Семейство тресковые

        Лабиринт островков и шхер, густым сомкнутым венком тянущихся вдоль норвежских берегов, представляет направляющемуся с юга на север путешественнику совершенно иную картину, когда он достигнет тех высоких широт, где летом по ночам горы освещаются лучами полуночного солнца, а зимой о наступившем дне свидетельствует лишь сумеречный полусвет в южной части горизонта. Вместо более крупных островов, редко возвышающихся более чем на 100 м над уровнем моря, путешественник встречает там острова более незначительной площади, но поднимающиеся над поверхностью воды на высоту до 1000 м и выше. Эти острова еще издали показывают перед вами свои снежные, ярко выделяющиеся на темном фоне скалистой почвы вершины, с которых сползают широкие, серебристые ленты ниспадающих в глубину глетчеров. Морской рукав, шириной немного более мили, отделяет цепь Лофотенских островов от материка, и, несмотря на господствующее в нем сильное течение, этот рукав представляет собой как бы обширнейшее материковое озеро в сравнении с почти непрерывно волнующимся Ледовитым океаном. Еще с парохода, который то приближается к материку, то уходит в открытое море, совершая свою верную почтовую службу в малонаселенной Норвегии, путешественнику становится ясным, что он находится в архипелаге, где каждый крупный остров является как бы матерью, окруженной бесчисленной толпой детей - островков и шхер, как было замечено выше.
        Этому морю, как и его бесчисленным островам, недостает богатств юга. Но и оно отнюдь не лишено всех красот, и такой архипелаг представляет собой дивное зрелище, особенно в полуночные часы, когда большой кроваво-красный диск солнца стоит низко над горизонтом и его лучи играют, отражаясь от моря и словно заледеневших гор. Со всем этим гармонируют разбросанные повсюду поселения - Gehofte, как их зовет норвежец, сложенные из бревен, облицованные досками и покрытые дерном. Они выкрашены в кроваво-красную краску и резко выделяются на темном фоне стены гор и между голубых ледяных тонов глетчеров. Не без изумления узнает южанин, впервые видящий эти картины, что все эти "дворы" больше, вместительнее, изящнее таких же жилищ в благословенных долинах южной Скандинавии, хотя они только в редких случаях бывают окружены полями, на которых даже посевы ячменя не всегда дозревают под лучами солнца, греющего землю лишь всего 4 месяца в году. Самые красивые и обширные "дворы" помещаются часто на сравнительно маленьких островах, где один только торф покрывает скалы и где можно найти лишь незначительный клочок, достаточный разве только для разведения небольшого садика.
        Кажущаяся загадка скоро разрешается, когда узнаешь, что плодоносным полем здесь служит не земля, а море, что здесь не летом сеют и собирают жатву, но работа идет в середине зимы, как раз в те месяцы, когда господствует долгая зима и вместо солнца светит луна, а вместо вечернего багрянца и утренней зари играет только северное сияние. Между выше- упомянутыми островами и находятся самые благословенные рыбные места Скандинавии, а "дворы" служат амбарами, куда складывается слоями жатва моря.
        В самый разгар лета здесь безлюдно; зимой же острова и море кишат разным рабочим людом и промысловыми судами. Летом миллионы птичьих глаз смотрят в воду с нависших утесов; зимой днем и ночью, по крайней мере у оснований тех же утесов, безустанно движутся рабочие руки рыбаков. Около Рождества сюда стекается рыбачье население всего побережья, и, как ни просторны "дворы", они не в состоянии вместить в себя всех гостей. Известная часть пришельцев вынуждена жить на шхунах или в небольших, грубо сложенных хижинках на берегу, хотя вообще в жилищах всегда остается только часть мужчин, главная же масса рыбаков, напротив, находится в море и на рыбной ловле.

1 - Пикша (Melanogrammus aeglefinus) 2 - Мерланг (Merlangius merlangus) 3 - Треска (Gadus morhua)
        Целые месяцы длится эта кипучая работа, и целыми месяцами совершается непрерывный торг. Вместе с рыбаками являются сюда покупатели и торговцы, так как специально предназначенные суда привозят сюда произведения юга и увозят дары моря. Житель Лофотенских островов выменивает свои сокровища на сокровища южных стран. Поселившийся здесь купец делает запас товаров на весь остальной год. Местность стихает только тогда, когда на юге снова появляется солнце, принося с собою весну и в эту страну. Нагруженные от киля до палубы суда одно за другим снимаются с якорей, распускают паруса и плывут на юг, и ко времени прилета морских птиц местность уже становится безлюдной.
        Около этого времени по ту сторону моря, на Ньюфаундлендских отмелях, начинается почти такая же жизнь, с той только разницей, что туда приплывают рыбаки всех народностей севера, тогда как на Лофотенских островах собираются главным образом скандинавы. К отмелям Ньюфаундленда ежегодно приплывают многие тысячи всевозможных флотилий из Велико- британии, Франции, Бельгии, Голландии, Северной Америки и т. д., и число мужчин далеко превышает цифру 100 000.
        Подобная же рыбная ловля, с тем же рвением, но уже не ограниченная двумя-тремя месяцами, производится на западном берегу Франции, на бельгийских и голландских берегах, на побережье Германии и Ютландии, около Великобритании, на севере Атлантического океана, западнее Гебридских островов, на мелях вокруг скал Рокаль. Всюду, где только можно рассчитывать на поживу, в разных местах, с разным успехом, встретишь загрубелых от труда людей, работающих в море и подвергающихся самым разнообразным опасностям и лишениям ради одной рыбы.
        Эта рыба - треска, одна из самых важных промысловых рыб на земном шаре, лов которой неустанно ведется вот уже несколько столетий. Из-за этой рыбы происходили кровопролитные войны; она ловится ежегодно в количестве нескольких сотен миллионов экземпляров, и, несмотря на подобное истребление, она все еще изобилует, по крайней мере до сих пор, благодаря невероятной плодовитости*.

* Несмотря на сокращение запасов, треска по-прежнему остается одной из важнейших промыс- ловых рыб. Освоено искусственное разведение и выращивание трески. Первые опыты по получению жизнеспособной молоди трески на рыбоводных заводах проводились в Норвегии уже в прошлом веке, во времена Брема.

        Характерными признаками трески (Gadus morhua), называемой португальцами бакалао, голландцами, шведами, норвежцами и датчанами - бабелау, датчанами, кроме того, - торск, итальянцами - баккаларе, а англичанами и американцами - код, служат: присутствие трех спинных и двух заднепроходных плавников, хвостовой плавник, ясно отграниченный от последнего спинного и второго заднепроходного, и один ус на конце нижней половинки рта. Рыба эта достигает 1-1,5 м длины и 40 кг веса; по серому фону она покрыта маленькими желтоватыми пятнышками, вдоль боковой линии имеет белую полоску и на светлом брюхе лишена пятен.
        Треска живет в северной части Атлантического и прилежащих областях Ледовитого океана, массами водится главным образом между 50 и 75 градусами северной широты, а самая южная граница распространения ее проходит ниже 40 градуса северной широты; таким образом, в Средиземном море она совсем не водится. В вышеприведенном районе настоящим местожительством трески, по Гюнтеру, нужно считать нижние слои до 120 саженей глубиной; переселение ее в более мелкие бухты или скопление в местах относительно плоских мелей совершается исключительно в целях размножения. Но и тогда она избегает мелких мест моря, но избирает для метания икры преимущественно глубину 25-40 или 50 саженей*.

* Нерест трески происходит на глубинах до 100 м. Икра трески имеет нейтральную плавучесть. Подхваченная морскими течениями, икра, а также ранняя молодь трески относятся далеко от нерестилищ.

        Плодовитостью треска едва ли уступает какой-либо другой рыбе: Левенгук утверждает, что в одной икряной самке он нашел около 9 миллионов яиц; Бредлей считает минимальное число яиц — 4 миллиона. Время метания икры в восточной части области распространения трески проходит очень рано, именно в феврале, и в начале января рыбы эти уже начинают приближаться к берегам. В западной части области распространения, напротив, время кладки наступает позднее - в мае и июне; без сомнения, причиной в этом случае служит Гольфстрим, который на те места не распространяет своей животворной и оживляющей теплоты. Полгода спустя молодые рыбешки достигают около 20 см длины**; на третьем году они становятся половозрелыми.

* * Выклюнувшиеся из икры личинки трески имеют длину всего несколько миллиметров и первое время питаются за счет запасов желтка. Но уже в это время они способны находить по запаху те места, в которых скапливаются кормовые организмы так называемые кормовые пятна. Эта способность очень важна для выживания личинок.

        Мечущие икру трески появляются в неисчислимых количествах, "горами", как характерно выражаются норвежцы, называя так сплоченные стада этой рыбы, плывущие толщиной в несколько метров и занимающие пространство в 1 морскую милю. Такие стада направляются к берегам или мелям, несколько дней остаются в этих местах и беспрерывно пополняются новыми пришельцами; затем они постепенно исчезают. У североамериканских берегов на ход трески оказывают влияние рыба мойва и один вид каракатиц. Первая появляется в тех же местах для откладывания икры и служит тогда почти исключительной пищей необыкновенно прожорливой трески; вторая появляется тогда, когда первая уже удаляется, словно она судьбой предназначена занять место предыдущей и прокармливать собой стада мечущей икру трески.
        Во время метания икры и совершается лов рыбы, а прожорливость трески в высшей степени облегчает его. Эта рыба, пища которой состоит из других рыб, раков и моллюсков, ест все, чем только может завладеть, по крайней мере хватает все, даже вполне несъедобные предметы, если только они блестят или как-либо иначе останавливают на себе ее внимание. В Балтийском море треска появляется: всегда там, где водится сельдь, но в случае нужды наполняет свой вечно алчущий желудок колюшками, хватает как голых, так и раковинных моллюсков и раков, проглатывает даже морскую траву и водоросли, а равно и не щадит подчас свою собственную же молодь*.

* Находишь корм треске помогают хорошо развитые органы зрения, обоняния, слуха, боковая линия. Специальные чувствительные клетки и вкусовые почки находятся у трески и на подбородочном усике, и на удлиненных первых лучах выдвинутых далеко вперед брюшных плавников. Коснувшись ими корма, треска делает резкий бросок в его сторону и быстро раскрывает свою громадную пасть, вмещающую даже крупных рыб, которые ненамного уступают по размерам и самой хищнице.

        Для ловли трески у норвежских берегов употребляются сети; во всех остальных местах, напротив, в дело идут только ярусы и удочки; впрочем, то и другое играет весьма важную роль и у Лофотенских островов. Ярус представляет собой крепкую бечеву метров 2000 длиной, на которой укреплено до 1200 небольших лес с крючками. Этот ярус выбрасывается в море и через 6 часов вытаскивается обратно; с него снимают пойманную рыбу, наживляют лишившиеся наживки крючки и забрасывают вновь. Рыбаки, ловящие на удочки, держат одну из них в руке и, почувствовав, что рыба поймана, быстро вытаскивают лесу из воды, снимают рыбу и забрасывают удочку вновь. При необычайной массе рыбы нередко случается, что один человек ежедневно налавливает целую лодку трески, штук 300-400. Попутно совершается лов мойвы и каракатиц, в других же местах и лов сельдей, так как мясо их идет на наживку. При недостатке мелких рыб той же цели служат внутренности пойманной трески.
        Тотчас после лова начинается обработка добычи. Прежде всего у рыб отрезают головы и бросают в особые бочки или чаны, затем рыбу потрошат и быстрым, ловко направленным движением ножа распластовывают вплоть до хвоста на две половины; более крупные экземпляры рассекают и на четыре части. Печенка поступает в особые бочки, икра также собирается отдельно. Остальные внутренности тотчас же разрезаются и употребляются как наживка тут же или по мере надобности. Зимой, по крайней мере на Лофотенских островах, вначале приготавливают только "штокфиш", т.е. добытую рыбу высушивают. Каждое более или менее крупное судно привозит с собой значительное число распорок и жердей и тем самым дополняет такого рода снасти, уже имеющиеся на берегу. К ним и подвешиваются для сушки выполосканные в морской воде и распластанные до хвоста рыбы. На большинстве островов сушка ведется под открытым небом, местами же она совершается под навесами, не препятствующими свободной циркуляции воздуха. На подобных снастях рыба постепенно высушивается; при неблагоприятной погоде можно в июле встретить жерди с еще не высушенной рыбой. Только тогда, когда "штокфиш" станет твердым как дерево, его складывают в амбары связанным в пучки, как хворост; ряды таких пучков, положенных один на другой, и сохраняются здесь до отъезда**.

* * Изысканные блюда, приготовленные из высушенной трески, являются в ряде стран, например в Норвегии, традиционными и подаются к Рождеству и другим праздн икам.

        В особенно счастливые годы, когда все сушильни быстро покрываются распластанной рыбой, из остальной трески приготовляется уже "клипфиш". Для этого рыбу разделяют вдоль позвоночника и в одних случаях, дав ей вылежаться посоленной несколько дней в крупных кадках, раскладывают для сушки по скалам (Кliрре), в других случаях солят ее непосредственно. Если сосудов достаточно, то значительную часть улова приготовляют в виде лабардана, т.е. рядами складывают распластанную рыбу в бочки, посыпают каждый ряд солью и по мере наполнения заколачивают бочки. В северную Норвегию на время лова регулярно приплывают русские из Архангельска, которые, пренебрегая всякими бочками, складывают всю купленную ими треску вместе с прочей рыбой в свободные части своих судов, тут же ее солят, утаптывая ряды сапогами.
        Головы трески у норвежцев идут исключительно на корм скоту; печенку, по окончании лова, укладывают в крупные чаны, которые, к великому неудовольствию чувствительных южан, часто выставляются в центрах городов и при загнивании их содержимого распространяют вокруг себя невыносимый смрад. Отделяющийся в таких чанах маслянистый жир (рыбий жир) время от времени вычерпывается, процеживается и очищается сквозь сита и, смотря по качеству, сливается в различные сосуды. Самым лучшим сортом жира, само собой разумеется, будет тот, который добыт несколько дней спустя после загнивания печени, самым худшим - остатки, полученные уже вываркой.
        По рассказам Ярреля, в различных частях Шотландии пойманную треску пробовали долгое время держать в прудах с соленой водой, причем получались хорошие результаты. Во время лова время от времени пойманную и не сильно раненную рыбу бросали в соответствующие водоемы, кормили ее всевозможными моллюсками и ракушками. Здесь треска вскоре настолько свыкалась с тесным помещением, что, по-видимому, чувствовала себя очень хорошо; рыбы научались распознавать время и час корма и при приближении сторожа высовывали из воды свои голодные морды. Одна треска, говорят, прожила в подобном пруду 12 лет. На основании личных исследований, произведенных над жившими у меня тресками, я считаю это в высшей степени вероятным. Ни одна морская рыба не свыкается так с подневольной жизнью в тесном помещении, ни одна не привыкает так легко к корму, не ест так много и не растет так быстро, как треска. Если вода в бассейне содержится в достаточной свежести, а пища в достаточном количестве, то рыбы эти не только чувствуют себя превосходно, но и выживают многие годы даже в помещениях, совсем для них тесных*.

* Продолжительность жизни трески 20-25 лет. Способность трески легко привыкать к содержанию в аквариумах и бассейнах хорошо известна ученым-ихтиологам, которые часто используют треску для экспериментов по изучению поведения, ориентации рыб в море, безошибочного отыскания ими нерестилищ или мест нагула, расположенных за многие сотни километров, поиска рыбами корма, партнеров по стае, обнаружения врагов и т.п.

        Пикша (Melanogranimus aeglefinus), гэддок англичан, отличается от обыкновенной трески меньшей величиной, удлиненной формой тела и более острым передним спинным плавником, а равно и окраской. Спина пикши буроватого цвета, бока серебристо-серые, боковая линия и пятна между брюшным плавником и первым спинным выглядят черными. Длина этого вида достигает в наших широтах 50—60 см, а вес может доходить до 6-8 кг. Экземпляры, живущие в северных областях, могут быть крупнее.
        Область распространения пикши в общем та же, что и обыкновенной трески*.

* В отличие от трески пикша не переносит морских вод с пониженной соленостью и поэтому в таких опресненных морях, как Балтийское и Белое, практически не встречается. Ранняя молодь пикши держится в открытом море в толще воды и часто скапливается под куполами медуз, спасаясь таким образом от врагов.

        Рыбы этого вида также собираются бесчисленными стадами, которые, по-видимому, постоянно кочуют с места на место, так как пикши, подобно тому как сухопутные животные делают набеги на некоторые области суши, совершенно опустошают известные районы морского дна, т.е. уничтожают всех сидящих там ракушек и мягкотелых и разгоняют мелкую рыбу, которая служит им пищей.
        Мясо пикши белое, плотное, вкусное и легкоперевариваемое, почему всюду предпочи- тается мясу трески, но в сухом виде, как "штокфиш", она приготовляется реже.
        Представителем мерлангов, или безусых тресковых рыб, служит мерланг (Merlangius merlangus) - рыба длиной около 30—40 см, вес которой лишь в редких случаях достигает 3 кг. Окраска мерланга бледная красновато-бурая, отливающая пепельно-серым цветом и на боках и брюхе переходящая в серебристо-белый. Он характеризуется также темными пятнам и у оснований грудных плавников.
        В западноевропейских морях мерланг нигде не бывает редок**; в Северном и Балтийском морях он менее обыкновенен, да и вообще в склонности к стадной жизни он сильно уступает вышеописанным сородичам.

* * Мерланг обычен в Средиземном и Черном морях, но держится здесь в более глубоких слоях, где вода не прогревается так сильно, как в приповерхностных.

        На севере границей его распространения, по-видимому, служат Оркнейские острова, на юге он встречается вплоть до берегов Португалии. В британских водах он иногда попадается в значительных количествах, хотя разрозненными экземплярами. В пору размножения, которая приходится на январь и февраль, он также соединяется в многочисленные стада и тогда приближается к берегам почти на пол морской мили. Пища его состоит из ракообразных, червей и мелких рыб величиной до размеров сардинки; ради последней он покидает даже свое любимое местопребывание - покрытое песком дно. Ловля мерлангов совершается также главным образом с помощью ярусов, реже сетями; она считается очень прибыльной, так как мясо этих рыб высоко ценится, весьма вкусно, легко переваривается и в этом отношении превосходит мясо других тресковых рыб.
        Родственный предыдущему вид, достигающий более значительной величины, носит на западе благодаря своей темной окраске название угольщика, а в северной России называется сайда (Pollachius virem); он более свойствен северным морям, хотя ловится и в Атлантическом океане, и в Северном и Балтийском морях. Около Исландии, Гренландии и Финляндии он не редок, а у Шпицбергена является если не единственной, то одной из преобладающих и самых обыкновенных рыб***.

* * * Сайда напоминает треску, но отличается от нее более коротким подбородочным усиком, серебристой окраской и более выемчатым хвостовым плавником. Хищник, активно преследующий своих жертв. Мясо сайды высоко ценится.

        В западном направлении он распространяется до берегов Соединенных Штатов. Местами своего пребывания сайда избирает, по словам Кауча, скалистое дно на не особенно большой глубине, а также скалы, захлестываемые волнами, так как, подобно другим хищным рыбам, она обыкновенно прячется в какое-либо защищенное местечко, откуда зорко следит за течением воды и бросается на всякий приглянувшийся ей предмет - одинаково на живой или мертвый. В желудках сайды Томсон находил главным образом ракообразных, при случае также моллюсков, в пору метания икры - более мелких рыбешек, в особенности и почти исключительно селедок. Метание икры у сайды проходит от декабря до февраля; вылупившуюся молодь можно видеть в мае и июне.
        Из рыб, свойственных преимущественно северным частям Тихого океана, замечательны разночешуйчатые, некоторые виды которых встречаются как у американских, так и у азиатских берегов. Они принадлежат разным родам и имеют продолговатое, сжатое с боков, чешуйчатое тело и расположенные по бокам головы глаза; заднепроходный и спинной плавники очень длинны. Особенно замечательны многими боковыми линиями виды хира (Chirm). Изображенный на рисунке шестигранный хир (Сhints hexagrammus) живет у берегов Японии*.

* На рисунке изображен скорее всего один из терпугов, которые довольно многочисленна в северной части Тихого океана. Обы чно терпуги держатся в прибрежье среди крупных камней и скал. Это некрупные рыбы, редко превышающие 30-40 см в длину.

Шестигранный хир (Chirus hexagrammus)
        Из тресковых рыб только одна водится в пресных водах - это обыкновенный налим (Lota lota)**, характерным и признакам и которого служат: удлиненное, покрытое весьма мелкими чешуйками тело, маленькая голова, два плавника на спине, из которых второй весьма длинен, умеренной длины заднепроходный плавник, закругленный или заостренный хвостовой плавник, усы на подбородке и, наконец, зубы на обеих челюстях, расположенные простым рядом.

* * Действительно, из всех, тресковых рыб, которых насчитывают в настоящее время более 50 видов, только налим полностью перешел к обитанию в пресной воде. Все остальные тресковые - типично морские рыбы.

        Спина, бока и плавники налима окрашены в оливково-зеленый цвет, то светлее, то темнее; они при этом украшены волнистым мраморным рисунком; горло и брюшные плавники беловатые. Длина рыбы может достигать 60 см, вес - 8 кг; однако столь крупные экземпляры водятся только в глубоких озерах.

Обыкновенный налим (Lota lota)
        Мало пресноводных рыб так широко распространены, как налимы. Рыбы эти нередко встречаются даже в море, например в Северном, однако Гюнтер решительно отрицает эти данные и говорит, что налим никогда не посещает мест с соленой водой. Рыба эта живет в текучих и стоячих водах всей средней Европы и Северной Америки, а равно и в несоленых водах Средней Азии, встречается, говорят, даже в Индии, хотя у Дэя на это указаний нет. Любимое местопребывание налима - глубокие воды, поэтому в более мелких речках он обыкновенно живет только тогда, когда русла их заключают в себе много глубоких мест; в озерах он охотно уходит на самую глубину, туда, где дно лежит на 40, 60 и более метров от поверхности. Вторым необходимым условием для пребывания налима является чистота воды, поэтому в гористых областях он водится в большем количестве, нежели в равнинных. В Великобритании он не принадлежит к числу обыкновенных рыб, напротив, в верхнем Рейне и в бассейне Дуная в соответствующих местах он встречается повсюду. В Швейцарии, по сообщению Чуди, он водится на высоте свыше 700 м над уровнем моря, в Тироле - даже на высоте 1200 м. Днем налим прячется под камни и другие лежащие в воде предметы. "Если камень быстро поднять вверх, - говорит Шниц, - рыба еще некоторое время остается покойной, но затем с быстротой молнии уплывает и прячется под другой камень или в ил. Старые рыбы держатся на глубине, молодые же близко от берега и поверхности воды. Ночью налим оставляет место своего отдыха и плавает повсюду". Это один из самых ревностных водяных хищников, наводящий ужас на более мелких рыб, не исключая и маленьких налимов. В садках пойманные налимы в случае недостатка корма поедают друг друга, и самые сильнейшие из них уничтожают всех других, которых только могут одолеть*.

* Особо крупные экземпляры налима превышают в длину 1,2 м и могут весить свыше 20 кг. Налим холодолюбивая рыба, что роднит его со всеми остальными тресковыми обитателями холодных северных вод. Именно с холодолюбивостъю налима связано то, что он наиболее активен в зимнее время, а летом прекращает питаться и впадает в спячку. Наиболее многочисленны налимы в сибирских реках.

        Налимы мечут икру от ноября до марта; таким образом, размножение этих рыб, вероятно, совершается в различное время года в зависимости от местности и климата. Как ни необщительны обычно налимы, но ко времени метания икры они собираются в стаи, часто штук по сто, причем, угревидно свившись друг с другом, образуют один общий клубок, как это делают спаривающиеся змеи.
        Хотя в икряной самке насчитывают около 130 тысяч яиц, тем не менее размножение налимов не очень значительно, так как большая часть вылупившейся молоди бывает съедена старыми налимами или другими хищными рыбами. Рост налимов, по-видимому, происходит очень медленно, половозрелость же наступает только на четвертом году.
        Наиболее удачный лов налимов происходит в пору метания ими икры; ловят налимов сетями, на лесу со дна и в вершники. Для наживки употребляют мелких рыбешек и мясо раков. Относительно вкуса налимьего мяса существуют весьма разноречивые мнения. В Германии в одних местах его хвалят, в других не едят; взгляды, следовательно, совершенно неодина- ковые; в Англии оно, в общем, не особенно ценится; в Швейцарии его предпочитают мясу большинства других пресноводных рыб. "Налимы, пойманные в текучих водах, - говорит старый Геснер, - имеют мясо белое и здоровое. Печенка их представляет изысканное блюдо, высоко ценимое самыми завзятыми аристократами; до Рождества, т.е. пока налимы еще не метали икру, она вкуснее, нежели после этого времени, в пору же икрометания рыбы печенка, говорят, иногда покрывается пятнами, каковые следует рассматривать как болезненные признаки рыбы. Желудок налима имеет лекарственную силу против всех болезней матки у женщин, особенно принятый в питье, он способствует быстрому разрешению от родов; он снимает также рези в желудке. Печень подвешивают обыкновенно в каком-нибудь стеклянном сосуде, ставят последний в теплую печь или на солнце; тогда она выпускает из себя масло красивого желтого цвета, которое бывает целительно против слепоты, бельма и при потерях зрения вообще". Верит ли еще теперь известный класс населения в подобную чудодейственную силу, с определенностью сказать нельзя, но, во всяком случае, это не невероятно. Из печени налимов добывается превосходный печеночный жир, употребляю- щийся как лечебное средство. Весьма интересное употребление некоторых частей налимов изучал Эрман в Сибири. У бурят кожа этих рыб заменяет наши оконные стекла, а некоторые инородцы шьют из налимьей кожи куртки, штаны и обувь.