Семейство агутиевые

        (Dasyproctidae)*

* Небольшое семейство кавиоморфных грызунов, насчитывает 3—4 рода и около 16 видов. Близки к свинковым и капибаровым.

        Агути, или гути, своим видом сильно напоминают маленькую кабаргу, это высоконогие, коренастые грызуны с длинной остромордой головой, маленькими круглыми ушами, голым, кургузым хвостом и задними конечностями, которые гораздо длиннее передних. Эти последние, при четырех пальцах, имеют еще маленький зачаток большого пальца, тогда как на задних конечностях имеется только три пальца, совершенно разделенных и очень длинных. Все пальцы вооружены крепкими, широкими, мало загнутыми копытообразными когтями, которые особенно на задних ногах сильно развиты, зачаток большого пальца имеет небольшой плоский ноготь. В общем агути сложены легко и красиво и потому производят очень приятное впечатление.
        Зубы у них хорошо развиты: особенно бросаются в глаза плоские, гладкие резцы, верхняя их пара окрашена в довольно яркий красный цвет, а нижняя в желтоватый, несколько закругленные коренные зубы имеют единственную срединную полоску и несколько отдельных островков эмали.
        В настоящее время агути живут или парами, или маленькими стадами** в лесистых равнинах и преимущественно в самых густых лесах по низовьям рек, но некоторые из них поднимаются в горы до 2000 метров над уровнем моря. Из описания самого обыкновенного вида мы можем познакомиться с жизнью всех их.

* * Агути живут только постоянными парами, сохраняющимися до смерти одного из партнеров. Площадь участка семьи составляет 1-2 га, его границы активно охраняются.

        Бразильский агути, или золотой заяц (Dasyprocta agouti), как его называют еще за его красивый мех, есть один из самых нарядных видов всего семейства и имеет густой, гладко прилегающий волосяной покров. Жесткие, толстые, почти щетинистые волосы имеют сильный глянец. Мех красновато-лимонного цвета, перемешанный с черно-бурым, на волосах имеет от трех до четырех черно-бурых поперечных полос и столько же красновато-лимонных, некоторые волосы со светлым кончиком, а другие с темным, отчего и происходит перелив цветов. На некоторых местах преобладает желтый цвет, причем черный или совершенно исчезает, или образует только узкое кольцо.

Бразильский агути, или золотой заяц (Dasyprocta agouti)
        Таким образом общая окраска может изменяться или вследствие движений животного, или от различного освещения, или, наконец, от того, что на иных местах волосы длиннее, а на других короче. Морда и конечности покрыты только короткими волосами, задняя часть тела более длинными, на крестце и на бедрах длина волос доходит до 6 сантиметров; горло голое. На голове, затылке, нижней части спины и на наружной стороне конечностей преобладает рыжеватый цвет, потому что здесь очень густо разбросаны крапинки; на нижней части спины в области крестца животное кажется более желтым, потому что крапины здесь реже. Общая окраска зависит также и от времени года: летом она светлее, зимой - темнее. Длина тела взрослого самца достигает 40 см, а длина кургузого хвоста только 1,5 см*.

* Длина тела взрослых агути достигает 62 см, масса - до 4 кг.

        Гвиана, Суринам, Бразилия и север Перу являются родиной агути. Во многих местах он попадается часто, но чаще всего в низменностях по берегам рек Бразилии. Живет в лесах, притом как в сырых первобытных, так и в сухих, внутри страны. Бродит и в прилежащих травянистых степях, заменяя зайца, в открытых полях с короткой травой он никогда не встречается. Обычно его находят в дуплах деревьев невысоко от земли и чаще в одиночку**.

* * В основном агути живут в норах между камнями и в берегах рек. Дупла, ниши под корнями используются лишь в качестве временных убежищ для отдыха.

        Днем он лежит спокойно в убежище и показывается только там, где считает себя совершенно в безопасности***.

* * * Там, где зверьков не тревожат, агути ведут дневной образ жизни.

        С закатом солнца выходит кормиться, и в хорошую погоду рыщет целую ночь. Он имеет привычку, как сообщает Ренггер, часто покидать свое жилище и снова возвращаться, от этого быстро образуется узкая тропинка, иногда имеющая около 100 метров длины, по которой легко узнать местопребывание животного. Если логовище не запрятано в непроницаемой чаще, то, направив собаку по такой тропинке, почти всегда удается взять агути живым. Лай собак загоняет животное в дупло, тогда остается вытащить его из убежища или откопать. Но если агути вовремя заметит приближение собак, то он мгновенно удаляется и, тогда ловкость и быстрота бега скоро уносят его за пределы преследования.
        Агути совершенно безобидный, боязливый зверек и потому подвергается многим опасностям, только необыкновенное проворство и тонкость чувств могут спасать его от погибели. Своими прыжками он напоминает маленьких антилоп и кабаргу. Его бег состоит из прыжков, так быстро следующих один за другим, что кажется, будто животное мчится полным галопом, а его спокойная походка - довольно медленный шаг****.

* * * * Агути передвигаются на кончиках пальцев, бегают галопом и рысью, могут совершать прыжки до 2 м в высоту. Затаившись в зарослях, зверек всегда находится начеку, подняв одну из передних лап, или, опираясь локтями, он готов с места развить максимальную скорость.

        Из внешних чувств наиболее развито у него обоняние, но и слух также очень чуткий, зато зрение, напротив, очень слабо и вкус далеко не тонкий. Умственные способности очень ограничены; заметно только, что может запоминать окружающую местность. Пища агути состоит из трав и растений, которые они съедают целиком, от корней до цветов и зерен*.

* Основу питания агути составляют сочные плоды, семена и орехи, реже используется зелень. Пищу обычно держит в передних лапах, как белка, не съеденное зарывает про запас "на черный день".

        Их острым резцам не может противиться никакая часть растений: они раскалывают самые твердые орехи. В обработанных местах агути посещает иногда плантации сахарного тростника и огороды и этим приносит вред, но действительный ущерб наносит он только там, где водится в большом количестве.
        О размножении живущих на воле агути еще не имеется точных сведений. Известно, что животное сильно размножается, а беременная самка встречается во всякое время года и может произвести несколько детенышей сразу. Одно и то же животное мечет обычно два раза в год: первый раз в октябре, в начале дождливой поры или весны, а второй раз несколькими месяцами позднее, но до наступления засухи**.

* * После 3.5-4 месяцев беременности самка приносит всего 1-3 крупных, зрячих, хорошо развитых детенышей.

        К этому времени самец избирает самку и гоняется за ней со свистом и хрюканьем, пока не добьется ее благосклонности, несмотря на ее первоначальную суровость***.

* * * Гон сопровождается ожесточенными драками самцов. иногда приводящими к серьезным увечьям соперников.

        Вскоре после спаривания самец и самка расходятся и живут отдельно****.

* * * * Агути живут постоянными парами.

        Самка переходит на свое старое жилье и исправляет его для своего потомства, выстилает как можно плотнее листьями, кореньями и волосами, на этой мягкой подстилке она производит на свет детенышей, кормит их несколько недель с большой нежностью и в заключение водит некоторое время с собой, поучая, как находить пищу и защищая на первых порах. Агути плодятся нередко и в неволе*****.

* * * * * Агути легко приручаются, индейцы во множестве содержат их в деревнях ради вкусного мяса. Возможно, именно индейцы акклиматизировали полуприрученных агути на ряде островов Вест-Индии. В неволе агути доживали до 18-20 лет.

        Среди многих врагов, нападающих на агути, первое место занимают крупные кошки и бразильские собаки, но и сам человек не отличается особенной благосклонностью к красивому грызуну, а охотник после дикобраза видит в нем самое ненавистное животное. "Едва охотник начинает, — описывает Гензель, забираться в горы со своими собаками в надежде добыть запас мяса на несколько дней, убить несколько носух или запереть в пещере целую стаю пекари, а, пожалуй, если особенно посчастливится, то повалить и тапира, - как собаки уже напали на след и, горячась, лают и мчатся вниз по склону горы, пока вдали особенный призывный лай не возвестит охотнику, что дичь уже загнана. С негодованием при первом лае собак охотник уже отгадал, какая дичь поднята. Ожидать собак было бы бесполезно, с проклятиями следует он за ними и, наконец, останавливается перед стволом исполина первобытного леса, который с прогнившей внутренностью свалился наземь и ждет разрушения. Новый мир непроницаемых растений, вызванных к жизни светом и теплотой, высится над поверженным великаном. Здесь над всеми щелями и скважинами трудятся собаки, хотя усердие их далеко не всегда завершается успехом. Довольно еще твердый ствол не поддается их зубам, а внутри слышится ворчанье агути. Напрасно берется охотник за охотничий нож. Наконец, в бессильной злобе он решается сделать врага, по крайней мере, безвредным навсегда. Изо всех сил вбивает клин в отверстие ствола и обрекает невинное животное на мучительную голодную смерть. Не без труда отозваны, наконец, собаки и охотник снова начинает подниматься в горы, но разгорается новая охота, и он в отчаянии должен покинуть участок, потому что лучшие часы для охоты уже прошли. Конечно, можно было бы поймать и агути, но в большинстве случаев овладеть зверьком совершенно невозможно. Агути отлично знает все пустые стволы в своей округе и под носом у собак спасается в первый попавшийся, чтобы тотчас же покинуть его с противоположного конца. Прежде чем собаки найдут выход, он уже давно в другом стволе, и это повторяется до тех пор, пока собаки, обескураженные и истомленные, не прекратят охоты. Понятна теперь ненависть охотника. Есть местности в этих первобытных лесах, где из-за множества агути правильная охота совсем невозможна. К тому же и мясо этой дичи мало ценится и употребляется в пищу только за неимением лучшего".
        Пака (Cuniculus раса)* отличается своеобразно толстой головой, большими глазами и малыми ушами, кургузым хвостом, высокими ногами с пятью пальцами, щетинистым, редким, прилегающим мехом и особенно замечательно разросшейся скуловой дугой, снабженной на внутренней стороне полостью. Эту полую кость надо считать как бы продолжением защечных мешков. Такие мешки действительно существуют, но они образуют собственно только складку кожи. От них исходит узкая щель, открывающаяся вниз в полость скуловой дуги.

* Хотя животное напоминает скорее свинью, его родовая латынь переводится как "собачка".

        Полость эта одета внутри тонкой кожицей и наполовину заткнута, так что только небольшим отверстием сообщается с полостью рта. Значение этой полости еще до сих пор неизвестно с достоверностью, но ее нельзя принимать за видоизменившиеся защечные мешки**.

* * Назначение складчатых щечных пластин до сих пор не выяснено, это образование уникально среди грызунов.

        Развитие скуловой дуги делает череп паки очень высоким и угловатым. "По своей наружности, - говорит Ренггер, — пака имеет некоторое сходство с молодой свиньей. Голова у нее широкая, рыло тупое, верхняя губа расщеплена, ноздри продолговатые, туловище толстое, ноги также толстые, пальцы снабжены тупыми выпуклыми когтями. Хвост имеет вид волосяной кисти. Мех состоит из коротких, плотно прилегающих волос, которые на верхней стороне и на внешних частях имеют желтовато-бурый цвет, а на нижней и внутренней сторонах ног желтовато-белый. По обеим сторонам плеч идут пять рядов желтовато-белых пятен яйцеобразной формы, проходящих до заднего края бедер. Цвет пятен нижнего ряда отчасти смешивается с общей окраской всего тела. Вокруг рта и над глазами сидят несколько обращенных назад щетинок. Ухо короткое и мало покрыто волосами, а подошвы и концы ног совершенно голые. Взрослые самцы бывают до 70 см длины, высотой до 35 см и массой до 10 кг***.

* * * Пака имеет массивное сложение, она весит до 10 кг, при длине тела 60-80 см, хвоста — 20-30 см.

        Пака распространена в большей части Южной Америки, по Суринаму и через Бразилию до Парагвая, но попадается также и на Малых Антильских островах****. Чем уединеннее и пустыннее местность, тем чаще встречается здесь пака, а в населенных частях страны очень редко. Опушки леса, поросшие кустарником берега рек и болота служат ей местами обитания. Здесь она вырывает себе в земле нору от 1 до 2 метров длины и спит в ней целый день. В сумерки выходит кормиться и посещает при этом плантации сахарного тростника и дынь, которым причиняет значительный вред. Кроме того, питается листьями, цветами и плодами различных растений. Живет пака и парами, и в одиночку, необыкновенно боязлива и быстра, с легкостью переплывает широкие реки, но всегда возвращается в свое обычное жилье. Самка в середине лета мечет 1-2 детенышей, скрывает их, по уверениям дикарей, в норе в течение периода кормления и потом водит их с собой еще несколько месяцев.

* * * * Распространение паки охватывает всю тропическую часть Центральной и Южной Америки от юга Мексики до Парагвая, но на материке к западу от Анд и но Антильских островах она отсутствует.

        "Один из моих знакомых, - сообщает Ренггер, - державший паку три года в своем доме, рассказывает о ее жизни в домашнем состоянии следующее. Моя пленница, хотя еще и очень молодая, оказалась очень дикой и неукротимой и кусалась, когда к ней приближались.

Пака (Cuniculus раса)
        Весь день она пряталась, а ночью бегала, старалась процарапать пол, издавала различные хрюкающие звуки и едва касалась предлагаемой ей пищи. Через несколько месяцев она постепенно утратила свою дикость и стала привыкать к неволе. Впоследствии она сделалась еще ручнее, позволяла трогать себя и ласкать и подходила к своему хозяину и посторонним лицам, но никому не оказывала привязанности. Так как дети днем не давали ей покоя, то она изменила своим обычаям только в том отношении, что ночью стала спокойнее и стала принимать пищу. Ее кормили всем, что ели в доме, за исключением мяса. Пищу схватывала она резцами, а жидкость лакала. Она или ходила шагом, или быстро бегала, припрыгивая. Яркий дневной свет, казалось, ослеплял ее, но глаза у нее в темноте не светились. Хотя она, по-видимому, совершенно свыклась с человеком и со своим жилищем, но в ней все-таки осталось сильное стремление к свободе. Она убежала после трехлетнего плена при первом удобном случае, который ей представился". Кожа паки слишком тонка, а волос чересчур груб, чтобы можно было пользоваться ее мехом. В феврале - марте она бывает очень жирна, тогда мясо ее чрезвычайно вкусно и его очень любят. Каплер говорит по этому поводу: "Мясо ее белое, жирное и вкусом превосходит все известные мне сорта мяса". В бразильских лесах рядом с агути и различными породами сумчатых животных это самая обыкновенная дичь. Принц фон Вид часто ловил ее в дремучих лесах капканами, но за ней охотятся также с собаками, а на рынке она известна под именем "королевской дичи". "Когда пака в норе, - говорит Гензель, - к ней приблизиться невозможно; но если внимательно следить по опушке плантации, то в густых зарослях тростника скоро откроются признаки пребывания животного. Тут-то и ставит охотник свои сети с маисовым початком для приманки и следующее утро щедро вознаграждает его труд. Пака представляет превосходнейшую дичь Бразилии: нежнее и вкуснее ее едва ли найдется другое мясо. Она имеет такую тонкую и слабую кожу, что ее не снимают. А животное целиком ошпаривают кипятком, как свинью. Приготовленная таким образом туша, у которой голова и ноги обрезаны, до того походит на тушу поросенка, что их можно спутать. По Каплеру, в том случае, если преследуемое животное не имеет возможности достигнуть своей норы, оно бросается даже в воду, ныряет и остается там до тех пор, пока преследователь не удалится, он полагает, что пака при этом плывет под водой".
        В последнее время это животное нередко привозили живым в Европу. Уже Бюффон долгое время содержал паку-самку, которая была совсем ручная, она устроила себе логовище под печкой, днем спала, ночью бегала, и если ее запирали в ящик, то начинала грызть стенки, знакомым людям она лизала руку и позволяла чесать себя, при этом она вытягивалась и выражала свое удовольствие тихими звуками. Незнакомых людей, детей и собак она кусала. В гневе она совершенно особенно хрюкала и скрипела зубами. К холоду пака была так малочувствительна, что, по мнению Бюффона, ее можно было бы акклиматизировать в Европе. Я наблюдал паку более года и нахожу ее ленивым и малопривлекательным животным. Днем она редко показывается из своей норы и только с закатом солнца выходит из нее. Она миролюбива или, правильнее сказать, совершенно равнодушна по отношению к другим животным, себя она в обиду не дает, но первая на своих товарищей не нападает. Так как она очень нетребовательна, то не нуждается ни в особенно хорошей пище, ни в особенно хорошо устроенном хлеве. Относительно ее выносливости при сильном холоде*, я должен согласиться с Бюффоном, но не думаю, чтобы разведение ее в Европе могло принести какую-либо пользу.

* Трудно поверить в холодостойкость паки и возможность ее акклиматизации в умеренном климате. В неволе же зверьки доживали до 16 лет.