Удвоение

или редупликация (лат. reduplicatio) — особый вид образования корней или основ при помощи повторения корня или сложения его с самим собою. У. свойственно всем языкам и встречается также на первых ступенях "онтогенетического" развития языка — в детском языке. Образования при помощи У. свойственны также и всем эпохам истории индоевропейских языков. Этот способ словообразования, вероятно, столь же древен, как и человеческий язык вообще. В основе его несомненно должны были лежать сочетания двух первично самостоятельных, хотя бы и тождественных, слов, имевшие целью выразить повторение или большую продолжительность известного действия, его интенсивность, и т. д. Таковы, напр., санскр. piba-piba = пей-пей, divé-divé = ежедневно (ср. нем. tagtäglich), yathã-yathã = как всегда; греч. πάμ-παν (т. е. πάν + πάν) = "совершенно, совсем", πλέον-πλέον = больше и больше; лат. jam-jam, semper-semper; русск. еле-еле, чуть-чуть, рано-рано (или раным-рано), мало-мало (народн. мало-маля) и т. д. Различные виды удвоения, очевидно, представляют собой результат слияния подобных сочетаний, происходившего еще в дофлексивную эпоху индоевропейского праязыка. Различаются разные виды У.: 1) так называемое полное удвоение (reduplicatio integra), когда корень повторяется в обеих частях бывшего сложения в одинаковом виде: санскр. gár-gar-a-s "водоворот", 3 л. ед. ч. dár-dar-ti "трескается, лопается"; греч. βάρ-βαρ-ο-ς "говорящий непонятно, бормочущий", лат. quer-quer-u-s "холодный, знобящий", mur-mur "шорох, шум" (нем. Murmel); старосл. кла-кол-ъ (из *кол-кол-) р. колокол, старосл. гла-гол-ъ (из *гол-гол-), русск. тараторить (из *тор-тор-) и т. д. Случаев этого рода сравнительно немного. 2) Чаще всего У. бывает неполное, причем в одной части корень является в измененном, ослабленном или искаженном виде (так назыв. reduplicatio mutila). Неполное У. представляет две разновидности: а) префиксальное У. (reduplicatio prefixa), когда изменению подвергается первая часть удвоенного корня, напр., в перфекте: санскр. ri-réc-a, греч. λέ-λοιπ-ε "он оставил", лат. tu-tud-it "он ударил", в древневерхненем. имени существительном fi-faltra "мотылек", русск. те-тер-ев, лат. te-ter-vas, древнерусск. бебр, теперь бо-бр, че-четка и т. д. Такое изменение корня обыкновенно приводит к тому, что он чувствуется уже как бы префиксом, откуда и название самого данного типа У. — префиксальным. Менее часта другая разновидность неполного У. — б) У. суффиксальное (reduplicatio suffixalis), в котором изменению подвергается вторая часть удвоенного корня. Наиболее обыкновенным случаем ее является так называемое "переломленное У." (нем. gebrochene Reduplication), напр. в санскр. dar-d-û "накожная сыпь", лат. der-b-iosus = "шелудивый" из *der-d-u-; греч. μορ-μ-ώ "страшное привидение", рядом с полным У. в μόρ-μορ-ο-ς "страх"; лат. bal-b-u-s "заика", рядом с санскр. полным У. в bal-balâ-karomi (буквально: "делаю balbalâ", заикаюсь), лат. gur-g-es = водоворот, рядом с gur-gul-io (из *gul-gul-); лит. mùr-m-iu "ворчу", рядом с лат. mur-mur "шум, шелест"; старослав. -дежда в надежда, одежда из *-де-д-jâ (ср. санскр. 3 л. ед. da-dhâ-ti = кладет, греч. τί-υη-μι = кладу), р. да-д-ут (ср. санскр. 1 л. ед. da-dâ-mi = даю, греч. δί-δω-μι) и т. д. Иногда, в силу различных звуковых процессов, изменивших до неузнаваемости удвоенный корень, У. в нем уже не чувствуется, и таким образом возникает новый корень. Так, напр., санскр. и лат. корень sêd- (в 1 л. множ. ч. прошедшего совершенного санскр. sêdimá, лат. sêdimus = мы сели) восходит по всей вероятности к удвоенному корню se-sd- (sd — слабая форма корня sed-), откуда получилось sezd- и затем, по исчезновении -z-, вызвавшем заменительное удлинение гласного е — sêd. Лат. 1 л. ед. ч. sero "сею" восходит к удвоенной форме *si-so (ср. греч. ΐημι "бросаю" из *σι-ση-μι). Корень êd- в 1 л. множ. ч. перфекта санскр. âd-ima, лат. êd-imus, гот. êt-um представляет не первичную долготу гласного ê, но вторичную, получившуюся вследствие слияния обеих частей удвоенного корня e-ed- и т. д.

Литература. A. F. Pott, "Doppelung (Reduplication, Gemination) als eines der wichtigsten Bildungsmittel der Sprachen, beleuchtet aus Sprachen aller Welttheile" (Лемго и Детмольд, 1862); G. Gerland, "Intensiva und Iterativa und ihr Verhältniss zu einander" (Лпц., 1869); Brugmann, "Ueber die sogenannte gebrochene Reduplication in den indogermanischen Sprachen" (Curtius, "Studien zur griechischen und lateinischen Grammatik", т. VII); H. Osthoff, "Ueber λαλ- und lul-, zwei Fälle gebrochener Reduplication" (там же, т. VIII); его же, "Zur Reduplicationslehre" ("Paul und Brauner Beiträge zur Geschichte d. deutschen Spache u. Literatur", т. VIII); A. Bezzenherger, "Zur Beurtheilung der attischen Reduplication" (в его журнале "Beiträge zur Kunde der indogerm. Sprachen", т. III); его же, "Zur Lehre von der Reduplication im Litauischen" (там же, т. I); H. Collitz, "Ueber eine besondere Art vedischer Composita (Iteralivcomposita)" в "Verhandlungen" 5-го международного съезда ориенталистов (т. II, Б., 1882); Leo Meyer, "Vergleichende Gramm, der griech. und latein. Sprache" (т. I, стр. 1093 и сл.); Hainebach, "De Graecae Linguae reduplicatione praeter perfectum" (Гиссен, 1847); R. Fritzsche, "Quaestiones de reduplicatione Graeca" (Curtius, "Studien zur gr. und lat. Gramm.", т. VI); C. Jacoby, "Die Reduplication im La teinischen" (Данциг, 1878); E. Wölflin, "Die Gemination im Lateinischen" ("Sitzungsberichte" историко-филолог. отд. Мюнх. академии наук, 1882); Fr. Diez, "Gemination und Ablaut im Romanischen" (Höfer, "Zeitschrift für die Wissenschaft der Sprache", 1851); Brugmann, "Grundriss der vergleich. Grammatik der indogerm. Sprachen" (т. II, ч. 1 и 2, Страсбург, 1889—1892, особенно § 6 и в разных местах); И. Л. Лось, "Об У. в области церковно-славянского языка" ("Русский Филолог. Вестник", 1890, т. XXIII, кн. 1); Lichtenberger, "De verbis quae in vetustissima Germanorum lingua reduplicatum praeteritum exhihebant" (Нанси, 1891); Burchardi, "Die Intensiva des Sanskrt und Avesta" ("Bezzenbergers Beiträge zur Kunde der indogerm. Sprache", т. XIX) и т. д.

С. Б—ч.