Семейство вампировые

        (Desmodontidae)*

* Семейство включает три рода настоящих вампиров, или десмодов, довольно крупных рукокрылых, распространенных от юга Техаса до центральных районов Чили и Аргентины. На островах Карибского моря вампиры отсутствуют (есть только на Тринидаде). В горах встречаются до высоты 2100 м, ландшафтные зоны для них не очень важны - живут от пустынь до тропических лесов. Во времена Брема вампиров причисляли к семейству американских листоносов, чем и объясняется периодическая подмена названия "вампир" на "листонос".

        Вампиры распространены в большом количестве во всех странах, расположенных в жарком и умеренных поясах. Некоторые скрываются в чаще больших лесов, в дуплистых деревьях, на старых пнях и между широкими листьями пальм и других крупнолистных растений; большинство прячутся на день в пещерах, в обломках развалившихся зданий, под темными сводами, а также между стропилами крыш.
        Известные виды этого семейства живут отдельно, некоторые, в особенности обитающие в пещерах, скапливаются в громадные стаи. С наступлением сумерек просыпаются и часто летают всю ночь. Иные летают низко и быстро, другие - высоко и медленно.
        Самые древние из известных описаний я нахожу у моего любимого старого Геснера. "В Дариене в Новом Свете ночью испанцев мучили летучие мыши; они кусали их во время сна так, что те исходили кровью и многих наутро находили мертвыми. Также это животное, найдя под открытым небом курицу или петуха, захватывает зубами за гребень и убивает, пишет Петр Мартир. Во многих местностях испанцы встречали летучих мышей величиной не меньше голубя-турмана, которые с наступлением ночи нападали на них, кусали ядовитыми зубами и совсем оглушали, так что те едва имели силы бежать от них. Таких же летучих мышей, не меньшей величины, в громадном количестве находили на острове Ураба - одном из самых больших островов Нового Света, где эти животные причиняли такой же вред, как испытали и вышеописанные испанцы. Анцизус, когда я его спросил о ядовитых укусах, рассказал, что однажды летом, во время жары, его укусила летучая мышь в ногу, но это повредило ему не больше, чем укус неядовитого животного. Другие говорят, что хотя укус и ядовит, но если больное место смочить морской водой, то через час все пройдет".
        Точнее сообщает об этом испанец Азара, называющий кровососа "Morderor", то есть кусатель. "Иногда, - говорит он, они кусают спящих кур в гребень или в бородки и высасывают из них кровь, вследствие чего куры околевают, в особенности когда раны воспаляются, что случается почти всегда. Вампиры также кусают лошадей, ослов, мулов и коров - чаще всего в бока, плечи или в шею, потому что в этих местах им легче удержаться. Кусают они и людей; я сам убедился в этом, потому что четыре раза был укушен в пальцы, когда спал под открытым небом или в открытых строениях. Я вовсе не чувствовал ран, нанесенных мне; раны были круглыми или продолговато-круглыми но такой незначительной глубины, что едва проникали через кожу, и отличались от других ран вздутыми краями. По моему вычислению количество крови, вытекшей из раны, равнялось двум с половиной унциям. У лошадей и у других животных это количество должно быть больше и доходит до 3 унций, притом я полагаю, что уже вследствие толстой шкуры кровососы должны наносить этим животным более значительные и глубокие раны. Кровь выходит не из артерий, потому что рана до них не доходит, а только из сосудов кожи, без сомнения, вампиры вытягивают ее высасыванием или лаканием. Хотя мои раны и болели несколько дней, но во всяком случае были так незначительны, что я не считал нужным употреблять против них какое-нибудь средство, тем более что они не мешали мне ходит. Так как эти животные вовсе не столь опасны и сосут кровь лишь в те ночи, когда им не удается отыскать другой пищи, то нечего их бояться и от них прятаться. Рассказывают, будто бы они обмахивают крыльями как веером то место своей жертвы, где хотят сосать, для того, чтобы животное ничего не чувствовало". Все остальные народные поверья о вампире Азара опровергает самым решительным образом.
        "Когда жгучая дневная жара сменяется в тропических странах прохладой не менее длинной ночи, - описывает Гумбольдт, - то рогатый скот и лошади не могут все-таки насладиться отдыхом. Чудовищные летучие мыши, подобно вампирам, во время сна высасывают у них кровь, крепко прицепившись к ним на спину, где потом образуются гнойные раны, на которые садятся комары, оводы и множество других жалящих насекомых". В описании своих путешествий этот же натуралист еще несколько раз возвращается к кровососам, которых он сам наблюдал. "Огромные летучие мыши, по всей вероятности, из семейства листоносов, летали по обыкновению добрую половину ночи над нашими гамаками; так и казалось каждую минуту, что они хотят вцепиться кому-нибудь в лицо". В другом месте он говорит: "Скоро после этого страшные летучие мыши, летавшие над нашими гамаками, укусили, или, как выражаются туземцы, ужалили нашего большого дога за морду. У них длинные хвосты, как у молоссов; но я думаю, что это были листоносы*; их язык усажен сосочками и служит орудием сосания; они могут его сильно сузить.

* Настоящие вампиры практически лишены хвоста и имеют глубоко вырезанную перепонку между задними ногами.

        Рана была небольшая и круглая; собака жалобно выла, но не от боли, - она испугалась летучих мышей, когда они летали над нами. Подобные случаи бывают гораздо реже, чем обыкновенно в этой стране думают. Хотя мы были в тех местностях, где вампиры встречаются очень часто, и много ночей проводили под открытым небом, но никогда они нас не кусали. Кроме того, ранка совсем не опасна, а боль от нее так незначительна, что просыпаются уже тогда, когда летучая мышь сделала свое дело".
        Ренгор прибавляет к наблюдениям Азары следующее: "Я исследовал более сотни ран у мулов, лошадей и быков и не мог составить себе ясного понятия о том, каким образом вампиры производят их. Воронкообразная рана имеет около четверти дюйма ширины, иногда несколько более, и от одной до двух линий глубины. Рана никогда не проникает через всю кожу до мускулов; на ней вовсе не заметно следа зубов, как при обыкновенных укусах; напротив того, края раны сильно разрыхлены и распухшие. Поэтому я не думаю, чтобы эти раны у крупного скота возникли посредством укусов, тем более что в таком случае каждое спящее животное непременно бы проснулось и прогнало врага. Можно предположить, что вампир делает сначала кожу нечувствительной посредством сосания губами, подобно тому как это делается, когда ставят банки, и затем, когда она уже вздуется, прокусывает зубами небольшое отверстие. В это отверстие, как мне кажется, вампир потом всовывает вытягивающийся, приспособленный для сосания язык, вследствие чего и образуется воронкообразное углубление. Из устройства крыльев очевидно, что летучая мышь не может в одно время и сосать и махать крыльями. Летательная перепонка соединена с ногами до самой ступни, следовательно, для животного невозможно держаться ногами и в то же время двигать ими, чтобы махать крыльями; ему бы тогда пришлось сосать на лету. Я по крайней мере видел, что когда летучие мыши садились на лошадей, то складывали при этом крылья. Для того чтобы легче держаться, они выбирают на теле животного места, покрытые волосами и не очень выпуклые, например, у лошади - шею, загривок и круп, а у мулов - шею и загривок, у быка - лопатку и складки шеи. Раны эти не опасны; но так как иногда в одну и ту же ночь несколько вампиров сосут кровь из одного животного, и это иногда повторяется несколько ночей кряду, то скотина ослабевает от потери крови, тем более что кроме крови, высосанной вампиром, ее потом вытечет от 2 до 3 унций (около 60-90 граммов) из каждой раны. Нередко также мясные мухи кладут свои яйца в образовавшуюся таким образом рану, отчего она превращается в большую опухоль. О том, что листоносы сосут также и людей, я не могу привести другого примера, кроме того, что рассказывает о себе сам Азара".
        "Известные, часто описываемые кровососы, - говорит Бурмейстер, - которым без основания приписали столько дурного, распространены в Бразилии почти повсеместно и едва ли не ежедневно выказывают свое присутствие, кусая верховых и вьючных животных. Они, впрочем, редко приносят настоящий вред или убытки, так как количество крови, высасываемое ими у животных, очень незначительно. Укусы их чаще всего замечаются в холодное время года, когда летучим мышам трудно добыть насекомых, и постоянно на определенных местах, именно там, где волосы животного расходятся во все стороны и летучая мышь легко может проникнуть до голой кожи. Большую часть укусов я находил на загривке, в особенности у тех животных, у которых были на этих местах раны от хомута и сбруи. Второе любимое место вампиров - это впадина на бедре, около тазовых костей, где волоса расходятся; кусают они также ноги внизу, но очень редко делают укусы под шеей. На голове, на носу и на губах раны встречаются только в исключительных случаях. Пока животное не спит, оно не подпустит к себе летучей мыши; топая ногами, двигая головой, оно всегда прогонит вьющегося около него врага; вампир может спокойно сосать только спящих животных. Рассказ о том, что листоносы при этом машут крыльями, следует считать басней. Иногда конюхи, осматривающие лошадей, даже схватывают сосущих их летучих мышей: до того эти кровососы бывают увлечены своим делом, что не обращают ни на что внимание. Об укусах людей я не имею точных наблюдений, так как мне не случалось видеть человека, укушенного ими. Трудно с точностью сказать, каким образом кусает летучая мышь. Известно только, что она садится с полураспущенными крыльями, раздвигает слегка волосы, крепко прижимает к коже бородавчатый подбородок и начинает сосать. Рана имеет вид маленькой, неглубокой ямочки, совершенно не похожей на раны, нанесенные острым орудием. Я думаю, что отверстие делается заметным только тогда, когда летучая мышь уже несколько всосала кожу и прокусила или откусила часть ее двумя острыми верхними резцами, но не клыками, которые для этого вовсе не годятся. Крови после укуса много не вытекает. Узкая высохшая полоска крови - вот все, что замечается впоследствии. О случаях смерти животных от потери крови я никогда не слышал. Они, без сомнения, несколько ослабевают от часто повторяющихся укусов, в особенности потому, что в холодное время года нигде не найти обильного корма; но умирают такие животные только в том случае, когда хозяин слишком обременит их тяжелым вьюком, так что, по всей вероятности, животное околело бы и без потери крови".
        К этому рассказу лучше всего присоединить обстоятельные сообщения Гензеля, показания которого заслуживают доверия, хотя иногда он исходит от ложных предположений. "В Бразилии, говорит он, - часто можно видеть на лошадях и мулах раны, причиненные летучими мышами, высасывающими кровь. В Риоде-Жанейро, где вследствие жары все конюшни оставляются открытыми, чтобы отогнать этих летучих мышей, вынуждены ночью ставить лампы и вывешивать полотна в виде флагов, которые развеваются ветром. Мне самому часто случалось видеть и находить бесчисленные раны несомненно такого же характера на моих верховых и вьючных животных; эти раны отнюдь не походят на раны от укуса хищного зверя, у которого мелкие резцы, но большие и острые клыки, так что на укушенном месте остаются четыре дырочки - следы четырех клыков. От укуса хищным животным не бывает зияющей раны, а кровотечение происходит только в том случае, если клыки проникли глубоко и повредили крупные сосуды. Если укусит какой-нибудь небольшой хищник, например ласка, то крови вытекает очень мало и рана скоро затягивается. Но раны лошадей и мулов, укушенных вампирами, совсем иного характера, они представляют маленькую яйцевидную поверхность, которая слабо углублена и очертанием походит на чечевицу. Порез не перпендикулярен к поверхности укушенного места, как в ранах, сделанных клыками, а идет почти параллельно коже. Такую рану можно получить следующим образом: приподнять щипчиками кожу немного вверх и затем срезать ее ножом, проводя им как бритвой во время бритья. Подобный укус или порез всегда сопровождается потерей частички кожи и сильным продолжительным кровоизлиянием, так как при этом перерезывается много сосудов. У лошадей, укушенных вампирами ночью или вечером, нередко и на следующее утро еще стекает кровь узкой струйкой с шеи на землю или с плеча по передним ногам. Такие раны могут быть причинены только большими, острыми, лопатообразными резцами, а подобную зубную систему мы находим только у десмодов и у ланцетоносов. Я убежден, что только эти две группы летучих мышей сосут кровь, а все рассказы о других летучих мышах, высасывающих кровь, основаны на ошибке или на недоразумении".
        "Вместе с десмодами, - продолжает Гензель, - встречаются в Бразилии и другие листоносы; однако раны, наблюдаемые на тамошних лошадях, всегда такие же, как вышеописанные. На рогатом скоте я никогда не замечал укусов, так как кожа у них слишком толста и крепка; но за отсутствием лошадей кровососы накидываются и на них.
        Мне кажется совершенно невероятным, чтобы из одной и той же раны могли сосать кровь несколько кровососов, один после другого, потому что они оставляют свое убежище почти в одно время, кроме того, потребность в пище у них одинаково велика. В Америке, где лошадь не принадлежит к числу местных видов, кровососы первоначально имели другой источник питания. Такие животные, как олени, тапиры, водосвинки и другие, защищены от нападения кровососов, потому что живут в непроницаемой чаще лесов или в воде, а обезьяны спасаются от них благодаря своей живости и ловкости. Так что чаще всего вампиры ловят мелких теплокровных животных - мышей, птиц и высасывают у них кровь, а только в исключительных случаях нападают на лошадей или мулов. Доказательством того, что вампиры не употребляют в пищу насекомых, а исключительно питаются кровью, могут служить недоразвитые коренные зубы, совершенно не приспособленные к жеванию*.

* Червеобразный желудок вампиров не способен переваривать ничего, кроме крови.

        Кроме того, при вскрытии их внутренности находят наполненными черной, смолистой кашицей, образовавшейся от переваренной крови. Испражнения также черны и тягуче-жидкие. С началом сумерек летучие мыши покидают свои убежища в самой глубине темных пещер или в щелях скал, но не вылетают на открытый воздух тотчас же, а сначала собираются вблизи входа пещеры на удобном месте, где ожидают наступления темноты и, между прочим, выпускают жидкие испражнения. Поэтому почва в таких пещерах покрыта толстым слоем массы вроде дегтя, со своеобразным запахом, свойственным летучим мышам; в посещенной мною пещере слой этот достигал фута глубины. Большая собака, вошедшая туда, возвратилась как будто в черных сапогах".
        У меня относительно этого предмета мнение иное, чем у Гензеля. Его предположение, что питание кровью содействует образованию жидких испражнений, - неверно, в чем легко можно убедиться на каждой кошке или собаке, если их намеренно кормить кровью. Мне кажется, что жидкие испражнения происходят от плодов, которые листоносы высасывают в значительном количестве.
        Кроме упомянутых Геснером испанцев и известного Азары некоторые другие путешественники также были укушены кровососами, например Бете, проживший в Бразилии 11 лет. Во время своего пребывания в Карапе он жил в комнате, необитаемой уже несколько месяцев и стены которой имели во многих местах отверстия. "Первую ночь, - рассказывает он, - я спал крепко и не замечал ничего необыкновенного; на вторую - около полуночи был разбужен шумом, который производила крыльями огромная стая летучих мышей, летавших взад и вперед по комнате. Они потушили лампу, и когда я ее опять зажег, то увидел, что вся комната была ими наполнена и казалась черной от множества кружившихся в ней летучих мышей. Несколько минут я их прогонял палкой, и они исчезли через отверстие в крыше между черепицами. Но, как только все успокоилось, вернулись назад и опять затушили огонь. Я больше не обращал на них никакого внимания и лег спать. На следующую ночь несколько этих животных залезли в мой гамак; тех из них, которые вскарабкались на меня, я схватил и бросил о стену. На рассвете нашел на своих ногах рану, несомненно причиненную летучей мышью. Это, наконец, мне так надоело, что я принялся вместе с неграми их прогонять и убил массу висевших на стропилах. Негры взобрались на крышу и оттуда притащили сотню летучих мышей с детенышами. Кроме этого раза мне больше не приходилось выдерживать нападения летучих мышей. Тот факт, что они высасывают кровь** у спящих людей, признан несомненным; но люди, действительно укушенные ими, встречаются редко.

* * Найдя подходящее место для укуса, зверек острыми, как бритва, передними резцами срезает кусочек кожи и углубляет ранку языком, смачивая слюной, содержащей анальгетики обезболивающие вещества и антикоагулянты вещества, препятствующие свертыванию крови. Вампиры не сосут кровь из раны, а лижут и лакают кровь, сбегающую из ранки вниз по поверхности тела.

        Негры считают, что вампир - единственный вид, который нападает на людей. Те летучие мыши, которых я ловил, когда они на меня лезли, были нетопыри, и поэтому я склонен думать, что сосанием крови занимаются различные виды этих животных". Таких обстоятельственных отчетов не имеется из Африки и Индии; некоторые путешественники упоминают мимоходом и очень кратко, что кровососы Старого Света, поймав мелких животных, сначала высасывают у них кровь, а потом пожирают, но это не особенно существенные наблюдения. Во всяком случае, в этих странах ни люди, ни крупные животные не страдают от кровососов.
        Один из представителей этого семейства, о котором уже много раз упоминалось, получил название обыкновенный вампир, или десмод (Desmodus rufus)*.

* Это самый крупный (длина тела до 9 см) и наиболее известный представитель семейства. Большинство нападений на крупный скот и человека принадлежит ему. Крупным птицам они наносят укусы в нижнюю часть голени, или вокруг клоаки. Если птица просыпается и начинает прохаживаться, незаметно семенят за ней, улучив момент, прикладываются к ране, Десмоды — строго ночные рукокрылые, летают низко, издают локационные звуки малой мощности. Собираются в пещерах, дуплах, иных укрытиях скоплениями по нескольку тысяч особей. Сезонности в размножении нет, беременность длится 90-120 дней, в году бывает 2 помета. Детенышей самка оставляет на месте дневки.

        Эта летучая мышь сверху темно-бурого цвета, только верхушки и основания волос беловатые; снизу шерсть гораздо светлее, блестящего серебристого цвета. Носовой нарост, ушная раковина, руки и ноги кажутся мясного красного цвета и покрыты редкими волосами. Летательные перепонки почти такого же цвета, как и спина. Длина тела достигает 6,5 см, размах крыльев - 37 см.
        Этот вид, по словам Бурмейстера, часто встречается в пещерах Минас Гераес. Днем висит под потолком небольшими группами, легко приходит в беспокойство при виде света. Подобно листоносам в тесном смысле, питается кровью, что подтверждает и форма зубов - резцов и коренных. Наблюдения Бурмейстера очень существенно пополняет Гензель. "Эти летучие мыши, говорит он, - живут большими группами в пещерах между скалами, иногда встречаются в больших дуплистых деревьях. Во время ловли они кусали моих собак за нос и меня самого за пальцы; я рассматривал эти раны и нашел, что они совсем похожи на те, которые я видел у лошадей, покусанных кровососами. Животное кусает с быстротой молнии: кажется, что оно только коснулось кожи, а между тем видно, что уже кусочек ее откушен. Поэтому они не могут впиваться зубами, как это делают другие листоносы, которые, когда их поймают, приходят в такую ярость, что хватаются зубами за что попало и так висят довольно долго. Еще много есть неизвестного в образе жизни этого кровососа, так как число ран, наблюдаемых от его укусов на лошадях и мулах, - слишком незначительно по сравнению с количеством этих летучих мышей. В немецких колониях Санта-Круц в песчаниковой горе есть пещера, где живут эти листоносы; я насчитал их там штук 200. Поблизости этой пещеры было огороженное место, на котором дни и ночи паслись лошади и рогатый скот ближайших поселенцев. Я часто туда ходил, но никогда не замечал на животных очень большого количества ран от укусов кровососов. Если бы все те летучие мыши, что жили в пещере, нападали на них, то здесь держать их было бы невозможно".