Фридрих Энгельс

Фридрих Энгельс

(1820—1895 гг.) мыслитель

Абсолютно безнравственного нет ничего на свете…

…Апелляция к морали и праву в научном отношении нисколько не подвигает нас вперед; в нравственном негодовании, как бы оно ни было справедливо, экономическая наука может усматривать не доказательство, а только симптом.

Брак по расчету довольно часто обращается в самую грубую проституцию — иногда обеих сторон, а гораздо чаще жены, которая отличается от обычной куртизанки только тем, что отдает в наем свое тело не сдельно, как наемная работница, а раз и навсегда продает его в рабство.

В действительности каждый класс и даже каждая профессия имеют свою собственную мораль, которую они притом же нарушают всякий раз, когда могут сделать это безнаказанно.

…В истории… ничто не делается без сознательного намерения, без желаемой цели.

В обществе, в котором мы вынуждены жить теперь… возможность проявления чисто человеческих чувств в отношениях к другим людям и без того достаточно жалка; у нас нет «ни малейшего основания делать ее еще более жалкой, возводя эти чувства в сан религии.

Воля определяется страстью или размышлением.

Воспитание освободит… от той односторонности, которую современное разделение труда навязывает каждому отдельному человеку.

Все идеи извлечены из опыта, они — отражения действительности, верные или искаженные.

…Все люди в равной мере имеют право на образование и должны пользоваться плодами науки.

Всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, — отражением, в котором земные силы принимают форму неземных.

…Всякая теория морали являлась до сих пор в конечном счете продуктом данного экономического положения общества.

Где нет общности интересов, там не может быть единства целей, не говоря уже о единстве действий.

Господство мужчины в браке есть простое следствие его экономического господства и само собой исчезает вместе с последним.

…Если мы не уважаем в других того же стремления к счастью, они оказывают сопротивление и мешают нашему стремлению к счастью.

…Если мы хотим чем-то помочь какому-нибудь делу, оно должно сперва стать нашим собственным, эгоистическим делом…

Если нравственное сознание массы объявляет какой-либо экономический факт несправедливым… то это есть доказательство того, что этот факт сам пережил себя…

Если нравственным является только брак, основанный на любви, то он и остается таковым только пока любовь продолжает существовать. Но длительность чувства индивидуальной половой любви весьма различна у разных индивидов, в особенности у мужчин, и раз оно совершенно иссякло или вытеснено новой страстной любовью, то развод становится благодеянием как для обеих сторон, так и для общества. Надо только избавить людей от необходимости брести через ненужную грязь бракоразводного процесса.

Занимаясь самим собой, человек только в очень редких случаях, и отнюдь не с пользой для себя и для других, удовлетворяет свое стремление к счастью.

Идеи воспламеняют друг друга, подобно электрическим искрам.

История так же, как и познание, не может получить окончательного завершения в каком-то совершенном, идеальном состоянии человечества…

Каждая общественная группа имеет… свой собственный кодекс чести…

Как красив русский язык! Все преимущества немецкого без его ужасной грубости.

Как можно вообще порицать что-нибудь, не имея намерения убедить других… в несовершенстве порицаемого, а значит, не намереваясь вызвать этим у них неудовлетворенность?

Лишь только в вашей душе начинает чувствоваться потребность знания, лишь только мы ощущаем в себе стремление разрешить те из бесчисленных проблем, каждую минуту предлагаемых нам природой, которые нам ближе всего, — как беспокойство нашего духа напрягает все душевные силы, чтобы пробиться через трудности исследования, в надежде найти по ту сторону этих неясностей полный свет и нерушимое спокойствие. — Тщетная надежда! Новые сомнения охватывают нас, новые задачи разжигает наше стремление к знанию. И так нас зовет одна цель за другой; всегда возобновляется в нас тоска, которая никогда всецело не обманывается и никогда всецело не удовлетворяется, пока мы незаметно не очутимся в конце жизни, но не исследования. Это — судьба, общая всем искателям истины.

Кто борется за какое-либо дело, тот не может не нажить себе врагов.

Личность характеризуется не только тем, что она делает, но и тем, как она это делает.

Люди, сознательно или бессознательно, черпают свои нравственные воззрения в последнем счете из практических отношений, на которых основано их классовое положение, т. е. из экономических отношений, в которых совершаются производство и обмен.

Люди, ставшие, наконец, господами своего собственного общественного бытия, становятся вследствие этого господами природы, господами самих себя — свободными.

…Мне ненавистно всякое аскетическое уродство, никогда не стану я осуждать грешную любовь, но мне больно, что строгая нравственность грозит исчезнуть, а чувственность пытается возвести себя на пьедестал.
Мораль, стоящая выше классовых противоположностей и всяких воспоминаний о них, действительно человеческая мораль, станет возможной лишь на такой ступени развития общества, когда противоположность классов будет не только преодолена, но и забыта в жизненной практике.

…Мужество, которое необходимо для того, чтобы в критическую минуту собраться с духом и принять смелое решение, совершенно не похоже на то мужество, которое позволяет человеку блестяще командовать дивизией под огнем.

Мы… отвергаем всякую попытку навязать нам какую бы то ни было моральную догматику в качестве вечного, окончательного, отныне неизменного нравственного закона, под тем предлогом, что и мир морали тоже имеет свои непреходящие принципы, стоящие выше истории и национальных различий.

…Надо иметь мужество пожертвовать немедленным успехом ради более важных вещей.

…Наибольшим количеством элементов, обещающих ей долговечное существование, обладает та мораль, которая в настоящем выступает за его ниспровержение, которая в настоящем представляет интересы будущего…

Не будем… слишком обольщаться нашими победами над природой. За каждую такую победу она нам мстит.

Не может быть свободен народ, угнетающий другие народы. Сила, нужная ему для подавления другого народа, в конце концов всегда обращается против него самого.

Не подлежит сомнению, что… в морали… в общем и целом наблюдается прогресс.

Невозможно рассуждать о морали и праве, не касаясь вопроса о так называемой свободе воли, о вменяемости человека, об отношении между необходимостью и свободой.

Нельзя уйти от своей судьбы, — другими словами, нельзя уйти от неизбежных последствий своих собственных действий.

…Никакое совместное действие невозможно без навязывания некоторому числу людей чужой воли, то есть без авторитета.

…Нравственным долгом является сопротивление всякому принуждению к безнравственному поступку.

…Общество не может освободить себя, не освободив каждого отдельного человека.

…Общество, организованное на коммунистических началах, дает возможность своим членам всесторонне применять свои всесторонне развитые способности.

Представление о вечной справедливости изменяется… не только в зависимости от времени и места: оно неодинаково даже у разных лиц и принадлежит к числу тех вещей, под которыми… «каждый разумеет нечто другое».

Представления о добре и зле так сильно менялись от народа к народу, от века к веку, что часто прямо противоречили одно другому.

Равенство существует лишь в рамках противоположности к неравенству, справедливость — лишь в рамках противоположности к несправедливости…

…Решения, принятые сгоряча, всегда представляются нам необычайно благородными и героическими, но, как правило, приводят к глупостям…

С того момента, как развилась частная собственность… для всех обществ… должна была стать общей моральная заповедь: «Не кради». Становится ли от этого приведенная заповедь вечной моральной заповедью? Отнюдь нет. В обществе, в котором устранены мотивы к краже… какому осмеянию подвергся бы там тот проповедник морали, который вздумал бы торжественно провозгласить вечную истину: Не кради!

Свобода воли означает… не что иное, как способность принимать решения со знанием дела.

Свобода… состоит в основанном на познании необходимостей природы господстве над нами самими и над внешней природой…

Собственная сущность человека много величественнее и возвышеннее, чем воображаемая сущность всех всевозможных «богов».

…Справедливость всегда представляет собой лишь идеологизированное, вознесенное на небеса выражение существующих экономических отношений либо с их консервативной, либо с их революционной стороны.

«Справедливость», «человечность», «свобода» и т. п. могут тысячу раз требовать того или другого; но если что-нибудь невозможно, оно в действительности не происходит и, несмотря ни на что, остается «пустой мечтой».

Стремление к счастью прирожденно человеку, поэтому оно должно быть основой всякой морали.

…Стремлению к счастью… нуждается больше всего в материальных средствах…

Так как половая любовь по природе своей исключительна, то брак, основанный на половой любви, по природе своей является единобрачием.

Труд — источник всякого богатства… Но он еще и нечто бесконечно большее, чем это. Он — первое основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека.

…Трусость отнимает разум…

У Гегеля зло есть форма, в которой проявляется движущая сила исторического развития. И в этом заключается двоякий смысл. С одной стороны, каждый новый шаг вперед необходимо является оскорблением какой-нибудь святыни, бунтом против старого, отживающего, но освященного привычкой порядка. С другой стороны, с тех пор как возникла противоположность классов, рычагами исторического развития сделались дурные страсти людей: жадность и властолюбие.

…Уже самый факт происхождения человека из животного царства обуславливает собой то, что человек никогда не освободится полностью от свойств, присущих животному, и, следовательно, речь может идти только… о различной степени животности или человечности.

…Фальшивому другу мы предпочитаем открытого врага…

…Филистеры несчастны, но в то же время сверхсчастливы в своей глупости, которую они принимают за высшую мудрость.

Человек должен лишь познать самого себя, сделать себя самого мерилом всех жизненных отношений, дать им оценку сообразно своей сущности, устроить мир истинно по-человечески, согласно требованиям своей природы, — и тогда загадка нашего времени будет им разрешена.

Человек перестал быть рабом человека и стал рабом вещи…

…Чем «божественнее», т. е. нечеловечнее, является что-либо, тем меньше мы в состоянии им восхищаться. Только человеческое происхождение содержания всех религий дает им еще кое-где хоть какое-то право на уважение…

Что может быть трагичнее человека, который из чистой любви к человечеству, оставаясь непонятым своими современниками, совершает самые комические сумасбродства?

…Эгоизм сердца… должен быть также исходным пунктом для нашей любви к людям, иначе последняя повисла бы в воздухе.

Я вообще не понимаю, как можно завидовать гению. Это настолько своеобразное явление, что мы, не обладающие этим даром, заранее знаем, что для нас это недостижимо; но чтобы завидовать этому, надо уж быть полным ничтожеством.

(Источник: «Афоризмы. Золотой фонд мудрости.» Еремишин О. - М.: Просвещение; 2006.)