«№ 13. — ДОМ ЭЛЬПИТ-РАБКОММУНА»

        Рассказ. Опубликован: Красный журнал для всех, Пг., 1922, № 2. Вошел в сборники: Булгаков М. Дьяволиада. М.: Недра, 1925 (2-е изд. — 1926); Булгаков М. Роковые яйца. Рига: Литература, 1928. В №13 Д. Э.-Р. изображен дом № 10 по Б. Садовой, в романе «Мастер и Маргарита» превратившийся в дом 302-бис по Садовой, где помещается Нехорошая квартира. До революции этот дом принадлежал «табачному королю» миллионеру И. Пигиту. В 1921-1924 гг. Булгаков проживал здесь в комнате, сначала в квартире № 50 (история вселения в эту квартиру запечатлена в рассказе «Воспоминание...»), а затем в квартире № 34. После революции вместо «классово чуждых элементов» в «дом Пигита» были заселены рабочие соседней типографии, как вспоминал Владимир Артурович Лёвшин(1904-1984), сосед Булгакова и сын поселившегося после революции в том же доме крупного финансиста Артура Борисовича Манасевича. Бывший «Дом Пигита» преобразовали в одну из первых в Москве рабочих коммун, вследствие чего управление, а частично и обслуживание дома перешло в руки жильцов, теперь уже преимущественно пролетарского происхождения. Прототипом управляющего домом Христи послужил управляющий дома №50 К. Сакизчи. О нем и о других прототипах героев №13 — Д. Э.-Р. рассказал в своих мемуарах В. А. Лёвшин: «...Гениальнейший из всех московских управляющих Борис Самойлович Христи», за которым стоит колоритная фигура «матово-черного дельца в фуражке с лакированным козырьком» — караим Сакизчи, управляющий домом при Пигите и оставленный в той же должности после революции по причине своей полной незаменимости.

        А Нилушкин Егор — представитель домовой общественности, облеченный титулом «санитарного наблюдающего»? Спросите старожилов, и вам сразу же скажут, что это известный всему дому Никитушкин, личность комическая, чьи грозные предупреждения («Которые тут гадют, всех в 24 часа!») не испугали бы даже ребенка.

        А Пыляева Аннушка? Та, что вопреки строжайшим запретам Христи топила буржуйку выломанными из пола паркетинами, виновница сожравшего дом Эль-пит пожара (тоже, между прочим, невыдуманного, хоть и раздутого Булгаковым до масштабов катастрофических)? Родословная ее не восходит ли к Аннушке из квартиры 34, вечно разбивавшей посуду по причине своего кривоглазия?»

        Прототипом Эльпита, платящего жалование Христи за сохранение дома, послужил не сам И. Д. Пигит, как кажется, благополучно эмигрировавший, а А. Б. Манасевич. По воспоминаниям первой жены Булгакова Т. Н. Лаппа, у К. Сакизчи «с Манасевичем Артуром дела какие-то были. Как не хватало денег на отопление, так он занимал у Манасевича, у которого много денег было». В № 13 — Д. Э.-Р. такие же отношения связывают Эльпита и Христи.

        Описание дореволюционного быта дома Эльпит ориентировано на роман А. Белого «Петербург». «Лакированная каретка», в которой приезжает к генералу от кавалерии де-Баррейну Григорий Ефимович Распутин (Новых) (1872-1916), напоминает лакированную карету сенатора Аблеухова, серая кариатида — кариатиду у подъезда возглавляемого сенатором учреждения, сыщики-тени, охраняющие Распутина, — таких же сыщиков «Петербурга» и т. д. Роман А. Белого здесь воспринят как символ безвозвратно ушедшей императорской России: «Большое было время... И ничего не стало... «. Как и Белый, Булгаков подчеркивает симптомы разложения старого мира, олицетворением которого стали Распутин и распутинщина. «Директор банка, умница, государственный человек», но с лицом, «лишь чуть-чуть испорченным какими-то странноватыми, не то больными, не то уголовными глазами». Другой жилец — «фабрикант (афинские ночи со съемками при магнии)», а среди остальных — «золотистые выкормленные женщины» и «доктора по абортам». Вместе с тем среди дореволюционных жильцов дома Эльпит Булгаков поместил и «всемирного феноменального баса-солиста» — явный намек на Федора Ивановича Шаляпина (1873-1938), чьим исполнением Мефистофеля автор «Мастера и Маргариты» восхищался. Старую Россию писатель рисовал не одними только черными красками, хотя и признавал неизбежность ее гибели. Осенью 1921 г. Булгаков задумал создать пьесу об убийстве Распутина, о чем писал родным в Киев 17 ноября 1921 г., прося поискать необходимые материалы. Замысел остался неосуществленным, однако отразился в рассказе «Ханский огонь» и в появлении Распутина в № 13 Д. Э.-Р.

        Пожар и гибель дома Эльпит символизируют катастрофу, которую принесла революция. Пожар носит подчеркнуто апокалиптический характер, и неслучайно перед спасшимися жильцами возникает в небе видение Зверя из Бездны. А управляющий, чья фамилия Христи ассоциируется со Спасителем — Иисусом Христом, оказывается бессилен уберечь здание. Вместе с тем Христи пародийно наделен демоническими чертами и назван «матово-черным дельцом». Автор шутовски восклицает: «... «смотритель»! Это Христи-то!». Однако управляющий оказывается не повинен в гибели дома Эльпит, хоть и именуется в рассказе «косой черт». От невежественного пролетариата спасти дом не смогли ни Бог, ни дьявол, а обреченность здания подчеркивается № 13 — числом сатаны.

        Из № 13 — Д. Э.-Р. пожар дома Эльпит перенесен в роман «Мастер и Маргарита», где Воланд и его свита поджигают Нехорошую квартиру. В № 13 — Д. Э.-Р. подлинным дьяволом, сжигающим дом, оказывается не демонический Христи и не бывший домовладелец Эльпит, как может показаться в начале рассказа, а народная темнота. Недаром в финале Аннушка «отчетливо помыслила в первый раз в жизни так:

        — Люди мы темные. Темные люди. Учить нас надо, дураков...»

        Писатель, как опытный автор детектива, сначала подсказывает читателю ложное решение, намекая, что грядущая катастрофа может случиться от инфернального Христи, чтобы затем в финале подвести к настоящей разгадке происшедшего.