ГИЗО, Франсуа

(1787-1874) - французский государственный деятель, учёный и дипломат, один из первых буржуазных историков, исходивших в своих исследованиях из анализа общественных отношений и борьбы классов. Во время реставрации Бурбонов был вначале их сторонником, занимал различные посты в министерствах и читал лекции в Сорбонне; в 20-х годах перешёл в оппозицию. В 1830 был избран в палату депутатов; во время июльской революции был сторонником установления власти Луи Филиппа Орлеанского. Он возглавил образовавшуюся тогда "партию сопротивления", которая противилась всякой дальнейшей реформе конституции и расширению избирательного права. Брошенный им впоследствии лозунг: "Обогащайтесь!" уже тогда стал путеводной нитью его политики, для осуществления которой он знал лишь один путь - "покой", т. е. консервацию существующего и недопущение какого-либо движения. Этот путь Г. избрал и в своей внешней политике. В феврале 1840 Г. в качестве посла был направлен в Лондон главой правительства маршалом Сультом, боявшимся его интриг, и на этом посту оставался при кабинете Тьера (см.), всегдашнего соперника Г. То были тяжёлые месяцы дипломатической борьбы с Англией (в связи с египетским кризисом 1839, см.), приведшей к исключению Франции из европейского "концерта". Роль Г. в Лондоне была двусмысленной: передавая по директивам Тьера его воинственные ноты, Г. в то же время частным образом давал понять, что Франция не склонна к активным действиям. Когда же в конце октября 1840 Тьер, пугавший короля своим воинственным задором, получил отставку, на пост министра иностранных дел в новом кабинете Сульта был призван апостол "покоя" - Г. Он и взял курс на "умиротворение", отказавшись от политики поддержки египетского паши Мухаммеда Али, которому Франция раньше "покровительствовала", без труда выторговал у Англии закрытие проливов для России и формальное аннулирование одиозного пакта 15. VII 1840 (см. Лондонская конвенция 1840). Это не помешало ему много лет спустя говорить Киселёву, русскому послу в Париже, намекая на недовольство в России в связи с отменой Ункяр-Искелесийского договора (см.): "Ваша основная ошибка, что вы, ради изоляции Франции и ослабления правительства Луи Филиппа, отказались от своей традиционной политики, заключавшейся в том, чтобы вести свои дела в Турции самостоятельно, без постороннего участия, без согласования с кем бы то ни было. Вы сами перенесли это дело в Лондон и договором от 15. VII 1840 превратили его своими собственными руками в общее дело". Это был лицемерный упрёк, потому что Франция с самого начала выражала недовольство Ункяр-Искелесийским договором, в 1841 настояла на закрытии проливов и в 1854 выступила против России, не желая допустить её "вести самостоятельно свои дела в Турции". В дальнейшем внешняя политика Г. была направлена к тому, чтобы не нарушать осложнениями с Англией спокойного хода "обогащения" французской буржуазии. Так, Г. поспешно отказался от задуманного плана вовлечения Бельгии во французскую орбиту путём таможенного объединения её с Францией, стоило только Англии устами Роберта Пиля заявить громкий протест. Эта политика уступок Англии унижала национальное достоинство Франции и вызывала резкое общественное недовольство. Наиболее скандальный характер эта политика Г. приобрела в "деле Притчарда" в 1844, когда, уступая грубым угрозам Англии, Франция отказалась от аннексии о. Таити и согласилась компенсировать английского консула Притчарда, игравшего в этом деле провокационную роль. Упорное стремление Г. ценой национального унижения сохранить мир с Англией создало ему репутацию "иностранного министра по делам Франции", как иронически называли его в одном памфлете. Впрочем, однажды Г. добился успеха в соперничестве с Англией: в деле брака сына короля, герцога Монпансье, с младшей сестрой испанской королевы Изабеллы, против чего яростно боролась Англия, считавшая опасной династическую связь Франции с Испанией. Но этот успех сильно ухудшил отношения с Англией, и, таким образом, несмотря на все унижения Франции, Г. не удалось обеспечить с ней дружбу. Чтобы избежать изоляции, которая уже привела Францию к кризису 1840, он стал искать иной опоры в международной политике. Будучи реакционным политиком, Г. пытался установить сотрудничество Франции прежде всего с реакционными государствами Европы. Сближение с царской Россией исключалось вследствие непримиримо враждебного отношения Николая I к Луи Филиппу: с 1841 в Париж не назначали русского посла. Зато нетрудно оказалось найти общий язык с Меттернихом; со второй половины 40-х годов Г. установил самые дружеские отношения с венским кабинетом; он фактически санкционировал присоединение Австрией в 1846 вольного города Кракова, ограничившись лишь робким протестом; в 1847 Г. и Меттерних пытались вмешаться в гражданскую войну в Швейцарии на стороне реакционного Зондербунда. Г. также оказывал помощь римскому папе, снабжая его оружием, и потворствовал Австрии в её борьбе против итальянского национально-освободительного движения. В первый же день февральской революции 1848 Г. бежал в Англию и с тех пор уже больше не появлялся на политической сцене.