Веер

Веер

        И взял ученик из рук Будды горсть листьев и прижал их к своей груди и никогда с ними не расставался. После смерти Учителя он разложил эти листья веером — их было восемь — и попытался, вспоминая проповеди Будды, закрепить за каждым из них одну из частей учения.
        С первым листом он связал убежденность Будды в том, что мир полон скорби, порожденной жадностью, алчностью, своекорыстием. Подавление желаний — начало пути ко всеобщему умиротворению.
        Второй лист любовь к ближним и забота об их счастье. Не надо увеличивать богатство за счет других и искать власти над людьми, предаваться роскоши и чувственным наслаждениям.
        Третий лист — правдивая речь, чуждая лжи, клеветы, дружелюбная и сдержанная.
        Четвертый лист — праведность деяний, совершение поступков, не приносящих вреда живому, отказ от насилия.
        Пятый лист — добывание средств к существованию праведным путем; не торговать спиртным, не гнать животных на убой.
        Шестой лист — праведно мыслить, отторгать от себя все злое, настраиваться на одно добро.
        Седьмой лист — правильная оценка самого себя, осознание того, что тело состоит из нечистых частей, зовущих к грязи и злу; подчинение плоти духу.
        Восьмой лист — праведное созерцание, умение сосредоточить мысли на главном и достойном.
        Подняв все восемь листьев над головой как знамя, ученик отправился в странствия путем Будды, разъясняя смысл каждого листа, если он нуждался в толковании.
        Первый лист был доступен каждому, ибо не требовал от верующего ничего того, что нарушало бы привычный образ его жизни.
        Второй лист вызывал споры: как понимать отказ от чувственных наслаждений? Ведь без них нет брака, а отсутствие брака приведет к вымиранию рода человеческого. Приходилось объяснять, что от брака должны отказаться лишь те, кто составляет узкую группу последователей, что Будда благосклонно отнесся к престарелой супружеской чете, счастливо прожившей вместе много лет и наивно добивавшейся того, чтобы остаться мужем и женой в последующей жизни, что он нашел слова, чтобы укрепить их брак на праведных основах и сделать его образцом для всех.
        Более всего сомнений вызывал четвертый лист — отказ от насилия. Как отказаться от насилия по отношению к преступнику, готовому убить тебя и твоих детей? Может ли последователь Будды быть воином, для которого насилие — обязанность? Пришлось растолковывать, что воин не может быть принят в монастырь, стать монахом; что находясь на службе, он обязан оставаться справедливым к своим товарищам по оружию и милостивым к врагу, если последний складывает оружие.
        Говоря о пятом листе, ученик Будды объяснял, что учитель добывал средства к существованию милостыней, но не призывал к этому всех, что он не убеждал купца Судатту стать нищим, но ставил его в пример другим купцам, которые копят сокровища вместо того, чтобы делиться ими со всеми нуждающимися. Он вспоминал также и кузнеца, ковавшего не только лемехи для плутов и косы, но и оружие, несущее смерть. Будда за это его не осуждал. Когда же кузнец, желая доставить ему удовольствие, накормил его грибами и довел до гибели, беседуя с ним, Будда уделил ему столько же внимания, сколько и праведникам.
        В годы после кончины Будды его путем следовало много учеников, умевших столь же наглядно, как и обладатель листьев, объяснять смысл великого учения. Один из них в большом городе собрал целую толпу перед домом, используя для наглядности ступени лестницы. Поднимаясь по каждой из первых восьми ее ступеней, он разъяснял содержание учения, не исключая того, что кто-то сможет подняться и выше, на девятую и десятую ступени, ибо Будда не отрицал других ступеней истины.
        Среди слушателей монаха в оранжевом одеянии были два стражника, крестьянин с корзиной, в которой был большой гусь, фокусник с обезьянкой на плече, брадобрей и стоявший особняком мусорщик. Проповедник обращался ко всем сразу, не говоря ничего такого, чтобы могло бы сблизить слушателей или увеличить рознь между ними. При этом, спустившись с восьмой ступени на землю, он перешел к рассказу о прежних жизнях того, кто еще не был Буддой, но готовился им стать, упомянув и белого гуся, и обезьяну, и слона, призывая быть милосердными и к меньшим братьям.

(Источник: «Мифы древности: Индия. Научно-художественная энциклопедия.» Немировский А.И., М:., Лабиринт, 2001.)