ориентацией на самоудовлетворение осн. потребностей; эта форма экономич. жизни соответствует органич. связи индивида с коллективом и относит, неотделенности его от природной среды. 6) Религия выступает при Ф. в качестве "...наиболее общего синтеза и наиболее общей санкции..." социального порядка (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 7, с. 361); философия, право, мораль, образование, иск-во, лит-ра в большей или меньшей мере пронизаны теологич. мировоззрением; политич. партикуляризм и разобщенность общественной и экономич. жизни восполняются универсализмом религии и вселенским характером церкви; духовенство доминирует в идеологич. жизни общества, контролируя все отрасли духовного произ-ва и подчиняя его интересам церкви и господств. класса, частью к-рого высшее духовенство является.

Социальные связи между людьми при Ф. не фетишизированы отношениями товаров и в этом смысле имеют характер преим. межличных связей; однако подчас они мистифицируются религией и получают специфич. юридич. окраску. Наряду с "вертикальными" отношениями господства и подчинения социальные связи выражались в "горизонтальных" отношениях корпоративного типа (сельские общины и гор. коммуны, союзы городов, курии вассалов, социально-юридич. сословия, монашеские и рыцарские ордена, ремесл. цехи, религиозные и купеч. гильдии; братства и союзы создавали даже преступники и нищие). Первый тип связей придает особый характер свободе человека при Ф., не признающем состояния независимости: свободен не тот, кто ни от кого не зависит, а тот, кто по своей воле выбрал себе господина и вступил с ним в феод. договор. В отличие от такого свободного вассала серв, виллан – несвободны, т.к. родились в состоянии зависимости и не вольны из него выйти. Католич. церковь, приспосабливая свое учение к потребностям социальной действительности, развивала теорию, согласно к-рой вера (fides) равносильна верности (fidelitas), и истинно свободным является тот, кто верен богу и сеньору, тогда как человек, мнящий себя свободным, на самом деле порабощен гордыней и осужден на погибель. Поскольку человек, наряду с "вертикальной" связью с господином, одновременно включался и в "горизонтальную" связь с членами корпорации, у него как у полноправного члена последней развивалось сознание равенства и необходимости взаимного уважения прав; именно здесь и вырабатывалась человеч. личность в той исторически ограниченной форме, в какой она была возможна в условиях феодального корпоративного конформизма.

В отличие от рабовладельч. общества, строившегося на отрицании человеч. достоинства рабов, и язычества, противопоставлявшего людей своего племени или народа всем "чужим", феод, общество и всемирно-историч. религии, в нем господствовавшие (христианство прежде всего), преодолевая социальные, национальные и политич. барьеры, исходят из принципа духовного равенства всех людей. Будучи религиями классового общества и освящая его высшим авторитетом, эти религ. системы вместе с тем знаменуют важную ступень в осознании социальных отношений как отношений между людьми. Наделяя свободой бога (в то время как язычество и ряд вост. религий подчиняли року, судьбе не только земной мир, но и самих богов), человек эпохи Ф. тем самым осознавал важность свободы и для себя: отношения между людьми поэтому понимались как отношения между сознат. личностями ("личность – самое совершенное во всем естестве", по словам Фомы Аквинского).

Неправомерно отождествлять феод. зависимость и крепостничество, ибо прикрепление крестьян к земле – явление, широко наблюдаемое в поздней Рим. империи задолго до возникновения Ф. (колонат), – распространяется в Вост. и Центр. Европе лишь в период кризиса Ф., когда в условиях растущей товарности с. х-ва крупные землевладельцы, пользуясь поддержкой абсолютной монархии, перешли в наступление на крестьян, лишая их всяких личных и имуществ. прав и превращая в придаток к земле; крепостное право мало чем отличалось от рабства (см. В. И. Ленин, Соч., т. 29, с. 438). Между тем в период становления и расцвета Ф. в Зап. Европе крест, зависимость носила преим. личный характер: крестьянин считался прикрепленным лично к сеньору, а не к земле поместья; уход крестьянина от господина редко был полностью воспрещен, да и практически в условиях политич. раздробленности и слабой королевской власти его было бы трудно предотвратить.

В плане всемирно-историч. процесса Ф. представляет собой социально-экономич. формацию, прогрессивную по сравнению с рабовладельч. строем, ибо она открывает больший простор для развития производит. сил и, заменяя рабство более мягкими формами зависимости, создает благоприятные условия для дальнейшего развертывания человеч. способностей, познания и преобразования мира. Но Ф. возникает преим. из разложения не рабовладельческого, а общинно-родового строя у варваров, завоевывавших цивилизованные гос-ва античного или азиатского типа, либо живших на периферии таких гос-в. Под воздействием социальных порядков и культуры этих более развитых обществ у варваров усиливается распад традиционных родовых связей; возникают замкнутые социальные ячейки, возглавляемые сеньорами-землевладельцами, рыцарями, духовными лицами и церк. учреждениями. Происходит разделение социальных функций между классом, сосредоточивающим в своих руках управление, суд, воен. дело, законодательство, образование, религию, и классом трудящихся – крестьянами и ремесленниками, к-рые, будучи оттеснены от обществ. управления (доступного всем при родовом строе), оказываются под властью воен. класса и духовенства и вынуждены содержать их своим трудом. В этом процессе в завоеванных варварами странах древней высокой культуры принимает участие и местное население, включающееся во вновь создаваемые классы феод. общества. На первой стадии Ф. отличается от рабовладельч. общества более примитивными производит. силами, возвратом к господству натурального х-ва, упадком средств сообщения, снижением уровня культуры. Экономический и культурный подъем характерен лишь для стадии развитого Ф. (в Зап. Европе – 11–13 вв.).

Решающим фактором духовной жизни при переходе от антич. общества к Ф. является коренное переосмысление всех обществ. ценностей: от преобладания интереса к земному и материальному общество обращается к системе морали и религии, концентрирующихся вокруг трансцендентных идеалов; высшей реальностью стали считать потусторонний мир, в земном же существовании видеть лишь подготовит. ступень к царствию небесному. Такая смена духовной ориентации с наибольшей ясностью выявилась в христианстве и повлияла на все стороны практич. деятельности людей: материальное произ-во не рассматривалось как самоцель и не находило оправдания в богатстве; производств. идеал средневековья – самообеспечение, создание условий для "достойного" с сословной т. зр. существования человека, и в этих пределах трудовая активность оправдывалась и даже возводилась в этич. ценность; тем не менее в труде видели прежде всего средство самообуздания, подавления греховности, сопряженной с праздностью; торговая и особенно ростовщич. прибыль осуждалась (учение о "справедливой цене"). Установки христианства относительно богатства и собственности не вытекали непосредственно из природы Ф., возникнув еще в древности, но находили широкое соответствие в феод. действительности. Это связано с присущей Ф. тенденцией к специфической символич. интерпретации всех явлений и предметов. В частности, и богатство ценилось в первую очередь благодаря своей знаковой функции: накопленные и спрятанные сокровища в глазах феодала не имели цены, их следовало тратить, дарить приближенным и вассалам, расходовать на устройство пиров и боевых игр, церемоний и празднеств, раздавать нищим и на постройку церквей. Богатство становилось, т.о., знаком щедрости, широты натуры, гостеприимства и доблести феодала, престиж и влияние к-рого повышались; так поддерживалась рыцарская честь – гл. ценность в моральном кодексе господств. класса. Соответственно и обладание обширными зем. владениями позволяло раздавать феоды вассалам, большое число к-рых свидетельствовало о могуществе и влиянии их сеньоров. Высокая "знаковость" феод. практики проявляется в бесчисл. ритуалах, процедурах, клятвах, присягах, символах, к-рыми сопровождались все договоры, сделки, собрания и без к-рых они не имели бы силы. Предельно символизированная и ритуализованная социальная практика Ф. подчиняла отд. человека нормам и требованиям группы, оставляла ему мало простора для индивидуальных решений и выбора линии поведения – они предписывались заранее.

Феод. общество представляло собой иерархию наследуемых социально-юридич. статусов. Право при Ф. было существеннейшим компонентом социальной системы, выполняя роль всеобщего регулятора отношений между людьми; Ф. не знает фактич. отношения или состояния, не получившего правовой санкции и оформления. Каждый человек, группа, корпорация, сословие характеризуются особым юридич. статусом; особым правом пользуются и неодушевл. предметы и институты – земли, владения, города, рынки, церкви, монастыри. Но право не унифицировано: это местное или личное право, бесконечно варьируемое, подчас незаписанное и существующее в виде обычая. Право мыслится как исконное, старинное и "доброе": его не создает государь и оно выше него; все подвластны праву и обязаны его защищать от нарушений; в случае необходимости подданные должны принудить монарха соблюдать право. Право не может быть несправедливым именно потому, что оно старое. Идея права сочетается с идеей нравственности, и все права и обязанности рассматривались при Ф. также и в моральном плане (служба, повиновение, как и покровительство, – моральный долг). В Зап. Европе тем не менее разграничивали "божеств. право" (lex divina) и "человеч. право" (lex humana), тогда как в исламе право вообще составляет часть религии и правовая и религ. община совпадают, поэтому мусульман, право, сложившееся вместе с религ. догмой, затем не развивалось.

Установка на старину, на освящённые временем традиции и враждебность или недоверие ко всему новому характерны для Ф., как и для всякого общества, имеющего тенденцию воспроизводить себя на прежней основе. Поэтому и угнетенные крестьяне в борьбе против феодалов преследовали нередко цель возвратиться к старине: они добивались сохранения повинностей на установленном уровне, стремясь защитить свои былые вольности, выступали против "несправедливости", выражавшейся в нарушении обычая. Борьба между крестьянами и феодалами из-за земли и ренты проходит через всю эпоху Ф. Но задача ниспровержения эксплуататорских порядков и освобождения от Ф. возникала перед крестьянами редко и на сравнительно поздней стадии Ф. В этом отношении сами по себе крест, восстания, неорганизованные и разобщенные, были безрезультатны, хотя их накал в период кризиса Ф. (в Европе в 14–16 вв.) резко возрос.

Бóльших успехов достигли бюргеры: после упорной и длит. борьбы города Зап. Европы завоевали независимость и самоуправление (в этом – одно из наиболее существенных и чреватых последствиями отличий западноевроп. Ф. от византийского и вообще восточного). В рамках свободных городов развивались новые средства произ-ва, требовавшие непосредств. производителя, избавленного от личной зависимости и сословного неравенства. В городах менялся стиль и ритм обществ. жизни, росло свободомыслие и идеология, сопротивление Ф. и засилью церкви. Возрастание значения денег и торговли, предпринимательской деятельности подрывало систему Ф., выдвигая на первый план вещные, коммерч. моменты. Гор. общество постепенно переориентировалось на новые ценности: знатности происхождения и "героич. лени" феодалов противопоставлялись индивидуальные способности и предприимчивость, традиции – новаторское поведение, землевладению и связанной с ним политич. власти – движимое богатство, условному держанию – безусловная частная собственность, вере в авторитеты и букву Писания – исследовательская пытливость, ортодокс, церкви – боевая ересь. Созревание элементов бурж. общества в недрах Ф. занимает целую эпоху в истории Европы; эта эпоха "первонач. накопления" капитала завершается бурж. революциями, более или менее радикально покончившими с Ф.

Данная выше характеристика Ф. относится преим. к Европе, что оправдывается след. причинами: 1) здесь Ф. лучше всего изучен, и как раз на европейском (гл. обр. на французском) материале построена его классическая "модель"; 2) в европ. варианте в наибольшей мере выявились заложенные в Ф. прогрессивные возможности, ибо только в Европе в недрах Ф. зародился капиталистич. способ произ-ва, в конце концов взорвавший Ф.; 3) поскольку только в Европе наблюдается последоват. смена всех обществ.-экономич. формаций, изучение именно европ. Ф. как фазы всемирной истории представляет наибольший интерес с философской и социологич. т. зр. В конце эпохи Ф. Европа, отстававшая в начале ее от мн. стран Востока в культурном и экономич. отношениях, начинает их быстро опережать и накладывать решающий отпечаток на всемирно-историч. процесс.

Ф. констатирован наукой за пределами Европы в странах ср.-век. Востока, в частности в Японии, у арабов. В наст. время в связи с возобновлением дискуссии об "азиатском способе произ-ва" нуждается в дальнейшем исследовании вопрос о существовании Ф. (как и рабовладельч. формации) у нек-рых народов Азии и Африки. Трудность выделения феод. типа обществ. отношений из ряда др. докапиталистич. формаций заключается в том, что всем им соответствует преобладание системы межличных обществ. связей, мелкое произ-во, натуральное х-во, внеэкономич. принуждение, господство вооруж. знати и духовенства. Другая трудность состоит в том, что Ф. и средневековье часто рассматриваются как синонимы. Освобождение понятия Ф. от жесткой связи с одной хронологич. эпохой способствовало бы построению науч. типологии Ф.

Слово "Ф." (féodalité) появляется во Франции в 17 в. для обозначения ленного права; в науку термин "Ф." был введен Ф. Гизо ("История цивилизации во Франции", пер. с франц., т. 1–4, М., 1877–81), к-рый дал политико-юридич. определение Ф. (соединение верховной власти с землевладением, условный характер зем. собственности, вассальная иерархия), надолго ставшее господствовавшим в историографии. С конца 19 в. стало вырабатываться и социологич. истолкование Ф.: П. Г. Виноградов и нек-рые др. историки отмечали связь между политич. Ф. ("рассеяние суверенитета"), социальными отношениями ("вотчинная система") и определ. состоянием х-ва ("натуральное х-во"). Началась критика понятия Ф. в бурж. историографии как неопределенного; вместо "Ф." говорят о "ленном строе" и соответствующей ему правовой форме гос-ва (Г. Миттейс и др.) и т.п. В 20 в. растет интерес к историко-сравнит. изучению Ф., к-рый находят не только в Европе, но и в России, странах ислама и Японии (О. Хинце) и даже в древности – Месопотамии, Египте. Однако в совр. бурж. историографии сильна и противоположная тенденция – видеть в Ф. лишь зап.-европ. феномен (О. Бруннер, К. Стефенсон, Ф. Стентон) и давать чисто юридич. описание феод. институтов. Наиболее содержат. анализ Ф. в зарубежной историографии принадлежит M. Блоку (М. Bloch, La société féodale, v. 1–2, P., 1939–40). Марксистская наука при исследовании Ф. исходит из учения об обществ. формациях, т.е. рассматривает его как систему, и из понимания закономерности возникновения Ф. – формации, типологически стоящей между рабовладельч. и капиталистич. формациями.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Нем. идеология, Соч., 2 изд., т. 3; Maркс К., Капитал, т. 1, 3, там же, т. 23, т. 25, ч. 2; его же, Формы, предшествующие капиталистич. произ-ву, там же, т. 46, ч. 1; Энгельс Ф., Франкский период, там же, т. 19; его же, Марка, там же; его же, Происхождение семьи, частной собственности и гос-ва, там же, т. 21, его же, О разложении Ф. и возникновении нац. гос-в, там же; Ленин В. И., Развитие капитализма в России, Соч., 4 изд., т. 3; его же. О государстве, там же, т. 29; Кареев Н., Очерк истории франц. крестьян с древнейших времен до 1789 г., Варшава, 1881; Виноградов П., Исследования по соц. истории Англии в ср. века, СПБ, 1887; Ковалевский M. M., Экономич. рост Европы до возникновения капиталистич. хозяйства, т. 1–3, М., 1898–1903; Фюстель де Куланж Н. Д., История обшеств. строя древней Франции, пер. с [франц.], т. 1–6, СПБ–П., 1901–16; Петрушевский Д. М., Очерки из истории ср.-век. общества и гос-ва, 5 изд., М., 1922; Косминский Ε. Α., Исследования по аграрной истории Англии 18 в., М.–Л., 1947; Неусыхин А. И., Возникновение зависимого крестьянства как класса раннефеод. общества в Зап. Европе в 6–8 вв., М., 1956; Блок М., Характерные черты франц. аграрной истории, пер. с франц., М., 1957; Барг Μ. Α., Исследования по истории англ. Ф. в 11–13 вв., М., 1962; его же, Концепция Ф. в совр. бурж. историографии, "Вопр. истории", 1965, No 1; Πоршнев Б. Φ., Φ. и нар. массы, М., 1964; Лотман Ю. М., К проблеме типологии культуры, в кн.: Труды по знаковым системам, вып. 3, Тарту, 1967; Сказкин С. Д., Очерки по истории западно-европ. крестьянства в ср. века, [M.], 1968; Проблемы истории докапиталистич. обществ, кн. 1, М., 1968; Гуревич А. Я., Проблемы генезиса Ф. в Зап. Европе, М., 1970; Kern F., Recht und Verfassung im Mittelalter, "Historische Zeitschrift", 1919, Bd 120; Hintze O., Wesen und Verbreitung des Feudalismus, в кн.: Sitzungsberichte der Preussischen Akademie der Wissenschaften. Philosophisch-Historische Klasse, В., 1929; Mitteis H., Lehnrecht und Staatsgewalt, Weimar, 1933; его же, Der Staat des hohen Mittelalters, 7 Aufl., Weimar, 1962; Tellenbach G., Liberias. Kircheund Weltordnung im Zeitalter des Investiturstreites, Lpz., 1936; The Cambridge economic history of Europe, v. 1–3, Camb., 1942–63; Ganshof F. L., Qu'est-ce que la féodalité?, 3 éd., Brux., 1957; Вrunner О., Feudalismus. Ein Beitrag zur Begriffsgesehichte, "Akademie der Wissenschaften und Literatur. Abhandlungen der Geistes- und Sozialwissenschaftlichen Klasse", 1958, No 10; Jоuon des Longrais F., L'est et l'ouest. Institutions du Japon et de l'Occident comparées, Tôkyô–P., [1958]; Boutruche R., Seigneurie et féodalité, v. 1, P., 1959; Baldwin J. W., The medieval theories of the Just price, Phil., 1959; Histoire générale du travail, t. 2, P., [I960]; Duby G., L'économie rurale et la vie des campagnes dans l'Occident médiéval, [v. 1–2], P., 1962; Le Goff J., La civilisation de l'Occident médiéval, P., 1965; Ullmann W., The Individual and society in the Middle Ages, Bait., [1966].

A. Гуревич. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.