Тиртей

Тиртей, Tyrtaios, из Спарты, VII в. до н. э., греческий поэт, элегик. Античные источники называют местом рождения Т., наряду со Спартой, Афины или Милет. Легенда гласила, что Т. был хром и преподавал в афинской школе. Во время II Мессенской войны спартанцы получили из Дельф предсказание, что они победят только тогда, когда их вождем станет афинянин. Неприязненно настроенные к Спарте афиняне прислали Т. в качестве вождя. Но физические недостатки Т. заслонил его поэтический талант. Своими элегиями он поднял спартанцев на борьбу, и они покорили свободолюбивых мессенцев. В настоящее время считается, что родиной Т. все же была Спарта. Поэтому он мог так хорошо понимать ее дух и потребности. Легенды о рождении в Милете или Афинах объясняются как традиционным ионийским диалектом его элегий, так и тем фактом, что никогда позже Спарта не породила ни одного поэта. Элегии Т. делятся на пять книг. Сохранилось примерно 150 стихов. Большую их часть составляют воинские элегии, где Т. говорит о славе, которую добывает смелый воин при жизни и после геройской смерти, а затем противопоставляет этой картине унизительную судьбу побежденных, скитания лишенных крова и родины. Он дает также тактические указания. В самой длинной элегии (фр. 6) он размышляет над иерархией ценностей в жизни человека, и превыше всего — превыше физической силы и побед на играх, выше красоты, богатства, власти и всего остального — он ставит воинскую доблесть, которая одна только достойна мужа. Все, что пишет Т. в итоге сводится к одному: стремлению несгибаемо стоять в первом ряду и, хотя бы ценой жизни, сразиться за победу. Об этом же он говорит, вспоминая прошлое Спарты, когда в элегии, названной древними Эвномия, прославляет ее государственное устройство, нерушимое и прекрасное, ибо оно установлено согласно пророчеству Аполлона Дельфийского. В элегиях Т., в отличие от Илиады Гомера, уже не столь важна слава отдельной личности, героя, блестящие подвиги которого отодвигают в тень всех остальных, а в большей степени речь идет о формировании боевого единства, где личность связана с остальными, и только жертва, принесенная на алтарь общего дела заслуживает бессмертной памяти. Таким образом, он указывает на переход от героической родовой этики к новой, подчиняющей личность государству. Язык и стиль Т. близки к эпической традиции. В сохранившихся фрагментах мы видим многочисленные словесные пересечения с поэмами Гомера. Мотивы воинских элегий напоминают о Каллине.